Текст книги "Пески Офира (СИ)"
Автор книги: Resurgam
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
– Я не убиваю драконов, – отрезал ведьмак. – А ты вынудил меня это сделать. И я не убиваю принцесс.
– И судя по всему принцев, – усмехнулся Ардэшир.
Геральт хмуро посмотрел на него.
Принц больше не стал дразнить ведьмака и внезапно отклонился от прямого пути, подойдя к стене в одной из комнат. Он осторожно сдвинул одну из картин и нажал на невидимую кнопку. Часть стены тут же отъехала в сторону. Геральт пропустил безоружного принца вперед, не спуская с него пристального взгляда.
Их путь по узкому тоннелю в стенах дворца был недолгим. Зажжённые факелы освещали дорогу. Завывал ветер. Видимо, это был один из тех коридоров, которым пользовались слуги. Когда дорогу им преградила стена, то Ардэшир ощупал шероховатый камень и снова нажал на невидимую пружину.
– Я часто пользовался этим путем, когда был ребенком, – сказал принц, когда они поднялись по каменным ступеням и вышли в сад. – Любил сбегать сюда от моих наставников.
Сухой климат Офира предполагал большие колебания температуры в течение дня и ночи. Поэтому сейчас в саду было очень прохладно. Настолько, что Геральт даже невольно поежился от налетевшего на них ледяного порыва ветра. Ардэшир ничего не почувствовал, хотя одет был очень легко. В светло-зеленый шелковый костюм, вполне вероятно предназначенный для сна. Черные глаза принца лихорадочно горели на смуглом лице. И несмотря на внешнее спокойствие, было видно, что он очень взволнован.
В глубине сада стоял небольшой красивый домик, украшенный ажурными вставками на растительный манер и с крышей, покрытой красной черепицей. Несмотря на декоративный вид, окон совершенно не было, только массивная двустворчатая дверь.
По стенам домика, между искусно выделанной лепнины, были повешены горящие факелы. Они освещали многочисленную стражу, целый полк солдат. Они развалились прямо на земле и спали крепким беспробудным сном. Причем, некоторых из них заклинание застало врасплох, и они свалились прямо со своих лошадей.
Ардэшир решительно прошел мимо спящих офирцев, даже не беспокоясь о том, что может кого-то задеть, и открыл двустворчатые двери. Внутри домик состоял из несколько богато украшенных комнат до предела заполненных мебелью. Слуги спали на низких диванах и на полу. Геральт прошел за Ардэширом в единственную спальню таинственного домика и остановился на пороге как вкопанный.
В маленькой комнате, покрытой золотом от пола до потолка и выглядящей настолько роскошно, что это было даже несколько безвкусно и крикливо, стояла огромная двуспальная кровать под горностаевым балдахином. На кровати спал какой-то незнакомый Геральту офирец. Большой пузатый мужчина преклонного возраста. Абсолютно седой и побритый практически наголо. С длинной белой бородой и такими же длинными усами. Его когда-то мощное тело раздалось вширь и обросло жиром. Пузо под молочно-белым кафтаном едва ли не свисало вниз.
Мужчина крепко спал, укрываясь тонким подбитым горностаевым мехом одеялом.
– Познакомься с моим отцом, – негромко сказал Ардэшир. – С великим падишахом Офира.
С лица человека, о котором так много слышал Геральт, не сходило блаженное выражение. Шахмардан томно причмокнул во сне губами, и белая клейкая нитка слюны оторвалась и повисла в уголке его рта.
– Не удивляйся, – спокойно объяснил Ардэшир. – Мой отец ведет себя странно с тех самых пор, как повредил голову.
Геральт и не думал удивляться правителю Офира. Скорее он удивлялся тому, что принц привел его сюда.
– Мой отец – без сомнения великий падишах, – гордо добавил Ардэшир. – Именно благодаря ему произошел расцвет нашей страны. А нашу династию, династию Аридов, запомнят, как самую великую на этом континенте. Попомни мое слово, Геральт. Когда-нибудь мы пересечем море и завоюем земли нордлингов.
