Текст книги "Мир империи землян (СИ)"

Автор книги: Sleeping

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

Эх была не была!

Рыбаки почему-то подчинились, довольно резво освободив лягуха от остатков сетей. Могли бы и не подчиниться, кто он для них – вообще никто. Вот бы глупо Костя выглядел в таком случае. Но он говорил уверенно, а появление гигантской лягушки не вписывалось в стандартные армейские уставы, и бойцы выполнили его просьбу. Всегда и везде, в любой, сколько-то нестандартной ситуации, большая часть людей страстно надеется на появление какого-нибудь постороннего, кто точно знает, что нужно делать и скажет им это.

–Мы не причиним тебе вреда, -произнёс Костя, вглядываясь в бледные зерцала огромной лягушки и пытаясь разглядеть в них хоть что-нибудь. -Мы – друзья!

Недавний пленник осторожно развёл в стороны руки, словно не веря, что их действительно освободили, переступил с ноги на ногу и с Костиной интонацией подтвердил «мы друзья». Чуть подумал и добавил «динамит тебе в задницу!».

Мысленно Костя пробормотал: гениальный полиглот или тупой попугай, вот в чём вопрос?

Вслух он попросил: -Дайте мне рыбу.

–Какую?

–Любую! Нет! Дайте ту, на которую этого чудика ловили. Да, вот ту самую.

Приняв просимое от бойца, держа рыбину на вытянутых руках, Костя протянул её опешившему лягуху.

Тот не спешил брать. Впрочем, и убегать или, допустим выхватывать свои костяные ножи и нападать на людей вокруг, он тоже не торопился. Крупная серебристая, с едва заметным зелёным отливом, чешуя блестела на солнце.

–Бери, падла, держать тяжело, -шёпотом попросил Костя.

Наконец лягух догадался взять рыбину.

–Обмен, -провозгласил Костя. -Мы – вам, а вы – нам.

Он протянул пустую руку ладонью вверх. Лягух и вся собравшаяся толпа синхронно посмотрели на пустую руку.

–Что тут происходит? -громко поинтересовался подошедший офицер и только тут заметил лягуха: -Ох ё-моё!

–Тише, -шикнул на офицера какой-то солдат: -Тут этот, который с гоблином, налаживает контакт с артуком. Понимать надо!

Тем временем лягух видимо что-то решил для себя, потому что его лапа медленно потянулась к поясу, достала один из костяных ножей. Амфибия помедлила, но положила нож в протянутую руку Кости.

–Друзья, -повторил Костя.

–Обмен, -потребовала гигантская лягушка.

–Ладно, чтобы тебе дать такого…

–Вот, -подошедший дядя Ваня всунул в руки Кости армейский нож. -Скажи ему что с этим его больше ни в какие сети никто не поймает. А если поймает, то он легко разрежет любые пути.

Костя не стал ничего говорит, просто протянул лягуху клинок. Тот с готовностью взял, даже рыбину с блестящей чешуёй положил на землю. Видимо, что такое нож он прекрасно знал и то, что тот стальной, а не костяной, его нисколько не смущало.

Пока лягушка занималась новой игрушкой, прибежавшая из госпиталя Аня пробилась через толпу ближе к Косте и торопливо зашептала: -Что ты тут такое устроил, Травма? Это вообще кто? Зачем ты дал ему нож?

Неизвестно сколько ещё Аня возмущалась, как лягушка провозгласила: -Дверью прищеми!

Пока Крапивина приходила в себя, лягух, вместе с ножом и рыбой, в два прыжка, плюхнулся в воду подняв кучу пузырей.

–За нож не отдарился, -растерянно заметил Костя.

Как выяснилось, огорчался он напрасно. Несколько минут спустя, никто ещё толком не успел разойтись, как лягух вылез из воды, показал блеснувший на солнце камень, оставил тот на берегу и снова исчез в воде раньше, чем кто-либо успел что-нибудь сделать.

Удивительно тщательно огранённый камень сиял и переливался.

–Драгоценный, -подумал Костя. Потом он подумал, что таких больших драгоценных камней, наверное, не бывает. А потом подумал, что если бывают амфибии-матерщиники, то и драгоценные камни размером чуть меньше кулака, тоже имеют право на существование.

–Неплохо я расторговался, -провозгласил довольный дядя Ваня, разглядывая камень.

Его правда упросили отдать на исследование позже всех прибывшие к месту событий учёные, но клятвенно обещали вернуть, как только закончат обследование.

