Текст книги "Куница Том 5 (СИ)"

Автор книги: Postulans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

Глава 5

Подмосковье

Январь 1984 года

Объятая полумраком толпа вибрирует радостным гомоном. На арене, в квадрате три на три метра, за решёткой из арматуры, два человека в масках бьют друг друга, соревнуясь не столько в силе и ловкости, сколько в зрелищности. Противники швыряли друг друга на пол и решётчатые стены, выполняли толчки, захваты и броски. И метелили друг друга в кровь, демонстрируя внушительную живучесть и устойчивость. Ведущий что-то тараторил, но его голос с трудом пробивался через рёв толпы.

– Да это девушка! – выкрикнул один из зрителей.

– Быть не может! – ответили ему.

– Нет, ты присмотрись! Та, что поменьше. Из-под нагрудного щитка грудь выпирает! Да и задница у неё! – настаивал первый.

– И правда! Смотрите! Девчонка на арене! – закричал ещё кто-то.

Интерес к бойцу возрос, и вскоре половина зала присматривалась, пытаясь подтвердить или опровергнуть смелую догадку. Однако бой не продлился достаточно долго. Более крупный противник, проведя подсечку, обрушился на соперника, нанося удар локтем в живот, вкладывая всю массу тела. Меньший не успел отскочить и принял удар. Согнувшись от боли, он всё же перекатился в сторону, попытался встать. Подняться получилось, но предполагаемая девушка слегка покачивалась. Больший борец двинулся на неё, готовясь добить. Зал пришёл в экстаз.

Обменявшись несколькими ударами и захватами, противники разошлись. Меньший, проявляя чудеса гибкости и ловкости, попытался перехватить инициативу. Ведущий что-то кричал, зал кричал, бойцы уже не так бодро, но продолжали друг друга колотить. Захватов и бросков становилось всё меньше, всё чаще они просто бросали друг друга на пол забрызганной кровью арены. Наконец, на очередном рывке крупный противник перехватывает оппонента и швыряет спиной на пол, нависая сверху. Последнее, что успевает увидеть меньший из бойцов – летящий в лицо кулак.

Тихо капает вода. Издалека глухо доносятся крики толпы, ловящий восторг от нового боя. Боец расстёгивает крепления и снимает элементы брони. Публика не ошиблась, меньшим бойцом была девушка.

– А ты молодец! Вымотала Потапыча! Вот, твоя доля.

Мужчина в пижонском костюме бросил несколько купюр на скамейку.

– Всегда рад тебя видеть, приходи ещё!

Он покинул раздевалку. Девушка стянула маску с головы. Аккуратно потрогала лицо, поморщилась. Посмотрела на кулаки со сбитыми костяшками. Поднялась, бросила снаряжение в старый шкафчик.

– Здесь что, раньше спортивный зал был? – спросила она у другого бойца, только готовившегося выйти на арену.

– Ага, – отозвался тот. – Спортивная секция при школе была. Школу закрыли, ну и зал заодно. Потом выкупили и перестроили под арену.

– Ясно. А зеркало здесь есть где-нибудь? – спросила девушка.

Боец хмыкнул.

– В кабинете хозяина точно есть, – отшутился он.

Девушка мрачно на него посмотрела.

– Не настроена на шутки, да? На втором этаже был женский туалет. Там вроде сохранилось ещё.

– Спасибо.

Девушка стянула остатки формы, не особо стесняясь, потому что была в спортивных трусах, не особо рассчитанных на эротичность, переоделась в джинсы и, подхватив шлем и сумку, двинулась на поиски туалета.

Зеркало нашла, побитое и мутное. Но рассмотреть своё лицо стекляшка позволяла. Славяна взглянула на своё отражение. Присмотрелась к лиловому синяку на скуле. Медленно, но он рассасывался.

– Чёрт…

Попробовала открыть воду, но кран лишь противно заурчал. Вздохнув, Славяна натянула шлем и вышла из туалета.

