Текст книги "Мир империи землян (СИ)"

Автор книги: Sleeping

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Вскоре бурные обсуждения вокруг сошлись на мнении, что «Мать знает лучше» и «если сроки охоты перенесли, значит имелись причины, а они уж как-нибудь подстроятся».

Араниэль знала имя причины переноса сроков – это было её собственное имя. Конечно, на то, наверняка, имелось много причин, однако всё же именно её доклад стал той последней соломинкой, брошенной на весы, благодаря которой совет решился перенести сроки начала большой охоты в мире хумансов.

В целом довольно разумное решение. Несмотря на попытки эльфов действовать тайно, не раскрывая себя – порой случались огрехи. Хорошо ещё, что контрразведки различных человеческих государств не имели привычки делиться друг с другом обнаруженными фактами иначе, сложив всё вместе, они имели бы хорошие шансы догадаться об истинном положении дел и ведущейся против человечества незримой войне оружием в которой являлись эпидемии маскирующихся под естественные болезни вирусы уничтожающие как самих людей, так и их сельское хозяйство. Небольшие, не бросающие явно в глаза, климатические изменения, создаваемые Великим Лесом, подчиняющим себе всё больший процент туземной экосистемы, должны были выглядеть естественными, чтобы не насторожить противника раньше времени.

Вот только несмотря на все предпринимаемые меры предосторожности опасность обнаружения чужого негативного воздействия возрастала чем дальше, тем больше. Совет верно решил форсировать события не давая время благородным семействам и кланам полностью закончить подготовку к вторжению, однако сохраняя преимущества неожиданного первого удара.

Как высшая воительница, то есть априори входящая в высший командный состав, Араниэль, в общих чертах, знала, как будут развиваться ближайшие события. Получив разрешение совета, никем более не останавливаемые творцы болезней вбросят в новый мир свои лучшие и смертоносные творения. Больше не нужно искусственно уменьшать степень летального воздействия рукотворной заразы маскируя ту под развившуюся естественным образом болезнь. За три десятка оставшихся им последней дней хумансы вряд ли сумеют понять, что подверглись биологической атаке извне. А если и поймут, то мало что успеют сделать. Новые болезни будут в десятки раз опаснее своих якобы естественных предшественников. Сотни тысяч людей начнут умирать по всему миру сначала ежедневно, а чуть позже и ежечасно. Пшеничные поля покроются несъедобной ржой. Рисовые плантации загниют на корню. Остатки крупного скота падут со вздувшимися животами. Картофельные, фасолевые, бобовые поля захиреют и покроются гнилью.

И когда растерянность хумансов достигнет апогея, а их государственные структуры окажутся практические парализованы, тогда, через проложенные тропы погонщики начнут гнать в чужой мир неисчислимые орды низкоуровневых боевых кадавров созданных из рабов низших рас давящих массой остатки любого возможного сопротивления. На случай если какая-то часть хумансов опомнится и сумеет оказать достойное сопротивление, по тропам между мирами пройдут элитные боевые кадавры индивидуально создаваемые опытными резчиками. Следом за ними будут готовы вступить в бой химеры, представляющие сочетание, казалось бы, несочетаемого – физической силы мамонта под контролем приживлённой к ней голове низшего с промытыми мозгами. Сила самых опасных хищников когда-либо найденных в любом из миров совмещённая с хитрым и изворотливым разумом подвергшемуся контролируемому хтоническому воздействию для приобретения сверхъестественных способностей. Вместе с химерами и элитными кадаврами в новый мир войдут воительницы расчищая путь и страхуя от неоправданно больших потерь всех прочих участников большой охоты.

План, проверенный временем. Он прекрасно сработал против гномов, сработает и против людей. И как не может земля сопротивляться прорастающим через неё корням, так и аборигены не смогут противопоставить высшей расы ничего по-настоящему серьёзного. Достойные возвысятся ещё больше, а низшие займут причитающееся им место полезных рабов или же корма, а то и питательного субстрата – уж как им повезёт и как решат завоеватели.