И только гоблин расстроенно заявил: -Хвостов так и не взяли. Надо было сразу брать. Теперь не дадут или плохих подсунут.

Между тем контакт состоялся и уже через несколько дней люди нашли на том же месте на берегу несколько крупных, выпотрошенных рыбин. В ответ оставили пару таких же армейских ножей. Получили за них ещё один драгоценный камень и десяток костяных ножей, украшенных затейливым узором. Впоследствии товарообмен стремительно возрастал и вскоре полностью попал под контроль Сергея Андреевича.

Учёные злились на то, что «тот чвк-ашник» снова их обскакал, как и в случае с гоблином, забыв, что гоблина они, практически, сами ему и вручили.

Рыбакам пришлось искать новое место так как старое превратилось в обменный пункт с подводным народом.

Костя рассчитывал если не на медаль, то хотя бы на премию, но не дождался ни того, ни другого. Мудрые товарищи советовали радоваться, что не наложили взыскания. А вот гоблин Хват получил свои рыбьи хвосты. Рыбаки, под предводительством дяди Вани, принесли ему их целый таз так, что гоблин, впервые на памяти Кости, обожрался и лежал раздувшимся пузом кверху не в силах съесть больше ни кусочка. Впрочем, уже на завтрашний день он вполне пришёл в себя и с удовольствием доел начавшие слегка пованивать хвосты местных рыб. Головы ему, кстати, тоже притащили, целую коробку. Когда Хват понял, что всё это предназначено для него и ни для кого больше, то замер на целую минуту, только время от времени губы шевелились, будто шептала что-то неслышное.

–Теперь я знаю, как выглядит гоблинское счастье, -пошутил Костя. -Тазик хвостов и коробка голов.

–Не только, -неожиданно возразил Хват.

–Что-то ещё нужно?

–Счастье не в том, чтобы получить что-то хорошее вот прямо сейчас, -мудро заметил гоблин: -Счастье – когда знаешь: вот пройдёт время, и ты снова получить много хорошего ещё много-много раз. Счастье это когда ты уверен, что хорошее не закончится!

–Уверен, что не закончится?

–Пока Хват с людьми – не закончится.

***

(сто пятидесятый день с начала активной стадии войны вторжения)

После ранения, выписавшись из госпиталя, бывший пулемётчик, а ныне снова гражданский человек, Максим Кузнецов ехал домой.

Казалось бы, сколько там ехать – от больницы в Санкт-Петербурге до его города-спутника Пушкино. Но в том и дело, что ехал Максим не в Пушкино, а в «город номер семь», один из тех новых городов, которые активно строились в последние месяцы в уральских гора и в восточной части Сибири. Вынужденное эвакуировать подальше от опасных районов огромное количество населения, постоянно подвергаясь диверсионным атакам со стороны чужих, сражаясь с бушующими эпидемиями самых разных болезней, а также противостоя внезапному изменению климата – Россия строила в глубине своих территорий новые города.

Огромные дома-крепости, рассчитанные на десятки тысяч человек. Полностью самодостаточные, каждый такой дом – отдельный город в городе и может существовать сам по себе. Своя гидропоника, свой атомный реактор или даже несколько, свои производственные мощности и так далее. Конечно, некоторая специализация существовала. Одни такие дома-крепости или «капсулы выживания человечества» как их с лёгкой рукой журналистов называли уже практически все, планировалось специализировать на производстве сложной электроники, другие на тяжёлом машиностроении, третьи на массовом производстве пластмасс и прочих искусственных материалов, четвёртые ещё на чём-нибудь. Декларируемая автономность каждого отдельного «дома» являлась скорее недостижимым идеалом, к которому планировалось стремиться, но не в ущерб здравому смыслу. Гигантские дома, одновременно растущие в двух направлениях – вверх, над землёй и вниз, под землю – связывались между собой подземными магистралями и железными дорогами. Соответственно каждый новый город должен будет представлять из себя «город из городов» или, может быть, город из изолированных, самодостаточных, однако связанных в общую сеть, районов, где каждый район представляет собой отдельное огромное здание-крепость.

Так оно будет на деле или не так, Максим не знал. Он только ехал на поезде в один из таких городов, куда уже должны были перевести его семью и родных из Пушкино. Родственников бойцов эвакуировали и вывозили в первую очередь. Также как и раненых, чьи раны не позволяли быстро вернуться обратно в строй.

