Текст книги "Финишер (ЛП)"
Автор книги: РуНикс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Зефир посмотрела на отца, который спокойно наблюдал за ней, его глаза скрывались за очками. Если бы кто-нибудь сказал ей тридцать лет назад, что Эсмеральда, одна из самых красивых девушек в городе, за дверью которой выстроилась целая очередь холостяков, влюбится в маленького, милого бухгалтера, искренне любившего цифры и постоянно что-то вычисляющего, Зефир бы не поверила. Но она видела любовь своих родителей друг к другу – двух полярно противоположных личностей, громкой матери и тихого отца, – и хотела этого для себя. Она нуждается в романтической истории, которую она могла бы рассказать своим детям и заставить их поверить в любовь, истории о двух влюбленных, которые любили так сильно, что не могли быть друг без друга, все их недостатки. Возможно, именно поэтому, будучи маленькой, она подсознательно увидела эту способность любить в болезненной, яростной вспышке мальчика и с того самого дня взяла его себе.
– Это происходит, мама. Я не спрашиваю, – твердо заявила Зефир, и за столом воцарилась тишина.
Ее мать уронила голову на руки, бормоча что-то слишком тихо, чтобы Зефир могла расслышать.
– Кто он? – спросил папа, складывая газету и впервые заговорив.
– Альфа Вилланов, – сказала она ему и увидела, как в его глазах вспыхнуло узнавание.
– Владелец Трайдент Тауэрс? – спросил он просто для подтверждения.
Она кивнула.
– Я знала его несколько лет назад, но мы потеряли связь и только недавно воссоединились. Мне показалось, что прошло совсем немного времени. Это было волшебно, папа.
Ее мама подняла голову.
– Альфа? Он владеет Трайдент Тауэрс? Башнями? Какая у него семья? Как ты с ним познакомилась?
– Мама…
– Нет, нет! – ее мать встала. – Это уже слишком. Этот Альфа испортил твой разум против Алека. Алек хороший, его семья приняла нас как своих!
Иногда это было похоже на удар о стену.
Сбоку вклинилась Зен.
– Мама, ты пропустила ту часть, где она дважды сказала тебе, что он ей изменял?
– Следи за своим тоном, Зенит де ла Вега, – мама посмотрела на Зен своим смертельным взглядом, затем повернулась и вышла из комнаты.
Ее отец вздохнул.
– Дай ей немного времени. Она просто хочет для тебя лучшего.
– Я знаю, отец.
Он смотрел на нее со спокойной серьезностью, которую она ассоциировала с ним.
– Ты уверена насчет этого молодого человека? У него определенная… репутация.
Зефир улыбнулась отцу.
– Папа, поверь мне. Он тот самый. Помнишь, ты говорил мне, что, когда все правильно, ты просто знаешь? Я знаю. И я хочу выйти за него замуж в свой день рождения. Мы можем организовать более масштабную свадьбу позже, но я просто должна. Пожалуйста, поддержи меня.
Ее отец снова вздохнул, но кивнул. Поцеловав обеих дочерей в голову, он ушел, чтобы поговорить с ее матерью и успокоить ее.
– Все прошло хорошо, – присвистнула Зен. – Кстати, что мы печем?
Зефир улыбнулась, продолжая месить тесто.
– Взятку.
***
Неделя. Она дала ему целую неделю, прежде чем решила, что хватит. Ее день рождения завтра, ее план не работал, и ей нужно подкрепление. Благодаря их истории и допросу с Виктором, она знала, какое оружие нужно взять с собой.
На этот раз Зефир вошла в Трайдент Тауэрс с гораздо большей уверенностью, зарегистрировавшись на стойке регистрации как Мисс Радуга, с коробкой в руках. Она улыбалась охранникам, администраторам, всем в лифте, пытаясь скрыть нервозность в животе, когда двери открылись на 28 этаже. Все было точно так же, как и в прошлый раз: горячие мужчины задерживались на открытой площадке, их взгляды встречались и узнавали ее, они старались казаться незаинтересованными, но обращали внимание, пока она стояла там.
