Текст книги "Афера (СИ)"
Автор книги: Topsyatina
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Заальбург-Эберсдорф
Заальбург-Эберсдорф
* – план поездки, пересадок. Там указываются номера поездов, платформ, время.
Городок был сам по себе небольшим, но, конечно, Танна казалась по сравнению с ним маленькой крошкой на общем столе.
– Это озеро?
– Нет, озеро дальше. Это водохранилище, – сказала Мира, когда мы припарковались около ресторанчика, единственного в этом городе. – Оно самое крупное в Тюрингии, и у него большой потенциал.
– Погоди, мы разве не в Саксонии?
– Ну ты серость, – она засмеялась. – Нет, конечно. Саксония юго-восточнее, дурень. Представляю, куда бы ты заехал, если бы на вокзале не взял фарплан*. Ты его брал? – испуганно спрашивает.
– Конечно, а как бы я, по-твоему, ещё доехал?
– Ох уж не знаю.
Заходим в ресторан.
– И вообще, ты знаешь, сколько в Германии Танн? – она смотрит на меня, выгнув бровь. – Море!
– Не ври, населённый пункт один, и он тут, все остальные либо улицы, либо какие-то отдельные объекты.
Мы заказали по порции картошки с кетчупом, пива и отбивной. Ели и смеялись, рассказывая друг другу, как у нас прошёл первый поцелуй. Я угорал, когда услышал её рассказ о прыщавом мальчике с брекетами.
– Ну, что, давай поспрашиваем, может нас кто-нибудь прокатит на катере, м?
Девушка повела меня к самому водохранилищу. Ездили машины. Солнце готовилось к закату, а мы смотрели на воду и многочисленные катера, яхты, какие-то маленькие кораблики.
– Хорошо, что это заповедная зона и сюда не ходят поезда.
– Добраться своим ходом довольно сложно, – подмечаю.
– В этом вся и прелесть. Я родилась в глуши и живу там. Но поступив в университет, поняла, что родители были правы. Ни меня, ни их не привлекают большие города. А тут хорошо, спокойно и красиво. Ну что, попросимся к какому-нибудь?
Она бесцеремонно взяла меня за руку и потащила к ближайшей лодке-катеру. Мужчина очень скептично отнёсся к нашей просьбе, но как только Миранда сказала об умеренной оплате его труда, он сразу согласился. Мы сели у мыса, рядом с тросами и подобием буйков, хотя я не имел представления, что это и зачем нужно. Мира вдыхала прохладный воздух, смотря на солнце, а я думал о том, что мне нужна такая девушка. Она милая и борзая... Этот коктейль слишком сильно будоражит мои мозги, чтобы отказывать себе в соблазне завладеть им. Я не спонтанный человек, но сейчас, сидя рядом с ней, смотря на, казалось бы, безграничные воды, мог бы поцеловать её, а потом будь что будет.
– Музыки не хватает.
Я выудил из куртки плеер, вытащил наушники и нашёл что-то романтическое, включив его. Слышно было не очень, но Мира осталась довольна.
– Так хорошо, – она улыбнулась и положила голову на моё плечо. – Ой, прости, что-то я совсем...
– Ничего страшного, ты же девушка, – улыбаюсь ей.
Хотя этот поступок показался мне странным, но стало сразу приятно оттого, что она доверяет мне. Как-то быстро контакт между нами наладился. Не было уже того строгого образа с лающей собакой и острыми глазами, пронзающими насквозь. Осталась просто девушка.
– А вы не влюблённые часом? – спросил дядя.
– Нет, мы только сегодня познакомились, – Миранда улыбнулась ему и вновь положила голову на моё плечо, сев ближе, потому что подул нетёплый ветер. – Вил, – тихо обратилась она ко мне, – а у тебя есть девушка?
– Нет, они меня избегают. А у тебя?
– У меня тоже нет девушки, – хохочет.
Я корчу мину. Ну вот надо было родиться таким болваном!
– А парня?
– И парня нет. У меня родители гнали их из дома, как только хотя бы один появлялся на пороге.
– У тебя суровые предки?
– О, ещё какие. Особенно папа.
– Мне показалось, что они вообще людей не любят.
– Ну, есть такое, точнее, не любят взглядов косых. Всем же интересно, чем мы занимаемся, кто к нам ходит. У нас городок малюсенький, все друг друга знают, поэтому вот и лезут не туда, куда надо, хотя, живём мы дружно, в принципе. Свои крысы есть, но в целом нормально.