Поезд мчал сквозь туман и снег. Погода словно взбесилась. Метель не прекращалась уже третью неделю. Мороз держался в районе минут пятнадцати днём и опускался до минус двадцати ночью. С точки зрения жителей северных регионов – смешные цифры. Но привыкшему к гораздо более мягкому климату Петербургу, вдобавок с высокой влажностью, идущей с моря, такие температуры казались чем-то запредельным.

Хорошо, что вагоны в составе подобрались пусть не самые новые, но и не совсем старьё. В старых вагонах, где было плохо с отоплением, приходилось занавешивать окна одеялами и простынями, а здесь с этим проблем нет. Максим сидел в футболке и наброшенной поверх, но не застёгнутой тонкой спортивной куртке. На откидном столике медленно остывает чашка сладкого чая. До сих пор непривычно брать чашку, да и вообще совершать все действия, левой рукой, пока правая висит на перевязке. Гадский паук перерубил лапами-лезвиями что-то важное, отчего правая рука почти не движется, а при глубоком вдохе начинает болеть и колоть грудь. Врачи обещали, что через полгода он будет как новенький, главное не давать нагрузки на пострадавшую руку и в целом соблюдать режим. Только что там будет через полгода и где будет он, Максим Кузнецов, неизвестно ни самому Максиму, никому на свете.

Подцепив чашку левой рукой, поднёс к губам, выпил – сладко. Вдохнув цветочный аромат, поднимающийся из чашки, вернул её на откидной столик.

Купе на четырёх человек, но спутники сейчас ужинают в вагоне-столовой. Максиму есть не хочется, только вот чаю решил выпить перед сном. Трое других соседей по купе как и он сам. Получившие ранения бойцы, отправленные на поселение в город с цифрой семь вместо собственного имени. Всё как у всех. В поезде у каждого третьего такая история. Почему только у каждого третьего? Две-трети поезда занимают эвакуированные гражданские. Всех везут на поселение в семёрку, подальше от продолжающего двигаться по направлению к Петербургу фронта.

Кто бы мог подумать, что Питер однажды станет приграничным городом?

И кто бы мог подумать, что это будет граница между людьми и инопланетными тварями, которым чуждо всё человеческое и, в первую очередь, сострадание. А может быть не чуждо. Возможно, они вовсе не рассматривают людей как субъектов, которым можно сострадать или которых можно жалеть.

В Питере и его окрестностях всё ещё оставалось несколько миллионов гражданских. Поезда ходили без остановок, также как и автобусы. Но чтобы их полностью вывезти потребуется ещё не один месяц. Ведь мало просто увезти такую толпу человек, хотя и это сама по себе та ещё задачка со звёздочкой. Нужно их где-то разместить, пристроить к делу и так далее. А новые города, при всех брошенных на их строительство ресурсах, возводятся не так быстро, как того бы хотелось. И весь прочий жилой фонд, какой только был в наличии, давно переполнен. Люди сидят друг у друга на головах, на чемоданах и ждут своей очереди чтобы наконец оказаться в безопасном или условно безопасном месте.

Метель за окном превращала ранний вечер в почти непроглядную ночь. Из-за контраста электрического освещения внутри и темноты снаружи, казалось, будто снаружи вообще ничего нет. Будто там только тьма, из которой раз за разом выстреливает дробь мелкого снега бессильно разбиваясь о двойной стеклопакет.

Допив чай, Максим отнёс чашку и блюдце. На обратном пути встретил возвращающихся из столовой попутчиков. Двое курящих остались подышать дымом на ночь в специально отведённом для курения месте. Двое сразу вернулись в купе. Сосед предложил Максиму сыграть в шахматы, но тот не захотел. Решил пораньше лечь спать. Говорят, будто во сне раны заживают быстрее. Может так, а может и нет. Но то, что во сне время летит быстрее никто спорить не станет.

Через три дня поезд привёз их в место назначения. Ещё за день до этого Максиму удалось связаться, буквально на самых остатках то появляющегося, то пропадающего интернета, с сестрой, которая должна была переехать вместе с остальной семьёй ещё полтора месяца назад. Сестрёнка пообещала встретить и всё показать.

–Как там у вас? -напечатал Максим в месседжере потому, как на то, чтобы передать голос или, тем более, видео, мощности информационной сети не хватало.

–Нормально, -ответила сестра. -Жить можно. Скоро сам увидишь. Одно только плохо.

–Что такое?

