Текст книги "Твои грехи...(СИ)"
Автор книги: София253
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
Для Светланы ее внешность – очень важна. Тем более, когда намечается важное мероприятие, эта девушка должна выглядеть просто идеально. Даже сонной или болеющей она всегда старалась держаться на высоте и не показывать красный нос или заспанные глаза. Так почему сейчас Королева Красоты сидит здесь, не пытаясь скрыть подтеки от теней и помятое платье?
Рыбакова прикусила губы и внимательно заглянула в глаза блондинки. Состояние подруги отставляло желать лучшего, а идеальность дала трещину. Яна прекрасно знала, что туалеты, даже пол, в их школе стерильно чисты, поэтому, не мешкая, села на пол около Светланы слева, прикасаясь к ней рукой и плечом. Девушка мелко дрожала, и холод ее руки из-за открытого платья прекрасно чувствовался даже через кружевные рукава.
Пышные голливудские локоны, которым бы позавидовали самые знаменитые звезды, небрежно распустились, выглядя, как легкие пляжные волны. Около лица пряди были заметно влажными от слез, или девушка нервно умывала лицо. Макияж был просто полностью испорчен. Тени отпечатались внизу, а туш вместе с подводкой и слезами плавно текла вниз, создавая жуткие подтеки. Красная помада смазалась немного вверх и губы припухли, словно от длительных и страстных поцелуев. Открытые плечи и шея покрылись «мурашками», а платье мятного цвета помялось в области талии. И только сейчас Яна заметила, что белые туфли Светы ровненько стоят около нее с правой стороны.
– Мне тяжело на тебя смотреть, – Яна положила голову на плече Светланы и выдохнула, прикрывая глаза. От девушки пахло нежным ароматом ее духов. «Легкий морской бриз» – так назывались ее парфюмы. Их запах нежно обволакивал и, честно говоря, казался Яне родным запахом подруги. – Такое чувство, будто ты разрушаешь себя сама. И молчишь, – Рыбакова услышала судорожный выдох. – Когда я перешла в эту школу, мне так хотелось, чтобы ты говорила со мной о всем, что так сильно тревожит тебя. Я всегда пыталась быть с тобой честной и мне казалось, что ты также ничего не скрываешь, – упрекающие нотки проскользнули в голосе Рыбаковой, хотя она так безумно хотела их скрыть. Темноволосая горько вздохнула и сглотнула. – Я помню, как ты рассказывала о том, что хочешь здесь также быть в элите и выбирала наряд для того, чтобы впечатлить каждого в школе: от учеников до учителей. Я тогда всего лишь снисходительно улыбнулась, в глубине души не соглашаясь с тобой. Я так хотела не выделяться, что готова была напялить серую бесформенную тунику и мешковатые джинсы. Я хотела быть серой мышкой, но здесь правила были совершенно иными. Я бы даже в таком виде выделялась среди богатеньких отпрысков, автоматически становясь мишенью. Поэтому я попыталась стать частью публики, одеваясь стандартно для такого места и особо не высовываясь. О Боже, я даже перестала рисовать, чтобы меня не отправляли на конкурсы и мое имя даже не звучало в коридорах! Я смогла так прожить совсем чуть-чуть. За это время я слышала о твоих отношениях с Димой и была очень против их, – Рыбакова повысила голос и сильно сморщила нос. Она тогда терпеть не могла Виноградова, – Меня радовала твоя влюбленность, твой блестящий взгляд, мне нравился свет внутри глаз. Но элита для меня – табу. Поэтому я и не особо лезла. Я даже, честно говоря, не понимала твоего стремления попасть туда. Ты была на престоле вместо со мной совсем недавно. И ты знаешь, что там не так хорошо, как все могут говорить, – девушка прикусила губу. Светлана продолжала молчать, иногда лишь судорожно выдыхая. Ее тело продолжало дрожать, а слезы нещадно текли по щекам.
