Текст книги "Куница Том 5 (СИ)"

Автор книги: Postulans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Глава 41

Петроград. Особняк Волконских

Март 1984 года

– Снова будешь рассказывать мне о своих предках, князь? – спросила Слава.

Они вновь пришли в зал с картинами, только сегодня здесь ещё присутствовал Максим.

– Ты сногсшибательно выглядишь! – показал большой палец Максим, дружески улыбаясь.

Кудрявцева кивнула, принимая незамысловатый дружеский комплимент. Она была одета довольно раскованно. Топ оставлял полностью открытыми плечи и практически всю спину.

– Можно посмотреть? – спросил Максим.

Слава повернулась, убирая в сторону волосы.

– Всё, – вздохнул Волконский. – С этого момента ты – мой новый идеал красоты.

Девушка улыбнулась, отпуская волосы и разворачиваясь лицом к братьям.

– Ты в последнее время чаще начала открывать спину, – отметил Владимир.

Слава подтвердила.

– Да, мне нравится демонстрировать рисунок. Что-то в этом есть.

Девушка прошла и села в кресло. Максим подал ей напиток, а Владимир заговорил.

– Ты угадала, я снова хочу поговорить о предках, но в этот раз заглянуть поглубже.

Волконский младший налил чего-то крепкого брату и отошёл в сторону, а Владимир поднял бокал и стал всматриваться в жидкость.

– Вернуться нам предстоит для начала в восьмой век нашей эры.

Слава приподняла бровь.

– Это ещё до основания династии Романовых.

Волконский кивнул, улыбнувшись.

– Именно. Князь Игорь Всеволодович, он же князь Ингвар был изгнан с Суздальского княжества. Отправился путешествовать по Балтике. Он морем прошёл всю Европу и через Гибралтарский пролив в Средиземное море. Остановился в Италии и пошёл на службу к Лангобардскому королю Ратхису.

– Прослужил до самого развала Лангобардии и умер вскоре после этого. Сын Ингвара, Трувор, собрал дружину и приплыл в Крым. А уже сын Трувора, Борис, подключился к войне удельных князей. Бориса за происхождение называли Ромом и Романом. Роман завоевал Владимир. Сын Романа, Олег, перенёс столицу в Москву, основал династию Романовых и, завоевав или иначе присоединив большую часть русских земель, короновался на царство. Я знаю историю, Владимир.

– Твой рассказ очень сух, – вставил своё слово Максим, – Чтобы описать даже прибытие Ингвара в Крым и его закрепление в крымском княжестве, потребуется немаленькая книга.

– Но нас интересует не этот период, – снова взял слово Волконский, – а правление Олега. Девятый век, Романовы уже существуют. Княжеский род, потомки Рюрика, но успевшие напитаться европейской культурой. Олег пытается объединить земли под своей рукой, но он такой не один. У него было несколько конкурентов, и нас интересует один из них. Хазарский князь Вирхор, русский по матери, решил, что родные кочевья малоперспективны, а вот русские земли – самое то. Взяв имя Вячеслав, Вихор вступил в борьбу за власть. Однако в какой-то момент остался без своего рода и с очень небольшой поддержкой. Олег и Вячеслав договорились. Олег отдал за Вячеслава одну из своих младших дочерей. Позже уже дочь Вячеслава, Дарина, стала женой боярину Борису, державшему крепость на реке Волкони. Через две сотни лет потомки Бориса и Дарины стали князьями Волконскими.

Слава хмыкнула.

– Познавательно.

Владимир отрицательно покачал головой.

– Подожди, самое интересное впереди. Вирхор был не просто соперником Олега, он был сильнейшим магом того времени. Во всяком случае здесь, на Русской земле.

– Ха-ха, – вставил Максим. – Учитывая, что потолок в те дремучие годы находился на пятом ранге, магами наши предки были очень условными. Что представлял собой сильный маг? Узел жизни, узел силы, ещё что-то, как повезёт. Ну и немного нейтральных заклинаний.

Владимир кивнул.

– Всё верно. Только Вирхор вышел на седьмой ранг. И имел полный комплект развитых узлов. Да, поддержки у Хазарского князя было немного, но у него была магия! Магия, от которой прочие даже защищаться толком не могли. А ещё был демонологом.

– И через демона он и получил знания о том, как развиваться, – подхватил Максим. – Буквально через видения будущего.

Славяна сначала отразила лицом скепсис, а затем нахмурилась.

