Текст книги "Дневники Алистовского (СИ)"

Автор книги: Светлый Отец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

–Что там произошло? Коротко.

–Переговоры с духами состоялись. Мир между ними и магом восстановлен, – отрапортовал я.

–Вы узнали что-нибудь о моей матери? -Так точно. Дрелль обнаружил на своем троне этот обрывок бумаги. Уверен, что это следующая строка стиха. -Отлично, тогда дайте мне отрывок и переночуйте здесь. Я вернусь за вами завтра. И еще, Семен, я видел, что вы смелый воин. Несмотря на то, что я – сын короля Курэя, я хочу чтобы мы с вами были равны и обращались друг к другу соответствующе.

–Хорошо, Ваша Светлость… то есть, Урвиз, – исправился я.

Наследник помахал нам рукой и ушел. Мы устроились в ночлежной комнате трапезного дома Рудокопов, занимавшей весь второй этаж. Эла старалась не покидать её, так как боялась встречи с родней, которые ожидали, что их дочь вступила в легион «Поющих о смерти». До вечера я рассказывал моим друзьям, что произошло в пещере. Девчонка все это время смотрела на кинжал, не отрывая глаз, восхищаясь чистотой камня, из которого он сделан. Похоже, нашу дуреху придется отучать от жадности, иначе точно пропадет. Хотя, мы с Зантулом тоже загляделись на этот кинжал. Не столько из-за того, что он из драгоценного камня, а все по той же причине, что камень был необычайно чист. Ни соринки, ни пузырька внутри. Чисто, как в воде. Я убрал его в свою сумку и велел всем ложиться спать.

29 сентября 1924 года. 6:30 утра. Господи Боже! У меня ж по всему лицу был песок! Пришлось стряхивать его не только с лица, но и с постели. Елки-палки, как это получилось? Я, конечно, прекрасно помню, что внутри той пещеры на меня иногда сыпался песок, но ведь это все происходило в КУРЭЕ, А НЕ ТУТ! Нет, тут явно что-то нечисто. Ни одним ученым еще не доказано, что явления во сне могут оказаться в реальности. Мне кажется, что даже Богу такое не подвластно. Или, хотя бы, Он допускает такое, но не видит в этом никакого смысла. Пока я тут пишу все это и подметаю пол, время идет, и уже пора на работу.

29 сентября. 1924 года. 11 вечера. Сегодня попал в неприятную историю. Несколько пьяных демонстрантов напали на меня, призывая окружающих вступиться за правое дело коммунистов. Пришлось до позднего вечера сидеть в местном отделении милиции и объяснять, что я был случайным прохожим, а не возмутителем спокойствия. Передо мной извинились, пожелали доброй ночи и отпустили домой. Должен признать, что у коммунистов встречаются и хорошие люди.

========== Огненный город ==========

Наше пребывание в деревне Рудокопов не пестрело событиями. Мы тихо сидели в комнате, лишь спускаясь вниз за едой. Урвиз вернулся за нами только во второй половине дня. Наших лошадей давно забрали для поездки в Алгору, поэтому о них можно было не беспокоиться. Наследник снова перенес нас в Пристанище Громоступов. Здесь ничего не изменилось – все такие же сумерки, небо затянуто тучами. Однако, не гремят молнии, а мне все кажется, что я слышу откуда-то издалека музыку. Что-то похожее на скрипку. Слышится гул, постукивание, звуки, будто дуют в длинную трубку, потом звуки скрипки едва слышные. Где-то три или четыре ноты. Последняя очень длинная. Что это за музыка? Я чувствую какое-то умиротворение в душе и легкую грусть. Урвиз привел нас к костру, где сидели остальные, кроме Солориса. «А где король?» – спросил Зантул. «Не тревожь короля в минуту грусти», – печальным голосом сказал Фульгур. Я спросил его шепотом, что с королем. Маг ничего не ответил и попросил молчать, пока не стихнет музыка. Я лег на траву и закрыл глаза. Вслушиваясь в музыку, я чувствовал какое-то облегчение. Даже не заметил, как из уголка глаза стекла слеза. В душе было грустно, но в то же время и легко. Такое ощущение, что все горести, которые я испытал по жизни, исчезли, как раны. Снова доносится этот мелодичный гул и едва слышимые ноты скрипки где-то вдали. Я открыл глаза и увидел короля. Солорис лежал неподалеку на камне, в руке его была длинная трубка, похожая на дудочку без прорезей. Он периодически дул в неё, издавая тот самый гул, от которого рождалась мелодия. Чудесная вещь. Из конца трубки излучались белый и бирюзовый лучи света. Я более чем уверен, что это одно из рукотворных чудес королевы Унеи, о которой нам так много рассказывали Громоступы. Странно, неужели мне показалось, что по лицу Солориса тоже стекла слеза?

