Текст книги "Western stars (ЛП)"

Автор книги: Southsidesister

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

– Это я знаю. Может быть, я смогу поговорить с ним.

Он поднял на нее глаза. – Черта с два ты это сделаешь.

Она нахмурилась в ответ. – Ты не можешь указывать мне, что делать!

– Донна.…

– О чем ты вообще думал, черт возьми? Напасть на него вот так средь бела дня? А ты не думал, что будут последствия? – В одну мимолетную секунду она заметила, как на его лице промелькнуло чувство вины, но была слишком зла, чтобы обращать на это внимание. Паника разрывала ее изнутри, поэтому она попыталась отогнать ее, выражая еще большее возмущение. – Как ты мог это сделать? Ты и твои проблемы с гневом. Знаешь, ты ничем не лучше его, – отрезала она, сожалея о своих словах, как только увидела, как вытянулось его лицо.

– Не смей сравнивать меня с ним! Ты же знаешь, что я никогда не причиню вреда женщине, – в глубине души он знал, что ей просто больно, но это не делало ее слова менее болезненными.

– Это я знаю, – конечно, она знала. Она тяжело вздохнула. – Мне очень жаль. Мне не следовало этого говорить. Но если он войдет в полицейский участок в таком виде, тебя тут же закуют в наручники, – Донна почувствовала, что ее глаза начинают гореть. А что, если его арестуют? А что, если он сядет в тюрьму? Охваченная страхом, она почувствовала, как ее тело начинает дрожать.

Донна была права, Харви понял. У него будут большие неприятности, если Джереми выполнит свою угрозу. Заметив, как ее плечи слегка опустились вперед, Харви пересек расстояние между ними, желая крепко обнять ее, но она ударила его в грудь обоими кулаками, ее эмоции взяли верх.

Харви обернулся вокруг нее, когда она задыхаясь заговорила с его сердцем. – Я не могу потерять тебя. Только не сейчас. Только не так.

Как он мог быть таким глупым? Ему следовало бы подумать о возможных последствиях своей атаки, какой бы праведной она ни была. Просто сейчас это не стоило боли на ее лице. Поэтому он прижал ее к себе, заключив в объятия, запутавшись пальцами в ее волосах и чувствуя, как ее сердце бьется в унисон с его собственным, слишком быстро, что его почти слышно в тишине между ними.

– Я обещаю, что ты не потеряешь меня.

О, как же он ненавидел давать обещания, которые не был уверен, что сможет сдержать.

========== Глава 13 ==========

Единственное, с чем она больше не могла смириться, так это с его пустыми обещаниями.

Чувствуя себя так, словно на нее со всей силы обрушился груз эмоций, Донна высвободилась из объятий Харви, оставив его слегка ошеломленным и немного нервничающим.

– Мне нужно идти, – холод в ее тоне подразумевал ее потребность в воздухе, или она так думала, потому что чем дольше он держал ее, тем больше она рисковала полностью сломаться, а ужас от того, что он, возможно, отправится в тюрьму, быстро становился невыносимым.

Харви попытался прижать ее к себе, нуждаясь в ее непреклонной фигуре, чтобы успокоить свой бешеный ум, в то время как Донна мягко толкала его, давая понять, что его руки были последним местом, где она хотела бы быть прямо сейчас.

Не говоря больше ни слова, она начала собирать свою сумочку и принадлежащие ей вещи, чувствуя непреодолимое желание отойти на некоторое расстояние от мужчины, который в данный момент следил за каждым ее движением.

Он изо всех сил старался читать ее мысли, но как только она возвела свои стены, он понял, что проникнуть сквозь них может быть очень трудно, если вообще возможно, но сейчас он не отступал, как бы она ни старалась его удержать.

– Донна, поговори со мной, – Харви следил за ее почти безумными движениями, полностью осознавая, что она убегает.