Дверь в кабинет Альфы была открыта. Она видела, как он и Гектор направлялись к лифту, оба были сосредоточены на разговоре, и она приготовилась к удару его взгляда. Альфа поднял глаза и увидел ее, остановившись от удивления. Похоже, на этот раз он не следил за камерами. Разочарование.
Она ярко улыбнулась ему, а Гектор кивнул ей.
– Йоу.
– Йоу.
Она попыталась имитировать поднятие подбородка, но была уверена, что ей это не удалось. Но неповрежденная губа ее зверя подергивалась, и только из-за этого глупость стоила того. Она полностью повернулась к нему.
– Итак, ты хочешь, чтобы я встала на колени здесь или, мы пойдем в твой кабинет?
Она услышала, как кто-то поперхнулся, но не сводила глаз с мужчины перед ней.
Вена на его шее слегка запульсировала, и боже, как ей хотелось ее лизнуть.
– Внутрь, – прорычал он, направляясь обратно в свой кабинет.
– Как скажешь, секси, – нахально повторила она, заметив, как его шаг замедлился, прежде чем он продолжил путь, а позади нее кто-то закашлялся от смеха.
Альфа закрыл их и повернулся к ней.
– Не делай этого.
Она невинно моргнула.
– Что не делать?
– Говорить наводящие комментарии в присутствии моих людей.
Она прислонилась к двери, выгнув шею.
– Тогда ты бы предпочёл, чтобы я делала их только тебе?
– Нет.
Вена запульсировала сильнее. Что-то еще тоже напряглось, хотя он явно этого не хотел. Сжалившись над его кровообращением, она сделала шаг ближе и протянула ему коробку.
– Это для тебя. – она увидела, как он выдохнул и с любопытством посмотрел на картонную коробку, подняв небритую бровь в немом вопросе. – Это взятка, – закатила она глаза. – Чтобы ты избавил меня от страданий, женился на мне и сделал меня отвратительной богатой девушкой.
Он насмешливо хмыкнул, и она была рада, что он знает, что она не золотоискательница. Он не был богат, когда она полюбила его, и если бы завтра он лишился всего, она все равно бы осталась рядом. Он просто еще не знал этого.
– Большинство людей делают предложение с помощью колец, но я подумала, что ты предпочтешь это.
Искренне заинтригованный, он открыл коробку.
И полностью застыл.
Зефир долго смотрела, как он перебирает содержимое коробки, как слегка дрожит его рука, а потом поднял на нее глаза и впился в нее властным взглядом.
– Как? – потребовал он, его голос был хриплым.
Она опустила глаза на десерт, на который потратила несколько часов, чтобы найти правильный рецепт, приготовить его вчера до совершенства и охладить до идеальной температуры.
Альфахорес.
Точнее, альфахорес, обваленные в кокосовой стружке и наполненные домашним джемом.
Когда десятилетняя Зефир спросила тридцатипятилетнюю умирающую Адриану, почему ее сына с таким красивым именем Алессандро зовут Альфа, Адриана рассмеялась. Она сказала ей, что это потому, что Альфы возглавляют стаю, и она хочет, чтобы он был хорошим вожаком, хочет, чтобы он был хорошим человеком.
Затем она заговорщически подозвала маленькую Зефир поближе и сказала ей, что настоящая причина это секрет, который она никогда не сможет раскрыть. Зефир пообещала от всего сердца, и Адриана проболталась. Ее сын любил сладкое, и Адриана в детстве готовила для него альфахорес с кокосовой стружкой и джемом, но в детстве он никогда не мог выговорить это слово. Поэтому каждый раз, когда ему хотелось чего-нибудь сладкого, он говорил «альфа», и это стало тайной шуткой между матерью и сыном, когда он подрос и стал называться Альфа.
Никто не знал о значении слова «сладкий». И из своего допроса Виктора на днях она узнала, что он все еще любит сладкое, но она не знала, ел ли он эти особые десерты с тех пор, как умерла его мать.
Она просто улыбнулась на его вопрос.
– Попробуй один, – убеждала она его, а он просто смотрел на коробку, не двигаясь, его челюсть была напряжена, шрам на лице стал светлее, чем обычно.
