Текст книги "Куница Том 5 (СИ)"

Автор книги: Postulans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Куница Том 5

Книга 5

Это книга является художественным вымыслом. Все события, описанные в ней, вымышлены и не имеют отношения к реальности. Все действующие лица являются плодом воображения. Любые совпадения с реальными компаниями, людьми и странами случайны. Все аналогии случайны.

Глава 1

Небо над Жёлтым Морем

Январь 1984 года

Грохот двигателей и лёгкая вибрация, порой превращающаяся в кратковременную тряску, утилитарные сборные кресла и жёсткие ремни безопасности, запах масла и керосина. Грузовой отсек военно-транспортного Сикорский Си-12, вместивший двадцать тонн полезных грузов и три десятка пассажиров, не исчезнувший в темноте только благодаря тусклым жёлтым лампам дежурного освещения. Военно-транспортные самолёты создавались не для комфорта пассажиров, а лишь для доставки из пункта «А» в пункт «Б».

– Дима предупреждал тебя, – напомнил Миша сестре.

Магический купол, глушащий шум двигателя, Куница повесил ещё в начале полёта, потому Мартены могли спокойно говорить между собой. От остальных факторов дискомфорта, впрочем, купол не избавлял.

– Я в порядке, – ответила Лариса.

– Ты звучала бы убедительнее, если бы не держала в руках бумажный пакет, – отозвался Миша.

Лариса его проигнорировала, делая медленные, глубокие вдохи и выдохи. К ним между грузом и бортом уверенно шёл Дима. Даже когда самолёт ощутимо встряхивало, маг не пытался дотянуться до какой-нибудь точки опоры руками, сохраняя размеренный шаг. Войдя под купол, Дима протянул сестре бутылку с водой. Лариса с благодарным кивком приняла пластиковую ёмкость, лихорадочно скрутила пробку и сделала несколько жадных глотков, после чего отдала бутылку Мише, вновь сосредоточившись на пакете в руках.

– Ты как по набережной прогуливаешься, – вздохнул Миша. – У меня так не получается. На корабле – легко, даже в качку. А здесь не могу поймать опору.

Брат пожал плечами.

– Рождённый ползать летать не может.

Пока Миша придумывал остроумный ответ, Лариса снова начала тяжело дышать. Побледнев, она протянула руку, прося воды. Миша отвлёкся от перепалки и передал бутылку. Глядя, как Лариса пьёт, Дима сказал:

– Осталось немного. Полчаса, может, минут сорок, и мы будем на земле.

– Ларис, – обратился к сестре Миша. – Я понять не могу, зачем ты так настаивала на этой поездке? Со мной вот всё понятно, набираюсь опыта под крылом старшего брата, – Миша подмигнул Диме. – А зачем тебе это захолустье? Знаешь, там ведь ни магазинов, ни театров, только плантации риса и наши военные базы.

– Мишенька, я очень тебе благодарна за то, что ты пытаешься меня отвлечь, но давай на земле, пожалуйста, – отозвалась Лариса.

Миша посмотрел на брата. Дима улыбнулся кончиками губ.

– Она сказала подругам, что такая же смелая, как мы с тобой, – сдал сестру Дмитрий. – И девочки взяли её на слабо. Теперь, чтобы доказать свою смелость, она должна прожить в колонии не менее пары месяцев.

– Неправда! – вырвалось у Ларисы.

– Ой, сестрица, – улыбка Паши стала шире. – Не знаешь ты ещё, что такое темперамент офицеров, несколько лет не видевших настоящих женщин. По первости внимание будет тебе льстить. Первые полчаса, возможно, а затем…

– Мама меня замучит своей заботой. Как вы вдвоём съехали, вся её любовь нерастраченная достаётся мне одной. Это утомляет, – поделилась девушка.

– Замуж тебе пора, сестрица, – предложил Миша.

Лариса мотнула головой.

– Нет, сначала вы. Порадуйте мамочку внучатами.