Музыка длилась очень долго. Где-то больше часа. Видимо душу короля терзала страшная боль, раз он так долго слушает эту умиротворяющую музыку. Все это время мы сидели у костра, смотря на огонь. Я просто слушал её, испытывая некое чувство, смешавшее в себе грусть, покой и умиротворение. Похоже, музыка стихает, и я решил посмотреть в сторону короля. Солорис поднялся и двинулся к костру.

–Отец, мы нашли еще одну строчку, – сказал Урвиз и протянул ему бумажку.

–Разожжешь Огонь старых времен, – прочитал король.

Что-то неприятное прозвучало для Громоступов в этой фразе, потому что их лица сразу изменились.

–Что-то не так? – спросил я.

–Похоже, Унея серьезно хочет, чтобы мы шли к Фирантиям, – вздохнул Солорис.

–Видимо, у вас какая-то неприязнь к ним?

–Ты забыл, что тебе рассказывали? Мы с Фирантиями давние враги! – завелся Диодор.

–И проблема в том, что мы до сих пор с ними не дружим. Кажется, Унея хочет, чтобы мы, наконец, помирились с ними спустя столько лет, – объяснил король.

–Простите меня великодушно, Ваше Величество, но я ничего пока не понимаю, – развел руками я. -Вы можете мне объяснить, почему вы с ними враждуете? Ведь должна быть причина, почему королева хочет мира между вами.

Солорис ответил. 23 года назад, когда королю только было 19 лет, он впервые встретил Унею Бетагрис – старшую сестру Вурвила. Она была необычайно красива. Все династии сватались к ней, но она отказывала. Причиной тому она называла малый возраст Вурвила, так как их родители умерли очень рано, и все дела династии теперь держатся на нем. Солорис, будучи молодым принцем, выразил желание поддержать Бетагрисов. Унея оценила его благородство, а позже после нескольких встреч полюбила его. Но в то же время на неё положил глаз Геногерон Фирантий. Он был старше Унеи на 10 лет и являл собой типичного представителя своей династии – высокомерный, своевольный и неуправляемый, как огонь. Он открыто насмехался над союзом Солориса и Унеи. Чтобы отстоять честь Бетагрисов и Громоступов, Солорис на одном из собраний кланов ударил Геногерона перчаткой по лицу и при всех объявил войну династии Фирантиев. Король-отец не одобрил столь импульсивных выходок сына, но принц в этот момент уже двигался со своей армией к Вулканиуму. Несмотря на преимущество мастеров пламени, Громоступы выиграли в войне. Огненная гвардия заметно поредела, а сам Геногерон в финальной битве был серьезно ранен. Меч Солориса прошел совсем рядом с сердцем. По возвращении в Алгору, принц женился на Унее и объявил о своей политической и военной поддержке Бетагрисов. Столь великодушный поступок принес свои плоды. Из Вурвила вырос хороший военачальник и советник. Геногерон же вернулся в родной город Вулканиум, где остается по сей день. Нельзя быть уверенным, что даже спустя столько лет он простил Солорису свое поражение, не говоря уж о молодой невесте.

–Мы пойдем в Вулканиум, – решительно сказал король, сжав руку в кулак.

–Сол, ты уверен, что нас вообще впустят в город? Не думаю, что нас там встретят овациями, – вмешался Фульгур.

–Фульгур, если наш путь к Унее идет через Вулканиум, то я иду через Вулканиум, пусть на меня спустят хоть всю Огненную гвардию и легионы пламенных чудовищ!

