Текст книги "Отражение (СИ)"

Автор книги: SmileGin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

========== Глава первая. О детях и подражании ==========

Мирный тихий городок, пышущие зеленью узкие улочки и совсем недавно возведенные высотные дома на главной улице – Намимори почти не изменился, что не могло не радовать. Не хотелось бы возвращаться в место, которое не можешь узнать.

Тсуна уже ждал его. Он сидел на своем рабочем столе и, повернув голову к окну, наблюдал за патрулирующими местность подчиненными.

– Я надеялся, что моя интуиция обманывает меня, – сказал он, даже не шевельнувшись. Он сильно вытянулся, и его голос наконец-то перестал напоминать девчачий писк.

– Разве это возможно? – хмыкнул Мукуро и, пройдя мимо него, уселся в его кресло. – Ох, а ведь я мог бы сидеть за этим столом, если бы победил тебя в Кокуе.

– Если бы, – усмехнулся Тсуна и выпрямился, спрятал руки в карманы и качнулся на носках. – Итак… что ты здесь делаешь? Помнится, ты отказался от кольца Вонголы, перебросив эту ношу на Хром.

– Оя, а ты невероятно самонадеян, если думаешь, что единственная причина, по которой я могу вернуться, это снова стать твоим хранителем.

– Я мог бы сделать предположение, что ты снова попытаешься захватить мое тело, но ты ведь не настолько безумен, чтобы попытаться сделать это сейчас.

– Великий и ужасный Савада Тсунаеши, – похлопал в ладони Мукуро, прокрутившись в кресле, – не успел я переступить порог, а мне уже угрожают. Да ты стал тираном.

Тсуна пожал плечами.

– Все взрослеют, и я не исключение. Может, я и бываю жесток, но я достаточно мягок с теми, кто идет мне навстречу. Но ты ведь здесь не просто для того, чтобы справиться о моих делах?

Его взгляд красноречиво говорил о том, что он и так все знал, так или иначе, или, по крайней мере, догадывается. И ему это точно не нравится.

– Расслабься, я всего лишь приехал отдать дань уважения несчастной женщине, которая терпела деспотизм и давление целых двенадцать лет. Увы, узнал я о кончине Мей-сан совсем недавно и не смог присутствовать на похоронах.

– Тебя там никто и не ждал, – вздохнул Савада, прикладывая к лицу ладонь. – Если бы ты появился, то только все испортил бы.

– Удар в самое сердце. Так ранить словами можешь только ты.

Тсуна хотел было ответить ему, и его слова, судя по выражению лица, очень бы не понравились Мукуро, но вдруг открылась дверь, и на пороге появился… Хибари Кея собственной персоной. Холодные серые глаза, сурово опущенные уголки губ и спадающая на глаза темная челка. Это точно Хибари, только почему-то вернувшийся в возраст ученика старших классов.

– Базука до сих пор работает? – удивился Мукуро, поднимаясь.

Тсуна нервно оглянулся на гостя и кашлянул.

– Катсу-кун, я просил стучать, когда ты заходишь в мой кабинет, – сказал он.

– Отец просил забрать у… вас документы. – Он запнулся перед обращением, и его взгляд, бывший таким серьезным и неприступным, на мгновение заметался в панике. – У вас, да.

– Ка-атсу, – протянул Мукуро, опередив Саваду и сграбастав папку с бумагами, к которой тот потянулся. Тсуна нахмурил брови, беспокойно поглядев на мальчика. – Я помню тебя еще вот таким, – он опустил руку на уровень своего пояса и улыбнулся, протягивая ему документы.

Парнишка уставился на его протянутую руку и нерешительно взглянул на Тсуну.

– Все в порядке, можешь взять. Это именно они.

Катсу недоверчиво посмотрел на Мукуро и кивнул.

– Я не помню… тебя, – хмыкнул он, вновь напуская на себя непроницаемый вид.

– Конечно, тебе же было всего пять… шесть , когда я видел тебя в последний раз. К тому же, видел я тебя лишь однажды, и то мельком. Твой отец не разрешал мне общаться с тобой.

– Оу… – И снова его маска дала трещину. – Ну, если отец этого хотел, то значит так и нужно было.

– Все верно, – кивнул Тсуна, положив руку на его плечо. Катсу недовольно посмотрел на нее, но ладонь с себя не скинул. – Слушай своего отца.

