Текст книги "Там, где правит тьма (СИ)"

Автор книги: Salzmun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Десять адских секунд прошли. Тяжело повреждённый, но всё еще способный сражаться, «Ахиллес» вновь атаковал. Она видела, как отлетел в сторону охладитель. «Гектор» больше не сможет стрелять.

Попытавшись отразить удар, Рид не поспел за двигавшимся с бешеной скоростью противником. Чёрное лезвие пронзило его левую руку, пригвоздив её к бетонной стене. «Скорее всего, – думал он, – меч пробил протез». А значит, эффективно использовать эту руку он не сможет. Как и вырваться силой.

«Ахиллес» медленно поднял левую руку, из которой в последний раз выдвинулся ствол коллайдера. Всё кончено.

Внезапно «Гектор» вцепился свободной рукой в правое плечо «Ахиллеса».

«Глупости, – решила она. – Его оружие не заряжено».

Действительно. На экране Рида горела предупреждающая отметка. Учитывая состояние его руки и повреждения, полученные «Гектором», использование плазмотрона будет смертельно опасным.

Вдруг у него перед глазами начали мелькать картины. Вот он встретил Линди. Увидел её заплаканное, испуганное лицо. Теперь он понимал. Он хотел защитить её. Ему хотелось изменить это лицо, сделать так, чтобы рядом с ним она была спокойна. Вот она улыбается, жуя яблоко. Вот обнимает его за руку. Смотрит ему в лицо своими завораживающими зелёными глазами.

Они уже давно были знакомы. Он доверял ей, как никому. Он дорожил ею, как никем. Линди была человеком, который не просто принимал его таким, какой он есть. Она защищала его, всецело верила ему. Она искренне переживала за него и хотела, чтобы он был счастлив.

Рид улыбнулся. Кто бы мог подумать, что человек вроде него сможет влюбиться?

Как же глупо.

Тёплая улыбка сменилась на сумасшедшую. На улыбку человека, которому было плевать на свою безопасность. Человека, который подавил инстинкт самосохранения.

Его кулак сам собой повернулся, сжимая рычаг управления. Внутри что-то быстро завертелось. Из вентиляционных отверстий повалил белый дым. О да. Любовь. Как же банально. Какое же дурацкое чувство, заставляющее людей делать глупости. Но всё же ради неё можно и рискнуть.

Он рванул сжатый кулак вперёд.

В одно мгновение рукав рубашки вспыхнул и начал испаряться. Кожа мгновенно почернела; безумная, невыносимая боль пронзила его руку.

Струя плазмы в упор за считанные доли секунды расплавила руку «Ахиллеса». Одно усилие – и она оторвалась.

«Гектор» высвободил левую руку с выдвинутым резаком и, собрав все оставшиеся у него силы, ударил «Ахиллес» просто в грудь. Раскалённое лезвие разрезало иридий, словно бумагу, обнажив отсек пилота. Лишь мгновение Рид видел искажённое от боли и страха лицо девушки. Жажду жизни в её глазах. А затем кулак, следовавший за резаком, впечатал «Ахиллес» в пол. Оглушительный грохот разнёсся на несколько километров вокруг. От такого удара перекрытие не выдержало и провалилось. Поверженный, «Ахиллес» упал вниз. От его падения провалился и пол пятьдесят второго этажа. Вместе с грудой камней экзоскелет и его умирающий пилот падали вниз, ломая этаж за этажом.

Полный ужаса и боли взгляд преследовал Рида до момента, пока «Ахиллес» не скрылся в облаке пыли на первом этаже.

Для девушки всё было кончено. Она родилась не в том мире и не в то время. Всю свою жизнь она была лишь пешкой. Никому не нужной, никем не любимой. Падая, она осознавала, что умерла, защищая человека, которого более всего ненавидела, от того, кто пытался спасти свою любовь. Это и было последним, что она пыталась сделать в своей никчёмной жизни. Возможно, в другое время, в другой жизни они бы стали друзьями. Возможно, даже полюбили бы друг друга. Всё могло быть иначе. Но это не та жизнь и не тот мир.