–Не, одного я тебя не пущу. Твой отец мне строго настрого велел оберегать тебя, и я не намерен нарушать клятву.

Все Громоступы с энтузиазмом поддержали мага и вызвались идти вместе с королем. Потом взоры обратились на нашу троицу. Я решил задать наиболее насущные вопросы:

–Чего нам ожидать?

–Долгий поход к Вулканиуму. Как я ни старался расставить грозовые камни во владениях Фирантия, их все равно находили и уничтожали. Поэтому придется идти до города несколько дней пешком, – ответил Крестаниум, выйдя из своей палатки.

–Тогда надо купить провианта в дорогу. Разрешите вернуться в город? – спросил Зантул, показывая всем пустую сумку.

Король кивнул и позволил нам вернуться. Урвиз вызвался сопроводить нас в Алгору, где мы купим все нужное.

Пока Зантул бегал по продуктовому ряду рынка, мы стояли возле входа в сады. Наследник достал из-за пазухи связку денег. «Возьми, Семен. Это редкие монеты из золота. Иди и купи себе получше одежду, а также снаряжение. Я более чем уверен, что нам придется сражаться. И не забудь о девушке». Я поблагодарил Урвиза за помощь и пошел на рынок. Ткацкая улица поражала – в её центре стояло огромное здание, в котором шилась одежда для мужчин, женщин, детей любого сословия и с любыми предпочтениями. Вокруг него стояли лавки с вывесками, призванные привлечь к себе внимание покупателя. Коричневая рубаха сменилась темно-синей рубашкой с желтой каймой и железными пуговицами. Вместо тертых желтых штанов я купил себе белые брюки с зауженными брючинами. Я не отказал себе в удовольствии купить вместо порвавшихся ботинок с деревянной подошвой черные кожаные сапоги, почти похожие на гусарские. Я, признаться, сам почувствовал себя гусаром. Наверное, стоит отпустить усы. По крайней мере, ткачи похвалили меня за вкус к одежде. Эла тоже была восхищена, может она в меня даже влюбилась? Она таким мечтательным взглядом смотрела на меня, что я засмущался. Я отстегнул ей немного из связки и строго велел, чтобы она их не растрачивала понапрасну, а купила только самое необходимое. Пока девчонка бегала по лавкам, примеряя одежду, мне надо было обойти и оружейные мастерские и лавки бронников. Честно говоря, я никогда не носил металлическую броню, поэтому придется ограничиться кожаной курткой с металлическими пластинами на груди и пришитыми в ряд на плечах. Помню, княжеские дружинники в средние века носили что-то подобное. Куртка была легкой, так что я мог свободно двигаться в бою. В оружейной лавке я сменил кальпу на окальпу. Это её аналог, только с более длинным и широким клинком. Почти похожа на саблю. Тут пришла Эла. Мать честная! Что она надела? Ладно, у меня нет претензий к её верхней части одежды – лазурная рубашка с рукавами чуть ниже локтей, но что она одела внизу! Поножи, очевидно, рассчитаны на воительниц, но разве можно их делать настолько открытыми? Металлические пластины хорошо покрывали ноги, но оставляли открытыми (простите за вульгарность) интимные места! Они, к счастью были закрыты маленькими женскими трусами, но от этого картина не лучше.

–Эла! Ты что надела? – опешил я.

–Недостаточно открыто? Наверное, стоило другие поножи купить,– стала рассуждать вслух девчонка, чем вогнала меня в краску.

Она издевается? Еще чуть-чуть, и я точно выпорю эту несносную девчонку!

–Эла, почему ты вообще купила столь открытые поножи! Я же сгорю со стыда! Как нам теперь на люди показаться? У тебя же тут внизу все нараспашку! – взорвался я.

–Семен, успокойтесь. В таком виде ходят сестры из легиона «Поющих о смерти». Даже у госпожи Амайи такой боевой доспех, – легкомысленно сказала она.

