Текст книги "Смерть планам не помеха. Часть вторая: Наперегонки со временем (СИ)"

Автор книги: Стоящий в тени.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Не бойтесь, я сейчас всё объясню. – Рингоноки пытается обрисовать ситуацию в двух словах, но сбивается и рассказывает о себе. Через пять минут она вспомнила о Урю и перескочила на наше время. Но старший Исида, похоже, и не к такому привык, так что велел снять с велосипеда «этого идиота» и положить на диван. Урю, похоже, больше не подойдёт к Весне 207 даже за деньги. Даже под гипнозом. Хотя про последнее он ещё не знает.

– Спасибо, что не застрелили. Я пойду. – Рингоноки уже почти наметила путь из кабинета наружу, но тут Рюкен, что-то сообразив, помешал ей. Между ними произошёл диалог…

– Что-то долго их нет.

– Ничего, вернётся. Рингоноки-сан некуда лететь…если, конечно, не произошло чего-то странного.

– Вот они! – из-за облаков показывается какая-то фигура, в которой Иссин (первым) узнаёт велосипед, Ичиго (Рингоноки) и того, кого ждал увидеть последним…– Боги, ОН то что здесь делает?

– М-да, интересная замена, Рингоноки-сан. Так вам нравятся мужчины постарше…

– Не думаю, что сто или двухсотлетнему синигами может понравиться старший.

– Столетняя? Садо, она на два года старше тебя. Просто ведёт себя как взрослая. И ты не прав: синигами тоже нравятся мужчины постарше. Хотя…сейчас Рингоноки понравился бы даже Джинта.

– Это ещё почему?

– Взаимосвязь между полом и ориентацией…– прикрыл веером лицо Киске. Джинта в обалдении посмотрел на Ичиго, потом на Урахару, потом на свою руку, потом, почему-то, на Уруру, потом снова на Ичиго… Потом он всё-же завис в прострации, обдумывая одну мысль: «Как всё это связано со мной?»

А Рингоноки уже почти приземлилась. Рюкен был несильно тяжелее своего сына, поэтому приземление прошло успешно. Тому, кого она везла, было всё равно, но и этот квинси с заметной радостью спрыгнул с багажника. Спрыгнул и направился к почему-то поникшему Иссину.

– Ты помнишь уговор?

– Помню, помню…А какой?

– Я поднимусь в небо без самолёта.

– М-да, надо было тогда что-нибудь более конкретное сказать. Так, ну и что ты хочешь? Масаки уже семь лет как нет. В деньгах ты не нуждаешься. Соединить наши семьи в одну я не могу, приходи лет через шесть. Вроде всё.

– Потом придумаю.

В Готее всё шло как обычно. Теперь день Хирако наполнился приключениями: добраться до кабинета в обход капканов, не сесть на кнопки (постепенно они заменялись иголками), не выпить чашку со слабительным или снотворным (иногда вместе), не опрокинуть на себя ведро с кипятком, не поскользнуться перед открытым окном, не вымыть голову горчицей или кетчупом, не подтереться наждачной бумагой… И не уйти из отряда, хотя Хинамори изо всех сил пытается его выжить из пятого отряда. Ей надоела частая смена капитанов, и она решила ждать Рингоноки. В её смерть не верил никто – живое доказательство жизни синигами уже двадцать второй день исправно поливало Готей.

Её не ругали – к Рингоноки она привязалась так же сильно, как и Донохане, которая тоже вносила посильный вклад в дело. Удивительное дело: когда Рингоноки была, никто не замечал её присутствия, пока она не начинала что-то делать. Но стоило ей исчезнуть, исчезло с ней и то, что она ценила больше собственной жизни – что именно, никто не знал, но исчезло точно. Юмичика первым понял, в чём дело.

– А ты заметил, Иккаку, что в Готее стало слишком светло?

– Да нет, тут так всегда и было.

– Тени стали короче. А по ночам небо сияет так, что заснуть сложно.

– Так весна же наступает, вот и тени укорачиваются.

– Рингоноки-сама пряталась в тенях. Так она всегда делала, когда хотела скрыться. То не способность занпакто и не кидо. Это из-за реацу. И пространство помогало ей скрываться в тенях. А теперь, когда Рингоноки-самы нет, и помогать некому и незачем.

Иккаку внимательно посмотрел на друга и сказал удивительное:

– Ты говоришь так, словно пространство одушевлено. И я почти готов с тобой согласиться.