Будучи истиной дочерью, именно такой, какой желала видеть своих потомков Всеобщая Мать когда-то давно переломившая об колено линию жизни собственного народа и после срастившая её так, как хотелось ей одной – Араниэль нисколько не сомневалась в конечном исходе объявленной большой охоты. В конце концов даже думать об ином исходе просто смешно. Ресурсы одного единственного мира и Древа, включающего в себя сотни миров просто несопоставимы по любому из показателей.

Приказ идти в первых рядах лишь открывает прекрасные шансы заработать как можно больше даров Всеобщей Матери усиливаясь с каждым полученным даром, -размышляла временно попавшая в опалу высшая воительница.

Глоток троллей слезы обжёг язык, прокатился по горлу и расцвёл огненным цветом в животе на короткое время обеспечивая приятное расслабляющее тепло. Закусив непривычно крепкое питьё салатом из гоблинских языков, Араниэль незаметно покинула только набирающий обороты праздничный пир.

Она как следует наелась и напилась, а блистать в обществе и меряться уровнем личной благосклонности Матери придёт время после того, как Араниэль как следует проявит себя, завоёвывая новый мир для Древа.

Друг мой читатель, у тебя должно было уже сложиться определённое впечатление о третьем герое нашей истории – высшей воительницы Араниэль. Она относительно молода. Уж как по меркам высших воительниц так точно. В обществе бессмертных пара – тройка столетий, право слово, не возраст. Своё возвышение из обычных воительниц в высшие Араниэль заработала по результатам завоевания мира гномов. Да, да – эта молодая девушка герой войны с гномами проявившая себя при штурме их последней и наиболее укреплённой твердыни за что Всеобщая Мать и переродила её в высшую воительницу.

Впрочем, для кого «герой», а для кого и проклятый ужас, непременная участница ночных кошмаров выживших гномов – кровавая жница, убийца тысяч, безжалостный палач и так далее.

Всё верно, читатель, наш третий герой, точнее героиня, более чем достойна приставки «анти». Однако также как история не имеет сослагательного наклонения, она также не знает ни правых, ни виноватых. Ложь победителей, возвышаясь над правдой побеждённых становится новой правдой и больше не остаётся тех, кто мог бы её когда-либо оспорить. Да и как различить, где ложь, а где правда, где добро, а где зло? Сомкнувший зубы на горле зайца догнавший его волк кажется ушастому несомненным, стопроцентным, прямо-таки эталонным злом. Тогда как с точки зрения волка злом было бы как позволить своему обеду сбежать и остаться голодным.

С другой стороны, если вдруг некий заяц, каким-то образом исхитрится и воткнёт волку в глаз собственноручно выкованный кинжал, то как раз это будет страшной несправедливостью и попранием всех законов природы с точки зрения волка и небывалой доблестью и торжеством справедливости с точки зрения всех зайцев.

Заметь, читатель, я не говорю, что сильный всегда прав. Но если ты отказываешься принимать навязываемую тебе чужую правду и хочешь отстаивать свою собственную, то тебе непременно нужно стать во всех смыслах сильнее. Опять же многие утверждают, что правда это уже сила сама по себе, хотя критики замечают, что это скорее вопрос уверенности и самоубеждения.

Но возвращаясь к нашей третьей антигероине.

Араниэль – дерзкая девчонка что, по мнению многих своих старших товарок, забралась неоправданно высоко и неоправданно быстро. Сама Араниэль легко отвергает древние традиции, если это кажется ей полезным для дела, чем ещё больше злит идейных консерваторов, которых каждая вторая, если не каждая первая в высшем сословии. Она хитра. Она умна. Она не слишком сильна по меркам высших воительниц из-за того, что ещё не успела заслужить достаточное количество дополнительных даров от Всеобщей Матери, но относительную слабость компенсирует изобретательностью, дерзостью и напором. Араниэль мечтает подняться до мастересы и когда-нибудь войти в совет, чтобы с большей отдачей служить Матери и Древу.