До берега мы молчали. Мне показалось, что она даже задремала, вжавшись в меня, но как только наше судно причалило, то брюнетка бодро встала и потащила меня обратно к машине.
– Знаешь, как здесь здорово летом! О, есть немного туристов. Отель вообще в зелени утопает. Так красиво, что просто жуть, – она улыбалась.
Мне даже казалось, что это выражение всегда присутствует на её лице. И мне хотелось улыбаться ей в ответ.
– Может, в парке погуляем? Сейчас как раз там здорово.
Я согласился. Хоть и шли мы пешком довольно-таки прилично, но это того стоило. Сновали люди, бегали дети. Мы дошли до площадки с фигурами из сказок, фольклора и народных песен. Деревья были жёлтыми, и трава выкрасилась в рыжий оттенок. Сразу стало как-то по-домашнему хорошо.
– Простите, а что тут происходит? – спросила Мира первую встречную женщину.
– Дети из близлежащих деревень показывают спектакль.
– О, давай останемся, посмотрим?
– Давай.
Мы сели в амфитеатре позади всех.
– А ты знал, что наша старшая школа в Танне единственная в округе?
– Нет, не знал.
– Вот, дети ездят к нам, ну ещё на запад куда-то, но я там не бывала, не знаю, какие города находятся.
Спектакль был интересным, поставленный по сказкам братьев Гримм. Как оказалось, Мира знала очень много их творений, а я всего ничего. Стали показывать сюжеты на сказки, а я не имел представления, какие. Девушка со мной делилась информацией. Кроме известной мне «Рапунцель» были сыграны «12 братьев» и «Разбойник и его сыновья». Я остался в восторге. Мы досидели до конца.
– Тебе понравилось?
– Да, очень. Я даже не ожидал, что мы попадём на своеобразный праздник.
– Вот видишь, не зря остался.
Было странно держать Миру за руку, гулять с ней по парку, смеяться, поддакивать шуткам девушки и вместе с ней смотреть на природу. Наверное, впервые за долгие годы я почувствовал себя спокойнее. После первого бабушкиного письма моя жизнь превратилась в канитель, своеобразную лотерею «повезёт – не повезёт». И вот, когда я приехал, чтобы увидеть её и лично задать мучавшие меня вопросы, встретил Миранду, которая оказалась не долгожданной целью этой поездки, а приятным её бонусом.
– Ты чего тихий такой?
– Да так. Расскажи мне ещё что-нибудь о себе.
Девушка говорила спокойно, плавно, размеренно. Вспоминала случаи из детства, как первый раз сама поехала в Берлин и Амстердам, получать приключения на хрупкий зад. Она смеялась и пересказывала, как они с подругой поехали автостопом до Гамбурга, как там спали в палатке в парке и смотрели на наркоманов. Я внимал и сам улыбался.
– Ну что, поехали?
– Давай на закат посмотрим.
Я не мог ей отказать. Мы сели на лавочку, около берега, прямо у парка. Мира продолжала держать меня за руку. Казалось, что мы знакомы уже несколько лет, а может и с самого рождения. Её лицо было спокойным, она медленно моргала. Её губы манили меня. Тепло, что я чувствовал, казалось мне таким знакомым... или даже нет, просто необходимым. Всю жизнь я оставался обделённым. То материнской любовью, то обычной. С девушками мне, правда, не везло. Может, повезёт с Мирой?
– Слушай, а у тебя пирсинги или татуировки есть?
– Да. У меня на попе выбито: «Здесь был Джон».
– А если серьёзно? – я хохотнул, а она лишь снисходительно на меня посмотрела.
– Ну, есть татуировка на спине, между лопатками. Ты знаешь, что у Урана есть 27 спутников?
– Нет.
– Так вот, самый приближенный и наименьший из 5-ти самых крупных спутников называется Миранда.
Я открыл рот.
– Этот спутник назвали именем героини пьесы Шекспира. Ты читал «Бурю»?
Я замотал головой. Боже, какой необразованный... Она подумает, что я дурак.
– Прочитай. Интересно, – улыбается. – Героиня Шекспира – послушная и добродетельная дочь. Я дочь своих родителей. Поэтому у меня есть татуировка, связанная и с именем, и с семьёй.
– Покажешь?
Удивлённо смотрит.
– Интересно?
– Да. Так покажешь?
– Если хочешь, покажу, дома.
– А пирсинг?
– У меня сосок проколот.
Я пытаюсь сдержать удивление, но получается плохо.