Ей хотелось обнять его, но она сомневалась, что он оценит это прямо сейчас. Зефир повернулась и вышла за дверь, предоставив ему возможность побыть наедине. Ей было приятно, что она может подарить ему это, что-то из его детства, что он когда-то любил. Теперь он поймет, что она серьезно настроена узнать его, и, возможно, поддастся искушению и согласится на ее предложение.
Несколько любопытных глаз проследили за ней, но она проигнорировала их. Гектор ждал впереди возле лифта, его лысая голова сверкала в солнечном свете из окон, на губах играла легкая ухмылка.
– Он сказал «да»? – спросил он, когда она нажала на кнопку.
Зефир рассмеялась.
– Пока нет.
– Мой костюм будет готов в любой момент, – подмигнул ей Гектор, а затем погрустнел. – Не сдавайся. Я давно не видел его таким заинтересованным чем-то.
Боже, ее прекрасный зверь. Она ни за что не сдастся, и услышать эти слова от человека, который явно был другом Альфы, укрепило ее сердце.
– Я не сдамся.
Двери лифта открылись, но прежде, чем она успела войти, большая рука схватила ее за руку и закружила, в нос ударил запах дикой природы и мускуса.
Она подняла голову и увидела Альфу, пронзающего ее своим единственным глазом, его вторая рука поднялась, прижимая ее подбородок к месту, как она теперь узнала, вся его личность была напряженной и агрессивной так, что ее сердце заколотилось в груди.
Он наклонился ближе и тихо произнес.
– Я еду в Тенебру, чтобы присутствовать на свадьбе моего сводного брата в среду.
Зефир нахмурилась, недоумевая.
– Хорошо.
У него есть сводный брат?
– Ты поедешь как моя жена, – заявил он.
Ее сердце ударилось о ребра, глаза расширились.
– Хорошо.
– А когда мы вернемся, ты переедешь ко мне.
Она кивнула, замолчав.
– Будет контракт.
Конечно, будет.
– У тебя есть паспорт?
– Да.
– Хорошо. Скажи своей семье. Мы встретимся с ними перед отъездом.
Вот черт.
– Маме не понравится, что она не может организовать свадьбу, – ясно предупредила она его.
– Она может организовать свадьбу на другую дату, – пожал он плечами, когда двери лифта снова открылись и закрылись, а она застыла на месте, его рука теплой полосой обхватила ее бицепс, повязка на глазу еще ярче выделялась на его покрытом шрамами лице при дневном свете.
– Завтра мы идем в суд.
– Завтра?
Ее ладони вспотели. Это было реально, это происходило.
Святое дерьмо, это происходило.
Он сделал шаг в ее личное пространство и наклонился, поднимая ее подбородок вверх, его губы находились в сантиметре от ее губ, его теплое, мятное дыхание посылало мелкую дрожь вверх и вниз по ее телу.
– Я не знаю как, радуга, – тихо прошептал он, – И я не знаю, какими моими секретами ты владеешь, но я хочу их все. Теперь ты предрешила свою судьбу. Добро пожаловать в мой ад.
Драматично, но хорошо. Хотя было ли это драматично, если он говорил буквально? Его мир был преисподней, которую не освещали даже СМИ, и она ступила в него. Но это то, чего она хотела.
Он отступил назад, нажимая на кнопку вызова лифта.
Гектор, который, как она забыла, наблюдал за всем этим со стороны, с любопытством спросил.
– Что было в коробке?
На что Альфа ответил, как ни в чем не бывало.
– Наркотики.
Зефир поперхнулась, ее сердце колотилось о ребра.
Святое дерьмо, это происходило.
Глава 6
Зефир
В свой двадцать девятый день рождения Зефир стояла перед зеркалом, рассматривая себя в милом белом сарафане с вышитыми цветами, отражение сестры в бледно-зеленом платье позади нее.
– Не могу поверить, что ты выходишь замуж за Альфу, – прошептала Зен, ее голос отражал неверие в ее слова. – За твоего Альфу.
Ее Альфа.