Миша посмотрел на брата, но Дима лишь отвёл взгляд в сторону. Сработало световое оповещение, предупреждая пассажиров. Дима кивнул брату:

– Пристёгивайся. Если все полосы заняты, садиться будем на бетонку, а то и вовсе на грунт. Может тряхнуть.

– А ты? – спросила Лариса.

Дима пренебрежительно отмахнулся.

– Я смогу здесь чайную церемонию провести, даже если пилоты напьются вдрызг и начнут исполнять фигуры высшего пилотажа.

– Где наша ведьма? – спросил Миша.

Дима улыбнулся.

– Спит. Иду будить.

Похлопав брата по плечу, Дима стал перемещаться к носу, обходя закреплённые грузы. Куница подошёл к группе своих родственников из участников распущенной ныне команды. Предупредил о посадке и удостоверился, что всё в порядке. Двинулся дальше. Армейские солдаты и офицеры, занимавшие часть мест, посматривали на Куницу и его спутников, но держали дистанцию и с разговорами не лезли.

Место ведьмы пустовало. Куница обнаружил Вайорику в салоне транспортируемого армейского внедорожника, лежащей на заднем сидении в позе эмбриона. Дима аккуратно положил ладонь на плечо ведьме и растормошил. Подождав, пока в глазах девушки появится осмысленность, Дима крикнул, перекрывая шум двигателя:

– Прилетели, готовься к посадке.

Вайорика потянулась.

– Удобно? – спросил Дима.

Ведьма улыбнулась.

– До встречи с тобой я нередко путешествовала в багажниках, грузовых вагонах и корабельных трюмах. А здесь мягко, относительно чисто и почти ничем не пахнет. Да я спала, как младенец!

Дима кивнул в сторону кресла.

– Возвращайся на место и пристегнись. Не хочу, чтобы тебя выгрузили вместе с машиной.

– Боишься потерять?

– На тебя не заведена транспортная накладная, – отшутился Куница.

– Ха-ха, – саркастично ответила Вайорика.

Требовательно протянула руку, чтобы Дима помог ей пройти от машины до сидения и не упасть в процессе.

– У меня особо тёплые воспоминания связаны с задними сидениями внедорожников, – прокричала Вайорика в ухо Димы, не опасаясь, что услышит кто-то посторонний.

– Берег реки, вино и романтические разговоры о луне?

– Ха, если бы. Грязная подворотня, запрещённые стимуляторы и толстый потный мудак. День, когда пробудились мои силы. Самый лучший и самый худший день моей жизни.

Усадив ведьму на место, Дима хотел идти, но Вайорика крепче сжала его руку. Обернувшись и вопросительно посмотрев на девушку, Дима увидел, как ведьма водит пальцами по фетишу, висящему на шее.

– Плохое предчувствие.

Дима нахмурился.

– Что-то конкретное?

Вайорика отрицательно покачала головой.

– Прости, я не знаю. Просто предчувствие.

– Не переживай, – кивнул маг. – Я проверю.

Получив благодарный кивок, Куница осмотрел ремни безопасности и двинулся вдоль борта, останавливаясь у каждого элемента магической защиты самолёта. Не находя неисправностей в работе системы, Дима дошёл до брата и сестры. Миша, увидев собранное лицо Дмитрия, сам напрягся.

– Вайорика что-то почувствовала, – сообщил Куница, войдя под купол. – Я проверил защиту, всё в порядке. Но на всякий случай будь внимателен.

Миша сосредоточенно кивнул. Лариса подняла настороженный взгляд на брата.

– Пожалуйста, скажи, что ты просто пошутил.

Дима ободряюще улыбнулся.

– Всё хорошо. Наверное, на взлётной полосе мне готовят встречу, только не хлеб и солью, а сакэ и миску риса с морепродуктами. А у Вайорики от морских гадов изжога. Вот и предвкушает.

– Мне казалось, она сама опаснее любого морского гада, и не только морского, – вставил Миша.

– Я передам ей твою поддержку, – пообещал Дима брату.

