сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
— Все, просто успокойся, — прошу я, сложив руки на груди, — почему ты перестал принимать таблетки, которые тебе выписал Лун? — я стала немного смелее, так как вижу, что в целом, Том готов к серьезному разговору. Он не истерит, не плачет и не пытается уйти в себя или из кухни. Он просто пьет чай и иногда боязливо смотрит на меня.
— Я… я не знаю, — ответ не вызывающий доверия, но ладно, стоит разобраться в этом детально.
— У тебя есть какие-то побочные эффекты? Тошнота? Рвота? Изменение настроения? Сонливость? — я знаю, что некоторые пациенты не хотят принимать вальдоксан, так как он вызывает небольшую сонливость, так что перед его назначением важно понимать, что клиент не водит машину или может отказаться от этого на время приема.
— Вроде нет, — он неуверенно пожимает плечами, — но мне страшно. Ну то есть… знаешь, обычно бояться чего-то… ну там пауков, — Том морщиться, да я в курсе про его арахнофобию, — ну или червей, но иногда мне кажется, что я боюсь всего…
Я хмурюсь, так как понимаю, что в его состоянии такое возможно. Это тревожность и поэтому доктор Лун прописал ему все те препараты, которые Том перестал принимать. Возможно, что резкая отмена препарата сделала еще хуже, все же, он принимал не витамины, а серьезную медикаментозную терапию о прекращении которой может говорить только лечащий врач.
— Ты же понимаешь, что тебе нужно это лечение? — я не знаю, что еще сказать. Я понимаю насколько все это сложно, ощущаю ту ответственность, которую по идее должен ощущать он.
— Да, понимаю, — хорошо, если это на самом деле так, — мне нужен… контроль что ли…
— Ладно, с этим я что-то решу, — я сажусь рядом с ним и обнимаю за плечи, притягивая к себе, — все будет в порядке, чувак. Мы вместе и справимся с этим. Но нам придется пригласить доктора Луна или поехать к нему вместе, — ему нужен врач и если он боится посещать его один, то я буду делать это вместе с ним ровно столько, сколько это будет необходимо.
— Мы пойдем вместе? — он укладывает голову на мое плечо и переплетает наши пальцы.
— Да, именно так мы и сделаем.
========== Часть 53. ==========
POV Том.
За эти три часа, что прошли с того момента, как мы с Ритой поговорили и пока не приехал доктор Лун, я успел пожалеть о том, что принял решение о продолжении лечения около полусотни раз. С одной стороны, я прекрасно понимаю, что мне нужно пройти через это, чтобы вернуться к той нормальной жизни, которая у меня была до Багдада, но с другой — это было невероятно сложно и порой слишком болезненно, чтобы позволять самому себе терпеть это все. Нет, я ни в коем случае, не обвиняю доктора Луна, так как он был настоящим профи, и если бы я был хоть немного более смелым и терпеливым, то у нас бы все получилось. Он с первого дня нашего знакомства говорил о том, что психотерапия — это командная игра, и если один из участников не предпринимает никаких попыток выиграть, то ничего не сдвинется с места.
Я прекрасно понимал, что меня ожидает не самый простой разговор, но тем не менее, всячески готовил себя к нему, убеждая в том, что все будет в порядке. У меня нет причин не верить Саймону, ведь он всегда был на моей стороне, даже когда все было очень плохо и я рыдал у него в кабинете, он давал мне поддержку и уверенность в том, что я буду в порядке. Да и сейчас я точно знал, что Рита будет в соседней комнате, хотя сейчас мне этого скорее не хотелось, ведь я снова буду разобранный на куски и видеть меня в таком состоянии она не должна.
— Я перед вами виноват, — бормочу я, когда доктор Лун проходит в гостиную.
— Все в порядке, Том, ты ни в чем не виноват, — он дружелюбно мне улыбается и хлопает меня по плечу. Я не чувствуют от него агрессии. Никогда не чувствовал. Он правда добр и мил со мной, но при этом бывает строгим, когда я пытаюсь хоть что-то утаить.
— Том, все в порядке? — я киваю Рите, — тогда я буду на кухне, — она уходит, прикрыв за собой дверь. Ну вот, мы остались одни.
— Давай просто присядем, хорошо? — Лун садится в кресло, а я занимаю диван, обхватив его край пальцами, — давай начнем с того, как ты себя чувствуешь?
Слишком сложный вопрос. И ответ на него тоже не самый легкий. Я правда запутался настолько, что не понимаю, что происходит со мной. Каждый раз, когда я оставался один в квартире, мне начинало мерещиться всякое.