Надеюсь, она просто врет, чтобы оправдаться. Иначе, если это правда, что даже у Её Светлости Амайи такой откровенный доспех, то я не то что сгорю, а просто расплавлюсь со стыда, как блок железа! Я махнул на девчонку рукой и повел её в оружейную лавку. Там она тоже купила окальпу и овальный щит, на который по её просьбе, был нанесен герб династии Мординеку. Тут и Зантул подошел с полной сумкой провианта. Мы были полностью готовы и вернулись к Урвизу.

Наследник перенес нас к лесу на границе с землями Фирантиев. Солорис и остальные уже были тут. Король приказал Крестаниуму скакать вперед и разведать обстановку. Воин-смерть вызвал своего вороного скакуна и с устрашающим визгом, похожим на крик баньши, исчез в темноте леса. Мы пошли следом.

–Семен, не подумайте, что я имею какие-то претензии к вашему внешнему виду, но вы оделись, как знатный человек, – заметил Урвиз.

–Я в своем мире когда-то был помещиком. Я владел некоторым земельным владением с большим домом, у меня в распоряжении были слуги и крестьяне. Но времена изменились.

–Вас лишили всего этого?

–Да. Увы, я был из немногих помещиков, которые не злоупотребляли своим положением, боялись Бога и относились к людям по-человечески. Из-за тех, кто жил иначе в России появились носители идей Маркса и Энгельса. Их учение твердило, что власть в стране должна принадлежать трудовому народу, а не самодержавному царю, чиновникам и помещикам. Мой отец был капитаном царской гвардии, и он выступил против красных, как они себя назвали. Когда красные захватили власть, всех помещиков и чиновников свалили в одну кучу – все мы мерзавцы, мучители трудового народа и расхитители того, что принадлежит им же.

–Как же вам удалось избежать неприятной участи?

–Когда к моему дому подошли отряды красных, я сам вышел им навстречу и сказал, чтобы забирали все, что угодно, лишь бы они не вредили моей семье.

–Видимо, они приняли вашу просьбу.

–Да, но не так, как я того ожидал. Несмотря на добровольную сдачу имущества, они писали в своих отчетах, что я оказывал сопротивление при изъятии, потому меня забрали и долго допрашивали по поводу антисоветских настроений.

–И что вы отвечали?

–Я честно отвечал им, что не чинил препятствий. Готов подчиниться новой власти, лишь бы моя семья осталась нетронута. Правда, мои родные были не в восторге от моего решения. Матушка, Царство ей Небесное, умерла от горя. Она так привыкла к помещичьей жизни, что долго проклинала меня за сдачу красным. Говорила, что лучше бы я шел на фронт, как отец, воевать за царя. Сестра моя уехала в Испанию, где ныне и живет.

–И легко вам живется при новой власти в вашей стране?

–В общем, жаловаться не на что. Бывают, конечно, стычки с безумными старухами или частые визиты государственных служб по выявлению противников коммунизма. Но если не брать эти случаи в счет, то жизнь недурная.

Мы вышли из лесу в пепельную пустыню. Воздух здесь резко теплее, чем в лесу. «Добро пожаловать во владения Фирантиев, – сказал Солорис. – оглядывайтесь и будьте настороже». Здесь было чего опасаться. Земли вокруг Вулканиума живут по своим законам. Этакая маленькая страна внутри Курэя. Здесь безопасность обеспечивается только в населенных пунктах. За их пределами можно встретить кого угодно: от банды гизаров до огнедышащего дракона. Кстати о драконах, я давно хотел спросить у Фульгура о них. Маг рассказал мне, что в Курэе существуют драконы, но их поведение сейчас непонятно. С одной стороны они не показываются людям на глаза, но с другой стороны отмечались случаи, когда эти мифические рептилии хотели наладить контакт с людьми. Фульгур поведал мне, что здесь драконов очень много и разных пород. Многие из них разумны и даже способны разговаривать по-человечески. Однако, не получилось полноценно изучить их, так как люди довольно часто поддавались либо страху и в панике убегали, либо безрассудной храбрости, так как драконья чешуя очень ценится кузнецами – из неё можно было бы сделать крепкую и легкую броню. Известно только, что несколько пород драконов настроены к человеку весьма дружелюбно, несколько видов агрессивны к любой живности и воспринимают её исключительно, как еду, а подавляющее большинство остается в нейтралитете. Либо они равнодушны к людям, либо просто затворничают в своих местах обитания. Учитывая наше местоположение, следует опасаться бурых драконов, которые любят селиться в пепельных пустошах. Они огромны и агрессивны. Эла настолько перепугалась, что стала видеть в каждом камне дракона. Мы с Зантулом поддержали её, сказав, что нас много, мы хорошо вооружены и умеем сражаться, и она вроде бы успокоилась. Кстати, Фульгур поддержал мои возмущения о современной моде среди женщин-воительниц.