– Хм, ты делаешь успехи. Но недостаточно.

– В каком смысле?

– Ладно, проехали…

Рингоноки поняла, что такое бездействие больше продолжаться не может: она должна что-то делать. Это её прямая обязанность как человека и как синигами. Тем более, что в данный момент на Весне 207 катаются Урахара, Рюкен и Иссин…разом. Велосипед летит зигзагами – Урахара питает реацу, Иссин крутит педали, Рюкен уравновешивает сзади, и все друг с другом переругиваются. Не дерутся: невыгодно, неудобно, страшно и тесно, да и велосипед не выдержит. Весну 207 и так странно заносит…

«Кинушикую, что мне делать?»

«Иди на улицу и ударься головой о первый же столб!»

«Очень смешно, Кинушикую.»

«Иди и ударься, кому сказала!!!»

Рингоноки вышла и послушно побилась головой о фонарный столб. Через два удара она заметила приклеенное к столбу объявление и просияла. Кинушикую попала в точку.

«Срочно требуется домработница…»

====== Свой среди чужих. ======

Пройдёт ещё какое-то время, прежде чем я снова полюблю!

Ты увидишь мою смерть, прежде чем я снова полюблю!

Говорю своё последнее «Прощай»…

Прекрасный юноша с длинными сливовыми волосами склонился над неясной фигурой в белом. «Я не позволю Вам умереть, даже если провалюсь в безумие…»

Рингоноки снова помотала головой. Почему снова? Да потому, что с ней это однажды уже произошло. Тогда, когда Амагая назначали капитаном. На пророчество не похоже – не только потому, что для этого она теряет сознание, но и по стилистике. Обычно она чётко видела всё, кроме глаз тех, кто участвовал. Но в этом случае были видны лишь глаза того, кто говорил. Глаза бесконечно любящего человека. Человека? Разве могут люди так любить?

А сейчас Рингоноки сама была в интересном и непонятном положении. А конкретно – устроилась к Экзекуции уборщиком. Когда Куго узнал, что она за полчаса отполировала все полы до зеркального блеска (это было вроде испытания), её приняли сразу. Рингоноки не стала уточнять, что вычистила всё при помощи реацу за пять минут, а оставшееся время предавалась лени. Прекрасная работа – заходишь раза два в неделю на пару часов, платят вполне достойно (нужды в дополнительных деньгах у семьи Куросаки, в принципе, нет, но зато Рингоноки занята), там ещё и кормят! Рай. Просто рай. Кроме одной детали.

Эта женщина, Джекки Тристан, положила глаз на тело Куросаки. Почему не на всего, объяснять не надо. Сам Ичиго этого бы не заметил, а вот Рингоноки всё прекрасно понимала. Будь она в женском теле, ей бы пришлось себя сдерживать. Но сейчас её практически не привлекал женский пол, так что дальше пристального взгляда дело не зашло.

– Парень этот очень подозрителен…

– Джекки, ему просто не нравятся женщины постарше, вот и всё. Будь я в его возрасте, ты бы мне тоже не понравилась.

– Но ему и Рирука не нравится! Она прошла перед ним в одном полотенце…причём кухонном…а он даже не покраснел.

– Мне она тоже не нравится.

– Он задержал взгляд на Цукишиме, когда он выходил из ванной!

– Я тоже, и что? Он красивый, а ты – нет.

– Его надо проверить…

На том и порешили. Юкио выучил список вопросов, которые ненавязчиво должен задать, и отправился к Ичиго во время очередной уборки. Через пятнадцать минут он вернулся немного подавленным.

– Странно…

– Ну, что у него с ориентацией?

– На вопрос, нравлюсь ли я ему, он затруднился ответить. Сказал, что уже любит и любим, поэтому не хочет иметь отношения с кем-то ещё. Отвечал очень обтекаемо, я не смог ничего понять. Наверное, я не подхожу ему по возрасту.

– Так, теперь пойду я.– Куго пригладил волосы и решительно двинулся в комнату. Через минуту раздался дикий вопль, сразу за ним звук пощёчины, и уже на исходе второй минуты Гинджо выполз из комнаты с красным отпечатком ладони на одной щеке и с синяком, напоминающим отпечаток швабры, во лбу.