Она не знала, ждёт ли её что-то там, дальше. Никто не знал. Однако в этом мире, для этой девушки всё было кончено. Мощный удар после падения с высоты пятидесяти трёх этажей переломал все кости и оборвал жизнь лишённой руки и пронзённой насквозь девушки. Той, чьи душевные раны были гораздо страшнее телесных. Той, что так и не нашла своё место.

В этот раз Гектор одолел Ахиллеса. Однако какой ценой?

Рид выбрался из умирающей машины. Проводка сгорела, выстрелы коллайдера повредили всё, что могло повредиться. «Гектор» верно отслужил своё и ушёл на покой. Он убил своего извечного противника. Для Рида же последний бой только начинался. Изувеченная, обугленная правая рука была практически мертва. Пробитый насквозь, протез едва слушался. Безумная боль заставляла Рида непрерывно стонать. Он едва держался на ногах.

Для него было сильным удивлением узнать, что его противник не Хартли. Удивлением и болью. В тех глазах не было ненависти и желания убивать. Это были глаза человека, который делал то, чего не хотел делать. Человека, который не мог иначе. И он убил этого человека.

Его взгляд обратился на дверь в конце коридора. На дверь, за которой его уже ожидал человек, виноватый в этом. Виноватый в страданиях Линди и сотен детей. Виноватый в том, что происходило в Подземке. В смерти этой девушки. И он ответит сполна.

***

Он там. Я отчётливо это ощущал. И Линди – тоже. Я чувствовал их.

С трудом переставляя ноги, я поплёлся к двери. Однако, стоило мне пройти несколько метров, как произошло худшее, что только могло произойти в этот момент.

Я услышал шёпот.

Комментарий к 26. Гектор против Ахиллеса

Бета: Отбечено.

========== 27. Дракон и черепаха ==========

Шерман успел отъехать на порядочное расстояние до того, как платтер достиг телебашни. Сейчас между ним и танком было около километра.

– Прицелься хорошенько. Мишень большая и медлительная, – пробормотал Дерри.

– Взял цель, – ответил ему наводчик.

Только Дерри хотел сказать «стреляй», как где-то совсем рядом раздался оглушительный грохот. Обернувшись назад в люке, он увидел, как в башне на берегу залива из окон вылетают стёкла. Один за другим, этажи разрушались. Там произошло что-то мощное – сомнений нет.

– Не отвлекаться. Огонь!

Приглушённый выстрел, звон упавшей гильзы. Шейр тут же вставил следующий снаряд. Первый угодил прямо в платтер. Тот дрогнул, его рвануло в сторону и заволокло дымом.

Из облака платтер вышел уже направленный к танку.

– Что делать? – спросила Регина.

– Веди машину назад! Экхарт, продолжай стрелять!

Второй выстрел оказался неудачным. Платтер легко уклонился от летящего снаряда. В ответ по Шерману забарабанили пули и мелкокалиберные снаряды. Несколько ракет взорвались рядом. Мощные орудия по бокам начали заряжаться.

– Вытащи нас отсюда! – крикнул Дерри Регине.

Рванув рычаги назад, она повела танк вдоль улицы и свернула за угол. Через мгновение тонны асфальта взлетели в воздух на том месте, где только что стоял танк. Оглушительный взрыв был отчётливо слышен даже внутри танка.

– Мать твою, – прошептал Дерри. – Нам с такой чертовщиной не управиться.

– Он слишком близко, пушка не поднимается так высоко, – Экхарт отодвинулся от прицела и пожал плечами.

– Что же делать? – спросила Регина.

Шейр перебирал снаряды, собранные в логове рейдеров:

– Здесь есть ещё один фосфор!

– Возможно, это наш шанс, – пробормотал Дерри, почёсывая короткую бороду. – Если попадём этой дрянью прямо в рубку, внутри всё детонирует к чёртовой матери.

– Мне нужно, чтобы летун держался неподвижно и на подходящей высоте, – Экхарт что-то прикидывал в уме.

Выглянув из люка, Дерри осмотрелся и заметил свод тоннеля неподалёку. Он проходил под небольшим холмом и вёл к выходу из города.

– Это то, что нам нужно. Регина, загони танк в тоннель.

– Платтер не полетит за нами!

– Ошибаешься, – усмехнулся Шейр, поняв план Дерри. – Сейчас будет! – Он достал из боеукладки странный зелёный снаряд.

