Текст книги "Куница Том 5 (СИ)"

Автор книги: Postulans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава 33

Российская Империя. Железная дорога

Февраль 1984 года

Максим остановил поток воды, и душ перестал заглушать мерное постукивание колёс. Волконский посмотрел в зеркало. Раны уже затянулись, но ещё остались шрамы, придававшие мускулистому телу брутальности. Улыбнувшись, Максим прошёл в узкое, хоть и богато обставленное купе, чтобы неспешно одеться. На столе лежал футляр, в котором покоился артефактный клинок. Максим то и дело косился на него. Одевшись, князь открыл футляр и погладил рукоять. Удовлетворившись этим, князь покинул купе.

В вагоне-ресторане Максим присоединился к остальным. Слава сидела за отдельным столиком, прикрыв глаза и расслабившись в кресле. За основным столом сидели Шемякин, Доброславова и Тихомирова. Бойцы Волконских в количестве четверых, при оружии, заняли самый дальний столик в другом конце вагона и выполняли роль охраны.

– Вы выкупили два вагона? – спросил Волконский, присаживаясь за общий стол.

– Ага, – подтвердила Людмила, – По документам здесь едут какие-то дворяне, возвращаются из санатория.

– Мы в розыске? – спросила Ольга.

Максим отрицательно покачал головой.

– Нет. СКАПы поймали и наказали демонопоклонников, проблема решена, всем радоваться.

– Это точно? – нахмурилась Тихомирова.

Волконский кивнул.

– Наш человек уверял, что да. Все мероприятия свёрнуты. Бойцы, оставшиеся в живых, вернулись в лагерь и спешно собирались.

– Ещё бы они спешно не собирались, – проворчал Михаил. – У местных к ним есть много интересных вопросов.

– Значит, всё же покушение, – вздохнула Тихомирова.

– А ты думала, они по ошибке войну в горах устроили? – хмыкнула Слава.

Ольга бросила на девушку испепеляющий взгляд, но Максим заговорил первым.

– Не ссорьтесь, мы в одной команде. И Слава, мы только что побывали в стрессовой ситуации. И далеко не все из нас способны бежать на танк, когда он по тебе стреляет.

– Это был не танк, князь, – поправила Слава.

– Ты бы пережила попадание снаряда?

– Одного – почти наверняка, – подтвердила девушка.

– А Ольге хватило бы удачной пули или осколка. Поэтому, пожалуйста…

Максим замолчал. Слава вздохнула, открыла глаза и посмотрела на Тихомирову.

– Княжна, прошу прощения. Без обид.

Максим перевёл выразительный взгляд на Ольгу, та кивнула:

– Извинения приняты. Без обид.

– Касательно покушения. Совсем расслабляться я не советую. Но активного преследования почти наверняка не будет. Впрочем, это и так очевидно, ведь мы…

В вагон вошла Кэтино. Максим замолчал и проследил, как грузинка прошла и села за общий стол.

– Вы решили остаться с нами? – спросил Волконский.

– Это было очевидно, когда я поднялась в вагон вместе со всеми, – отозвалась мрачная Кочакидзе.

Максим мягко улыбнулся.

– Кэтино, я говорю не о свершившемся факте, а о мотивах, вас на этот поступок подтолкнувших.

– Вы убедились, что за смертью Павла и Бориса стоит один из Романовых. И вижу, никакого удивления ни у кого этот факт не вызывает.

Слава поднялась и встала у общего стола.

– Расклад, девочки, такой.

Проигнорировал взгляды Ольги и Кэтино, Слава начала рассказывать.

– Дмитрий Мартен получил видение будущего. Несколько десятков лет войны между двумя империями.

– Это невозможно! – вставила Ольга.

– Пусть так, но он эту «невозможную» войну прошёл почти от начала и до конца, даже пост травматическое расстройство получил. В этом видении Петроград был уничтожен, и половина империи полыхала. Миллионы убитых с обеих сторон.