Она легко пойдёт на массовое убийство человеческих детей, на пытки беременных женщин и всё тому подобное. Ведь мы для неё не более чем ростки пшеницы для ухаживающего за своим полем пахаря. Пахарь не испытывает к пшенице ни ненависти, ни любви. Но ему и в голову не придёт спрашивать пшеницу как она сама хотела бы расти или, выводя новый, нужный ему самому сорт, испытывать жалость к отбракованным семенам и росткам.

***

Надёжный друг, верный мой читатель, ты спросишь почему я назвал эльфийку Араниэль третьим героем или антигероем истории? Кто же второй, после Константина Витальевича Травмы – жадного до халявных денег разработчика искусственных интеллектов, пойманного за руку своим собственным творением? Ты задаёшься вопросом: неужели второй герой проскользнул мимо твоего внимания? Спешу успокоить, дорогой друг. Второй наш герой прекрасно известен тебе, это Крапивина Анна Сергеевна, глава так называемой «бригады труповозов» проводящих первичную оценку степени заражённости мёртвых тел и доставляющих всех умерших на дополнительную экспертизу в отделение шестой лаборатории созданной на основе одной из городских больниц.

Аня – типичная отличница. На уроках она всегда первая тянула руку тщательно выполняла домашние задания и от всех окружающих требовала того же порой выводя их из себя предъявляемыми к ним завышенными требованиями. Сразу после окончания медвуза, следом за своим любимым преподавателем, Аня отправилась в центр только разгорающегося в те годы калининградского пограничного конфликта. Там она научилась проводить срочные операции одними только кухонными ножами. Приобрела привычку всегда и везде носить при себе скальпель причём не только в сумочке, но и, на всякий случай, в рукаве. Научилась стрелять из автомата и из башенного пулемёта стандартной БМП-ки. К слову – водить саму БМП-ку она тоже худо-бедно научилась, по крайней мере вывести один раз из-под огня машину с раненным экипажем у неё вполне получилось. Приобрела множество самых разнообразных знакомств, причём среди ныне облечённых достаточной властью лиц. Возможно, эти знакомства спасут человечество позволив как можно скорее довести сверхважную информацию до способных ею воспользоваться лиц. А, возможно, не спасут, лишь замедлив или даже ускорив уничтожение человечества в извечной войне сходных видов за доминирование в специфической и относительно узкой экосистемной нише на самой вершине пищевой цепочки.

Калининградский конфликт многое изменил в ней и теперь Аня гораздо спокойнее относится как к самой себе, так и к окружающим её людям стараясь принимать их со всеми их недостатками. Получается примерно один раз через два и большинство окружения всё равно считают её въедливой аккуратисткой.

«Красный крест, белый бинт, чистый спирт в мясорубке расчеловечивания» – как будто группа Зверобой в песне «мальчики и девочки» пела как раз об Ане Крапивиной.

Только она была такой девочкой во времена калининградского конфликта. Сейчас она стала старше, но так и не нашла своего мальчика. Найти не нашла, зато спасла от смерти или от пожизненного увечья стольких, что полных рук десяти человек не хватит чтобы пересчитать. У врачей, как и у солдат, со смертью свои особенные отношения. Не только со смертью, но и с жизнью тоже. А ещё говорят, что настоящие врачи бывшими не бывают, а если бывают, то это не настоящие. Как и солдаты тоже.

Но это всё лирика.

Это как в той же песне той же группы «Цветущие яблони поют о жизни, презревшей тлен и аптеки».

В романтических балладах герой побеждает дракона. Тогда как в жизни драконе съедает героя и сытый улетает прочь. Какой будет наша история? История о становлении империи человека. Далеко не все империи сумели подняться из праха или не оказались втоптанными в прах в дальнейшем. Но есть и те, что поднялись. Есть те, что устояли.