– Заряжай, – сказал Дерри, вытаскивая из-за пояса что-то напоминающее детонатор.

***

Дерьмо, лишь бы получилось. Какой же идиотский план, господи. Ладно, к чёрту.

– Заряжай! – крикнул я Шейру.

ЭМИ-снаряд. Детонирует при прикосновении или вручную, от детонатора. Если заденем импульсом леталку, то сможем здорово подрезать ей крылышки. Останется только добить.

– Готово!

– Регина, загоняй танк в тоннель!

Как только на мой командирский люк упала тень от свода тоннеля, я спустился в башню и закрыл дверцу. Передо мной простиралась широкая улица мегаполиса. Здесь было много людей. Одни разбегались, другие прятались. Из-за угла медленно выплывал платтер.

– Жди…

Платтер полностью вылетел на улицу и начал разворачиваться. Огромные пушки наводились на танк.

– Ещё нет…

– Надо стрелять! – крикнул Экхарт.

– Нет!

Орудия уже светились ярким голубым светом. Платтер замер для прицеливания.

– Сейчас!

Звуки выстрелов слились в один. Два огромных заряда чёрт знает чего врезались по краям тоннеля. Видимо, стрелок не выдержал напряжения и выстрелил, не прицелившись точно. Склад слева обрушился, завалив улицу обломками. Тоненькая ниточка трассера ЭМИ-снаряда едва виднелась в облаке пыли и обломков. Закрыв глаза, я рванул детонатор. Где-то вдали прозвучал лёгкий хлопок.

Открыв глаза, я распахнул люк и выглянул наружу с замиранием сердца. Дыхание сбилось, глаза широко раскрылись.

Платтер, мигая всеми огнями и дёргаясь из стороны в сторону, оседал на землю.

– Прямое попадание! – заорал Экхарт.

Из танка доносились торжествующие вопли. Однако, как оказалось, преждевременно.

Опустившись на высоту нескольких метров, платтер таки восстановил управление. Все четыре двигателя дымились от перегрева, но их мощности всё еще хватало, чтобы держать машину на лету.

– Бронебойный!

Щелчок затвора.

– Огонь!

Бронебойная болванка врезалась в блок правого орудия, которое безжизненно повисло. Ни дыма, ни взрывов.

Нацелившись левым, платтер произвёл ещё один выстрел. В этот раз, вместо потока чего-то взрывающегося, в нашу сторону понеслась багровая молния. Одно мгновение – и Шейр упал. В его теле зияла светящаяся от температуры дыра. Такая же была и в лобовой броне перед ним. И в полу. Один выстрел пробил Шерман насквозь.

– Назад! – крикнул я Регине, но она и без того уже до упора оттянула рычаги управления. Танк углублялся в тоннель, давя и круша брошенные автомобили.

Платтер нырнул следом. По танку вновь начали стрелять все пушки. Ракеты врезались в машины и стены, грозя похоронить Шерман под завалом, красные молнии одна за другой пронизывали броню, словно масло, выводя из строя всё, что только можно. Следом за Шейром, Экхарт тоже упал, судорожно хватаясь за шею, из которой хлестала кровь. Башню заклинило, и она не могла поворачиваться.

Оглянувшись назад, я увидел выход из тоннеля. Какая-то промзона. Четырёхэтажное здание справа и огромные горы металлолома по центру. Видимо, свалка. Моё внимание привлекла не она, а именно странное здание. В нём не было дверей или окон. Только четыре яруса, соединяющий их спиральный пандус и множество автомобилей. Видимо, здесь они хранились. Было бы забавно, если бы кто-то нечаянно свалился с крыши, сидя в автомобиле.

С крыши…

В автомобиле…

На землю или на того, кто на земле…

– Направо! Развернись и заезжай наверх!

Стоило танку выехать из тоннеля, как он неловко развернулся и, выломав какую-то цветастую палку, преграждавшую путь, просто по машинам поехал к пандусу.

Тем временем платтер уже преодолел половину тоннеля. Подняться он не мог, поэтому коридор был для него единственным способом добраться до недобитого танка.

Почти полностью выбравшись на крышу башни, я подсказывал Регине, куда ехать. Второй этаж. Двигатель танка начал чихать, за машиной вилась дорожка из вытекающего топлива. Третий этаж, четвёртый. Платтер выбрался из тоннеля, перегрузка была устранена, он начал набирать высоту.