– Я так разочарована, Ян. Просто безумно, – блондинка провела руками по ногам, разрывая капроновые колготки. Оставляя на них рваные дыры и множество стрелок, которые длинными полосами тянуться к кончикам пальцев ног. – Я столько сделала, чтобы изменить хоть что-то, но все бесполезно. И я… – она подавляет в себе судорожный выдох, хотя получается не очень хорошо, поэтому с ее рта слетает непонятный писк – …бесполезная. Мои родители не любили нашу прошлую школу. Они считали, что их дочь – и умница, и красавица должна учится в приличном заведении. Их не устраивали наши учителя и парты, за которыми мы сидели. Тогда в пятом классе мой папа отправил меня сюда на курсы иностранных языков. Это должен был быть мой первый год в этом месте. Каждый вторник, четверг и пятницу я приходила сюда. Я очень любила здешних преподавателей за подачу информации. Со мной в группе было несколько человек, а через неделю к нам пришел еще один парень. Уже тогда он выглядел очень симпатично и статно. А ему было всего лишь двенадцать! Двенадцать, Яна! – Света прикусила губу и вытерла тыльной стороной ладони слезы, которые уже начинали щекотать кожу. – Сначала мне было абсолютно параллельно на него. Красивый мальчик и что? Но девочки с группы прожужжали мне все уши о нем. И, будь они трижды прокляты со своими разговорами, я решила отвлечься от учебы и присмотреться к нему, – темноволосая нахмурилась: зачем она говорит ей о каком-то мальчике? Но перебивать ее, Яна не спешила. – Вот только все мои попытки как-то привлечь его внимание разбились о слова. Такие вроде не особо цепляющиеся и тяжелые, но я погрузла в них, как в липком и противном болоте. Он сказал мне: «Ты настолько серая и невзрачная, что я даже не помню, как тебя зовут. София или Елизавета? Не хочу топить тебя в себе. Я люблю яркость и свет, пусть даже приглушенный. А ты даже не выделяешься на фоне фурнитуры в этой школе. Ты прозрачная не только внешне, но и внутри.» Я тогда замерла, и время даже остановилось. Было так больно-больно и безумно обидно. Я даже пожалела, что я не такая как папа или мама. Что я не умею так легко и с улыбкой отпускать других людей. Но я так просто отпустила прошлую себя, что мне до сих пор страшно, – Светлана испустила истерический смешок и прикусила губу. – Я твердо решила меняться и переходить в эту школу, чтобы заполучить его. И теперь на мне это украшение за несколько десятков тысяч, – Макарова дотронулась до массивного кулона на своей шее. Он выглядел довольно внушающее: золотая цепочка держала на себе еще несколько бусин и сам кулон. Золотой с большим белым жемчугом внутри. А тогда, прикусывая губу, резким движением срывает украшение с шеи и внимательно рассматривает его, словно впервые. – Но на самом деле оно ничего не стоит. Совершенно ничего, – и девушка швыряет его в стену, наслаждаясь, характерным треском и звонким звуком от разлетающихся бусин. Яна все это время сидит и даже не двигается. Она замерла и только звук от кулона приводит ее в чувство. – Я была уверена, что ты останешься там, ведь власть и престол со своей мудростью хитростью и харизмой ты занимала бы еще очень долго. Возможно, даже к самому выпуску. Но кто знал, что осенью я встречу совершенно другого человека? И знаешь, ты продолжаешь блистать. Яркая тогда и яркая сейчас. И даже не хотя, ты затмила меня и здесь. А сейчас я вытру немного свой «прекрасный» макияж и поеду домой плакать и принимать ванну. А ты останешься здесь и сделаешь так, как должна, – Светлана горько улыбнулась. Губы все еще дрожали, поэтому некоторые слова обрывались и звучали рвано, но блондинка продолжала говорить. Яна не знала, что творится в зале и на секунду даже удивилась, что сюда до сих пор никто не зашел. Видимо, в зале начиналось что-то интересное.
– О, Боже, – Рыбакова тяжело выдохнула и подняла свою голову с плеча Макаровой. Ее руки тоже начинали дрожать. Она никогда и не замечала, чтобы ее подруга так стремилась к популярности. Ей даже было тяжело представить насколько Свете было тяжело, – я никогда этого не хотела. Я больше любила всегда жить в тени и наблюдать. Мне так жаль, Свет. Неужели я была настолько слепа? – темноволосая почувствовала, как ее холодную руку сжимает другая рука. Маленькая, дрожащая ладошка так крепко сжала ее руку и переплела их пальцы в знак поддержки. Это значило, что Макарова не злилась и не была обижена на Яну. Она просто безумно злилась на себя. Ей еще тогда просто нужно было смирится со своей ролью в этой жизни и не пытаться меняться. Потому что сейчас не было бы так больно в груди и чувство разочарования в себе не заставляло ее ломаться. Несколько месяцев назад она совершенно по-другому представляла этот бал. Светлана именно себя видела в роли королевы. – И мне хочется, чтобы ты была счастлива с тем мальчиком, в которого ты влюблена, но я не уверена, что могу тебе помочь, – Рыбакова криво улыбнулась и поднялась с пола. Ноги уже начинали болеть от неудобного положения. – Ты безумно красива, Света, и без масок…
– Ты так и не поняла, – Макарова поднялась с пола и подошла к раковине. Она начала стирать подтеки и остатки макияжа. Черная вода текла по ее рукам, капая на пол и в раковину. Стерильная белая плитка на полу окрасилась черными разводами. Блондинка вытянула несколько шпилек с прически и бросила их со звуком в раковину. Она села сбоку, около раковины, и прислонилась головой и спиной к зеркалу. Мокрые руки продолжали пачкать платье, но девушка не обращала на это внимание. Она начала снимать дорогие сережки и поставила их около себя. – Ты совершенно ничего не поняла, а мне казалось, что ты более проницательна и умна, – смазанная лукавая улыбка соскользнула по лицу блондинки, и она наткнулась на непонимающий взгляд Яны. Светлана поднялась и подошла почти вплотную к Рыбаковой, ощущая ее тяжелое дыхание на лице. – Этот мальчик, – она улыбается, внимательно смотря подруге в глаза, – и есть Максим Табаков, – Макарова усмехается выражению лица собеседницы и отводит на секунду взгляд. – Но ты не поделишься им со мной, не так ли? – Она лукаво щурится, а тогда целует ее в уголок губ: хотела, наверное, в щеку, как всегда. – Пока, подруга, – и дверь тихонько закрывается за блондинкой.