Скоро мы подошли к ущелью, в котором виднелась протоптанная дорога. Пройдя далеко по ней, мы набрели на пещеру. Из-за пепельного облака невозможно было определить время суток, но по ощущениям точно приближалась ночь, так как на меня нахлынула усталость. Король велел нам ночевать здесь. Пока мы устраивались, он с Диодором заваливал вход камнями. В пещере было немного прохладно, но это лучше, чем мучиться от удушливо-горячего воздуха, наполненного пылью. Эла готовила пюре из рубоварки. Мы сидели вокруг костра и разговаривали. Диодор рассказывал, как он проголодался и готов съесть все вместе с миской. Урвиз и Борги подшучивали над ним. Фульгур и Солорис сидели чуть в стороне и обсуждали что-то свое. Крестаниум вовсе исчез в темном углу пещеры, ожидая ужина. Мы втроем решили не вмешиваться и завели собственный разговор. Зантул рассказывал нам о традициях в землях Фирантиев. Честно говоря, они меня не обрадовали. В трапезных домах кроме ночлежных комнат есть так называемые «красные углы». Небольшие комнаты, стены которых обвешаны красным шелком. Туда ходят мужчины, чтобы посмотреть на танцы молодых незамужних девушек и женщин в откровенных нарядах. Танцовщица может позволить себе ночь с одним из посетителей. Хороший доход для клана-владельца и легкий способ для незамужних женщин найти себе супруга. По мне, это просто бордель! Мой друг выразил мнение, что это связано с приверженностью народа Вулканиума к огню, а ведь многие человеческие чувства с ним ассоциируются: страсть, любовь, желание. Тьфу! Даже аппетит пропал! Пришлось ложиться спать голодным.

30 сентября 1924 года. 6 утра. Как приятно просыпаться не под дикие крики бабы Тани! Прямо блаженство какое-то. Кажется, я давно не брился. Позвольте! Я же хотел отпустить усы. Значит только сбрить щетину с подбородка и довольно. Не думаю, что мне сделают выговор на работе за отращивание усов. Завтра моя небольшая бригада отправится на сельскохозяйственные работы за город. Боюсь, придется купить побольше карандашей и беречь дневник, как зеницу ока, а то рабочим только дай повод для доноса.

30 сентября 1924 года. 5 вечера. К нам в цех пожаловал начальник и велел мне идти домой. На увольнение не похоже. Он только сказал, что меня ждет важная встреча. Я встревожился.

30 сентября 1924 года. 5:50 вечера. У подъезда меня ожидал старый знакомый – отставной капитан Дорохов. 6 лет назад он командовал ротой красноармейцев, часть которой проводила изъятие имущества из моего дома. В сражении у Омска получил ранение и был комиссован. Еще тогда мы с ним поладили, пусть мы и были разных политических мнений. Если бы не политрук, приставленный к нему, удалось бы избежать тех допросов и лживых отчетов о моем неповиновении советской власти. Он написал письмо начальнику цеха, чтобы меня отпустили. Я пригласил его домой и угостил чаем. Он поинтересовался моей жизнью. Я рассказал ему, что ко мне зачастили ходить сотрудники ГПУ, что бабу Таню забрали в лечебницу для душевнобольных. Дорохов спрашивал меня о моих увлечениях. Я рассказал ему, что пишу рассказ о вымышленном мире, в котором я являюсь главным героем и исследователем этого мира. Сперва капитан осудил мое увлечение, сказав, что в нашем обществе такая литература не приветствуется, а только отвлекает рабочих людей от истинной цели строительства коммунизма и так далее. Я ему объяснил, что не собираюсь отдавать свой рассказ в печать, а оставить рукопись себе, чтобы перечитывать. Пусть и раскулаченный, я все же остаюсь интеллигентом, а значит мне предпочтительнее работа мысли и фантазии, а потом уже и тяжелый труд. С грехом пополам я убедил капитана. Но он все-таки посоветовал мне держать свои рукописи подальше от чужих глаз, так как многие просто не поймут и предпочтут принести это людям в форме. По крайней мере, та часть людей, которая умеет читать…