Она тоже не могла в это поверить. У нее сжалось сердце от того, что ее мать отказалась присутствовать на том, что она назвала «этим фарсом свадьбы». Она все еще переваривала новость о разрыве, не говоря уже о свадьбе, и Зефир не совсем ее винила. Все произошло быстро. Но не для нее; она ждала этого больше десяти лет. Хотя она и представить себе не могла, что выйдет за него замуж в здании суда, будучи для него чужой. В каком-то смысле она была рада, что с ней просто будет Зен. Зная все, что знала ее сестра, Зефир не пришлось бы ничего выдумывать с ней.
От стука в дверь ее сердцебиение участилось втрое.
– Успокойся, – сказала она себе вслух, когда Зен пошла открывать дверь.
Она в последний раз поправила платье, уложила свои волнистые бордовые волосы в низкий пучок, поправила фату.
Дверь открылась, и он появился в дверном проеме, его крупное тело в черной кожаной куртке и джинсах – конечно, он наденет кожу и джинсы на их свадьбу – и эта повязка на глазу, и, Боже правый, он выглядел хорошо. Зен, увидев его впервые, замерла. Да, она могла себе представить, что он такое влияние оказывает на людей.
Зефир быстро преодолела расстояние между ними, встав на носочки, чтобы поцеловать шрам в уголке его рта.
– Привет, секси.
Другая сторона его губ дернулась, его золотистый взгляд остановился на ее платье. Она сделала шаг назад и покрутилась для него, показывая ему спину в вырезе, и остановилась в позе.
– Как я выгляжу?
– Прекрасно, – хмыкнул он. – Мы опаздываем.
С этим он повернулся и пошел вниз по лестнице. Зефир закатила глаза.
– Зи, – спросила Зен сбоку, ее лицо было слегка обеспокоенным. – Его… слишком много. Ты уверена?
Его было много. Более того, Зефир знала, что вступает в мир, о котором она ничего не знала, мир, который она видела только со стороны, когда работала волонтером. Чем больше она копала, тем больше понимала, что он смертельно опасен. Но он также был мальчиком, который провел ее за пять миль до дома посреди зимы только для того, чтобы она добралась до него в целости и сохранности.
Зефир быстро обняла сестру.
– Он все еще мой Альфа, Зен.
Она верила в это. Не важно, сколько времени прошло, в глубине души она верила в это.
Зен вдохнула, зная, что это значит для нее, и кивнула, изобразив на губах улыбку.
– Хорошо. Цветы. Пойдем.
Они обе взяли свои сумочки и цветы и спустились по лестнице к ожидающему их черному Роверу, Гектор на водительском сиденье осматривал Зен. Альфа ждал снаружи. Он открыл для Зен дверь со стороны пассажира, закрыл ее, затем повернулся к ней, увидев, как обтягивает ее платье. Вздохнув, он небрежно взял ее за бедра и усадил в машину.
Боже, как она любила, когда он так делал, подхватывал ее, словно она ничего не весила, когда весь мир впихивал ей в глотку совершенно противоположное. Это заставляло ее чувствовать себя нежной, маленькой и такой драгоценной, а Зефир редко чувствовала это рядом с людьми.
Он сел в машину, и Гектор тронулся.
– Адвокат встретит нас в здании суда, – сообщил он им. – Все документы готовы.
Зефир кивнула, наблюдая за мужчиной на другом конце широкого сиденья, его повязкой на глазу и шрамом на боку в ее сторону.
Зен бросила взгляд в зеркало заднего вида, прежде чем повернуться к нему.
– Привет, мистер Вилланов, – представилась она своим самым профессиональным голосом. – Мы не знакомы. Я сестра Зефир, Зенит. Можешь называть меня Зен.
– Альфа, будь добра, – поправил он ее мягким тоном. – Скоро мы породнимся.
Ой, ей очень понравилось, как это прозвучало. Да, они станут семьей. Это заставило Зефир улыбнуться.
Остаток пути прошел в дружеской тишине. Зефир смотрела на город, который она любила, видела людей, идущих по своим делам ранним утром, и это наполняло ее радостью. Все наполняло ее радостью. Казалось, все в мире правильное. Она вспомнила, как впервые заговорила с ним. Это не было запланировано. Однажды ночью она застряла в плохом районе города после того, как ее бросила подруга. Она пошла туда, потому что ей нравилось проверять его, и он был там, когда она шла по улице одна, молодой человек с золотыми глазами и глубоким голосом, впервые заговорил с ней…
Машина остановилась у белого здания суда.
