Текст книги "Секс по алфавиту (ЛП)"

Автор книги: the-glory-days

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

– Если ты не можешь говорить об этом, ты тем более не можешь делать это, – возразил Эммет.

– Я могу говорить об этом, Эм. Просто я не хочу слышать о том, что тебя заводит. Для брата это слишком подробная информация. Но давай вернемся к тому, почему нам нельзя целоваться. Я не понял. Я думал, что это довольно важная составляющая, – невинное замечание Эдварда заставило Эммета раздраженно вздохнуть. Он встал, грозно возвысившись над Эдвардом, и проговорил:

– Эдвард, поцелуй это самое важное в начале отношений. Когда ты целуешься с девушкой, то сразу понимаешь, совместимы вы или нет. А что будет, если вы не совместимы? Ты готов так рисковать? – тон Эммета был серьезным и решительным, и Эдвард отрицательно покачал головой.

– Я не знаю, что я буду делать без нее. Она мой лучший друг, – прошептал он, и Эммет снова сел рядом с ним и закинул руку на плечо брата.

– Я знаю, что она является важной частью твоей жизни, поэтому веселитесь. Но не испорть все. Мне нравится Белла. Она смешная, и на нее не надо тратиться, – пошутил Эммет, и они оба рассмеялись, чем сняли повисшее в комнате напряжение.

– Так когда вы планируете сделать это?

– Сегодня. Мама с папой уехали на выходные в Сиэтл навестить друзей, у тебя свидание, с которого, я уверен, ты домой не вернешься, поэтому Белла приходит ко мне.

– Умно. Я оставлю тебе презерватив.

– Не обязательно. Белла купила.

– Белла? Белла Свон? Белла, которая краснеет, когда в кино целуются, та самая Белла? Где, черт возьми, был я? – закричал он. – Я бы хотел посмотреть на это. Черт, я все пропустил. Она, наверное, была красной как помидор. Блин, такое пропустить.

– Я перетрусил и не смог сделать это сам, поэтому она пошла и купила их, хотя я дал ей деньги. Поэтому у меня все нормально, – проинформировал Эдвард. – Плюс, она на таблетках, – добавил Эдвард, и брови Эммета взлетели.

– Она на таблетках? Белла Свон? Белла, которая спотыкается о свои собственные ноги? – неверяще спросил он.

– Да, таблетки регулируют ее цикл, – спокойно ответил Эдвард.

– Тот факт, что ты знаешь это…пугает меня.

***

Белла приехала в дом Калленов в семь, как и обещала. С собой у нее была темно синий рюкзак JanSport, который она всегда брала, когда оставалась на ночь у Эдварда. На нем и так уже была целая коллекция нашивок, но Эдвард каждый раз умудрялся отыскать новую.

В доме было тихо, и слышны были только звуки телевизора наверху. Эдвард смотрел мультик.

– Привет, – поздоровался он, стоя у двери.

– Привет, – чуть слышно прошептала Белла и тут же покраснела. Эдвард усмехнулся, наблюдая за тех, как распространяется румянец от ее шеи до щек.

Эдвард улыбнулся. Он был рад, что не один он нервничает. Ему было легче от того, что он знал, что они на равных.

– Нервничаешь? – спросил он, поднимаясь по лестнице. Он следовал за Беллой, которая шагала медленно и неуверенно.

– Да, – ответила она. Ее голос дрожал, и как только они дошли до конца лестницы, он притянул ее в объятия.

– Я тоже нервничаю, – прошептал он. – Но я так рад, что делаю это с тобой. Ты сделаешь этот миг идеальным.

– Я тоже рада, – пробормотала она в его грудь, а затем отстранилась.

Они медленно вошли в его спальню. Кровать, стоящая в углу, казалось, находилась на расстоянии нескольких километров. В конце концов, они сели рядышком на кровать, но так и не сказали ни слова.

– Что теперь? – спросила Белла, и Эдвард пожал плечами. Он наблюдал за тем, как Белла достает презерватив и кладет его на тумбочку возле кровати. Он до сих пор поверить не мог, что у нее хватило смелости купить их.

– Не могу поверить, что ты смогла купить их, – указал он на презерватив.

– Я тоже. Так что мы должны делать?