Глава 6. Вторжение

(За полтора дня до)

Утро золотило пустые улицы города. Светило в окна домов и в проплешины парков. На дорогах непривычно мало машин. На улицах мало людей.

Припаркованные машины стоят тут и там, город утыкан ими словно письмо девочки-подростка блёстками и сердечками.

Напуганные люди сидят по своим квартирам.

Они выглядывают из окон и смотрят на пустые улицы. За каждым окном чья-то жизнь, часто не одна. Город накрыт покрывалом из общего страха и тревоги, разбавленных толикой надежды и ожиданием хороших новостей, которые всё не приходят и не приходят.

Возникшая словно из ниоткуда очередная волна новой, особенно жёсткой, эпидемии разом охватила весь мир. Очаги её возникновения фиксировали и с той и с этой стороны Земли, поэтому прерывать авиасообщения и закрывать границы было уже бессмысленно. Министерство здравоохранения ещё три дня назад объявило комендантский час, запрещая толпам людей собираться вместе, передавая заразу от одного больного к десяткам здоровых людей. Сложно сказать, насколько помогла эта мера. Счёт умерших в течении суток, в одной только Москве, измерялся четырёхзначной цифрой, и эта цифра продолжала быстро расти.

–Молодой человек, предъявите ваши документы, -остановил Костю патруль.

Сам он шёл с пустой головой без мыслей, особенно не глядя по сторонам. Двенадцатичасовая убийственная смена вчера, потом восемь часов отдыха и вот он снова идёт на прописанные ему общественные работы покачиваясь словно зомби и ни черта не отдохнувший. После частого прохождения антисептических процедур кожа красная и шелушится. Глаза слезятся. Губы пересохли. Со стороны он должно быть кажется наркоманом или больным. Поэтому и остановили.

–Ребята, всё в порядке, я больницу иду, -попытался отбрехаться Костя.

–Документы покажите.

–Да не, всё правда в порядке. Я знаю, что сейчас больным нельзя своим ходом в больницу идти и надо вызывать скорую помощь чтобы тебя отвезли. Но вы не поняли. Я не больной, я там работаю.

Документы всё-таки пришлось предъявить. К счастью, это можно было сделать бесконтактным способом, хотя патрульные были в перчатках и в шлемах с закрытыми лицевыми щитками. Выглядело это сюрреалистично, будто они не патрульные, а спецназ и вот-вот будут крутить ему руки словно злостному нарушителю.

Проходя авторизацию по пальцу, звякнул смартфон. Тотчас на поднесённом к нему планшете у полицейских появилась полная информация по Косте. Убедившись, что он действительно работает в лаборатории при больнице, его пропустили и даже пожелали хорошего дня.

–Не сдохнуть сегодня – уже будет хороший день. А если дадите как следует выспаться, то и вовсе замечательный, -проворчал Костя.

До работы он доехал всё в том же отрешённом состоянии. Правда это была какая-то неправильная нирвана и практикующие медитации буддисты наверняка бы её не оценили, но что было то было.

–Удивительное дело, -прокомментировала Аня Крапивина приход Кости. -В кои-то веки наш Травма появился на рабочем месте не самым последним.

–Это потому, что я пришёл раньше обычного? -поинтересовался Костя.

–Нет, ты, как всегда последователен в своих постоянных опозданиях. Сергея почему-то до сих пор нет. Совершенно на него не похоже, -заволновалась начальница.

Впрочем, Сергей появился вскоре после Кости. Бледный, словно невидящий дневного света вампир и взъерошенный, словно тот же вампир, но решивший закрыть окна перфорированными жалюзи, не зная об оставленных в них крохотных отверстиях для солнечных лучей.

–На патруль наткнулся, -объяснил опоздание техник-лаборант. -Бдительные, зараза! За наркошу меня приняли!

