Текст книги "Путешествие от края до края (СИ)"

Автор книги: Сиераминатана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Не подумай дурного, – махнул рукой мужчина, – такие кости мало кого привлекают. Мне посыльный нужен, который хорошо знает город.

– Какую дрянь я должен буду таскать, и какова вероятность унести ноги целым? – хрипло отозвался бродяжка.

– Сушеная Меба. Знаешь, что это такое?– хитро блеснул зелёными глазами продавец.

– Знаю, – серьезно кивнул парень. – Кому, куда, в каких количествах, и столько за одну ходку?

– Деловой парнишка, – рассмеялся мужчина, не сводя пристального взгляда со своего нового курьера. – Кому – узнаешь, но не больше 15 грамм в каждый заход. Плачу по четыре золотых.

– Меба в таком количестве стоит 52 золотых, – тут же отозвался мальчуган, – 6 золотых, и я доставлю её в любую точку города.

– Хорошо. Как тебя зовут?

– Кайсек, – резво ответил парнишка. – Когда первая доставка?

Мужчина молча вытащил маленький мешочек и вручил посыльному.

– Северная окраина, проулок Хаске, синяя дверь. Постучишь восемь раз подряд, а затем ещё пять через короткий перерыв. Получишь деньги. Из них 6 монет твои – остальное принесёшь.

Кайсек кивнул и выскользнул за дверь. Владелец лавки откинулся на своем стуле и довольно улыбнулся. Теперь у него есть быстрые ноги, которые доставят отраву по всему городу.

Вытащив оставшиеся мешочки, он глухо рассмеялся. Мало кто знал, что если смешать Меба с одной довольно простой травкой, то можно получить самую отвратительную пакость. Именно эта дрянь отравит всех любителей смеха в городе.

Хардеб плёлся за весёлым Орфео. Тот что-то насвистывал и был доволен жизнью.

Боевой маг вздохнул. Всё же, в Орфео есть нечеловеческая кровь. Никто не может, взглянув, переменить ход мышления человека. Вот только, этого не может и ни одно существо.

Неужели смерть так изменила Орфео? Он сам признался, что долго был в сером мире, а это – место обитания не только смерти. Боги, призывные животные и многие другие создания, далёкие от человеческой расы – тварей там предостаточно. Кто знает, чему он мог научиться.

– Откуда у тебя этот дар? – наконец спросил Хардеб, догоняя друга. – Я имею в виду, как он тебе передался?

– Отец принял меня в свой род, —бросил Орфео, – магия это зафиксировала.

– Значит, ты знал об этом? – прищурился попутчик.

Парень неопределённо хмыкнул, поправляя волосы, и продолжил идти.

– Ты не из болтливых, но сорвался и выложил правду, – прожигая взглядом спину мага, сказал Хардеб. – А затем повернул всё так, как тебе было нужно! Что за черта такая? Откуда в тебе это?

Де Лука остановился и взглянул в лицо надоедливого приятеля. Нахмуренные брови и пристальный взгляд синих глаз; спутанные светлые волосы, придающие его виду слегка параноидальный вид.

– Око академии, простирается до самого моря – я не буду отвечать на твои вопросы на этом крае.

Потупивши взгляд, ученик вздохнул и вновь зашагал по холодному песку. Когда же кончится эта проклятая пустыня.

Кайсек, быстро перебирая ногами, летел по крышам домов. Чёртовы стражники, чёртова Меба с примесью дерьма, чёртов торгаш! В городе умерло более 50 человек от отравления этой дрянью, и теперь его выслеживает стража.

Парень перепрыгнул на очередную крышу и едва не сверзился вниз, поскользнувшись на мокрой черепице.

Вот и стена города. Короткий выдох, сплетение пальцев, невидимые огоньки силы – и Кайсек ползет по стене как муха.

Только бы успеть перебраться до смены караула.

Хардеб повалился на едва пожухлую траву леса и в умиротворении прикрыл глаза. Пустыня позади. Наконец.

Перевернувшись на живот, он с интересом взглянул на Орфео, сидевшего в тени дерева, и сунул в рот травинку.

– Что? – маг устало выдохнул, закатывая глаза.

– Каково быть там? – встрепенулся ученик.