– Я не знаю, – бестолково ответил он. Он понятия не имел, что теперь делать.

– Может, я сниму рубашку? – предложила Белла. И глаза Эдварда широко распахнулись. Он громко сглотнул, и вся кровь устремилась к паху. Он сотни раз видел Беллу в купальнике, но это было другое. Это был лифчик. В его спальне. И у него была перспектива заняться сексом.

– Ладно, тогда я тоже сниму свою, – Белла кивнула. Они сняли свои футболки и бросили их на компьютерный стул Эдварда. Заметив розовый лифчик, который был на Белле, Эдвард резко вздохнул.

Ее розовый лифчик обрамляли по краям кружева, которыми были отделаны и чашечки. Несколько мгновений он, словно околдованный, пялился на эти кружева, пока Белла не попыталась прикрыться.

– Нет, Белла, не закрывайся. Ты красавица, – сказал он, ослепленный этой картиной. Он знал, что его подруга красивая. Он уже сбился со счета, сколько раз парни из школы подходили к нему, чтобы спросить, встречается ли с кем-то Белла.

Белла подошла к нему так близко, что ее грудь касалась его груди, и Эдвард неосознанно застонал, почувствовав ее лифчик на своей коже. Она подняла голову, как будто собиралась поцеловать его, и Эдвард легонько оттолкнул ее.

– Нет! – Закричал он, напугав Беллу. – Мы не можем целоваться.

Несколько секунд она казалась сбитой с толку его замечанием.

– Почему?

– Просто…ну, я имею в виду…мы друзья. Мы помогаем друг другу с этим…всем. А поцелуи сделают все…

– Интимным? – подсказала Белла, вопросительно глядя на Эдварда. Он кивнул, благодарный, что она поняла. – Эммет сказал тебе это? – поинтересовалась Белла, и Эдвард снова кивнул. В ожидании ее реакции он задержал дыхание.

– Хорошо. Я согласна. Это было бы странно.

– Ох, хорошо, спасибо тебе! – выдохнул он и снова притянул Беллу ближе к себе. Наклонившись, он поцеловал ее в лоб и улыбнулся, почувствовав, как наливается жаром ее тело.

Белла сделала первый серьезный шаг и начала целовать его грудь. Эдвард застонав, ощутив ее губы на своей коже и движения ее рук на его спине.

– Белла, – застонал он, когда ее язык коснулся его левого соска. Его дыхание сбилось, когда она повторила то же самое с правым.

– Я все правильно делаю? – спросил она, и Эдвард еле сдержал улыбку. Он понятия не имел, правильно это или нет, но ощущения были потрясающими. Он кивнул и запустил руки в ее волосы, а она тем временем приподнялась на носочках, чтобы поцеловать его ключицу.

– Белла, – снова застонал он. Эдвард отстранился от нее и теперь наблюдал, как глаза Беллы опускаются с его лица к внушительной выпуклости в штанах. Он усмехнулся. Когда она сглотнула и одними губами произнесла «уау».

– Можно я сниму твой лифчик, Белла? – робко спросил он, и она кивнула. Он медленно завел руки за ее спину и растворился в знакомом и успокаивающем аромате Беллы, к которому сейчас примешивалось что-то еще. Это был запах возбуждения. Эдвард в ту же секунду понял, что он полюбит этот запах.

Он целовал изгиб ее шеи и наслаждался звуками, которые она издавала, когда он посасывал ее ключицу. Его рука лежала на застежке ее лифчика, и одно только это ощущение едва не заставило его излиться в штаны.

Он прикусил мочку уха Беллы, и она издала самый восхитительный стон из всех, что он когда-либо слышал, даже лучше чем девушки, которых он видел на эротическом канале.

Наконец он расстегнул ее лифчик и, отступив, снял с ее плеч розовые лямки и теперь наблюдал за тем, как кружево падает на пол.

Его глаза расширились, когда он увидел грудь Беллы. Это был первый раз, когда он видел грудь так близко, и так же первый раз, когда он качался ее.

– Можно? – спросил он, протянув руку. Белла кивнула.