– Подождите, вы хотите сказать…

– Гамаюн, Слава, – подтвердил Владимир. – Вирхор подчинил себе Гамаюна. Что именно он там увидел в будущем – теперь уже не узнать. Однако Олег и Вирхор договорились, а не вцепились друг другу в глотки. Вирхор взял имя Вячеслав, вошёл в род Романовых и передал Олегу власть над Гамаюном. С тех пор род Романовых пользуется демоном, становится сильнее и проворачивает заковыристые многоходовки.

– Как вы узнали? – спросила Кудрявцева. – Откуда?

– От Гамаюна и узнали, – ответил Максим.

– Только демон по-прежнему во власти Романовых, – добавил Владимир. – Напрямую он ничего сделать не может. Однако осталась лазейка, заложенная Вирхором. Гамаюн может содействовать предкам своего истинного хозяина и не говорить об этом Романовым. Правда, действовать против Романовых Гамаюну запрещено, такие требования выставил Олег в своё время. Перестраховался.

Максим отставил бокал и перешёл на заговорщический тон.

– Мы можем лишить Романовых главного источника силы. Использовать эту силу себе на пользу.

– Гамаюн выжидал, – продолжил Владимир. – Вирхор считал, что Романовы постепенно будут развращены властью, ослабнут. И тогда им на смену придут его наследники. Тоже Романовы, поэтому никаких противоречий в договорах.

Максим хмыкнул.

– То, что в нас крови Романовых капля в море – неважно, формально ничего не нарушено.

– Демону пришлось ждать тысячу лет, – сказал Владимир, поднимая взгляд к потолку. – Не так просто подобное представить, да?

– А Дима? – спросила Слава.

Владимир развёл руками.

– Дима – часть очередного плана Романовых. Сказать, что конкретно они задумали, демон нам не может. Но Дима – марионетка в их руках. И пока мы не обрежем нити – ему лучше ничего не знать, – Владимир вздохнул. – Мне самому не нравится держать его в неведении. Дмитрий – сильнейший из нас. Только в этом и проблема. Я не хочу, чтобы Романовы сделали что-нибудь и превратили его в нашего противника.

Слава нахмурилась.

– Сделали что?

Волконский отрицательно покачал головой.

– Я не знаю, Слава. Но Романовы сделали ставку на Дмитрия. Они тысячу лет у власти, и я уверен, имеют в запасе какой-нибудь способ воздействия.

– Мы не хотим рисковать и не хотим допускать даже малейшей возможности ошибки, – подтвердил Максим.

– Но не волнуйся, у нас есть план, – заверил Владимир. – Гамаюн открылся нам не просто так. Романовы слишком привыкли к власти, слишком привыкли всегда побеждать. Они совершают ошибки. У нас уже есть что им предъявить. Пока недостаточно для чего-то серьёзного, но мы перетягиваем всё больше дворян на свою сторону. Осталось серьёзно нарушить планы Романовых, чтобы они из-за срочности совершили новую ошибку. И мы их прижмём.

Славяна подняла руку, прося чего-нибудь выпить. Максим организовал девушке бокал вина. Приняв бокал, Кудрявцева задумчиво смотрела перед собой, медленно отпивая алкоголь. Когда бокал опустел, Слава с удивлением взглянула на хрустальный фужер, после чего вернула его Максиму.

– Что-то решительное? – спросила девушка.

Владимир кивнул.

– Решительнее уже некуда.

Собрались они в другом кабинете. Волконские, Кудрявцева, Шемякин, Доброславова, а также Кочакидзе и Тихомирова. За окном опускался вечер, и, несмотря на начавшийся март, погода оставалась зимней, морозной и снежной.

– Требуются решительные действия! – произнёс Владимир. – Наш немецкий друг рассказал о группе радикальных военных, подозрительно часто говорящих о конфликтах между империями. И о том, что офицеры Священной Римской Империи слишком мягко обращаются с русскими солдатами. Видения Дмитрия, пусть даже они не являются видениями будущего, но основываются на вполне реальных вещах. Обострение конфликтов может начаться в любой момент.

Славяна отвернулась в окно, отслеживая взглядом падающие снежинки.

– Мы не имеем права рисковать. Не можем доверять случаю, – продолжал Владимир. – Ультиматум Танатоса существует. Он реален и практически готов к применению. Среди военных чинов Священной Римской Империи есть те, кто готов рискнуть и воспользоваться этим оружием. Романовы также держат курс на радикализацию и милитаризацию общества. Мирные настроения дискредитируется. Дмитрий на примере Кюсю увидел, как реформаторское крыло сформировало неэффективное, беззубое руководство колонии, обречённое на неудачу. И сейчас он вынужден спасать ситуацию, лавируя на грани, чтобы не подыгрывать милитаристам слишком сильно.