– Натурал. Положил ему руку на попу, а он меня…Ну, всё в порядке, в общем. – Теперь отодвинулись уже от Куго. Он потёр синяк во лбу и пошёл пить – пацан совершенно не рассчитывал силу удара.

– Эй, я тут такое узнала! – прибегает Рирука в один прекрасный день к Цукишиме.

– Что?

– Ичиго – тоже Подчинитель. Представляете, он к нам уже месяц ходит убираться, а мы его не замечаем.

Рингоноки слышит это. Она уже столько времени находится в этом доме, что он пропитался её реацу полностью, под завязку. Она слышит этот диалог из кухни, где в данный момент готовит. А ещё она слышит чьё-то дыхание из-за угла, чьё-то биение сердца и чьё-то урчание в животе.

А это просто Моэ сидит и смотрит на «Ичиго» в отражение зеркала. Рингоноки не знала, что в это маленькое зеркальце Шишигавара может видеть её такой, какая она есть на самом деле. И он, чёрт возьми, влюбился! Рингоноки же решилась на главное испытание гипноза в теле Ичиго.

– Можешь подойти. – Моэ сначала решил было бежать, но потом осторожно вышел из укрытия и пошёл на кухню. Куросаки совершенно не был похож на Рингоноки. Только взгляд тот же – грустный, потерянный. Одиночество съедало не только её, но и его. Его, Куросаки Ичиго. Сейчас он не мог ничего осознавать – только чувствовать. Как и все, кого поглотила Рингоноки.

– Ты не парень! Ты даже не человек!

– Нет, я человек. Ещё четыре года назад я им точно была, по крайней мере. – Рингоноки подходит вплотную и начинает гипнотизировать. Зрачки Моэ расширились.

– Ты ведь не собирался никому рассказывать обо мне?

– Я собирался сохранить это в тайне…

– Сохранишь, конечно же сохранишь. Как не сохранить личность того, кого любишь…Ой, не то я сказала…а, ладно, пусть так и будет. Ты мне поможешь снова стать собой?

– Всё что угодно!

– Да будет так.А теперь пошли к твоим, они хотят со мной поговорить. – Рингоноки не удивилась, что он послушался её даже без гипноза. Нетсудену же не требовался гипноз, чтобы безоговорочно подчиняться доброму капитану?

– Ты знал, что мы все – такие же, как ты?

– Нет. – говорит правду Рингоноки. Она действительно не знала и знать не хочет, что они все – люди.

– У тебя мозги есть, тянуть не будем: мы вернём тебе силу синигами, а ты кое-что сделаешь для нас. Пойдёт?

– Хорошо. Но работать у вас по дому задаром я не буду.

– Мы не это имеем в виду!

Рингоноки мысленно усмехается. Угу, на это-то они и надеялись. Рингоноки уже накопила достаточно денег, чтобы позволить себе маленькую изощрённую шалость…

– Донохане, тебе посылка из мира живых!

– Из Каракуры? Что там? – свёрток большой и объёмный. Донохане его быстро распаковывает. Вопль восторга разрывает тишину в четвёртом отряде.– Волынка! Уря!!!

И тут Иба понял, что крупно влип, но было уже поздно…

Уже утром весь Готей знал, что Мори Донохане получила волынку. Офицеры и рядовые зевали, капитан опять надел ведро, Иба мысленно клял того садиста, который прислал девчонке волынку…Арранкары засобирались обратно в Уэко Мундо.

– Нас удерживало в Готее лишь присутствие Рингоноки. Теперь можно идти домой.– объявляет Койот Старк. Всё это время арранкары вели себя тише воды, ниже травы, но теперь им захотелось домой. Особенно Улькиорре. Его уже достала Донохане, хотя он этого и не показывал. При самой первой встрече он ей так понравился, что теперь она его навещала каждый день. А для Улькиорры это был Ад…хуже Орихиме, честное слово. Донохане его пыталась гладить, кормить с ложечки, вытаскивала гулять, просила покатать, трещала без умолку и (что самое пугающее) не боялась будить его.

– Сычик, я тебе писать буду обязательно…когда писать научусь…

– Не угрожай, мусор.

– Ну, пока, сычик! – Комамура на этом трогательном моменте неожиданно почувствовал, как в сердце что-то сжалось. К счастью, после фразы Улькиорры всё закончилось, но момент отпечатался в памяти. Саджин временно отложил раздумья над своей странной реакцией на проявление дружеских чувств. Нет, не так. На проявление дружеских чувств Донохане. Да, так правильнее.

