Текст книги "Love Hurts (СИ)"

Автор книги: Proba Pera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Ты сама видела сегодняшний прогресс. Она что-то испытывает ко мне, я чувствую. Ее ревность, ярость и злость помогут раскрыться зверю как нельзя лучше.

– Ты не должен кормить ее ложными надеждами, если ничего к ней не испытываешь.

– А если у меня к ней и в самом деле что-то есть?

– Тогда будь осторожен, не играй ее чувствами, не дави на нее, дай ей самой разобраться в себе и сделать правильный выбор. И вот еще что, поменяй тактику ведения боя. Мне и самой неприятно слышать, что ты поимел чуть ли не пол штата.

– Ладно, я подумаю над этим. Завтра все равно твоя очередь таскать Клаудию за уши.

– Нет. Дальнейшим обучением девушки займешься лично.

– Это почему же, сестричка?

– Потому, что у меня будет ребенок, – слегка смутившись, сказала Талия.

– Ай да Марк, ну и сукин же сын, – сказал Питер улыбаясь.

– Я передам ему твои поздравления, – сказала Талия, – а теперь иди.

***

«Нет, ну каков засранец, все подкалывает меня и подкалывает», – думала я, отбиваясь от ударов Питера.

После того дня когда я его опрокинула, мы стали тренироваться только вдвоем. Моя сестра в узком семейном кругу, сообщила о своей беременности, и я в тайне за нее порадовалась. Хотя теперь мне каждый урок приходилось терпеть эту занозу в заднице по имени Питер Хейл.

На протяжении следующих недель, во время спаррингов, он держал меня в таком боевом запале, что мне казалось, малейшая искра, и я взорвусь как пороховой склад. Темой его колкостей в мой адрес был теперь вовсе не душещипательный рассказ о его сексуальных похождениях, а я сама.

– Клаудия, ты стала такой неповоротливой. Похоже, набрала несколько лишних фунтов и скоро станешь такой же пышнотелой как Кристалл. От парней отбоя не будет. Уж поверь мне. Особенно от меня. Боже, что у тебя с лицом?! Оно же у тебя женское! А это что, прыщ? Фу-у, какой огромный, того и гляди, лопнет!

– Сволочь! Подонок! Говнюк! Я тебя ненавижу! – отвечала я на его словесные выпады, и с еще большим остервенением отражала силовые.

Результаты были действительно существенными, Питер все чаще оказывался на заднице.

– Не правда! Я тебе нравлюсь! – говорил он, все еще валяясь на земле.

– Не льсти себе, ты в зеркало давно смотрел? – спросила я, обретая свой человеческий облик.

Я подошла к нему и протянула руку, пытаясь помочь встать. Странный жест с моей стороны. Но Питер, вместо того, чтобы встать, схватил мою руку и потянул на себя. Я со всего маха шлепнулась ему на грудь.

– Так значит я толстая, неповоротливая и прыщавая? – стала я кричать, колотя его по груди. Питер схватил мои руки и быстро чмокнул в губы.

– Иди лизаться со своей треклятой Кристалл! – кричала я, пытаясь вырваться.

– Дуреха, да у меня с самого приезда сюда, никого не было, правда, – смеясь и пытаясь меня удержать, отвечал парень.

Питер перевернулся, и теперь я оказалась под ним. Взглянув ему в глаза и услышав, как ровно бьется его сердце, я поверила. Я притянула его голову, и мы поцеловались. Поцелуй был глубоким, чувственным, продолжительным. Мне не хотелось разрывать объятий, но нас позвали в дом.

– Пойдем, – сказал Питер, помогая мне встать. – Завтра полнолуние, и тебе надо подготовиться.

После ужина я попросила у Талии что-нибудь почитать перед сном, чтобы отвлечься от мыслей о поцелуе.

– О, дорогая, у Питера в комнате целая библиотека, сходи, попроси у него что-нибудь. Читать как-то расхотелось, но проходя мимо его комнаты, я не удержалась и заглянула внутрь.

Дверь в комнату Питера была открыта, я нерешительно постучала об косяк и вошла. Комната была пуста. Подойдя к книжной полке, стала просматривать корешки.

– Тебе что-то нужно? – спросил подошедший Питер. Он только что принял душ, тело было в капельках влаги, которые скатываясь, впитывались в полотенце на его бедрах.