– Никак. Ни жары, ни холода, ни ветра. Все настолько спокойно, что начинает болеть голова. – Де Лука смотрел в одну точку, вспоминая прошлое. – Тишина, и слышны только стук своего сердца и течение крови по сосудам. Это начинает сводить с ума, но, едва ты адаптируешься, как становится легче.

– Как долго ты привыкал? – Хардеб почувствовал себя увереннее, получив столь развёрнутый ответ.

– Почти пять декад. С каждым посещением становилось всё легче, и в итоге я стал посещать серый мир настолько часто, что Смерть дал разрешение входить в свой дом. Знаешь, – чуть улыбнулся он, – это поразительно. Там нет места нормальному. Время и пространство перекручивается, и ничто не является тем, чем кажется.

– И тебе там нравится?

– Нет. Там слишком серо и тускло, – нахмурился Орфео.

– Но, не смотря на это, ты снова и снова возвращался туда, – боевик внимательно вгляделся в голубые глаза друга.

Орфео прервал зрительный контакт и вздохнул.

– Я думал, что отец может быть там.

– Но…

– Хватит, – маг заткнул Хардеба взмахом руки. – До Покойного моря больше не обсуждаем это.

Привыкнув к подобным выходкам, ученик растянулся на траве, беззлобно смеясь над своим учителем.

– Ты думаешь, что кто-то из академии наблюдает за нами? У тебя паранойя.

– Беррадо, знал, что я покину академию, едва дойду до определенного возраста, – Орфео потянулся за сумкой с едой.

– Все это знали, – фыркнул Хардеб, – даже глухой привратник.

– Но только Беррадо хотел остановить меня.

– Ты сильный маг – это могло быть причиной.

Орфео усмехнулся и глотнул из фляги.

– Он позвал меня не в кабинет, а в личную комнату. Это было последней каплей.

– Подожди, – боевик резко сел, – он до этого оказывал тебе знаки внимания?

– И не один раз. Все так… ненавязчиво, осторожно. Всё же, он эльф, а такие, как он, обычно не интересуются людьми, – Де Лука протянул ему воду.

– Но у тебя дар, – сказал, принимая флягу, Хардеб. – Ты, как и твой отец, привлекаешь к себе, а, значит это могло подействовать и на Беррадо.

– Сомневаюсь, – боевой маг вопросительно поднял брови. – Эльфы невосприимчивы к любой любовной магии. Ты явно пропустил лекцию по эльфам и их традициям.

– А, если твой отец и сам не был человеком? Может, его сила живёт в тебе, и ты просто не знаешь о ней?

Орфео забарабанил пальцами по подбородку и, нахмурившись, покачал головой.

– Нет. Это были его собственные желания. И давай закроем тему – мне она не нравится.

Хардеб дёрнул плечом и, поднявшись, принялся за сбор хвороста, которого на границе с пустыней было в достатке.

========== Глава пятая ==========

Молодой последователь культа Лэнга осторожно крался по коридорам крепости. Ткань его мантии едва слышно шуршала, заставляя нервно дёргаться и напрягать слух, но всё было тихо.

Наконец он достиг комнаты Верховного и, коротко выдохнув, проскользнул в приоткрытую дверь.

Огонь камина приветливо потрескивал и пускал искры в уходящий вверх дымоход. Приятный оранжевый свет падал на кресла, обтянутые красным бархатом. На подлокотниках чёрными нитками были вышиты лепестки пламени.

Зловеще дрожали тени, бегая по стенам и прячась в складках балдахина. Книжные шкафы, словно могучие воины, стояли на страже порядка. Парень тревожно вздохнул и осторожно направился к массивному рабочему столу из железного дерева.

Ковёр с коротким жёстким ворсом заглушал звук шагов, заставляя нервничать. А что, если он не услышит вернувшегося главу?

Достигнув стола, он провёл ладонью по гладкой поверхности и принялся за поиск. Открыв предпоследний ящик, парень на миг задержал дыхание. Есть. Нашёл.

Молодой последователь вытащил пергамент и впился глазами в строчки. С каждым прочитанным предложением ему становилось всё хуже.

Сей документ говорил о том, что все деньги семьи Ла-Кре-Нук переходят во владение верховного жреца культа Лэнга и в дальнейшем тратятся на нужды последнего из данного рода, как подопечного. Вот только сам парень из этого рода уже три декады как мёртв, а документ составлен три дня назад.