30 сентября 1924 года. 10 вечера. Капитан ушел. Пожалуй, насчет моих рукописей он действительно прав. Надо будет прятать их в сумке, когда поеду на сельхозработы.

Утро началось с грохота. Все спали, а я услышал глухой стук, похожий на топот огромных лап, и громкое дыхание. Я хотел подойти к стене, чтобы послушать, как вдруг почувствовал, что меня схватила чья-то рука. Другая рука закрыла мне рот, когда я попытался вскрикнуть. От обеих рук веяло могильным холодом. На меня смотрели два синих глаза. «Ни звука. Снаружи дракон», – сказал голос Крестаниума в моей голове. Судя по грохоту, дракон еще не планировал покидать это место. Дыхание стало громче. Кажется, он учуял что-то и принюхивается. Воин-смерть прижался телом к камням. Дракон нюхал камни, которыми был завален вход. Я видел, как местами мантию Громоступа затягивало в щели вдохом. Затем с той стороны послышался короткий рык и свист крыльев. Улетел? Крестаниум кивнул, после чего я начал будить всех. Проснувшись, король приказал быстро завтракать и выдвигаться дальше.

Выйдя из ущелья, мы попали в долину, чьи поля тянулись за горизонт. Солорис сказал, что мы должны за день пересечь поле и дойти до городка Гаки. От него до Вулканиума рукой подать. Крестаниум, как обычно, поскакал вперед. Шли мы долго, никто ни о чем не разговаривал, у всех были скучные мины на лице. Тут Диодор заговорил: «Друзья, я тут подумал – раз мы воины и маршируем к месту возможной битвы, не должна ли играть соответствующая музыка?» Урвиз поддержал идею. Фульгур наколдовал музыкальные инструменты. Берсерк нацепил на пояс боевой барабан и начал отбивать ритм. Наследник же взял некий музыкальный инструмент, представляющий из себя длинную вертикальную дудку, присоединенную с двух сторон к большой сумке, устанавливаемой на плечи, поднес её ко рту. Мать моя женщина! Да она же очень похожа на волынку! Звучание прямо точь-в-точь! Вот теперь стало веселее. Эла задорно скакала, напевая мелодию. Солорис и Фульгур присоединились к нашему музыкальному веселью. Король стучал кулаком в кирасу, а маг посохом по земле. Диодор пошел дальше и начал топать в такт барабанному ритму! Господи, до чего же веселые и вдохновенные люди!

Я не заметил, когда слева от нас на почтительном расстоянии все это время шел дракон! Мы замерли. Рептилия была размером с пятиэтажный дом, если не больше, с кобальтовой чешуей, большими жилистыми крыльями и чешуйчатой пластиной, накрывающей верхнюю область головы дракона. Ящер аккуратно подполз на шаг, сел на задние лапы, а передними начал отстукивать мелодию, которую играли Урвиз и Диодор. «Дракон с музыкальным слухом?» – удивился Фульгур, и не только он. Берсерк и наследник решили продолжить игру. Кажется, дракон улыбнулся и начал покачивать головой в ритм музыке. В мифологии драконы всегда были кровожадны и никогда не вели дружбы с людьми. А тут попался дружелюбный, да еще и с музыкальным слухом. Думаю, апогеем моего потрясения будет тот момент, когда я услышу, как он заговорит. Фульгур мелкими, но уверенными шагами двинулся к нему. Судя по приподнятой брови, дракон был удивлен. Когда маг подошел к нему достаточно близко, он неожиданно заговорил:

–Что ты смотришь так на меня, старый маг?