Увидев результаты его атаки из первых рук, Донна почувствовала тошноту. Вчера вечером, когда Харви рассказал ей о своем оправдании драки, она почувствовала себя польщенной. Теперь она была физически больна из-за того, что когда-либо чувствовала себя так. Не было ничего лестного в том, что Харви напал на кого-то вот так. Нет. Конечно, он много раз дрался за эти годы, но никогда на настолько плохого это не выглядело. А это был Джереми, человек, с которым она провела почти год и о котором действительно заботилась. Возможно, он и заслужил какое-то наказание за свои действия, но это казалось крайностью.

– А что тут скажешь, Харви? Если он выдвинет обвинение, и тебя признают виновным, ты отправишься в тюрьму, а я просто… – она замолчала, потому что слова не шли ей на ум, проклиная себя за то, что не смогла собрать свои вещи быстрее, поэтому ей не нужно было говорить об этом прямо сейчас. Ее дом вдруг показался слишком маленьким для них обоих.

– До этого не дойдет. Я все исправлю. Ты должна мне доверять.

– Доверять тебе? – она усмехнулась, остановившись, чтобы посмотреть на него, недоверчивое выражение застыло на ее лице. – Как я могу доверять тебе, когда после двух лет, мне приходится иметь дело с тем, что ты вернулся в мою жизнь, я, наконец, нахожусь там, где я снова сталкиваюсь со своими чувствами. Черт возьми, я даже начала снова открываться тебе, а ты выдергиваешь ковер из-под меня? – Она посмотрела на него сверху вниз, немного испуганная своими резкими словами.

Он тяжело сглотнул, с каждой минутой отчаиваясь все больше и больше. Теперь дело было не только в Джереми. Он поставил под угрозу хрупкие отношения между ними, потому что не мог контролировать свой гнев. А теперь он еще и вынуждал ее разбираться с последствиями своих действий.

Харви понимал, что должен все исправить или рискует потерять ее навсегда.

– Донна, пожалуйста. Прости, – он попытался дотронуться до нее, но она увернулась.

Моргая, чтобы сдержать слезы, она заявила. – Мне нужно идти в театр, – звонок от режиссера, просящего актеров прийти сегодня пораньше, очень помог ей сбежать.

Не говоря больше ни слова, она покинула свой дом, оставив входную дверь открытой позади себя, не заботясь о том, остался ли Харви или ушел.

Я выдвигаю обвинения. Слова Джереми эхом отдавались в ее голове; последствия были слишком велики, чтобы понять их. Идя к своей машине, Донна была так невероятно зла. Злилась на Харви за то, что он был таким безрассудным, злилась на Джереми за то, что он хотел отомстить, но больше всего злилась на себя за то, что она потеряла бдительность. Потому что ослабить бдительность означало приготовиться к возможному разбитому сердцу, и одна только мысль о том, что она снова потеряет его, вызывала приступ паники во всех нервных окончаниях ее тела, заставляя ее грудь сжиматься, а комок образовываться в горле, когда она садилась за руль своего BMW.

Всего несколько ночей назад Харви сказал ей, что она должна простить себя, но как она могла это сделать, если продолжала совершать те же самые ошибки? И прошлой ночью она была готова пригласить его к себе в спальню, когда ее желание овладело ею. Но в кои-то веки она чувствовала себя невероятно счастливой, что между ними не произошло ничего, кроме этого обжигающего поцелуя. Она была бы в еще большей беде, запутавшись в еще более сложных эмоциях, из которых ей было бы трудно выбраться.

Включив передачу, она тронулась с места, ни разу не оглянувшись.

Харви смотрел, как она уезжает и слишком знакомый зуд полз прямо под его кожей. Он напомнил себе, что нужно дышать, но мысли его неслись со скоростью миллион миль в час. Ему нужен был адвокат. Он должен позвонить Майку. Ему нужно было поговорить с ребятами из спортзала. Может быть, если бы они были готовы свидетельствовать от его имени, не было бы даже суда. Может быть, ему стоит попытаться поговорить с Джереми. Донна тоже этого хотела. Он не был уверен, что она простит его за это. Как раз в тот момент, когда они начали сближаться, он все испортил.

Он был таким мудаком.