Проглотив вздох, и отведя взор от этого зрелища, я пролепетала:

– Хотела почитать. Что посоветуешь?

– Возьми вот эту, одна из моих любимых, – сказал Питер, достав с полки книгу и протягивая мне.

– «Белый Клык», ты серьезно?

– Вполне, тебе понравится.

– Эм, спасибо, я, пожалуй, пойду, – сказала я, взяв книгу.

– Это все? Ты уверена? – многозначительно спросил он.

Я молча кивнула ему.

– Тогда, спокойной ночи, – сказал Питер и целомудренно поцеловал меня в лоб.

Оказавшись у себя в комнате, я прилегла на кровать и стала читать Джека Лондона. Но потом заснула, и мне всю ночь снился серо бурый волк, с глазами цвета льна.

========== Глава 7 ==========

Чтобы я не разнесла половину поместья и не навредила кому-либо во время превращения, было решено отвезти меня подальше в лес.

– Клаудия, сегодня полнолуние, и тебе необходимо будет себя контролировать как никогда раньше. Чистокровные оборотни справляются с этим намного легче. Первое обращение у них происходит раньше, чем это было с тобой. Со временем, они сами решают, обращаться ли им полностью, или оставаться полуобращенными. Хотя бы раз в год, каждый из нас, должен выпустить своего волка на свободу, чтобы зверь не начал разрывать тебя изнутри, – говорила Талия.

– Как правило, в первые несколько обращений мы стараемся находиться поблизости друг от друга. Присутствие альфы, члена стаи, либо близкого родственника очень помогают. С тобой я быть не смогу, так как ношу малыша. Беременность для женщин-волков – единственное время, когда мы не обращаемся, чтобы не навредить ребенку. В тоже время, мы становимся беззащитными и уязвимыми. Но у всех нас есть поддержка семьи, родственников, клана, наконец. Что будет с тобой, я даже не представляю. Удивительно, что никто не пострадал во время твоего первого раза. Сегодня с тобой побудет Питер, прислушивайся ко всему, что он тебе будет говорить, и постарайся выполнить, – напутствовала Талия.

Питер ждал меня в машине. Глаза его были серьезными и задумчивыми. До времени моего обращения оставалось несколько часов.

Я подошла к машине открыла дверь и села рядом с Питером.

Поглядев, на него я сказала:

– Питер, мне страшно.

– Я буду рядом, не волнуйся. У тебя все получится, Клаудия.

Он завел автомобиль и выехал со двора.

Через полчаса мы подъехали к лиственной роще. Заглушив машину и выключив фары, Питер взял с заднего сидения большую сумку и, открыв дверь, вышел из салона.

– Выходи, дальше пойдем пешком.

Мы стали пробираться сквозь ветви сумеречной рощи. Когда пришли на небольшую поляну, Питер стал обходить деревья, пробуя их на прочность. Найдя то, что нужно, позвал меня:

– Иди сюда, стань здесь.

Я подошла, все еще не понимая, что он затеял. Потом он присел, расстегнул сумку и достал оттуда увесистую цепь с толстыми звеньями. Проверив ее на прочность, стал обматывать меня вместе с деревом крест-накрест. Всю эту конструкцию он закрепил амбарным замком.

– Ну вот, ты теперь выглядишь как настоящий металлист, не туго? – спросил он.

Покачав головой, я с сарказмом спросила:

– Неужели все так плохо?

– Это не будет всегда так. В твоем случае первые пятьдесят лет, а дальше будет легче, – попытался пошутить Питер.

Я понимала, что он хотел меня отвлечь, но от этого лучше не становилось.

Из-за туч выглянула луна, и процесс изменения начался.

***

По лесной тропе, не спеша, крались четыре темных силуэта, вооруженных ружьями и арбалетами. Это были непростые любители ночного экстрима и дикой природы, а охотники семьи Арджентов. В их глазах горел огонек азарта, в надежде наткнуться на пару-тройку одиноких оборотней – омег – в период полнолуния.

– Ребята, глядите в оба, эти сучьи ублюдки могут быть где-то поблизости, нутром чую, – сказал один из них.

– Мы же не станем разочаровывать Джерарда, не отправив к дьяволу парочку этих тварей, – добавил другой.

