Текст книги "Спорная антипатия (СИ)"

Автор книги: Simba1996

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Насколько наивны дети, Узумаки знал не понаслышке, и тут же вытаращил голубые глаза, сосредоточившиеся на четырёхлетней малышке в очаровательном белом платье, спешащей прямо за своей игрушкой на дорогу. Хотелось крикнуть ей, чтобы она повернула обратно, но Узумаки знал, что она испугается и побежит ещё дальше, а может, и остановится, и тогда её точно собьёт машина. Девочка с радостным, весёлым личиком, широко улыбнувшись пухлыми губками, обнажая ровные зубки, бежала за мячиком едва не вприпрыжку под общие возгласы испуганных женщин на улице. Казалось, что ещё секунда – и дорогая тонированная «Шевроле» собьёт её насмерть.

Заскрипели тормоза, раздался истошный визг какой-то пожилой женщины, шёпот и громкие переговоры между людьми, но Узумаки вовремя среагировал, сорвавшись с места, и побежал к девочке. Он хотел спасти её во что бы то ни стало, сохранить эту наивную маленькую жизнь, которая так невинно бежала маленькими босоножками по асфальту, стремясь настигнуть свой мячик, ничуть не обратив внимания на скрипящие рядом шины. Её кудрявые тёмные волосы, заплетённые в два высоких хвостика, развевались от порыва ветра, летящего от «Шевроле». Она, казалось бы, даже не поняла того ужаса, который только что пережила, и испуганно вытаращила зелёные глаза, когда оказалась на руках у Узумаки, мгновенно перебежавшего дорогу под возмущённые сигналы машин. Сердце гулко колотилось в груди, а сам он придирчиво и как-то судорожно осматривал девочку, искренне надеясь, что она не пострадала.

Где её мать – он не знал. Где родители, которые должны приглядывать за своим чадом? И эти разинувшие рты люди, не пошевелившие даже пальцем, чтобы спасти маленького ребёнка… как раздражали, сейчас столпившись вокруг Узумаки и пытавшиеся вынести свой вердикт по поводу того, куда нужно везти девочку, чтобы её осмотрели. Возмущались и по поводу родителей – как просто осудить чужих людей, не имея собственного ребёнка, верно? Маленькое чудо лет четырёх на руках Наруто расплакалось, так что личико его раскраснелось, и прижалось теснее к своему спасителю, вцепившись маленькими пальчиками в широкие плечи Узумаки. Тот принялся поглаживать девочку по голове успокаивающими движениями, слегка улыбнувшись, и опустил её на асфальт, после присев на корточки перед ней, придерживая за плечи. По её щекам катились крупные слёзы, а в зелёных глазах был весь тот ужас, который ей довелось пережить. И почему эти наивные ангелы не сразу понимают, что происходит, а только потом, когда уже всё практически заканчивается?

Наруто улыбнулся, глядя на неё, а девочка плакала так, что многие, кто не видел этого инцидента, перепугались и стали скапливаться вокруг в гуще народа, спрашивая, что случилось.

– Не плачь, – успокаивающе улыбнулся Наруто девочке, осторожно погладив её по мягким волосам. – Ведь всё хорошо? А то, что мячик укатился, не жалей – мама тебе ещё такой же купит, верно?

Напуганный ребёнок закивал, принявшись вытирать маленькой дрожащей ручкой слёзы, и Наруто снова прижал её к себе, тихо что-то приговаривая ей на ухо. Он буквально чувствовал, как девочка успокаивалась, прекращая судорожно вздрагивать, и старался не слушать зевак, кричавших что-то про больницу. Девочка не пострадала, но была весьма сильно напугана произошедшим. Благо, Наруто вовремя спохватился, иначе произошедшего уже было бы не миновать… он продолжал гладить маленькую голову, прижимать её к своему плечу, слегка раскачивая, чтобы малышка пришла в себя, и осторожно целовать её в макушку, слегка прикрыв глаза. Страшно представить, что случилось бы с этим маленьким ангелом, если бы чёртова «Шевроле» не притормозила вовремя… Узумаки старался не думать об этом, передавая своё тепло маленькому испуганному ребёнку, поглаживая его по голове и глядя на всех столпившихся людей зверем, словно они отбирали у него самое ценное. В ярко-голубых глазах царствовала ярость на всех зевак, собравшихся вокруг, и не только потому, что они не желали уходить, но из-за того, что они спохватились не вовремя, только тогда, когда Наруто уже рванул на проезжую часть.