— Я … я не знаю, правда, — мне не уютно, хотя обычно я такого не испытывал во время сеансов, даже когда они проходили в офисе психотерапевта. Я правда понимаю, что этот разговор нужен, что он нацелен на то, чтобы помочь мне, но это не отменяет того, что я хочу завершить его как можно скорее.
— Давай попробуем разобраться? — предлагает он. Да, это определенно то, что мне сейчас нужно. Просто взять и во всем разобраться. Я коротко киваю, — ты можешь сказать о том, что после возвращения в Лос-Анджелес твое состояние стало хуже, чем во время отпуска? — сейчас он ничего не записывает. Просто внимательно смотрит на меня.
— Да, скорее да, — на Мальдивах мне правда было как-то спокойнее, хотя, конечно, случались и кошмары, и некоторые другие проблемы, но это не было так жестко, как сейчас.
— Как ты и просил, я поговорил с мистером Уокером, — они кашляет в кулак. Да, я правда хотел, чтобы они поговорили, так как были некоторые моменты, которые я не мог объяснить и мне казалось, что Нико понял о чем идет речь, когда мы это обсуждали. Так что да, я считал, что его разговор с Луном будет полезным, — он сказал, что ты хотел принимать наркотики… это так?
Да, я был уверен в том, что Нико и Саймон сойдуться во мнении, что это могло быть серьезным сдвигом в негативную сторону. Уокер лишь спросил меня, почему я хочу сделать это и что хочу получить от приема. Потом попытался объяснить, что наркотики все равно не помогут мне достигнуть поставленной цели и только усугубят ситуацию. Я знал, что он хочет помочь мне. Да и его слова казались какими-то убедительными. Тогда мне правда показалось правильным поговорить об этом.
— Да, я был близок к этому, — я обещал самому себе, что буду честным, — Рита как раз брала урок серфинга… я сказал ей о том, что у меня болит голова и я хочу поспать, — я разваливаюсь на диване, вытянув ноги, — я пришел в наш номер и… у меня остались таблетки. Еще с того раза, — правда не знаю, зачем я их оставил и потащил с собой, но факт есть факт. Когда мы были на островах, у меня было немного ЛСД, хорошо, что мы летели частным рейсом и нас не досматривали, иначе, у меня были бы серьезные проблемы еще в США, — я достал таблетки и закрылся в ванной…
Наступает пауза. Мне правда не хочется говорить об этом. Вспоминать то мерзкое и болезненное состояние, в котором я находился в тот момент, когда сидел на холодном кафельном полу ванной комнаты. Как мои дрожащие пальцы перебирали пакетик с таблетками. Я поднимаю взгляд и замечаю, что доктор выжидает. Он дает мне время, чтобы я смог собраться с мыслями и продолжил.
— Я сидел на полу и смотрел на таблетки. Я понимал, наверное, понимал, что могу сделать что-то ужасное, — всхлипнув, я шмыгаю носом, — и я понимал, что мне нужно с кем-то поговорить и я знал, что Рита… я не могу подвести ее, так как обещал больше никогда не пробовать. Тогда, тогда я позвонил Нико. Мы очень долго говорили. Он… как-то убедил меня. Не делать этого.
— Где сейчас таблетки, Том? — он продолжает внимательно смотреть на меня.
— Я смыл их в унитаз, — ответил я, — можете спросить у Нико, в этот момент он еще разговаривал со мной.
— Все в порядке, Том, я тебе верю, — заверяет он, — и ты поступил правильно, что не сдался и смог преодолеть это желание. Это хорошо, что у тебя есть те люди, которые готовы оказать тебе поддержку.
— Да, я знаю, — меня бьет дрожь от осознания того скольких из них я подвел за эти дни, что мы в ЛА. Родители, братья, Харрисон, все семейство Руссо, Лун, Нико, даже Сиэра, все те. кто знал о том, в каком состоянии я нахожусь. Я подвел их всех. Я не должен был давать слабину, — я перестал пить таблетки, — выпалил я, и заметил, как Саймон нахмурился и приподняв очки, почесал переносицу. Думаю, что он недоволен моим заявлением.
— Том, у тебя появились какие-то побочные эффекты? Ты стал хуже спать? Или наоборот появилась сонливость? Тошнота? Рвота? Что-то еще? — да, ожидаемый вопрос.
— Нет… наверное… нет, — бормочу я, — я стал испытывать беспричинный страх. Постоянно, что-то мерещится. Не могу, — я поддаюсь вперед и обхватив голову руками, всхлипываю.