Ученик нахмурился. Ла-Кре-Нука он знал. Не то, чтобы очень – они были просто соседями по комнате. По крайней мере, о причине вступления в культ погибший ему рассказал – это месть оркам, убившим его семью. Вот только…

Лазутчик нырнул под стол, попутно захлопывая ящик. Вот же дерьмо. Не успел смыться.

Увесистые шаги верховного жреца утихли у камина. Короткий звон стекла, и что-то полилось в бокал. Затем затрещало кресло под тяжестью жреца, и всё затихло.

Через пару минут в дверь постучали, и, не дождавшись разрешения, вошли.

– Хельген, ты же должен был вернуться только завтра, – раздался голос жреца.

– Не стану извиняться за скорость выполнения задания, – незнакомый голос был приятен, но в нём заметно проскальзывали нечеловеческие нотки.

– Значит, нам скоро ждать новичков, – протянул жрец. – Вовремя-вовремя.

– Оплата, Верховный, – устало выдохнул Хельген.

– Придут новички, и ты получишь деньги, – в голосе собеседника послышалась лёгкая брезгливость.

– Верховный, – угроза в голосе наемника была едва слышна, – вы знаете условия договора. Оплата сейчас, сразу после выполнения работы.

Короткий вздох, и на пол упал мешок с монетами.

– Забирай и проваливай.

– Благодарю, Верховный, – теперь Хельген был доволен.

Хлопнула дверь, и парнишка под столом беззвучно выдохнул. Осталось только дождаться, когда слиняет Верховный, и можно сбежать.

Через полчаса ноги затекли, а спину стало ломить, но пошевелиться и сменить позу было страшно. Да что там, казалось, даже дыхание может выдать его.

Наконец тихо скрипнули ножки кресла – жрец поднялся и направился в сторону кровати. Снова скрип, но на этот раз шкафа. Несколько минут пыхтения – и вот уже шуршат одеяла, укрывая мужчину.

Парень сглотнул, чутко прислушиваясь к ровному дыханию Верховного. Вряд ли он ещё спал.

Через четверть часа по комнате разнёсся раскатистый храп.

Парень с трудом выполз из-под стола и на четвереньках стал пробираться к выходу. Выпрямляться сейчас было опасно – он мог запросто грохнуться на пол и сбить что-нибудь.

Приоткрыв дверь, ученик выбрался в коридор. С трудом разогнув ноющую спину, он охнул и схватился рукой за стену. Теперь не до конспирации, главное – добраться до своей комнаты и наконец лечь в кровать.

Чьи-то сильные руки схватили парня за плечи и резко прижали лицом к стене.

– Забавно, – лёгкий смешок, и незнакомец был опознан.

– Отпустите меня, – прошипел парень, пытаясь вырваться из крепкой хватки Хельгена.

– А зачем? Ты так мило пыхтишь – похож на маленького ежонка, – губы Хельгена касаются бешено бьющейся артерии на шее. – Кстати, не подскажешь, что ты делал в комнате Верховного, и зачем прятался под его столом?

Нарушитель застыл, чувствуя подступающую панику.

– Не молчи, – пальцы на плечах сжались сильнее, – иначе я сломаю тебе руки.

– Документы… мне нужны были документы.

– Какой важный, – Хельген тихо хихикнул и теснее прижался к парню. – И как тебя зовут?

– Вирий меня зовут, – прошипел он. – Отпусти, пожалуйста.

Хельген рывком развернул парня к себе и Вирий наконец-то смог разглядеть эту загадочную личность.

В нём явно прослеживались нечеловеческие черты. В предках, скорее всего, были орки и эльф. Кровь причудливо смешалась, наградив Хельгена чуть раскосыми эльфийскими глазами без зрачков и довольно острыми клыками орков. Последние устрашающе выглядывали из-под нижней губы.

– Ну что ж, Вирий, давай мы с тобой немного поиграем, – едва ли не мурлыкая, произнес Хельген. – Я задаю вопрос, а ты отвечаешь. Если мне не нравится ответ, я что-нибудь ломаю тебе. Договорились?

Вирий сглотнул и дёрнул подбородком в знак согласия.

– Тогда идём, не стоит делать это в коридоре.