Принц прошел ближе к усыпальнице своего отца. Геральт молча последовал за ним. Его снедало какое-то не очень хорошее предчувствие.
– Тем печальнее, что этот когда-то непревзойденный и великий ум оказался во власти недуга, – с горечью сказал Ардэшир. – Я не знаю, было ли это несчастное происшествие подстроено кем-то заранее или это просто злая шутка судьбы. Однако тучи закрыли офирское солнце в тот день, когда падишах получил сотрясение головы и потерял разум. И теперь мой отец лишь бледная тень самого себя.
Принц на секунду закрыл глаза, а потом открыл их снова. С шумом вздохнул.
– С того самого момента прошло уже много лет. Мы пытались вернуть отца к жизни. Приглашали врачей со всего мира. Однако никто не смог вылечить нашего повелителя. Никакой надежды уже не осталось. Только посмотри, – Ардэшир с презрением указал на падишаха. Шахмардан принялся пускать слюни во сне. – Знаешь, Геральт, в каком-то смысле это унижение, что они позволяют этому человеку и дальше влачить столь жалкое существование. Я бы не хотел так жить. Знаешь, что сказал джинн, когда я попросил его помочь отцу. Я не могу вернуть мертвых, – прошептал последние слова принц. – Моя семья просто не может смириться с тем, что его великий ум уже никогда не вернется, и не могут принять столь необходимое и важное решение.
Принц взял в руки одну из расшитых подушек, окружавших падишаха.
– Зато я могу.
Геральт наконец-то осознал, зачем они здесь. И не поверил собственным глазам.
– Ты можешь остановить меня, если хочешь, – спокойно заметил Ардэшир. – Но для этого тебе понадобится убить меня. Я не шутил, когда говорил, что у меня есть способ стать падишахом и без помощи ифрита. И если ты думаешь, что я намеренно позволял джинну делать за меня грязную работу, то ты ошибаешься. Я хочу остановить все это кровопролитие и взойти на престол Офира. И я сделаю это собственными руками.
Геральт посмотрел на Шахмардана, безмятежно пускающего пузыри. Не почувствовал ничего кроме огромной и смертельной усталости, которая давила на его плечи.
– Я смотрю, тебе недостаточно твоей сестры, – хрипло сказал он. – Тебе еще хочется запятнать себя кровью отца. Кто следующий, Ардэшир? Твой единственный брат, сын?
Геральт подчеркнул два последних слова.
– Если не хочешь, чтобы ифрит вернулся, это единственный выход, – черные глаза принца ярко горели. Ярче всех канделябров в маленькой комнате. – Или ты думаешь, что я горд тем, что мне предстоит сделать? Ничуть. Это мой родной отец… И ты ошибаешься, я не стану трогать Фархада, просто сошлю его куда-нибудь с глаз долой. Но я просто обязан стать падишахом. Большая часть пути уже пройдена, и я не могу остановиться. Это сделает все остальные жертвы напрасными и бессмысленными. Попытайся понять меня, Геральт. Если хочешь, останови. Как видишь, я совершенно безоружен перед тобой. И я полностью в твоей власти. Но ты меня не переубедишь, и я знаю, что мой отец хотел бы этого.
– Ифрит еще вернется, Ардэшир. Вне зависимости от того, что ты сделаешь, тебе не уйти от последствий. Я изгнал его, но это невечно. Он вернется и, боюсь, его гнев обрушится не только на тебя, но и на твоих детей.
Принц усмехнулся и развел руками:
– Это мало, что меняет. Видимо, за все надо платить.
Геральт безуспешно искал в нем какое-то фанатичное отклонение. Признаки надвигающегося и вполне понятного безумия. Искал и не находил. Он видел лишь одну холодную и твердую волю. Длинные аристократичные пальцы, вцепившиеся в подушку. Решительный, готовый на всё взгляд.
Ведьмак поднес руку к лицу и устало потер глаза. Череда дворцовых переворотов его утомила. Эта маленькая душная комната без окон была ему неприятна. Хотелось побыстрее выбраться наружу и вдохнуть свежий ночью воздух полной грудью. Отмыться от грязи, что омрачила душу.
