Текст книги "Western stars (ЛП)"

Автор книги: Southsidesister

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Сонный Джереми в своей неизменной футболке, шортах и шлепанцах вошел прежде, чем Донна успела его остановить. В нос ей тут же ударил запах пива. Он был пьян. Вот дерьмо. Она заметила, что он неуверенно стоит на ногах, когда посмотрел на Харви, который стоял рядом с диваном, не зная, что делать.

– Что ты здесь делаешь? – Тут голос был приглушен, но суров. Донна уговорила его выйти без особого сопротивления, закрывая дверь почти полностью за собой, не желая, чтобы Харви был свидетелем того, что происходит.

– Я пришел на твою премьеру, Донна, – он говорил невнятно. -Я зашел за кулисы и увидел тебя с ним, – он указал в сторону дома. – Мы расстались и не прошло даже недели, а ты уже трахаешься с кем-то еще? – Гнев усилился в его голосе.

Харви нетерпеливо ждал внутри, напряженно прислушиваясь, но не мог расслышать, что именно там говорилось. И он знал, что лучше не вступать за нее в бой. Но тут голос Донны стал громче.

– Отпусти меня, Джереми. Ты делаешь мне больно, – Джереми крепко держал ее за запястья, притягивая к себе, и слова его звучали угрожающе.

Харви в два шага оказался у двери и с силой распахнул ее, глядя между двумя людьми на ступеньках крыльца. – Что, черт возьми, здесь происходит?

Джереми был ошеломлен внезапным вмешательством и немедленно отпустил Донну.

Донна потерла свои ноющие запястья. – Убирайся отсюда к черту и никогда не возвращайся, – выплюнула она.

Джереми попятился назад, тяжело дыша через нос, быстро взвешивая свои возможности, прежде чем развернуться и уйти.

Харви встал перед ней, зная, что иначе она не встретится с ним взглядом. – Эй, ты в порядке? – Его сердце билось так быстро, что он боялся ушибиться изнутри.

Когда их глаза встретились, Донна увидела гнев и беспокойство, отраженные на его лице, его большие глаза, его нахмуренные брови. Он посмотрел на ее красные запястья, которые она попыталась прикрыть, натянув рукава кардигана.

– Он сделал тебе больно? – Грудь Харви тяжело вздымалась.

– Нет, со мной все будет в порядке, – она просто смотрела на свои туфли, стыдясь, что не может смотреть на него.

– Донна, – предупредил он ее, сжимая кулаки. – Донна, скажи мне сейчас же. Он когда-нибудь причинял тебе боль раньше? – Она что-то скрывала. В нем нарастала слепая ярость. Он убьет этого сукиного сына голыми руками.

Чуть не плача, Донна не знала, что ответить. Она не хотела лгать, но чувствовала, что Харви вот-вот пробьет дыру в стене. Он возвышался над ней, кипя от гнева. Когда она успела усохнуть, или теперь он действительно такой большой?

– Харви, просто отпусти его. – ее губы задрожали, пытаясь уклониться от вопроса, что только еще больше разозлило его.

– Я не могу отпустить его, Донна. Ответить мне. – он смотрел на нее сверху вниз, не колеблясь.

За все те годы, что они были вместе, она никогда не видела его таким сердитым, и это выбивало ее из колеи. Вся эта ситуация выбивала ее из колеи. Не в силах больше сдерживать слезы, она позволила им пролиться. – Пожалуйста, Харви. Он был просто пьян…

Как только эти слова слетели с ее губ, Харви повернулся к ней спиной. Выругавшись, он пересек лужайку в том направлении, куда ушел Джереми, его длинные шаги уносили его далеко, быстро, все еще способного различить силуэт мужчины вдалеке.

Не желая, чтобы Джереми погиб, она последовала за ним, с трудом поспевая за ним, но твердо решив остановить его.

Добравшись до конца улицы, Харви даже не заметил ее приближения, пока обе ее руки не обхватили его правое запястье, развернув его так, что Донна чуть не врезалась в него, но остановилась совсем рядом с их телами. Он тяжело дышал, его ноздри раздувались.