– Вниз! – заорал я, спрыгивая в люк и хватаясь покрепче за поручни.

Не мешкая, Регина направила танк просто с крыши. Прямо на взлетающий платтер.

Даже для такой огромной конструкции удар тридцатитонным танком с высоты десяти метров оказался фатальным. С грохотом и скрежетом, он наклонился вперёд. Разбитый практически вдребезги, превращённый красными молниями в решето, Шерман скатился вниз и остановился в нескольких метрах от кабины осевшего на землю платтера. Всё затихло. Лишь ветер гнал облако пыли, поднятое падением стальных гигантов на землю. Всё произошло настолько быстро, что местные рабочие ничего не поняли, недоумённо уставившись на ансамбль из двух машин войны, замерших, словно два воина перед финальным броском.

***

Дерри был мёртв. Во время падения танк здорово покорёжило. Я отчётливо видела, как его грудную клетку пронзила вылетевшая из крепления скоба поручня. Кровь ручейками стекала по ней, капала на труп Экхарта, так и замершего с руками у горла. Упитанное тело Шейра лежало совсем рядом, справа от меня. Он осел на сидение, пустые глаза уставились в стену.

Внезапно я заметила движение. Левая пушка платтера медленно, но верно поворачивалась в мою сторону. Двигатели, кашлянув, вновь заработали. Ещё пара мгновений – и он снова взлетит. Добив меня, он ринется к башне. Всё кончено?

Нет. Сзади раздался лязг.

Обернувшись, я увидела, как Дерри заталкивает белый снаряд в ствол пушки. Его лицо перекосило от боли, глаза были наполнены решимостью. Приготовив орудие, он с неимоверным трудом повернул голову в мою сторону. Его лёгкие были пробиты – он не мог говорить.

Точно, башня ведь повреждена.

Обернувшись к рычагам, я посмотрела на них и замерла в ужасе. Только сейчас безумная боль достигла моего мозга. Танк упал на платтер своей передней частью. Листы лобовой брони смялись и вдавились внутрь, превратив мои ноги в истекающее кровью месиво.

Вцепившись обеими руками в рот, я сдерживала душераздирающий визг. Силы быстро начали покидать меня. Потянувшись рукой к левому рычагу, я рванула его, но ничего не произошло. Видимо, гусеница была сбита. Чтобы выстрелить, танку нужно было развернуться совсем немного, но это было невозможно.

Из последних сил я рванула правый рычаг и упала на него всем телом. Боль ушла. Я усмехнулась.

Если бы тогда, месяц назад, кто-то сказал мне, что я умру на поверхности, спасая толпу оборванцев от платтера, я бы лишь рассмеялась. Чёртов мальчишка, за тебя ведь умираю. Не смей там проиграть. Спаси свою принцессу.

***

Регина была мертва.

Танк с тихим скрежетом разворачивался вокруг своей оси. Кроме этого звука, ничто не разрывало установившуюся на свалке тишину. Платтер продолжал увеличивать мощность, готовясь подняться в воздух. Орудие накапливало заряд, целясь прямо в крутящийся в паре метров от платтера танк.

Разворот почти закончился. Всего на мгновение намертво замершая пушка и рубка платтера сошлись на одной линии.

Палец умирающего Дерри нажал на спусковой крючок.

Фосфорный снаряд, разбив лобовое стекло рубки, влетел внутрь, пронёсся через кабину и вылетел в открытую дверь. Просто в боевое отделение.

Врезавшись в заднюю стену, он взорвался. Тысячи кусочков раскалённого фосфора разлетелись по всей машине. Падали на снаряды, поджигали всё, что могло гореть. Всего мгновение – и все боеприпасы взорвались. Не выдержав этого, детонировал и небольшой реактор, питавший машину. Именно благодаря нему платтер смог возобновиться после импульса. И именно благодаря нему он будет уничтожен.

Ярчайшая вспышка, жуткий взрыв и мощная ударная волна ознаменовали конец сражения черепахи и дракона.

Для Регины, Шейра, Дерри и Экхарта всё было кончено. Как и для людей в платтере. Их битва подошла к концу.