– Тише, я кажется, что-то слышал в той стороне, проверьте затворы и за мной, – скомандовал третий.

***

Полуобернувшись, я изо всех сил пыталась вырваться из железного захвата цепей. Злость, ярость, жажда крови и желание убить кого-нибудь переполняли настолько, что казалось, я умру, если сейчас же этого не сделаю.

Мои глаза горели желтым огнем.

«Освободи меня! Выпусти! – безмолвно и громко рычала я глядя на Питера, обнажая в оскале зубы. – Я убью тебя, если не отпустишь!».

Питер тоже полуобратился и пытался меня сдерживать, рыча на меня еще громче. И тут, словно в замедленной съемке, я увидела, как в тени деревьев за спиной Питера промелькнул силуэт. «Берегись!» – прорычала я и, почувствовав еще большую опасность, исходящую от непрошенных гостей, стала со всей силы рвать цепи.

Одна из стрел, выпущенных из арбалета, вонзилась Питеру в спину, и он издал рев боли, но, быстро оправившись, развернулся и помчался в сторону нападавших.

– Парни, окружаем его, убьем эту нечисть, а того, который в цепях, захватим как трофей мистеру Ардженту на личную расправу, – услышала я.

«Он там один, ранен, отбивается от только Бог знает скольких врагов», – лихорадочно думала я, слыша звуки борьбы и рык Питера.

«Будь прокляты эти цепи!» – истошно прорычала я, и мне наконец-то удалось прорвать одно звено. Испустив победный рев, я сбросила с себя этот металлический груз и помчалась на помощь Питеру.

В два прыжка оказавшись на месте, я бросилась в гущу драки.

Трое мужчин удерживали раненого, но вырывающегося Питера, а четвертый пытался разрубить его мачете. Я быстро свернула шею одному и набросилась на одного из державших Питера. Словно со стороны я наблюдала за действиями своего зверя, слышала треск костей и сухожилий, истошный крик поверженных и падающих передо мною людей, захлебывающихся собственной кровью.

Питер вырвался, и помог прикончить остальных подонков. Когда на поляне остался только еле живой Питер, мой зверь, все еще снедаемый жаждой крови, бросился на него. Из последних сил Питер схватил меня за горло, опрокинул на землю, придавив своим телом.

– Хватит, Клаудия, не смей! Вернись ко мне! Ты нужна мне! Ты должна мне помочь вытащить стрелу! – ревел он, прожигая своими глазами, которые из желтых превратились в кристаллики голубого льда.

Он приказывал мне как чистокровный, более сильный и более опытный бета-самец подчиняющий себе омегу.

И я стала возвращаться в реальный мир. Внутренний зверь стал успокаиваться, пряча острые зубы и когти. Сердце приходило в нормальный ритм, а дыхание уже не было таким прерывистым.

Питер, увидев, что опасность миновала, скатился с меня, застонав от боли. Стрела все еще глубоко сидела в его спине, покалывая наконечником сердце.

– Что я должна сделать? – спросила я.

– Возьми стрелу двумя руками и резко выдерни? – задыхаясь, сказал Питер.

– Ты уверен?

– Да, черт побери! Только не тяни, а выдерни быстро!

Я так и сделала. Питер резко втянул воздух через зубы и ругнулся:

– Твою же мать!

– Потерпи, сейчас все пройдет, – только и смогла выдавить я, ложась с ним рядом и глядя в глаза.

– Это так по че-ло-ве-чес-ки, – растягивая слога и приводя дыхание в порядок, сказал мне Питер, улыбаясь.

Совсем скоро наши тела стали исцеляться.

– Послушай Питер, почему твои глаза стали льдисто-голубыми?

– Такими, они будут теперь всегда, пока не стану альфой. И у тебя они будут голубыми, а не желтыми, Клаудия.

– Почему?

– Это происходит по одной простой причине. Когда ты кого-нибудь убиваешь, Клаудия. Мы с тобой стали убийцами.

========== Глава 8 ==========

Меня стало трясти как в лихорадке. Я окинула взглядом поляну, где еще совсем недавно было сражение не на жизнь, а на смерть. Я увидела мертвые искореженные тела, свежая кровь которых медленно впитывалась в землю.

Мои глаза наполнились слезами. Я убила человека, и не одного. Господи, что же я наделала?!