–Что ты от нас хочешь? – спросил его Фульгур.

–Ничего. Я пролетал и услышал вашу музыку. Хотел незаметно подползти и послушать, – искренне ответил ящер.

Маг засмеялся. Честно говоря, мы все засмеялись. Просто вопрос здравого смысла: как может животное размером с пятиэтажный дом быть незамеченным в открытом поле? Единственный, кто способен не заметить столь антикварное существо, это слепой. «Тебе удалось! Мы до последнего момента тебя не замечали!» – смеялся старик. Дракон подумал, что он серьезно и засмеялся тоже. Весьма интересный попутчик. Эла сразу к нему привязалась и даже просила у меня разрешения оставить его с нами. А я ей каждый раз твердил, что он не домашнее животное, и тем более он имеет свою собственную точку зрения. Эту иронию дракон понял. Кстати, его зовут Векарториус. Он летел навестить своего брата, живущего далеко на побережье, который тоже увлекается искусством, но больше любит живопись. Хотелось бы взглянуть, какие картины у себя хранит его брат. Уверен, он их долго собирал или просто выкупал у людей за какие-нибудь богатства. Просто мое воображение дает сбой, когда я стараюсь представить себе огромного ящера с кистью и палитрой в руке, рисующего очередной шедевр. За этими мыслями я и не заметил, как Векарториус попрощался с нами и улетел.

Днем мы решили ненадолго остановиться. За обедом я рассматривал свою окальпу. Удивительное оружие. Вроде кажется ненадежным, но на самом деле его сложно согнуть или сломать. Секрет в технологии изготовления, как сказал Борги. Когда кузнец раскаляет металл, он посыпает его стружкой из вечния. Несмотря на свое название, этот металл не вечен и также изнашивается, как прочие, но он придает металлу большую прочность, чтобы облегчить оружие и сохранить при этом его боевые качества. Обычно кузнецы покупают его в небольших количествах у алхимиков. Конечно, можно выковать оружие и доспехи из вечния, но это бывает редко по нескольким причинам: дороговизна металла, кропотливая и долгая работа, необходимость специального кузнечного оборудования, устойчивого к высоким температурам.

Тут наш разговор с воином-кузнецом прервала Эла, стукнув меня по темечку. Я, конечно, понимаю, что остывающая еда – весомый повод размахивать ложками, но… Эх, девочка, почему ты взрослеешь там, где не надо? Ладно, все равно из-за урчащих животов останавливались, а не ради разглагольствования.

Проклятье, до чего я несообразительный! Мы же совсем забыли про Зантула! Парень, что многое мне рассказывал о Курэе, помогал во всем, теперь идет с нами, а я даже не вспомнил купить ему броню. Честное слово, если он погибнет, я себе никогда не прощу такой беспечности! Я строго-настрого велел Эле, чтобы она берегла его в битве. Да и сам зарекся, что ни на шаг от него не отойду.

Вечером перед нами встала дилемма. С одной стороны Солорис хотел бы скорее добраться до Вулканиума, однако ночью в окрестностях города-вулкана лучше не ходить по той причине, что там непроглядная тьма, и заблудиться будет проще простого. Другое дело – заночевать в небольшом городке клана инженеров Гаки и дождаться утра. Однако, король опасается, что жители отнесутся к визиту Громоступов крайне враждебно. Более того, в центре города стоит портал, через который они могу призвать Огненную гвардию. Громоступы не боялись их, но хотелось бы избежать кровопролития. «Семен, давайте поступим так – мы разобьем лагерь тут недалеко, а вы отправляйтесь в город и отдыхайте. За нас не волнуйтесь, мы сумеем за себя постоять», – сказал король. Он, будто читал мои мысли, но он прав, мне действительно не стоило беспокоиться о них. Вряд ли кто-то осмелится напасть на Солориса Громоступа, да еще и в окружении уникальных воинов.