Волконский взял короткую паузу, чтобы перевести дух. Глянул на Славу, но девушка всё так же смотрела в окно.

– Эскалация неизбежна. Мы с Максимом считаем, что Ультиматум Танатоса надо уничтожить. Немцы смогут его воссоздать, но на это уйдут годы. Навязывать решение мы никому не будем, поэтому выносим его на обсуждение.

– Элемент демократии? – улыбнулась Тихомирова. – Для начала скажите: это вообще реально?

Ответил Максим.

– Да, вполне. Нам известно место. У нас есть возможность скрытно туда добраться. У нас есть понимание, как вызвать коллапс и самоуничтожение. Риск существует, без него никуда, потребуется действовать быстро. Но отвечая на вопрос: да, это реально. Даже относительно небольшим отрядом.

Началось обсуждение, но Славяна продолжала смотреть в окно. Магия гасила ветер вокруг особняка, отчего снежинки падали медленно и почти отвесно.

– Слава! – позвала Кудрявцеву Людмила.

– М? Что?

– Тебе нечего сказать?

Слава пожала плечами.

– Меня нервирует постоянная угроза удара этим оружием, но возможные последствия нашей акции вызывают немалые опасения. Сложно принять определённое решение.

Взгляд Людмилы отразил некоторое удивление и подозрение.

– А Дмитрий что об этом думает? – спросил Шемякин.

– Он за уничтожение, – ответил Владимир. – И выражает пожелание, чтобы мы провернули всё максимально тихо. По возможности.

– Тогда я за, – решил Михаил.

– За, – коротко подтвердила Кэтино.

– Если оружие действительно настолько опасное, его надо уничтожить, – кивнула Ольга. – И лучше бы его вообще не создавали.

– Тогда, господа и дамы, у нас сутки на подготовку. Потом будет ждать готовности транспорта и отправляемся при первой возможности.

Когда в кабинете остались только Волконские и Слава, Владимир обратился к девушке:

– Ты вела себя подозрительно. Люда что-то поняла.

Слава поморщилась.

– Не люблю обманывать. Так обманывать, к тому же самых близких и доверенных людей.

Князь хотел ответить, но Слава его опередила.

– Я знаю, что согласилась с необходимостью, но от этого не особо легче, – она вздохнула. – Надеюсь, Дима меня простит.

Глава 42

Андаманское море

Март 1984 года

– Держи, – подошедшая Ядвига протянула Дмитрию стакан.

Мартен принял сок, сделал хороший глоток и кивнул в благодарность. В лёгкой цветастой распахнутой рубашке и коротких шортах, он сидел в кресле на пассажирской палубе яхты и наслаждался видами.

Присевшая на соседнее кресло полька, со шляпкой на голове, в очках и довольно легкомысленном платье, прошлась взглядом по телу Дмитрия. Очевидно, что при его силе выглядел Мартен как легкоатлет. Мускулатура, безупречная кожа. Ядвига смотрела не на это.

– Ты напряжён, – констатировала девушка.

Генерал-губернатор кивнул.

– Ещё как.

К ним подошёл Вицлав, также облачившийся в рубашку и шорты, и, в отличие от Дмитрия, носил солнцезащитные очки и панаму.

– Маршрут уточнили. Послезавтра утром прибудем в Индию.

– Хорошо, – коротко кивнул Куница и замолчал.

Вицлав хотел сказать что-то ещё, но поймал взгляд Ядвиги и удалился.

– Из-за колонии? – спросила полька.

Дмитрий перевёл на неё взгляд.

– М? Нет, там как раз всё разрешилось. Ситуация стабилизировалась, теперь, если дров не наломают, ничего не случится, – Мартен тяжело вздохнул. – Только в этом и проблема.

Ядвига наклонила голову.

– В чём?

– Как это выглядит со стороны? Мой предшественник довёл ситуацию до кризиса, а затем появился такой красивый я и всё разрешил за месяц, почти два. А что на деле без всего сделанного до меня ни о каком быстром разрешении ни шло бы и речи, так об этом практически никто не узнает. Случилось и случилось. Сначала восстание в колонии, которое срывается благодаря мне, хотя я там вообще случайно оказался и без меня бы с этим справились, может быть не так быстро, но справились бы. Фальстарт из-за изменения наркотиков сломал план. Теперь Кюсю. Два раза – уже совпадение.

Дмитрий поднял взгляд к пронзительно голубому небу.

– Можно польстить себе и сказать, что всё разрешается так быстро, потому что это я такой умный и нахожу наилучшее решение. Но я предпочитаю подозревать худшее.

– А поездка? – спросила Ядвига.