Она посмотрела ему в глаза, его зрачки были такими большими, что казались почти черными. Его челюсти были сжаты. – Пожалуйста, не делай этого, – она умоляла его, крепко держа за запястье. – Он того не стоит, – она не сводила с него глаз, ожидая, что он заглушит свой гнев и увидит ее, стоящую перед ним. Она могла сказать, что он боролся с другими эмоциями, не зная, что делать дальше.

Через некоторое время он наконец закрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда его глаза снова встретились с ее, они были темнее, чем раньше, веки опущены, взгляд слишком знакомый. Дикое желание исходило от него, его глаза опустились к ее губам. Может быть, это было из-за близости их тел, а может быть, из-за того, что его гнев превратился в похоть, но внезапно воздух стал плотнее, у нее перехватило дыхание, и она почувствовала, как затвердели ее соски, ожидая, что он прижмется губами к ее губам и она не остановит его, если он это сделает.

Время остановилось.

Внезапно осознав, что она все еще держится за него, Донна отпустила его запястье, как будто оно горело.

Харви не понимал, что делает, пока она не отпустила его, разрушив чары, под которыми они находились. Чертыхнувшись, он отступил назад, проводя рукой по волосам, наконец-то осознав всю серьезность ситуации. Когда до него наконец дошло, почему они вообще оказались здесь, Он наклонил голову, чтобы она услышала каждое слово, которое он собирался сказать.

– Если я когда-нибудь увижу его снова, я убью его, – пообещал он с низким рычанием.

Она не сомневалась в нем, от этого заявления по ее спине пробежала дрожь, а до самой сердцевины пробежал жар, и это первобытное поведение возбуждало ее больше, чем она могла сосчитать.

Ей потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями.

Когда шок от всей этой ситуации, наконец, вошел в нее, Донна начала заметно дрожать. Ее запястья болели от того, что Джереми насильно удерживал ее, и прямо сейчас Харви стоял слишком близко.

Наблюдая за тем, как меняется выражение ее лица и кровь отливает от него, Харви знал, что она была напугана, будучи свидетелем этого несколько раз. Он никогда не хотел быть таким агрессивным, но в тот момент, когда он увидел ее боль, что-то сломалось.

– Эй, посмотри на меня, – его тон полностью изменился, нежность вплеталась в слова. Когда она не подняла глаз, Он приподнял ее подбородок, чтобы встретиться взглядом. – С тобой все в порядке.

Она отчаянно хотела верить ему, но все в ней говорило ей, что она была далеко не в порядке.

– Нет, Харви. Я не… – Рыдание вырвалось из ее горла, когда она, не задумываясь, наклонилась вперед, осторожно положив голову ему на грудь. Ее тщательно построенные стены рассыпались вокруг нее. Прошлое больше не имело значения. Ей нужно было, чтобы он утешил ее прямо сейчас.

Застигнутый врасплох этим внезапным прикосновением, Харви весь напрягся. Инстинктивно он обнял ее, утешая, когда почувствовал, как на его рубашке образуется мокрое пятно.

– Пойдем, я отведу тебя внутрь, – скомандовал Харви.

Она позволила ему увести себя в дом.

Он запер за ними дверь. – Я останусь здесь на ночь. Я ни за что не оставлю тебя одну.

– Харви, у тебя нет…

– Этот мудак пытается вернуться, кто знает, что он сделает.

Она действительно не могла спорить с этим, хотя зная Джереми, он не хотел бы испытать свою удачу с кем-то вроде Харви.

– А ты завтра меняешь замки, – он не хотел говорить так властно, но кто-то должен был присматривать за ней, потому что она явно не делала этого сама. И ему оставалось только гадать, почему.

Они молча уселись на диван.

Донна долго молчала. Слишком долго. Напряжение в воздухе усилилось, и Харви встал, чтобы налить им обоим немного воды. Когда он вернулся и сел рядом с ней, Донна наконец прошептала: – Пожалуйста, не сердись на меня.

Все, что он хотел сделать, это заключить ее в свои объятия. Он был чертовски зол на Джереми, но не на нее.