В этой школе скрипит не мебель, а люди.
И…
Одиночество – тоже пьедестал.
*
Беспощадно. И ветер дул. И он ломал людей. И она не отставала.
Все тело уже покрылось «гусиной кожей» и даже ломало. Кончики пальцев промерзли безумно и губы даже посинели. Ткань платья не спасала от резких порывов ветра и от ощущения потери, в принципе, также. Яна дрожала уже давно и слезы продолжали течь по щекам, создавая еще больше дискомфорта. Здесь, на этой крыше, она хотела отпустить прошлое. Ведь Света – также ее прошлое. «Я не хочу ничего брать с собой в будущее», – так она кричала тем летом. «Ничего, так ничего», – ответила ей судьба и забрала всех.
– Ей, – она даже не услышала звук открывающейся двери и шагов, – малышка?! Почему это королева вечера гуляет по крыше в одиночестве? – Табаков не на шутку удивился. Королева этого вечера гуляла по пустой крыше. Максим подошел к девушке и ужаснулся. – Боже! Ты же вся дрожишь! – он попытался взять ее за руку, но она отмахнулась от него. Ее пронзительный взгляд таких ярких, но кристальных от слез глаз, прожигал в его глазах дыру. Она внимательно-внимательно смотрела на него, а тогда резко опустила взгляд и прикусила губу. – Ты чего творишь? Что ты вообще здесь делаешь? – парень разводит руками, словно указывая на место. Он хмурит брови и создает впечатление рассерженного и даже злого, но в его глаза всего лишь непонимание.
– Хороню друга**, – отвечает девушка и только тогда поднимает взгляд на парня. Она уже даже не дрожит: просто не чувствует больше холода. Дыра в груди все поглотила. – Сегодня я потеряла Светлану. И знаешь, мне больно, но не очень. Такое чувство, что я уже давно была к этому готова. Я даже не сказала ей: «Прощай!» – «Ты сказала… Еще тем летом сказала», – твердит сознание. Но Яна выдыхает и оборачивается. – Или сказала… Но это уже не важно, – она вытирает слезы со щек и поправляет волосы. – Забудь все, что я сейчас сказала: это больше не имеет значения. Я потеряла и потеряю еще не мало людей, поэтому нужно учится отпускать, – девушка подошла к двери и махнула Максиму рукой, мол, пойдем. Внизу уже слышалась музыка их танца, на который они бессовестно опоздали. – Пойдем, может еще успеем станцевать хотя бы половину.
– Мне кажется, они и без нас справятся. Предлагаю прогуляться ночной Москвой, а потом нахватать пиздюлей от Кати за отсутствие, – Табаков не спешил спускаться вниз. Ему не хотелось танцевать этот танец там, в зале, где много учеников будут смотреть на них разинув рты. Ему сейчас, как никогда, хотелось уединения и спокойствия. – Хотя мне и так ничего не будет, а тебя Катя также не тронет: ты ей нравишься, кстати, – его губы пронзила легкая улыбка, а в глазах появился легкий блеск. Нет, это не от алкоголя или других веществ. – А если хочешь танцевать, тогда, – парень легко касается руки девушки и притягивает ее к себе, а другой рукой проводит от шеи по спине к талии. Он осторожно, безумно бережно гладит ее, – что мешает нам сделать это здесь? Этой ночью ты – Королева этой школы, а я – Король.
Он ведет ее в танце, а Яна подчиняется. Они танцуют так нежно и так осторожно. Та дикая страсть и агрессия сгорела, а осталась только ласка и хрупкость. Максим не пытается показать ей свой деспотичный характер, парень ведет ее так аккуратно, словно она самая дорогая хрустальная кукла в мире. Тогда он наклоняет ее и резко поднимает. Все движения и поддержки хореографии Екатерины сохранены в их танце, но они разрешают себе больше нежности и чувств, ведь на них не смотрит толпа учеников, ищущих сплетни. Табаков передвигает руку на ее затылок и касается своими губами ее. Он сминает ее губы своими и притягивает сильней за талию.