Слава вышла на небольшую парковку в задней части здания, не там, где парковались гости. Однако даже здесь собралось несколько небольших групп, разговаривающих, выпивающих или курящих. Слава прошла до своего мотоцикла и села, когда от ближайшей группы отделился молодой мужчина щеголеватого вида и спортивного сложения.

– А я тебя узнал. Это ты выступала на арене.

– Автографов не даю, – отмахнулась Слава, вставляя ключ в замок зажигания.

– А ещё я знаю, что ты – Славяна Кудрявцева. И что тебе запрещено участвовать в любых соревнованиях на территории империи.

– Правда? А ты знаешь, кто такая Славяна Кудрявцева?

Парень пожал плечами.

– Баронесса, что-то там, и главная ударная единица расформированной ныне команды.

Девушка похлопала.

– Впечатляющий ответ. Но, видишь ли, в чём дело. Сейчас я подойду и крепко сожму твои причиндалы. Буду держать, пока ты не научишься петь фальцетом. Если ты ошибся, я просто уеду, и ты будешь рассказывать городовым, что неизвестная девчонка раздавила тебе яйца. Если ты прав, то будешь рассказывать городовым, что та самая Кудрявцева раздавила тебе яйца. Конкретно для тебя результат будет один – ты останешься с раздавленными яйцами.

Группа, из которой вышел умник, заржала в голос. Парень обиделся, показав средний палец.

– Пошла ты.

Слава покачала головой.

– А вот это ты зря сделал.

Слезла с мотоцикла и одним рывком оказалась рядом с парнем. Когда она снова села на мотоцикл и, запустив двигатели, рванула с места, вставая на заднее колесо, парень стоял на коленях, упираясь щекой в асфальт, и сжимал ладонями пах, а трое из его друзей валялись на земле, держась кто за что. Лишь двое достаточно умных, чтобы не влезать в заведомо проигрышный бой, остались на ногах и сейчас думали, как помочь остальным.

Мотоциклистка прокатилась по тёмным ночным улицам, остановившись у единственного места в округе, на вывеске которого горел свет. Девушка несколько секунд сидела и смотрела на вывеску, а затем резко встала.

– А почему бы и нет, в конце концов?

Открытие двери сопровождалось звоном колокольчика. Сидевший за прилавком парень поднял взгляд от комикса, что держал в руках.

– Татуировки и Пирсинг, разукрасим и проткнём. Чем могу?

– Отличный слоган, – оценила Слава. – Работаете по ночам?

– Спасибо, сам придумал. Ну, вы приехали ночью и, подозреваю, имеете причины не приезжать днём, – ответил мастер.

Слава сняла шлем и расстегнула куртку.

– Я задумалась о татуировке меньше пяти минут назад, но хочу сразу большую. Что-нибудь одновременно агрессивное, сексуальное и… агрессивное. И чтобы было незаметно под костюмом тройкой.

Мастер щёлкнул пальцами, откладывая комикс.

– У меня есть именно то, что нужно! Одно уточнение, интимные зоны затрагиваем?

Слава пожала плечами:

– Зависит от рисунка, если оно будет того стоить – конечно!

Парень достал из стола тетрадку и, полистав страницы, показал Славяне рисунок.

– Хищная птица атакует змея в обрамлении цветов. Спина, плечи, поясница, ягодицы и частично бедро.

Слава задумалась. Парень быстро перевернул пару страниц и показал другой рисунок.

– Обнажённая валькирия с клинком в правой руке левой рукой вырывает сердце поверженного врага в обрамлении цветов…

– Хочу! – кивнула девушка.

– Работать буду я, или позвать мастера-девушку?

– Мне всё равно, – отмахнулась Славяна. – Сколько времени займёт работа?

– Зависит от способа. Есть классический, тату-машина, чернила, больно, долго, настоящий harter kern для настоящих alten’ов (авт. хард-кор для олдов, но в этом мире сленг с немецкого). Есть новый, магический, быстрый и нежный, как попка младенца.

Слава хмыкнула.

– Если бы не время, взяла бы первый. Но я тороплюсь.