– Донна, что случилось? Донна, которую я знал, никогда бы не позволила так с собой обращаться, – он нахмурился, не совсем понимая, что с ней происходит.

– Я не знаю, Харви. Может быть… я чувствую себя глупо, говоря это.

– Просто скажи мне, Донна. Все нормально.

Его голос успокоил ее. Он мог заставить ее почувствовать, что все будет хорошо, просто говоря. -Может быть, я просто… наказывала себя.

– А зачем тебе себя наказывать? – Его голос становился мягче с каждым словом.

– За то, что я сделала. За то, что не дала тебе второго шанса, – она уставилась на стакан, который он ей протянул.

Харви слишком хорошо понимал, что потребность наказать себя может быть непреодолимой, но он ненавидел видеть ее такой. В груди у него все сжалось. Они оба были повреждены. Это было время, когда они начинают чинить свои сердца и вместе, возможно, получить их сломанные части, чтобы соответствовать друг другу.

Он немного поколебался, но все же взял ее за руку. – Ты не должна себя наказывать. Ты заслуживаешь лучшего, Донна. Всегда.

Донна посмотрела на него и не увидела в его глазах ничего, кроме любви. Это сбивало ее с толку. Как он мог быть так добр к ней после всего, что случилось?

Собравшись с силами, Донна отпустила его руку и встала. – Я подготовлю комнату для гостей.

– Нет, я останусь здесь.

– Что? Почему?

– Ближе к входной двери. На случай, если он вернется.

Донне не хотелось спорить. – Хорошо. Тебе нужны спортивные штаны или что-то еще? Я уверена, что у меня есть что-то наверху. Тебе будет гораздо удобнее.

– Вообще-то у меня есть багаж в машине, – он с сомнением посмотрел на нее, понимая, что она чувствует себя неважно. -Я здесь, если понадоблюсь тебе. Ты ведь это знаешь, да?

– Я знаю. Я принесу тебе одеяло и подушку, – она слабо улыбнулась ему.

Харви наблюдал за ней, прислушиваясь к ее шагам, когда она поднималась наверх.

Час спустя Харви откинулся на спинку дивана, относительная темнота заполнила комнату, когда он уставился на светильники на потолке, чертовски раздраженный. Он был тверд как скала. Так было уже некоторое время. От одного воспоминания о том мгновении, когда они почти поцеловались, его эрекция задергалась в штанах. Он не обратил на это внимания. Он никак не мог облегчиться, находясь в ее доме, но эта проклятая штука никак не могла успокоиться, и он был измотан. Может быть, немного свежего воздуха пойдет ему на пользу, потому что запах Донны, проникающий в его чувства, ничуть не помогал.

Он встал, привел себя в порядок и подошел к задней двери, тихо открыв ее и позволив ночному воздуху покалывать свою кожу. Это точно был адский день. Адреналин все еще бурлил в его венах, поэтому он сделал глубокий вдох.

Все, о чем он мог думать, так это о том, как Донна подверглась насилию со стороны какого-то парня; позволила себя обидеть и как она, казалось, была в порядке с этим. Если что-то столь монументальное, как ее самоуважение, так сильно изменилось, он беспокоился о том, что еще могло измениться за последние два года.

Подойдя к краю палубы, он посмотрел на океан вдалеке, слабо слыша, как волны разбиваются каждые несколько секунд. Лунный свет освещал пляж так, как он никогда раньше не видел. Подняв глаза к звездам, он увидел, что миллионы из них смотрят на него. Здесь все было по-другому. Раньше он думал, что это хорошо, но теперь уже не был так уверен.

Через несколько минут Харви повернулся, чтобы войти внутрь, его тело было более расслабленным. Он заметил шезлонги и решил, что они, вероятно, так же удобны, как и ее диван. Ночь на улице могла бы действительно помочь очистить его разум.

Запах Донны наполнил его чувства в тот момент, когда он лег, и его эрекция вернулась с удвоенной силой. Смирившись с поражением, он откинулся на мягкие подушки. Звуки океана немного расслабили его разум, и он в конце концов закрыл глаза.