Хельген ловко скрутил руки парня и потащил куда-то в сторону подземелий. Сейчас им будет весело.

Ночи в лесу были наполнены различными звуками. Здесь шумел ветер, путаясь в тяжёлых лианах и крупных листьях растений; перекликалось множество животных и птиц. Где-то журчали ручейки, радуя своей кристальной свежестью.

Небольшой костер приятно потрескивал, вспыхивая искрами, которые устремлялись в звёздное небо. Искорки и звезды причудливо перемигивались, прежде чем первые гасли.

Хардеб перевернулся на бок и взглянул на своего спутника. Орфео безмятежно спал, подложив под голову свернутый плащ. Огонь костра бросал тени на лицо спящего, то ли делая его похожим на самое прекрасное создание мира, то ли изображая лик демона.

Вздохнув, Хардеб вновь лёг на спину. За первый день перехода по лесу Орфео не сказал ни слова. Молчал он, и когда они разбивали лагерь. После ужина, не пожелав приятных снов, он сразу разложил плащ и уснул.

Странный он какой-то в последнее время. Его будто не было в этом мире. Орфео просто шёл вперед, не замечая хлещущих по лицу лиан, и мошкары, кусающей с такой яростью, что выступала кровь. Где он находился в этот момент? Почему не видел препятствий? Из-за чего не ощущал многочисленных укусов?

Несколько раз боевой маг видел лешаков. Те искусно прячутся, но, если знать, куда смотреть, их видно. Пока что они не обращали внимания на Орфео, но если тот применит свою силу, они сомкнут ряды.

Водные маги всё равно, что водяные и русалки. Вражда зародилась многие смены сезона назад и её нельзя прекратить. Пока водяной находится в реке или на её побережье, лешаки его не тронут. Так же водяные не посмеют коснуться лешака, пока тот в лесу. Где точно проходит граница, никто из людей не знает, но существа прекрасно её чувствуют.

Что, если Орфео погрузился в некое подобие транса, которое блокирует его способности мага воды? Может, именно это делает его невидимым для враждебных существ?

Если его догадка верна, то почему Орфео не подобрал более разумный способ? Он сейчас подобен кукле, которой нужно приказывать, что делать. Если бы он шёл в одиночку, то загнал бы себя насмерть. Да он же не остановится, пока его не попросят, и не поест, пока миску в руки не сунут.

Хардеб повернул голову, чтобы вновь взглянуть на своего спутника. Если сейчас приказать что-то сделать, то он выполнит это. Невероятно возбуждает.

Боевик перевернулся, отворачиваясь от друга. Проклятье. Транс подразумевает полное отключение сознания. Если сейчас разбудить Орфео и приказать ему заняться сексом, он не откажет. К тому же, забудет об этом, едва вновь станет собой.

Парень зажмурился, сжимая кулаки. Нет, нельзя позволить себе такое. Это всё равно что изнасилование, но так хочется. Хочется прикасаться к нежной коже, целовать податливые губы и ласкать горячую плоть. Тело неминуемо откликнется на действия, и соитие будет почти безболезненным для обеих сторон.

Хардеб с силой прикусил губу. Нельзя. Но так хочется.

========== Глава шестая ==========

Кайсек сидел на мокрой соломе, периодически потирая руки в попытке согреться. Конюшня, в которую он забрался, была довольно грязной; в ней стояла жуткая вонь от навоза.

Поёрзав, мальчик посильнее закутался в плащ. Капли с протекающего потолка разбивались о железный таз, ржали и фыркали лошади, нарушая тишину.

Подышав на окоченевшие руки, оборвыш уткнулся лицом в колени, пытаясь хоть как-то сохранить тепло.

Проклятый торгаш, всё из-за него началось. И зачем только нужно было соглашаться на подработку? Жил бы себе дальше: относил деньги в общак, заныкав пару золотых, и всё было бы нормально. Нет же, захотелось лучшей жизни: чаще покупать одежду, снимать комнатку под крышей. И ведь он даже присмотрел место.

Кайсек сглотнул и слегка поморщился, когда сведённый голодом желудок издал вой погибающего кита. Нет, ему и раньше приходилось голодать, но чтобы так долго…

Ночью не найти травы, которые можно есть, да и вряд ли они уже проросли. Утащить что-то у жителей деревень сложно – везде цепные псы и зоркие глаза старух. Поймают – церемониться не будут. Сразу отправят в город, а там путь один – в петлю.