Загорелось второе предупреждение. Дима обошёл груз через хвост и прошёл вдоль другого борта, проверяя элементы защиты. Армейцы следили за действиями Куницы, но не вмешивались. Закончив с проверкой, Дмитрий дошёл до носа и поднялся в кабину. Бортинженер неодобрительно покосился на постороннего, однако промолчал, уткнувшись в свои приборы. Штурман, носивший под лычкой знак мага, свои приборы уже сложил. Дмитрий выглянул наружу, отметив, что море сменилось землёй. Куница натянул запасную гарнитуру внутренней бортовой связи.

– Пассажиры готовы к посадке, – сообщил он.

– Сделали круг, ждём свободной полосы, – ответил капитан.

Самолёт немного кренился на левое крыло, и Дима смог рассмотреть внизу город и даже аэродром. Второй пилот, державший связь с землёй, сообщил:

– Вторая полоса свободна.

Экипаж готовился к посадке. Сведения о метеоусловиях, предпосадочная проверка бортовых систем, подтверждение от диспетчерской. Самолёт выровнялся, постепенно сбрасывая высоту и скорость. Штурман, усатый маг сорока лет, заглянул в лицо Дмитрия.

– Нервничаете, Ваша Светлость?

Дмитрий отрицательно покачал головой.

– Нет, порядок.

Штурман прищурился. Принятыми среди армейских магов жестами спросил: «угроза?». Дмитрий похлопал по животу, отвечая: «нутром чую» или «предчувствие».

Самолёт заходил на полосу. Аэродром уместился среди холмов, заняв собой единственную ровную долину в этой местности. На одном из соседних холмов японка в крестьянской одежде поцеловала сложенный платок, быстро убрав в нагрудный карман. Сбросив мешковину, маскирующую оружие под связку инструмента, японка с натугой положила трубу ракетного комплекса на плечо, щёлкая переключателем системы прицеливания.

В кабине тревожно запищал прибор оповещения.

– Облучение! – крикнул бортинженер.

– Зенитчики пошутить решили? – отозвался командир. – Я им кое-что на жопу натяну, шутникам.

С двух холмов стартовали три ракеты, несясь за садящимся самолётом. Писк из прерывистого перешёл в постоянный. Бортинженер надавил кнопку отстрела ложных тепловых целей. Дима же рванул назад, в грузовой отсек.

Три ракеты шли по магическому наведению, игнорируя тепловые ловушки. Стрелки подобрались близко, не к самому аэродрому, но всё равно близко. Километр для ракеты – практически в упор. Первой ракете потребовалось чуть больше двух секунд. Заряд разбился о магическую защиту военно-транспортного самолёта в районе хвоста, расцветая яркой голубой вспышкой. И защита посыпалась.

Дима успел добраться до двери кабины. Отсюда он видел только Вайорику, брата и сестру скрывал груз. Взгляды мага и ведьмы встретились. Сосредоточенность у Димы и страх у Вайорики. Дима вскинул руку, собирая заклинание. Вторая ракета прошла сквозь дыру в защите, а сразу за ней третья. Два магических взрыва слились в один. На глазах Дмитрия хвост заполнялся пламенем, рвущемся к кабине. Взрывались ящики, во все стороны летели мелкие осколки, искрила бортовая проводка.

Самолёт встряхнуло. Дима, второй рукой державшийся за поручень, лишь присел, компенсируя скачок, сосредоточенный на заклинании. Вокруг Вайорики сплетались золотые нити защитного заклинания. Безумно быстро для восприятия обычного человека. Слишком медленно для приближающегося пламени. Взорвался тот самый внедорожник, в котором спала ведьма. Огонь поглотил Вайорику, и завершал заклинание Дима, уже не видя ничего, кроме пламени. Ударная волна втолкнула его обратно в кабину, вбивая спиной в приборную панель. На глазах мага жар, опережающий огонь, плавил пластик, раскалял металл, сдирал кожу с людей.

Японцы-стрелки и прочие зрители видели только, как после яркой вспышки корпус мгновенно исчез в пламени под потерявшим целостность, но ещё держащимся защитным барьером. Оторвались крылья, полыхая от вспыхнувшего топлива и разлетаясь в разные стороны. Рассеивался магический барьер, позволяя увидеть горящий остов воздушного судна. По инерции самолёт продолжал двигаться вперёд, уже быстро приближаясь к земле.