– Боже-боже, что за ужасные слухи ты про меня пускаешь, Тсунаеши? – усмехнулся Мукуро, покачав головой. Катсу враждебно взглянул на него и шагнул назад.

– Я… пойду тогда? То есть… – Он собрался, горделиво выпрямился и вскинул голову. – Я ухожу.

Он скрылся за дверью, и в комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь пением птиц с улицы и легким колыханием занавесок.

– А он не похож на Кею, верно? – улыбнулся Мукуро. Его внимание привлекла фотография на столе, где были запечатлены все хранители Вонголы вместе с ним самим. Кажется, оно было сделано после битвы представителей, очень-очень давно.

– Он… пытается. Хибари сильно давит на него.

Внешне Катсу был настоящей копией своего отца, ни одна из внешних черт его матери не перешла к нему, но вот характер… Видно было, что он отчаянно старался походить на Хибари, и временами ему это даже удавалось, но настоящий характер не скрыть, а он у него как у слизняка.

– Жалкое зрелище. – Мукуро подхватил со спинки стула свой плащ, который бросил на него, войдя в кабинет, и направился к выходу. – Что ж, рад был встрече, Савада Тсунаеши, к сожалению, у меня еще есть дела.

Мукуро открыл дверь, и уже, прикрыв ее за собой услышал негромкое, но предостерегающее:

– Не ходи к Хибари.

– А это уже не твое дело. Босс.

***

Как и ожидалось, Катсу нашелся у базы «Found». Он топтался между ветхими сараюшками, пытаясь найти вход в убежище, но, похоже, у него получалось не очень.

–…может, здесь? – бормотал он, переходя от одного куста к другому. – Ай, черт! Я же выходил отсюда, точно! – Он потер ушибленный лоб, когда попробовал вломиться в стену одного из домиков.

– Дверь в убежище меняется время от времени, чтобы враги не смогли найти ее наобум, – подсказал Мукуро, когда достаточно повеселился, наблюдая за его бесплодными стараниями.

Парнишка вздрогнул и отпрыгнул, принимая боевую стойку, и коснулся крохотной коробочки, висевшей на его поясе. Увидев Мукуро, он удивленно вскинул брови и выпрямился.

– Это вы. То есть, ты. – Его лицо стало отчужденным, и глаза похолодели, и Мукуро даже почувствовал почти забытый уже азарт. Если бы на деле этот мальчишка был таким же… – Я знаю, где вход, просто разведываю обстановку, – фыркнул он, оперся о стену и провалился в нее, приглушенно вскрикнув. —…я же говорил, – невозмутимо сказал он, поднимаясь и угрюмо глядя на Мукуро, вошедшего за ним внутрь. – Вам… тебе нельзя здесь быть, отец будет недоволен. Точнее, тебе в любом случае нельзя здесь быть, потому что я не люблю толпу.

Мукуро тихо посмеялся и пригнулся к нему, опираясь руками на свои колени.

– Тебе необязательно быть похожим на своего ужасного папашу, – улыбнулся он. – Ты хорош таким, какой ты есть, Катсу.

Катсу ошеломленно уставился на него и вдруг покраснел, отворачиваясь. Это вызвало легкое раздражение.

– Н-не понимаю, о чем в… ты говоришь, – запальчиво ответил он, поджав губы. – Я и так такой, какой есть. А теперь вали отсюда, пока я не забил тебя до смерти.

– Кея никогда не разговаривал так грубо, – со смешком заметил Мукуро, и мальчишка одарил его злобным взглядом.

– У меня нет времени на бесполезную болтовню, – хмыкнул он, с трудом сохранив самообладание и пройдя мимо него. Мукуро двинулся за ним, без особого интереса глядя по сторонам. Ничего за десять-то лет и не изменилось, будто он вернулся в прошлое. Те же серые пустые стены, темные ковры на полу и скучные однообразные кадки с бамбуком в углах коридоров. Наглухо запертые двери, тихо жужжащие камеры, даже люди – и те словно клоны из одной пробирки. Не то, чтобы у Мукуро была возможность исследовать все эти коридоры в свое время (обычно он вылетал отсюда, гонимый пламенем облака), но все же кое-какие лазейки знал и охотно пользовался ими. Иногда, очень редко.