– Понял. У нас всё по последнему слову магических татуировок, – похвастался мастер. – Если нет своих магических рисунков, гарантируем, что на ваши узлы никак влиять не будет. Наносить нужно пять основных цветов, это два с половиной часа. Ну и на всякие мелочи ещё полчаса где-то.

– Отлично! Приступаем! Пока я не успела найти причин передумать.

– Сейчас, проходите сюда, – мастер указал на дверь. – Прямо и вторая дверь направо.

Через несколько часов Славяна рассматривала свою спину, крутясь перед зеркалом. С этим ей помогала девушка-мастер.

– Лосьон нужен? – спросила мастер. – С непривычки сразу такая большая…

– Нет, я в норме, – отрицательно покачала головой Слава. – Боли даже не почувствовала.

– Тогда как насчёт пирсинга? – спросила мастер. – Раз боли не боишься.

Славяна задумалась, но отрицательно покачала головой.

– Нет. На лицо нельзя, во всяком случае пока. А там, куда можно, я не хочу.

Настаивать мастер не стала, но, поставив зеркало, убрала волосы за спину, показывая своё ухо с несколькими колечками.

– Хитрая, да? – улыбнулась Слава. – А если мне нужно будет причёску сделать с открытой шеей?

– Всё зависит от украшений, – ответила мастер. – Если подобрать что-то дорогое и изящное, кто что сможет тебе сказать? У тебя просто необычные серьги.

– Ла-а-адно… – протянула Слава. – Показывай свои серёжки.

Слава убрала волосы, глядя в зеркало на три колечка, что появились в её ухе. Удовлетворённо улыбнувшись, она вернула волосы на место и осушила рюмку. Стряхнула с барной стойки крошки, оставленные предыдущим клиентом, и налила себе ещё одну рюмку.

– Что такая шикарная девушка делает почти утром… – молодой мужчина недоговорил.

– Без шансов, – остановила его Слава, даже не посмотрев.

– Даже не…

– Ты становишься назойливым, – нахмурилась Слава, всё ещё не глядя на подошедшего.

Молодой мужчина помедлил ещё пару секунд и отошёл. Слава осушила рюмку и вздохнула.

– Ты отшила настоящего красавчика, – на этот раз голос был женским.

Слава вздохнула.

– И тебя могу послать туда же. Или мне надо поставить табличку: «не беспокоить, хочу побыть одна»?

Рядом присела девушка в вечернем платье под дублёнкой.

– Да брось! Ты одна, в баре, почти утром. Естественно, всем, кто ещё не ушёл, интересно.

– Человек, у которого слишком много свободного времени, вот кто я, – ответила Слава.

Она окинула взглядом собеседницу. Блондинка, золотые украшения, хорошая косметика. Смотрит на Славу открытыми любопытными глазами.

– Ты с бала убежала? – спросила Слава.

Блондинка улыбнулась шире.

– Вроде того. Вечер прошёл совсем не так, как я рассчитывала. Парень явил своё истинное лицо, и ладно бы оказался козлом. Он оказался бесхребетным слабаком. И я приехала в единственный открытый бар, чтобы напиться и уснуть по дороге домой.

Слава демонстративно зевнула.

– Захватывающая история. Не обращай внимания, я всегда зеваю, когда мне интересно.

– Тогда давай о тебе! – не смутилась блондинка. – Ты точно не со званого ужина уехала.

– Я уже сказала: слишком много свободного времени.

Бармен принёс блондинке высокий стакан с каким-то коктейлем.

– Тогда почему ты отшила того красавчика?

– У меня есть парень.

– Прямо сейчас его здесь нет.

Слава улыбнулась.

– Не имеет значения. Он слишком хорош, остальные не выдерживают конкуренции.

– Хм… – задумчиво протянула блондинка. – Но ты здесь, а не с ним.

Вместо ответа Слава опустошила свою рюмку, сразу наливая ещё.

– А! Я поняла.