Он чувствовал себя тонущим кораблем, охваченным пламенем. С липкими ладонями и каплями пота на лбу он почувствовал, что его тело начинает трястись. Его дыхание становилось все более поверхностным, когда он прислонился к дверному косяку, прежде чем медленно найти путь к ее дивану. К этому времени он чувствовал, что задыхается, его сердце билось так сильно, что ушибало внутреннюю часть груди.

Как он мог так поступить с ней? Она наконец-то начала доверять ему, и теперь ей придется иметь дело с тем, что он, возможно, отправится в тюрьму. Может быть, ему вообще стоит вернуться в Нью-Йорк, собрать вещи, попрощаться с ней и никогда не оглядываться назад. Но он не мог этого сделать. Он никогда не хотел туда возвращаться. Он никогда не сможет оставить ее, но он облажался по-королевски, и знать, что все это было его проклятой ошибкой, становилось слишком больно.

Приступ паники обрушился на него, как тонна кирпичей, заставляя его оставаться неподвижным в течение самого долгого времени.

***

– Мэри, что ты здесь делаешь? Я думала, что Джексон только хотел, чтобы актеры пришли.

– Меня тоже вызвали. Я подумала, что это также даст мне некоторое время, чтобы поговорить с тобой! Я хочу услышать все о твоем вечере кино. Пожалуйста, скажите мне, что есть непристойные детали! Хоть что-нибудь! – Мэри ждала, что рыжеволосая девушка красочно опишет ей события этой ночи, но Донна молчала, вместо этого она занялась кое-какими вещами в гардеробе, избегая ее взгляда. Наблюдая за своей подругой, она заметила припухшие глаза и более бледный, чем обычно, цвет лица, который она явно не замечала раньше. – Донна, дорогая, что случилось?

Мягкий голос Мэри прервал ее желание не говорить об этом и Донна сдалась без особых колебаний, все еще притворяясь безразличной, пока ее руки были заняты сортировкой некоторых платьев. – Харви подрался с Джереми, и теперь Джереми выдвигает обвинения.

– О боже, это ужасно! – Воскликнула Мэри. Почему кто-то может причинить вред другому, было выше ее понимания. Будучи воспитанной как пацифист ее родителями-хиппи, насилие было тем, что ей было трудно понять. – С Джереми все в порядке?

– Его лицо… я не знаю. Я думаю, что он будет в порядке, но это выглядело плохо. Очень плохо, – Донна не отрывала взгляда от одежды, пытаясь забыть избитое лицо Джереми, но безуспешно. Закрыв глаза и опустив голову, она прошептала. – Лучше бы он никогда здесь не появлялся.

Отчаяние, которое Донна пыталась скрыть, было легко увидеть насквозь для ее опытной подруги, и Мэри сочувствовала ей, никогда прежде не видя ее такой расстроенной. – Ну же, милая. Ты же не всерьез это говоришь.

– Я серьезно. С тех пор как он вернулся в мою жизнь, это был один беспорядок за другим. Эти последние несколько недель были просто сумасшедшие американские горки. И знаешь, хуже всего то, что я была готова исследовать свои чувства к нему снова, думая, что, возможно, мы могли бы вернуться вместе. Что, может быть, на этот раз у нас все получится. Но сама мысль о том, чтобы снова потерять его, это просто… это слишком много. Я не могу пройти через это снова, Мэри. Я просто не могу… – смаргивая слезы, она не могла помешать нескольким слезинкам скатиться по ее щекам.

Не колеблясь, Мэри обернула свое маленькое тело вокруг высокой рыжеволосой женщины. – О, милая, мне так жаль, – тихо сказала она.

– Как он мог это сделать? – Донна зарыдала в волосы Мэри, ненавидя себя за то, как ужасно это выглядело, но она ничего не могла с собой поделать, она должна была выплеснуть все это наружу.

Пожилая женщина ждала своего ответа, пока Донна не отодвинулась, вытирая лицо. – Я думаю, что он любит тебя. А любовь выявляет в людях самое лучшее и самое худшее.

– Ну да, конечно. Какой мне от этого прок, если мне придется смотреть, как он сядет в тюрьму?