–Так сейчас только наркоманы по улицам бесконтрольно и бегают. Когда у них ломка, то ничего кроме новой дозы не волнует и страха совсем нет, -объяснил водитель Петрович.

Крапива потребовала: -Быстро в душ. Ещё немного и мы на смену опоздаем. А там такой хвост уже накопился!

Дальше Костя не слышал так как сам начал первую из трёх обязательных процедур полного обеззараживания. Приходилось плотно закрывать глаза и рот. Если кислые струи попадут туда, то потом не прочихаешься и глаза будут полдня слезится. От ударных доз обеззараживающего реагента зудела и горела огнём кожа. Но лучше уж так, чем свалиться в горячке с неизбежным и скорым финалом.

Когда он вернулся, разговор между коллегами перешёл на тему последней волны эпидемии и на сопутствующие её странности.

–Обычно чем вирус смертоноснее, тем хуже он распространяется, -объясняла Аня. -Это логично. Чем скорее проявляются симптомы, а сам носитель умирает, тем меньше он общается с окружающими и тем меньшее их число сумеет заразить. Более опасны вирусы, имеющие длительный инкубационный период. Когда болезнь уже сидит в человеке, но её симптомы ещё не появляются, человеку думает, что он здоров, не предпринимает мер предосторожности, продолжает ходить на вечеринки, общаться, пожимать руки знакомым и так далее. Такие болезни опасны именно тем, что их сложно распознать, а когда распознаешь, то оказывается, что число заражённых уже очень велико, у них вот-вот начнут проявляться симптомы и совсем скоро они один за другим начнут оказываться на больничных койках.

Однако длительный период, когда болезнь ещё не проявляет себя может быть ещё и благом для врачей. Если вовремя её отследить и начать лечение, то шансы на благоприятный исход значительно возрастают.

–А у нас какой сейчас случай? -поинтересовался Петрович. -Первый – раз и готов голубчик или, стало быть, второй – когда ещё побегаешь, передавая болячку?

–В том-то и дело, что у нас сейчас какая-то чертовщина! Люди мрут как мухи, в течении суток. Но при этом число заражённых только растёт.

–Как такое может быть?

–Если только имеется промежуточный носитель вируса, которого тот не убивает. Например, домашние животные. Болезнь может передаваться от кошки к кошке, причём на самих кошачьих она почти не влияет, но стоит такой заражённой кошечке потереться о ногу хозяина и сутки спустя уноси готовенького. А само животное остаётся латентным носителем и распространяет заразу дальше, со временем заражая всех кошек в городе и делая их опасными для людей. Не обязательно кошек. Может быть собак. Может быть даже комаров или мух. Сейчас конец лета и насекомые ещё достаточно активны.

–Прямо какое-то биологическое оружие получается, – заметил Сергей, закончивший обязательные процедуры перед выходом на смены.

–И правда похоже, -согласилась Аня. -Прямо сейчас учёные с ног сбиваются, пытаются отыскать промежуточного носителя если, конечно, он только действительно существует, а не выдумка. Но хватит разговоров, идите в гараж. Наша смена начинается через пятнадцать минут.

Словно команда космонавтов в старом-старом фильме, где скафандры изображали в виде герметичных пластиковых комбинезонах с плотно застёгивающимися шлемами они прошли по коридору и спустились в подземное помещение гаража. Их внешний вид вполне привычен для медицинского учреждения и не вызвал никакого ажиотажа. Работающие напрямую с пациентами доктора обязаны облачаться в что-то подобное. Сотрудники лабораторий тоже. Скорее приходилось отдельным распоряжением главного врача запрещать бухгалтерам и прочим «бумажным» работникам напяливать на себя полный защитный комплект так как такие комплекты были одноразовыми и судя по скорости их расходования где-то впереди вставала смутная пока опасность дефицита.