Отмахнувшись от воспоминаний, Зефир открыла дверь, и не успела она опуститься, как он подхватил ее и поставил на ноги, положив огромные руки ей на бедра, ее нос оказался на уровне середины его ребер. Боже, он заставлял ее чувствовать себя крошечной, и ей это нравилось.
Его руки сжали ее бедра, и она подняла на него глаза, встретившись с его золотым взглядом, оплакивая потерю того места, где был его второй глаз. Он держал ее подбородок так уверенно, как она всегда ассоциировала его с собой, его лицо было свирепым.
– Последний шанс, Радуга.
Она никак не могла отказаться.
– Трусишь, красавчик? – поддразнила она его с ухмылкой, и его взгляд остановился на ее губах.
Вдохнув, он отпустил ее и сделал шаг назад, указывая на широкие, низкие ступени здания суда. Сердце заколотилось, она взяла букет темно-красных роз и поднялась вместе с сестрой, Альфа и Гектор следовали за ними по пятам.
Зефир много раз видела здание суда, но никогда не была внутри. Наверху их ждал мужчина, ровесник ее отца, одетый в дорогой костюм. Он провел их в скудно обставленный, но заполненный папками зал и указал место. В течение следующих нескольких минут он объяснял им условия контракта. По сути, они оба должны были вступить в брак на шесть месяцев, после чего она получит доступ к сокровищнице своей бабушки, а он всю имеющуюся у нее на него информацию. Если после этого они решат развестись, Зефир ничего не получит от него, а он от нее. Если брак не будет заключен, чего она будет добиваться изо всех сил, они смогут аннулировать его в любой момент.
Если бы это зависело от нее, они бы никогда больше не появились в здании суда.
Бросив беглый взгляд на контракт, она поставила подпись внизу.
Альфа взял ручку, прищурив глаза, и подписал свою фамилию.
После этого адвокат запечатал контракт и запер его в сейф. Работник проводил их в другой зал, где находился регистратор, и они стояли, пока он готовил бумаги.
Глядя на черную кожаную куртку, натянутую на спину ее будущего мужа, когда он наклонялся и подписывал документы, Зефир почувствовала, как в животе у нее затрепетало что-то похожее на нервы. Кожаная куртка, повязка на глазу, длинные взъерошенные волосы, короткая борода – теперь он был еще сексуальнее. Она шла на огромный риск, и не знала, окупится ли он. Она не знала, каким будет их будущее, как она впишется в его мир, а он в ее. Но, Боже, она попытается, и она умрет, зная, что попыталась, что отдала все силы. Если ничего не выйдет, она не хотела жалеть о том, что вообще не рискнула. Она просто надеялась, что ее не будет ждать душевная боль.
– Распишитесь здесь, пожалуйста, – прервал ее мысли голос регистратора.
Она наклонилась и быстро поставила свою подпись на пунктирной линии, скрепив их сделку самым обязывающим образом на полгода.
– У вас есть кольца? – спросил регистратор.
Альфа посмотрел на ее руки, и вена на его шее запульсировала. Ему даже не пришло в голову, что ей понадобится кольцо. Видимо, ей придется купить самой.
Зефир отмахнулась.
– Не беспокойся об этом.
Зен протянула ей простое золотое кольцо, которое она купила вчера для него, прикинув его размер и надеясь, что оно подойдет. Она взяла его большую руку в свою, увидела контраст между ними – его большая, более грубая, смертоносная, с короткими ногтями, ее меньшая, более мягкая, круглая, с чуть более длинными накрашенными ногтями – и надела кольцо.
Он был ее.
Наконец-то.
Радость бурлила в ее сердце, широкая улыбка расплылась по лицу, когда она посмотрела на него. Импульсивно она поднялась на носочки и нежно поцеловала его шрам в уголке рта. Однажды он повернет лицо и поймает ее губы своими. Однажды он поцелует ее сам, и она будет наслаждаться его красотой. А пока она осыпала его поцелуями.