–Парней мало, -призналась сестрёнка, сопроводив сообщение улыбающимся смайликом. -На десять девчонок хорошо если три или четыре парня будет. Конкуренция, понимаешь, высокая. Но ты – с другой стороны. Тебе понравится.

И снова ехидно улыбающийся смайлик.

Максим написал: -Какое там «понравится»?! Кому нужен инвалид с перебитой рукой и наполовину выпотрошенным боком?

–И не таких ещё разбирают, -обнадёжила она. -А уж моего самого лучшего в мире братишку и вовсе с руками оторвут в первые же дни. Вот увидишь. Только смотри не зазнавайся!

Он написал «не буду зазнаваться», но сообщение не отправилось. Поезд выскочил из зоны покрытия очередной вышки и связь пропала.

Следующим утром Кузнецов встал пораньше, планируя спокойно сделать утренние дела, умыться, собраться и дальше ехать уже спокойно, пока остальные совы-засони бегают и мечутся. Однако таких, как он, умных жаворонков, нашлось немало и всё равно пришлось постоять в очереди к местам общего пользования.

Однако раннее пробуждение принесло свои плоды и ещё за час до прибытия Максим уже был полностью готов, а потому решил послушать радио. Пока он воевал, новости получал отрывочно, не до того толком было. В больнице вовсе сначала ничего не хотелось слышать, всё тело болело, от вколотых антидотов и прочей химии кружилась голова и постоянно тянуло в сон. Когда немного оклемался, оказалось, что телевизор можно смотреть только в комнате отдыха, а туда каждый раз набивалась куча людей и Максиму элементарно не хотелось толкаться. Так почему бы не восполнить информационный вакуум сейчас, тем более вот она, радиоточка, включи и слушай.

Сопровождавшая их двое суток кряду метель закончилась или они просто наконец выехали из неё, но уже со вчерашнего дня снова можно смотреть в окно и видеть что-нибудь кроме мельтешения падающего снега. Вот сейчас видны какие-то служебные постройки. Разрытая траншея, на дно которой рабочие, при помощи техники, укладывают и соединяют такие огромные трубы, что по ним, пожалуй, мог бы пролезть человек, если бы двигался на карачках. Промелькнула куча поваленных и сложенных в кучу мелких деревьев, видимо мешавших прокладыванию дороги или чему-то ещё. Новые города строили в спешке и, судя по всему, работы по их строительству были ещё далеко не закончены. Но если их привезли в семёрку, то значит часть домов уже готова и им будет хотя бы где жить и куда кинуть вещи.

По радио, как и всегда, крутили зацикленную новостную подборку, время от времени обогащая её свежими событиями.

–Заседание организации объединённых наций закончилось скандалом, -рассказывала приятным голосом девушка-ведущая. -Представитель китайской народной республики подтвердил заключение договора о взаимопомощи и совместной координации военных действий для противостояния чужим между военными союзами Китай – Северная Корея и Россия – Белоруссия -Сирия – Иран – Казахстан. Таким образом можно говорить слиянии двух военных союзов в один.

В свою очередь США, в ответ на множество высказанных претензий об отсутствии или недостаточном уровне военной помощи государствам – членам НАТО, объявили, что с данного момента выходят из Североатлантического договора так как продолжение членства в нём больше не соответствует интересам Соединённых Штатов. Как, в точности, заявил представитель США: «американские войска должны защищать Америку. Мы не можем сейчас позволить себе распылять силы выполняя союзнические обязательства по защите других стран».

Из-за последующих за этим заявлением беспорядков пришлось отложить продолжение заседания на два часа до тех пор, пока многие делегаты других стран успокоятся.

Также США, Австралия и Великобритания заявили о создании нового союза – AUKUS. Целью нового объединения декларируется противостояние вторжению чужих, а кроме того – удержание контроля над морскими путями ради сохранения связанностей цивилизаций и «для блага всего мира».

Далее снова последовали беспорядки, во время которых часть делегатов получили мелкие или средние телесные повреждения в ходе завязавшейся потасовки. В частности, к представителям Германии и Франции пытавшихся во чтобы то ни стало добраться до представителя США пришлось применить силу для их успокоения. Представитель Литвы начал драку с делегатом от Эстонии, в ходе которой оба участника нанесли друг другу незначительные физические повреждения. Делегат Латвии, по неустановленной причине, упал с трибуны и сломал ногу. Завладев микрофоном, представитель Польши, находясь в состоянии аффекта, принялся выкрикивать оскорбления всем странам участникам за что, после нескольких предупреждений, получил по спине стулом и был насильно удалён от микрофона.