– Долго еще собираешься за мной таскаться? – раздраженно спросил Катсу, резко останавливаясь посреди коридора. Эти интонации и голос… – Иди отсюда уже! – И это ужасное выражение лица и несдержанность. Серьезно, это ужасно бесило.

– Ох, как грубо. Я сделаю вид, что ничего не услышал. – Мукуро с интересом огляделся и снова перевел взгляд на парнишку, который неловко озирался по сторонам. – Ты заблудился?

– Вовсе нет! – вспыхнул парень, надувшись. – Я просто прошел поворот, потому что ты меня отвлекал. – Он на миг задумался и добавил: – Травоядное.

Мукуро не сдержался и рассмеялся. В погоне за тем, чтобы стать отражением оригинала, этот пацан ставит себя в унизительно и откровенно смешное положение. Вот почему Тсуна так сочувственно смотрел на него.

Помнится, Мукуро видел этого пацаненка, когда Хибари в очередном бою сильно ранили, и он валялся в больнице, весь в бинтах и гипсе. К нему прибежала его чудненькая женушка с ребенком, которого вела за ручку, кажется, тогда он только поступил в младшую школу. Он был нормальным обычным ребенком, который испуганно таращился на раненого отца и прятался за спину матери, не решаясь встревать в разговор старших. Было видно, что он очень беспокоился об отце, но боялся подойти ближе, не говоря уже о большем. Вряд ли Хибари обрадовался, если бы кто-то, даже его маленький сын, кинулся бы ему на шею с порога. Сантименты – далеко не самая сильная сторона его личности, даже в отношении семьи. Мукуро вообще удивлялся тому, что на него клюнула какая-то девушка, причем такая милая и послушная. Да что уж там, Мукуро не мог предположить, что когда-нибудь кто-нибудь полюбит Хибари, с его-то отношением к окружающим. А Мей его сильно любила, даже от своей семьи отреклась, которая не желала ее свадьбы с якудза, за которого принимают Хибари все обычные жалкие людишки.

– Ничего смешного в этом не вижу. Думаешь, я не знаю, где находится кабинет моего отца? – оскорбился Катсу, отвлекая его от мыслей.

– Именно так и думаю, – улыбнулся Мукуро и шагнул в сторону. – И подчиненные твоего отца, видимо, тоже.

Из темноты коридора вышли два человека с идиотскими прическами, они склонили головы и подошли к насупившемуся парню.

– Господин Хибари, прошу пройти с нами. Ваш отец ждет вас.

– Я и сам мог бы прийти, – фыркнул Катсу, бросая одному из них папку с документами и проходя вперед. – Раздражаете.

– Приносим свои извинения. Рокудо Мукуро, вы тоже пройдите с нами.

Мукуро удивленно выгнул бровь.

– Оя? Надо же, меня не просят выйти вон и не бьют с разворота тонфа. Мне сегодня определенно везет.

Дорога была недолгой. Все время, пока они шли, Катсу беспрестанно оглядывался на него украдкой, действительно думая, что Мукуро этого не замечает. Его пустили в кабинет первым, и Мукуро с тоской и невнятным возбуждением остался в коридоре, в компании напряженных и молчаливых ребят. Спустя долгих скучных двадцать минут открылась дверь, и в коридор выглянул поникший Катсу.

– Ты можешь войти, – прошелестел он и отобрал документы у сопровождавшего их подчиненного.

Мукуро прошел в кабинет и огляделся. В комнате было очень светло, обстановка выдержана в серых тонах, никаких украшений, изящных бра или роскошных ваз с цветами. Кожаный диван, длинный стол для переговоров, стеллажи с книгами и папками и рабочий стол у окна – ни одного бесполезного предмета мебели.

Хибари стоял у книжного шкафа, задумчиво разглядывая корешки книг. На нем был строгий костюм, привычная фиолетовая рубашка и галстук; не так уж изменился он за столько-то лет, разве что еще выше стал, хотя куда уже, да волосы стали короче и топорщились как ежиные иголки.

– Спасибо за гостеприимство, – заметил Мукуро с усмешкой, перестав откровенно разглядывать его. Хибари захлопнул книгу и повернулся к ним. Катсу неосознанно шагнул назад, но все же спохватился и остался стоять на месте.