– Капитан, так вы… – Иба не договаривает.

– В чём дело?

– …а, нет. Просто показалось

Комментарий к Свой среди чужих. Первый абзац – Dead by April, “Last Goodbye”. Отзовитесь, ну хоть кто-нибудь! Не для себя же пишу...

====== Залог успеха. ======

Выписка из «Вестника Сейретея», первая страница.

«День сорок пятый с момента победы над Айзеном. Капитана пятого отряда Куротсучи ещё не нашли. Неустановленная личность в белом капюшоне совершила двадцатое покушение на нынешнего капитана пятого отряда Хирако Шинджи. Продолжается истерика занпакто Куротсучи Рингоноки Нетсудена – убытки от его дождя перевалили за миллион йен! Волынка Мори Донохане – против и против. Из Мукена доносится хохот Айзена – интервью с ним на двадцатой странице. Хисаги Шухей выпустил сингл «Kill her», сочинённый после трёх бессонных ночей по вине Донохане. Рубрика «Полезные советы»: пять способов заткнуть ребёнка от Куротсучи Маюри. Новая глава полюбившегося читателям романа «Жизнь с Рингоноки», главы которого пишут знаменитые синигами! Глава вторая: «Пришла, увидела, полюбила» – авторство Куротсучи Нанао. Раздел «Куплю – продам»: куплю затычки для ушей (двадцать объявлений), продам рукописи Куротсучи Рингоноки по жанрам (три объявления), продам Мори Донохане недорого (обращаться к Ибе Тецузаемону). На сороковой странице вы найдёте эксклюзивные фотографии из женской бани авторства Рингоноки, а на сорок первой – из мужской, сделанные ею же.»

Рингоноки тем временем решила исполнить свою давнюю мечту – научиться играть на лютне. Но теперь она в Японии, и для соответствия местным традициям надо было научиться играть на чём-то местном. Но выражение лица продавщицы, когда она пришла в магазин музыкальных инструментов и начала выбирать сямисэн, она запомнила. Итак, инструмент есть, теперь надо учиться играть. А единственный человек, который может научить её играть…

– Садо, научи меня играть на сямисене, пожалуйста.

Его лицо Рингоноки тоже запомнила. Тем временем в голове Ясуторы пронеслась простая цепь ассоциаций. Сямисэн – это почти лютня. Лютня – это гитара с медиатором. На гитаре Садо играть умеет. Значит, можно попробовать.

– Я попробую. Только три струны, должно быть проще, чем на гитаре…

Уже вечером Рингоноки всё же покинула его квартиру. К тому времени Ясутора совсем выбился из сил – нет, Рингоноки его прекрасно понимала, особенно после того, как он сам ей показал всё, но вот её реацу постепенно начала нервировать. Нервировать своим действием на инструмент, на медиатор, на самого Садо…пугать улучшением звука, состояния, изменением окружающего мира. И, к тому же, в зеркале напротив Садо видел не Ичиго, а её. Её, теневого синигами.

– Рингоноки-сама, вы хорошо играете, но можно нам поспать?

– Да, имейте совесть!

– Хорошо. – Рингоноки всё же откладывает инструмент и ложится спать. Ну…спать ей сейчас не хотелось вообще. Уже вторую ночь ей было плохо. Ичиго не мог в данный момент думать (не сильно от этого что-то менялось), но мог ощущать и реагировать, пусть и на уровне инстинктов. И сейчас Рингоноки понимала – он в отчаянии. Очень хочет снова стать собой, а не одним из поглощённых Рингоноки. Тем более, что шикай продолжался, и Рингоноки очень боялась, что разделение не будет удачным. Был риск неполного слияния, есть риск неполного разделения. И хорошо, если слияние затронуло только внешность…

У Рекко всё, кстати, было прекрасно: наступила весна, на красивую бело-рыжую кошку начали заглядываться все местные коты. А та крутила хвостом-помпоном и мурлыкала от предвкушения. Однажды Рекко пропала на целый день, а утром вернулась довольная и больше не ходила гулять. Рингоноки просканировала пузико кошки своей реацу и определила: будут котята.

– Берёшь пример с меня?

– Мур-рум. – согласилась Рекко.