– Да, ты поняла, – вздохнула Слава. – Я хочу быть с ним, но не могу. И, не зная, чем себя занять, гоняю на мотоцикле по городу. Для финала этой ночи мне бы не помешала драка в баре, но…

Кудрявцева задумчиво окинула немногочисленных посетителей бара.

– Как назло, не с кем.

– Тогда, может, напьёмся? – предложила блондинка.

– Даже если буду пить самые крепкие напитки прямо из бутылки не факт, что получится, – Слава положила купюру на стойку.

И, более ничего не говоря, покинула бар.

Глава 6

Остров Кюсю. Военный Аэродром Колониальных Сил Российской Империи

Январь 1984 года

Два армейских внедорожника катились вдоль взлётной полосы. Сидевший на пассажирском месте подполковник колониальных войск покосился направо. Вдалеке над холмами и горным хребтом, клубились тучи и сверкали молнии, чьи раскаты порой доносились до них, заглушая гул двигателя.

Внедорожники остановились в двух десятках метров от остова транспортного самолёта. Подполковник выбрался наружу, оправил форму и двинулся к самолёту. За его спиной шуршали ботинки остальных бойцов. Четверо выбежали вперёд, держа оружие на изготовку. Ещё двое, вооружённые снайперскими винтовками, осматривали округу через бинокли. Подполковник подошёл к хвосту остова, где стоял генерал-губернатор.

– Ваша Светлость, – привлёк к себе внимание офицер. – Подполковник Дубров, колониальные войска, корпус Его Превосходительства генерал-лейтенанта Григоровича.

Куница посмотрел на подполковника, но задержал взгляд лишь на какую-то секунду, вновь сосредоточившись на неподвижном выгоревшем металле.

– Самолёт быстро погасили? – спросил Дмитрий.

– Да, довольно быстро. Но полыхало ярко… Да вы сами видите, Ваша Светлость. Выглядит так, будто сначала облили напалмом, а потом оставили гореть на сутки.

Мартен кивнул, протянув руку к пустоте. Подполковник, поправил фуражку и попробовал зайти с другой стороны.

– Вижу, вам лучше, – продолжил подполковник. – Шрамы практически исчезли. Я бы посоветовал не задерживаться здесь слишком долго, с юга идёт грозовой фронт.

– Вам доводилось терять своих людей, подполковник? – спросил Мартен.

– Да, Ваша Светлость, доводилось. Это я со своим батальоном прочёсывал окрестности сразу после… катастрофы.

– Катастрофа, подполковник, это когда гражданский самолёт падает из-за неисправностей. Это была атака. Нападение. И оно закончилось успехом противника.

– Да, Ваша Светлость, – согласился подполковник. – Мы прочесали холмы, но…

– Ничего не нашли, – снова перебил Куница. – Переносной зенитно-ракетный комплекс, стрелки принесли их на себе, и на себе унесли.

Хвоста у остова не было, лишь обломки на земле, но взгляд Дмитрий блуждал по воздуху. По пустоте. По тем местам, где раньше был корпус самолёта.

– Три ракеты, подполковник. Было три ракеты. Первая с дезинтегрирующей боевой частью, пробившая магический щит борта. Моя ведьма почувствовала опасность, и я лично проверил работу защитной системы. Всё было в порядке. Одна ракета – и защите конец.

Дубров нахмурился.

– Вы сказали экипажу об угрозе?

Дмитрий посмотрел на подполковника нечитаемым взглядом.

– Что бы я им сказал? Моя ведьма что-то почувствовала? И что бы они сделали? Развернули самолёт и полетели бы обратно? Я не знал, что конкретно представляет собой угроза.

– Экипаж был бы готов. Действовал бы…

– Подполковник, они и так всё сделали правильно. Впрочем, они мало что действительно могли сделать. Скорость уже сбросили для посадки, пытаться маневрировать на такой скорости и высоте – гарантированно свалить самолёт на крыло и ударить об землю. Они отработали штатно. Выпустили ложные цели и продолжили посадку, в случае некритических повреждений сели бы. Поцарапали брюхо и потеряли крылья, возможно, но сели бы. Боеголовки не отвлеклись на ложные цели.