***

Донна ворочалась с боку на бок, не в силах заснуть. Она задремала, но вскоре проснулась, только чтобы ее мысли мчались без остановки. Она снова посмотрела на будильник: 3: 42 утра.

Немного свежего воздуха всегда помогало ее бессонному мозгу. Изо всех сил стараясь не разбудить Харви, Донна скользнула вниз по лестнице. Заглянув в темную гостиную, ожидая увидеть его на диване, Донна с удивлением обнаружила, что диван пуст.

На секунду ей показалось, что он вообще ушел. Может быть, все это было немного чересчур. Она не могла винить его за это.

Она прошла мимо стойки к двери и обнаружила, что та слегка приоткрыта, а в кухню вливается прохладный воздух. Отодвинув занавеску, она увидела Харви в одном из своих кресел, свернувшегося калачиком на боку, его тело двигалось вверх и вниз в устойчивом ритме, показывая, что он крепко спит.

Она заколебалась, боясь разбудить его, но осторожно толкнула дверь. Выйдя наружу, она глубоко вздохнула.

Она изучала спящую фигуру Харви, своего рыцаря в сверкающих доспехах, который даже во сне выглядел готовым к битве.

Я никогда не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

Он ведь всегда выполнял это обещание, не так ли? Она не хотела думать о том, что могло бы произойти, если бы его здесь не было. Но он был здесь. Снова. Он сказал, что хочет поговорить. Может быть, поэтому он здесь и оказался? Как долго он пробудет здесь на этот раз? И разве у него нет работы? От всех этих вопросов у нее кружилась голова.

Взяв одеяло, накинутое на другой стул, она накрыла им Харви и застыла, как только он пошевелился. Она смотрела, как он схватил покрывало и завернулся в него. Донна сделала шаг назад и повернулась, готовая вернуться обратно, когда его голос прорезал ночь.

– Донна…

========== Глава 9 ==========

Донна застыла. Ее имя резонировало в темноте, хотя это был всего лишь едва слышный шепот. Она медленно повернулась, на случай, если Харви просто спит. Глядя на его фигуру, растянувшуюся на ее шезлонге, завернутую в одеяло, которое она только что накинула на него, Донна ждала, затаив дыхание. Но молчание продолжалось, и Харви погрузился в глубокий сон под ночным небом.

Облегченно вздохнув, Донна вошла внутрь. Если ей повезет, она все еще может поймать несколько снов. Это был один адский день, и у нее было другое представление завтра.

Поднявшись наверх, она могла думать только о мужчине, спящем на ее веранде. Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь проводила с ним ночь, не деля при этом постель. Эта идея показалась ей странной, но опять же, вся эта ситуация была какой угодно, только не нормальной.

Всего две недели назад у нее был парень, и Харви был просто болезненным воспоминанием, которое она избегала. Теперь ее бойфренд исчез, А Харви был очень близок к поцелуям. Донна даже не была уверена, хочет ли она этого. Несомненно, ее все еще тянуло к нему, и она была не в силах игнорировать, как великолепно он выглядит. И все эти годы, проведенные в тоске по его прикосновениям, оставили свой след, ее тело мгновенно реагировало на его близость, когда он подходил ближе. Но поцелуй приведет к другим вещам, и это только все усложнит. Тот факт, что она должным образом не справилась со своим горем, гневом, разочарованием и миллиардами других эмоций, связанных с их разрывом, только помешает тому, что она и Харви пытались восстановить. Так что ей нужно было какое-то расстояние, чтобы разобраться во всем.

И именно это она скажет ему утром.

Донна проснулась ровно в 6 утра, как всегда. Никогда не нуждаясь в будильнике, она хотела бы сегодня, чтобы ее тело просто уступило изнеможению ее ума, почти не выспавшись. Пока она боролась с отчаянием, мысль о том, что Харви спит внизу, прокралась в ее сознание и мгновенно вытащила ее из постели.

Она почувствовала боль в запястьях, и это было единственной причиной, по которой Донна все еще думала о Джереми. Последствия того первого раза, когда он причинил ей физическую боль, были совсем другими, когда она все еще чувствовала, что ей есть что терять. Теперь нет.