Чуть потянувшись, мальчик внимательно огляделся. Есть лошадиный корм почти невозможно – слишком жёсткий, и от голода не избавляет. Этот путь уже был опробован.

Можно, конечно, попробовать сунуться в хлев, но мимо огромной бурой псины удалось прокрасться только сюда. Кто знает, насколько чуток её сон.

Тоскливо взглянув на неплотно прикрытую дверь, он вновь опустил голову. Нужно поспать. Может, утром удастся что-то украсть.

Орфео слабо понимал, что творится вокруг него. Вроде, болели ноги и мучала жажда, но это были словно не его чувства. Слабые, отдалённые, они определялись с трудом.

В таких масштабах Де Лука запечатывал силу стихии впервые, ведь даже самый слабый ток его магии привлекал лешаков всего леса.

Сейчас он был благодарен Хардебу, который вёл его, кормил и укладывал спать. Плевать, что через пелену мути он чувствовал жаркие взгляды и слишком частые прикосновения к себе. Если потребуется, он уничтожит печать, и тогда блондину будет очень нехорошо.

Тело Орфео продолжало двигаться в прежнем темпе, но теперь к смутной боли в ногах добавилась ломота в пояснице.

Если он правильно помнит карту, скоро должна появиться небольшая река. Там есть водяные, а значит, можно расслабиться и отпустить силу. Только бы дойти до этой проклятой всеми богами речки. Только бы дойти.

Хардеб подхватил падающего Орфео и с испугом взглянул в мертвенно-бледное лицо. Маг казался покойником, у которого откачали всю кровь, – даже губы посерели.

Перехватив его поудобнее, боевик поспешил к шумящей рядом реке. Если он правильно помнит, стихийника нужно принести к источнику его сил, и тогда шанс на выживание увеличится.

Раздвинув густой кустарник и оставив нитки от плаща на колючих ветвях, Хардеб вырвался к воде.

Речка искрилась в лучах солнца, словно серебро. Густая осока была примята у самой воды, переливались радугой чешуйки, – здесь часто бывали русалки.

Хардеб скинул походные сумки на траву и, не раздеваясь, зашел в воду по колено. Аккуратно опустив Орфео, он придерживал его голову, чтобы тот не захлебнулся.

Где-то рядом с ними послышались плеск и знакомый хлопок хвоста. Через мгновение река раздражённо колыхнулась, поднимая волны.

– Водяному плохо? – в полуметре раздался противный голос с заметным бульканьем.

Русалка сидела на песчаном дне, размеренно качая хвостом. Судя по узору из красно-синих чешуек, ей было как минимум 250 зим.

– Прятался от лешаков, – отозвался Хардеб, стараясь не смотреть в лицо существа.

Гневно булькнув, русалка зашипела рассерженной гадюкой.

– Они напали на водяного? Пос-с-смели затащ-щ-щить его в с-с-с-вой вонючий лес-с-с?

– Ты уже не пятидесятизимняя девочка, – прищурился Хардеб, вглядываясь в воду и пытаясь уловить выражение лица собеседницы, – и прекрасно видишь, что этот водяной пострадал от запечатывания своих сил.

– Вижу, – противно захихикала ундина, – теперь вижу. И если моё зрение меня не подводит, не слишком ты и сведущ в этом деле. Нужно натереть виски подводными травами.

Хардеб тихо застонал, закатив глаза. Какими именно травами? Он знал более сотен нужных, но в этом лесу не достать и половины.

Послышался плеск, и русалка уплыла. Только сейчас боевой маг смог оглядеться. Пологие берега; на другой стороне чётко видна дорога, протоптанная не одним поколением зверей. Деревья чуть отступали, не нависая над водой, хотя одно наглое, пусть и старое древесное, касалось своими ветвями воды. Толстый сук был гладко отполирован русалочьими хвостами. Видимо, это было их любимое место.

Снова плеск, и руки с перепончатыми пальцами уже разминают траву, похожую на мох, аккуратно втирая в виски Орфео получившуюся жижу. Острые когти, которыми русалки потрошат рыбу, убраны и сливаются с синеватой кожей.