Горло прочистили, и она отступила назад.
– Свидетели, пожалуйста, распишитесь здесь.
Гектор и Зен подошли и заполнили протоколы, после чего все было готово.
Она стала Зефир Вилланова.
Проклятье.
Она посмотрела на Зен и увидела в глазах сестры то же счастье, которое испытывала сама. Она знала, понимала, что означает этот момент. Сестра взяла ее за руку, сжала, и Зефир сжала ее в ответ. Альфа с интересом наблюдал за происходящим, и она знала, что он пытается понять ее причины. Она с интересом смотрела за тем, как Гектор уставился на ее сестру, явно затаив дыхание от увиденного.
Как только регистратор закончил с бумагами, они все вышли из здания.
– Я на работу. – Зен обняла ее.
Зефир увидела, как Альфа наблюдает за их объятиями, его взгляд не выражал ничего. Но то, как он смотрел, было похоже на… тоску. Зен повернулась к Альфе и кивнула ему.
– Добро пожаловать в семью.
Она увидела, как его лицо слегка смягчилось от слов сестры.
Гектор взял на себя ответственность.
– Я вызову тебе такси.
Он спустился с ней на дорогу, давая им возможность побыть наедине.
– Ты сказала родителям? – спросил Альфа, когда они стояли на ступеньках средь бела дня.
Она заметила, как проходящие мимо люди останавливались, глазея на ее мужа, из-за его размера, шрамов или отсутствующего глаза, она не знала, но ей не нравилось, как они смотрели, будто он был чем-то меньшим, чем они.
– Хм, – рассеянно пробормотала она, бросив взгляд на женщину справа от нее, которая смотрела на него. – Эй, могу я вам чем-то помочь?
Женщина что-то пробурчала и быстро ушла.
Зефир обернулась к мужчине, удивленная тем, что он несколько развеселился, пока она ворчала.
– Что?
– Ничего. – он покачал головой, засунув руки в карманы куртки. – Когда мне с ними встретиться?
Зефир моргнула на секунду, ее мозг догнал их разговор.
– Ох. О. Завтра. Мы с Зен отправимся домой сегодня вечером после того, как я соберу вещи. Я возьму сумку. Она останется с ними, пока меня не будет в городе. Сразу после этого мы можем отправиться в аэропорт, потому что мои родители романтики и думают, что мы женимся по любви, а моя мама скептически относится к такой внезапности, поэтому она будет допрашивать тебя, и у нас будет предлог, чтобы уйти…
– Дыши, – сказал он ей снова, и она остановилась.
Хорошо.
Боже, он был ее.
Это поразило ее из ниоткуда. Импульсивно она скользнула руками по его талии и крепко обняла, выдохнув дрожащий вздох на его грудь. Он замер, уперев руки в бока, держа ее своими большими ладонями, не обнимая, но и не отталкивая, смущенный.
Она видела, как он смотрел на то, как она обнимает Зен, и ей стало интересно, обнимает ли его кто-нибудь еще. Она подумала, когда в последний раз его обнимали с любовью, и прижалась к нему покрепче. Объятия были ее фишкой. Людям нравились ее объятия. Если бы объятия были конкурсом, она бы точно заняла первое место. Поэтому она обнимала его. Каждый день она обнимала бы его, пока он не ответит ей взаимностью, пока не примет это как норму, пока не начнёт жаждать этого от нее.
Она разрушила бы его защиту, по одному объятию за раз.
Всему своё время.
С днем рождения, Зефир Вилланова.
Глава 7
Альфа
Он забыл, что такое сильные эмоции, пока она не вручила ему их в красочной картонной коробке. Она никак не могла знать, что на самом деле означают для него эти печенья, но ее загадочная улыбка заставила его задуматься, не знает ли она каким-то образом.
Он стоял в своем кабинете с коробкой в руках, взрослый мужчина, видевший худшее, что есть в человечестве, и переживший времена, которые должны были убить его, и чувствовал, как горят его глаза. Его руки дрожали, когда он взял один кусочек, кокосовая стружка напомнила ему о детстве, когда его мама не могла позволить себе более роскошную начинку, но готовила ему самые лучшие десерты, которые у нее были. Он откусил и почувствовал, как что-то внутри его груди ожило, что-то, что было в дремлющем состоянии, что-то, что он считал мертвым.