Эксперты полагают, что это может быть последним заседанием организации объединённых наций в связи с тем, что данный формат переговоров полностью себя исчерпал и дискредитировал.

Также нам стало известно, что вектор на объединение для противостояние угрозе чужих и создания военных союзов начатый Россией, Китаем и США поддержали и ряд других стран, уже после скандального заседания. Так пришли сведения об образовании союзов Германия-Франция, Польша-Литва-Чехия, Япония – Южная Корея и союза «Правоверных», включающего в себя ряд стран, где ислам является государствообразующей религией.

В следующем часе мы за зададим нашим политическим экспертам вопрос «Весь уцелевший мир разбивается на различные союзы и блоки. Неужели эпоха отдельных государств заканчивается? Что ждёт нас в ближайшем будущем?». Не переключайтесь.

Однако поезд уже тормозил, пассажиры готовились к выходу и Максим выключил радиоточку.

Погода была отличная. Температура в районе минус десяти, но ветра практически нет, как, впрочем, и привычной жителям ленинградской области влажности. На самом деле минус десять на Урале и минус десять рядом с морем, в том же Санкт-Петербурге, ощущаются совершенно по-разному.

Яркое солнце в небе. Блестящий снег. Радостные лица встречающих и обычная вокзальная суета. Где-то в стороне шипит другой поезд, видимо собирается отправляться. А может быть, напротив, прибывает.

Держа в левой руке сумку, выйдя на перрон, Максим закрутил головой пытаясь отыскать рыжие локоны сестрёнки.

–Привет!– сначала показалось что его окликнула совершенно незнакомая девушка и только секунду спустя пришло узнавание. Это была она, младшая сестрёнка, Ленка Кузнецова, но как же сильно она изменилась. Длинные рыжие волосы коротко обрезаны, а то, что осталось спрятано под цветастым платком. Озорные глаза-бусинки смотрят по-прежнему лукаво и с хитринкой, но теперь ещё и с какой-то затаённой печалью. Вынужденный переезд. Необходимость бросить всё и фактически бежать, трястись в переполненном поезде, ехать в неизвестность, а потом пытаться наладит новый быт уже здесь. Всё это не могло не оставить свой отпечаток. Оставалось лишь радоваться, что сестрёнке не пришлось потерять что-то большее. Пока не пришлось.

–Максим!

–Ленка! Осторожнее, блин!

Она слишком сильно прижала ему правую руку, тут же выстрелившую болью.

–Прости, сильно болит?

–Терпимо.

Сестра всё-таки сумела отобрать у него сумку, но только потому, что заранее взяла тележку, поставила сумку на эту тележку и дальше катила уже её. Осыпаемый новостями из жизни семьи и знакомых, изредка спрашивая что-то вроде «как мама» или «как там отец», Максим вошёл в здание вокзала. Перед выходом в город собралась очередь и пришлось немного постоять.

Заметив на руке у сестры какое-то техническое устройство в виде браслета, слишком утилитарное, чтобы оказаться каким-нибудь вычурным украшением, Максим поинтересовался что это такое.

–Идентификационный браслет, -объяснила сестрёнка. -Проще говоря «индивидуалка».

–Зачем эта штука нужна и что она умеет?

–Вообще для всего нужна и вообще всё умеет. Вот, смотри. -принялась объяснять Лена. -Круглосуточный медицинский контроль. Если заболею, я сама ещё не пойму, а эта штука поймёт и поднимет тревогу. Опять же миниаптечка на всякий случай. Кроме того, индивидуалка заменяет все документы. Она явно свидетельствует, что я это я. И если кто-то снимет отберёт её, то у него в руках она работать не станет. На самом деле появляться на улицах без работающей индивидуалки нельзя – тебя сразу остановит патруль.

–Наверное через такие браслеты ещё и месторождение отслеживается? -предположил Максим. -Дивный новый мир, где на каждого надет колпак.

–Лучше уж ходить под колпаком, чем если какая-нибудь тварь сожрёт меня втихомолку, примет мой облик, будет жить моей жизнью, а вы и не заметите до тех пор, пока она не решит перерезать вас всех, -серьёзно ответила Лена. Значительно более весёлым голосом она продолжила: -Воспринимай эту штуку как телефон. Тем более, что она и есть телефон. Никакое другое устройство к местным сетям не подключишь, разве только с помощью той же индивидуалки создать канал, где она будет посредником.

–Значит мой собственный телефон можно выкинуть? -уточнил Максим.