– Можешь не бояться и поднять голову, – пробулькала ундина, – я не буду причинять тебе вреда.

Хардеб сглотнул, но всё же подчинился.

Существо оказалась не таким, каким его рисовали в книгах. Никакой ослепительной красоты или уродства. Простоватое лицо с довольно массивной челюстью, плоские губы, тонкий нос и большие водянистые глаза.

Ничего примечательного. Человеческая девушка с такими чертами вряд ли бы вышла замуж удачно. Скорее, стала бы тёмной девкой (проститутка, предпочитающая соитие в темноте).

Орфео тихо застонал, и Хардеб переключил внимание на него. Кожа посвежела и уже не казалась серой, хоть бледность ещё никуда не делась. Серость губ прошла, веки стали чуть подрагивать, а мышцы расслабились, сглаживая выражение лица.

Наконец маг пришёл в себя. Короткая вспышка серебра из глаз, и магия мягко высвободилась, приподняв воду на несколько сантиметров.

– Сильный водяной, – задумчиво произнесла русалка, поглаживая себя по спутанным волосам. – Помоги моему клану, как я помогла тебе.

– Как только – так сразу, – выдохнул Орфео, передёргивая плечами. – Расскажи пока, чем помочь.

– Может тебя поближе к берегу оттащить? – вмешался Хардеб. – Если честно, я уже замёрз сидеть в воде.

– Чуть продвинь, чтобы я спиной на дно лёг, и вылезай сушиться, – скомандовал Орфео. – Мне пока нельзя покидать реку.

Боевик выпрямился и с лёгкостью подтащил друга к отмели. Уложив его так, чтобы голова была почти на суше, Хардеб стал быстро раздеваться, развешивая одежду на кустах. Вечно ему не везёт.

– Рассказывай, – потребовал маг.

– Выше по течению создался затор. Течение замедлилось, и вода начинает застаиваться. Русалкам не разобрать эту плотину, сколько бы нас ни было.

– Ясно. Отправимся туда утром, – Орфео прикрыл глаза, слушая, как плещется вода и нежно шумит высокая трава.

– Идти далеко, – качнуло головой существо, касаясь руки мага, – очень далеко.

– Водопадов на пути не попадаётся? – парень приоткрыл один глаз и скосил его на русалку.

– Нет, – нахмурилась она, – водяная колесница?

– Если сил хватит, – устало выдохнул Де Лука. – Как тебя зовут?

– Асаи, – бросила русалка. – Я скоро вернусь. Принесу ещё трав и обрадую сестёр.

– А ваш водяной?

Асаи плотно зажмурилась, обезображивая и так не идеальные черты.

– Понял, – моментально отозвался Орфео, опуская руки на дно и готовясь дать немедленный отпор, – оставим этот вопрос без ответа.

Русалка медленно пришла в себя, а затем, плеснув хвостом, исчезла в реке.

– Орфео, – осторожно позвал Хардеб, закутавшись в теплый плащ, – что-то не так?

– Судя по её реакции, их водяной мертв, а, значит, скоро погибнут и они.

– Жаль, – безразлично отозвался боевик, понимаясь со своего места и надевая сменную одежду.

– Как маг воды я обязан им помочь, – усмехнулся Орфео, прекрасно понимая интонацию спутника, – к счастью, чтобы у русалки родился водяной, спать с ней не нужно.

– Магия? – заинтересовался Хардеб, поправляя рубашку.

– Именно, – больной провел рукой по песчаному дну и прикрыл глаза от наслаждения. Прохладная речка, дно под спиной, чириканье птичек. Что ещё нужно для мага его направления?

Хардеб нашёл достаточно дров для костра и теперь шёл к месту стоянки, проклиная свое неумение обращаться с простейшими бытовыми чарами. Взять хотя бы левитацию предметов, которую он не смог освоить за все зимы обучения.

Продравшись, наконец, сквозь колючий кустарник, и шипя сквозь зубы грязные ругательства, парень оказался на месте.

Орфео по-прежнему был в воде и, кажется, спал. Мокрые волосы облепили щёки и шею, став ещё темнее, цвета венозной крови. Со стороны смотрелось немного страшно – бледность ещё не сошла с лица.

