Текст книги "Rain (СИ)"

Автор книги: Professor_choi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

–Эй, да у меня от тебя скоро встанет, – окликнул Гук, моей рубашкой нарочито прикрывая выпуклость в районе бедер, возмущённо вскидывая брови. Тэ тут же свернулся и приглушённо зашёлся смехом, принимая всю абсурдность.

Ну а я разбудила их союз, громким:

–Не дам, пока не совратите. – Условие на моих правах, которые вечно отбирают и ужимают своей маскулинностью.

Дурачок Чонгук выжидательно сузил глазки, подбежал к Киму, и, похлопав его по попе, пригласил откланяться от «озабоченной мадамы», потому как молодым людям хотелось совращаться, но никак не наоборот. Я хотела было крикнуть вдогонку ослабленное «эй», но так и продолжила тупо стоять на постели, пока два придурка пытались незаметно развести меня на похоть. Мол, умники такие.

–Сворачиваемся, – огласила я, спрыгивая.

Рассевшись по стульям на кухонном собрании, мы бросали друг в друга молнии, как – будто собираясь что-то друг другу сказать. Шведская семья молчала, ужин стыл в холодильнике неприготовленным, атмосфера накалялась, мёрзли подушки и нервы. В итоге Тэхён по-доброму улыбнулся и опять отошёл к окну, закурив тонкие вишнёвые сигареты в полуобнажённом виде. Так погляжу, он пристрастился в последнее время к горькому дымку. Расслабляет, или же приводит в чувства?

Тем временем, музыка сменилась какой-то мелодией, повиснув неудобной паузой, и еле слышалась из спальни. Отчего-то поднявшийся Чонгук, обошёл стол, вторично протянул мне ладонь, приглашая даму на танец, с фирменной улыбочкой соблазнителя. А я с недавних пор не дама, а не пойми что. И танцевать вальс я не умею, и на бал школьный я не ходила, потому что не любила. И.. И.. Мотаю головой, отказываясь, а блондина не усмирить, он только напористее станет. Насильно приподнимает меня за талию, и вводит в медлительные покачивания, ведя себя вполне культурно. Руки не распускает, смотрит вдаль, пленительно манит шрамом на локте. А я вообще-то дала себе зарок на этот шрам не глядеть, думать о нём забыть, и перестать искать у этого кретина какие-то незначительные детали.

Задумавшись, стала разглядывать грудь Чона, облюбовав обманчиво выпирающие ключицы – его личный трюк. Из нас получилась комичная парочка – полуголые некто в ритме вальса, грустный курильщик в стороне и дрянная слезоточивая музыка.

Испарившаяся, как тэхёнов дым по ветру забава, уступила место подъехавшим размышлениям. Их как всегда была целая орава, что не прокормить. Я опускаю голову на плечо блондина, печально вздыхая в шею, выискивая там родинку, которую заприметила ещё в Донбэке. Я не хочу заниматься такими мелочами, меня не манит Чонгук с его хамоватостью и развращённостью. Нет, я разучилась влюбляться. Нет-нет, Чонгук, у тебя ничего не выйдет. Я это уже проходила.

Кончиками пальцев глажу затылок причёски Чона – всегда хотела это сделать. А особенно мне необходимо провести по затылку Кима, выяснив уже, наконец, что значит его тату, и как он объяснит заложенный смысл. Самым тихим шёпотом приближаюсь к ушку, и развенчиваю тишину.

–А ты любишь дождь?

«Стоит пойти поспать?

Если честно, спать я боюсь. Но просыпаться ещё больше. Ночные кошмары переселяются в будничные, и преследуют меня повсюду. Страх перед огромным белым днём только усиливается в незнакомом большом городе. Наверно, когда-нибудь он раздавит меня своим гигантским светом. К тому же мой первый учебный день будет утром понедельника. А понедельник всегда огромный. По понедельникам в прятки не играют. Ночью под искусственным жёлтым светом не так уж и страшно.

Встать нужно в 6:50. Встать и поехать в метро, чтобы ни в коем случае не опоздать на пары..

…Скорей бы домой…»

«…Музыку я слушать тоже боюсь. Она может слишком затронуть, чего не стоило бы. Куда приятней наблюдать за кривыми каплями на стекле. Барабанная дробь не угнетает меня, но грозы я всё равно боюсь.