– Пропустите… что здесь происходит? – спрашивал тонкий, но весьма ласковый и мягкий голос, принадлежащий девушке лет двадцати трёх.

Узумаки тут же поднял голову, слегка нахмурившись, а девочка обратила заплаканные глазки в сторону пробирающейся в толпе девушки. Очевидно, это был кто-то из родственников…

Столпившиеся люди нехотя пропустили девушку, и тут же она встала как вкопанная, обратив свой взгляд на спасителя маленького ребёнка. Наруто видел её в кафе – это та самая девушка, которая работала вместе с возлюбленной Учихи. Хината, одетая в простые шорты и футболку, удивлённо хлопала глазами, приоткрыв губы и слегка покраснев. Чего стоит только одно пересечение взглядами?.. тонна мыслей, чувств и эмоций, захлестнувшие прямо сейчас их обоих. Она продолжала недоумённо смотреть на Наруто, а после перевела взгляд на очаровательную девочку, тут же подбежавшую к ней и кинувшуюся обнимать, не говоря ни слова, только кивком указав в сторону Наруто. Узумаки поднялся на ноги, слегка смутившись, и завёл скрещённые пальцы за спину, чувствуя себя каким-то непомерно высоким в сравнении с этими людьми и с Хинатой, принявшейся обнимать маленькую девочку и целовать, что-то шепча ей на ухо.

– Ты… ты спас мою сестрёнку… – всхлипнула она, буквально рывком подойдя к Узумаки и, обхватив его лицо, принявшись покрывать поцелуями, после крепко обняв за сильную шею: – Спасибо…

Она плакала, не переставая обнимать Наруто и изредка целовать его. И блондин чувствовал себя буквально на вершине блаженства – маленькая девочка уже не плакала, глядя на своего спасителя и старшую сестру, а Хината уткнулась в его мужественную грудь, не переставая рыдать и крепко прижимать его к себе. Наверное, редко случается, когда кому-то из нас доводится сталкиваться с по-настоящему тёплыми и добрыми людями. Редко случается и то, когда они оказываются нам симпатичными… однако, пожалуй, Наруто и Хинате повезло сейчас больше всех тех, кто стоял вокруг них и удивлённо перешёптывался.

Ну, может, за исключением маленького темноволосого ангела с зелёными заплаканными глазами, чему-то лукаво улыбнувшемуся…

========== Глава 13. ==========

Комментарий к Глава 13.

Я хочу поздравить всех шипперов СасуСаку, НаруХина, ИноСая и ШикаТема с каноном _

В очередной раз можно убедиться, что главное – это терпеливо верить, надеяться и ждать :3

И не стоит расстраиваться, что “Наруто” закончилось и неугомонный Узумаки покидает нас: больше чем уверена, что фикрайтеры, артеры, мангаки и аниматоры “Наруто” порадуют нас своими творениями *о*

Никакая внешняя прелесть не может быть полной, если она не оживлена внутренней красотой.

(Виктор Гюго)

С тех самых пор прошло около недели. Наруто так и продолжал общаться с Хинатой, и Саске и Сакура заметили, что это общение стало более тёплым. Если девушка сначала немного пугалась Узумаки и стеснялась его, то теперь она задорно смеялась с ним, весело проводила время. Зачастую они гуляли, попросту держась за руки и о чём-то тихо разговаривая, а иной раз просто молчали, только иногда посматривая друг на друга, слегка улыбаясь. Что между ними было? Трудно сказать… возможно Узумаки, который старался отвергать любовь, поскольку попросту не верил в её существование, наконец и сам полюбил по-настоящему. В этом не было сомнений – Наруто, который когда-то потерял свою семью, наконец получил возможность создать новую и обрести её. Такое случается нередко – когда кто-то наверху или даже судьба у нас что -то забирают, они обязательно отдадут что-то взамен, возможно, более ценное, что у нас когда-то было. Зачастую поговорка «что имеем не храним, потерявши – плачем» оправдывает себя, Наруто это знал… он помнил себя пятилетним мальчиком, который забивался в угол и рыдал до потери сознания, понимая, что мама больше не придёт и никогда не обнимет его своими тёплыми руками. Однако сейчас Узумаки словно расцвёл на глазах: постоянные синяки от недосыпа под тусклыми глазами пропали, их цвет приобрёл насыщенный лазурный оттенок, они буквально засияли.