– Я не хотела их убивать, не хотела, не хотела, – шептала я, глядя на свои трясущиеся окровавленные ладони.

Питер заметил, что у меня вот-вот начнется истерика, подошел ко мне, поднял с земли и начал трясти что есть сил.

– Клаудия, ты должна успокоиться, у нас не было выбора! Если бы ты не пришла мне на помощь, они бы убили меня, а ты оказалась бы в лапах Джерарда Арджента, и поверь, тебе лучше сразу умереть, нежели попасть в его подземные казематы!

Слезы продолжали литься из моих глаз. Он перестал меня трясти и, возведя глаза к небу, привлек к себе.

– Малышка, перестань, все уже позади. Я здесь, с тобой. Поверь, для меня это тоже шок. Я тоже раньше никого не убивал. Но такова жизнь оборотня, как мы ни стараемся вести себя тихо и не выделяться из толпы, Ардженты нас находят. И не только они. Кланов охотников очень много, так же как кланов оборотней. И временами происходят стычки, когда мы объявляем друг другу вендетту.

Говоря все это, Питер продолжал меня обнимать, успокаивая своими словами, согревая теплом, защищая своим телом. Он нежно целовал мою макушку и проводил ладонями по спине и плечам, снимая напряжение с моих мышц. А я слушала Питера, вдыхала его неповторимый запах и потихоньку приходила в себя.

До рассвета оставалось еще много часов. Питер оглядел окрестность, и не обнаружив больше опасности, стал обходить мертвые тела, собирая оружие.

– Их надо похоронить, поможешь? – обратился ко мне Питер. Глубоко вздохнув, я кивнула, и мы принялись за работу.

Спустя время тела были погребены, а земля утрамбована и засыпана ветвями и листвой.

– Не кори себя, мы сделали все, что смогли, пойдем, – сказал Питер, видя мой все еще отрешенный взгляд. Он подвел меня к машине и усадил на переднее сидение. Достав из бардачка металлическую фляжку, открыл ее и протянул мне.

– На, выпей. Это бурбон. Может, он тебя немного взбодрит? На чистокровных оборотней алкоголь не действует.

Я поднесла флягу ко рту и сделала изрядный глоток. Потом передала ее Питеру, и он, отсалютовав мне, сделал тоже самое.

– Послушай, Клаудия, хочешь, я покажу тебе особое место, где мы можем встретить рассвет? Это недалеко отсюда.

Я молча кивнула, и Питер, заведя мотор, стал выбираться из лесной чащи.

По-видимому, на меня алкоголь слегка подействовал. Прислонившись виском к стеклу, я начала дремать. Все еще находясь в состоянии полусна, я слышала, как Питер остановил машину, вышел из нее и стал рыться в багажнике. Потом он куда-то отошел затем вернулся, открыл мою дверцу и стал потихоньку вытаскивать меня из машины. Взяв меня на руки куда-то понес.

– Где мы? Куда ты меня тащишь?– сонно спросила я.

– Хочу, чтобы ты вздремнула немного, – прошептал он, заботливо кладя меня на что-то мягкое, постеленное на земле.

Я повернулась на бок, подтянув под себя колени. Проваливаясь в сон, почувствовала, как Питер прилег рядом, прижав меня к своей груди.

***

– Детка, просыпайся, ты должна это увидеть, – кто-то легонько будил меня.

Открыв глаза, я увидела улыбающегося мне Питера. Мы лежали на пледе, расстеленном у корней некогда величественного, но теперь срубленного дерева. Я встала и огляделась вокруг.

– Где мы? Что это за место?

– Мы находимся в роще друидов, а это Неметон – священное древо. Некоторые считают это место центром мироздания. Здесь друиды совершали свои ритуалы, принося жертвы богам восхваляя их и прося о милости,– подойдя ко мне, сказал Питер. – Смотри.

Небо окрасилось розовым и первые несмелые лучи стали пробиваться сквозь деревья, придавая месту еще больше загадочной мистики и колорита, а Неметон превращая в жреческий алтарь, требующий жертвенной крови.

Вокруг нас все словно ожило и пришло в движение. Близкое присутствие Питера стало волновать меня как никогда раньше. Меня стали пронизывать доселе неведомые флюиды, заставляя учащенно дышать и быстрее биться сердце. Кожа стала чувствительной, а каждая клеточка моего тела звенела словно струна.