– А как он получил видение? – спросила Кэтино.

Ответил ей Волконский.

– Демон Гамаюн. И, отпережая вопрос, нет, его мы допросить не сможем. Тварь банально слишком сильна, к тому же не заперта на своём плане.

– Видение получил не только Дмитрий. Там ещё пара человек, но у них свои версии. Выглядит всё так, будто некто подталкивает Дмитрия к определённым действиям.

– Сначала Григорий Мартен готовился к войне, – взял слово Михаил. – В видении он провёл ритуал, вернувший Дмитрия в наше настоящее. Подвернувшийся последний шанс, так сказать. Герцог готовился воевать со Священной Римской Империей. Сделать как можно больше, чтобы изменить расклад сил, изменить ситуацию. Он искренне считал, что видел будущее. Что прожил свою жизнь и вернулся в прошлое.

– А затем мы выяснили, что это были именно видения, – закончил мысль Волконский.

– И хотим понять, кто и зачем показал ему эти ужасы, – снова взяла слово Слава. – На вопрос «зачем» у нас пока ответа нет. Однако есть предположение в ответе на вопрос «кто».

– Предположение? – спросила Ольга. – Снова предположения?

– К сожалению, княжна, – признал Волконский. – Косвенные улики не являются доказательствами. Наши умозаключения тем более являются лишь умозаключениями.

– Тогда что вам известно точно? – спросила Кэтино.

Волконский посмотрел на Славу. Девушка, вздохнув, села.

– Касательно недавнего восстания. Во всех восставших колониях производились перестановки в управляющем составу. Компетентные исполнители переводились в метрополию, их место занимали либо местные кадры, либо люди некомпетентные, уже имевшие провалы. И эта политика шла не месяц и даже не год, а десяток лет. Постепенно, незаметно. На местных аккуратно давили, вызывали закономерное сопротивление, и в то же время показывали дыры в системе, позволяя набирать силу и власть.

Девушка развела руками.

– Если не знать, что искать – всё закономерно. Недальновидная политика колониального правления привела к восстанию. Однако на запросы о проведении ревизий и проверок отвечали отказом, либо кто-то внезапно предупреждал местных, давая возможность подготовиться и скрыть всё компрометирующее. Колониальным гарнизонам прямо приказывали не вмешиваться в местные дела и вообще не показывать нос с базы, пока местные готовили поляну. А потом колониалам демонстрировали представление, всё чинно и культурно.

– Мой брат обнаружил слабое место всей схемы, – снова взял слово Максим. – И раскрутил цепочку, или скорее паутину. Осторожно, чтобы не обнаружить своего внимания, он и сейчас продолжает работу по выявлению сети. К сожалению, или к счастью, с провалом восстания активность агентов значительно снизилась. Однако это лишь значит, что на замену засветившимся придут новые.

– То есть Романовы сами подготовили восстание? – уточнила Кэтино.

– Именно, – кивнул Михаил. – И из-за фальстарта вместо настоящего конфликта, способного перейти в затяжную войну, получился пшик.

– Создание условно внешнего врага необходимо, когда маскируешь внутренние проблемы, – продолжил Волконский. – И пусть очевидно, что восстание в том числе было использовано против пацифистского клуба в первую очередь, а также серьёзно ударило по реформистам в целом, истинная цель нам неизвестна.

– Это единственный случай? – спросила Тихомирова.

Волконский отрицательно покачал головой.

– Нет. Зная, что искать, мы обнаружили другие точки напряжения. На первый взгляд естественные, созданные обстоятельствами, на поверку оказывающиеся подготовленной диверсией. Постоянные вялотекущие конфликты в Африке. Постоянные трения со Священной Римской Империей на Балканах. Целый список спорных вопросов, не находящих разрешения годами.

– Помимо этого, есть создание внутреннего напряжения, – взяла слова Людмила. – Мы пока не выявили механизмов, но придворные «клубы» – насквозь искусственное явление. При кажущихся власти и влиянии эти клубы оказываются на удивление беззубы. Восстание это наглядно показало.