Саске видел изменения в друге, однако свои старался не замечать. Не то чтобы он игнорировал их… просто считал, что так и должно быть. Таков ход вещей, который он уже не мог остановить. Ему казалось, что Сакура с каждым днём становится для него более близким человеком. А её глаза? Зелёные, большие, обрамлённые длинными ресницами, такие завораживающие и заставляющие смотреть в них, будто через стекло, стараясь разглядеть эту добрую и такую ранимую душу. Губы… как же ему нравились её губы: бледно-алые, пухлые, такие нежные, пусть иногда и покусанные от частых нервных переживаний. Зачастую она позволяла ему проводить по своим губам кончиком большого пальца, когда он особенно долго всматривался в её глаза, постепенно скользя взглядом чёрных глаз ниже, к веснушчатому вздёрнутому носику, высоким скулам, румянцу на щеках и заканчивая этими привлекательными для него губами. И Учиха сам начинал краснеть, всматриваясь в них, понимая, что вряд ли ей понравится то, что он станет её целовать…

Но это было глупостью – Харуно нравились его поцелуи. Девушка, несмотря на внешний вид мужчины, любила находиться в его объятьях, идти с ним по улице и провожать злым взглядом тех, кто презрительно косился на него, держаться за его широкую ладонь, изредка поглаживая кончиками пальцев, отчего-то заставляя его краснеть и бежать мурашки по всему телу, практически до дрожи. Ей нравилось смотреть на него в такие моменты – он становился немного неуверенным, смущённым и забавным, да ещё и с этим ирокезом, который каждый день менял свой цвет, на голове. Сакура уже не представляла, как бы он выглядел по-другому – это было в порядке вещей.

В который раз, отпросившись немного пораньше, Сакура шла с ним с работы домой. Девушка была одета в простые джинсовые бриджи, полосатую майку и кеды, на голове был завязан высокий хвост. Внешний вид Саске привлекал к себе куда больше внимания. На мужчине были чёрные джинсовые бриджи чуть ниже колен, белая майка с очередной агитационной надписью.. и всё бы ничего, если бы не чёрные кеды, многочисленные, звенящие, металлические цепи, напульсники на тонких запястьях и ирокез фиолетового цвета. Сакура улыбалась, глядя на него, и ей нравилось это чувство – пусть Саске и привлекал к себе много внимания проходящих мимо людей, но для неё он был сейчас самым дорогим человеком на всей планете. Она уже относительно начинала забывать про Кима… к чему вспоминать о человеке, который относится к ней с такой ненавистью, пусть даже и скрытой?

– А у тебя вообще был кто-нибудь до него? – внезапно спросил Саске, при этом незаметно для девушки сморщив прямой нос, будто говорил о червяках банке, которую сунули ему в руки.

Сакура тихонько захихикала, покосившись на Учиху, чуть покраснев. Было забавно наблюдать за тем, как он ревновал её, пусть даже и не говорил этого. Она покраснела ещё гуще, подумав о том, в какую степь зашёл их разговор… да, пожалуй, эта самая «степь» была довольно-таки интимной, и девушка залилась краской, слегка надув алые губы.

– Нет, никого не было, он первый, – пожала плечами Сакура, посмотрев на него, заведя густые волосы за спину.