– Э… вот документы, которые вы просили, отец, – сказал он, направляясь к нему. По пути он запнулся о ковер, и Хибари чуть прищурился. – Вот. Савада просил передать, чтобы вы как-нибудь навестили его.

– Я не нуждаюсь в его приглашениях, – отрезал Кея, принимая папку из его рук. – Я, кажется, вполне отчетливо наказал, чтобы ТЫ принес мне эти документы. Так зачем ты отдал их охраннику?

– Я… эм…

– Брось, Кея, ты поручил ему слишком тяжелое задание. – Мукуро подошел к ним и по-свойски приобнял Катсу за плечи. – Отстань от ребенка, давай лучше выпьем по чашечке саке по старой дружбе.

И наконец-то Хибари обратил на него свое внимание. Его непроницаемый взгляд вспыхнул застарелым огнем обжигающей ненависти, и это грело душу хлеще самых сладких слов.

– Иди в тренировочный зал, – сказал Хибари, отворачиваясь. Его кольцо мерцало фиолетовым огнем. Похоже, ему, как и Мукуро, не терпелось перейти к самому интересному. – Тебя уже ждет там инструктор.

– Да, – кивнул Катсу, сбрасывая с себя руку Мукуро, и отвернулся, закусив губу.

Как только за ним захлопнулась дверь и щелкнул замок, Мукуро пришлось обороняться.

– Что ты забыл в Намимори? – спросил Хибари. Лязг металла упоительно щекотал нервы, и Мукуро предвкушающе улыбался, не без усилий сдерживая трезубцем его тонфа. – Хром прекрасно справляется с твоими обязанностями.

– Мне будет об этом напоминать каждый встречный член Вонголы?

Чужое пламя вспыхнуло, обжигая лицо и руки. Кея едва заметно напрягся, когда Мукуро сменил путь на четвертый, и отскочил в сторону. Легкий щелчок, который предзнаменовал запуск механизма, выпускающего из тонфа шипы, и Хибари снова сближается, уверенно и неторопливо сокращая между ними расстояние.

– Прими мои соболезнования, – улыбнулся Рокудо. Он будто пробовал на вкус его пламя, оно сводило с ума, возвращая его в прошлое, когда ему было трудно даже найти место для ночлега, чтобы не быть настигнутым этим сумасшедшим человеком, одержимым жаждой реванша. Поначалу забавляющее и несколько раздражающее преследование вскоре превратилось в привычную и желанную необходимость. Как приятно было ощутить это вновь. – Я слышал о том, что случилось с Мей.

Всего на секунду, но в глазах Хибари промелькнула болезненность.

– Думаешь, я поверю в то, что ты сожалеешь о ее смерти? – холодно произнес он. – Не смеши меня.

Мукуро пожал плечами и ухмыльнулся.

– И то верно. Я просто снова хочу увидеть тебя в коленно-локтевой.

Он едва успел подставить оружие, прежде чем Хибари впечатал его в стену, почти прижимая к горлу тонфа. Несмотря на то, что между ней и его телом было древко трезубца, давление было ошеломительным. Неудивительно, за десять лет Хибари должен был стать сильнее, иначе это был бы не Хибари.

Только вот… он больше не скалился в той своей кровожадной безумной улыбке. Это единственное, что могло омрачить такой восхитительный день.

– Твои последние слова, пока я не забил тебя до смерти, – потребовал Кея, опасно щуря глаза.

– Раньше ты не был так щедр. Зато самоуверенность по-прежнему хлещет отовсюду.

– Твои последние слова просто убоги. – Хибари замахнулся, и Мукуро приготовился ретироваться, но внезапно распахнулась дверь, и в кабинет ввалился Катсу. Похоже, он подсматривал, но не удержался и упал. – Катсу, – леденящим голосом позвал его Хибари, и парнишка вскочил на ноги, неловко отряхивая себя. – Ты меня ослушался?

– Нет, просто… тренера не было, пап, и…

– Как ты меня назвал?

– О-отец, – поправился тот. – Извините.

Хибари мгновение молча смотрел на него и опустил руки, освобождая Мукуро.

– Тамашимы не было в зале? – переспросил он, поправляя сбившийся галстук. – Или ты врешь мне?