– Да ладно, скажи, что я порочная или ещё какая... – тычет меня в плечо.
– Нет, я не против. Мне нравятся странные и амбициозные девушки. Виден бунтарский дух.
– Вся в... маму, – замолкает и отворачивается.
– Что-то не так?
– Нет, всё в порядке. Слушай, я не хочу об этом говорить. Холодает, давай уже поедем обратно?
Киваю. Мира была молчалива всю дорогу. Оказалось, что в спальне есть кровать и 2 матраса. Девушка отослала меня на кухню, попросив включить обогреватель ненадолго, оправдавшись, что любит тепло и не выносит холод. Я сделал чая, пока она стелила нам чистое бельё.
– Если хочешь, можешь спать на кровати...
– Нет уж, я твой гость и не могу позволить, чтобы девушка на полу ютилась.
– Не на полу, а на матрасе.
– Мира, спи на своей кровати, со мной за ночь ничего не случиться.
– Хорошо.
Мы попили чая, разговаривая, кто где работает, что делает днями. Она хохотала, говоря, что ей нравится Берлин, но жить там невозможно. Я смеялся и переубеждал её. Когда пора была уже ложиться спать, я попросил её показать татуировку. Девушка встала, сняв футболку, оставшись в лифчике. Я сглотнул, смотря на её спину. Может, меня начало трясти только потому, что давно ни с кем не спал, но казалось, что дело именно в ней. Между лопатками, на позвоночнике, были изображены 2 иероглифа, как я понял, китайских, а на фоне бушевала буря, поднимая волны.
– Слушай, это просто супер, – восторженно произнёс я, вставая. – А можно потрогать?
Она кивнула. Легонько дотрагиваюсь подушечками пальцев. И кожа такая... в принципе, как у всех девушек, гладкая, нежная, но у Миры она бледнее, чем у других. На спине много маленьких родинок. Она стоит, не торопит меня, хотя я уже давно отвлёкся от татуировки.
– И что здесь написано?
– Дочь.
– Но 2 же иероглифа... – хмурюсь.
Миранда молчит. Я отступаю на шаг. Девушка надевает футболку и поворачивается. Смотрим друг на друга в упор. Мне кажется, что я сплю. Время медленно идёт.
– Сегодня был чудесный день.
– Да, – подхожу к ней. – Тебе понравилось? – хочется её обнять.
– Очень. С тобой комфортно, – сама тянет руки и заключает в объятия, кладя подбородок на моё плечо.
Глажу её спину, перебираю тёмные волосы. От Миранды вкусно пахнет каким-то парфюмерным ароматом и мёдом, кажется. Чуть отстраняюсь. Мне хочется её поцеловать. Не важно, что знакомы мы не так долго. Она очаровательна. И мы здесь вдвоём. Стоит, даже не шелохнувшись, всё ещё обнимая меня, но теперь дыша на мою шею. Я продолжаю перебирать её волосы. Наклонившись, легко целую её щеку. Улыбается. Тянусь к губам. Чмокаю в уголок. Шумно выдыхает воздух. Это предвкушение. О да... Ладонью перехожу на шею, легко сжимаю. Мира прикрывает глаза. Накрываю её губы. Она хватается за мою футболку. Захватываю её верхнюю губу, потом нижнюю...
Звонит мобильный.
– Вил, мне надо ответить, – вырывается и берёт прибор. – Привет...
Я сажусь за стол и допиваю чай. Девушка ходит по прихожей, улыбается, говоря, что уже заканчивает, завтра едет в Йену, а потом уже выходные свободны. Заверяет собеседника, что позвонит, как завтра будет в городе.
– Это папа, – заходит и садится напротив, беря свою чашку.
У меня с души груз падает. Она застенчиво косится, а потом встаёт и делает себе ещё чая. Смотрю в окно.
– Мира, а сколько тебе лет?
– 21. А тебе?
– 23.
Мы улыбнулись друг другу. Я по её просьбе рассказал, что живу с другом, мы снимаем небольшой домик, чуть больше этого. Живём дружно вот уже 5 лет. Допив свои чаи, мы решили пойти спать. Мне хотелось поцеловать её по-настоящему, а не так, кое-как, по-детски. Да и о том, что хочу с ней секса уже подумал, и если бы она была не против... то не отказал, а предложил бы сам. Миранда пожелала мне спокойной ночи, выключила свет и легла спать.