Есть не буду. Не хочется (не в состоянии). Телефона у меня тоже нет. Так что ждать мне нечего. Так что и ждать ничего не придётся.

В комнате у меня дикий бардак, и соседка не против, такая же неряха. Или она, как и я – не в состоянии. Я лучше вообще посплю. Пустота должна быть чистой. Пустота должна быть обязательно. Потому что всегда должно быть то, что требуется заполнить.

…Скорей бы домой…»

«Только бы никаких вопросов по поводу бытовых вещей. Я сразу начну раздражаться и грубить. Только один Хэсон может выдержать мой буйный характер. Подростковый период я пережила плохо.

Был бы дождь. Ненавижу, когда меня отвлекают от просмотра одноименного фильма за окном. Кому есть дело до того, что я люблю? Дождь – это причина, по которой мы всей семьёй оставались дома, за ненадобностью оставляя зонты. Когда заливал дождь рисовые поля, мы плели косы моим куклам, а на плите жарилась рыба, пахло свежестью из приоткрытой форточки.

Плакать не буду. И ждать не буду. Просто посижу.

…Скорей бы домой…»

-Так Хуан, а я что не понял. Где все твои вещи? Почему так мало? Комод почти пустой? – возникал Намджун, недовольно стоя руки в боки, как доставучий папочка. Сыпал на меня вопросами, потому что Джина ушла погулять с подругами в ресторан, и всю приборку свалила на бедного парня. Да, пожалуй, к лучшему. Одной тарелкой больше, одной меньше. Всё к счастью!

–Понимаешь, Джун, вещи – ерунда. – Я широко улыбнулась, вознося палец вверх, выдавая мудрую мысль. – Память куда важнее!

Комментарий к 20.танцы в белье "TOKiMONSTA – Garlic Hearts" – звучала на телефоне Хуан.

========== 21.your ayes ==========

Моя кровать была придвинута плотно к стене и стояла прямо у окна. Мне нравилось спать с открытым окном. В дождливую ночь больше всего: я открывал его, клал голову на подушку, закрывал глаза, и чувствовал на лице ветер, и слушал, как деревья качаются и скрипят. Если мне везло, на лицо задувало капли дождя, тогда я представлял себя посреди океана в лодке, качавшейся в такт волне. Я не воображал себя пиратом или что куда-то плыву. Я был просто у себя в лодке.

Нил Гейман. Океан в конце дороги

Считаю мраморные ступеньки, поднимаясь. Перед глазами открывается уже знакомое офисное здание, куда я направляюсь к Ким Чону, который, по словам Джины, отсутствовал по причине недомогания. Как красная шапочка, опять несу пирожки, страшась повстречать чёрного волка. Или наоборот решительно надеюсь его повстречать и стать съеденной.

Господина Кима о моём визите уже оповестили, и я без проблем вхожу в его кабинет, тепло улыбаясь, приветствуя седовласого мужчину. Живого, почти здорового, крайне измученного.

Ким прошёл к диванчику, и мы сели друг напротив друга, пока тот нюхал принесённые сладости, и как ребёнок смеялся. А я смотрела на его крестик, который манил серебряной цепочкой на шее, из-за расстёгнутых на воротнике пуговиц. С нашей прошлой встречи, Господин Ким заимел ещё пару морщинок вокруг глаз и острые скулы, обтянутые кожей.

–Нравится мой крест? – подняв одну бровь, поинтересовался Чон, проследовав за мной.

–Талисман?

–Ну да. Моя жена подарила мне его. Я не особо верующий, а она христианка. – При упоминании своей жены, Ким Чон растянул губы в улыбке. – Говорит, если я не буду носить, потащит меня крестить и исповедовать.

–Должно быть, ваша жена вас сильно любит? – я всё ещё помню, что никто из его близких не в курсе о наличии рака. Как он объяснял вспоротую и зашитую рану на теле мне не дано узнать. Я и не лезу с расспросами. Ну а то, что он так скоро вернулся к штурвалу компании, ещё плачевнее.

Ответа Кима не последовало. Всё и так было предельно понятно. Если бы Фредерик Бегбедер писал вторую книгу про любовь, он назвал бы её «Три года и более, по мотивам сказки».

–Выше нос, Ан Хуан. Всё обошлось чудом. Жизненно важные органы не задеты. Буду как огурчик. – Я опустила голову, скрывая эмоции. – Доктор Мин сказала, что ты всю операцию прождала рядом. – Ким заключил мои ладони в свои и искренни поблагодарил. – Но что насчёт тебя? Сокджина знает?