Она ожидала, что он спросит ещё. Саске задумался, по привычке хотел почесать затылок, но тут же опустив руку, досадно вспомнив, что у него там, оказывается, ирокез и он попортит причёску, если станет ерошить волосы. Он вздохнул, отведя чёрные глаза, но тут же снова посмотрел на Сакуру. Она была ниже его ростом, и Саске это ничуть не смущало. Ему это даже нравилось – вся её ранимость, невинность и наивность буквально отображалась в небольшом росте. Девушка искренне смотрела на него, хлопая густыми ресницами, и тут же отвела взгляд, снова захихикав, слегка вздёрнув курносый носик. Хотелось показать ему язык от всей сложившейся забавной обстановки… и Сакура сделала это, слегка выставив кончик языка, повернувшись к нему, взмахнув длинным нежно-розовым хвостом. Такое детское поведение заставило Саске улыбнуться… такой искренней, тёплой улыбкой, которую могла видеть только эта девушка, ведь она была адресована с такой же невероятно сильной и чистой любовью.

– О, во всех смыслах? – решился спросить он, вздёрнув бровь, внимательно и с интересом посмотрев на неё.

Не то чтобы Саске больше всего это интересовало в девушке… просто ему давно хотелось это узнать. Сакура живёт практически с тираном, никак не может решиться собрать вещи и попросту уйти, а тут ещё и Учиха загорался яростью от того, что в последнее время представлял, как он целует её, находясь сверху, как крепко прижимает её к себе, практически вколачиваясь в худое, безвольное и безучастное тело, как смотрит в пустые зелёные глаза, которые она сразу же отводит к стене или просто прикрывает мокрыми от слёз ресницами… такая картина не давала ему нормально жить. Изредка ему снились самые ужасные сны: он видел, как она всхлипывает под телом, находящимся сверху, как она царапает спину, – вовсе не от страсти, а от невыносимой боли – как она кричит, прося его остановиться… и от этого Учиха просыпался по ночам чуть ли не в холодном поту, поспешно протирая лицо и стараясь уснуть дальше. Этого не выходило, как бы он не старался.

Часто сны бывают проводниками в реальность. Такое бывает, мы называем эти сны вещими… и Саске искренне боялся, что сны, которые он видит, действительно становятся вещими. Они причиняли боль и злость, заставляли его ревновать, впиваться длинными пальцами в чёрные волосы, сжимать их, едва не отрывая вместе со скальпом, оскаливая белые зубы. В такие моменты внутри него просыпался зверь, просящий крушить всё на своём пути. Он царапал изнутри, безжалостно впивался когтями в сердце, разъедал ядовитой слюной, которая сочилась из пасти, казалось, всё терпение, которое только было у Учихи.

– Боже, как ты можешь такое спрашивать? – она засмеялась со смущением, пихнув мужчину в плечо. Саске усмехнулся, слегка отстранившись и пригнувшись, сделав вид, что она действительно сильно его толкнула. – Совсем уже страх потерял…

Сделав вид, что обиделась, насупившись, девушка скрестила руки на груди, а после снова засмеялась, посмотрев на него. Конечно, такой вопрос немного смутил Сакуру, в этом она могла признаться и ему, и самой себе… но и вправду, что в этом такого? Всё же девушке было чем похвастаться…

– Да ладно, это же всего лишь вопрос, – пожал плечами Саске, засмеявшись. Он вновь осторожно взял её за тонкую ладонь, чуть сжав её в своей, и посмотрел на девушку. – Я же тебе, например, тоже могу спокойно в чём-нибудь признаться и ответить на любой твой вопрос – так получилось, что у меня никогда не было комплексов.

Вряд ли Сакуру это сейчас интересовало – так думал Саске. Возможно, он всё же постеснялся был в чём-то признаться… к примеру, Учиха никогда не стал бы говорить, что она снится ему едва ли не каждый день. Иногда эти сны бывали хорошими, но зачастую… зачастую после таких снов Саске каждое утро наставлял себя забрать её из того ада, в котором она находилось, живя с Кимом.

– Какой же ты бескомплексный, а, – показала ему язык Сакура, улыбнувшись. – И ты всё ещё ждешь моего ответа?