– Я не стану вмешиваться, – наконец сказал он. – Поступай, как знаешь. С меня хватит того, что мне пришлось убить твою сестру, – ведьмак кивнул в сторону крепко спящего падишаха. – Я и так оказался втянут в вашу игру. И не намерен быть свидетелем еще одного убийства.
– Ты здесь, потому что ты единственный, кто может меня остановить, – едва слышно ответил Ардэшир. – Я хочу, чтобы ты понял, что присутствуешь при великом моменте. При смене власти в Офире и при наступлении долгожданного мира.
– В этом нет ничего великого. Ты убил своего брата, обдурив его при помощи магии. Ты самым подлым образом обманул сестру и отдал ее тело на растерзание джинну. А теперь ты тайком пробрался сюда и пытаешься задушить подушкой отца.
Он заметил, как яростно сверкнули глаза принца. Однако не стал останавливаться.
– Как думаешь, власть стоит этого? Искренне надеюсь, что стоит. Надеюсь, что до конца своей жизни, ты будешь просыпаться в холодном поту, будучи глубоко уверенным, что поступил правильно. Что спас себя и своих детей. Потому что если ты хоть на мгновение дашь сомнениям пробраться в твое сердце, они сожрут тебя живьем. Ты сказал, что просил ифрита помочь отцу и он тебе отказал. Хочешь знать почему? – холодно поинтересовался ведьмак.
Ардэшир молчал.
– Ифрит никогда не лгут, он просто видел твою чёрную душу насквозь и отгадал твои истинные желания. Прощай, принц.
Геральт развернулся и стремительно вышел из комнаты. Он покинул и домик, и сад, и королевский дворец. Он буквально не шел, а летел вперед. И не смотрел назад. Не оглядывался. Единственное, о чем он сейчас мечтал, это чтобы заклинание добралось и до него, и чтобы он побыстрее забылся в крепком и безмятежном сне.
========== Кредит доверия ==========
Золотая чешуя дракона переливалась яркими красками. Огромное тело монстра так резко контрастировало с окружающей действительностью, что казалось нереальным. Почти сказочным. Так сильно оно выделялось на фоне земли и выгоревшего леса.
Холодные змеиные глаза уже успели затянуться пленкой и остекленеть, а пасть приоткрылась ровно настолько, что являла миру ряд очень острых толстых зубов и длинный наполовину раздвоенный язык.
Там, где дракон упал и оставил борозды в земле, там, где его настигли первые судороги, эти признаки наступающей агонии, там трава совсем почернела и покрылась уродливыми подпалинами.
Геральт внимательно осмотрел дракона. Все мощное покрытое природной броней тело. Старался не упустить ничего важного из виду. Темные зеленые чешуйки, проступавшие сквозь золото то тут, то там. Теперь он ясно видел подделку.
– Осматриваешь трофеи? – раздался грубый голос позади него.
Ильфар, наследный принц и брат падишаха, величественно проплыл мимо него и остановился около дракона. На сей раз грузный офирец был одет весьма просто и хрипло отрывисто дышал как будто после бега. Его многочисленная свита и несколько больших обозов и карет остались у дороги, в стороне от ведьмака.
– Твоя работа, не так ли? – Ильфар кивнул на меч, торчащий из брюха дракона. Подарок Искандера, который Геральт всадил в дракона при их последней встрече и который, видимо, оставался в ране вплоть до самой смерти.
Похоже, дракон издох сразу после своего нападения на Мараканду. Как только оказался бесполезен. Ифрит просто перестал поддерживать в нем жизнь и хладнокровно загасил угольки жизни, которые еще тлели. Бедное животное не дотянуло совсем немножко до гор. До своего безопасного убежища. Дракон упал недалеко от торгового тракта и распростер свои кожистые крылья в предсмертном порыве. Уже околевшего, его обнаружили пастухи из деревни.
– Решил вот заехать и поглядеть на причину всех наших несчастий, – сказал Ильфар. – Собираюсь уехать от дворца, как можно дальше.
– Убегаете? – Геральт даже и не пытался скрыть своего презрения. Он уже был сыт по горло дворцовыми интригами и лицемерием.