В это самое время Рид, в полубессознательном состоянии бродивший по помещениям пятьдесят третьего этажа, наконец-то подошёл к большой двойной двери из красного кедра.

С искривлённым от боли лицом он отпустил обугленную руку и толкнул дверь.

Диксон руководил выжившими защитниками. Лишившись танка, они были оттеснены в холл. Из пятидесяти человек, остававшихся на первом этаже, в живых было лишь шестеро. А нет, уже пятеро. Наверху же, в студии, Карл Штайгер продолжал сражение на своём фронте. Большая часть листов уже лежала в стороне. Миллионы людей по всему земному шару примкнули к экранам, не веря своим глазам и ушам. Интернет буквально разрывался от обсуждений и гневных комментариев. Все государственные сайты были закрыты из-за перегрузки и хакерских атак. Подземка побеждала. Однако ценой этому должны были стать жизни невинных. И наспех собранный из добровольцев экипаж М4А1 Sherman пополнил этот список.

Комментарий к 27. Дракон и черепаха

Осталась одна часть, ребята!

Бета: Отбечено.

========== 28. Рассвет ==========

Шёпот. Снова.

Всё такой же потусторонний и пробирающий до костей. Боль никуда не исчезла, но отступила на второй план. Тяжело дыша, я опёрся немеющими руками о колени и, согнувшись, попытался привести себя в порядок. В таком состоянии у меня оставался лишь один план. Безумный план.

Переведя дыхание, я толкнул дверь. Створки разъехались в разные стороны, открывая широкое помещение. Стены, украшенные классическими картинами, большой лакированный дубовый стол, повёрнутое спинкой ко мне широкое кресло, направленное на стеклянную стену, открывающую вид на дымящийся город. Сражение было в самом разгаре. Где-то на другом конце мегаполиса виднелся густой столб дыма. Через стекло доносились отдалённые звуки перестрелки у башни.

Кресло медленно развернулось, и я увидел сидевшего в нём человека. Эдмонд Хартли. Мужчина на вид около тридцати лет. Длинные, аккуратно уложенные золотистые волосы, роскошный пиджак. Лёгкая опрятная щетина обрамляла изящную челюсть, увенчанную тонкой полоской губ уверенного в себе человека. Эти губы издевательски улыбались. Ярко-голубые глаза, очки в золотой оправе, тонкий нос. Настоящий аристократ. По сравнению с ним, Карл Штайгер казался уличным бродягой. Впрочем, нет. Штайгер был настоящим интеллигентом. Человеком, который кровью и потом добился своего статуса и славы. А Хартли был лишь сыном богача. Ему никогда не говорили «нет», он и дня честно не работал. Статус, права, состояние, слава – всё досталось ему от отца. Я хорошо знал таких людей. Пусть и в меньших масштабах, это явление частенько попадалось и в Подземке.

У него на коленях сидела Линди. Он крепко прижимал её к себе левой рукой, не давая вырваться. Правой рукой он держал у её виска большой золотой пистолет, украшенный резной гравировкой. Линди не дёргалась. В её глазах не было ни страха, ни отчаяния. Только безграничное удивление. Она смотрела только на меня, словно не веря тому, что видит. Её ресницы задрожали. На зелёные глаза наворачивались слёзы. Я через боль попытался улыбнуться. Внезапно властный, но неприятно звенящий голос вернул меня к реальности:

– Явился-таки, – ухмыльнулся Хартли. – А мы уже заждались. Не так ли? – обратился он к Линди, водя стволом пистолета по её лицу.

– Оставь её в покое!

Какая же идиотская фраза. Чёрт, кто меня за язык потянул-то? Идиотизм какой. Всему виной чёртов шёпот. Лезет и лезет ко мне в голову, не затыкается ни на минуту.

– Смотрите-ка, да у нас тут герой! – псевдо-восхищённо воскликнул Эдмонд. – Ну так забери, – его лицо мгновенно озарилось хищным выражением, а голос приобрёл рычащие нотки.

Он уже не был похож на того, кто только что сидел передо мной. Он вообще не был похож на человека. Жажда крови, восхищение смертью. Он вёл себя как тоннельщик. Нет, хуже. Хуже, чем тоннельщик. Он был настоящим воплощением безумия.