Его руки коснулись ее грудей и начали медленно массировать. Белла благодарно застонала, и Эдвард улыбнулся. В этот момент он не мог сделать ничего другого, так как озабоченный подросток в нем танцевал и вопил «Сиськи! Ты трогаешь сиськи!»

Эдвард осмелел и теперь покрывал поцелуями ее шею, спускаясь вниз, пока не наткнулся на сосок. Эдвард взял его в рот и начал посасывать, пока ее сосок не отвердел под его языком.

– Эдвард, – услышал он стон Беллы, и внезапно их роли поменялись. Теперь она гладила руками волоски у него на затылке.

– Белла, – ответил он, пока его руки боролись с пуговицами на ее джинсах. Наконец, он расстегнул их и с трепетом потянул молнию вниз. Он боялся, что Белла остановит его, но она помогла ему снять с нее джинсы.

Эдвард отошел на шаг и взглянул на Беллу. Она стояла перед ним в розовых трусиках, ее волосы были растрепаны, и она никогда не казалась ему такой красивой, как в тот момент.

– Эдвард, – ее голос вырвал его из забытья. – Я думаю, будет справедливо, если и ты снимешь штаны.

Эдвард усмехнулся и выполнил ее просьбу.

На этот раз Белла рассматривала Эдварда и выпуклость в его боксерах.

– Ложись на кровать, Белла.

Она подчинилась и растянулась на его кровати, а он навис над ней, опираясь на руки, и теперь просто смотрел на нее. Она все время прикусывала свою нижнюю губу, и Эдварду это казалось таким восхитительным.

– Что теперь? – нарушила она ход его мыслей. Он снял боксеры, и Белла резко вздохнула. Она никогда раньше не видела обнаженного мужчину. Для нее это был совершенно новый опыт.

– Ты в порядке?

– Нормально, – прошептала она, и Эдвард увидел, как она снимает свои трусики. Как только этот предмет гардероба оказался отброшенным в сторону, он придвинулся ближе к ней и жар ее тела вихрем захватил его. Он опустился на кровать между ее раздвинутых ног, и головка его члена прошлась по ее нижним губкам.

– Fuck, – зашипел он, почувствовав, какая она влажная. Соблазн продолжал расти, и он понял, что неосознанно трется о нее бедрами. Но тут, к его восторгу, Белла приподняла свои бедра, чтобы оказаться ближе к нему.

– Эдвард, – застонала она и снова запустила пальцы в его волосы.

– Белла, – прошептал он в ответ и схватил ее за бедра, чтобы прекратить их движения.

– Я собираюсь…– начал он, но оборвал предложение. Белла поняла, что он хотел сказать.

Эдвард взял презерватив и открыл упаковку так, как показывал ему брат. Он чувствовал себя полным придурком, пока пытался натянуть латекс, но в конце концов, у него получилось.

– Ты в порядке, Беллз? – спросил он, устраиваясь у ее входа. Ему надо было сдерживать себя, потом у что даже несмотря на презерватив он чувствовал, как она горячая и влажная. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не ворваться в нее резким движением.

– Да, а ты в порядке? – спросила она с томной улыбкой на лице. Они оба были покрыты тонким слоем пота и тяжело дышали, а Эдвард любовался бисеринками влаги на ее лбу.

– Прекрасно, – ответил он и медленно начал входить в нее. Рот Беллы приоткрылся, когда она почувствовала его головку в себе. Он старался не причинить ей боль и продолжал медленно и осторожно продвигаться внутрь, пока не оказался в ней наполовину.

– Белла? – простонал он. Сейчас Эдвард испытывал чувства, неведомые ему раньше. Все было идеально. Она была настолько лучше его собственной руки. Хотя ту даже сравнения неуместны. Она была такая влажная, такая горячая…и такая тугая.

– Да! – закричала она, и слезы покатились по ее лицу. Он сцеловал соленые капельки и спросил у нее, может ли он продолжать. Когда она кивнула, и он вошел в нее на всю глубину. Его рот приоткрылся, когда волна ощущений затопила его.

Такие сильные чувства.

Медленные толчки продолжались пять минут, но потом Эдвард не выдержал. Он кончил так сильно, как никогда прежде, но, отстранившись от Беллы, он почувствовал себя виноватым.

Выбросив презерватив, он лег рядом с Беллой и притянул ее к себе.