Однако офирец и ухом не повел.
– Ты, наверное, слышал, – осторожно заметил он, – о том, что случилось во дворце прошлой ночь. Мой брат, великий падишах Офира, скончался от сердечного приступа. Да будет земля ему сокровенным пухом. Его дочь, драгоценная кувшинка, не выдержала такой утраты и покончила с собой. Совершила, так сказать, акт самосожжения вместе со своими служанками, – в последних словах офирца звенела неприкрытая ирония.
Несмотря на то, что он лишился одновременно двух родственников, Ильфар был настроен крайне миролюбиво.
Геральт заметил мельтешащих вокруг обозов личных охранников принца. И даже наложниц, закутанных с головы до ног в разноцветные шелка. Воспользовавшись передышкой, женщины покинули свои носилки и вышли прогуляться на свежем воздухе. Приподняли полупрозрачные накидки и открыли внимательному взгляду остроконечные ушки, бледную, совсем не похожую на Офир кожу и тонкие эльфийские черты лица.
– В столице сейчас слишком опасно. Уж я-то точно знаю, когда это так. Поэтому вернусь к себе в охотничий дом и пересижу бурю в тихом месте. Желательно как можно ближе к границе, – Ильфар невесело усмехнулся. – Чего искренне желаю и тебе, ведьмак. Не хочешь присоединиться ко мне? Я сделаю тебя капитаном своей личной охраны. Твои достоинства нынче в цене.
Геральт сделал вид, что не расслышал. И мысленно послал его в жопу. Чтобы он еще раз повелся на посулы этой семьи…
Сам Ильфар расценил его молчаливый отказ по-другому:
– Я слышал, Искандер-хан высоко взлетел, так что если хочешь выплыть из этого водоворота обращайся к нему. Что касается меня, – офирец грустно вздохнул, – дяде опального шахзаде и его фавориткам придется явно очень несладко. Уведу бедных девочек подальше отсюда, пока Фархада еще не казнили.
Геральт нахмурился.
– Не понимаю, о чем ты.
– А… так ты знаешь далеко не все! – Ильфар коротко хохотнул и довольно потер свои толстые руки, разом позабыв про всю меланхолию, что овладела им. – Разве ты не слышал, что вчера ночью произошел дворцовый переворот? Пока визири воевали против народа, а народ – против визирей, сидящий под замком Ардэшир смог освободиться. Вместо того, чтобы бежать куда глаза глядят, шахзаде прорвался к спящему брату вместе со своими людьми перебил всю его стражу и чародеев. На тот момент, когда я проснулся, Фархад уже благополучно сидел в темнице.
Геральт на мгновение забыл про дракона и впервые с начала разговора начал внимательно слушать Ильфара.
– Между нами говоря, – шепнул ему Ильфар, – смерть моего брата и моей племянницы произошла как раз тогда, когда сам Ардэшир чудесным образом оказался на свободе. На дворец были спущены сонные чары, настолько сильные, что стража и слуги еще не успели от них очухаться. Так что он задумывал это давно. Молодец, парень. Ничего не скажешь. Разом устранил всех соперников. Достойный сын своего отца.
Однако Геральт его уже не слушал.
– Где Искандер? – едва сдерживая злость поинтересовался он.
– В своем дворце, я полагаю, – осклабился принц. – Готовится принять новые регалии. Как никак, он был одним из первых, кто поддержал переворот. Ардэшир не терял времени даром и казнил первого министра. Кому, думаешь, он отдал это место? Да-да. Правильно. Искандеру. Так что твой покровитель теперь самый главный и первый из всех визирей, – Ильфар пристально взглянул в лицо ведьмака. – Очевидно, об этом ты тоже не знаешь.
Геральт не ответил. Впрочем, ему абсолютно нечего было добавить.
– Такова цена за власть в Офире, – задумчиво продолжил Ильфар. – Не удивлюсь, если окажется, что Искандер с самого начала знал про восстание и тайно поддерживал моего младшего племянника. Видимо, он сумел провести нас всех.