– Ты это чувствуешь, Питер? – спросила я, прижавшись к нему спиной.

– Да малышка, что-то происходит. Наверное, нам стоит уйти, иначе я за себя не отвечаю, – сбивчивым голосом отвечал он, еще теснее прижав меня к себе. – Я хочу тебя, Клаудия, прямо здесь и сейчас.

Я повернулась к нему и заглянула в глаза.

– Я не хочу уходить. Хочу, что бы ты сделал это. Хочу, что бы ты был первым.

– Ты уверенна? – спросил он, обегая меня взглядом.

– Да, – тихо ответила я, глядя ему в глаза.

– Побудь здесь, ладно? Я сейчас, – сказал Питер и побежал к машине.

Порывшись в бардачке и пробежав ладонью по приборной доске он, оставив дверь машины открытой, вернулся ко мне.

Обняв меня, аккуратно уложил на плед и начал осыпать поцелуями.

Сквозь жаркие ласки до меня стали доноситься звуки мелодии.

– Что это, Питер? Слышишь? – спрашивала я, отвечая на поцелуи.

– Я включил в машине музыку. Так ведь лучше? – на секунду отстранившись от меня, неуверенно спросил Питер.

– А ты, оказывается, романтик, – сказала я улыбаясь, гладя его по щеке.

От лица Питера.

Было ли дело во мне, Клаудии, событии последних нескольких часов, или в этом треклятом месте я не знал. Я безумно желал эту девушку с глазами олененка, лежавшую подо мной. С ней я не хотел быстро и жестко. Я должен был ее подготовить. В который раз безмолвно спросив ее разрешения и получив утвердительный ответ, приступил к действию.

Расстегнув молнию ее спортивной кофты, я обнаружил под ней белую майку, плотно облегающую небольшую грудь. Глядя ей в глаза стал потихоньку задирать ткань, обнажая сливочную кожу живота и груди с темно розовыми сосками, которые тут же сморщились от утренней прохлады. Я наклонился и стал согревать их своим дыханием, лаская языком то один то другой. Девушка пахла молоком и корицей.

Клаудия тихо застонала и стала слегка выгибаться дугой, требуя повторить ласку. Потом я стал покрывать цепочкой поцелуев ее грудь и живот, спускаясь все ниже. Засунув ладонь под резинку спортивных штанов, скользнул ей под трусики и стал ласкать средоточие ее страсти, отчего она шире раздвинула ноги. Я отстранился, чтобы освободить себя и ее от стеснявшей нас одежды. Сняв с нее кроссовки и штаны, стал быстро сбрасывать все с себя. Клаудия осталась в одних трусиках, а я совсем голым. Глядя как она с интересом меня рассматривает, не стал торопить события. Пусть смотрит. Дав ей наглядеться, вновь лег возле нее. Облизав несколько своих пальцев, вновь проник ей под трусики, помогая увлажниться. Она была горячей, страстной, жаждущей и она была моей. Я ласкал ее клитор, пока она не кончила. Затем став перед ней на колени, стянул с нее последнюю кружевную преграду разделявшую нас. Взяв ее руку, положил на свою вздыбленную плоть.

– Видишь, как я сильно тебя хочу.

Она слегка ее сдавила, и я застонал. Достав из кармана джинсов пакет с презервативом, вскрыл и натянул его на свой член.

– Будет больно, но в первый раз без этого никак. Я постараюсь быть нежным.

– Не медли, я выдержу,– простонала она.

Я шире развел ее бедра и вошел в нее одним мощным рывком.

Из ее горла вырвался вздох боли, и я поймал его своими губами, пытаясь забрать, впитать и растворить его в себе.

«Любовь похожа на пламя,

Она обжигает тебя, разгораясь,

Любовь причиняет боль…» доносилось из динамиков автомобиля.

Немного подождав и давая ей привыкнуть к наполненности внутри себя, я начал двигаться, постепенно ускоряя темп. В эту минуту, я дико, до боли хотел ее. Мой внутренний зверь хотел ее с не меньшим рвением. И она хотела меня. Я чувствовал, как ее когти впивались мне в спину, а тело выгибалось, моля о большем. На пике оргазма ее глаза стали льдисто-голубыми, а из горла вырвался крик наивысшего наслаждения. Мой волк довольно зарычал, глаза засветились тем же светом, и я последовал за ней, окунувшись в волны экстаза.