Я улыбнулась на манер мужчины, заискивающе, определяю одну тайну на двоих, которой мы пытались отгородить всех родных. Джина, к сожалению, знала, но далеко не все подробности. И если бы меня попросили объяснить эгоизм мышления, я бы отнекалась специфическим способом уберечь.

–Юнги сказала, что ты невозможная девчонка. – Я сразу представила физиономию Доктора, и её характерный хриплый голос. Она всегда ругает меня, и я с мазохистническим успехом радуюсь.

–Скажите, а Ким Тэхён сегодня здесь? – осторожно пробиваю почву, как-бы невзначай и, между прочим. Вроде бы ничего предрассудительного не сделала.

–Директор Ким Тэхён? – Чон похмыкал, поднялся с дивана, и похлопал по пиджаку несколько раз. Моя невозмутимость была мужчине побоку. – Он знает?

Я хотела было бросить встречный вопрос: «о чём?» и «что именно ему надо знать?» так непомерно оскорбляясь, но сдержалась. Смысла утаивать не было, точно так же, как обманывать.

Не увидев положительного кивка, Чон махнул на меня рукой, буркнув, что секретарша меня проводит. А я мысленно возблагодарила его за возможность оставить при себе подробности моей личной жизни. В конце концов, правила моей игры были ему знакомы. Не понаслышке.

Не издавая лишних звуков, я юркнула в кабинет Ким Тэхёна, завидев лицо мученика, сложившегося над кипой документов, и прискорбно попивающего кофе. Несколько секунд я просто наблюдала за непривычной обстановкой: за Тэхёном и его пальцами, и за тем, как сосредоточен его взгляд. Решив оповестить почтенного Директора, постучала о стену кулаком, встречаясь с испуганным, словно пойманном на плохом деянии Кимом.

–Так-так. Что у нас? Коррупция? Слив информации? Сотрудничество с конкурентами? – Тэ широко улыбнулся и откинулся на спинку кресла, сцепив руки в замок. Все важные дела в момент утеряли интерес.

–А что мы здесь забыли, принцесса? – такой высокопоставленный Тэхён меня даже смущал. И его командный тон, не успевший опуститься до моей смертной персоны.

–Попутным ветром занесло.

Брюнет хмыкнул, поманил меня указательным пальчиком, и я неуверенно пошагала к креслу, где он восседал. Растолкав документы по сторонам, Ким подхватил меня под попу и усадил перед собой, хищно оглядывая тело. Я слегка удивилась смене позиции, но в целом была не против.

Провела большими пальцами по тёмным мешкам под глазами Тэхёна. Его глубокий взгляд пробирал меня до костей, и я обратилась к губам, сухим, пахнущим кофе. На них было пару трещинок, и Ким тут же облизнул их языком.

Дыхание сбилось на долю секунд. Я сюда пришла не за поцелуями.. вообще-то.

Прильнув этими же губами к моей шее, Тэхён крепче стиснул руки на талии, горячо оставляя дорожку до ключиц, от чего я интуитивно выгибаю шею для разительных следов, подставляю больше место к теплу. У меня отопительная мания, я здесь не причём.

Запуская руку в короткостриженый хохолок на затылке, поглаживаю заветную татуировку, которая была набита в перевёрнутом виде. А Ким в это время уже беспардонно пролезает ловкими руками под юбку, где я пытаюсь его остановить.

–Подожди.. Подожди. – Севшим голосом, прошу я. Дело не только в моём собственном нежелании, но и обычной порядочности. Вдруг кто-то зайдёт не вовремя.

–Я не хочу.. ждать. – Прерывисто диктует брюнет, как оголодавший, спуская лямки и поглаживая плечи.

–Нет, Тэ. – Ловлю его руку под тканью, и сама пытаюсь держать себя в руках. – Всё хотела спросить, что означает твоя тату? – Сбавив обороты, но, не остынув вовсе, Тэхён принялся оголять мою грудь, игнорируя вопросы.

–Тэхён? – но я продолжала стоять на своём.