Расчистив место, он нашёл камни у самой воды и запалил костер.

Водные существа не любят огонь, в принципе, как и лесные. По классификации, они читаются псевдо-разумными, но любой лешак или водяной может знать больше, чем маг четвёртой ступени.

Хардеб встряхнулся. Снова в голову лезут сухие строчки книг. Зря он столько времени проводил в библиотеке. Теперь всё подгоняется под прочитанное, что вызывает множество проблем.

Трава зашуршала, и из неё выскочил оленёнок. Маленький, с белыми пятнами на шкурке и забавными лопоухими ушами. Он зафыркал, переступил тонкими ножками и ткнулся влажным носом в оставленный мешок с припасами.

Мгновением позже боевая молния прошила тельце оленёнка, и тот упал на землю без единого звука.

Боевик тряхнул головой, прогоняя жалость к животному. Тратить припасы, когда рядом бродит пища, в высшей степени неразумно.

Подтащив добычу к мерно горящему костру, Хардеб принялся освежёвывать тушку.

Когда Орфео наконец выполз из воды, аромат жареного мяса распространился на всю полянку.

– Накупался? – беззлобно усмехнулся парень, снимая мясо с самодельного вертела.

– Восстановился, – поправил его маг, усаживаясь на примятую осоку и испаряя с себя воду.

– А меня так не мог высушить? – возмутился Хардеб, взмахнув рукой с зажатым в ней ножом.

– Сейчас мне надо полностью разблокировать силу и пользоваться ей по максимуму. Тогда не было такой потребности, – усмехнулся Орфео, лениво сплетая волосы в мужскую косу.

– Собака, – пробурчал боевик, раскладывая еду по мискам. – Сколько у тебя ещё тайн? Вроде был приличным учеником, а оказалось, что куда ни ткни, какие-то секреты выползают. Не человек, а змеиная нора.

Орфео рассмеялся, скрывая вспыхнувший в глазах огонек злости. Ничего Хардеб, шути, иронизируй. Скоро начнётся обучение, – вот тогда ты волком взвоешь.

========== Глава седьмая ==========

Вирий обвис на цепях и пытался восстановить дыхание. Кровь от мелких, но болезненных ран, капала на пол и сворачивалась коркой у его босых ног.

– Странно, – протянул Хельген, облизывая острый кинжал, – я думал, ты врать будешь, как темная девка, а ты оказался довольно правдив. Даже не интересно.

Молодой послушник приподнял голову и со стоном опустил обратно на грудь. От долгого нахождения в одном и том же положении, затекли руки и предплечья.

– Какой ты скучный, – полукровка оттолкнулся от стены, к которой прислонился, чтобы отдохнуть, и коснулся острием лезвия лица Вирия, – не сопротивляешься, почти не кричишь. Ещё и не лжешь, – Хельген тихо цокнул и убрал кинжал за голенище сапога. – Совсем не интересно.

Пленник облегчённо выдохнул и чуть повёл руками.

– Может, уже освободишь, раз узнал, что нужно? Ну или зови Верховного, он тебе заплатит за моё раскрытие.

Тихий смех полукровки пробрал до костей. В тот же миг горла коснулись его длинные тонкие пальцы с острыми когтям.

– Зачем мне сдавать тебя этому жирному выродку? Мне куда более нужен сообразительный помощник. Или ты думаешь, я просто так рискую жизнью, находясь в обители тех, кто с огромным удовольствием распнет меня на своём алтаре?

– Ты только что не особо серьёзными пытками вытянул из меня всё, что было нужно, – Вирий попытался усмехнуться, – и хочешь получить из меня толкового помощника?

– Пара клятв, – мило улыбнулся Хельген, обнажая внушительные клыки, – и даже будучи в плену у лучших мастеров, ты не сможешь сказать и слова.

Парень прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

– У меня есть выбор?

– Конечно, – наёмник провёл рукой по волосам, прилизав выпавшие пряди из хвоста, – я могу тебя убить.

Вирий снова тяжело вздохнул. Может, всё будет не так плохо, и получится распутать тот клубок, о котором он заподозрил три месяца назад.

– Ответь, кто был направлен для уничтожения моей семьи? Всё выглядело так, будто это сделали маги.

– Если играли под магов, значит, это Тарг, – Хельген быстро облизнул губы и принялся расстегивать цепи.