Волконский подхватил:

– Когда вскрылась информация об опосредованном участии Романовых в подготовке, у общества появились закономерные вопросы. И заданы эти вопросы были, в том числе, через клубы. И чем всё закончилось? А, Миша?

Шемякин кивнул:

– Ничем. Тема с участия Романовых сместилась на обсуждение, какие клубы что потеряли и что приобрели. А участия Романовых вроде как и не было, это кто-то там, что-то там, где-то там слышал. Слухи и досужие домыслы, не более того.

– Короче, пар ушёл в свисток, – заключила Слава.

– Но… – Тихомирова нахмурилась.

Волконский кивнул.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать. Клубы, особенно Бородинский и клуб пацифистов, ну или пацифистское крыло реформаторов, их иногда не разберёшь. Так вот, клубы между собой, может, и дерутся, порой до стрельбы и боевой магии доходит. Но это между собой. С Романовыми всё не так. Ты должна знать, – Максим кивнул Ольге, – при дворе запрещено даже помышлять как-то пошатнуть незыблемость императорской власти. Император непоругаем, непогрешим и всегда прав.

– Это так, – подтвердила Тихомирова.

Максим улыбнулся и поднялся, уходя к стойке. Персонала в вагоне не было, и князь накладывал себе перекусить сам.

– Романовы выстраивали свою власть сотнями лет, – заговорила Слава. – Сколько было выступлений против них за эти годы? Сейчас всех выступавших называют не иначе как мятежниками и бунтовщиками, но только потому, что они все проиграли. На деле это были конкуренты, в основном. Романовы сотнями лет подавляли всех. Не только противников, всех подданных. Возвышали свою власть, закрепляли образ. Мы, – Кудрявцева криво улыбнулась, – простые смертные, видим только сильных Романовых, только лучших представителей рода. Слабых нам никогда не показывают. Как минимум не дают увидеть слабость.

Волконский вернулся за стол и тарелкой.

– Прошу меня простить, дамы и господа, но я безумно голоден. Не обессудьте.

Кэтино посмотрела на князя, но будто и не заметила его. Вместо этого грузинка спросила:

– Что вы собираетесь делать? Какой у вас план?

– Собрать доказательства и созвать Дворянский Совет, – ответил князь Шемякин, – Тот самый, который по-настоящему не собирали уже пару сотен лет.

– Романовым придётся отвечать на вопросы. Как бы они ни были сильны, совет заставит их говорить.

Славяна поднялась и прошла к стойке, чтобы наложить себе поесть. За ней последовал Шемякин. Людмила, проследив за ними взглядом, решила совершить налёт на бар. Тихомирова попросила:

– Принеси, пожалуйста, и мне чего-нибудь покрепче. Надо всё это осмыслить.

– Хорошо, – кивнула Доброславова.

Кэтино поднялась и подошла к окну, размышляя. Остальные вернулись за стол.

– Вот что значит – либо союзник, либо враг, – вздохнула Ольга, приняв бокал вина и благодарно кивая Людмиле.

– Да, ситуация подталкивает к некой радикальности взглядов, – подтвердил Волконский. – Сама понимаешь, то, что мы делаем, вполне тянет на заговор.

– Да, тянет, – кивнула Тихомирова. – Но я с вами. Иного быть не может, моя честь не позволит мне просто про всё забыть.

– Я тоже с вами, – вклинилась Кэтино. – Когда придёт время – мой отец сможет убедить наших дворян выступить на Дворянском Совете. Даже противников, я уверена.

– Тогда добро пожаловать, – улыбнулся им Максим. – Компания у нас разношёрстная и, к сожалению, порой несёт потери, зато дружная и целеустремлённая.

Глава 34

Петроград. Особняк Волконских

Февраль 1984 года

Взгляд княжича неспешно скользил по низкому каменному своду. Остановилась на стальном крюке, поддерживающем провода и лампу.