– Почему поехал сам, а не передал информацию об американцах в Петроград? – уточнил Дмитрий.

Полька кивнула.

– Из опасения, что ситуацией воспользуются для эскалации конфликта. Направят какого-нибудь кретина, который вместо попытки разрешить ситуацию предъявит обвинение в поставках оружия восставшим в наших колониях. Как самое очевидное, хотя и маловероятное. В любом случае информацию можно подать очень по-разному, а я хочу разрешить ситуацию без обострения между империями. В идеале, чтобы СРИ сами со своими колониями разбирались.

Мартен вздохнул.

– Надеяться на такой исход, конечно, немного наивно. Но вероятность, что Берлин проворонил появление в одной из колоний сепаратистских настроений, ненулевая. И если это так – их силовые и оборонные структуры зашевелятся в полную силу.

Допив сок, Дмитрий окинул взглядом зеленоватые воды, окружавшие яхту.

– Что Владимир хотел узнать у Искушения? – спросил Куница.

– Имя.

– Но зачем?

– Хочет быть уверенным, – ответила Ядвига.

Дмитрий поморщился и хотел подняться.

– Что? – остановила его полька.

Он указал на стакан.

– Хочу пить.

– Я принесу, – девушка встала и забрала стакан.

– Ядвига, я сам могу…

– Сиди, отдыхай.

Вскоре девушка вернулась и передала стакан, а на пол поставила не проливающийся графин.

– Спасибо.

Дмитрий выпил половину и откинулся назад.

– Почему ты думаешь, что усмирение Кюсю – не твоя заслуга?

– Потому что я оказался в нужном месте в нужное время. Любой достаточно прозорливый кандидат на моём месте справился бы, – ответил Дмитрий.

– Реформаторы видят только мягкий подход. Военные – только жёсткий. Другой продолжил путь реформаторов или отпустил военных с поводка. Ты нашёл третий путь.

Мартен отрицательно покачал головой.

– Нет, всего лишь оценил ситуацию и действовал разумно.

Ядвига улыбнулась.

– Это ты. Другой счёл бы разумным иное. И ошибся.

Дмитрий улыбнулся.

– Спасибо за попытку поддержать и утешить.

– Ты знаешь историю? – спросила Ядвига.

Дмитрий вопросительно посмотрел на польку.

– Какую именно?

– Царства Польского?

Мартен пожал плечами.

– В общих чертах. Общий ход событий рассказать могу, основных персон назову, а в датах уже не уверен.

Ядвига чуть улыбнулась.

– Даже с узлом?

На это Дмитрию оставалось лишь развести руками.

– Даже магическая память не идеальна. Для того чтобы надёжно запоминать вообще всё, требуется дополнительный узел…

Дмитрий внезапно замолчал, нахмурившись.

– Что?

– Мои познания. Мы слишком слепо им доверяем. С некоторыми ритуалами я очень рисковал. Рисковал вами. Тогда я ещё не знал, что видения – обман. Сейчас знаю. И, если подумать, нельзя доверять не только знаниям о будущем, но и знаниям о магии.

– Почему?

– Если это не видения будущего, то мы предполагаем, что демон использовал все знания, даже спрятанные в родовых библиотеках и хранилищах, а то и вовсе забыты. Но если собрать всё это воедино, если обучить мага по лучшим методикам, собрать всё, оптимальный баланс узлов и способностей. Такой маг будет непобедим. Но мы отчего-то таких не видим. А ведь знания, предоставленные мне, демон передал и своим хозяевам, не мог не передать.

Ядвига задумалась и спросила:

– А если нет?

– Что? – не понял Куница.

– Если не передал? Не предан хозяевам?

Мартен вздохнул.

– Тогда кому? Пока я предполагаю, что Гамаюн служит Романовым. И среди них хватает сильных магов, очень сильных.

– Самоограничение? – предположила Ядвига.

Дима кивнул.

– Возможно. Или есть подводные камни, мне неизвестные, делающие создание настолько сильного мага невозможным. А я ведь подумывал даже, что наберу больше двадцати узлов, – на удивление Ядвиги Мартен чуть улыбнулся. – В моих видениях были те, кто такое проворачивал. Я считал, что и у меня получится. Ведь там я разменивал на силу своё здоровье, свою жизнь. Здесь я не был загнан в столь жёсткие рамки и мог попробовать возвыситься, обойдясь без сомнительных сделок.

– Разве это не выход за пределы двадцатого ранга?

Дмитрий пожал плечами.

– Не знаю. Там, в видениях – нет. Как оно на самом деле – не знаю. Если будет время и возможность – проверим. А пока… Ты что-то спрашивала про историю Царства Польского?