Корпус врезался носом бетон, не долетев до посадочной полосы полсотни метров. Проскользив почти до самой полосы и потеряв инерцию движения, исполин рухнул на брюхо, проваливаясь внутрь себя и продолжая полыхать.

Глава 2

Петроград

Январь 1984 года

Мелкие капли дождя колотили по стеклу. Владимир через окно рассматривал идущего к машине мужчину в зимнем пальто. Князь достал из мини-бара бутылку и налил себе на несколько глотков. Приглушённо открылась дверь. Кивнув в знак приветствия, маркграф Шолль опустился на кожаное сидение.

– Nun ja, das Wetter. Ich dachte, dass du schon vor langer Zeit Schneeverwehungen hättest haben sollen, – пожаловался Шолль на погоду и отсутствие нормальных зимних сугробов.

Князь протянул ему бокал, отвечая также на немецком.

– Das ist Petrograd, Markgraf. Das Wetter hier ähnelt eher London.

– Похожа на Лондон? – перешёл Шолль на русский.

– Дожди зимой, дожди летом, дожди круглый год. – пояснил Владимир. – И зря ты ждёшь сугробов. Холодный, мокрый снег, гонимый с залива промораживающим ветром, понравится тебе ещё меньше, чем холодный дождь.

Эмиль принял бокал и сделал глоток. Владимир открыл окно, соединяющее салон с водителем, и обратился к нему:

– Артём, покатай нас.

– Слушаюсь.

Князь закрыл окно. Эмиль опустошил бокал и поставил в бар.

– Мы от кого-то скрываемся? К чему такая конспирация?

Князь улыбнулся.

– Разве что от моих гостей. Очень милые девушки, однако уверенные, что я существую исключительно для их всяческого развлечения. Это в целом даже мило, но очень утомительно.

Маркграф чуть приподнял бровь.

– А серьёзно?

Оставив посуду, Владимир вздохнул и взял серьёзный тон.

– Эмиль, у тебя великолепная легенда, однако ввиду последних событий неактуальная. Никто не поверит, что Дмитрий после такого карьерного, хм, взлёта будет всерьёз рассматривать перспективу стать… Кем? Тренером второсортной команды в чужой стране? – Владимир пренебрежительно отмахнулся. – К тому же я много времени и сил потратил, чтобы войти в Бородинский клуб, и не хотел бы эти усилия обесценить пренебрежением банальной осторожностью.

Эмиль задумался.

– Возможно, возможно, – протянул маркграф и повернулся к Владимиру. – Только я не знаю, чем знакомство со мной может вам помешать. Моя репутация безупречна, я дружен со многими членами Бородинского клуба. При налаживании связей даже притворяться не пришлось, нашёл много общих тем для разговоров. Я, признаться, думал, что вы, князь, нашим знакомством, наоборот, воспользуетесь.

Волконский отрицательно покачал головой.

– Точно не сейчас. Сейчас наша задача – установить личность того, кто показал вам с Дмитрием видения. И доверия у нас нет ни к кому. В свете этого у меня к тебе, Эмиль, имеется важный вопрос.

– По Ультиматуму я работаю…

– Нет, я не об этом, – прервал маркграфа князь. – В июле прошлого года некто натравил на нас демона Искушение, вручив твари мощный артефакт.

Эмиль смотрел прямо на Владимира, сохраняя на лице выражение ожидания.

– И?

– Искушение, или Соблазн, убил одного из наших друзей. Хочу знать, имеешь ли ты какое-либо отношение к этому.

Маркграф отрицательно покачал головой.

– Ничего об этом не знаю. Когда у меня появилось подозрение, что будущее вовсе не будущее, я зарёкся совершать резкие действия, чтобы не стать марионеткой в чужом спектакле… – Маркграф прервался на полуслове. – Ты думаешь, тот, кто натравил Соблазна…

Князь кивнул.