– Прости меня, – извинился он, и Белла усмехнулась.

– Почему ты извиняешься? Я знала, что будет больно, но было не так уж плохо. К концу стало даже приятно.

– Правда? – спросил он, не в силах скрыть свою радость от услышанного.

– Да. Ты был не так плох.

– Спасибо, Белла. Хочешь, подам тебе твою пижаму.

– Да, спасибо, это было бы здорово.

– Мне не сложно, Беллз…совсем не сложно.

***

Глава 11

В воскресенье утром Эдвард вздрогнул и тут же проснулся, но это произошло не из-за какого-то сна или кошмара. Он проснулся, потому что почувствовал, как Белла перевернулась на другую сторону кровати, а это было последним, чего он хотел. Он было потянулся, чтобы обнять ее, но не стал этого делать.

Во сне, свернувшись в клубочек, она казалась такой умиротворенной. Он не мог видеть ее лица со своего места, но мог представить спокойствие, которое на нем отображалось.

После этого он просто лежал с открытыми глазами. Эдвард был одним из тех людей, которые, если уж проснулись, то не уснут до следующей ночи.

Он наблюдал за спящей Беллой, загипнотизированный изгибами ее спины. Он испытывал невероятно сильное желание провести пальцами по ее позвоночнику. С места, где он лежал, он мог видеть шрамы, оставшиеся после ветряной оспы, которой она переболела в шесть лет.

Их матери попросили обоих не чесаться. Но чего они ждали? Черт, они не могли даже держать Эдварда вдали от Беллы, когда та подхватила ветрянку, и пришла к нему, заразив и его.

Если вы задумаетесь над этим, то поймете, что это очень мило. Только представьте себе шестилетнего Эдварда Каллена, устраивающего истерику из-за того, что он не может навестить своего больного лучшего друга, а потом, в свою очередь, тоже заболевает, что делает его невероятно счастливым, и не только потому что не нужно ходить в школу, но еще и потому, что можно провести время с Беллой.

Эдвард тихонько захихикал, неосознанно проводя пальцами между небольшими круглыми шрамами, вспоминая, как помогал чесать ей те участки, до которых Белла не могла сама дотянуться и как она делала для него то же самое.

Он перестал трогать Беллу, когда она зашевелилась во сне. С ее губ сорвался тихий стон, прежде чем она повернулась лицом к Эдварду. Он улыбнулся шире, ощущая тепло ее тела. Обняв одной рукой ее талию, вторую он запустил в ее спутанные волосы. Они запутались еще вчера, но все равно были мягкими и шелковистыми в его грубых пальцах. Волосы все еще пахли клубникой.

Эдвард снова улыбнулся, вдыхая сладкий, фруктовый аромат.

Она всегда пользовалась клубничным шампунем. Эдвард никогда не понимал женщин, которые используют продукцию из-за которой они пахнут, как конфеты; ему никогда это не нравилось, но ему нравился этот аромат на Белле. Он успокаивал и опьянял его.

Эдвард тихо рассмеялся, когда изо рта Беллы ему на грудь стали капать слюни. Если бы это был кто-то другой, то это вызвало бы у него отвращение, но после того, когда Белла просыпалась из-за мучивших ее кошмаров среди ночи, это было даже хорошо и значило, что Белла крепко спит. Именно это заставляло забыть Эдварда о теплой слюне, стекающей к его пупку.

Руку Эдварда стали сводить судороги под весом тела Беллы, но он не мог найти в себе ни сил, ни желания даже пошевелиться, несмотря на неудобное положение. Он был счастлив находиться там, где он был. В тот момент он был счастлив держать Беллу в своих объятиях, но быстрый взгляд на будильник напомнил, что ему пора начинать день. Эдварду предстояло еще придумать рекламу для новой зубной пасты для детей.

Он повернулся к Белле и, снова бросив взгляд на будильник, застонал. Эдвард знал, что должен вставать, но перспектива проваляться весь день в кровати с Беллой выглядела намного лучше.