–«Oculi» – с латыни «глаза». – Оттянув лифчик чуть ниже, мужчина облизнул набухший сосок, слегка прикусывая, грея вдохами. Мои вены на шее напрягаются, недостаёт воздуха в забитой площади. Ломает по частям натруженные руки. – ...Твой пылкий взгляд, – добавляет он, а я нервно сжимаю его волосы сильнее, ещё сопротивляясь. Мне этого мало.. Я хочу разговоров. Хочу – быть слушателем.

–И что это значит? – Тэхён щекочет внутреннюю часть моего бедра, неспешно подбираясь к лону. А я сдвигаю ноги крепче, запрещаю. Утихомириваю перевозбудившегося мужчину. – Почему «глаза»?

–Много будешь знать, скоро состаришься, – бессмысленно отвечает Тэ, не обращая внимания на отказ. Его натиск становится напористее. Примкнув в поцелуе, я не отвечаю Киму, вертя головой. – Да что такое, Хуан? – недовольно мычит брюнет. – Тебе не нравится?

Я хочу сказать что да – не нравится. Что да – мне есть дела до смысла его тату. Что да – я чрезвычайно любопытная. Просто заниматься сексом при каждой встречи кажется мне грязным пользованием. А я не хочу быть одной из немногих доступных девиц. Даже если так положено поступать взрослым свободным людям.

Скоро всё аннулируется!

–Не хочу.. – все поползновения сразу прекращаются, и хмурый Тэхён поправляет мой лиф и лямки, оттягивая юбку обратно. Ставит на ноги резко, и отъезжает в сторону на колёсиках, чтобы самому подняться.

–Я сегодня что-то тоже не в духе. – Оставив меня непонимающую стоять возле рабочего стола, Тэхён хлопает дверью, ничего больше не говоря.

Я чувствую некую вину, но на дне души плещется обида. Грязное пользование, смысл «слюны и спермы» – сыпется на меня прошлогодним пролитым дождём.

Ненужность остаётся шлейфом от шагов Тэхёна, и мне хочется набросить куртку.

На выходе из главных дверей, я чувствую, как перед глазами бегут солнечные зайчики, неожиданно затмевающие при свете солнца, и много-много бликов. Земля становится тёплой, меня принимает, а подбежавший охранник отдаётся где-то на подсознании жужжащей мухой. Состояние эйфории заглушает только болевой спазм в районе органов пищеварения.

Подхваченная на руки, мотаю головой, словно не имею остова шейного позвонка. Рвотно кашляю, мну тёмную форму куртки охраны, пытаюсь прийти в себя от едкого запаха нашатыря, выедающего туман. А всё как-то не на своих местах, голова гудит шумными моторчиками, в горле сохнет пустынными песками, и кашель.. Вырывается кашель. Кожа чешется.

Загорелые руки подают мне стакан воды. Спрашивают: вызвать ли скорую? Я уверенно беру отказ, нащупываю таблетки в кармане наплечной сумки, и прошу дать мне пару минут, чтобы восстановиться. Но на самом деле мне нужно пару часов, потому что скоро подступит истерика.

Голова болит. Сильно болит голова, а гудящая кровь в ушах кажется самым громким битом.

–Может, она беременна? – полушёпотом спрашивает второй охранник. Я нервно издаю подобие смеха, по скрученным пальцам показываю немые ответы.

–Мисс, вам вызвать водителя? – «да, да» – рушится на устах. Было бы неплохо потонуть в набитом белоснежном одеяле в квартире Ким, и поскорее убежать из здания, где в любую минуту может появиться разъярённый Ким Тэхён.

Меня снова поднимают на руки, снова пихают намоченную ватку, и я разлепляю глаза, которые очень сильно хотели спать.

Весь вечер я угрюмо играла в телефонные игры с подключённой зарядкой. На улице накатывали тучи, прогноз обещался быть таким же угрюмым, как моё настроение. А вообще, ранний гость до обеда, поздний до ночи. Поэтому если опять ливанёт дождь, то утром Джина и Намджун будут оббегать большие лужи с бензиновыми разводами.

Чуть позже в комнату зашла парочка, держа тазик с арбузом. Намджун сидел на полу, наблюдая за манипуляциями Сокджины в нарезании ягоды, а Джина собственно, постесняла мои ступни в пространстве. Никто не спросил, можно ли вклиниться в мирок моей комнаты, за которую я вообще-то плачу. Ну ладно.