========== Глава 9 ==========

От имени Клаудии.

Несмотря на весь ужас прошлой ночи, наше с Питером утро было прекрасным. Мы еще долго наслаждались ласками, а потом просто разговаривали.

В паре шагов от рощи находилось небольшое поле пестревшее цветками льна. Сорвав несколько, я вернулась к лежавшему Питеру.

– У льна, такой же цвет как твои глаза, – сказала я краснея, приложив их к его лицу.

Взяв их у меня из рук, он стал нежно водить ими по моей коже и лицу.

– У тебя теперь тоже будут такие глаза, особенно, когда ты возбуждена, – сказал Питер улыбаясь, – сексуально, – добавил он, понизив голос и целуя меня в губы.

Мой живот предательски заурчал.

– Блин, тебе надо поесть, и я чертовски голоден. Пойдем, Клаудия, нам пора.

Мы быстро оделись и стали встряхивать плед. Два цветка льна, упавших на траву, я подняла и засунула себе в карман спортивной куртки.

Бросив последний взгляд на Неметон и просканировав местность, мы сели в машину и отправились домой.

Когда подъехали к дому, к нам выбежала Талия.

– Где вас черти носили? Почему так долго? Что произошло? – засыпала она нас вопросами.

Питер вкратце рассказал, через что мы прошли ночью, скромно умолчав, что произошло после.

– С вами все нормально? Вас видел кто-нибудь? – продолжала допытываться Талия.

– Мы в норме. Нас никто не видел. Мы просто очень хотим, есть, – ответила я.

– Проходите в столовую, обед уже готов, – со вздохом облегчения сказала Талия.

Наскоро побросав в себя еду, мы с Питером отправились каждый в свою комнату, чтобы привести себя в порядок и хорошенько выспаться.

***

Пусть они ей ничего не сказали, но между ними произошло что-то еще, кроме кровавой бойни. И Талии не надо было быть семи пядей во лбу, что бы догадаться, что они стали близки. Запах, которым Питер пометил Клаудию, просто пропитал девушку насквозь.

“Надеюсь, у них хватило ума предохраняться”, – думала она.

От этих мыслей ее отвлек звонок в дверь, и она пошла открывать.

На пороге стояла холеная, со вкусом одетая женщина лет пятидесяти.

Рядом с ней, держа ее под руку, стоял мужчина того же возраста и похожий на нее как две капли воды.

– Мама? Дядя Норман? Вы уже вернулись из путешествия? Добро пожаловать! – справившись с секундным замешательством, сказала Талия, приглашая их войти в дом.

Вдовствующая Нора Хейл, в девичестве Уиттмор, величественно вплыла в гостиную. Ее брат близнец Норман проследовал за ней.

Присев в кресло с грацией истинной аристократки и пристально поглядев на Талию, она с улыбкой заметила:

– Я вижу, что Марк наградил тебя еще одним ребенком, и у меня скоро будет третий внук.

– Да, мама, это так.

– Что я еще пропустила?

– Мне нужно тебе многое рассказать.

– Прекрасно, дорогая, именно поэтому я сюда и приехала, – ответила Нора, улыбаясь.

По мере того как Талия посвящала ее во все тайны произошедшего, улыбка на губах Норы превращалась в сухую ниточку.

Услышав, что в этом доме полукровка, незаконная дочь ее похотливого, а ныне покойного муженька, у которой еще и какие-то шашни с Питером, Нора чуть не проткнула свои ладони тщательно отполированными ногтями, которые стали удлиняться. Быстро взяв себя в руки, она продолжала слушать дочь, лихорадочно соображая, как избавиться от этой приблудной девки Клаудии. Она переводила взгляд то на Талию, то на своего брата. Он отлично понимал, о чем она думает, и незаметно кивнул ей, поддерживая.