Эдвард медленно вытащил руку из-под Беллы и встал с кровати. Он улыбнулся, наблюдая, как Белла прижалась к его подушке, обняв ее руками. Но тут же поежился, заметив синяки на ее руках после вчерашнего вечера. Он был груб с ней, но Белла ни разу не попросила его остановиться, даже когда кричала от боли, но он все равно чувствовал себя ужасно, смотря на фиолетовые следы от пальцев на ее бедрах, и знакомые следы засосов на ее шее.

Как только Эдвард отошел чуть дальше от кровати, он потянулся и застонал, когда тепло разлилось по его телу. Все болело, но это была приятная боль. Эммет точно назвал бы это “хорошей болью“. Это была такая боль, которая говорила, что у тебя был замечательный секс прошлой ночью. В случае Эдварда, четыре порции потрясающего секса за предыдущий день.

Все мышцы были напряжены, кости болели так, словно он пахал весь день. Чувствуя все это, Эдвард по дороге в ванную еще шире улыбался. Зайдя в гостиную, он остановился, чтобы насладиться беспорядком, который они с Беллой устроили. Кушетка была сдвинута на несколько футов от места, где должна была стоять, подушки валялись на полу, вместе с виноградом, которым Эдвард бросался в Беллу во время обеда, и который позже растоптал, направляясь в спальню.

В его голове стали вспыхивать изображения Беллы и его самого. Закрывая глаза, он видел Беллу: она опиралась на подлокотник кушетки пока он трахал ее, схватив за волосы и притягивая ближе к себе.

С того места, где он стоял, он видел кухню, и еще больше изображений появлялось в его голове. Белла, прижатая к холодильнику. Белла на коленях, ублажает Эдварда своим ротиком. Белла лежит на столе и извивается всем телом, пока Эдвард пробует на вкус каждую клеточку ее плоти.

К тому времени, как ноги привели его в душ, он был твердым, как алмаз.

Пока Эдвард чистил зубы, он не мог избавиться от картинок в своей голове, которые только делали его еще тверже. Даже под струями горячей воды он не мог выкинуть ее образ из головы. Вода напоминала ему о том, что ее волосы были влажными, пока он брал ее на кушетке. Горячая вода напоминала ему о прикосновениях Беллы – мягких, успокаивающих и теплых.

От этих воспоминаний его член начал подергиваться, и Эдвард тяжело задышал, сопротивляясь желанию прикоснуться к себе… но как говорится – сопротивление бесполезно. Его рука медленно поползла по груди вниз, прокладывая дорожку к уже твердому члену. Он представлял Беллу рядом с собой и поглаживал себя. Эдвард медленно ласкал себя, сжимая кулак, когда двигался вниз, и потирая большим пальцем головку. Прикусив нижнюю губу, он попытался сдержать стон, вспоминая язык Беллы, слизывающий капельку спермы. Он в очередной раз сжал сильнее руку и провел ногтем по вене, подражая движению зубов Беллы. И снова ему пришлось сдержать стон и имя Беллы, готовое сорваться с губ.

Он глубже задышал, позволяя воде стекать по его спине. Опершись одной рукой о стенку душа, второй он ускорил движения. Он гладил себя быстрее, понимая, что его грубые ладони были почти также хороши, как и рот Беллы… почти.

Дыхание Эдварда сбилось, когда он приблизился к кульминации. Казалось, что каждый вдох давался ему с трудом. Это было похоже на то, как после того, как человек пробыл под водой достаточно долго, у него открывается второе дыхание.

Буквально через несколько мгновений после того, как он кончил и прошептал имя Беллы, он услышал стук в дверь.

– Эдвард, кончай дрочить и открывай дверь. Мне нужно пописать, – прохныкала она, стуча в дверь.

Эдвард ошеломленно уставился на дверь. Он наблюдал, как она тряслась, пока его член обмяк в руке. Отведя взгляд от двери, он посмотрел на стекающую сперму, и снова уставился на трясущуюся дверь.

– Пошевелись! – застонала Белла, дергая за ручку. – Открой дверь!

Эдвард замер, уставившись на дверь. Он был взволнован.

Почему она сказала это?

Она услышала его?

Или она сказала это просто чтобы подколоть его?

– Эдвард, поторопись! Я сейчас описаюсь! – кричала она по ту сторону двери.

Спокойно, как только он мог, он открыл дверь, пытаясь убедить себя, что Белла ничего не слышала; она сказала это в шутку.