Что я могу против него? Он полон сил, у него заложник, у него оружие. А у меня? Изломанное, измождённое тело, выведены из строя обе руки, голова почти не варит, чёртов шёпот путает все мысли, не даёт сосредоточиться. Пытается превратить меня в чудовище.

Превратить в чудовище…

***

Штурм продолжался уже почти час. После спецназа подоспели какие-то отряды без знаков различия. Все, как один, в синих экзоскелетах ARX-9. Новейшая среди поступивших в массовое производство моделей. Броня из рутениевого сплава вкупе с передовой технологией в сфере вооружения – резонатором. Для того, чтобы прорваться в здание, им потребовалось ровно столько же времени, сколько потребовалось бы, чтобы просто войти в него. Никакого сопротивления ополченцы оказать им не могли.

Чудом выживший Дик вызвал единственный лифт, собираясь уехать на нём наверх. Однако терминал управления лифтом находился внизу. Закрытый в защитный чехол, словно специально на такой случай. Получить к нему доступ сможет только человек вроде тех, что ворвались внутрь. Выхода не было. Он не мог заставить лифт оставаться наверху. Скорее всего, ему даже не дали бы доехать до студии. Просто вернули бы обратно, а у входа его бы уже встречала тяжеловооружённая толпа. Дика озарило.

Схватив большую сумку, он запрыгнул с ней в лифт и нажал на кнопку последнего этажа. Тяжёлая сумка с грохотом упала на пол. Внутри лифта, словно издеваясь, играла простая и спокойная мелодия.

Достав из сумки небольшую коробочку с красной кнопкой, Дик уселся на сумку сверху и стал ждать. Стоило лифту проехать несколько этажей, как он остановился. Музыка выключилась. С лёгким рывком, кабина поползла вниз. Потыкав по кнопкам, Дик в лишний раз убедился в том, что терминал приоритетнее простых элементов управления.

Покрепче сжав коробочку, он ждал. Этаж за этажом, лифт спускался вниз. Перед глазами Диксона проносилась вся его жизнь. Рождение в небольшой деревушке добытчиков угля. Весёлое детство, прерванное исчезновением его родителей, которых похитили охотники, тяжёлый труд в шахтах, скудные пайки от злобной тётки. Всё было унылым и серым, пока он не познакомился со странным, бледным и худощавым парнишкой, который был на пару лет младше. В своём-то возрасте он понимал многие вещи, о которых Дик никогда не задумывался. Он и не заметил, как они стали друзьями. Проходили годы, Рид рос и становился всё умнее. Его тактики и секреты раскопок в шахтах заставляли Дика восхищаться его смекалкой. Затем его пропажа, возвращение с экзоскелетом, невероятный рассказ. С того момента Рид изменился. Всё время, пока они дружили, Дик не сомневался, что Рид был рождён для большего, чем возня в шахте. И вот, когда у него появился шанс, он всецело им воспользовался. Как бы тяжело ему ни было, какие бы страшные испытания и противники перед ним не стояли, Рид всегда шёл вперёд, находил выход, сражался, как мужчина. Именно за это он и уважал его. Именно поэтому он и решил, что пойдёт за ним до конца. И вот этот конец настал. Дверь лифта открылась. Его взору предстала группа людей в синих скафандрах.

– Привет, сволочи, – Дик ударил по красной кнопке.

Взрыв разнёс лифт, разбросав солдат, словно пушинки, по всему холлу. Он потряс здание, заставив опереться на стол раненого в ногу Штайгера. Посмотрев в камеру, он сказал:

– Похоже, времени у нас почти не осталось. Люди, посланные правительством, уже захватывают первый этаж.

В то же время один из уцелевших после взрыва штурмовиков докладывал, что лифт уничтожен. Стоявшая вплотную к шахте лифта лестничная клетка обрушилась сразу на несколько пролётов. Добраться до засевших в студии ополченцев было невозможно. Пять человек осталось от отряда нападавших. Карл Штайгер, Энни, продолжавшая держать свою руку на терминале, не давая заблокировать его дистанционно, старый взломщик, спустившийся с крыши наблюдатель и молодой парень, который лишь чудом уцелел в этой бойне. Ему не было и восемнадцати – он даже не должен был участвовать в происходящем. Когда он вызывался добровольцем, он представлял себе всё совершенно иначе. Он ожидал, что вместе с остальными будет бороться за право жить достойно. Жить, как человек. Он надеялся, что, вернувшись, он попадёт не в грязную и чёрную Подземку, а в новый мир. В мир, за который он боролся. Мир, в котором не будет лжи и тьмы. Однако теперь он понимал, что ему не суждено вернуться. Как и всем, кто ещё оставался в студии.