– Да, прямо или косвенно связан с… назовём его кукловодом. Мы собирались добраться до Соблазна и вытрясти из него ответы, но передумали. Посчитали, что и так знаем, чьих это рук дело. Но теперь вопрос снова актуален.

– Я могу как-то содействовать?

Волконский задумчиво помолчал, кивнув, а затем отрицательно качнув головой.

– Нет, я уже работаю над этим, это только вопрос времени. В этом деле, на мой взгляд, секретность важнее, поэтому предпочту работать по своим каналам.

Шолль кивнул.

– Понимаю, в этом вопросе секретность действительно важнее скорости. Возможно, мне с Дмитрием вовсе не стоит знать об этом. В любом случае к убийству я непричастен, – Эмиль задумчиво посмотрел на князя. – А если бы был?

– Нам бы пришлось до поры скрывать эту информацию, аккуратно выдав её остальным, – пожал плечами Владимир. – Судьба двух империй, как это ни цинично, важнее судьбы одного человека. Мы бы как-нибудь сгладили этот конфликт. Хорошо, что ты ни при чём, это всё упрощает.

Машина притормозила на перекрёстке и свернула на мост. За окном мелькал ночной Петроград.

– Дима говорил, что в его воспоминаниях от города остались одни руины. А островов и вовсе не стало, исчезли под водой. – сказал Владимир.

– В какой версии его видения?

– Во всех, – ответил князь. – В этом вопросе сохранялось постоянство. Ты можешь представить Берлин, Габсбург, Париж или Лондон после применения этого оружия? Смотреть на дома и прикидывать, устоят они или обратятся руинами.

Эмиль скользнул взглядом по мелькающим за окном зданиям. На вопрос маркграф не ответил, заговорив о другом.

– Наше с Дмитрием предположение подтвердилось. Ультиматум расположен в области Северного Магического узла. Где-то в Датской Марке.

Князь Волконский отрицательно покачал головой.

– Этого недостаточно, Эмиль. Если в какой-то момент мы узнаем, что кто-то хочет в своих целях воспользоваться этим оружием, нам придётся отправиться на место и уничтожить там всё. Ультиматум либо начнёт мировую войну, либо её закончит, ты это понимаешь не хуже меня.

Шолль кивнул.

– Понимаю. Но даже моих полномочий, даруемых участием в Валькирии, недостаточно, чтобы делать такие запросы, – маркграф обернулся и заглянул Владимиру в глаза. – Мне приходится действовать аккуратно, обходными путями. Как и ты, князь, я стараюсь не привлекать к своему интересу не то чтобы лишнего, а вообще какого-либо внимания.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, пока князь не поднял руки в жесте капитуляции.

– Прошу прощения. Меня беспокоит ситуация. Это восстание, различные подозрения. Дима получил видения уже больше года назад. И пусть, судя по видениям, до активной фазы военных действий ещё годы и годы, здравый смысл подсказывает мне: всё произойдёт куда раньше. Знания и навыки, данные Дмитрию, предполагают большую интенсивность действий, в таком случае планирование на десятки лет сомнительно.

Эмиль вздохнул.

– Да, меня это тоже беспокоит. Но дай мне время. Точное положение Ультиматума скоро станет известно.

Владимир кивнул.

– Хорошо. Мы делаем одно дело, работаем на благо своей страны. Ты – своей, я – своей.

Князь потянулся к бару и налил на двоих.

– Лучше скажи, – заговорил Эмиль, принимая бокал, – с какой задачей Дмитрий отправился на острова? Уверен, не для отдыха под восточным солнцем.

Волконский грустно улыбнулся.

– Это назначение лучше называть ссылкой. Так честнее и точнее. Перед отъездом Дима общался с князем Кропоткиным, министром колониальной политики. Задача у Димы та же, что была у его предшественника, снятого с должности из-за очередного провала.

– Проклятая должность? – предположил Шолль.