Мёртвые тела. Много тел, очень много. Погрузил – разгрузил. Привёз – отвёз. Обеззаразил квартиру или, хотя бы комнату или, хотя бы, кровать, где лежал мертвец. Если относится к мёртвым телам как к чему-то отстранённому, что надо лишь завернуть в пакет, отнести в машину, а, по приезду, вынести – работа как работа. Выматывает только. Даже физически выматывает. А морально: лучше не думать.

Шесть часов пролетают как один час. Середина удлинённого дня – время обеденного перерыва и полуторачасового отдыха, а также смена защитных костюмов на новые. Принесённый из столовой чуть тёплый обед ели тороплива. Простая арифметика: быстрее поешь, больше времени останется на отдых. Возможно даже удастся поспать хотя бы тридцать – сорок минут, перебить накопившуюся усталость.

Петрович рассказывает новости, услышанные от других водителей в гараже: -Во второй бригаде трое человек не вышли. И из четвёртой бригады один тоже не вышел.

Выскребая остатки подливы Рамазан без особого интереса спрашивает: -Заболели?

–В том-то и дело, что нет! Просто отказались. Сказали, что не подписывались на такое.

–Сволочи, -процедил Сергей. -Дезертиры.

–Почему сразу сволочи и дезертиры? – возразил Костя. -У нас вообще-то свободная страна. Хочешь – работаешь. Не хочешь -увольняешься.

Аня подозрительно посмотрела на него, и парень поспешил отмежеваться: -Разве врачу запрещено увольняться? Что, он уже не свободный человек?

–Свобода штука такая… -задумчиво протянул Петрович.

–Доели? -спросила Аня. -Давайте отдыхать, а то до вечера сил не хватит. И вообще: бесят меня подобные рассуждения!

Поздним вечером, когда солнце совсем уже скрылось за горизонтом и наступило время звёзд и фонарей, Аня придержала собравшегося уходить домой Костю подождав пока разойдутся остальные.

–Мне ждать тебя завтра?

–Где? -не понял он.

–Здесь. Ты придёшь завтра на работу?

Аня смотрела в сторону, не на него. Как будто это не ему было стыдно ей отвечать, а ей стыдно его спрашивать.

–С чего такие вопросы? -засуетился Костя после секундной паузы. Вся его суета выглядела неубедительно фальшиво, и он сам прекрасно это понимал.

–Послушай, Травма, -бесконечно усталым голосом положила конец его суетливым движением Крапивина. -Мне всё равно как ты планировал решить вопрос со своим условно-досрочным освобождением. Мне всё равно какие оправдания ты для себя придумал, если вообще взял труд придумать хоть какие-то оправдания. Мне всё равно что и как ты считаешь, что по твоему мнению правильно, а что неправильно. Интересует меня ровно один вопрос: скажи, нужно ли мне начинать подыскивать на завтра нового человека, чтобы бригада не осталась неполной или нет?

–Не молчи, Травма, -попросила Аня: -Просто ответь. Да – значит да. Нет – значит нет.

–Нет, -ответил Костя и сам удивился, ведь он днём планировал совсем другое. -Нет нужды искать кого-то другого. Я приду.

–Уверен, что не передумаешь утром?

–Уверен.

–Тогда спокойной ночи, Костя.

–Костя? -удивился он. -Не Травма?

–Опоздаешь снова будешь Травмой. Причём навсегда, -пообещала Аня.

–Значит нельзя опаздывать.

И он конечно всё равно опоздал. Общественный транспорт стал ходить с перебоями. Патрули дважды останавливали Костю и проверяли документы. Если дальше пойдёт только по нарастающей, то на улице патрулей будет больше, чем спешащих строго по делу прохожих. И тогда уже придётся вводить комендантский чат для самих патрулей, за которыми будут следить и которых будут отлавливать другие патрули и так далее до самого исчерпания ресурса полицейского управления.

***

(за несколько часов до)

Рабочее утро началось с привычной Аниной фразы: -Травма, ты снова опоздал!