Приняв доклад штурмовика, Президент Рональд Хартли, отец Эдмонда Хартли, находившийся в своей резиденции на другом конце страны, отдал стоявшему у двери военному приказ:

– Уничтожьте вышку, генерал. Как хотите, даю вам полную свободу действий. Трансляцию нужно прекратить любой ценой.

Генералу второго приглашения не требовалось. Всего через минуту с находящейся неподалёку военной базы начала стрелять дальнобойная артиллерия. Один за другим, снаряды попадали точно в цель, круша и ломая хрупкие стены. В одно мгновение трансляция прервалась. Миллионы людей в прямом эфире увидели, как наружная стена разлетелась вдребезги. Как размазало по столу Штайгера, стоявшего просто под ней. Как отбросило ударной волной изломанное тело Энни. А затем – чёрный экран. No signal.

Всё было кончено. Несколько верхних этажей телевышки просто исчезли после мощного обстрела. Последние пятеро погибли, продолжая вещать до последней секунды.

***

Превратить в чудовище…

Другого выхода не было. Предстояло положиться на удачу и понимание. Посмотрев на Линди, я всеми силами пытался передать ей свой настрой. Мыслей она не понимала, поэтому моя решимость была единственным способом донести ей мой план. Мне оставалось лишь положиться на её смекалку.

– Ха. Наивный идиот. Неужели ты думал, что я так прост? – ухмыльнулся я.

Умение обманывать людей и внушать им то, что мне необходимо, всё еще не покинуло меня, хоть я и не имел возможности воспользоваться им уже довольно долго.

Медленно подняв механическую руку, я направил её на Хартли. Это был обычный протез. Ещё и сломанный. Однако он об этом не знал. Это и была моя последняя карта. Моя шестёрка, которую я попытаюсь выдать за туза.

Туз в рукаве. Протез. Хе-хе, как символично.

– Что это?! Опусти руку, живо! – испуганно выкрикнул Хартли, напрочь забыв про заложника.

Я зверски улыбнулся. Пусть знает своё место. Он никогда не добивался ничего самостоятельно. Он лишь строит из себя сильного. На деле же – безвольный слабак. Его можно одурачить простейшим блефом.

– Опусти! Опусти, или я убью её! – Хартли вспомнил про Линди и вновь уткнул в неё опустившийся было пистолет.

Всё шло как по маслу. Изобразив испуг, я опустил руку.

– Так то лучше, щенок. Шваль вроде тебя должна знать своё место, – Хартли сделал то, чего я так ждал.

Поверив в беспомощность Линди, он перевёл пистолет на меня. Видимо, решил сперва убить более опасного противника. Логичное решение. Было бы. Если бы не мой план.

– Давай! – заорал я.

Прекрасно угадав свою роль, Линди тут же вцепилась в руку Эдмонда. Мои ноги подкашивались, бежать я не мог. Инстинкт самосохранения и неконтролируемые рефлексы не дали бы мне нанести себе такое увечье. Потому что это инстинкты человека.

Закрыв глаза, я отдался шёпоту. Впустил его в своё сознание. Но я не дал ему хозяйничать. Направляя его, куда надо, не давая ему распространяться и захватывать контроль, я добился, чего хотел. Я больше не был уродом, пародией на человека. Теперь я был разумным тоннельщиком. Лёгкость и уверенность наполнили меня, однако на поддержание такого состояния уходило слишком много сил.

Эдмонд наконец-то справился с Линди и отбросил её к столу. Вскрикнув от боли, она ударилась и сжалась в комок. Потирая руку, он забыл про меня и направил пистолет на неё, шипя от негодования.

Завыв нечеловеческим воем, я бросился на Хартли. У тоннельщиков не было таких защитных рефлексов. В случае надобности, они могли действовать в ущерб себе. Их регенерация позволяла им совершать такое, от чего человек бы сошёл с ума.