*
Что бы ты не сказал – ложь.
Мы не похожи.
И далеки от тех,
кем были прошлогодней весной.
Не прикасайся к моей коже.
Я устал.
Мне чужд этот бой.
Падают воздушные замки,
Бьются сердца.
Можно мне просто уйти?
Ты был прав —
Я не выдержу твоего лица.
…
И, постскриптум: прости.
Прости.
…
© dykhanov_eduard
*
Утро выдалось солнечным и довольно снежным.
Яна проснулась от ярких лучей солнца и потянулась. Погода сегодня обещала быть хорошей и атмосферно зимней. Хлопья снега весело кружили на улице и наблюдать за ними через большие окна тридцать восьмого этажа – одно наслаждение. На душе было так приятно и спокойно. Там не было бабочек и прочего. Она чувствовала уют, который так долго не посещал ее раньше. А еще Рыбакова ощущала тяжесть на соседней половине кровати. И, наверное, именно это заставляло ее чувствовать себя так хорошо.
Это квартира Максима. Трехкомнатная, подаренная совсем недавно отцом. Кроме спальни, здесь еще есть гостиная и небольшой кабинет. Стиль не совсем подходил, как казалось Яне, парню, тем более, такому как Табаков. Но ее это не очень смутило.
Часы показывали, что сейчас уже одиннадцать утра. Девушка сладко зевнула и встала с кровати. Она услышала сзади шевеление и мягко улыбнулась: Яна не хочет его будить. Темноволосая прошла в ванну и посмотрела в зеркало. Макияж немного растерся и тушь потекла. На шее красовались несколько багровых засосов, словно показывая окружающим, что она не свободна. Девушка провела кончиками пальцев по отметинам, замечая насколько припухли ее губы от поцелуев. Несколько синяков на бедрах немного болели, да и вообще она ощущала дискомфорт при ходьбе.
Рыбакова зашла в душ и начала смывать с себя усталость вчерашнего дня, а также косметику. Прохладная вода бодрила и снимала усталость, а вкусно пахнущий гель для душа, который она заметила на одной из полок, приятно обволакивал кожу. Именно сейчас она чувствовала себя безумно счастливой.
Ванильная плитка в ванной выглядела очень интересно в сочетании с необычной мозаикой на одной из стен серого цвета. Серая раковина и большое-большое зеркало делало эту комнату и так не маленьких размеров еще больше. Несколько разных шкафчиков и большой цветок, чем-то напоминающий тропический папоротник. В углу стояла сама ванна вместе с душем. Довольно милая и современная ванная комната порадовала глаз Яне.
Вытерев мягким полотенцем тело, девушка замоталась в него. Она не нашла расчески, поэтому просто пальцами расчесала волосы. Она еще раз бросила взгляд в глубь помещения и увидела на стиральной машинке свой телефон. Она даже не помнила, как положила его туда. Взяв телефон, Яна зашла во входящие и увидела несколько сообщений.
Мама 21:09 (вчера)
Яна, как ты там? Ты поужинала?
Надеюсь, что вечеринка проходит настолько весело, что ты даже не слышишь телефон.
Пожалуйста, перезвони мне! Буду ждать!
Артем 23:43 (вчера)
Тебя выбрали королевой. Поздравляю!
Яна, ты должна вообще-то сказать речь, поэтому, пожалуйста, достань себя из-под земли сама и вернись в зал.
Ей, ты где?
Твою речь перенесли. После каникул поведаешь нам о своих грандиозных планах.
Рыбакова улыбнулась и ответила маме сразу же, а также извинилась за невнимательность. Артему девушка также написала сообщение, но через несколько секунд пришло еще одно.
Артем 23:57 (вчера)
Яна, где ты? Ответь мне немедленно!
Боже, Яна, пожалуйста!
Я всегда знал, что он придурок. Я еду к тебе!
Рыбакова ничего не поняла. Ей сразу же захотелось набрать друга и спросить, что случилось. И только тогда девушка обратила внимание на сообщение от Максима.
Моральный урод 08:34
Прости…
Яна широко распахнула глаза, а тогда резко сорвалась спальню. Она забежала в комнату и подняла одеяло. Там было пусто. И кровать уже давно остыла.
Девушка еще раз прочитала такое короткое сообщение, а тогда удалила номер.
«Я потеряла и потеряю еще не мало людей, поэтому нужно учится отпускать», – она уже сделала первый шаг. Но все-же одинокая слеза скатилась по ее щеке.
*
А этот финал,
К сожалению,
Понятен.
Тебе хорошо
Без меня,
Мой предатель?
* – запись взята из дневника трехлетней давности Светланы. В оригинале она написана красной ручкой, а сбоку прикреплена скотчем серая лента.
** – отсылка к песни Билли Айлиш «Burry a friend»