–Ну, если хочешь, можно настроить его работать через индивидуалку, только зачем? Хотя некоторые так делают, кому привычней работать со знакомым устройством. Дедушки там разные или бабушки…

–Сейчас как дам в лоб, -пообещал Максим. -То же мне, нашла дедушку. Я, между прочим, старше тебя всего на полтора года!

Очередь двигалась достаточно быстро. Вскоре они дошли до висевшего на стене большого плаката с изображёнными на нём людьми, которые распахивали объятия или хотя бы поднимали руки, словно приветствуя всех новых жителей прибывших в город номер семь.

Максим поинтересовался: -Слушай, а название у города есть или только номер?

–Есть, конечно. Что за глупость: города по номерам называть, -возмутилась сестрёнка.

Максим пожал плечами: -Не знаю. Мне сказали, что еду в город номер семь.

–Бажовск. Наш город называется: Бажовск.

–Это в честь кого-то назвали?

–Ты, братец, совсем там в армии дубом стал, -Лена, в шутку, постучала себе по лбу пальцами: -Как там было: чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона?

–Я слышал другой вариант: чем толще наши морды, тем теснее наши ряды, -поправил Максим. -Так какой ещё: Бажовск?

–Ну Павел Бажов. Хозяйка медной горы. А мы как раз в уральских горах. Тут и шахты есть.

–Не может быть чтобы город назвали в честь сказочника, -не поверил Максим.

–Назвали и назвали, чего ты прицепился, -отмахнулся Лена. -Если хочешь знать: я вообще почти месяц в старой шахте жила, пока нашу громаду не достроили.

–Что ещё за «громада»?

–Здесь так большие дома называют, которые на несколько десятков тысяч человек и сами по себе как город внутри города. Кто ульями их зовёт, кто крепостями или громадами. Мне больше громадами нравится называть.

–А мне тоже в шахте жить?

–Нет, тебе сразу двухкомнатную квартиру дадут. Может быть ещё и повышенного удобства, как раненному бойцу, -пообещала Лена.

–Зачем две комнаты? Мне и однокомнатная подойдёт.

Сестра улыбнулась: -Нет, братец, неправильно ты мыслишь, не стратегически.

–Не понял?

–Ну вот найдёшь ты девушку или она тебя найдёт. Решите создать семейную ячейку и что тогда? Снова вас переселять в квартиру побольше? Нет уж, сразу в двухкомнатной живи. Если дети появятся, тогда уже переселишься.

–Вот так просто «переселишься»? -не поверил Максим. -Я может быть что-то не заметил и у нас тут уже полный коммунизм наступил?

–Ага, только военный, -усмехнулась Лена. -И жильё дадут и работу. Стопроцентная занятость. Тунеядцы отсутствуют как класс. Бывшее хулиганьё по струнке ходит и вздохнуть лишний раз бояться. Как только кто-то решает, что закон не для него написан – бац, и по законам военного времени.

–Строго, -оценил Кузнецов.

–Имей в виду, вот эта штука, – Лена стукнула ногтем по браслету. -Всё пишет. Поэтому всегда можно определить кто виноват и в чём виноват конкретно.

–И тебя не пугает настолько тотальный контроль?

Лена пожала плечами: -Дело привычки. На самом деле даже удобно. Всегда можно доказать, что ты был прав, если, конечно, ты был действительно прав. Запись – лучшее доказательство.

За разговорами они дошли до пропускного пункта. Максим протянул серьёзной женщине свои сопроводительные документы, а сам глянул на пару автоматчиков в полной броне, безучастно подпиравших стену.

–Вам нужно получить браслет с индивидуальным идентификатором, -объяснила женщина. -Предварительно необходимо пройти полное медицинское обследование. После получения и активации браслета вы получите дальнейшие инструкции, в том числе информацию о предоставленном вам жилье.

–Подожду тебя на выходе, -предупредила Лена. Прикоснувшись своим браслетом к дверям, она открыла их и вышла. Прежде чем двери закрылись успела обернуться помахать Максиму рукой.

–Сюда пожалуйста, -поторопила женщина.

Кивнув, Максим прошёл куда ему было указано. Дивный новый мир ожидал его за крепкой, бронированной дверью, выводившей из вокзала в город номер семь, он же Бажовск. Скоро Максим станет частью этого мира и изнутри узнает, и прочувствует все его достоинства и недостатки. Оставалось только наедятся, что первых будет больше, чем вторых.