Куница поднял руку и указал куда-то в воздух.

– Двойной взрыв. Система наведения сработала так, что обе боеголовки детонировали почти синхронно, расхождение в границах погрешности. Боевая часть с магической взрывчаткой. Самолёт, способный пережить пробоину в корпусе и лететь с разгерметизацией грузового отсека, вспыхнул за секунды.

Опустив руку, Дмитрий повернулся к подполковнику.

– У вас здесь постоянно повстанцы с новейшими образцами оружия разгуливают?

Дубров отрицательно покачал головой.

– Нет, Ваша Светлость. Шогун поставляет комплексы первого поколения, ненадёжные, да и боевая часть там слабая.

Дмитрий медленно побрёл вдоль обгоревшего остова.

– До нас за три часа сел один борт и взлетело два, – на ходу говорил Мартен. – Однако стреляли именно по нам. По мне. Будь я слабее – у них бы получилось.

Куница остановился, глядя на корпус. На конкретное место. Затем развернулся и окинул взглядом ближайшие холмы.

– Значит, никаких следов? – спросил генерал-губернатор. – Они даже не курили, пока ждали?

Дубров отрицательно покачал головой.

– Ничего. Мы только примерно представляли, откуда сделан пуск…

Дмитрий жестом остановил подполковника.

– Я понял. Давайте прокатимся, я покажу дорогу.

– Вы можете их найти? – удивился Дубров.

– Они убили моих брата и сестру, подполковник. Я найду их даже на том свете, если потребуется.

Подполковник уступил пассажирское сидение генерал-губернатору, а сам сел позади. Дмитрий направил машины между холмами. Грозовой фронт докатился до аэродрома, начался дождь. Крупные капли стучали по крыше, разбивались о лобовое стекло. Молнии били в уловители аэродрома, но бойцы всё равно опасливо посматривали в небо. Дмитрий смотрел прямо, не отвлекаясь на раскаты грома и прочий шум, и только корректировал движение короткими командами. Внедорожник прокладывал путь сквозь редкий лес.

Мартен остановил машину у подножья одного из холмов.

– Дальше пешком.

Бойцы неохотно покинули машину.

– Дождь окончательно смоет следы, – негромко сказал один из солдат другому.

Но Дмитрий его услышал.

– След, по которому мы идём, не смоет ни один дождь. На них кровь. Кровь моих близких. Кровь бойцов и офицеров, ваших товарищей. Кровь членов экипажа. От возмездия они не уйдут.

Бойцы переглянулись и более не встревали. Подъём на холм не занял много времени, Дмитрий пробивал дорогу магией, расчищая от листвы и кустарников, а при необходимости даже закрывал овраги и создавал путь по почти отвесному склону.

На небольшой поляне Дмитрий остановился, присев у дерева. Обернулся, глядя сквозь прореху в листве на тёмные облака.

– Она стреляла отсюда. Последней. Точнее, во второй очереди, после запуска ракеты с дезинтегратором защиты.

Генерал-губернатор указал рукой на листву в стороне от дерева.

– Бросила мешок здесь. Не мешок, тубус, завёрнутый в мешковину. Тяжёлый, она едва его подняла.

Мартен обошёл поляну и остановился. Глаза его полыхали магией, Дмитрий смотрел на то, что никто другой не видел.

– Девушка, двадцать лет, плюс-минус. Одежда простая, крестьянская. Да и сама она крестьянка. Хват не совсем верный, обучили по-быстрому.

Куница закрыл глаза.

– У меня есть её лицо.

– Она могла приехать из любого уголка острова. Или вообще приплыть с контрабандистами, – сказал Дубров. – Может есть что-то ещё, Ваша Светлость?

– Не волнуйтесь, подполковник. Я ещё не закончил, – Мартен открыл глаза и повернулся к Дуброву. – Сам ракетный комплекс мне незнаком. Я, конечно, невеликий специалист, но он точно не наш, и точно не немецкий.