–Я люблю есть арбуз в ванне.. – бурчу, как маленький ребёнок, которому уже пресытились игры с шарами на мобильном гаджете. Покемонов ловить я тоже не стала.

–Так вперёд. – Хмыкает Намджун, забирая первый кусок себе.

А я на самом деле арбуз не ела сто лет. Помню только, как мы втроём бежали по прибитой дороге к речке. Стояло палящее солнце, зелёная трава щекотала лодыжки. Мелодично стрекочут кузнечики и кобылки. С разбегу зайдя в воду, папа плюёт коричневые семечки в воду, объедая корочку арбуза. Я улыбаюсь ему ртом с отсутствием передних зубов, повторяя за примером. Мелкий Хёк громко жуёт эти семечки, приговаривая, что у него в желудке вырастет арбузное поле. Папа смеётся, отвечая несуразное «у меня такое же»..

–Я тебе даже воды наберу, – продолжает угорать парень, пока я повторно отпячиваю губы, предполагая, что сжёванные семечки завтра свернут меня пополам.

–Младенец и её папан, – вздыхает Джина, как единственный здесь нормальный человек.

–Вообще-то я твой папан, – раззадоривает в девушке удивление, и потом добивает, – иногда ты мне это кричишь.. – и играет бровями. Я, смеясь, утыкаюсь в свой кусок. Слышу не дошедшие до кожи хлопки по ткани, и Джинины возмущения.

–Вот козёл.

–Хуан, иди-ка ты, правда, в ванну. Мы тут разберёмся. – Вконец пристыжённая девушка начинает стрелять семечками в Намджуна. И вот я тоже набираюсь смелости к ней присоединиться.

Будто мне интересно, кто из них в постели там папан?!

Ближе к ночи, ни с того ни с сего сообщение мне отправил Чонгук, вызывая на прогулку. На небе до сих пор ходят чёрные облака, но редкие капли не переходят во что-то большее. Я с сомнением подозреваю здесь неладное, но почему-то уже накидываю на старую футболку длинный дождевик. Кричу с прихожей, что ухожу гулять, и закрываю дверь. Чувствую себя школьницей, сбегающей под покровом ночи к местному бэд бою.

Возле подъезда я истуканом замираю, во все глаза, осматривая Чон Чонгука.

Во-первых, его шевелюра была выкрашена в молочный цвет, ближе к натуральному каштану и от былой русой головы и след простыл. Мои «блондинистые замашки» отобрали до единой. А приевшееся «блондин», теперь звучало не актуально.

Во-вторых, в руках Чона был поводок, а рядом сидел английский мастиф с чёрными складками на морде и с выражением лица «как же вы мне осточертели».

Разинув рот, я подбежала к собачке, и начала её тискать. По иронии судьбы, я была самой ярой собачницей без собаки. А никомунеинтересный-Чонгук стал обиженно на меня поглядывать, пока я наглаживала пса. «Милый мой, хороший» тоже отправлялись в адресат питомца.

–Твой? – восторженно спросила я.

–Друг попросил выгулять. – Без особого энтузиазма выдавил Чон, дёргая мастифа за собой. – За компанию решил тебя позвать. На свою голову..

Я примостилась рядом, и то и дело давила улыбки. Такой расклад дел мне очень ложился по душе.

–Первый раз вижу столько счастья на твоём безрадостном лице, – хмыкнул блон.. шатен. Чёрт.

–А где..? – я указала пальцем на свои волосы, интересуясь неожиданной покраской. Надеюсь, ничего криминального в этом нет. А то, как Тэхён придёт в ярость, а меня потом опять соскребывай с асфальта.

–Кончилось, – иронично ёрничает Чонгук, следя за собакой, идущей впереди. – Разве не красавчик? – указательным и большим пальцем Чон прикладывает к подбородку пальцы, самодовольно усмехаясь. Похоже, ему как раз безумно нравится свой новый цвет.

–Ты и бледненьким не особо был красавчиком.. – тот посмеивается, потому что в своей красоте не усомнится и никому не даст сделать это за него.

–А чего Тэхёна не позвал гулять? – перехожу на другую тему, считая машины на стоянке.

–В смысле, на поводок? – сарказма у этого идиота много. Но здесь я возникать не стану. – А что, без него скучно? – на провокационной вопрос я не успеваю отвечать. В это же время неожиданно громыхнуло, и ни с того ни с сего полил дождь холодными струями.