Мгновенный бросок вперёд – и мои зубы сомкнулись на горле Эдмонда Хартли. В этот раз я не допущу ошибки. Вгрызаясь всё глубже, я ощущал вкус его крови. Чувствовал, как она стекает по моим челюстям.

Несмотря на моё превосходство, усталость и увечья брали своё. Я не успел довести повреждения до смертельных. Хартли начал поднимать меня, отрывая от себя. Не имея возможности вцепиться в него болтающимися без движения руками, я потерял контроль. Тьма хлынула в мою голову. На неё посыпались удары чем-то тупым и тяжёлым.

А затем раздался выстрел. Эдмонд упал на землю. Лёгкий дымок пронёсся у его виска, из которого обильно вытекала кровь. Пустые глаза застыли, смотря в разные стороны.

Я обернулся. С другой стороны, опираясь на стол, стояла Линди. У неё в руке был пистолет Хартли. С тихим звоном, гильза упала на мраморный пол, разорвав мёртвую тишину. Всё было кончено.

Заплаканная, Линди бросилась ко мне:

– Рид! Рид!!! – рыдала она.

– Всё хорошо, – прошептал я. – Теперь всё будет хорошо.

Линди помогла мне встать.

– Ты пришёл за мной. Спас меня, – продолжала плакать она. – Зачем?!

– Потому что я так решил. Я понял, что должен спасти тебя, что ты слишком ценный для меня человек. Думаю, я давно это понял, хоть и не признавался себе в этом, – бормотал я, сам не понимая, что несу.

Она обняла меня, продолжая дрожать всем телом. Я погладил её по голове оплавленной стальной болванкой, в которую превратился мой протез после боя с «Ахиллесом».

– Помоги мне подняться на крышу, – прошептал я.

Вместе мы взошли по небольшой спиральной лестнице в углу и оказались в роскошном саду, который Хартли организовал на крыше своего небоскрёба. Пятьдесят четвёртый этаж. Последний. Этаж без крыши. Маленькие деревца трепетали на ветру. Цветы шелестели, задумчиво перешёптываясь о чём-то на своём языке. Для них не было всей этой бессмысленной суеты. Для них это был просто очередной день. Небольшой ручей тихо журчал, бормоча во сне.

Отпустив Линди, я с огромными усилиями подошёл к самому краю. Передо мной открылся прекрасный вид на бескрайний океан. Там, на самом горизонте, блестела рыжеватая полоска зарождающегося рассвета. Морской ветерок трепал мои волосы, принося прохладу и облегчение. Ещё никогда в жизни мне не было так больно и так приятно одновременно.

Я посмотрел вниз. Под ноги. Там, далеко внизу, виднелся аккуратный пляж, жёлтая полоса, омываемая чистыми волнами.

Линди свободна. Уверен, ополченцы смогли передать свою историю миру. Подземка уже никогда не будет прежней, как и поверхность. Люди не оставят этого так. Мир изменится. Однако меня это уже не касается. Пора покончить со всем этим.

Я сделал шаг в пустоту.

– Стой!!!

Линди вцепилась в меня, всем своим весом пытаясь вернуть обратно. Мы опрокинулись на землю. Сильная боль вновь пронзила израненное тело.

Выбравшись из-под меня, Линди тут же подняла меня и помогла сесть на краю:

– Извини, – прошептала она.

– Зачем? – мрачно спросил я.

Я уже был готов оборвать свою полную страданий жизнь. Я уже со всем смирился, выбрал свою участь. И тут она помешала мне.

– Зачем?! – повторил я свой вопрос.

– Потому что так нельзя, – Линди посмотрела мне в глаза. – Ты так легко готов оставить меня одну?!

– Неужели ты думаешь только о себе? Неужели после всего, что я сделал, ты не понимаешь меня? Моего состояния?

– Это ты ничего не понимаешь, идиот! – выкрикнула она, брызнув слезами.

Я вздохнул:

– Я не могу так жить. Я сделал всё, что хотел, и теперь должен умереть. Я не желаю жить, как отродье. Жить, словно я изгой, которого никогда не примут. Быть чудовищем, которого все сторонятся. Которое может в любой момент сорваться и причинить кому-то вред.