Молодой послужник не удержался на ногах и рухнул на пол. Больно ударившись плечом, он тихо застонал и замер, не в силах пошевелиться.

– Приходи в себя, – полукровка опрокинул на парня ведро ледяной воды, ранее стоящее у стенки.

Вирий лишь чуть дернулся. Руки ныли, и безумно хотелось спать ну или хотя бы просто полежать.

Раздался протяжный вздох, и сильные руки подхватили парня, прижимая к кожаным доспехам.

– Намаюсь я с тобой, – тихо буркнул Хельген.

Это было последним, что зафиксировало уплывающее сознание.

Кайсек лежал под раскидистым деревом, сыто улыбаясь. Над ним шумела листва, а по небу бежали лёгкие белые облака, сквозь которые игриво пробивалось солнце.

Лениво потянувшись, парень приподнял голову и пересчитал коров. Шестьдесят животных, как и должно быть. Все упитанные, спокойные, с налившимся молоком выменем.

Кайсек вновь вытянулся на траве. Через полчаса ему предстоит гнать до двора на дневную дойку, а пока можно спокойно отдыхать.

Три декады назад, околевшего от холода и мало что соображающего от голода, его нашли в конюшне поутру. Женщина пришла насыпать лошадям корм и обнаружила мальчишку в уголке, рядом со щётками.

Забрав в дом, она отогрела его и, сытно накормив, принялась за расспросы. Через день он уже гнал коров на поле вместо старого пьянчужки-пастуха.

Кайсек поднялся со своего места и вновь пересчитал коров. Все на месте, значит, пора к дому.

Подхватив длинную хворостину, и слегка похлёстывая по толстым задам коров, он неспешно шёл к деревне.

Как оказалось, она была невелика. Всего пятьдесят два дома. Один отводился под таверну, где путники могли спокойно переночевать и дать роздых лошадям, другой служил залом собраний.

Остальные занимали семьи, не считая разваливающейся хибары на отшибе, в которой жила старая знахарка.

Парень зорко огляделся и стегнул задумавшуюся бурёнку по гладкому боку. Та, протяжно замычав, вернулась в стадо, на ходу дожёвывая траву.

Хозяйки, заслышав мычание и топот множества копыт, выходили за ворота и забирали своих кормилиц на дойку. Примерно через час Кайсек пройдётся назад и заберёт всех обратно на поле.

Наконец осталась лишь одна дряхлая коровёнка, идущая еле-еле. Её коричневые бока тяжело вздымались, а сморщившееся вымя почти не могло дать молока.

Пригнав корову к дому знахарки, Кайсек подвёл её к покосившейся двери хлева. Через пару минут появилась и хозяйка.

Сморщенная пергаментная кожа была испачкана мукой, как руки и передник. Седые волосы убраны под цветастый платок, и лишь пара прядок выпадали из-под него, чуть покачиваясь при ходьбе.

Спина согнулась от старости, но, всё же, знахарка старалась держаться ровно.

– Спасибо, Кайсек, – произнесла старушка. – Заходи, попей травок с пирожками.

– Благодарю, Вэйда рену, но давайте я пока вам крышу подлатаю.

– Последние деньги у старушки выманиваешь, – шутливо грозно прищурилась знахарка, – ну я тебя!

Парень рассмеялся.

– Что вы, Вэйда рену. Покормите супом, да с собой пирог дайте – вот и будет вся оплата.

– Лестница на стене дома прилажена, а весь инструмент в хлеву. Поработай, касатик, потом и пообедаешь.

Кайсек радостно кивнул и, сдув упавшую на глаза чёлку, принялся за работу. Как же хорошо, когда тебя накормят всей деревней, спать пустят в теплую избу да ещё и оденут в теплую одежду. Лишь бы работал да всегда на виду был. А если стража с города доберётся и сюда, всем миром прятать будут. Через все погреба проведут и стражу с носом оставят.

Асаи нетерпеливо била хвостом по воде, наблюдая, как люди завтракают и собираются. Наконец Орфео приблизился к речке и, сосредоточившись, переплёл пальцы.

Вода забурлила, взмываясь сотней тончайших серебристых нитей. Они извивались, переплетаясь между собой и собирая простейшую колесницу.