Доктор Лун смотрит на меня, но молчит, чтобы дать мне время успокоиться. А я плачу, размазывая сопли и слезы по лицу, ощущаю себя полнейшим ничтожеством. Я должен быть смелым и сильным, но пока что получается плохо. Я ощущаю, как Лун садитсья рядом со мной и его теплая ладонь опускается на мою спину. Он вырисовывает круги, успокаивая меня.
— Том, все будет в порядке, — успокаивающим тоном бормочет Саймон, — но нужно лечиться дальше, понимаешь? — я коротко киваю, так как осознаю, что он прав, — я изменю твое лечение, но надо будет покапаться.
Я отрицательно мотаю головой. Не хочу чтобы мне ставили что-то в вену. В прошлый раз я был слишком пьян, чтобы сопротивляться, но сейчас я просто не согласен с этим. Мне правда страшно от того, что в меня будут тыкать иголкой.
— В этом нет ничего страшного, — заверяет Саймон, не убирая руки с моей спины, — это просто капельницы. Я думаю, что Рита сможет помочь в этом вопросе, — черт, нет, я итак втянул ее во все это дерьмо, — пока что только так. Тебе нужно помочь, Том. Я понимаю, что тебя это пугает, но все будет хорошо. Хочешь, я побуду с тобой?
У меня нет никакого выбора, кроме как согласиться. Да, это тоже лечение. Я снова вспоминаю Багдад, когда мне приходилось сидеть с Гарри, когда Рита оперировала его, и потом еще несколько раз, когда делала перевязки и ставила уколы, проводила осмотры. Я коротко киваю.
— Ты молодец, — говорит мне доктор, — я попрошу Риту сходить в аптеку. Все будет в порядке.
========== Часть 54. ==========
Комментарий к Часть 54.
Как и обещала, помощь оттуда, откуда он точно не ждал=) Ну или ждал, но не думал об этом=)
— Том? — я приоткрываю глаза и сначала снова их закрываю, так как в помещении слишком яркий свет, но потом привыкаю и вижу что передо мной сидит Зендая. Ее правая рука перебинтована, так что я не задаю себе вопрос о том, что она делает в госпитале, — ты болен? — с опаской спрашивает Коулман, посмотрев на капельницу.
— Привет, — неуверенно бормочу я, — немного, — я правда не знаю, что сказать ей о том, что именно я делаю в госпитале Оушен Парка, — а что случилось с тобой? — я киваю в сторону ее повязки.
Сколько мы с ней не виделись? Кажется, что со съемок Паука. Кажется, что это было сто лет назад, но Зендая совсем не изменилась. Разве что, еще сильнее похудела, но из соцсетей я знал, что она готовится к какой-то серьезной роли в сериале. А так, она все та же. С темными, немного растрепанными волосами, в очках и с усталой улыбкой.
— Да, так, — она натянуто улыбается и опускает взгляд, — несчастный случай на съемках. Я просто приехала наложить швы и шла по коридору. Думаю — ты или не ты. Ну вот и зашла.
Я лежу на широкой кровати в палате, куда меня привела Рита. Сегодня у нее суточное дежурство, а так как вводить препараты нужно каждый день, она предложила оставить меня тут на ночь, ну и сделать ночное ЭЭГ, чтобы понять, насколько сильно изменяется мозговая активность во время очередного кошмара. Я был скорее за такой расклад, ведь не хотел оставаться один в квартире на всю ночь, так как опасался того, что могу сорваться.
— Я скорее на обследовании, были некоторые проблемы…
— Да ладно, — Зен смотрит на дверь, чтобы убедиться, что никто не слышит наш разговор, — мне то ты можешь доверять.
Не знаю, стоит ли мне рассказывать о том, что сейчас происходит в моей жизни, так как это полный арт-хаус. С другой стороны, Зендая действительно была одной из тех, кому я мог безоговорочно доверять, ведь еще когда я только делал свои первые шаги в амплуа Питера Паркера, именно она была со мной рядом и не давала мне схватить звездную болезнь. Зендая стала для меня не просто партнершей по фильму, она стала моим ментором и самым лучшим другом, и в те минуты, когда я считал, что на меня свалилось нечто огромное и неподъемное, она вселяла в меня уверенность и веру в то, что я буду лучшим Человеком-Пауком и меня непременно полюбят. Но сейчас все было куда сложнее и я молча смотрел на свои руки.
— Том, что с тобой происходит? — мягкий голос Зендаи возвращает меня назад в палату с бледно-желтыми стенами.
— У меня ПТСР, — тяжело выдыхаю я и всхлипываю, — помнишь, я говорил, что буду сниматься в военной драме у братьев Руссо?
— Да, конечно, — ее голос звучит подавлено, а взгляд становится жалостливым, — что-то пошло не так?