Ведьмак отвернулся от него, чтобы еще раз взглянуть на мертвого поверженного дракона. Не такого красивого и не такого золотого, как Борх.
– Мое предложение остается в силе, – заверил его офирец. – Если хочешь бежать, то самое время.
Впрочем, Геральт уже потерял к наследному принцу всякий интерес. Он достал небольшой ножик, который обычно использовал при сборе трофеев, и захотел окунуться в работу с головой. Однако едва дотронулся рукой до чешуи, горящего на солнце золота, как развернулся и резко пошел назад. Не замечая ни обозы, ни остальных людей вокруг него. Долго еще он чувствовал на своих губах тлетворный горький вкус поражения. И долго ещё не мог избавиться от щемящей боли в груди…
Дворец Искандера встретил его зловещей тишиной. Ни слуг, ни наложниц, ни прежней бурной жизни. Только вооруженная до зубов стража, которая еще утром выпустила ведьмака наружу. Однако долго и упорно не хотела пускать внутрь.
Геральт быстро миновал анфиладу мраморных комнат, проигнорировал стражу, пытавшуюся его остановить, и громко стукнув дверью, прошел без приглашения в кабинет нового визиря. Искандер сидел за большим овальным столом и разбирал кучу разбросанных свитков и донесений перед ним. Вокруг суетились помощники и гонцы. Поток людей не останавливался ни на секунду. Офирцы входили и поспешно выходили из кабинета. Что-то спрашивали, получали приказания и тотчас бросались их исполнять или ждали возможности донести о выполненной работе. В отличие от остальной части дворца, здесь, в личных покоях Искандера, жизнь била ключом.
Геральт сложил руки на груди и вперил холодный взгляд в визиря. Позади него маячила растерянная стража. Все не решаясь скрутить драгоценного гостя.
Мараал, стоявший за спиной у своего господина, подал знак, чтобы они увели Геральта, однако Искандер заметил ведьмака и резко поднялся. Голоса людей мгновенно смолкли, все движение в кабинете замерло.
Геральт и визирь обменялись молчаливым приветствием. Тяжелым, двусмысленным и много объясняющим. Что-то такое, отнюдь не дружелюбное в лице ведьмака заставило Искандера более не медлить.
– Все вон, – негромко сказал он. – И не беспокоить меня до тех пор, пока не позову.
Присутствующие в кабинете офирцы низко поклонились Искандеру, а потом быстро и организованно вышли. Когда за последним из помощников визиря закрылась дверь, то Искандер сел обратно, а Геральт наконец соизволил подойти к овальному столу. Сейчас его взгляд был холоднее офирской ночи.
– Ты знал? – коротко спросил ведьмак. – Ты знал о том, что принц готовит переворот?
Лицо Искандера мгновенно изменилось.
– Давай для начала ты присядешь, Геральт, – нарочито любезно предложил он. – Хочешь чего-нибудь выпить? Щербета или, может, пряного вина?
– Ответь на мой вопрос, – медленно проговорил ведьмак, делая ударение на каждом слове. До того он был зол, что ему хотелось хорошенько врезать офирцу. – Ты знал о том, что против Фархада планируется дворцовый переворот?
Визирь не сдержал тяжелого вздоха.
– За кого ты меня принимаешь? Я не предатель и никогда им не был. И до последнего добросовестно выполнял свои обязанности. Я нанял тебя, чтобы поймать дракона. А сам в последнее время только и делал, что вешал бунтовщиков. Я был верен этой власти до последнего её вздоха.
– Хочешь сказать, ты ничего не знал? – спросил Геральт, чувствуя, как внутри него разливается холодная убийственная ярость. Ярость и злость. – Что ты не догадывался о том, что сестра и брат были все это время заодно. Что принцесса разъезжала по визирям и пыталась настроить их против Фархада. А Ардэшир тайно готовил своих людей.
– Кто тебе сказал об этом?
– Неважно. Отвечай на вопросы, которые я задал.
– А если бы я знал, то что мог бы сделать? – вкрадчиво поинтересовался Искандер. – Пересажал бы половину правительства? Спрятал в темницу талантливых людей, способных поднять эту страну на небывалые высоты? Когда в пустыне буря, умная змея зарывается в песок, а не сражается с бурей. Тебе следовало внимательнее меня слушать, ведьмак.