Только теперь в ней слышалось не возмущение, а облегчение. Он всё-таки пришёл. Как обещал.

Вот только не надо считать Костю благородным героем, человеком, который не может нарушить своё слово. Легко! И раньше он, бывало, нарушал обещания, говорил одно и делал другое. А кто так не поступал? Все так поступают. Ну, почти все.

Дело в том, что минувшей ночью Костя много думал. Он взвешивал шансы. Где больше вероятность выжить в условиях тотальной эпидемии, захлестнувшей мир? Прячась у себя в квартире, словно в норе, избегая контактов с кем бы то ни было, сходя с ума от смеси страха и надежды. Или же работая в больнице, подвергая себя риску постоянных контактов с заболевшими, но и все лекарства и врачи от тебя буквально на расстоянии вытянутой руки. Самые сильные антисептики, самые актуальные новости и вакцина, когда она наконец появится, плюс каждодневные, по три раза в день, проверки на отсутствие заражения. Итого получаем, что ответ на вопрос отнюдь не однозначен и, может быть, шансов выжить, оставаясь на переднем крае как бы не больше, чем если запереться у себя в квартире в ожидании непонятно чего.

Поэтому Костя пришёл на работу. Но Крапива пусть думает, что он пришёл потому, что пообещал. Это очень полезно, когда окружающие считают тебя человеком слова и думают, что могут на тебя положиться. Не подумайте плохого! Костя не дурак и понимает, что врать по мелочам и нарушать обещания ради сиюминутной выгоды – всё равно что вредить самому себе, это путь в никуда. Но когда на кону стоит не много не мало, а твоя жизнь, то невольно призадумаешься: стоит ли оно того, чтобы продолжать быть хорошим человеком или ну его в пень? По крайней мере Костя призадумался.

Да и все остальные тоже.

Правда этих «остальных» Костя за глаза судил исключительно по своей собственной мерке.

Как бы то ни было, но начало войны вторжения Костя встретил на рабочем месте, занимаясь благородным делом – вывозом мёртвых, чтобы они не распространяли заразу среди живых.

***

Это началось одновременно по всему миру. Обратившись напрямую к Великому Лесу жрицы попросили того как можно больше расширить тропы между мирами, а друиды, с помощью выращенных флора-машин зафиксировали тропы в расширенном положении чтобы через них могли пройти армии. Первыми по тропе прошли облака гнуса. Частично разумные рои, состоящие из сотен тысяч самых разнообразных особей. Крохотные, размером с ноготь, но способные вырабатывать парализующий дыхание яд, не слишком сильный, но где-то сотни укусов хватит чтобы уложить и слона. Размером побольше, примерно с мизинец, сильно модифицированные, настоящие живые ракеты чётко наводящиеся на живые цели, кусающие и терзающие их, стремящиеся забраться в одежду или в естественные отверстия – смертельно опасные даже в не слишком больших количествах. И, наконец, в рой входили достаточно большие экземпляры, чуть меньше ладони. Эти уже обладали каким-то разумом и способны действовать автономно от роя – целенаправленно перерезая провода, разрушая любую техническую инфраструктуру и нападая на людей игнорируя животных.

Разумеется, такие летающие армии способны выполнять сугубо диверсионные функции. Плотно закрытые двойные пластиковые окна уже весьма неплохая защита от них, как и некоторые комплекты спецодежды, закрывающей всё тело, включая лицо и руки. Но чтобы дезорганизовать не ожидающего нападения противника и нанести ему внезапный урон лучшего средства не найти. А чтобы посеять панику среди гражданских так и вовсе.