Как же она права. Все идет не так с того чертово дня, когда я позволил Гарри полезть на эти камни. Я снова закусываю губу, чтобы хоть как-то сдержаться и не зарыдать. Мне плохо и постоянно создается впечатление, что становится только хуже, даже несмотря на всестороннюю терапию.
— Том, все в порядке, — Зен очень бережно сжимает мою руку, присев на край кровати, — я понимаю, что тебе тяжело, но я уверена, что все измениться в лучшую сторону. И ты можешь рассказать все мне. Ты же знаешь, что я всегда тебя выслушаю и поддержу.
Ну вот, теперь мне кажется, что я подвожу и ее. Как-то раз, Пэдди в шутку назвал подобное состояние — синдромом Питера Паркера, ведь он ощущал свою ответственность за все, что происходит, даже если разрешить это ему не по зубам. Ведь Зендая всегда меня поддерживала и надеялась на то, что я со всем справлюсь. Но я не смог. Я оказался слабее, чем те обстоятельства, которые меня окружили.
— Мы были в Багдаде, ну вернее, в пустыне. И Гарри… ну мой брат, — она кивает, чтобы показать, что понимает о ком идет речь и я продолжаю, — мы делали фотосессию и он встал на камни. Ну чтобы сделать хороший снимок. И что-то пошло не так. Он сорвался…
Я до сих пор помнил его крик, хруст фотоаппарата, который полетел на камни и разбился, и то, как мы с Харрисоном тащили его в палатку. Это было сложно, ведь мы боялись того, что сделаем еще хуже, ведь у него была рана. В носу стоит запах крови и медикаментов.
— Он сильно повредил ногу. Пришлось шить. И Рита, — кажется, что я так и не успел познакомить их, — она дочка Джо Руссо хирург, который работал с нами, как медицинское сопровождение… и еще… еще она моя невеста, — да, так будет лучше, — она оперировала Гарри. В полевых условиях, под местной анестезией. И я все это время был с ним. И кажется, что я… со мной произошло что-то…
У меня не хватает сил, чтобы закончить, так как до сих пор не смог обозначить это состояние. Лун помогал мне разобраться в этом, но пока что мы не смогли прийти к какому-то конечному результату.
— Черт, это ужасно, правда, — я замечаю, как она убирает с лица слезинки, — и это паршиво, что вам всем пришлось пережить это. Но ты… ты обращался за помощью?
— Да, я хожу к психотерапевту, — киваю я, — и это… ну часть лечения… Мне нужно, принимать лекарства.
— Это хорошо, что ты обратился за помощью.
Наш разговор прерывается, когда я слышу звук открывающейся двери. На пороге стоит Рита. В сером медицинском костюме и со стетоскопом на шее. Она уставшая, но совершенно спокойная.
— Привет, не знала, что у тебя посетитель, — она устало улыбается. Нет, она не ревнует. Я много рассказывал ей про Зендаю и про то, что она сделала для меня.
— Привет, я Зендая, — Коулман встает с кровати и протягивает Рите здоровую руку, — извини, что левой, ну сама видишь, — она рассмеялась. Мне определенно нравится в ней то, что она всегда с оптимизмом реагировала на происходящее, какими-бы стремным оно не было.
— Все в порядке, — заверяет моя малышка, — Рита Джексон-Руссо.
— Приятно познакомится, — Зендая смотрит на меня и одобрительно кивает. Словно мне нужно ее одобрение, чтобы жениться, — ладно, Холланд, поправляйся, неудачник. Ты еще нужен этому чертовому миру. И знай, ты всегда можешь на меня рассчитывать. Пока.
Она покидает палату. Да, в этом вся Зендая. Она может быть самой грациозной леди с манерами Ее Королевского Величества, но обычно она не такая. Коулман скорее пацанка, типичная городская девочка в драных джинсах и кедах, но так даже лучше. Мне проще общаться с ней такой.
— Как ты, Том? — заботливо спросила Рита. Она подходит к кровати и проверяет содержимое капельницы, — еще немного и ты сможешь встать.
— Спасибо, доктор, — я беру ее за руку и осторожно подношу к губам, — знаешь, ты такая красивая. Даже в медицинской форме. Хотя, ты прекрасно знаешь, что я бесконечно люблю тебя в любом виде.
— Ладно, тебе просто нужен отдых, — она садится рядом и смотрит на меня. Усталый взгляд полный заботы и нежности от которого мой желудок делает такое сальто, что мне и не снилось, — через час придет доктор Миллс, чтобы осмотреть тебя и подготовить к ЭЭГ.