– А чей тогда? – подполковник задал вопрос, появившийся у всех солдат.

– Вот и мне интересно, – ответил Дмитрий.

Дождь начал перерастать в ливень, но генерал-губернатор не обращал на это внимания. Мартен оглядывался, пока не выбрал одно направление.

– За мной.

Спуск с холма прошёл также легко, как подъём, только в этот раз Дмитрий вообще не пользовался магией, найдя протоптанную тропу. Полковник больше внимания обращал на листву и грязь под ногами, чем на выбор пути. Влага уже превратила землю в скользкую кашу, но бойцы справлялись. Мартен остановился на небольшой поляне, глядя себе под ноги. Дубров подошёл и проследил взгляд Дмитрия, увидев тёмную кучу среди травы.

– Лошадиное, – вынес вердикт подполковник. – Не перепутаю, работал с лошадьми.

– Да. Там на холме, откуда мы ушли, наблюдательный пост. Здесь стоянка, – Дмитрий огляделся. – Из-за оврагов и растительности сюда непросто попасть, если не знаешь, куда идти. Их было трое. Они ушли сразу, как увидели, что самолёт упал. Лошади не похожи на ездовых. Я не специалист, но они выглядят как рабочие.

– Взяли у местных, – понял подполковник. – Или приехали на своих. В любом случае это сужает зону поиска.

Дмитрий посмотрел на Дуброва.

– Полковник, ещё раз говорю: они убили моих брата и сестру. Это кровная месть. Необходимые ритуалы мне известны, так что эти трое от меня никуда не денутся. Даже если их убили, я доберусь до останков. Если останки уничтожили – зайду через родственников. Но меня интересуют не исполнители.

Подполковник поднял взгляд к небу.

– Давайте уберёмся отсюда, Ваша Светлость.

Дмитрий тоже взгляд к небу.

– Дождь. Да, идёмте.

Сев в машину, полковник снял фуражку и стряхнул с неё воду.

– Ваша Светлость, если вас интересуют не исполнители, то кто?

Машина тронулась.

– Скажите, подполковник, как местные отреагировали на сбитый самолёт?

Дубров помедлил, прежде чем ответить.

– Попытались устроить праздник. Им не позволили, само собой, но по домам они отмечали это, как победу.

Несколько секунд Дмитрий молчал. Затем вздохнул:

– Тем хуже для них. Даже если я ошибся и комплекс наш, либо немецкий, повстанцам его кто-то передал. Я хочу знать, покушались на меня, как на нового генерал-губернатора, или по совокупности прошлых заслуг.

Дубров удивился.

– У вас есть враги, способные совершить подобное?

Куница без раздумий кивнул.

– Да, есть. Какой приказ вы получили на мой счёт, подполковник?

Дубров покосился на Мартена.

– Пригласить к генерал-лейтенанту Григоровичу на знакомство и сопроводить в дороге, Ваша Светлость.

Дмитрий обернулся.

– Насколько я знаю, в армии предпочитают выполнять приказ наиболее прямым путём. Однако я попрошу сделать для меня исключение, – лицо и тон Дмитрия оставались мрачными и угрожающими. – Хочу, знаете ли, посмотреть окрестности, полюбоваться видами, познакомиться с местными жителями. Дать подданным своими глазами увидеть представителя императора на острове. Я потом извинюсь перед Борисом Петровичем за промедление.

Дубров нервно поправил ворот формы.

– Я уверен, Его Превосходительство с пониманием и одобрением отнесётся к вашей инициативе, Ваша Светлость. Я бы даже предложил сначала посетить расположение нашего батальона. Познакомитесь с личным составом. Парни будут рады составить вам компанию в вашей поездке.

Сидевший рядом с полковником боец закивал.

– Ещё как, Ваша Светлость! Возьмём инвентарь, – солдат похлопал ладонью по автомату, – транспорт подходящий. Проявим творческий подход.

Дмитрий кивнул.

– Хорошее предложение. Полезное. Одобряю.