Она определенно забыла о нем.

Осторожно спускаясь по лестнице, Донна посмотрела сквозь занавески, когда она беззвучно раздвинула их, ее глаза остановились на фигуре Харви, все еще спящего снаружи, когда первый луч солнца взошел в небо.

Кофе. Она определенно нуждалась в кофе этим утром, чувствуя похмелье, хотя вчера вечером выпила только бокал шампанского.

Донна вышла на свежий воздух, чувствуя, как прохладный ветерок касается ее кожи. Она гадала, проснется ли Харви, чихая. Может быть, это и Калифорния, но сейчас была еще середина декабря, и ночи были определенно холоднее.

Ее веранда была красивой и большой, охватывая всю ширину дома и по меньшей мере пятнадцать футов глубиной. Белое ограждение шло по всему периметру с лестницей для прямого выхода на пляж, расположенной в середине. Слева стоял стол с четырьмя стульями, а справа-два больших шезлонга с подлокотниками и большими подушками, в которых можно было спрятаться. Повсюду были разбросаны растения в горшках и зажжены фонари, добавляя красок тусклой в остальном открытой площадке.

Плотно завернувшись в халат, Донна села за стол, украшенный маленьким кактусом.

Холодный воздух щекотал нос Харви, но его тело было теплым сверху донизу, приятная тяжесть покрывала его. Откуда взялось это одеяло? Он медленно просыпался, смутно ощущая запах Донны, и на секунду ему показалось, что он проснулся рядом с ней, но воспоминания о прошлой ночи нахлынули на него, и он хмыкнул над своим нынешним затруднительным положением. Ебаный Джереми!

Вытянувшись, Харви встретился взглядом с Донной и замер. Прошло уже так много времени с тех пор, как она была первым, кого он увидел утром. Сияние раннего утреннего света окутывало ее так, что ее неземная красота сияла во всем своем великолепии и все, что он мог делать, это просто смотреть.

– Доброе утро, – поздоровалась она.

Дважды моргнув, чтобы убедиться, что это не просто видение, он ответил на приветствие, медленно вставая на ноги и направляясь туда, где она сидела.

Донна следила за каждым его движением. Его волосы были в беспорядке, точно так же, как она видела их тысячу раз до этого. Его белая футболка плотно облегала торс, соски были отчетливо видны, а серые спортивные штаны не могли скрыть слишком знакомую выпуклость, которую она предпочла проигнорировать.

– Не хочешь кофе? – Она сама предложила.

– Пожалуйста, это было бы здорово, – он провел рукой по волосам и позволил себе зевнуть, оглядываясь по сторонам.

Через мгновение Донна вернулась с еще одной дымящейся чашкой в руках, протягивая ее ему.

– Как ты спал? – Спросила она, закинув одну ногу на стул и поставив кружку на колено.

– Я действительно отлично выспался. Правда, я не помню, чтобы хваталась за одеяло, – он бросил на нее понимающий взгляд.

– Я не хотела, чтобы ты замерз до смерти, – сказала она, прежде чем сделать еще один глоток.

Харви поднес чашку к носу, вдыхая аромат бобов и ванили, одновременно тоскуя по ленивому утру, которое они так часто делили.

– Спасибо, – эти слова заключали в себе гораздо больше, чем просто тепло, которое он дарил ей. – Как твои запястья?

– С ними все будет в порядке, – она уставилась в свою чашку, надеясь, что Харви заметит ее неловкость.

Они сидели молча, пока небо медленно переходило из серого в утреннее, розовое.

– Итак, вчера вечером в моей гримерной ты сказал, что хочешь поговорить со мной о чем-то. Что у тебя на уме?

Харви посмотрел на нее, все еще не зная, как объяснить ей причину своего нынешнего присутствия в Санта-Монике. Он обдумывал различные варианты, соглашаясь на правду. Он сделал глоток ободрения, знакомый аромат просто облегчил ему то, что он собирался сказать дальше. По крайней мере, он на это надеялся.