– Ладно. Надеюсь, кроме тебя никто так не поступит. Приближаются большие проблемы, Рекко. И не уверена, что смогу защитить ещё и малышей от квинси, Пандоры на них нет! Пандоры…стоп. – Рекко удивлённо посмотрела на хозяйку, которая немедленно развила бурную деятельность: села за стол, взяла в руки ручку, карандаш и ластик, открыла учебник по биологии и статью «Генная инженерия» на компьютере, включила музыку (тяжёлый металл и пост-индастриал) и начала чертить.

Ренджи получил наконец миссию в Каракуру. И то, Маюри за него похлопотал с условием, что Ренджи найдёт Рингоноки и выяснит всё, что только возможно, о её состоянии. Ренджи застал Рингоноки в самый пикантный момент – когда она штудировала «Сумму технологий» Станислава Лема. Нет, этическая сторона вопроса её волновала в последнюю очередь, но всё же… И, к тому же, она уже пятый год не может никак начать читать эту работу. А хочется.

– Рин-но-сама, вам письмо от Маюри. Ой-ёй, не надо меня обнимать! Я тоже скучал, но не настолько-же!

– Прошу прощения. Мне в этом теле большее нравятся мужчины. Ну, как там у вас в Готее?

– Сыро, холодно и мерзко. Пустых, правда, нет. Маюри-сама просил передать посылку. – в посылке кулёк конфет, найденные на обломках фальшивой Каракуры агатовые заколки Рингоноки и письмо. Его Рингоноки открывает первым и начинает читать.

«Жена Супруга Дорогая Рингоноки,

Жива ли ты Как дела? У нас тут льют дожди двадцать четыре часа в сутки, Готей проседает. Момо совершила уже более тридцати покушений на жизнь Хирако Шинджи (помогал я ей исправно). Нанао за тебя очень волнуется, Нему тоже, про Елену я вообще говорить не буду. Донохане не даёт изучать её электричество, гадина живёт ,к сожалению, хорошо. Подопытные почти не ругаются, твои методы дают хорошие результаты. Жить без тебя мы не можем а с тобой тем более, но ещё держимся. Возвращайся как только отделишься, а то Елена Нанао Донохане Хирако Ямамото Нетсуден совсем жить работать не дают.

Волнуюсь Ругаюсь Нервничаю Люблю Жду с нетерпением.

Р.С. Это Нанао. На зачёркнутое не обращай внимания, это он от нервов. И да, мы тебя ждём. Присылай с Ренджи ответ.

Р.Р.С. Это Донохане. Пишет Комамура. Рин, возвращайся. Мы жить вообще не можем, а ну назад!

Р.Р.Р.С. Это Ваш верный лейтенант. Рингоноки-сама, прошу прислать рецепты сильнодействующих ядов, а то на моего «капитана» стандартные смеси не действуют.

Р.Р.Р.Р.С. Это Шинджи. Не смей присылать! Моего иммунитета не хватит!

Р.Р.Р.Р.Р.С. Это Ваша старшая дочь, Куротсучи Нему. Мама-сама, просим от имени двенадцатого отряда прислать пелёнки и неразборные игрушки. Моя младшая сестра Елена-сама уже разобрала на запчасти восемь машинок и пять игрушек животных, одну кроватку и два компьютерных сервера.

Р.Р.Р.Р.Р.Р.С. Это Бьякуя. Настоятельно рекомендую не возвращаться.

Р.Р.Р.Р.Р.Р.Р.С. Это Юмичика. Первое: Готей вас ждёт, Рингоноки-сама. Второе: Ренджи, уноси письмо скорее, тут очередь!!!»

Когда Рингоноки просмеялась, она велела Ренджи немного подождать и настрочила за пятнадцать минут следующего содержания текст:

«Вы,

Вернусь через пару недель. Пелёнки и игрушки привезу с собой. Не нервничать. Нетсудена успокойте. Маюри, Нанао, я вас люблю. Рекомендую кроватку из нержавеющей стали. Момо, подожди немножко, как приеду – уладим дела миром. Готовьте огурцы и квас.

Целую.»

– Всё, Ренджи, можешь отвозить. И передай Маюри лично, что я располагаю очень ценной и важной информацией, готовлю проект…эээ… кодовое название «Пандора», биомеханика – генная инженерия. Запомнил?

– Ценная информация, проект «Пандора», биомеханика – генная инженерия. Запомнил, а что это значит?

– Уверен, что готов услышать ответ?