Слова все промокли, и шатен приказал бежать за ним к припаркованной машине. На заднее сидение он пускает мастифа, а меня по непонятным обстоятельствам тянет к себе на переднее водительское, усаживая на колени перед собой.

Я не найдя удобное положение, пытаюсь уместиться аккуратнее – тесно. Волосы у Чонгука немного намокшие, лицо довольное. Может быть, этот синоптик специально всё спланировал, но губы у него с приятным привкусом. Чон обнаруживает, что я в одной футболке под дождевиком, и через улыбку сплетает наши языки – это получается очень вызывающе и сексуально. Я обхватываю его за уши, льну ближе к груди, и снова чувствую возрастающее возбуждение. Один косой взгляд в сторону грустного пса «как же вы заебали», и я со смехом отстраняюсь от Гука.

–Он на меня смотрит.

–Ты ещё скажи, он тебя хочет, – из разряда «ну-ну», Чон покрепче поддерживает меня за попу.

–Отстань от меня, извращенец, – я жмурю нос, наигранно отстраняюсь от Чонгука на руль, упирающийся мне в спину и причиняющий дискомфорт. Громко раздавшийся удар в небе и сверкнувшая молния, заставляет меня инертно обратно упасть в объятия шатена, и напугано прижаться. Я всё ещё боюсь грозы, и нет от этого лечения.

–Страшно.. – шепчу я, переплетая на шее запястья.

–Со мной можешь ничего не бояться, – наивный крутой-Чонгук думает, что своими словами излечит детские страхи взрослой Ан Хуан. Но неа.

–А с тобой ещё страшнее.. – он не обижается, не делает расстояние между нами больше, но когда я снова тянусь за поцелуем, отворачивает лицо. Хлеставший в стекло дождь, стучался погреться. Но даже в машине было холодно. Мне везде очень холодно. А дурачок Чонгук не понимает, как мне сейчас важно прикоснуться к его губам.

–Почему? – не унимаюсь, и испорченной плёнкой мотаю обратно, где Тэхён хотел меня поцеловать, а я изворачивалась.

–Ты же знаешь, я не люблю целоваться. – Но вот только что он это охотно проделывал. Так что не так? Я не принимаю такие жалкие объяснения, и продолжаю сталкиваться с мужскими щеками, не цепляясь за необходимое. Моё напуганное состояние подначивает меня на сумасшедшие вещи.

Недотрог целовать нельзя, здесь Тэхён позиционировал правильно.

–Хуан, я сказал прекратить. – Повторный бум в небе, и я вздрагиваю всем телом. На глазах наворачиваются непослушные слёзы, и кто бы мог подумать, что весь сегодняшний день меня так расстроит.

Один меня без мозгов раздевает на столе посреди работы, другой не хочет, просто поцеловать, а сразу трахнуть – отличный союз!

Я толкаю Чонгука, который продолжает меня удерживать, распихиваю тела. Не утираю скатывающиеся слёзы, за которые становится ужасно стыдно. Эта слякоть на лице – показатель других страхов и обид. Когда я ломала руку, гроза точно так же стучала по небу, и спасать меня оставалось только Богу, если и он, конечно, вообще где-то был. Отец, нашедший меня, пришёл слишком поздно. Я успела впитать страх в достатке, всё ещё не веря в предательство брата.

Нащупываю ручку двери, и в дождь вываливаюсь из автомобиля, поправляя задравшийся дождевик и скрывая короткую футболку. Чонгук не уезжает, не закрывает дверцу, но сурово следит за моими взвинченными движениями. А я ударяюсь в быстрые шаги, не поднимаю башлык на волосы своевольной манерой, и отстукиваю зубами промёрзший ритм.

–И куда ты собралась? – кричал он позади. – Залазь обратно и не выпендривайся!

А мне осточертели эти игры! Вот так! В один момент! Не потому, что Тэхён и Чонгук идут в разрез моим правилам, а потому что я устала. Я больше не выдерживаю. Я всё..

Хлопок, заведённый аккумулятор, и скрип шин. Подсвеченные красные фары чонгуковой машины со мной прощаются, проезжая. Дав по газам, этот придурок гонит мимо меня и резко тормозит в нескольких метрах. Натянутой пружиной выпрыгивает из сухого салона, и дёргает за локоть как куклу. Мы оба промокаем до нитки, но я никуда не тороплюсь. Спешить некуда, когда так накаляется молния.. И сверкает ярким светом.