– Ты знаешь, что эта часть подземелья была построена всего сорок лет назад? – спросил Владимир, – Но выглядит неотличимо от остального. Это было сделано специально.

– Никогда об этом не задумывалась, – ответил женский голос.

Волконский опустил взгляд. Он полулежал в кресле, напоминавшем медицинские. Левая рука князя была на столике рядом с ложементом, расслабленная, обездвиженная. Рядом стояла девушка.

– А ты вот, если на тебя посмотрит кто-то, кто тебя не знает, в его глазах будешь выглядеть как девушка лет пятнадцати, наверное.

– Наркоз скоро закончит действовать, – ответила девушка.

Рука князя от запястья и почти до локтя раскрылась аккуратным разрезом. Кожа, мясо, сухожилия, всё аккуратно рассечено. С пальцев девушки лился багровый туман, проникающий в тело князя и медленно стягивающий плоть. Там, где рана затягивалась, не оставалось ни следа от разреза.

– Уже закончил, – улыбнулся Владимир. – С моим уровнем развития нужны уже не лошадиные дозы, а слоновьи.

– Это не так работает, – ответила девушка. – Я тебе не седативные препараты ввожу, твои узлы не воспринимают воздействие, как угрозу. Вообще не воспринимают воздействие.

– Значит, и так я сделать не могу?

Князь сложил пальцы левой руки в магический знак и зажёг над ладонью маленький огонёк. Девушка не отвлеклась от своего занятия.

– На магические способности я не воздействовала, только замедлила регенерацию, чтобы ты не заживлял раны, пока идёт операция. Наркотическое опьянение – побочный эффект.

– Хм, – задумчиво протянул князь. – А как проверить, нахожусь я под наркотическим опьянением или нет?

– Никак. У тебя развит узел в голове, да и вита тоже. Даже если твой мозг залить какой-нибудь гадостью, ты сможешь относительно ясно мыслить. К тому же узлы на таком уровне крайне неохотно поддаются внешним воздействиям, сохраняя внутреннюю целостность, поэтому магические атаки тоже не будут гарантом.

Взгляд Волконского снова начал блуждать по потолку.

– Имплант ощущается чужеродным, – признал он.

Девушка остановилась.

– Ты его уже чувствуешь?

– Да, как нечто чужеродное. Как латную перчатку на рукаве вечернего костюма. Не обременяет, но выбивается из общего.

Девушка продолжила работу.

– Привыкнешь. Но ближайшие несколько дней даже не пытайся пользоваться.

– Само собой, – не стал спорить князь. – Так почему ты носишь этот облик?

– Потому что могу, Владимир, – ответила девушка. – У меня не было детства и юности. Впасть в детство мне не позволяет характер, зато идеи прожить вторую юность выглядит весьма соблазнительной. Так что я твоя любимая племянница, не забывай.

Волконский хмыкнул, кивнув.

– Как хочешь.

Багровый туман исчез, и Владимир поднял руку, осматривая кожу.

– Ничего. Ни физического следа, ни магического. Отличная работа.

Девушка кивнула. Стянула с головы платок, позволяя свободно рассыпаться светлым волосам, едва достававшим до плеч. Убрала маску, сняла опоясывающий тонкий стан фартук.

– Что дальше? – спросила она.

– Ничего, этого достаточно.

Девушка вопросительно изогнула бровь.

– Больше ничего не успеем. Не будем рисковать.

Владимир поднялся, размяв спину.

– Иди, – кивнула на выход девушка. – Я уберу здесь и догоню.

В это время в прихожей особняка напряжённый Данко принял от слуги чашку чая. Приехав к Волконскому, Данко не ждал особо тёплого приёма. Представляясь дворецкому, он не умолчал, что не является дворянином. Тем не менее обращались с ним учтиво, пригласили подождать и предложили напитки. Смутившись, Данко не смог отказаться, выбрав чай, как нечто нейтральное. Вошедшему Владимиру Данко обрадовался, испытывая облегчение.