– Я передумал, можете не отвечать. Но всё же?

– Если тебе так хочется узнать, подойдёшь ко мне лично после моего возвращения в Готей. Я не скажу тебе об этом здесь. А теперь иди.

– Рин-но-сама?

– Ом?

– А вы когда-нибудь совершали ошибки?

– Да. И очень много. Благодаря одной из них я сейчас перед тобой в этом теле. Иди, у меня дела.

Когда Абарай исчез, Рингоноки вернулась к расчётам.

– Итак, если учесть вероятную стерильность потомства…

====== К вопросу о цветах... ======

Сегодня Рингоноки с самого утра привинчивала к Весне 207 тележку, что-то писала на маленьком листе бумаги, а потом начала собирать вещи. Вещей у неё почти что не было: Сямисен, бумаги с записями, заколки, да мешок с подарками Елене. Иссин в шоковом состоянии спросил, куда Рингоноки увозит тело его сына.

– Сегодня мы снова станем сами собой.

– Ну, теперь твоя сила на месте. Не понимаю, почему ты так странно улыбаешься.

Улыбка Рингоноки стала ещё шире. Она уже чувствовала, как к Куросаки возвращается разум, как он готовится снова занять своё тело. Улыбка стала напоминать маниакальную. Цукишима побледнел и отошёл подальше. Рингоноки не сдержалась и захохотала. Смех она репетировала с утра, так что Подчинители уже не были так уверены в правильности возвращения Куросаки сил.

– Уаха-ха-ха-ха! Вы надеялись, что я не разгадаю ваши планы? Спасибо за возвращённую силу, кстати. Шикай отозвать! – тело Ичиго окутало синее сияние, а потом, когда оно исчезло, не было уже Ичиго. Была лишь обнажённая женская фигурка с длинными фиолетовыми волосами. Ичиго валялся прямо у её ног. Женщина подняла голову, отдала честь и громким низким голосом отрапортовала:

– Капитан пятого отряда Готея 13 Куротсучи Рингоноки за помощь благодарит. А теперь, Шишигавара, хватаем Ичиго и бежим! В окно! – уже на бегу Рингоноки принимает человеческий облик – сильно отросшие волосы чернеют и сами собой заплетаются в косу, появляются чулки до колен, коричневые полусапожки, синее кружевное нижнее бельё…всё, как в тот день, когда Рингоноки стала духом. Кроме одного.

– Рингоноки-сама, на вас же только нижнее бельё!

– Да, платья нет. Да, я слегка раздета. Ничего, сейчас так вроде бы модно.

Ичиго медленно открыл глаза. Сильно качало, слегка кружилась голова, плечо жгло, но в целом всё было нормально. Он никак не мог понять, где находится: ещё минуту назад он дрался с Айзеном, Рингоноки вызвала шикай, а потом провал. В голове всплывают странные образы: Мурамаса, Джин Кария, двое из Эспады, куча незнакомых фигур Пустых, чей-то занпакто с подозрительно знакомой рукоятью…и фиолетовый камень с огнём в центре. Хогиоку.

– Очнулся. Хорошо. – Ичиго вдруг осознаёт, что лежит на коленях Рингоноки. Она в одном нижнем белье, чулки и сапожки он ещё не увидел. Краска заливает даже часть шеи.

– Рингоноки, как это понимать?!

– Ты должен радоваться, что особых дел я в твоём теле не натворила. Иссин всё знает, Юзу с Карин тоже. Остальное прочитаешь в записке на холодильнике.

– Чёрт, что сейчас происходит? Почему мы летим на велосипеде? Нет, это я ещё могу понять. Почему он САМ летит?!

Моэ и Рингоноки синхронно посмотрели на руль Весны 207. Всё в порядке. Потом посмотрели на педали. Они крутились сами. И тут Куротсучи стало нехорошо… Пришла в себя она на руках у Шишигавары, над ней нависали два испуганных лица и одно велосипедное рыло. Во второй раз она очнулась на крыльце. Велосипед ездил кругами сам по себе, Ичиго читал и перечитывал записку (всего два листа), Моэ нервничал. Рингоноки усилием воли заставила себя успокоиться и взглянуть на происходящее как на само собой разумеющееся: ну ездит Весна 207 сама. Говорят, вещь в руках мастера обретает душу. «Наверное, это действительно так.»

– Рингоноки Куротсучи!!! Как понимать слова «немного загипнотизировала учителей?»