– Да, можно и так сказать. Дело в острове Кюсю. Формально наши войска его контролируют, реально местное население при любой возможности нападает на русских подданных, неважно, гражданских или военных. В крупных городах ещё можно по улицам ходить. Днём. Город европейцам без охраны лучше не покидать. По факту генерал-лейтенант Григорович, командующий нашим контингентом, вынужден большую часть сил держать на Кюсю для сохранения контроля над островом.

– А посылать больше войск Романовы не хотят, так как колониальный корпус и так вдвое больше армии, что формально есть у Шогуна?

Князь налил себе ещё.

– Втрое, а про технику и тяжёлое вооружение лучше промолчать. Но дело даже не в этом. Если подавить восстание армией, стоит армию убрать – как всё полыхнёт заново. Пацифисты настаивают, что у них получилось наладить диалог с местным населением. Пытались урегулировать ситуацию без кровопролития. Если сейчас бросить туда ещё войск – всё достигнутое доверие разрушится. И пацифисты всеми силами блокируют отправку солдат сверх полноценного корпуса.

– Но ведь Шогун наверняка помогает повстанцам, одновременно выступая символом борьбы, – отметил Эмиль.

– Конечно. И в то же время является маркёром. Если Кюсю будет подчинено при живом Шогуне – это показатель результата, – пояснил Волконский.

Шолль некоторое время молчал, а затем признал.

– Что же, я видел подобное и у нас, ситуация знакомая. А что другие политические группы?

– Бородинский клуб уверен, что уничтожение Шогуна и жестокая расправа над всеми причастными обескровит японскую нацию и покончит с волнениями. Реформаторы-западники считают, что мы обращаем слишком много внимания на азиатские колонии, в ущерб европейским, где люди куда образованнее и ценнее. Самые крайние горлопаны предлагают переселять азиатов в Европу на правах слуг-рабов, чтобы занимались неквалифицированным трудом, освобождая титульную нацию от грязной работы.

Эмиль улыбнулся.

– Интересные идеи. Наверняка в частном порядке кто-то их даже реализует?

– Конечно, – подтвердил Владимир. – И хвастаются результатами. Собственно, перед генерал-губернатором, и теперь Димой, стоит задача навести порядок на Кюсю, формально, чтобы освободить контингент колониального корпуса от полицейских функций, дабы Григорович смог продолжить военные действия.

– Дмитрий, у вас, получается, самый молодой генерал-губернатор? – спросил Эмиль.

Волконский задумался ненадолго.

– Нет, бывали и моложе. Сами Романовы, или кого одаривали за какие-то выдающиеся заслуги. К сожалению, даже с медалью на Диму смотрят, как на выскочку. Армейцы с ним ещё готовы работать нормально, спасибо Бородинскому клубу, но с остальными ожидаются проблемы. Это назначение для него – огромная подстава, вагон проблем и телега неприятностей.

Шолль задумался, внезапно спохватившись.

– А что, если это тоже часть работы кукловода? Если из Дмитрия…

– Готовят героя, красивый образ с целой чередой подвигов, – подхватил мысль Владимир. – Мы тоже об этом подумали. Дима обещал не рубить сплеча и действовать адекватно, насколько это возможно. Когда мы только сели обсуждать, что делать, первой же идеей было – найти и прикончить Шогуна своими силами. Либо найти, а затем помочь армейцам до него добраться, не давая сбежать и отрезая подкрепления. Безумный план, но с нашими возможностями более реалистичный, чем усмирение бунтующего населения.

Маркграф вздохнул, отвернувшись в окно.

– Да, дилемма. По этой же причине, – он вновь обернулся на Владимира, – он не взял с собой членов команды в качестве силового аргумента?

Князь подтвердил.

– Да, только нескольких родственников из команды и брата. И вроде сестра с ним напросилась, но она вне наших интриг.

– И он не отказал? – удивился маркграф. – По твоим словам, там весьма опасно.

– Он не хотел, но семья настояла, насколько я понял. Не знаю, чем они его убедили.

Машина вывернула с моста, возвращаясь на большую землю.

– Если на этом пока всё, то скажи, где тебя высадить.

Маркграф назвал улицу.