– Ваша Светлость, – поднялся парень.

– Данко, – Волконский подошёл, протягивая руку, – Приветствую. Извини за ожидание.

– Что вы, Ваша…

Владимир остановил его мягкой улыбкой.

– Данко, расслабься. Ты в нашей команде, а значит, свой человек. Оставь официоз.

Данко нервно передёрнул плечами, оглядываясь.

– Обстановка не располагает к расслаблению.

– Разве? – Владимир удивлённо огляделся. – Почему?

Слегка раздражаясь от неприятной темы, Данко ответил:

– Слишком роскошно.

– Да? – Волконский удивился ещё больше. – Особняк Дмитрия не беднее моего, насколько я могу оценить.

Данко кивнул.

– Да, это так. Только там обстановкой занимались военные, и немного приложилась женская рука. А здесь… – Данко снова нервно огляделся. – Иначе.

Князь улыбнулся.

– Я, наверное, понял, о чём ты. Давай пройдём в кабинет, там обст…

– Сначала познакомь нас, дядя, – появилась в гостиной девушка.

Владимир и Данко обернулись. Невысокая, стройная, аристократично красивая, она с любопытством смотрела на гостя. В первую секунду во всём её облике сквозила порода, присутствие десятков поколений высокородных предков, статность, гордость. Но девушка открыто улыбнулась, чуть наклонив голову, и стала выглядеть просто очень красивой приятной молодой особой.

– Данко, позволь представить тебе мою племянницу, Анну. Анна, это Данко, воспитанник моего друга, герцога Дмитрия Мартена.

Данко на миг замешкался, а затем поклонился.

– К вашим услугам, Ваша Светлость.

– Это весьма лестно, я всего лишь баронесса, – поправила Анна.

Владимир удивлённо и вопросительно взглянул на девушку, чего не видел Данко.

– Прошу прощения, – кивнул Данко, жадно рассматривая девушку.

Владимир закатил глаза, а затем выразительно посмотрел на Анну, но был ею проигнорирован.

– Это моя вина, надо было представиться сразу, а не вводить вас в заблуждение, – ответила Анна Данко.

– Тогда это моя вина, – вставил Владимир. – Предлагаю пропустить этот эпизод. Анна, мы собирались подняться в кабинет.

– А я не могу послушать вас? – спросила девушка, проникновенно заглянув Данко в глаза. – Обещаю не мешать!

Волконский, посмотрел на Данко, а тот держал лицо, пряча за выдержкой волнение.

– Это личная тема, Анна.

– На самом деле нет, – вклинился Данко. – Ничего такого, просто разговор.

Волконский бросил ещё один многозначительный взгляд на Анну, но девушка вновь это проигнорировала.

– Тогда присаживайтесь, я позабочусь о напитках.

Через несколько минут Данко рассказывал о скорбном грузе, доставленном в поместье. И о визите Пожарской.

– Мария была убедительна, – признал Данко. – Я во многом с ней не согласен, однако позиция её и её единомышленников больше не кажется мне наивной.

– Не обманывайся, – вздохнул князь. – Ораторы реформаторского крыла звучат очень убедительно, да и многие их идеи действительно разумны. Тот же Дмитрий об этом говорил. Но на деле многие идеи не вписываются в реальность. Слишком много должно сойтись благоприятных условий.

Данко не стал спорить.

– Да, слишком много. Хотя это всё равно печально.

– Вы меня впечатлили, Данко, – вставила Анна. – Мало кто не только может, но хотя бы хочет понять своего оппонента.

Данко взглянул на Анну, но быстро отвёл взгляд.

– Благодарю, но мы… В нашей компании так принято. Не могу принять это в свои заслуги.

Владимир выразительно посмотрел на Анну, снова. Та в ответ тоже сделала многозначительный взгляд. Волконский нахмурился на секунду, а затем кивнул и заговорил.

– Думается мне, пора тебе закончить ходить в воспитанниках.

Данко поднял вопросительный взгляд на князя.