Мужчина, который забыл, что такое чувствовать, был разбужен крошечной вспышкой девушки. И хотя у него имелись все намерения защитить ее от своего мира, было уже слишком поздно. Она предрешила свою судьбу, и хрен бы он позволил ей уйти, не зная всего, что она знала сейчас. Он не представлял, чем она руководствовалась, желая выйти за него замуж, но он это выяснит.
Альфа сидел на заднем сиденье черного Ровера, пока Гектор ехал за ней в родительский дом, зная местоположение, поскольку получил ее сообщение прошлой ночью. Альфа не смог бы доехать, даже если бы захотел. Это такая ирония судьбы: он всегда хотел водить джип, но не мог себе этого позволить, а теперь у него был целый парк таких машин, но он не мог их водить, не с его ограниченным зрением. Хотя он использовал джип в основном вокруг комплекса. Ровер больше подходил для города.
Альфа не помнил случая, который частично ослепил его, что или кто изменил ход его жизни и оставил его умирать. Он помнил только, что очнулся в больнице, все его тело было сломано до неузнаваемости, лицо пылало от боли, а глаза заклеены пластырем. Гектор нашел его за одним из подпольных бойцовских клубов и привез в реанимацию. Сколько он там пролежал, никто не знал. Лечащий врач сказал, что память о том инциденте может никогда не вернуться, что это, возможно, способ мозга защитить его от дальнейших травм. В некоторые дни он был благодарен за это. В некоторые дни потребность узнать правду стала голодом, грызущим его покрытую шрамами плоть.
Его телу потребовались недели для исцеления, и месяцы для тренировок. Его тело уже не работало так, как раньше, частичное зрение не помогало ему двигаться, а голова шла наперекосяк, даже если он ничего не помнил. Тогда он бросился в бои и заработал себе состояние, зверь в клетке, которому нечего терять, захватывая город квартал за кварталом, возводя свой прекрасный комплекс кирпичик за кирпичиком, тренируя мышцу за мышцей. Он работал с тренерами, приспосабливаясь к своему зрению, оттачивая другие чувства, дабы компенсировать повреждение одного, и со временем обоняние и чувство звука без проблем заняли место единственного глаза. Тем не менее, были вещи, которые он никогда не сможет делать, например, водить машину.
Отмахнувшись от своих мыслей, он посмотрел на район с заднего сиденья, далеко не похожий на тот, в котором он вырос. Хотя это был не самый дорогой район, дома были ухоженными. Улицы были чистыми и выстроенными в ряд, дома старыми, но уютными, газоны обстрижены. Это добротный район среднего класса, такой, где соседи ходят друг к другу по пустякам, такой, который никогда не соприкасался с его прежним местом жительства. Здесь она выросла, и он был рад этому.
– Интересно, каково это расти здесь, – озвучил Гектор мысль, прозвучавшую в голове Альфы. – Она хороший человек.
Альфа ничего не ответил, просто продолжал смотреть на улицу, размышляя, был ли он здесь раньше, ощущение знание квартала заставило его нахмуриться.
– Уверен, что хочешь полностью втянуть ее в наш ад? – спросил Гектор.
– Она хочет этого.
И впервые в жизни он хотел чего-то только для себя. И он будет эгоистом, особенно когда она этого захочет. Он будет наслаждаться ее обществом в течение нескольких месяцев, удовлетворять свое любопытство, но отвергать любые романтические предложения. Он ясно даст ей понять, чтобы она не возлагала на него никаких надежд, и он точно не станет ее трахать, как бы сильно она его ни искушала. Ему суждено быть одному, и это лучше для них обоих.
Прежде чем он успел ответить на вопрос Гектора, машина остановилась перед одноэтажным домом, выкрашенным в желтый цвет. Зефир вышла на крыльцо, приветствуя их: ее волосы были того же глубокого бордового цвета, что и раньше, ее изогнутое тело было одето в какое-то струящееся платье, украшенное цветами, а улыбка была такой широкой, что разделила ее лицо почти пополам, на левой стороне появилась ямочка.