–И что, даже не спросишь, сколько в час? – я больно укоряю по старым ранам. Может быть, ему и правда нет дела, к кому лезть под юбку? Я возомнила из себя слишком величавую принцессу, это да. Недотягиваю до короны, и царством обзавестись не успела.. Какая жалость.

–Я уже запомнил. – Взбешённый Чон страшнее грозы, но у меня натура такая – до победного лезть под шкуру. И что с того, если в принципе говорю, по сути?

–И что ты запомнил!? – Я дёргаю руку, и ещё больше реву от того, что у меня не получается освободиться. Когда всё сваливается на одно, любая мелочь может показаться трагедией. И вообще, в моё окно зашёл конец света, я имею право быть капризной и доставучей.

Чонгук.. Мне больно. Разверзся конец света. В моей маленькой, маленькой комнате...

–Трёх килограмм у меня нет, – надевает башлык, и прижимает мою бедовую голову рукой к шее. Крепко, с натиском. И злой как чёрт, и хуже сделать боится, потому что дивится реакции моей внезапной истерики. Ничего ведь не подразумевало беды.

Конечно, у Чонгука нет трёх килограмм любви. А есть ли какая-нибудь тоже не понятно. Всё какие-то неправильные формы, подделки, доброкачественные копии.. А я сама запуталась.

Сквозь хрипы и слёзы, сжимаю его прилипший к телу джемпер.

–Давай ещё спою.. – дождь набирает обороты, и сыплет в Земную ванну много воды. Вот и можно есть арбуз, кидаться косточками, садить поля. – М-м-м, – как если бы пела колыбельную, чтобы усыпить ребёнка. – Будем целоваться как влюблённые?

–Как же я не ненавижу твой дождь…

Мой. Конечно. Только мой.

========== 22. ==========

Внимание, база. Приём. Это агент Дейзи Джонсон. Я возвращаюсь домой. Повторяю. Я возвращаюсь домой.

Агенты «Щ.И.Т.» (Agents of S.H.I.E.L.D.)

Не помню, как Чонгук запихивал меня обратно, нервозно пристёгивал ремнём и одновременно набирал чей-то номер. Я продолжала содрогаться: то ли от влаги по всему телу, то ли от собственной жалости. В планах на сегодня новых поездок не значилось, но сил вставлять протесты не было.

Чонгук был вне досягаемости моего зрения, вообще вне той оболочки, куда успел прокрасться. Открыл мою дверцу, спешно взял под локоть, будто я начну вырываться и потащил в знакомый, мной изъезженный подъезд. На душе стало ещё опустошённей, когда представился образ Тэхёна.

Без слов, меня передали с рук на руки, и Чон обратно нажал на кнопку лифта, ничего не объясняя. Я предположила, что оставшийся в автомобиле мастиф, сейчас поедет в свои владения. Прогулка не задалась. А я не задалась как любовница.

Тэхён смотрел на меня серьёзно, не злился, как пару часов ранее – был удивлён, обеспокоен, взволнованно облизывал губы (ненавижу эту его привычку). У брюнета волосы влажные (ночные банные привычки, мать их), кажутся чернее обычного, порванная кофта спадала с одного плеча, а открытое с кухни окно разносило звук ударов дождя. В квартире было свежо, и царил надёжный полумрак, не слепящий глаза. Я осмотрительно избегала прямого контакта, изучала острые ключицы напротив, утирала периодически скатывающие по вискам капли. Было острое желание догнать Чона, дать ему по морде за то, что привёз сюда, за то, что вообще подобрал на улице. Господи. Просто за то, что позвал составить компанию. С ним любой чудесный день как через жопу.

В конце концов, осмотр подошёл к завершению, и Тэхён позвал следовать за ним, заведя в ванну, и оставив сменные вещи на стиральной машинке. Долго стоя в душевой под горячей водой, я пыталась устаканить мысли, отучить себя от внезапных порывов злости, и поговорить о накатившей боли в полушариях. Пора бы снова навестить Юнги, если это вообще ещё имеет смысл.

«Болит – значит прорастает. Ты не лечишь – ты болеешь» – вспомнила я её слова. – «Сроки у тебя горят».