– Нет! Я бы никогда… Я пришел в тренировочный зал, но там было пусто. Я немного позанимался в одиночку и решил вернуться, чтобы сказать вам о сенсее.

– Ты должен был найти его и забить до смерти за то, что он заставил тебя ждать. Разве нет?

– А… да. Но, может, у него были причины… – он осекся, наткнувшись на тяжелый взгляд и совсем стушевался, что-то бормоча себе под нос.

– Смотри внимательно, Катсу, – сказал Мукуро, заходя сзади и опуская ладони на его плечи. – Когда твой папа смотрит таким взглядом, это значит, что он разочарован.

– Убери руки от него, Рокудо, – приказал Хибари. Тонфа из его рук исчезли, и он кивнул на дверь. – И убирайся, пока еще можешь передвигаться на своих ногах.

– Как страшно. Что ж, не будем мешать тебе заниматься делами Вонголы, к которой ты, конечно же, не имеешь никакого отношения. Пойдем, Кота? – спросил он, назвав Катсу уменьшительно-ласкательным прозвищем, и Хибари застыл, уставившись на него. Катсу поник и развернулся к двери.

– Меня мама называла так, – пояснил он, когда они вышли из кабинета. – «Кота-кун». Отцу не нравилось, но мама все равно меня так называла.

– А разве есть что-то, что твоему отцу может понравиться? Хотя да, он же имя тебе такое выбрал, символическое*, а кто-то посмел обзывать тебя Кота.

– В любом случае, это неважно. Мне нужно найти Тамашиму-сенсея, – заволновался Катсу и глубоко вдохнул, закрыв глаза. Когда он молчал, не выказывал эмоций, то вполне себе был похожим на отца, и на него можно было полюбоваться. – Так… – выдохнул он и тряхнул головой. – Кто-то сейчас будет забит до смерти, – угрожающе процедил он и хрустнул пальцами.

– Полный провал, – разрушил его уверенность Мукуро.

Катсу схватился за голову и отчаянно застонал.

– Кого я обманываю? – он потер лоб и привалился к стене, скрестив на груди руки. – Кроме внешности я ничем на отца не похож.

– А тебе это нужно? Твой отец хорош, я не спорю, но…

– Мой отец замечательный, – восхищенно произнес парнишка, и его глаза засверкали. – Он очень сильный и умный, и даже Савада-сан его слушает!

– Серьезно, Кота, не делай такое лицо, – содрогнулся Мукуро. Такое откровенное выражение подобострастного восхищения на его лице совсем не вязалось с внешностью Хибари.

– …поэтому я буду стараться стать таким же, – проигнорировал его Катсу. – Мне только чуточку потренироваться.

– Да тут не чуточку вовсе, – хмыкнул Мукуро, и в этот момент его осенила прекрасная идея. – Если хочешь, то я могу помочь, – предложил он, вкрадчиво улыбаясь. – Лучше меня твоего отца никто не знает.

– Правда? – недоверчиво спросил парень и задумался. – А сколько тебе лет?

– Тридцать четыре.

– Как па… как отцу! Ооо, и ты тоже сильный. – Он замялся, опасливо поглядывая на дверь в кабинет, и нерешительно кивнул. – Хорошо. То есть, да! Спасибо. Только какая вам от этого польза?

– Ну, у меня есть свои интересы, – уклончиво ответил Мукуро, и Катсу недовольно скривился. У него, в отличие от Кеи, вообще была богатая мимика.

– Ладно, наверное. Когда начнем? – деловито осведомился он. – Я могу вызвать пламя. И я умею драться с тонфа. Только они мне не очень нравятся… но отец так здорово с ними управляется!

Он все болтал и болтал, весь на эмоциях, и это неимоверно раздражало. Но он был точной копией Хибари – во всем, что касалось внешности. То же телосложение, те же глаза, волосы – все. И это не могло не интересовать Мукуро.

Потому что, возможно, прошлое, имеет слишком важное значение.

И он едва сдержался, чтобы не сломать Катсу шею, когда этот ребенок с лицом Хибари повернулся к нему и жизнерадостно улыбнулся.

Комментарий к Глава первая. О детях и подражании

* Хибари назвал сына Катсу – в переводе с японского “победа”.