– Ну, я… – он поискал нужные слова и ничего не нашел. Возможно, это было труднее, чем он думал.

Донна наблюдала за его борьбой, ее любопытство быстро росло.

– Я собираюсь пожить некоторое время в Калифорнии, – его голос был таким тихим, что он задался вопросом, слышала ли она его вообще. Ожидая ее реакции, Харви хотел увидеть, как на ее лице появится хоть какое-то выражение, но оно так и не появилось.

– Что ты имеешь в виду? Разве у тебя нет работы в Нью-Йорке? – Тень надежды начала обретать форму внутри нее.

– Я взял перерыв, – Харви тщательно подбирал слова, зная, как это может на нее подействовать.

– Перерыв?

– Творческий отпуск.

Донна позволила этим словам на мгновение утонуть в себе. Он будет здесь в течение длительного периода времени. Она чувствовала, как напряжение между ними медленно нарастает по мере осознания потенциальных последствий его решения.

– И как долго?

Харви снова задумался над своим ответом. – Я уговорил Джона подписать контракт на три месяца, – он быстро добавил: Но я не должен оставаться здесь так долго. Просто на тот случай, если ты не хочешь, чтобы я этого делал.

Когда Харви встретился с ней взглядом, на ее лице промелькнули разные эмоции. Он знал, какой вопрос последует дальше, поэтому бросился вниз с уступа. – Ты так долго была такой важной частью моей жизни. И когда ты ушла… я даже не представлял, как сильно скучал по тебе, пока не увидел снова, – он всмотрелся в ее лицо, которое было непроницаемо. – Я просто скучаю по своей… лучшей подруге и хотел бы снова стать частью твоей жизни. Так что я подумал, что мы могли бы провести некоторое время вместе, – Харви чувствовал себя неловко и немного застенчиво. Сказать ей, что он просто любит ее, наверное, было легче. Страх и надежда боролись за внимание, а его сердце бешено колотилось.

Харви глубоко вздохнул. Вот и все. Правда вышла наружу.

Донна внимательно слушала его. – Проводить время вместе, – она повторила его слова, чтобы понять, что они означают. Она не была уверена, что это был вопрос, но Харви продолжил.

– Я просто хочу, чтобы мы снова стали друзьями, и не понимаю, как мы можем это сделать, когда между нами две с половиной тысячи миль.

– Ты уверен, что это все, чего ты хочешь? – Вопрос слетел с ее губ сам по себе, ее подсознание явно пыталось защитить ее. Донна почувствовала, как ее сердце забилось в ушах, не уверенная, что она была готова к его ответу.

– Да, – пока-что.

Он был почти убедителен, но Донна скептически посмотрела на него, глядя в его темно-карие глаза. Однако тот проблеск надежды, который она чувствовала раньше, рассеялся. Она знала, что он все еще любит ее. Возможно, если бы она набралась смелости и внимательно посмотрела на свои чувства, то поняла бы, что все еще любит его.

Может ли дружба вообще существовать между ними?

– Где ты будешь жить?

Отсутствие возражений против его пребывания там не осталось незамеченным. В конце концов, вполне возможно, что он принял правильное решение, приехав сюда.

– Я забронировала номер в отеле, но вчера так и не зарегистрировался. Так что, они, вероятно, отменили мою бронь. Я найду место на Airbnb* или еще где-нибудь.

– Вау. Я не могу поверить, что ты делаешь такой большой перерыв. Ты никогда не брал больше двух недель отпуска за раз, – заявила Донна.

Харви заколебался, его глаза расширились, как у оленя, пойманного фарами, раздумывая, сказать ли ей правду. Он сделал еще один глоток кофе, сосредоточившись на кактусе между ними, слыша крики чаек на заднем плане.

Донна заметила его реакцию и вопросительно посмотрела на него, внезапно вспомнив, что в его жизни было целых два года, о которых она ничего не знала.

– Я… вообще-то мне пришлось сделать перерыв около двух лет назад, – Харви еще не был уверен, насколько сильно он хочет поделиться этой конкретной частью последствий.