– У краснолюдов есть премудрость специально для тебя. Как пиз…, – за дверью кто-то уронил книги, – не назови, она хуем не станет, – закончил Геральт.
Искандер внезапно рассердился.
– Тебе легко говорить, это не твоя страна, – вспылил он. – Фархад был слаб. Он не любил править, но и не давал никому другому. Последнее время совет визирей бездействовал. Шахзаде патологически боялся заговоров, и все нововведения принимались только с его личного одобрения. Он был ленив и нерешителен, мы просто плыли по течению, паразитируя на том, что создал его отец. Рано или поздно это бы нас погубило.
– Ну конечно, – холодно усмехнулся Геральт. – Я думаю, что Регент просто не давал разгуляться тебе и твоим дружкам. Поэтому вы и решили поменять одного брата на другого.
– Ты не представляешь, каково это! – не сдержался офирец. – Любить свою страну и видеть, как её медленно разваливают на части. Как рост торговли и ремесленничества существенно замедляется и как Офир прозябает, подобно его правителю.
– Не надо заговаривать мне зубы. Уже поздно для этого.
Визирь устало потер переносицу.
– Честь для меня не пустой звук, ведьмак. Ты рискуешь угодить в зыбучие пески. Я никогда не обманывал тебя.
– Неужели? – с сарказмом поинтересовался Геральт. – И какая же роль была уготовлена мне? Бесславно погибнуть от лап дракона и тем самым доказать его неуязвимость?
– Я всегда был верен трону и своим обещаниям. Моим долгом было поймать дракона, и я встал с тобой плечом к плечу и сам едва не погиб.
– Дай догадаюсь. И теперь ты тоже верен тому, кто занял трон.
Искандер исподлобья глянул на ведьмака.
– Осторожно подбирай выражения, Геральт. Слишком много всего произошло за прошлую ночь. То, чего я так боялся, наконец случилось. Умер наш великий падишах. Насколько это была естественная смерть, нам еще предстоит выяснить. Умерла и его младшая дочь. Принцесса Нилюфер. Причем, при весьма загадочных обстоятельствах. Ее обезображенный труп нашли на полу. Она лежала на содранных с окна занавесях. Абсолютно голая. Мы еще не знаем, что именно случилось. Однако и так очевидно, что смерть была насильственной.
Геральт не отвел взгляда. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Я уже не говорю о том, что кто-то навел сонные чары на дворец. Столь мощные, что под их действие попала добрая половина стражи и придворных. Видишь, как много всего произошло вчера. И я даже не спрашиваю тебя, где ты был. Хотя мне доподлинно известно, что ты покинул мой дворец, едва стемнело. Я не спрашиваю тебя, где ты и твой бард шатались задолго до этого. Хотя мои люди видели собственным глазами, как вы вылетели из шатра верхом на ковре, а потом пропали на целые сутки. И я совершенно не интересуюсь твоим участием в этой саге, Геральт, хотя у меня есть все основания полагать, что ты не просто так прохлаждался прошлой ночью.
– Ясно. А в ответ ты хочешь, чтобы и я ни о чем не спрашивал.
– Ну почему? – Искандер пожал плечами. – Я могу рассказать тебе, где был я. Большую часть ночи я провёл на улицах города, расчищая баррикады и пытаясь загнать жителей обратно по домам. А до этого я тушил пожары и вывозил раненых вместе с остальными. Я понятия не имел, что происходит во дворце. Мне, как и остальным, было совершенно не до этого. На рассвете я услышал, что во дворце что-то неладно, что половина стражи едва отошла от сильного заклинания, и тут же поспешила туда. Однако Фархада в его покоях уже не было. Шахзаде Ардэшир воспользовался сумятицей во дворце и в городе. Он слишком хорошо знал все входы и выходы и смог сбежать из плена. Однако вместо того, чтобы покинуть Мараканду, он решил дать бой. Провел внутрь дворца своих людей. К моему приходу Фархад уже был схвачен и арестован, его охрана, которая уснула вместе с ним, была перебита, а главный визирь Мирза лишился своей головы. Едва я зашел в королевские покои, как меня тут же скрутили, а Ардэшир просто протянул мне отрубленную голову Мирзы и пригрозил тем, что если я не подчинюсь, то стану следующим.