Она лукаво посмотрела на него, вздёрнув бровь. И после такого Саске уже был не уверен, что даст положительный ответ… может быть, она не хотела об этом говорить, он точно не знал, но не было сомнений в том, что Учиха всё же хотел знать ответ на свой вопрос. Слегка улыбнувшись, он пожал широкими плечами, после усмехнулся, чуть покраснев, и опустил густые ресницы. Панк чувствовал, что Сакура всё ещё смотрела на него… но как сказать ей, что он и вправду хотел знать ответ?

– Скорее всего, да, – кивнул он, улыбнувшись. – Но ты ведь так и не ответила… потому я подозреваю, что у тебя в этом смысле ещё никого не было.

Он и сам не мог понять, как решился сказать это. Однако сразу после этой фразу он посмотрел на девушку, слегка вздёрнув бровь, на которой виднелся давнишний шрам. Сакура вздохнула, как-то замявшись, и явно смутилась из-за того, что он догадался. Не хотелось бы признаваться в этом… но Саске действительно был прав, так что Сакуре становилось немного стыдно. Одновременно она испытывала за себя гордость – будучи девушкой, которой было за двадцать, она хранила невинность для какого-то особенного человека. Только вот Сакура не могла понять того, что этого особенного человека она встретила ещё примерно две недели назад…

– Да ты прям прорицатель… Вольф Мессинг, – она засмеялась, отбросив в сторону все мысли, которые могли его смутить, и осторожно пихнула Учиху бедром.

– Я баба Ванга, – хохотнув, Учиха пихнул её бедром в ответ. – Слушай, и что, он не настаивает на том, чтобы?..

Он так и не смог договорить в силу того, что она явно бы смутилась. Усмехнувшись, девушка пожала плечами, и обняла себя двумя руками. И вправду, как Ким может терпеть до свадьбы?.. конечно, этот вопрос был странным, как и сама ситуация, над которой Учиха решил именно сейчас поразмыслить. Может быть, он действительно любил её? Ну, даже если и любил… то от этой любви Сакуре теплее никогда не становилось. Вздохнув, она опустила глаза – как человек, который мог дарить ей когда-то цветы, конфеты и плюшевых мишек, мог превратиться в какого-то тирана за короткое время? А может, Ким вовсе и не поменялся? Может, это всё из-за того, что Саске решил внезапно появиться в её жизни?

– Он терпит до свадьбы, как я ему наказала… хватит с него поцелуев, согласен? – вздёрнула бровь девушка, усмехнувшись, посмотрев на мужчину.

– Да ему даже поцелуев многовато, – хмыкнул Учиха, сунув руки в карманы бриджей, слегка насупившись.

То животное, которое было внутри него и которое так ненавидел Учиха, когда оно затевало восстание, вновь решило проснуться. Потянувшись и сладко зевнув после сна, продолжавшегося с самого утра до этого времени, оно принялось рычать, царапать острыми как бритва когтями сердце, грозясь и вовсе облить его красной, рубиновой кровью. От этого становилось немного больно в груди… но Саске соглашался терпеть. Терпение – это добродетель… только вот до какого момента? «До того момента, пока он не ударит Сакуру? Он ведь уже бьёт её… – мужчина снова покосился на запястье девушки, где красовался свежий синяк. – До того момента, пока он не накричит на неё? Он ведь и так срывается на ней каждый вечер… до того момента, пока её глаза не выплакают такое количество слёз, что станут красными и опухшими? Ведь они становятся такими каждый день».

– Эй, ты чего? Тоже меня уже ревнуешь? – поинтересовалась Сакура мягким голосом, осторожно прикоснувшись тёплой ладонью к предплечью мужчины. Тот как-то замялся, не решившись ответить, и девушка улыбнулась, чуть покраснев: – Но у тебя это выходит как-то иначе.

В этом и не оставалось никаких сомнений. Саске было жаль Сакуру, даже когда он смотрел на эти чёртовы синяки на запястье… хотелось бы верить, что такие синеватые отметины расположены только здесь, а не по всему телу. В голове возникал образ того, как он хватает её за руки, сжимает её хрупкое тело в своих ладонях, оставляя отвратительные отметины, и она падает, а он продолжает тащить её за худую лодыжку, ближе подтаскивая к себе и принимаясь срывать одежду. Нет, нет, нет! От такого чудовище внутри Учихи начинало выть совершенно нечеловеческим голосом, рычать, мотать всеми тремя головами и впиваться в органы изнутри большими когтями, заражёнными какой-то язвенной болезнью, которая помогала разъедать все чувства.