– Так и понимать…Слушай, Клубничка, у тебя ведь были карие глаза?

– Да.

– А теперь они карие с оливковом кругом вокруг зрачка.

– У тебя то же самое. И правое плечо персикового цвета.

– А у тебя оно белое с сероватым оттенком.

– Пошли в дом. Мы должны найти ещё вкрапления друг друга.

Больше вкраплений не было. Рингоноки ощущала себя подавленной и немного взбешённой. К счастью, меланхолический темперамент не давал закатить крупномасштабную истерику с битьём посуды и избиением окружающих табуретами. Её тело…да, несовершенное, гротескное, ассиметричное, но оно было прекраснее всех тел мира. Только теперь, когда оно перестало быть её собственным, она по-настоящему поняла свою собственную ценность. Её некрасивое тело было уникальным, другого такого во всём мире нет и не будет. А теперь оно испорчено…испорчено цветами Куросаки.

Рингоноки уже не понимала, молчит она или говорит. Куросаки слушал, не перебивая, а потом…не понятно было, что с ним произошло, но глаза потухли. Он вряд ли понял проблему Рингоноки, но свое собственное тело действительно было жалко.

Весна 207 не могла говорить – у велосипедов голосовых связок нет. Но Рингоноки прекрасно поняла, что велосипед каким-то удивительным образом обрёл душу, бессмертную человеческую душу, с которой всё начинается и на которой всё заканчивается. Рингоноки же постепенно успокаивалась в её обществе. Рингоноки было мерзко носить на себе испорченное чужими красками тело. Хотелось содрать с плеча кожу и сжечь. И с глазами тоже самое сделать. Рингоноки было почти физически больно находиться в своём собственном теле! Шикай позволял захватить любое тело, прекрасное и совершенное, а потом безо всякого вреда снова стать собой…но в этот раз он дал сбой. Больно и противно.

– Дзынь?

– Мяу?

– Не волнуйтесь. Я выдержу. Привыкну. В конце концов, мне слишком часто везло. Весы надо было уравновесить. Могло быть и хуже.

– Мур-ня. – не согласилась Рекко и, фыркнув себе в усы, пошла греться на солнышке. Да, кошки всегда имеют своё собственное мнение о ситуации в частности и о мире в целом. А эта ещё и беременная. Безнадёжный случай.

Тем временем Экзекуция вышла на финишную прямую. Ещё двести метров, и дому Куросаки конец. Но на пути их встретилась целая группа вооружённых до зубов людей и нелюдей. Итак, встречайте: Рингоноки в релизе, Моэ с кастетами, Куросаки Ичиго в форме синигами, взъерошенная Рекко и очень, очень злая Весна 207. И тут Куго каким-то странным русским органом интуиции понял: пора бежать.

– Джекки, как насчёт совместной полугодовой поездки всей организацией в Перу? – уже на бегу говорит Гинджо коллеге.

– Да хоть в Марианскую впадину!!!

Итоги нечестной битвы все Х все: оружие всех, кроме Юкио, Рируки и Моэ переходит к Куротсучи; Весна 207 развозит всех по разным частям мира (злобному велосипеду решили не отказывать); Ичиго бьёт всем морды. Последнее было выполнено прежде всего, так что Рингоноки удовлетворённо выдохнула: последовательность не нарушена, будущее не изменится. Проект «Пандора» приближается к началу.

– До свидания, Рингоноки-сан! Мой магазин и я всегда рады видеть вас!

– Ну, бывай! Рингоноки, передавай своим привет!

– Хорошо. До свидания! Если Ичиго будет сегодня рваться в Готей, не пускайте!

– О Ками, вы что-то натворили?

– Ну… Не больше, чем вы.

– Тогда он уже привык.

Где-то вдали Исида Урю готовился ко сну. Он даже не подозревал о проекте «Пандора». И уж тем более не подозревал, что ключевой фигурой в этом проекте является он сам.

Воистину ужасное создание – человек. Он страшен, когда его сковывает мораль и этика. Ещё более он страшен, когда его ничто не останавливает. Но ужаснее всего, когда им руководят лишь воля и разум. И сердце. Когда разум и сердце работают вместе, человека ничто не остановит. К сожалению, Исида этого ещё не знал…

====== Диверсант. Часть первая: Проект “Пандора”. ======

Красота всегда привлекала людей, синигами, квинси, Пустых…будь у Короля Душ возможность, его бы тоже привлекало. В данный момент Базз Би и Юграм Хашвальд поняли, наконец, что это значит.