– Это не зайдет так далеко. А ты не можешь поговорить с Джереми?

– Я подумывал об этом, но боюсь, что так будет только хуже.

– Ну, это не может быть хуже, чем его обращение в полицию.

– Ты права. Может, мне стоит сходить к нему?

Когда пожилая женщина ушла, Донна начала думать о том, что она должна сказать, но обвинения, которые она хотела бросить в лицо Джереми, определенно не пройдут хорошо.

Два часа спустя Донна наконец-то нашла время. Сидя за туалетным столиком, она достала телефон и была немного поражена всеми этими приветствиями. Три пропущенных звонка и восемь эсэмэсок от одного только Харви, и все они говорили примерно одно и то же: пожалуйста, позвони мне. Но она была не в настроении разговаривать с ним. Ещё нет.

Прокручивая остальное, одно уведомление выделялось из знакомых имен: текстовое сообщение от Хейли.

Тетя Донна! Папа сказал, что вы с дядей Харви встречаете Рождество вместе! Это значит, что вы снова вместе?

Все смайлики в конце ее сообщения блестяще иллюстрировали, как взволнована племянница Харви, казалось, была от этой новости. Донна бросила свой телефон на стол, вызвав громкое «черт возьми» для своих коллег по соседству, чтобы услышать.Рождество. Она совершенно забыла о предстоящем празднике. Всего за четыре дня до этого она не знала, как проведет его.

Ей следовало бы рассказать об этом Рейчел, но сейчас она слишком разозлилась и решила, что лучше подождать, пока все успокоится.

***

Посылая еще одно сообщение, Харви не заботился о том, насколько опустошенным она могла бы его воспринимать. Все еще шатаясь от приступа паники, он вернулся домой и принял еще один душ, чтобы успокоить свое тело, готовясь отправиться в спортзал. Он не будет поддаваться своей тревоге, вместо этого он будет истощать свое тело, как он делал это раньше, тренажерный зал всегда обеспечивал идеальное отвлечение и физическое напряжение, в котором он, казалось, нуждался. Однако Донна все еще не выходила у него из головы. Он ненавидел то, как они расстались этим утром, ненавидел то, что она потеряла веру в его способность все исправить. Без веры, что еще у него было?

Не давая своему разуму соскользнуть в очередную нисходящую спираль, он тихо выругался и схватил ключи от машины.

В спортзале все было как обычно занято, и Харви огляделся, чтобы посмотреть, нет ли поблизости Тони, нуждающегося в спарринге с кем-то, кто мог бы надрать ему задницу, чтобы ему не пришлось чувствовать мучительную вину, которая в настоящее время ползла по его коже и осела глубоко в костях. Он и только он один был причиной того, что он был в этом беспорядке. Как только он закончит здесь, он позвонит майку, чтобы выработать стратегию, но прямо сейчас его душевное состояние требовало только одного: бокса.

– Эй, Харви! – Высокий голос заставил его обернуться и увидеть Тайлера, стоящего позади него, невысокого мужчину, хотя и худощавого, все еще недостаточно угрожающего для того, что нужно было Харви.

– Привет, Тайлер. Ты не видел Тони поблизости? Я надеялся провести с ним несколько раундов.

– Нет, он еще не приходил, но я счастлив выйти на ринг вместе с тобой, – сказал он взволнованно, начав резко бить себя кулаком, подпрыгивая вверх и вниз.

Харви с трудом сдержал смех. Может быть, коротышка здесь именно то, что ему нужно.

– Хорошо. Пойдем.

Вскоре Тайлер отбивал удары с любого возможного угла, этот человек не мог сравниться с теми лишними дюймами и фунтами, которые были у Харви. Но Харви должен был отдать ему должное за то, что он еще не отступил.

– Почему бы тебе не выбрать кого-нибудь своего размера, – пророкотал низкий голос.

Харви поднял глаза и увидел, что Тони надевает перчатки.

– Эй, чувак, ты хочешь занять место Тайлера? Я думаю, что он готов к перерыву.

Тайлер не возражал и вместо этого быстро исчез, прежде чем Харви или Тони заметили, что он ушел.