Эдвард медленно открыл дверь, выпуская часть пара, и Белла скривилась, входя в сырую комнату.

– Что-то ты долго, – прокомментировала она, вступая внутрь.

– Прости, – принес он коротко извинения, возвращаясь под душ. Он стоял под водой. У него начиналась паранойя: он должен был узнать, слышала ли его Белла.

– Не важно, – ответила она, облегчая свой мочевой пузырь. Ее чуть не разорвало, пока она стояла за дверью.

Эдвард вышел из душа, как только услышал, что Белла спустила воду в туалете.

– Хорошая попытка, Свон, – пошутил он, хотя его тон был не так игрив, как обычно; но Белла этого не заметила.

– А что я? – ответила она невинно, направляясь к умывальнику, чтобы помыть руки. – Я просто хотела вытащить тебя из душа. Ты всегда используешь всю горячую воду.

– Неправда, – возразил он и, обернув полотенце вокруг талии, сел на унитаз и стал наблюдать, как Белла выполняет свои утренние процедуры для кожи.

– Правда, – пропела она, плеснув в лицо водой. – Что, черт возьми, ты делал тут так долго? Ты что, на самом деле дрочил?

Эдвард равнодушно посмотрел на нее, пытаясь сдержать себя. Внутри он радовался, что она не слышала его.

– Просто задумался, – ответил он. – Из-за работы. Я слишком загружен в последнее время. Многое нужно было обдумать, – солгал он даже раньше, чем подумал об этом.

– Правда? Не знала, что ты волнуешься из-за работы. Ты должен был сказать мне, – сказала Белла искренне.

– Я только что сказал, – пошутил он, вставая.

– Умно, задница.

– Да, и она тоже прекрасна и упруга, – заметил он весело, ущипнув ее.

Белла только покачала головой, наблюдая, как Эдвард выходит из ванной. На ходу, он велел ей не задерживаться долго в ванной, и она послала его подальше.

– Серьезно, не задерживайся там. Я хочу пойти позавтракать.

– Хорошо, папочка. Буду через мгновение, – ответила она, и взялась за дверь, чтобы закрыть ее.

– Прежде чем сделаешь то, что собираешься, прости меня.

Белла с любопытством уставилась на него, и жестами попросила дальнейших разъяснений, но он развернулся и пошел к себе в комнату.

Из своей спальни Эдвард услышал, как закрылась дверь в ванную, и через пять секунд снова открылась.

– Что я тебе говорила насчет моей гребаной зубной щетки?

Эдвард от души рассмеялся, услышав ее крики. Он наполовину натянул боксеры, когда она снова закричала. И как только Эдвард перестал смеяться, он услышал, как открывается ванная, и через мгновение в его комнату вбежала голая и мокрая Белла.

– Козлина! – выпалила она. – Ты использовал всю горячую воду. Когда-нибудь я отрежу так нужный тебе отросток. Не доставай меня, – угрожала она, и Эдвард, в присущей всем мужчинам манере прикрыл свое самое важное, скрестив ноги.

– И что ты тогда будешь делать по выходным? – возразил он, все еще прикрываясь. От одной только мысли о соседстве чего-то острого с его членом, ему становилось не по себе. Черт, простое касание болью отзывалось в члене. И хуже всего то, что у него была какая-то запоздалая реакция. Боль появлялась не сразу, а через несколько секунд. Касание…две секунды…боль!

– У меня есть… вещи, которые помогут мне, – краснея ответила Белла и развернулась, чтобы вернуться в ванную, но у Эдварда были другие планы. Он спрыгнул с кровати и пошел за ней, наслаждаясь небольшой родинкой на ее заднице.

– Подожди-ка, – сказал он, схватив ее за локоть и поворачивая ее к себе лицом.

– Что? – Застонала она, явно смущенная своим признанием.

– У тебя есть… игрушки? – спросил он полулюбопытным-полушокированным тоном. Белла кивнула, и попыталась высвободиться из его хватки.

– Как часто ты их используешь? – спросил он более хриплым голосом, чем раньше. Он представил Беллу и ее коллекцию игрушек, которые она купила, и прятала в своей спальне.