– И ты тут же выбрал сторону принца.
– Что толку, если бы я отказался? Окончил бы эту ночь на плахе, как и все остальные. Играть в благородство было бесполезно, и я решил потянуть время.
– Да ты просто спасал свою шкуру, – резко отреагировал ведьмак. – Признай это наконец и хватит разыгрывать комедию.
– Я вижу, тебя ничем не переубедить, – мрачно заметил Искандер. – Я тут распаляюсь и оправдываюсь перед тобой, а все без толку.
– Твои патриотические интересы могут идти в одно место. Не надо изображать из себя верного служаку. На кону стояла твоя собственная жизнь, и только это имело для тебя значение.
– Да что ты понимаешь? – вспылил визирь. – Думаешь, все уже решено? Ардэширу еще надо заручиться поддержкой армии и флота. Чтобы знать открыто признала его. Чтобы офирцы ему подчинились. Это только самое начало пути. Фархад еще жив и может вернуться обратно.
Геральт не смог сдержать своего сарказма:
– О, я уверен, все только этого и ждут.
Его бледное лицо чуть скривилось.
– Мне стоит поздравить тебя. Как я слышал, ты получил важное повышение. Надеюсь, это льстит твоим патриотическим чувствам.
На скулах Искандера заиграли желваки. Эта беседа выходила крайне эмоциональной для него.
– Я принял этот пост под давлением и все еще могу от него отказаться.
– Ну, конечно. Нисколько в этом не сомневаюсь, – Геральт постарался вложить в свои слова столько яда, сколько смог. – Как и в том, что вчера ты услышал о предложении Ардэшира впервые. Принц и принцесса вели подрывную деятельность за спиной Фархада, но тебя они конечно же обошли.
Судя по тому, как сжались в одну полоску губы великого визиря, ему это в общем-то удалось.
– Я был слишком близок к падишаху, чтобы они пытались заигрывать со мной. Я мог закрывать глаза на многое, и я сожалею о смерти принцессы, однако она всегда оставалась для меня не более, чем презренной женщиной.
– А как же те мирные жители, которых убил Ардэшир? На них ты тоже решил закрыть глаза? Только не говори, что не подозревал принца. Что когда все сложилось в один пазл, ты веришь, что это был не он.
Визирь бросил взгляд на дверь за плечом ведьмака.
– У меня нет никаких доказательств, – отрывисто произнес он.
– Ну конечно. Кто бы сомневался? А раз так, то можно не мучить свою совесть мыслями о ни в чем не повинных мужчинах, женщинах, детях и стариках, которые оказались убиты во имя переворота. Можно не думать о том, кого ты согласился посадить на трон. Ардэшир абсолютно не ценит простую жизнь. Он готов по-садистски жертвовать своими собственными людьми ради власти.
Искандер снова посмотрел на дверь в кабинет. На этот раз несколько тревожно.
– Сейчас не время и не место, чтобы вести такие разговоры. Опасно обсуждать причастность будущего падишаха к нападениям.
– Да плевал я на твою осторожность, – процедил сквозь зубы ведьмак. Ярость внутри него поднялась и буквально клокотала. – Я доверял тебе, а ты все это время обманывал меня. Возможно, ты и нанял меня из чувства долга, но при этом умолчал о самом главном.
Он на секунду замолчал. Однако Искандер не думал прерывать его.
– Знаешь, мне осточертела эта страна, – сказал Геральт уже более спокойно. – Я достаточно нахлебался здесь говна и больше не хочу слышать ни о тебе, ни о тех, кому ты служишь. Считай, что на этом мы с тобой закончили. Дракона больше нет, так что этот контракт выполнен. Мою награду ты можешь оставить себе. Я бы и так ничего не взял, но после этого разговора мне от тебя ничего не надо.