– Во всяком случае, я тебя не бью и никогда не трону, – он слегка вздохнул, чуть улыбнувшись, посмотрев на девушку. Саске старался скрыть в глазах следы того, что творилось у него внутри, и у него это получилось – сейчас глаза выражали заботу и любовь по отношению к девушке, которая шла с ним рядом. – В отличие от некоторых. Почему ты не хочешь просто собрать вещи и уйти от него? Ты об этом не думала?

– Может быть, где-то в душе и думала, но не решалась. Давай не будем о нём, ладно? Мне хватает видеть его утром и вечером, я хочу с тобой поговорить, – скрестив руки за спиной, девушка немного смутилась, посмотрев в чёрные глаза.

– Странно, а я раньше не наблюдал у тебя такого энтузиазма. Раньше я тебе не сильно нравился, да? – слегка поддел её Саске, усмехнувшись.

Он опустил глаза, но потом снова посмотрел на девушку. Та как-то неопределённо пожала плечами, улыбнувшись, и покраснела, смутившись. Не то чтобы Сакуре он не нравился раньше… он и не отталкивал даже, а немного настораживал и пугал. Такое тёплое отношение к человеку от представителя такой субкультуры Сакура никак не могла ожидать. Тот стереотип, что исключительно все панки относятся ко всем с неприязнью, крушат, ломают, ничего не создают и с пренебрежением относятся к девушкам, как к дешёвым подстилкам, настолько въелся в мозг девушки, что для неё было удивительным сейчас идти рядом с этим человеком, держать его за руку и открыто улыбаться ему. Его ладони, в отличие от ладоней всех остальных, – даже простых людей, не говоря о панках – были невероятно тёплыми и согревающими. Его глаза выражали заботу и искреннюю любовь, в то время как в глазах других людей (даже, к примеру, у Кима) она была такой лживой и ненавистной для девушки. А его руки?.. каждый раз, когда она встречалась с ним, ей так хотелось нежиться в этих сильных руках, сжимать мышцы в предплечьях, слегка поглаживать широкие плечи, и Саске позволял ей это, прижимая девушку к себе и принимаясь перебирать её густые волосы длинными пальцами, слегка зарываясь в них и чему-то улыбаясь, видя румянец на очаровательных щеках.

– Я просто думала, что вы не такие, каким я вижу тебя. Ты поменял моё отношение к людям и всё-таки доказал, что по обложке не судят о книге, – серьёзно заметила Сакура, посмотрев на него.

– Ну не все такие, как я, – Саске пожал плечами, улыбнувшись. – Хотя мы все должны быть такими. Именно наша субкультура. Те, кто ведёт себя иначе, не что иное, как показуха.

Он тихо вздохнул, слегка улыбнувшись – было приятно слышать от Сакуры то, что она не считает его таким, как все остальные представители субкультуры панков. И правда, кому приятно смотреть на грязного молодого человека с ирокезом, подвыпившего и, возможно, накачанного наркотиками? Саске, будучи представителем субкультуры панков уже две с лишним недели, становилось стыдно за подобных людей и их выходки. Изредка он задумывался о том, что было бы, если бы к Сакуре подошёл другой молодой человек с ирокезом, который приставал бы к ней с непристойными предложениями?.. страшно представить. Очевидно, судьба любит не только играть в свои своеобразные игры, расставляя людей на земле будто пешки на шахматном поле, но и делать так, чтобы не было серьёзных последствий для того, кто этого не заслужил.

– Да, вы явно не такие, и как ты уже не найдёшь, – подскочив к нему, будто неуверенный котёнок, который приготовился играть с клубком, девушка чмокнула мужчину в пухлые губы, раскрасневшись, и тут же шагнула вперёд, усмехнувшись, опустив глаза.