– Часто, – ответила она.

– Как часто?

– Эдвард, – умоляла она его остановиться, но он не мог. У него возникло очень много вопросов.

– Ты когда-нибудь использовала игрушку, когда я был рядом? Я когда-нибудь был дома, когда ты удовлетворяла себя? – прошептал он ей на ухо. Он чувствовал и видел, как она дрожит. Голос в его голове приказывал ему остановиться; он переходил границы, нарушал правила, но к тому времени, когда эта мысль дошла до него, вся кровь прильнула к его члену, который уже был возбужден.

– Да, – выдохнула она, когда его губы сомкнулись на мочке ее уха.

– Мммммм, – застонал он, еле сдерживаясь, чтобы не прижаться своими бедрами к ней.

– Это невероятно сексуально, Белла. Не могу представить, что ты ласкаешь себя, доводя до края, в то время как я нахожусь всего за дверью. Ты такая тихая, Белла, и я не могу представить, что никогда не слышал тебя, – сказал он нежно, отстраняясь от Беллы. Он видел, как она покачнулась, когда он отошел от нее. Белла тут же распахнула глаза, заливаясь краской. Она откашлялась, не зная, что сказать. Эдвард захихикал, наблюдая за ней.

– Итак, я собираюсь в душ сейчас, – сказала она неуверенно, и Эдварду понравился тот факт, что он смог вывести ее из равновесия.

– Прежде чем ты уйдешь, – начал он, подходя к столику и вытаскивая шляпу. Эдвард вручил ее Белле. Она быстренько встряхнула ее и протянула ему. Эдвард видел, как дрожали ее руки, когда она протягивала ему шляпу.

Он быстро вытащил листик, и отвернулся, чтобы узнать букву, и показал язык Белле через плечо. Он услышал ее шепот «ребенок», но проигнорировал его. Развернув листик, он уставился на него, удивленный буквой. Ничего на ум не приходило.

– Эдвард, – позвала Белла, и он обернулся, все еще недоумевая насчет буквы.

– О, ну ты и серьезный. Какую букву вытащил?

– Скоро узнаешь. 5 есть, осталось еще 21, – начал он, но Белла перебила его.

– Ты собираешься говорить это каждый раз? Пересчитывать весь алфавит?

– Да, и ты смиришься с этим, потому что мы делаем это, так что дай мне закончить. 5 есть, осталось еще 21, АА.

– АА? Это что-то новенькое. И что это значит? – спросила Белла, не понимая.

– Это батарейки, которых никогда нет в пульте, и теперь я знаю, почему, – Эдвард подмигнул, и Белла покраснела, заставив его рассмеяться, пока уходила красная как помидор, или возможно, одна из ее игрушек.

***

Глава 12

В то время как Эдвард Каллен был довольно шумным, никогда не боялся озвучивать сове мнение и спорить, его лучшая подруга была полной его противоположностью. Даже если ее доводы были вескими и аргументы проверенными, она робко и застенчиво держала их при себе.

Белла Свон была человеком, который предпочитал страдать в одиночку, в тишине. Она всегда была такой, и Эдвард готов был поспорить, что такой она и останется.

Когда они были младше, Эдвард бесчисленное множество раз приходил к ней домой и находил ее на заднем дворе, где она сидела под деревом и обнимала колени с отсутствующим выражением лица. И когда он садился рядом с ней, она клала голову ему на плечо, но так и не произносила ни слова, даже не здоровалась.

Он никогда не давил на нее, хотя всегда очень хотел знать, о чем она думает. Никогда в жизни он не хотел знать, о чем думает другой человек так сильно, как знать, о чем думает Белла. Она всегда выглядела такой задумчивой и поглощенной своими мыслями, будто пыталась разгадать какую-то загадку. Эдварда это очень раздражало, потому что она никогда не говорила ему, в чем дело, до самого последнего момента.

В конце концов, Белла все рассказывала Эдварду, неважно, была ли это личная проблема или тот факт, что ей не с кем было пойти на школьные танцы.