Следом за роями пошли похожие на скорпионов, только размером с собаку, твари. Лезвия у них на лапах острее бритвы. Усилие «куса» пасти сильнее чем у земных крокодилов. Жрать способны всякую пакость, поэтому достаточно автономны. Ума у них примерно, как у хорошо дрессированного пса. Но главная опасность это способный выстрелить на пару метров хвост – яйцеклад.При попадании яйцеклад мгновенно вводит в жертву зародыш паразита. Оставаясь незаметным, тот развивается в течении от нескольких часов до нескольких суток либо парализуя носителя и начиная пожирать его изнутри, либо сводя с ума и провоцируя агрессию против своих сослуживцев. Различных вариантов «боеприпасов» для хвоста-яйцеклада разработано не мало и всё зависит от того, чем конкретно данную особь «зарядили». Один скорпион может нести до пары десятков таких «зародышей», но, когда они у него заканчиваются, он вынужден возвращаться к хозяевам для «перезарядки». Обслуживанием живого оружия занимаются специализированные кадавры созданные на основе рабов из низших рас. Три или четыре кадавра управляют стаей из пары сотен скорпионов задавая им цели и занимаясь «перезарядкой» опустошённых яйцекладов.

Стая за стаей проходит по тропам. Непрерывный поток движется уже несколько часов, а конца всё не видно. Иной раз в ползущей реке скорпионов и их кадавров-погонщиков мелькает что-то ещё вроде редких воительниц ведущих под уздцы своих виверн. Их задача там, на земле хумансов, работать координаторами собирая информацию о ходе вторжения, передавать и уточнять приказы стаям полуразумных живых машин, созданных исключительно для убийства и разрушения. Каждая воительница, как ценный офицер среднего звена и как представитель высшей расы, окружена свитой из обеспечивающих её безопасность отряда боевых кадавров или химер. Они же являются её личным отрядом быстрого реагирования или уникальными войсками специального назначения, в зависимости от роли самой воительницы.

Понимая, что боевые кадавры, в среднем, относительно слабы против техноружия хумансов, совет мастерес делал ставку на живые машины: полуразумные рои боевых насекомых и стаи различных чудовищ опасных не столько индивидуальной силой, сколько своим количеством. Кадавры, в большинстве, выполняли роль технической обслуги при таких стаях. Хотя и чисто боевых кадавров тоже было не мало, просто использовать их следовало с толком, не бросая в прямое столкновение против хумансовских танков в чистом поле и не подставляя под сосредоточенный огонь пехоты.

Впрочем, нет-нет, но и среди более мелких собратьев мелькали и довольно большие фигуры. Химеры, где торс низшего разумного сращивался с телом гигантского мамонта из ледяного мира или огромной плотоядной обезьяны из мира джунглей или столь же огромной, размером с автомобиль, хищной кошки из того же самого мира. Такие химеры, где управляющий телом животного низший разумный оставался в своём уме и шёл в бой можно сказать «добровольно» или же их кадаврофицированный вариант, сильно потерявший в сообразительности, но зато способный похвастаться вшитыми под кожу защитными пластинами из прочнейшей стали выкованной рабами-гномами представляли из себя страшную силу.

Отряд за отрядом. Стая за стаей. Рой за роем. Река рукотворных чудовищ вливалась в мир хумансов чтобы рвать, терзать и пожирать человеческую плоть.

Это было внушительное зрелище и высшая воительница Араниэль, ожидающая своей очереди пройти по тропе самой первой, значительно опережая всех остальных высших воительниц, не могла не восхититься той неодолимой мощью, которую Древо бросило на завоевание нового мира. А ведь то, что она видела являлось лишь малой частью общих сил!

Глаза молодых воительниц входящих в свиту Араниэль пылали от восхищения. Сама она с некоторым превосходством наблюдала за юными ростками отданными ей под крыло не самыми благородными семьями из числа тех, кто хотел добиться славы и влияния настолько отчаянно, что игнорировал опасность столкнуться с ещё не полностью разбитыми силами туземных армий.

–Большая охота это не только большой риск, но и большие возможности заслужить лучшие дары Всеобщей Матери, -с видом повидавшей всё и вся эльфы напутствовала ростков Араниэль -Строго следуйте моим приказам и вы добьётесь много.