Она старалась не оборачиваться на Саске, ведь даже не думала о том, чтобы так внезапно поцеловать его, пусть даже так легко. И Учиха слегка притормозил, дальше пойдя за девушкой медленно, в полном шоке от осознания происходящего. Для него этот неожиданный поцелуй был чем-то вроде манны небесной… почему? Просто из-за того, что вряд ли кто-то, кроме Сакуры, отважился бы на это.

– И сказать-то после такого нечего, – усмехнулся Саске, ускорив шаг, поравнявшись с девушкой.

– А вот и не говори ничего, – улыбнувшись, девушка снова поспешила показать ему кончик языка, слегка наклонившись вперёд.

Он просто любил наблюдать за ней, Из-за того, что она вела себя, подобно маленькой девчонке, Сакура становилось для него более искренней и привлекательной, В ней не было лжи и фальши. Саске готов был поспорить, что она вряд ли даже знала в точности, что значат эти понятия… зато она точено испытала все эти чувства на себе – её глаза, красные от слёз, в последнее время очень часто, говорили о том, что Ким не проявляет искренности и частенько замахивается на неё. «Замахивается? – переспросил самого себя Учиха. – Да у неё ведь постоянно синяки!..» Перед собой он ставил одну большую и сложную цель, которую надо было обязательно выполнить: забрать Сакуру оттуда, где ей построили живой ад на земле.

– Спасибо тебе, – выдохнул мужчина, слегка покраснев.

– За что ты меня благодаришь? Это я тебе должна сказать спасибо, – девушка немного нахмурилась, склонив голову набок.

Сакура искренне не понимала, за что он говорит ей спасибо. За то, что она так тесно и тепло общается с ним? За то, что она готова дарить всю свою любовь и нежность именно ему, а не какому-нибудь Киму? За то, что она вновь держит его за руку, слегка сжимая его ладонь тёплыми пальцами? Может быть… однако Сакура не могла понять, откуда такая благодарность к ней и что за чувства испытывал к ней Саске. В ответ она лишь слегка улыбнулась, и на щеках расцвели розы смущения. Опустив длинные ресницы, она продолжала о чём-то думать, не понимая, за что он сказал ей спасибо. А его за что тогда благодарить? Стало быть, за то же самое, за что и он её… редко бывает такая любовь, как у детей: любить человека просто за то, что он есть.

– Мне-то уж точно не за что. А тебе за то, что всё-таки сделала мне подарок и решилась на это. По правде сказать, я не ожидал, – Саске отвёл глаза.

– Ну, я всё-таки внесла это в наше меню, – подмигнула Сакура, закивав.

И вправду, поцелуи пока что в такое меню не входили… но Сакуре нравились его губы. Они были какими-то тёплыми, нежными и слегка пухлыми, из-за чего хотелось целовать их дольше, нежели просто оставлять лёгкую печать своими.

– А добавка будет? – засмеялся мужчина, остановившись. Сакура сделала то же самое, как-то наивно хлопнув глазами, доверчиво глядя в чёрные напротив:

– Ну, если попросите.

Она чуть заметно покраснела, смутившись, и сразу опустила длинные ресницы, чтобы он не прожигал её своими агатовыми глазами. В них она могла видеть целый мир, начиная от доброты и заканчивая искренней и чистой любовью к ней. Хотелось прикасаться к нему, проводить по контуру красивого лица кончиками тонких пальцев, всматриваясь в каждую чёрточку, обводить полузакрытые веки, касаться кончиками пальцев длинных ресниц, чтобы чувствовать, как они щекочут подушечки. Сразу от лица хотелось спускаться к сильной шее, проведя по ней горячими ладонями, и закончить широкими плечами и мужественной грудью, не решаясь спуститься ниже в силу своей стеснительности. Покраснев ещё гуще, она снова хлопнула ресницами, наивно посмотрев в мужские глаза напротив.

– Ну попросим, – пожав плечами и усмехнувшись, он наклонился, придерживая её за хрупкие плечи, и поцеловал в уголок губ.

– В этот раз ты за официанта? Мне нравится, – смутившись и закусив губу, девушка вновь так же доверчиво посмотрела на него.