Прощание с Мирандой
Прощание с Мирандой
* – В Германии взимается налог на собак. Сумма его колеблется в зависимости от города от 100 до 150 EUR в год на первую собаку и от 200 до 300 EUR на последующих, независимо от размеров и породы. При этом нужна обязательная регистрация, документы на животное. Содержание одной собаки немцу может обойтись от 500 и выше EUR в год.
Утром она разбудила меня, растолкав.
– Кофе готов! Ты же пьёшь кофе?
Угукаю и укутываюсь.
– Нет, так не пойдёт, Вил, подъём! Нам ещё ехать!
– Ой, так ехать недолго...
– И что? Вставай, соня!
– Дрянная девчонка...
Я встал, весь такой помятый. Благо, у меня с собой была зубная щётка и паста, запасные трусы и носки, на тот случай, если мне пришлось бы останавливаться в отеле. Надев всё чистое и умывшись, вышел к завтраку. Мира приготовила яичницу, извинившись, сказав, что в доме нет ничего. Я был рад и такому завтраку.
– Хочешь, я в Йене накормлю тебя обедом? Там есть офигенная кафешка. Смотришь по сторонам и понимаешь, что реально в низине находишься.
– Там холмы?
– Да, зелёные-зелёные, и улицы прямые. Там очень хорошо, мне нравится, – жуёт яичницу, запивая кофе. – Или, наоборот, на возвышенность поехать можно и там засесть. Город сверху посмотреть. В принципе, везде хорошо.
– Я сам могу себе обед оплатить.
– Ладно, тогда оплатишь и за меня тоже, – улыбается коварно.
Определённо она мне нравится. Миранда собирала какие-то вещи, что-то делала, потом ушла выгуливать свою Мулли, которая до сих пор косо на меня смотрела и иногда брехала почём зря. В это время я сновал по дому. Тут было очень мало вещей, и как я понял, они все принадлежали родственникам Миры, а не моим. Почему бабушка уехала отсюда, не дождавшись меня? Я не мог понять, зачем она это делает? Зачем прячется?
Мы сели в машину, положив переноску с собакой на заднее сидение. Я смущался, потому что мне показалось стыдным своё неумение водить автомобиль. Мира могла счесть меня необразованным и каким-то... из леса. Шекспира не читал, про Уран и сказки братьев Гримм ничего не знаю. Позорище...
– Ты сама Мулли купила?
– Не, парень бывший подарил. Подарил и бросил, прикинь? – повышает тон. – Акт доброй воли, блин. А собаку жалко стало. Отдать некому. Родители категорически отказались, у нас просто уже итак 2. Сам понимаешь, налоги* платить надо и всё такое... – поясняет, увидев удивление на моём лице. – Вот я и оставила её себе.
– А в Йене ты где живёшь?
– Примерно как ты, только с подругой и квартиру снимаем.
– Подожди, а когда у тебя выпуск?
– Через 4 года.
– О, ясно.
Мы помолчали. Мне хотелось её спросить по поводу нашего вчерашнего поцелуя, но подумал, что это глупо. Если бы ей не понравилось, она дала понять, а не смущалась, когда позвонил её отец.
– Мира, а ты какие фильмы любишь? – начал я издалека.
– Да разные, под настроение подбираю. Мне и комедии нравятся, и триллеры. Ещё многое от компании зависит.
– А любимого жанра нет?
– Нет. Меня больше книги привлекают.
– Хорошо, – улыбаюсь. – Есть любимый фильм?
– Хм... надо подумать, – девушка нахмурилась. – Даже не знаю. А у тебя?
– «Политика правды». Знаешь его?
– Шутишь? Конечно, знаю. Его этот... м-м-м, как его, снял, – начала щёлкать пальцами.
– Билл Бохнер.
– Точно.
Один из моих отцов... Я посмотрел вперёд, задумчиво почесав висок.
– Вил, расскажи, что тебя тревожит? То, что ты бабушку не нашёл?
– Да нет, не это. Я в глубине души догадывался, что она переехала. Мои родители... понимаешь, Мира, я их никогда не видел, и скорее всего они умерли, но я продолжаю искать правду о своём рождении, сын ли я им был. Мне хочется знать, почему всё-таки они меня отдали...
– Если они тебя любили, то на такой поступок нужны были веские причины.
– Они, как бы, были, но мне всё равно кажется, что это слишком жестоко по отношению ко мне.
– Ты не можешь знать наверняка, это надо у них спрашивать.
– Я боюсь того, что никогда не получу ответ на этот вопрос.