Донна обдумывала дальнейшие расспросы, потягивая кофе и позволяя его признанию повиснуть в воздухе. До сих пор он был очень откровенен с ней, может быть, он не станет возражать против подробностей.

– Что случилось? – Как только вопрос слетел с ее губ, она пнула себя, полностью осознавая, что могла бы сформулировать это лучше, зная, что он, вероятно, обвинит ее, что он имел полное право сделать. Поэтому она спряталась за своей кружкой, делая вид, что снова ее пьет.

Харви почти ожидал ее прощупывания и возможно, именно поэтому он заговорил об этом в первую очередь, так или иначе все еще нуждаясь в том, чтобы она знала, какой беспорядок она создала, когда бросила его.

– Ну… я вроде как впал в депрессию, – он не был уверен, что действительно произносил эти слова вслух раньше, но когда они слетели с его языка, он почувствовал, как тяжесть уходит из его души. – Я ничего не ел и не спал. У меня постоянно случались приступы паники, и через некоторое время это делало работу в офисе невозможной. Алекс был свидетелем всего этого и помог мне выбраться. Я на некоторое время уехал в Бостон, пока не сориентировался. Моя мама была фактически тем, кто вытащил меня.

Харви стиснул зубы при этой последней фразе, боль от ее потери неожиданно подняла голову, ослепляя его. Вспоминая то время, он был так благодарен женщине, которая дала ему жизнь. Она бы так гордилась им сейчас, если бы только могла видеть его здесь, открывающим самую болезненную главу в этой жизни. Боже, как же он скучал по ней. Харви заморгал, собираясь смахнуть слезы.

Голос Донны прервал его размышления. – Мне так жаль, – прошептала она.

На секунду Харви задался вопросом, сожалеет ли она вообще о том, что уехала тогда. – Ну да, конечно. Я снова жив, – он слегка улыбнулся ей. – Майк сказал мне, что тебе тоже пришлось нелегко.

– Да. И что же он сказал? – Донна нисколько не удивилась, что Харви сменил тему разговора с него на нее. Однако она с удивлением обнаружила, что больше не испытывает нежелания говорить об этом. только не с ним. Наблюдая, как он раскрывается, она сделала то же самое.

– Ничего особенного, просто он никогда раньше не видел, чтобы кто-то испытывал такую сильную боль, – Харви немедленно выбросил из головы образ ее страданий.

– Хм… меня это не удивляет. Это было самое худшее, что я когда-либо испытывала, – Донна смотрела мимо человека, сидящего напротив нее. Океан на заднем плане, пение птиц-все это заставляло ту боль и отчаяние, которые она испытывала раньше, казаться теперь менее невыносимыми. Но воспоминания все еще были там. – Я всегда буду благодарна им обоим за то, что они сделали, – призналась она.

Он тоже был там.

***

Донна прибыла в Сиэтл во вторник днем, проведя предыдущую ночь в отеле недалеко от аэропорта Кеннеди. Когда она приземлилась, Майк уже ждал ее, с удивлением обнаружив, что она толкает только один чемодан. Он едва узнал ее. Всегда спокойная и безупречно выглядящая рыжеволосая женщина выглядела растрепанной, ее волосы были растрепаны, лицо без макияжа было красным, глаза опухшими. Она выглядела так, словно кто-то только что умер или, скорее, что-то случилось.

Он крепко обнял ее.

– Почему он не может быть рядом со мной? Почему он не боролся за меня? – Донна рыдала в объятиях Майка, нуждаясь в мужчине, в любом мужчине, который сказал бы ей, что она все еще достойна любви. В любое другое время Донна посмеялась бы над собой за то, что так мало думает о себе, прекрасно зная, что любой мужчина будет счастлив иметь ее. Но когда один человек, которого вы действительно хотите и любите всем сердцем, оставляет вас в одиночестве и нежелании, это делает что-то с вашим духом, что никогда не сможет быть исправлено.

Они постояли там некоторое время, Майк держал ее так крепко, как только мог. Чем дольше она плакала, тем больше он обижался на Харви, за его участие в их разрыве. Может быть, Харви и был его лучшим другом, но Донна тоже была его семьей.