Она смутилась ещё больше, едва не закрыв лицо ладошками, но сразу же вразумила себя: явно Саске будет не очень рад, увидев такое, хотя бы по той причине, что подумает, будто бы ей неприятно. Однако Сакуре нравились его поцелуи – на душе они оставляли приятный осадок, такой тёплый, даже немного горячий. Более того, постепенно это тепло оседало, будто мякоть в стакане с томатным соком, вниз живота, задерживаясь там и заставляя его владелицу чувствовать какие-то смешанные чувства.

– Я вообще могу на разных профессиях работать, – вздёрнул палец Учиха с умным видом. – Сейчас я был официантом, а ещё одновременно я курьер, поскольку доставляю тебя домой, и гид, потому что боюсь, что ты потеряешься.

Засмущавшись, девушка, улыбаясь, обхватила его талию руками, уткнувшись носом в грудь, и прижалась к нему. Такое Саске уж совсем ожидать не мог, а потому смутился, покраснев ещё гуще девушки. Невольно широкая ладонь сама по себе легла на её макушку, спустившись немного вниз, до основания хвоста, принявшись поглаживать по голове. Что чувствовала в этот момент Сакура? Какое-то такое приятное и странное тепло, которое от него исходило… и она заражалась им, буквально впитывала в себя, не задумываясь о Киме, не задумываясь о людях, которые проходили мимо и буквально во все глаза смотрели на них, принимаясь перешёптываться. Пожилые лишь восклицали о том, как распустилась молодёжь, а молодые, наоборот, с отвращением морщились и глупо хихикали. Однако именно сейчас и Саске, и Сакура понимали: им не до того, чтобы обращать внимание на остальных. Прижавшись щекой к его груди, девушка ощущала немного учащённое биение сердца мужчины и чувствовала, как он теснее прижал её к себе, принявшись слегка поглаживать её по узкой спине.

– Вот это новости… – заключил Саске, усмехнувшись, продолжая обнимать девушку и прижимать её к себе, наклонившись и поцеловав её в макушку.

Тут же на её губах загорелась снисходительная и искренняя улыбка, которую она подарила ему, подняв голову и потянувшись к его губам, решившись осторожно поцеловать. Вскоре они направились домой, практически ни о чём не разговаривая. Саске приобнимал её за плечи, прижимая к себе, боясь, что девушка замёрзнет. Однако сейчас, в его объятьях, ей было совсем не холодно, несмотря на то что был уже вечер. Лето выдалось в этом году жарким – не было сомнений в том, что оно продержится в руках городка Киото ещё довольно длительное время. Изредка она принималась щекотать его и получала точно такие же шалости в ответ, немного детские, зато дарящие такой восхитительный и искренний, задорный детский смех. Её не волновало то, что скажет Ким: куда больше ей хотелось остаться с ним на всю ночь, на весь следующий день, на неделю, на всю жизнь… всё это переполняло её сейчас так, что Сакура и сама не могла разобраться в своих чувствах. Нет, она не боролась с ними, просто немного боялась. И боялась не только этих новых, неизведанных чувств, но и тяжёлой руки Кима, который явно ждал её дома… а как хотелось бросить всё и поехать с ним в салон, принадлежащий Наруто. А может, прогуляться по ночному парку, держа его за руку, всматриваясь в месяц, высоко задирая голову, и думать о том, насколько прекрасны эти мгновения ночи. Ночь летом короткая, оттого и более прекрасна и незабываема.

– Ладно, пока, спасибо за всё, – улыбнулась Сакура, когда они уже дошли до её дома, остановившись возле подъезда.

Явно он испытывал то же самое, что и она, только боялся признаться и быть непонятным. Улыбнувшись, он снова прижал её к себе, уткнувшись носом в макушку, вдохнув сладкий запах её волос. Нет, они не пахли карамелью, как пишут в этих красивых романах о любви, они не пахли яблоком или ванилью… они источали куда более приятный запах – свежий, но при этом немного впитавший все запахи этого дня: сладкой ваты, женского сладкого парфюма, немного грубого мужского, когда она прижималась к нему и утыкалась носом в грудь…