– Вил, не грусти. Все труды вознаграждаются. Если они живы, то ты найдёшь их, надо лишь подождать.
– Спасибо, Мира.
– Я тебя плохо знаю, но чувствую, что ты хороший человек, а хорошие люди редки, их надо беречь, поэтому я полагаю, что Бог сам приведёт тебя к тому пути, что является для тебя истинным.
– Я не верю в Бога.
Девушка выпучила глаза.
– Почему?
– Жизнь такая.
Молчание.
– Ты говорил, что ушёл от той женщины, что воспитывала тебя... как же ты жил?
– Она дала мне денег. Сказала, что это родители оставили, точнее, отец. Она ничего толком не объяснила, просто впихнула мне конверт в руку, обняла, попросила звонить изредка и всё. Мы распрощались.
– Ты с ней общаешься?
– Нет, не вижу смысла. Она дала понять без слов, что я ей не нужен. Она как будто выполнила свою часть сделки и ждала моего 18-тилетия.
– Неужели и правда не любила?
– Может как-то по-своему, – пожимаю плечами.
– Мои родители очень трепетно относятся к вере. Твои слова о Боге чужды мне. Я верю в спасение людей, в судьбу...
– Мира, как должен был я в него поверить, если мне никто не объяснял, кто он и что это вообще такое – верить в Бога. Можно сказать, я рос отшельником. Даже не знаю толком, что такое любовь...
– Ты не читал Библию?
– Пытался, но как-то не вник, а потом закинул. Мой друг, Ксави, вот он верит, пытался и мне привить любовь к Богу, но я необучаемый и вредный, – она хохотнула.
– Прекрати. Если бы ты захотел, то узнал бы сам. Значит, не хочешь, а насильно навязывать веру – плохо. Может, ты ждёшь знака?
– Может и жду...
– А если найдёшь родителей, и они будут живы, поверишь? Подумаешь, что это и есть тот самый знак?
– Наверное, поверю, – улыбаюсь.
Повисла пауза. Мне пришла смс: «Я приехал. Жду дома». Ксави... Я ему так благодарен за поддержку.
– Приехали.
Миранда попросила оставить вещи. Она взяла меня за руку и повела к набережной.
– Хорошо тут, да?
– Это уже черта города?
– Да. Ты не против, заедем к нам, я Мусси оставлю и потом буду свободна?
– Не против.
– Потом, наверное, поедем на Кнебельштрассе, там и до вокзала рукой подать.
Квартирка у девчонок была небольшой. В свою комнату Мира меня не пустила, оставив топтаться в коридоре. Её соседки дома не было. Девушка переоделась, выпустила свою псину и вытолкала меня за порог. Когда мы приехали на вокзал, то оказалось, что до Берлина идут только ICE.
– Блин, 57 евро, тебе денег не жалко? – спросила она.
– А что делать? Лучше ехать 2 часа, чем 5 с 3-мя или 4-мя пересадками на региональных, зато сэкономить 16 евро. Ой, Мира, лучше с комфортом поеду, развалюсь на сидении. Тем более, я не обеднею оттого, что потрачу эти деньги.
– Ну, смотри.
Я купил в автомате билет, заранее взяв фарплан, посмотрев на время, платформу, номер поезда, чтобы потом не бегать.
Миранда повела меня в кафе. Оно было уютным и светлым.
– Мне здесь нравится. Кормят вкусно.
Мы заказали себе пиццу на двоих, по стакану с соком, и Мира решила взять мороженое. Разговаривали о многом. Она рассказала мне про Франкию, немного из её истории, упоминая, что на территории нынешней Германии были князья, но варваров было больше с независимыми поселениями, которые не платили мзду, потому что земля принадлежала крестьянам. Я слушал внимательно, образовываясь. Потом буду перед Ксави хвастаться.
– Дай мне свой телефон, – перебил я её на полуслове.
– А? – смотрит удивлённо. – Зачем... э-э-э, в смысле... а надо? – застенчиво улыбается.
– Раз прошу, значит надо.
Она продиктовала. Я тут же вбил в свой мобильный. Потом нажал на вызов.
– Теперь и у тебя есть мой номер.
– Вил, я... – склоняет голову.
– Ты не хочешь со мной общаться? – спрашиваю, а у самого в груди словно током бьёт и крутит органы.
– Конечно, хочу, – смотрит на меня, потом улыбается нежно. – Хочу в гости к тебе, в твой дом... всегда мечтала Новый год встретить в Берлине, в каком-нибудь баре, напившись до визга.