Я, Эла и Зантул расстались с Громоступами у развилки. Слева от нас был городок, обнесенный камнем. Король с воинами скрылся в небольшом лесу, справа от городка. Из стены торчит нечто, напоминающее трубы. Из них пар идет? Неужели я встретил первый в Курэе населенный пункт, где есть механизмы, пусть и паровые? Надо в этом убедиться. Мы подошли к воротам и постучали. Открылись глазки с увеличительными стеклами. «Кто там?» – спросил сторож нервным голосом. Мы ответили, что путешествуем к Вулканиуму, но из-за наступления темноты хотели бы переночевать. Со скрипом ворота раздвинулись, и к нам вышел сторож. Он был низкого роста, лохматый, вымазанный в саже, с непонятным приспособлением на голове. Либо здесь так выглядят монокли, либо этот сторож механик, и у него на глазу два увеличительных стекла, надетых друг на друга. «Прежде чем я вас впущу, вам стоит выслушать пару простых правил, – пригрозил пальцем. – В городе не хулиганить! К Мастерской не приближаться! Понятно?» Мы кивнули и вошли. Изнутри Гаки выглядел удивительно: всюду были трубы, огромные шестерни, непонятные паровые механизмы. Впереди была та самая Мастерская, к которой нам запретили приближаться. Мы решили не нарушать запрет и пошли налево. Улица как раз вела к жилому району, где все выглядело проще. Прохожие указали нам путь к трапезному дому. Все, кого мы встречали, были задумчивые, сосредоточенные, но не казались враждебными. Видимо, рассчитывают что-нибудь или придумывают очередной механический шедевр.

Обстановка внутри ничем не отличалась от любого другого трапезного дома, в которых я побывал: красивый интерьер, своеобразная конструкция здания, женщины клана, занятые на кухне и мужики, поедающие их стряпню. Однако, не все жители Гаки являются членами клана. Некоторая часть населения – беженцы из Вулканиума. Зантул рассказал мне, что слышал о жизни в этом городе. Жители разделены на две касты – Фиры и Фирантии. Согласно законам Вулканиума – Фирантием может называться «полноценный подданный» династии, то есть человек, владеющий магией огня. Он имеет множество привилегий, работает только на самых почетных профессиях, живет в хорошо обустроенных многоэтажных домах. Однако, у них есть и обязанности – призывать огненных чудовищ для защиты города или прочие военные времена. Также, они не имели права покидать город. Таким образом, они навсегда заключены в стенах Вулканиума. Хотя, никто из Фирантиев не жаловался на такую жизнь. Единственный способ, как они могли выйти из города – вступить в Огненную гвардию. Фиры – это «неполноценные подданные». Не совсем ясно, выигрышно ли их положение по отношению к Фирантиям или нет. С одной стороны, они имеют право выйти из города когда угодно, что позволяет им неплохо зарабатывать на торговле или в эскорте караванов. Но внутри Вулканиума им живется сложно – презрительное отношение Фирантиев, самые черновые и тяжелые профессии, плохие жилища, которые им приходится обустраивать самостоятельно. Часть Фиров не выносят таких условий и бегут в другие города. Остальные плюют на все эти недостатки и продолжают жить в родном городе-вулкане.

Тут повествование Зантула прервал хозяин трапезного дома: «Дорогие гости и постояльцы! Осмелюсь обрадовать вас! Сегодня в красном углу загорится огонь!» Это значило, что нашлись незамужние женщины, которые хотят продемонстрировать себя. Я взглянул краем глаза на это «зрелище». В общем, разврат какой-то. Но, увы, пришлось признать, что я как-никак мужчина, и одна женщина впечатлила меня своими прелестями. Но позвольте! Ей же на первый взгляд лет тридцать пять, если не больше! Нет, нет, нет, я не желаю больше об этом думать…

Пока посетители развлекались, мы заказали три комнаты. Моя была небольшой, но уютной. Очень любопытная здесь мебель. Её много, но она оформлена и расположена так, что все под рукой и готово к эксплуатации, будь то кровать, шкаф, полки, тумбы или стулья. Окно напоминало корабельный иллюминатор. Вид был на перекресток двух улиц. Земля влажная, грязь, лужи. Даже как-то приятно оказаться в чистом доме с деревянным полом, а не на улице и ходить по такому болоту. В дверь постучались.