Выслушав дочь до конца, Нора, величественно махнув рукой унизанной кольцами, ответила:

– Ты же понимаешь, Талия, что ей здесь не место. Пусть в ней течет кровь твоего отца, но она не сможет быть чистокровной Хейл. Хотя по праву рождения она могла бы претендовать на место альфы, перейдя дорогу твоим детям, случись с тобой или с Питером что-нибудь. Но ты же ведь этого не хочешь? Не уверена, что волки захотят назвать ее своей альфой, если только она не победит в поединке. Клан никогда не признает брака между ней и Питером, а их дети рискуют запятнать себя позором, родившись от полукровки.

Слушая мать, у Талии начинала раскалываться голова.

«Что же мне теперь делать? Как выпутаться из этой непростой ситуации?» – думала она.

Видя, что Талия разрывается между здравым смыслом и душевными переживаниями за кровную сестру, Нора снизошла до королевской милости.

– Успокойся, Талия. Тебе вредно сейчас волноваться. Я сама побеседую с этой девушкой и попробую ее убедить, что так будет лучше для всех. И так, где Питер? Я хочу его видеть.

– Он спит у себя в комнате. Вчера вместе с Клаудией он убил нескольких охотников Арджента.

– Молодец мальчик! Совсем уже взрослый. Пусть спит, – с гордостью в голосе произнесла Нора, улыбаясь.

– В любом случае, пусть они навестят нас с дядей Норманом в поместье Уиттмор. Скажем, на следующей неделе.

Грациозно встав, Нора подошла к дочери обняла и поцеловала в обе щеки. Тоже самое сделал и Норман.

– Береги себя, дорогая! – сказала Нора улыбаясь и, взяв брата под руку, проследовала к выходу.

– И ты себя, мама! – ответила Талия напутственно, закрывая за ними дверь.

***

Отъехав на значительное расстояние от поместья Хейлов, Нора попросила Нормана остановить машину. Не дожидаясь, пока он соблюдет этикет, быстро выскочила из шикарного автомобиля, громко хлопнув дверью. Ее руки сжались в кулаки, клыки удлинились. Выплескивая всю злость и ненависть от услышанного ею, она издала такой душераздирающий и оглушительный вопль что, казалось, вокруг все замерло.

Она прерывисто задышала, на глаза навернулись слезы. С отчаяньем глядя на Нормана, она стала цедить слова сквозь зубы:

– Когда этот проклятый Бен Хейл, оставит меня в покое? Я любила этого подонка, а он продолжал вставлять свой хер в любую, которая ему приглянется. Даже когда я родила ему сына, он не успокоился. Норман, почему он так со мной поступил? – в слезах крикнула Нора, бросаясь в объятия брата.

«Потому что никогда тебя не любил, – думал Норман, – так верно и преданно как я».

Хотя его прелестная жена и родила ему прекрасных детишек Дэвида и Кристалл, в своей жизни он по-настоящему любил только одну женщину, свою сестру Нору. И теперь ему снова придется воспользоваться услугами Арджентов, которые помогут отправить эту ублюдочную девку к своему похотливому папаше.

– Успокойся, любовь моя. Все будет хорошо, клянусь тебе, – шептал исступленно Норман, крепко обнимая свою Нору.

========== Глава 10 ==========

После ухода Норы и Нормана, Талия еще долго размышляла над сказанным матерью. Большинство доводов, приведенных Норой, были логичными. И как бы Талии того не хотелось, она не сможет оставить эту бедную девочку в своем доме как еще одну дочь Бена Хейла на виду у всей стаи, не вызвав неодобрения и не пошатнув своего статуса.

В этой ситуации оставалось винить лишь Бена Хейла, который поставил одну свою дочь перед сложным выбором между кровными узами и положением в обществе, а другую обрек на неопределенное существование в этом сложном и опасном мире.

Она не могла не заметить, какими взглядами перекинулись ее родственники во время ее недавних откровений. Будучи не только женщиной, а еще и обладая волчьим чутьем, Талия не исключала возможности более решительных мер с их стороны, нежели убедительные доводы своей матери. Она не сможет оставить Клаудию возле себя, но она сделает все возможное, чтобы ей не угрожала опасность, когда Талии не будет с ней рядом.

От лица Клаудии.

Я проспала весь остаток вечера и почти всю ночь, да так крепко, что не слышала, как кто-то приходил, разговаривал внизу и потом ушел.

Было еще слишком рано, и я включила ночник, чтобы дочитать «Белого клыка». Чтобы не загибать страницы, вместо закладки я использовала один из цветков льна, что забрала с собой. Дочитав до конца, я вложила цветок в титульную страницу и захлопнула книгу.