В самом тёмном углу Силберна, на куче мусора лежало прекрасное создание. Судя по реацу, это был квинси. Квинси с белыми волосами и молочно-белой кожей.. Худенькое тело прикрывала какая-то белая ткань. «Чистокровный» – понимает Юграм – парню не менее четырнадцати.

– Чёрт, как он тут оказался? Над ним что, синигами опыты проводили?

– Весьма похоже на правду. Он жив, просто без сознания. – заключает Грандмастер, проверив пульс. Через некоторое время паренёк слабо пошевелился.

– Ну, что нам с ним делать?

– Отнести в лазарет. И доложить Императору.

– Ок. Ну, ты его неси в лазарет, а я пойду к Его Величеству. Что-то хиловат, выживет?

– Над ним проводили опыты синигами. Я вижу незажившие царапины. Раз выжил там, выживет здесь.

До лазарета дойти было не суждено – Император срочно вызывал Хашвальда к себе. С найденной тушкой. Уже в тронном зале Выяснилось одно очень пикантное обстоятельство…

– Это девочка. Худая, измождённая, но девочка. Видишь, тут мягче, чем у тебя.– Юграм отвёл взгляд. Найденное существо Император поручил в полное владение Хашвальду. Тот вздохнул – мало у него забот, теперь ещё и девчонку на шею повесили. По дороге в комнату девочка приоткрыла глаза и внимательно смотрела на Юграма, пока он не обратил на это внимание.

– Очнулась. Не бойся, я не синигами, я квинси. Такой ж, как и ты. Ты меня понимаешь?

… она не понимала Юграма. Тот в ужасе понял, что её вполне могли взять на опыты ещё маленькой…даже не научив говорить.

– У тебя есть имя? Как тебя звали?

Взгляд прозрачно-голубых взгляд приобретает осмысленность. Она открывает рот и пытается что-то сказать. Юграм остановился и начал слушать.

–…С-с-с…Си…фо…р-р-р-р…Си…фор…Сифор.– Получается сказать у девочки…нет, у молодой девушки. Голос тонкий, детский, чистый, как слеза. Юграм смутно вспоминает, что где-то слышал это имя. «Да, точно. Это название взрывчатки.»

– Ты можешь говорить?

– Сифор?

– Значит, только своё имя…или кличку. Хорошо, Сифор. Я – Юграм Хашвальд, и я не причиню тебе зла.

Девушка как-то странно на него посмотрела. Непонимающе.

Рингоноки заявилась в Готей посреди ночи и устроила всем коллективную побудку, использовав свою реацу и свой сямисен. О, какая ненависть читалась в глазах полусонного Бьякуи… Больше в тот день Рингоноки ничего не запомнила – вот она пьёт квас и заедает его огурцом, вот обнимает и укачивает подросшую Елену, вот её качает Донохане, вот она обнимает Маюри и Нанао разом, вот рассказывает о своих приключениях…вот Нетсуден пикирует прямо на неё и кидается на шею со слезами…словом, хорошо вчера было.

Ренджи, кстати, решил не расспрашивать Рингоноки о таинственном проекте «Пандора». Так что, ровно через неделю после возвращения на прежнюю должность, Рингоноки исчезла снова. Но Момо всех успокоила, показав записку с просьбой не искать. Рингоноки обещала вернуться завтра.

Исида открыл ей дверь…и тут-же попытался снова закрыть, но ему не дали. Рингоноки прошла в квартиру и сразу перешла к делу.

– Здравствуй, Урю. Мне нужны твои гены.

Глаза с плошку…потом появился румянец…потом же квинси побледнел от гнева.

– Да я…да как…да вы…

– Пошли ко мне. – Рингоноки взяла его за руку и переместила к себе во внутренний мир. Там Урю подхватили под белы ручки и торжественно, как икону Божей Матери, понесли в шахту Кинушикую.

– Руки прочь! Я сейчас стрелять буду!

– Стреляй-стреляй, мы подождём. – Кинушикую была в хорошем настроении.

– Да послушайте, Рингоноки-сан, вы…некрасивы! И синигами! И замужем! И старше меня раз…в сорок!

– Всего на два года.

– Но я не хочу с вами спать!