– Приезжай, сходим.
– Хорошо, приеду как-нибудь. Просто я почему-то решила, что...
– Что? – нетерпеливо спрашиваю.
– Ты намекаешь...
Отворачивается в другую сторону.
– Я намекаю, – твёрдо отвечаю.
На её лице было какое-то непонятное выражение. Смесь радости, облегчения, но и грусти, обречённости, что ли.
– Мира, что такое?
– Нет, ничего, – машет рукой. – Мне надо мороженое доесть, а то растает.
Я смотрел на неё, по-доброму, с нескрываемой нежностью. Хочу, чтобы она была моей девушкой. Впервые мне понравился человек буквально с первого взгляда, который был заинтересован в общении со мной, а не просто голым сексом. Расстояние меня не пугает. Конечно, мы должны пообщаться, узнать друг друга получше, а потом, я уверен, мои чувства окрепнут, проснётся влюблённость, и я предложу ей встречаться. Очень надеюсь, что она согласиться.
Оплатив за нас обоих счёт, мы вышли. До поезда у меня оставался ещё час. Миранда отвезла меня на какой-то холм. Оттуда открылся красивейший вид на город.
– Здорово, да?
– Да, очень.
– Хотя у нас лучше, в Баварии, – хохотнула она.
Достав из машины плед, повела меня по какой-то тропинке, ближе к склону.
– А это не опасно?
– Нет. Вообще это общественная зона, парк, можно сказать. Есть скамейки, но мне так нравится.
Мы дошли практически до склона. Она постелила плед и пригласила меня сесть рядом.
– Часто тут бываешь?
– Достаточно. Особенно когда надо подумать. У тебя есть в Берлине любимое место?
– Да, прудик один. Маленький, но мне нравится.
Я смотрел на город, и моя спутница устремила взор туда же. Потом я повернулся к ней, стал рассматривать лицо.
– Что? – удивляется. – Что-то не так?
– Всё нормально, – улыбаюсь.
– Пошли, а то опоздаешь на поезд.
На вокзале царила суматоха. Задерживали сразу 3 поезда, один из которых был моим. Мы стояли на платформе. Мира взяла с меня слово, что я позвоню или напишу ей, когда приеду домой. Мне казалось, ей было грустно меня отпускать. Когда всё-таки поезд подошёл, мы обнялись.
– Ну, пока. Спасибо тебе за компанию и ночлег.
– И тебе спасибо. Я хоть в доме мало что сделала, но время провела чудно.
Я поцеловал её в щеку и пошёл, надев портфель. Не хотелось оборачиваться, потому что мне самому было грустно от этого прощания. Вообще не люблю расставания. Никто из нас не знает, что будет, когда я сяду в поезд. Возможно, мы и не увидимся больше.
– Вил, – Миранда подбежала ко мне, взяла за локоть, заставив развернуться. – Я... – но не нашлась, что ответить.
Я улыбнулся, а потом приобнял девушку, накрыв её рот своими губами. Она охнула, но поддалась ласке. Бережно раскрыв губы языком, я устремился дальше, чтобы подарить ей немного своего тепла и нежности. Мира отвечала мне, ухватившись за плечи, вторила движениям. Нас уносило.
– Ты мне тоже нравишься, – шепчу ей на ухо, когда поцелуй прервался. – Буду скучать без твоих заумных речей. Приезжай ко мне как-нибудь.
– Вил, – она растерялась. – Я... я... хорошо, – улыбается, чмокнув меня в уголок губ, – приеду, ты покажешь мне Берлин и своё любимое место.
– Замётано, красотка.
Я вновь припал к её губам, слегка понежил их, а потом отошёл, улыбаясь. Нажав на кнопку в двери, вошёл в вагон. Миранда стояла до самого отправления поезда, потом помахала мне рукой с грустной улыбкой на лице.
«Ты мой осенний подарок. А я не люблю осень. Сейчас в этом уже сомневаюсь».
«Я хочу узнать тебя лучше. Хочу общаться с тобой. Ты необыкновенная».
«У тебя потрясающие глаза и улыбка. Я уже вчера днём хотела тебя поцеловать, но испугалась»
«За тебя это сделал я, но вечером»
«Удивительно, что мы вот так вот встретились»
Я положил телефон в карман, надевая наушники, включив музыку. Удивительно, я согласен. Мне спокойно, хорошо, комфортно... Но лучше всего то, что теперь у меня есть потенциальная девушка и вера в то, что я найду их... найду родителей.