========== Глава вторая. О запретах и будущем ==========

В гардеробе, сколько себя помнил Катсу, никогда не было ярких и молодежных вещей, одни лишь строгие костюмы, светлые и пара футболок нейтральных расцветок. Ах да, еще спортивный костюм для занятий физкультурой.

Отец всегда одевался по-деловому, всегда безукоризненно выглядел, даже после затяжных и трудных сражений, и Катсу пытался следовать его стилю во всем. Вот только белые рубашки у него пачкались три раза в день, галстук постоянно сбивался и развязывался, а ботинки пачкались каждую секунду.

Вздохнув, Катсу быстро натянул школьную форму, прикрепил повязку дисциплинарного комитета и спустился на первый этаж, откуда доносился ароматный запах выпечки. Но это его вовсе не обрадовало.

– О, Кота, – улыбнулась Хром, вытирая руки кухонным полотенчиком, – доброе утро. Садись скорее, пока не остыло. Я как раз собиралась тебя будить.

Катсу недовольно нахмурился и сел за стол. Место напротив него пустовало, хотя обычно там сидел отец с газетой новостей в руках.

– А… отец ушел? – спросил он. Хром, торопливо развязывающая передник, взглянула на него чуть удивленно.

– Он еще не спускался. Странно… Эй, Кея! – крикнула она, заглядывая на второй этаж. – Спит еще, наверное. Ладно, я тороплюсь, – Хром накинула плащ и взяла свою сумку. – Ты сам его разбуди, хорошо?

Хлопнула дверь, и Катсу, немного поколебавшись, поднялся наверх. Отец запрещал ему заходить в свою комнату, поэтому, хоть любопытство и жгло, все равно было очень страшно.

– Пап? Эээ… отец, ты здесь? – Он осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

Темные обои, скудная обстановка, футон на полу вместо кровати и маленький котацу в самом углу комнаты – спальня почти ничем не отличалась от рабочего кабинета. Это даже как-то разочаровывало.

Хибари спал на спине, чинно сложив руки на животе, и даже во сне хмурил брови, будто злился. Редко удавалось застать его в таком беспомощном состоянии: на памяти Катсу было всего два таких момента. Первый – когда отец заснул в машине в долгой дороге (кажется, они сбегали тогда от какого-то мужика из стороннего преступного синдиката), а второй – когда он потерял сознание после изнурительного боя, в котором ему пришлось выстоять против целой армии, пока не подступило подкрепление. Катсу нравилось смотреть на него в эти моменты, сравнивать с собой и подмечать очевидные и неочевидные сходства.

Савада-сан как-то сказал, посмеиваясь, что в подростковом возрасте Хибари был совсем маленького роста, утешая таким образом Катсу, который очень переживал из-за того, что в школе был едва ли не самый мелким среди своей возрастной группы. Сейчас отец был высоченным, почти одного роста с Ямамото.

Катсу присел на корточки рядом с ним и, улыбаясь, принялся рассматривать его лицо. У отца были очень красивые черты лица, он был похож на одну из фарфоровых куколок, что заказывала при жизни мама из Германии. А может, Катсу просто так себе льстил, ведь их внешнее сходство порой даже списывали на клонирование. Отец всегда загадочно молчал на такие будто бы шутливые предположения, и потом долго смотрел на него, словно оценивая их похожесть. Жаль, что у них не такие отношения, как у Савады-сана с его дочерью Юи. Вот уж кто жил душа в душу.

– Сколько раз повторять, что тебе нельзя сюда входить, – не открывая глаз, произнес Хибари, и Катсу подпрыгнул от неожиданности. – Что за травоядное…

– Извините, вы просто не пришли завтракать, и я…

Хибари сел, сонно моргая и хмурясь.

– Вы обычно раньше меня спускаетесь…

– Я встаю тогда, когда посчитаю нужным, – оборвал его Кея. – Так что не смей больше перечить моим указаниям, я ясно выразился?

– Да, простите, – поникшим голосом ответил Катсу. Хибари поднялся, свернул футон и начал одеваться, бросая косые взгляды на сына. Что-то в нем его явно раздражало.

– Иди сюда, – позвал он и, когда Катсу подошел к нему, развязал его галстук и принялся заново его завязывать. – Когда ты научишься уже сам следить за собой? – с нескрываемым презрением произнес он.

– Простите.