Потом встала, умылась и решила спуститься на кухню выпить какао. Взяв с собой книгу, чтобы вернуть Питеру, тихонько открыла свою дверь. Все еще спали, и я на цыпочках спустилась вниз.

Войдя на кухню, я увидела сидящего за столом и болтающего ногами сонного Дерека с всклокоченными черными волосами.

– Привет, ты чего не спишь? – шепчу я.

– Захотел чего-нибудь вкусненького.

– Хочешь какао со сливками?

– Давай.

Я поставила чайник, достала из буфета две чашки, насыпала какао и сахара.

Тщательно перемешав все ингредиенты и добавив кипятка и сливок из холодильника, поставила чашки перед Дереком и села напротив.

– За твое здоровье, – отсалютовав ему своей чашкой, сделала глоток, не сдержав стона удовольствия.

Он улыбнулся мне своей милой детской улыбкой.

Допив свое какао, Дерек подошел ко мне.

– Клаудия, ты же останешься с нами?

– Не знаю, Дерек, – растерянно ответила я.

– Не хочу, чтобы ты уходила, – сказал он мне и обнял.

– И я не хочу, – ответила я, неловко обнимая его в ответ.

Поцеловав Дерека в щеку и пытаясь пригладить непослушные волосы на его макушке, сказала:

– Иди, поспи, а проснешься, я все еще буду здесь.

Он улыбнулся мне и пошлепал в свою комнату.

Перемыв кружки и поставив их обратно в буфет, я взяла книгу и поднялась в комнату Питера. Дверь в его апартаменты была приоткрыта. Он все еще был в постели, но уже не спал.

– Клаудия, какой приятный сюрприз! Пришла меня разбудить?

– Нет, я хотела вернуть книгу.

– Иди ко мне, – сказал Питер улыбаясь, протягивая ко мне руки.

– Нет.

– Иди, не бойся. Только цемки и обнимашки, – продолжал он.

Скептически вздернув бровь, я положила книжку на его стол и подошла к его постели. Он подвинулся, освободив мне место, и я прилегла рядом.

Целуя, меня он сказал:

– Доброе утро, Клаудия!

– Доброе утро, Питер! – сказала я, целуя его в ответ.

– Я тоже не хочу, что бы ты уходила.

***

Остаток недели прошел относительно спокойно. Талия сообщила нам, что мы с Питером приглашены в поместье Уиттмор.

– Что, матушка, наконец-то, соизволила вернуться? – язвительно спросил Питер.

– Да, и желает познакомиться с Клаудией, – ответила Талия.

– Ну что ж поедем, навестим родственников. Иди, надень что-нибудь нарядное, – сказал мне Питер.

Надев красное платье и черные туфли, я собрала волосы в высокий хвост.

Спустившись вниз и выйдя из дома, я увидела, что Питер уже поджидает меня в машине.

– Ну что, готова встретиться с богатейшими представителями ветви Уиттморов и моей чопорной мамашей? – спросил он, открывая для меня дверь.

И от этих слов мне стало слегка не по себе.

Питер положил мне руку на колено, сжал его, как бы успокаивая, затем завел машину, и мы выехали со двора.

Когда машина Питера скрылась из вида, Талия подозвала Марка.

– Поезжай за ними, понаблюдай за поведением матери и дяди. Попробуй узнать, что они задумали.

***

Когда мы подъехали к дому Уиттморов, был почти полдень. Да, поместье не уступало в роскоши и прилегающим к нему обширным землям. Повсюду были разбиты сады и оранжереи, а к заливу примыкал огромный эллинг с несколькими катерами.

По-видимому, Уиттморы содержали немалый штат слуг, чтобы держать это все в чистоте и порядке.

Нас проводили в гостиную, где в кресле, словно на троне, восседала аристократической внешности женщина. Позади нее, стоял мужчина сильно на нее похожий.

– Мама, дядя, – поздоровался Питер, – позвольте представить вам мою девушку Клаудию.

– Клаудия, это моя мать Нора Хейл и ее брат близнец Норман Уиттмор.

– Добро пожаловать, – сказала Нора, фальшиво улыбаясь. – Я давно хотела познакомиться с еще одной дочерью твоего отца.