Дорога домой прошла в молчании, воздух был тяжелым от горя. Прежде чем они вошли в дом, Донна наконец заговорила: – Майк, пообещай мне кое-что.

– Все что угодно, Донна, – он смотрел, как она превращается в ту непоколебимую женщину, какой он ее помнил, и ее глаза были полны решимости.

– Обещай мне, что ты не скажешь ему, где я. Потому что, если он узнает, что я здесь, он вылетит первым же рейсом из Нью-Йорка, и я не думаю, что я… – она изо всех сил пыталась сдержать комок в горле, но он был слишком силен. Она с трудом сглотнула, оставив оставшуюся часть фразы невысказанной между ними.

– Я тебе обещаю. Я не скажу ни слова, – явная паника, которую он увидел на ее лице, ужаснула его. Дело было не только в агонии, но и в том, что это была Донна. Он обязательно даст знать Рейчел, чтобы она вернулась домой как можно скорее.

Первые несколько дней Донна провела в основном в постели, прячась. И Майк, и Рейчел решили оставить ее в покое, зная, что рано или поздно она всплывет на поверхность, когда придет в себя. Они убедились, что она знает, где найти остатки еды, когда она снова пропустила ужин, только чтобы найти оставшийся контейнер пустым на следующее утро.

В тот первый уик-энд Рейчел предложила им с Донной пойти куда-нибудь вечером. Может быть, выпивка и девичник пойдут Донне на пользу. Донна неохотно согласилась, зная, что зимняя спячка, вероятно, не была решением ее проблем, независимо от того, насколько защищенным и, следовательно, удобным это заставляло ее чувствовать себя.

Донна стояла у стойки, готовая сделать заказ, затерявшись в какофонии толпы; бокалы громко звенели, и шум, который должен был сойти за музыку, доносился со сцены. Караоке определенно не было ее коньком, а посетители этого бара и подавно, но она останется, просто чтобы ублажить Рейчел и снова почувствовать себя живой, пусть и мимолетно.

Она вздохнула, когда шум со сцены стих, время между двумя песнями предлагало долгожданный момент покоя. Это также дало ей окно, чтобы сделать свой заказ без необходимости кричать и бармена, который быстро наполнил два бокала вина.

Донна вернулась к их столику, когда тот, кто был следующим на сцене, открыл рот и произнес первые слова. Донна остановилась как вкопанная. Певец продолжил петь.

И поэтому я пойду, но я знаю…

Я буду думать о тебе на каждом шагу своего пути

«Я всегда буду любить тебя» всегда была ее любимой песней, но услышать эти слова сейчас было все равно, что получить удар под дых. Бокалы, которые она держала в руках, упали на пол, и вино пролилось на ее любимые лабутены. У нее подкосились ноги.

Небольшая группа людей образовала вокруг нее круг, и все же никто ничего не делал, предполагая, что женщина на коленях была, вероятно, просто пьяна.

Рейчел заметила, что ропот толпы усилился, и сразу же поняла, что что-то не так, пробиваясь вперед как можно быстрее. Она нашла Донну на и без того липком полу в луже вина, ее платье было испорчено, колени порезаны осколками стекла, а лицо закрыто руками. Это было самое ужасное зрелище, которое она когда-либо видела.

Донна никогда не замечала этого, слишком глубоко погруженная в страдания из-за потери любви всей своей жизни, которую она знала, что будет любить всегда.

Она упала на самое дно, убежденная, что отныне это ее реальность. Бессонные ночи она проводила, думая о том, как бы она могла поступить иначе, задаваясь вопросом, должна ли она просто вернуться, зная, что это, скорее всего, ничего не изменит.

Она чувствовала головокружение.

Однажды утром, примерно через десять дней после прибытия в Сиэтл, Донна проснулась и решила, что ей нужен новый план, ее период спячки определенно закончился. О возвращении в Нью-Йорк не могло быть и речи, одна лишь мысль о том, чтобы увидеть Харви, вызывала у нее тошноту, и она составила список того, что приносило ей радость. Актерское мастерство было первым и единственным, что пришло ей на ум.