Обтерев тело чистым полотенцем, надела оставленную Тэ футболку, отлично скрывающую все мои прелести. Ткань принесённой футболки стойко пахла порошком, пахла Тэхёном и его домом, а от геля с ванилью и шоколадом воротило. Выходить из душной ванны желания не было, но и торчать всю ночь здесь особо не хотелось. Да и никто на меня жадно не кинулся, как я думала: Ким сидел за столом, на согнутых коленях удерживая ноутбук, а рядом пролистывал стопку бумаг. В той стороне, где я обычно сидела, теперь стояла кружка чая, доверху наполненная дымящимся кипятком и вазочка с конфетами. От конфет я воздержалась, но вот ладони о чашку грела, не отдёргивая руки от слишком накалённого стекла.

Тэхён всё ещё молчал, сосредоточено набирал текст и просматривал пропечатанные листы, резко комкав непонравившуюся бумагу, кидая в раковину, где уже лежал ни один мокрый комок. Не напрягаясь с выбором наблюдений, я уставилась на Тэхёна, как на единственный экспонат, способный заинтересовать. При изучении, видно как подрагивают его веки и глаза мечутся по обрывистым строчкам. Занятие стороннего зрителя так себе, особенно когда на счету каждая минутка. Но тут Тэхён сам начинает диалог, причём с минувших тем:

–У моей матери были очень красивые глаза. Нередко, мне говорили, что я её копия. – Сначала я не выловила суть, а потом постепенно паззл стал складываться. «Твой пламенный взгляд» на тэхёновом затылке говорил сам за себя. Теперь стало понятно, чего он так взбеленился, когда я полезла в душу. Но виноватой я себя не чувствую, раз уж такая татуировка сверкает своими буквами направо и налево. Я ведь не одна столь любопытная дура. Но нет больше проблем для переживаний – меня не волнует. Впредь я ни за что не стану лезть в душу. Как показала практика, себе дороже.

–Понятно, – сухо ответила я, обжигая язык, сделав первый пробный глоток. Тэ вскинул короткий взор на меня, и обратно уставился прожигать глаза в компьютерном излучении.

–Ты, конечно не первая, кто спрашивает про «oculi», но самая настойчивая, – голос Кима дрогнул в улыбке, и я уверена, в этот момент дрогнул и его кадык на шее. Я тоже дрогнула, и заставила себя не быть размазнёй. Немножечко разнервничалась, лёгкой думой предположив, что стала первой, кому Ким доложился.

–Не волнуйся, я не стану воспринимать это как тайную доверенную информацию. Ничего личного, – непредвзято пояснила, чтобы дать понять раз и навсегда – я ни на что не претендую. Мне с них требовать, по сути, тоже нечего. Чонгук меня сегодня с небес спустил быстро, резко, без загонов. В некоторой степени он молодец. Давно было пора.

–Не хочешь в ответ рассказать что-нибудь о себе? – вскинутая бровь брюнета поползла вверх, но интереса на его лице обозначено не было.

–Ан Хуан, 23 года, бросила последний курс университета. На данный момент имею подработку, своего жилища нет, – а вот здесь занятой Ким отложил работу пальцев, и сузил глаза, прожигая во мне дыру. Опять. Ну что ж, я честно призналась, что мне не двадцать пять, и что я не супермодель под прикрытием. Последнее его наверно разочаровало больше.

–Так ты ещё и врушка? Засланная шпионка? – предположил Тэхён, снова располагая более расслабленную обстановку. Врушкой я, конечно, была той ещё, а вот шпионкой назвать себя не смела. Попросту докладывать было некому, да и стыдно, честно говоря. Достижения в моей постельной жизни были не для ушей общественности.

–Вот и спи с этой мыслью теперь и бойся. – Тэ хмыкнул, оттаял и хлебнул кофе из стоящей рядом кружки. Он уже был загустевший и чересчур чёрный, но бодрил наверняка сильнее.

Хлопнувшая в прихожей дверь меня насторожила, а ввалившийся следом Чонгук огорошил. Переодетый, умытый побритый, прошёл к холодильнику, не отходя, поедая какую-то колбасу. Все угрызения его совести проглотились вместе с моим отобранным чаем, и когда тот зашипел от кипятка, я мысленно возликовала. Поделом таким козлам. Часть меня надеялась его сегодня больше не увидеть, а ещё лучше – вообще. А ещё лучше обоих. А ещё! Другая часть меня глубоко заблуждалась в этом.