Альфа почувствовал, как у него сжалась грудь при одном только взгляде на нее. Это была странная, непривычная реакция, особенно на девушку, которую он знал всего несколько недель. И почему, черт возьми, она была так рада его видеть? Он не сделал для нее абсолютно ничего, разве что согласился на ее глупую затею из эгоистических соображений. Она будет такой, пока они женаты? А потом, по истечении времени, она оставит его в его собственной компании? Он не понимал, почему мысль об этом раздражает его.
Сдерживая раздражение, он вышел из машины, заметив, как взрослая женщина, возможно, ее мать, смотрит на него из окна рядом с дверью, оценивающим взглядом. Он не мог полностью винить ее. Если бы это была его дочь и на пороге его дома появился большой, покрытый шрамами, одноглазый мужчина, который женился на ней, он оказался бы мертв, не успев выйти. Он понимал желание защиты. Но то, что оно было направлено на него просто на основании того, как он выглядит, раздражало его еще больше. Особенно потому, что по какой-то причине он действительно старался выглядеть лучше. Ее предложение могло быть нетрадиционным, но теперь они женаты в глазах закона, она была его женой, и он не хотел, чтобы ее семья его недолюбливала. Но он догадывался, что это все равно, что нарядить льва и ожидать, что он будет выглядеть менее угрожающе. Это не сработает.
Воспоминание о том, как она смотрела на девушку, которая пялилась на него, вызвало в нем еще один приступ веселья. Она выглядела готовой сражаться за него, и хотя это было забавно, но и непривычно. В отличие от своей матери, Зефир смотрела на него без всякого осуждения в глазах. Это была чистая женская признательность и искренняя радость, и ему было совершенно непривычно получать и то, и другое. Это и привлекло его, и озадачило одновременно. Как девушка, не знавшая его, могла так доверять ему? Как могла так желать его? И как оставила это совершенно открытым для всех и каждого, не испытывая ни стыда, ни уязвимости? Чего хотела такая девушка, как она, от подобного брака? Может, дело действительно в антиквариате ее бабушки, возможно, из-за сентиментальной привязанности к нему? Альфа не знал, а ему хотелось.
– Привет, муженек, – Зефир откинула голову назад, не сводя с него взгляда, и ему было неприятно это признавать, но она была очаровательна.
Зная, что ее мать наблюдает за ним, и учитывая то, что она рассказала своей семье, Альфа наклонился и поцеловал ее в щеку, ее кожа была шелковистой под его губами, а легкий аромат чего-то цитрусового щекотал нос. Ему понравился этот запах. Его ребята облизали бы ее при встрече. Не то чтобы он их винил. Но что его зацепило? То, как затаилось ее дыхание, когда его губы коснулись ее кожи, будто он застал ее врасплох. Это была подлинная реакция, и как она могла видеть его и чувствовать это, он не мог понять. Возможно, она была слепой.
Прочистив горло и не обращая внимания на легкий фантомный зуд в правом глазу, он достал из кармана кольцо, которое только что купил для нее.
Ее лицо засветилось, и от этого в его груди произошло что-то очень странное. Возможно, это была кислота.
– Оно прекрасное! – воскликнула она, рассматривая кольцо.
Черт его знает, почему он выбрал именно его, но он зашел в ювелирный, увидел его и понял, что оно было сделано для нее.
Она посмотрела на него, ее лесные глаза мерцали, зелени в них не было, так как зрачки расширились, и ему стало еще теснее в груди. Это было кольцо, а он был незнакомцем, и все же она смотрела на него так, словно он покорил для нее океаны.
Она протянула руку, и он надел кольцо, наблюдая, как она любуется им и прижимает руку к груди, словно это драгоценность. Оно было в некотором роде платиновым, усыпанным крошечными разноцветными кристаллами, названий которых он не знал, но они хорошо смотрелись вместе. Честно говоря, кольцо выглядело так, будто единорог на него наблевал, но оно кричало о ней, поэтому он должен был его купить.