Ядвига кивнула.

– Да. Мои предка участвовали во второй войне, после которой Романовы завоевали Царство Польское. А затем в восстаниях. В первом – среди участников восстания. Во втором – и среди восставших, и среди тех, кто подавлял.

Дмитрий серьёзно посмотрел на девушку.

– Полагаю, выжили те, кто был среди подавляющих?

Ядвига грустно улыбнулась.

– Официально – да. На самом деле нет. Ты знаешь, что требовали восставшие?

Куница чуть задумался и кивнул.

– Да. Первое восстание – борьба за права и привилегии. Сохранение польского языка на территории Польши и статус не вассала, а унии с частичным самоуправлением. Второе… То же самое, только больше?

Девушка кивнула.

– Близко. В первом восстании мы сражались за сохранение своей культуры и, как бы это сейчас назвали, ограничение ассимиляции. Когда в Варшаву прибыл брат Его Императорского Величества Павла Первого, Его Императорское Высочество Николай, восстание были на грани поражения. Николай предложил сдать оружие и поклясться в верности Романовым. Требования польских дворян частично удовлетворялись, что, учитывая почти полный разгром восстания, было запредельным милосердием. Мы этого не забыли.

Произнеся столь долгую, непривычную для неё, речь, Ядвига на какое-то время замолчала.

– А второе восстание?

– Некоторые из дворян посчитали, что могут требовать большего. В милосердии увидели слабость. Войска Романовых подошли к границе. Мой предок вышел к русским. Он сказал, что мы сами подавим восстание и докажем верность Его Императорскому Величеству.

Помолчав немного, Ядвига закончила:

– Восстание подавили.

Она сняла головной убор и очки, огляделась, делая глубокий вдох, прислушиваясь к ароматам солёного моря.

– И теперь, после восстания в колониях и всего, что нам стало известно, возникла мысль, – продолжила Крсманович. – Тогда восстание могло быть подстроено. Слишком много… Странностей.

Из жилого помещения на палубу вышла Вайорика. Глянув на неё, Дмитрий покачал головой и, закрыв глаза, откинулся головой на спинку. Ядвига вопросительно приподняла бровь.

– Что? – ведьма посмотрела на себя. – Кого мне здесь стесняться?

Она накинула на голое тело полупрозрачную ткань, естественно, мало что скрывающую. Взгляд польки стал тяжелее, но Вайорика отмахнулась.

– Это, возможно, мой единственный шанс полежать на солнышке. Мы все взрослые люди. И ты, даже в одежде, всё равно выглядишь намного сексуальнее, чем я. Так что отстань.

У Ядвиги на щеках заиграли желваки.

– Прошу, оставь её, – попросил Дмитрий. – В любом другом обществе у неё нет возможности расслабиться. Ненависти она за свою жизнь получила достаточно. А это – баловство.

Полька бросила ещё один мрачный взгляд на ведьму, затем демонстративно отвернулась, делая вид, что приняла расслабленную позу.

– Не думал, что скажу это, но я начинаю опасаться за судьбу Романовых, – признался Дмитрий. – Сколько ещё у них подобных секретов?

– Опасно много, – ответила Ядвига.

– Да. Там, в видении, я считал: смерть Романовых была лучшим, что случилось с Российской Империей. Сейчас… Не уверен.

Ядвига удивилась.

– После всего?

Дмитрий кивнул.

– Да, после всего, что они сделали. Что бы мы ни думали, Романовы – точка равновесия, центр, вокруг которого наслаивается всё остальное. Любви к ним это не прибавляет, скорее наоборот, я понимаю, что они пользуются своим положением, порой в самой грязной форме. Но убирать их, ломать всю систему… Что останется?

– У тебя останется остров Кюсю, – ответила Вайорика. – Только с шогуном придётся окончательно разобраться.

– Молчи! – зашипела Ядвига.

– Или что? – отозвалась ведьма.

– Сброшу!

Вайорика приподняла голову, посмотрела в сторону борта и сочла за лучшее промолчать.

– Тогда как? – спросила полька.

Мартен вздохнул.

– Пока неясно, но у меня есть мысли. Надо заняться Гамаюном, но этот демон силён. Однако на любую силу найдётся управа. Поэтому – развитие. Меня и вас. Есть один способ вытащить тварь и заставить ответить на пару вопросов, ну или как иначе применить свою силу, но для этого потребуется пять магов на вершине развития.

– А ты сейчас где? – спросила ведьма.

– Семнадцатый, – ответил Дмитрий. – И собираюсь воспользоваться нашей поездкой. Есть у нас по пути одно интересное место…