Искандер вспыхнул, однако удержался от опрометчивых слов. Только сильно, до побелевших костяшек сжал руки в кулаки. Геральт уже дошел до дверей кабинета, когда до него донесся хриплый голос визиря:
– А ее ты тоже не сможешь простить?
Первым порывом ведьмака было проигнорировать его непонятные слова и уйти. Однако он заставил себя обернуться.
– О чем ты?
– О госпоже Меригольд, конечно. И о её участии в этом деле.
Геральт сложил руки на груди. Как бы он не хотел побыстрее покинуть этот дворец, любое упоминание о чародейке заслуживало внимания. Особенно в контексте её безопасности.
– Не надо испытывать мое терпение. Причем тут Трисс?
– При том, – нарочито мягко заметил визирь, – что если разбираться в том, кто обманул тебя, то это прежде всего чародейка. Она не только знала о готовящемся восстании, она тайно поддерживала его.
Геральт внимательно посмотрел на Искандера. В его глазах отразилось нечто большее, чем ярость. Он вернулся к овальному столу и сел напротив визиря.
– Хорошенько взвесь каждое слово, прежде чем продолжить дальше, – спокойно предупредил он. Прежняя ярость, бушевавшая внутри него, как будто разом растворилась. Уступила место угрюмой решительности. – Хорошенько взвесь.
Визирь выдержал паузу.
– Она прибыла в Офир с конкретной целью. С самого начала ее участие в расследовании было лишь для отвода глаз. У неё были другие цели. Вся информация о тебе, обо мне и о наших поисках просачивались именно через неё.
– Это всего лишь слова, – отрезал ведьмак. – Набор ничего не значащих обвинений. Где доказательства?
Искандер достал из кипы бумаг несколько тщательно сложенных листов и аккуратно развернул их.
– Доказательством может послужить донесение реданской разведки. Старая утерянная бумажка, о том, как принц Ардэшир проводит свой досуг, пока учится в Оксенфурте. Например, наведывается к одной юной рыжеволосой чародейке, которая живет поблизости.
Искандер аккуратно разложил исписанные листы перед ведьмаком.
– Они были любовниками, пока учились в Оксенфурте.
Геральт даже не взглянул на пожелтевшие бумаги. Казалось, внешне он оставался таким же спокойным, как и прежде.
– Рассказывай, что знаешь, – негромко попросил он.
Искандер понимающе кивнул и продолжил:
– Я тщательно проверяю всех, кто попадает в Офир, особенно тех, кто оказывается во дворце падишаха. Но с ней, признаться честно, оплошал. Никогда серьезно не рассматривал женщину как угрозу, и поэтому чародейка меня благополучно обдурила. Когда вы стали близки, я заинтересовался ей и перечитал на досуге её досье. И, представь себе, обнаружил весьма любопытный факт. Она посещала лекции в Оксенфурте примерно в одно время, что и принц Ардэшир. Интересное совпадение, не правда ли? Это не могло не привлечь мое внимание, так как я не верю в совпадения. Я приказал своим людям копнуть поглубже и на некоторое время позабыл об этом. А потом это, – визирь указал рукой на досье. – Оно попало ко мне буквально пару дней назад. Старое донесение разведки о том, что Ардэшир тайком ходит к госпоже Меригольд. Пока принцы учились за морем, мы обеспечивали им надлежащую охрану и сотрудничали с Реданией. Поэтому я могу поручиться за них. Им незачем лгать.
На протяжении всего монолога лицо ведьмака оставалось невозмутимым. Сложно было сказать, что он сейчас реально чувствует.
– Мне следовало помнить, что женщинам нельзя доверять. Тем более чародейкам из Северных Королевств. Если тебя интересует её роль в этом деле, то у меня пока нет никаких конкретных доказательств. Просто не было времени, чтобы докопаться до правды. Но я уверен, что раз они с Ардэширом знали друг друга и раньше, то она оказалась здесь отнюдь неспроста. Пока это всего лишь мои догадки.
Геральт заставил себя прочитать первую строчку донесения. Через мгновение буквы расплывались у него перед глазами. Память услужливо подсунула ранее забытые слова, которым он не придал никакого значения.