Выпустив свое разочарование на своего нового противника, Харви на этот раз взял верх, собирая свои удары слева и справа. Его разум, казалось, опустел, и у него не осталось ничего, кроме интуиции, атакующей и защищающей, как будто это было самой естественной вещью.

– И что же ты сделал, Харви? Тренировался в свободное время? – Удивился Тони, и тут ему в лицо попал еще один удар.

– Нет, – левый джеб. – У меня только что было самое ужасное утро, – левый джеб, правый хук. В ту минуту, когда Харви позволил своим мыслям вернуться к тому, что произошло, он потерял свое преимущество и доминирование, которым он так умело владел всего лишь мгновение назад.

Подняв руки к лицу в знак защиты, Тони спросил. – Да? Хочешь поговорить об этом? – Он нанес удар и пронзил защиту Харви, поэтому он продолжал строить свою атаку более короткими ударами, пока не понял, что он может пойти на прямой удар.

Хук правой угодил Харви прямо в челюсть, вызвав в его мозгу волновой эффект, и это выбило его из игры.

– Вообще-то нет.

Харви попытался сопротивляться, но промахнулся, вместо этого ему пришлось блокировать один из ударов Тони и потерять равновесие, упав обратно в канаты.

– Ну же, Нью-Йорк, ты же только что так хорошо справлялся.

Раньше, когда он получал по заднице от кого-то кто больше и лучше его, физическая боль заглушала эмоциональную. Но это был один из тех редких случаев, когда физическая боль почти не ощущалась. Все, что испытывал Харви, были страх, беспокойство и чувство вины, уже присутствующие в его теле, и каждый удар, который он должен был выдержать, только усугублял его, беспомощность делала его почти невосприимчивым к нападению своего противника.

Еще один удар в лицо, и Харви опустил руки, заставляя Тони смотреть на него с беспокойством.

Стиснув челюсти в попытке удержаться от слез, Харви хотел и почти умолял высшую силу, чтобы у него было достаточно сил, чтобы продолжать, но по прошествии нескольких секунд он знал, что должен бросить полотенце, не совсем желая сломаться посреди тренажерного зала.

– Эй, ты в порядке? – Осторожно спросил Тони, видя, как этот обычно крутой парень съеживается прямо у него на глазах.

Быстро отведя слезящиеся глаза, Харви сказал, что это не так, и покинул ринг.

***

Майк был удивлен, увидев имя Харви, мелькнувшее на его телефоне. Он тщетно пытался поговорить со своим другом с тех пор, как Донна сообщила ему и Рейчел о разрыве, звонил каждый день, иногда по нескольку раз на дню. Но прошло уже больше недели, а Харви так и не вышел на связь. К этому времени Майк уже сильно волновался.

– Харви! Я пыталась дозвониться до тебя. Как ты? Ты в порядке? – Он не мог произнести эти слова достаточно быстро.

На линии некоторое время стояла тишина.

Была причина, по которой Харви избегал этого разговора. Он знал, что вообще не сможет говорить, поэтому звонить было бесполезно, но он хотел и должен был поговорить со своим другом, так что он попробует.

– Она ушла, Майк, – это было все, что он смог сказать, констатация факта.

– Харви, с тобой все в порядке? Я волнуюсь. Я хотел приехать и повидаться с тобой, но твоя секретарша сказала, что тебя нет в городе, и она не сказала мне, где именно.

– Я в Бостоне. Мне нужно было уехать отсюда.

Испытывая некоторое облегчение от того, что ему не придется проходить через все это одному, Майк все еще чувствовал себя виноватым. Донна жила с ним и Рэйчел всю прошлую неделю, и он даже не был уверен, что Харви знал об этом. – Как ты там держишься?

– Она у тебя?

Это прозвучало почти как обвинение, но Майк знал, что это говорит боль.

– Я обзвонил всех ее друзей. Ее нет в городе, – добавил Харви.

– Она здесь, Харви.

Поражение-вот и все, что чувствовал Харви. Все это время и его предположительно лучший друг даже не поделился с ним этим.