– Закончить?

Владимир улыбнулся и кивнул.

– Да. Оставайся у меня. Буду привлекать тебя к реальной работе.

Данко выпрямился, расправив плечи.

– Я готов!

И покосился на Анну, которая одобрительно кивнула. Владимир поднялся.

– Я сделаю некоторые распоряжения. Пока оставлю вас.

Князь вышел, оставив Данко с Анной одних. Оставшись наедине, они встретились взглядом, возникла неловкость, и Анна первая смущённо отвела глаза. Пошарила вокруг, будто в поисках темы для разговора. Снова посмотрела на Данко.

– Извини, если вопрос покажется нетактичным, но… У тебя необычная внешность. Откуда ты?

В это время Владимир закончил раздавать распоряжения касательно размещения Данко. И в этот момент в поместье пожаловала ещё она гостья. Владимир встретил девушку у входа.

– Юля, рад тебя видеть.

Девушка скромно улыбнулась, снимая с шеи шарф и расстёгивая шубку. Князь сам принял одежду девушки, передав её слуге.

– Спасибо, что прибыла.

Девушка подошла к зеркалу и, проверяя свой внешний вид, ответила:

– Ты сказал, что это что-то срочное.

Владимир серьёзно кивнул.

– Да. Давай пройдём в кабинет.

Князь проводил гостью в кабинет, помог сесть.

– Будешь что-нибудь пить?

– Сок, – ответила Юля.

Князь подошёл к столу, передал заказ по телефону, а сам подошёл к бару.

– Я, с твоего позволения, немного себе налью.

Когда Юля получила свой напиток, а Владимир сел в кресло рядом, держа в руках бокал.

– У меня к тебе будет одна просьба. Дело, с которым сможешь справиться только ты.

Юля отвела взгляд.

– Владимир, ты знаешь, что меня пугает происходящее. Паша, теперь Миша. С Ларисой я не была знакома лично, но… Я знаю, что вы боретесь за правое дело, но я хотела бы оставаться как можно дальше от всего этого.

Волконский кивнул.

– Понимаю. И всё же выслушай.

Новгородская вздохнула, посмотрела на князя и кивнула.

– Хорошо. Я слушаю.

– Тебе известна княгиня Огинская? Златовласа Игоревна?

Девушка удивилась.

– Мы представлены, но не более того.

– Сейчас за мной, за всеми нами наблюдают. Не слишком пристально, но некоторые мои действия уже мягко блокировались. Властями или лицами приближёнными, это не имеет значения. А мне нужно вывести группу людей за границу. Никакого оружия, спецсредств, ничего, просто группа людей. Поездка в один конец, кое-что проверить.

– Кое-что? – прищурившись спросила Юля.

Владимир вздохнул.

– Местоположение комплекса, откуда может быть нанесён удар Ультиматумом Танатоса.

Зрачки Новгородской расширились.

– Вы нашли местоположение комплекса?

Волконский кивнул.

– Да, нашли. Надо проверить информацию. Ты понимаешь, если начнётся что-то опасное, реально опасное, этот комплекс потребуется уничтожить. Чтобы не доводить до катастрофы. Мы должны убедиться, что это не пустышка.

– А княгиня Огинская может предоставить вам транспорт, и о поездке никто не узнает. Тогда почему в один конец?

– Туда отправятся мои люди. Обратно они будут возвращаться другим путём, это уже не будет иметь значения, никто ничего не заподозрит. Главное – дорога туда.

Юля вздохнула, задумавшись.

– Я не отказываюсь, но мне нужен как-то предлог, чтобы попасть на приём к княжне.

– Здесь я могу подсказать. Думаю, внучатая племянница Златовласы Игоревны, Мария Пожарская, согласится нам помочь. Она знает от Миши, что мы не убеждённые милитаристы. Как минимум выслушает.

Несколько секунд графиня Новгородская смотрела на князя, после чего кивнула.

– Хорошо, Владимир. Я попробую.