Иногда когда Эдвард приходил к Свонам и спрашивал у отца Беллы, дома ли она, тот начинал звать Беллу, так как не знал, дома она или нет. Когда Белла отзывалась и спускалась в гостиную, Чарли всегда жаловался, что она слишком тихая, и из-за этого он никогда не знает, дома она или вообще тихо умирает в своей комнате, и все потому, что она запирается у себя в спальне и тихо читает там или пишет.

Эдвард знал это. Сотни раз он врывался в ее комнату, когда Чарли просил его разбудить Беллу, и обнаруживал, что она валяется на кровати с книжкой в руках, оторванная от реальности и погруженная в чтение.

Иногда он любил в ней это качество. Ему нравилось, что она не заполняет паузы в разговорах бессмысленной пустой болтовней. Эдвард знал многих девушек, которые говорили о чем угодно лишь бы поддержать разговор, но Белла была не такой. Она знала, когда нужно было просто побыть в тишине.

Но были времена, когда Эдвард не переносил молчаливость Беллы.

Это было сразу после той ночи в доме Эдварда – после вечеринки в честь Хэллоуина, когда Беллу чуть не изнасиловал Джеймс. На следующий день она была еще тише, чем обычно. Она словно онемела. Белла выглядела так, будто несколько дней не спала, а своими болезненно желтыми глазами и мертвенной бледностью она походила на живой труп.

Она ходила в одном свитере, плотно обхватив себя руками, в то время как на дворе был ноябрь. Создавалось впечатление, будто она хотела чувствовать пронзительный холод.

Эдвард наблюдал за тем, как она бездумно ходит по школе, так, будто кто-то контролирует ее движения, а когда он пытался заговорить с ней в классе, она просто пожимала плечами или кивала ему.

Наблюдать за этим было мучительно.

Когда Эдвард пришел к Белле в пятницу, почти через неделю после случая на вечеринке, шериф Свон остановил его и спросил, все ли в порядке с его дочкой.

Эдвард отрицательно покачал головой, но ничего не сказал. Он не знал, что сказать, не понимал, что происходит с Беллой. Когда он поднялся к ней, она все так же стоически молчала и, казалось, даже не замечала его присутствия.

Эдвард еще никогда не чувствовал себя таким потерянным.

Он ничего не мог поделать. Он поддразнивал ее и шутил, как обычно, но Белла оставалась все такой же замкнутой.

Позже этой ночью, около четырех часов, она позвонила ему. На день рождения Эдварду в спальне установили выделенную телефонную линию, и он никогда еще не был так рад подарку, как в тот момент.

На другом конце провода она плакала и всхлипывала. По тому, как дрожал ее голос, Эдвард практически слышал, как сотрясается от рыданий ее тело. В конце концов, она успокоилась и сказала ему, что происходит. Целый час она описывала ему, какую пустоту в душе она ощущала и какие кошмары мучили ее по ночам.

Целую неделю они разговаривали только по телефону, а в школе Белла все так же хранила молчание.

После недели ночных звонков, Эдвард стал тайком пробираться в комнату Беллы по ночам. По сей день он понятия не имеет, как умудрялся вскарабкиваться на дерево у ее окна, потому что первая ветка находилась примерно на высоте трех метров от земли, и запрыгнуть на нее было той еще задачей. Хоть Эдвард и был спортсменом, этот трюк был практически невыполним даже для него. Но ради Беллы он попробовал. И у него получилось.

Это время он не забудет никогда. Во-первых, напоминанием ему будет служить шрам на внутренней стороне бедра, который он заполучил, поцарапавшись о старую кору… Но что самое главное, он никогда не забудет, какой хрупкой и ранимой выглядела Белла, когда он первый раз впрыгнул в ее окно.

Она лежала на кровати, скрутившись в клубочек, ее тело сотрясалось от рыданий, а слезы градом катились по ее лицу. Глядя на нее в таком состоянии, у Эдварда внутри все сжималось. Он никогда не видел такой свою лучшую подругу, и это разрывало ему сердце.

Неделями он тайком прокрадывался в спальню Беллы и лежал с ней рядом, пока она спала, а потом, до того, как шериф Свон мог его застукать, уходил с восходом солнца. Он не спал по нескольку дней, но это не имело для него значения ни тогда, ни сейчас. Он не раздумывая сделал бы это снова, вот только на этот раз ему пришлось бы просто пройтись по коридору.