Когда единственным ответом было «я должен идти», Майк понял, что их дружба также будет затронута их разрывом. Это был единственный момент, когда Майк пожалел, что помог Донне и, следовательно, выбрал сторону против своего лучшего друга. Только время покажет, способны ли они сдержать этот урон и двинуться вперед.

– Харви, ты хочешь, чтобы я приехал туда? Потому что я вылечу следующим же рейсом.– Внезапно Майк забеспокоился еще больше.

– Нет. Со мной все будет в порядке, – солгал он. – Я поговорю с тобой позже.

На этот раз, когда началась паническая атака, Харви даже не сопротивлялся ей. Вместо этого он позволил волне захлестнуть себя и утопить в полном страдании. Потому что внезапно жизнь потеряла всю свою привлекательность.

В следующий раз, когда они разговаривали, все, что Майк смог сказать своему другу, было то, что Донна уехала из Сиэтла, что не было ложью. В их последующих разговорах Харви спрашивал о ее местонахождении, и Майк нен охотно лгал, говоря, что, насколько ему известно, она вернулась в Нью-Йорк.

Через некоторое время он просто перестал спрашивать.

***

– Макаллан 18.

– Извини, парень. У меня нет Макаллана. Может ты хочешь Лагавулина? Гленфиддич?

У них даже не было его любимого напитка. Может ли этот день стать еще хуже? После разгрома в спортивном зале Харви сел в свою машину и ехал до тех пор, пока у него не кончился бензин, останавливаясь у своего любимого наблюдательного пункта, только чтобы посмотреть, как собираются облака, сигнализируя о плохой погоде впереди.

Он позвонил майку, но его перебросило на голосовую почту. Не желая беспокоить его прямо сейчас, он не оставил сообщения. По мере того как проходили часы, он все больше отдалялся от источника своего нынешнего душевного состояния. И вот теперь он оказался в баре, вынужденный выбирать между двумя, не лучшими вариантами, о которых он на самом деле и не просил. Какая ирония.

– Ладно. Давай «Лагавулин».

Потирая висок, чтобы унять стук в голове, Харви хотел, чтобы этот день уже закончился. Чувствуя, что за ним наблюдают, он посмотрел в конец бара и увидел, что на него смотрят два глаза. Красные накрашенные губы были открыты, когда язык дразняще обводил сначала верхнюю, затем нижнюю часть, ни разу не нарушая зрительный контакт.

На мгновение очарованный красотой, которая, казалось, смотрела на него, он не двигался, молча смеясь над тем, как жалко он себя чувствовал, вспоминая дни, когда он бы ухватился за возможность представиться как лучший клоузер Нью-Йорка.

Бармен поставил перед ним бокал и шепотом добавил. – Я бы поостерегся.

Харви осторожно поднял свой стакан, прежде чем проглотить половину напитка, давая понять мистеру бармену, что сегодня ему действительно все равно. Блондинка, должно быть, тоже поняла намек, поэтому она осторожно взяла свою сумочку и выпивку, покачивая бедрами, направилась к нему, элегантно скользнув на соседний стул.

– Как поживаешь, красавчик? – Ее южный акцент звучал убедительно, но Харви прекрасно знал, что в этом городе внешность может быть обманчива.

– Просто прекрасно, – сказал он в свой стакан, осушив его за второй глоток и жестом приказав бармену наполнить его до краев.

– Что случилось? Ты выглядишь расстроенным.

– Я просто не в настроении, – он продолжал смотреть прямо перед собой на зеркальную стену из бутылок и стаканов, не желая вступать в разговор.

Красные накрашенные ногти начали карабкаться вверх по его ноге, медленно продвигаясь к молнии. Он проклинал себя за то, что его тело реагировало на прикосновения. Он никоим образом не интересовался этой женщиной, но его тело жаждало какого-то освобождения от напряжения, которое накопилось с момента утренней панической атаки и глубоко укоренившегося страха, что он вот-вот потеряет Донну навсегда.

– Может быть, я смогу помочь.