– Хватит. Извинишься еще раз, и я тебя ударю.

Катсу замолк, глядя в сторону, на окно, и боялся даже посмотреть отцу в лицо.

– Вы любили маму? – вырвалось у него, и он почувствовал, как дрогнула рука на узле его галстука.

– К чему этот неуместный вопрос?

– Просто мне интересно, почему Хром к нам постоянно приходит.

– Потому что Савада ее попросил.

– Но вы могли нанять горничную и повара, незачем ей постоянно сюда приходить!

– Перестань вести себя как ребенок, это не твое дело.

– Просто так и скажите, что у вас с ней…

Хибари ударил его по щеке – ладонью, но так сильно, что Катсу упал, отлетев к стене.

– Не тебе меня учить, как жить, – холодно произнес он. – Твоего мнения никто не спрашивал. Ты живешь в моем доме, и здесь все идет по моим правилам. Вставай и иди завтракать, я скоро подойду. И очень тебе советую не возвращаться к этой теме.

– Я не голоден, – глотая подступающие слезы, пробормотал Катсу, поднимаясь и прижимая к горящей щеке ладонь.

– Я сказал. Иди завтракать, – пронзительно взглянув на него, повторил Хибари, отчетливо выделяя каждое слово.

Катсу послушно кивнул и отошел к двери. В глазах щипало, и было обидно до жути, хотя вроде и стоило бы уже привыкнуть к подобному отношению. Просто… почему отец не мог любить его так же, как он любит его?

Хром испекла вишневый пирог и приготовила рис с беконом и овощами. Катсу не любил ее стряпню, не любил, когда она заявлялась к ним домой, будто в свой собственный. У нее был свой ключ, барьер беспрепятственно позволял ей пройти, и отец всегда был рад ей, хотя постоянно ворчал и делал вид, что она его раздражала. Это было неправильно. Только мама могла заниматься домом и только она могла ходить с отцом. Когда она была жива… они могли еще называться семьей. И никакой Хром поблизости не было.

– Пирог? – как ни в чем не бывало, поинтересовался Хибари еще из коридора. – Хм… ягодный, – удовлетворенно заметил он, разглядывая выпечку, и на его лице промелькнула легкая улыбка. Он положил на тарелку уже нарезанный кусок и поставил ее на стол. – Ты получишь только после того, как съешь рис, – сказал он, усаживаясь напротив него.

Катсу так понял, что сам отец есть рис не собирался и сразу нацелился на десерт. Как несправедливо! Взрослым достается все самое лучшее!

Хибари потянулся к свежей газете, которую предусмотрительно заносила Хром каждое утро, и развернул ее на сводке новостей. Больше ничего из писанины его там не интересовало.

– Тот человек… – робко начал Катсу, быстро проглотив свой завтрак. Он кашлянул в кулак и сказал уже более уверенно: – Тот, что приходил к тебе вчера. Эээ… Рокудо Мукуро.

Он заметил, как дернулась рука Хибари, комкая страницы газеты.

– Он предложил мне свою помощь! – торопливо продолжил Катсу, слегка подаваясь вперед. Хоть сегодня отец его не игнорировал, а проявлял крохи внимания. – Он сказал, что может меня тренировать, и я подумал…

– Что ты подумал? – леденящим душу голосом спросил Хибари, медленно сворачивая газету. Его глаза были закрыты, но по его напряженному выражению лица можно было прочесть едва сдерживаемую злость. – Что этот человек будет с тобой возиться и помогать тебе? – Он потер пальцами лоб и поднялся, судорожно держась за спинку стула, на котором сидел. – И что он попросил взамен?

– Ничего… в том-то и дело, что он ничего не просил! Он сказал, что вы с ним давние друзья и что он знает тебя лучше всех остальных…

– Вот значит как? – вскинул брови Кея, промокая салфеткой губы. – Он может мечтать сколько угодно, но правдой это так и не станет.

– Значит, вы не друзья?

– Нет.

– Ты его недолюбливаешь, да?

Хибари посмотрел на него, как на надоедливую муху, и поднялся, убирая свою тарелку в посудомоечную машину.

– Скажем так: для меня он пустое место, – хмыкнул он. – Но я запрещаю тебе с ним видеться. Если он подойдет к тебе – беги. Или попытайся забить его до смерти. А теперь иди в школу.