Большие зеленые глаза смотрели на него обольстительно и Харви почти сдался, потребность почувствовать что-то еще, кроме отчаяния, которое в данный момент пробегало по его венам. Оно достаточно сильное, чтобы поколебать его решимость.

– Я в этом сомневаюсь.

– Почему бы тебе не угостить меня выпивкой и не выяснить это? – Она многообещающе сжала его ногу и не убирала руку.

Будучи хорошим барменом, он следил за разговором и видел, когда Харви жестом сказал ему налить женщине ее любимый напиток, заставив красные губы широко улыбнуться.

На мимолетную секунду Харви задумался, не взять ли эту даму в какой-нибудь мотель дальше по дороге и не заниматься ли всю ночь грубым, бессмысленным сексом, как он делал много раз за последние два года. Сделав большой глоток своего вновь наполненного напитка, он ненавидел себя за то, что даже рассматривал этот вариант. Он никогда больше не хотел быть с другой женщиной. Но если Донна будет продолжать отгораживаться от него, у него может не остаться выбора. И он ненавидел это еще больше.

– Как тебя зовут? Или мне просто следует называть тебя «красавчиком»? – Соблазнительно произнесли красные губы.

Ответа она не получила, но это ее не смутило.

– Ладно, красавчик. Я-Донна.

Дыхание Харви на секунду остановилось, он фыркнул от ее слов и снова уставился на стену алкоголя, к которой был обращен. – Нет, это не так, – вытащив бумажник, он бросил на стойку две двадцатидолларовые купюры и ушел, оставив «Донну» смотреть на него с недоверием, ошеломленно и немного разочарованно.

Прохладный ночной воздух ударил в его затуманенный мозг, но не сделал ничего, чтобы облегчить его дискомфорт. Вдалеке прогремел гром, и ему захотелось, чтобы пошел дождь. Это соответствовало бы тому, что он чувствовал. Было почти 11 вечера, и Донна, его Донна, должна была уже закончить в театре, поэтому он снова достал телефон и проверил сообщения, даже открыв приложение на случай, если уведомления не работали, но ему только сообщили, что она все еще игнорирует его.

Тихо выругавшись, он положил устройство обратно в карман, когда почувствовал чью-то руку на своей спине и краем глаза уловил вспышку блондинки. Красные губы, или Донна, как она себя называла, стояла рядом с ним. Она приблизила губы к его уху и прошептала. – Почему ты ушел? Мы только начали, – ее рука скользнула вниз по его спине и скользнула в задний карман джинсов.

Харви повернулся к ней лицом и внимательно вгляделся в ее черты, не в силах отрицать ее красоту. Он должен был отдать ей должное за настойчивость. Если бы он не был сейчас таким гребаным придурком, то, возможно и пошел бы на это. Тем не менее, последнее, что он хотел прямо сейчас-это анонимный секс. Если бы тренажерный зал не сделал то, что должен был сделать, то и секс определенно не сделал бы этого.

– Мне пора идти, – на этот раз он сел в машину и уехал.

***

Время, казалось, тянулось вдвое дольше обычного. Донна была совершенно измотана. Представление прошло хорошо, если бы не тот единственный момент, когда она забыла свою реплику. Суматоха в ее личной жизни начинала сказываться на том единственном, чем она по-прежнему полностью наслаждалась. И это должно было закончиться.

Дождь теперь шел сильнее, и ливень, который в настоящее время окружал ее машину, не собирался ослабевать в ближайшее время. Было уже около полуночи, и Донна ездила по городу по меньшей мере час, репетируя свои слова, представляя себе несколько путей для следующего разговора, который она собиралась провести. Было слишком много возможных сценариев, и она, наконец, сдалась, решив, что будет соображать на ходу.

Глубоко вздохнув, она вышла из машины, подошла к входной двери и позвонила.

Донна подождала, пока дождь не начал медленно просачиваться сквозь ее кардиган. Но ей было все равно. Все, о чем она заботилась, это чтобы ее услышали, надеясь, что правда каким-то образом освободит ее от ситуации, в которой она оказалась.

С его машиной, припаркованной снаружи и включенным светом, Джереми должен был быть дома. Поэтому она снова позвонила в дверь. На этот раз из глубины дома донеслось далекое «я иду», и она отступила назад, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце в ожидании столкновения.

Когда он, наконец, открыл дверь, она могла видеть сквозь раны, что он был не совсем приятно удивлен. Хотя опухоль немного спала, обесцвечивание только усилилось. Даже темнота ночи не могла скрыть нанесенного ей ущерба, позволив тошноте, которую она почувствовала этим утром, быстро вернуться.

– Чего тебе нужно?

В его тоне был холодок, который соответствовал холодным каплям дождя, неустанно падающим на ее тело и медленно просачивающимся в ткань по ее спине, вызывая мурашки на коже и легкую дрожь, пробирающуюся вниз по телу.

– Я должна тебе кое-что объяснить.

Джереми скрестил руки на груди, не в силах скрыть своего любопытства, почему она пришла именно в это время ночи, под проливным дождем, желая все объяснить. Не имея никаких обязательств приглашать ее войти, он решил, что тоже может подыграть ей. – Ты собираешься объяснить, почему твой новый парень напал на меня ни с того ни с сего? Что? Это он тебя подговорил?

В его словах сквозило раздражение, и Донна не была уверена, что какой-нибудь ее комментарий вообще изменит ситуацию, но она, по крайней мере, попытается. Она должна была это сделать.

Обхватив себя руками, стараясь сдержать тепло еще не остывшего тела, она глубоко вздохнула. – Он вовсе не мой парень. И, нет, он не подговаривал меня, – она почувствовала себя немного задетой этим намеком, но не позволила обвинению задеть ее. – Я никогда не говорила тебе, почему уехала из Нью-Йорка.

– Ты сказала мне, что рассталась с кем-то и хочешь начать все сначала.

– Ну, это был не просто кто-то. Это был Харви, и мы были помолвлены, когда я уезжала. Раньше я работала у него секретаршей, а потом стала главным операционным директором той же фирмы.

– Так ты была операционным директором? – Джереми посмотрел на нее с удивлением, удивляясь, почему кто-то скрывает столь впечатляющий титул. Но каким бы впечатляющим ни было это открытие, оно также вызвало еще больше вопросов о том, почему она держала это в секрете и что еще она скрывала от него.

– Да, это так.

– А я думал, что ты просто секретарь по правовым вопросам.

– Сначала так и было. Мы с Харви проработали вместе пятнадцать лет, прежде чем начали встречаться, хотя с самого начала были очень близки. И он всегда очень заботился обо мне. И я о нем, – поняла она. Даже после всего этого, она снова была здесь, пытаясь удержать его от тюрьмы.

–Ты должен понять, когда ты пришел пьяный и он увидел, что ты причинил мне боль… что-то в нем сломалось, – Донна почувствовала, как беспокойство поселилось в ее костях. Внезапно реальность того, что может произойти, если это не сработает, лишила ее присутствия духа. Это и пересказ ее истории с Харви потребовали больше усилий, чем она могла себе представить. – У нас с ним сложные отношения. Однако я хочу, чтобы ты знал, что он не просто какой-то там парень. Ты должен верить мне, когда я говорю тебе, что ненавижу то, что он сделал с тобой, – ее голос слегка дрогнул, и на этот раз она была рада оказаться под дождем, потому что так Джереми не заметит слез, которые неизбежно упадут.

– Почему же я никогда не слышал его имени, если он был так важен для тебя?

– Потому что когда я приехала сюда, я хотела сосредоточиться на том, чтобы быть здесь, а не на том, что я оставил позади. Я никогда не говорил ему, куда я уехала. Майк – его лучший друг, и даже он не сказал ему, где я, потому что я просила его не делать этого. Однажды ты сказал мне, что Линда была твоей единственной настоящей любовью, родственной душой, которую каждый хочет найти в своей жизни, – она знала, что вспоминать его покойную невесту было подлым ударом, даже для нее, но она была в отчаянии и знала, что следующие слова из ее рта были болезненной правдой. – Хорошо это или плохо, но Харви-моя родственная душа.