– А… – Катсу взглянул на пирог, который Хибари позабыл ему дать, и ушел, ни слова не сказав. Вернется он все равно раньше него, так что успеет еще объесться после занятий.

***

Хром щелкнула брелоком сигнализации и, на ходу застегивая сумку, направилась к своему автомобилю, припаркованному у ворот. Она оглянулась на зашторенные окна второго этажа, где находилась спальня Хибари, и беспокойно нахмурилась.

Кея славился своей пунктуальностью, у него каждый день был расписан по минутам, и за пределы графика он вылезал в редких исключительных случаях, так почему он сегодня не спустился вовремя к завтраку? Если бы он приболел (что уже кажется немного абсурдным), то предупредил бы. Так что же…

– Доброе утро, Наги.

Хром замерла, выронив из рук ключи от машины, и даже забыла, как дышать. Этот голос…

– Вот уж никак не ожидал встретить тебя здесь.

И эти интонации… Быть того не может.

Она никак не решалась обернуться, хотя внутри все переворачивалось, и к глазам подступали казавшиеся уже исчерпанными слезы.

Столько лет. Его не было столько лет. Исчез, никому слова не сказав, оборвал все связи, забрал свои цепи, и так же – нелепо и неожиданно – вернулся.

– Мукуро, ты придурок! – закричала на него Хром и со всей силы ударила его по лицу сумкой. Не подготовившийся к такой реакции Мукуро отшатнулся и потер лицо, виновато улыбаясь и ласково щуря глаза. – Ты, – она шагнула к нему, напирая, и ее лицо явственно выражало гнев и растерянность, – эгоистичный, самоуверенный предатель. Думаешь, назвал меня по имени и улыбнулся, и твой поступок все забудут?

– Наги…

– Ты даже не представляешь, как я себя чувствовала! – выплескивала накопившиеся эмоции Хром, тыча его кулаком в грудь и оттесняя к воротам. – А вдруг тебя убили? Или… взяли в заложники. А ты!… – Она, наконец, остановилась и опустила голову, тяжело дыша.

– Прости. – Мукуро положил ладонь на ее склоненную голову и обнял за плечи. – Я сглупил. Но для меня мое путешествие не прошло даром, я многое осознал, и мое видение этого мира несколько изменилось. Теперь я никуда больше не исчезну.

Хром вдохнула поглубже, останавливая намечавшуюся истерику, и слабо улыбнулась, обхватывая его руками.

– Я просто скучала.

– Конечно, моя девочка, – рассмеялся Мукуро и провел рукой по ее волосам. – А ты стала намного смелее.

– Я вспылила.

– А я заслужил.

Хром вытерла глаза рукавом и подняла голову, встречаясь с нежным взглядом Мукуро, и улыбнулась. На него невозможно было долго злиться, каким бы ужасным его поступок ни был. Хорошо просто то, что он был жив и что был здесь. Остальное как-то второстепенно.

– Итак… может, расскажешь мне о своей жизни за последние пять лет? – спросил Мукуро.

– Боюсь, придется тебе слушать меня вечность. – Хром подобрала ключи и пошла к машине. – По дороге в город успею отметить хотя бы важные моменты.

Мукуро взглянул на дом, усмехнулся и шагнул следом за ней. В конце концов, время не поджимало.

Из разговора он узнал довольно многое.

Савада захапал себе половину компаний, ранее принадлежавших многим семьям Альянса, успел побыть некоторое время важным политиком, но пришлось уйти с поста, когда не удалось совмещать разрушительные сражения с врагами и политические интриги с обычными людьми, не ведавшими о темной стороне монеты. Кажется, он хотел постепенно отойти от дел и стать добропорядочным гражданином, но не получилось. Странно, что он принял такое решение. Лучше всех же понимал, что из мафии либо как Примо – подстроив смерть, сбежать на другую сторону планеты, либо вперед ногами на кладбище, под дорогущую мраморную плиту, разукрашенную венками со слезливыми лицемерными сожалениями.

Мукуро слышал, что после смерти Киоко он снова женился, но выбор его изрядно удивил. Хару никак не походила на его почившую женушку, но, тем не менее, живут они спокойно, детей не заводят и совместно воспитывают Юи, которая оказалась настоящим трудным подростком.