Текст книги "Сказки про Сталина (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 45 страниц)

Судоплатова, судя по реакции, отповедь не убедила.

– Слишком сурово. Несправедливо. Но спорить не буду. Есть еще один скользкий момент, который хотелось бы с вами обсудить. По достоверным агентурным данным, Мао, Ким Ир Сен и Хо Ши Мин в тайне от нас сговариваются о разделе Юго-Восточной Азии.

– А мне то что за печаль? Я политикой больше не занимаюсь. У вас хватает ресурсов на любое решение этого вопроса. То, что эта троица – коммунисты «крашенные», вам давно известно. Их цивилизациям по шесть тысяч лет. Они без потери идентичности переварили монголов, маньчжуров, европейских колонизаторов, переварят и коммунизм. Помогать им строить социализм бессмысленно, они все построенное используют исключительно в своих национальных интересах. Вы же должны действовать в собственных интересах. Я что, должен начать вникать в конкретику, чтобы помочь вам определить Свои интересы?

На выручку к соратнику пришел Рокоссовский.

– Вопрос потому и скользкий, что нам выгоднее всего поддержать Королевство Таиланд, но это будет выглядеть странно, с точки зрения социалистической солидарности. Частично вопрос в вашей плоскости, в идеологической, поэтому Павел Анатольевич его и поднял. А с Василием и правда несправедливо, все звания и награды он заслужил честно. Вы ему специально создаете условие психической перегрузки. Именно ему, своему сыну. А если психанет, Иосиф Виссарионович?

Сталин усмехнулся и равнодушно пожал плечами.

– Психанет и психанет. Психи вам в Космосе тоже не нужны. Ты прав, Константин, я ему как сыну создал исключительное условие. Подыграл, каюсь, родная кровь. Но в чем подыграл, я вам не скажу, только ему. Всё, с Васей вопрос закрыли.

Выгодно вам Таиланд поддерживать, поддерживайте. Чего вы вообще такие вопросы возводите в ранг идеологических? Они там тайно сговариваются, и вы тайно сговоритесь. Подключите Индию, товарищ Неру мне показался вполне вменяемым товарищем. Он гораздо больше похож на коммуниста, чем этот хитрозадый Мао Цзэдун.

Очнитесь уже, и взгляните на мир трезвыми глазами. Капитализм нам больше не враг. Вы волка поймали и посадили на цепь, теперь он охраняет наш дом. Наш социалистический дом от феодальной Азии, родоплеменной Африки и бандитской Латинской Америки. Теперь капитализм – это наш инструмент, он поможет нам строить Наш социализм в мире, а потом и Наш коммунизм. Только мы сможем его построить, не скатившись в национализм. Капитализм теперь не волк, а пес, так и используйте его как пса.

– Мао нас обвинит в предательстве и всех прочих смертных грехах.

– И мы его обвиним в том-же самом. За это не переживайте. Печатайте все его обвинения прямо в Правде, где и будем их детально разбирать. Уверяю вас, ничего, кроме демагогии, там не будет. Пусть обвиняет, дурень, сам же посмешищем станет.

Вы лучше о наших делах задумайтесь. Вот какая по-вашему у нас сейчас власть? Давай, молодой.

От неожиданности Шелепин вскочил, и чуть не опрокинул, сидящего впритык Игнатьева.

– Советская, товарищ Сталин.

– Нет, товарищ Шелепин. Никакой Советской власти не существует в Природе, это просто самоназвание, вроде Динамо, или Спартак. Власть у нас сейчас натурально теократическая. По сути, коммунизм – это религия, а Президиум ЦК – это верховные жрецы.

Коммунизм – это учение не науки, а веры. Веры в то, что когда-нибудь все люди на Земле станут настоящими коммунистами. Вера в то, что потомки будут лучше нас, умнее нас. Вера в построение руками потомков Рая на Земле.

Плевать на Азию, они там тысячи лет что-то делят, и еще тысячи делить будут. Не в наших силах этот процесс прекратить, его можно только перенаправлять в наиболее безвредный для нас ход. Думайте о потомках, думайте о молодежи. В руках нашей молодежи окажется невиданное могущество и немыслимые для нас соблазны. Как воспитать их настоящими коммунистами? Решение этого вопроса – наша основная задача.

Да, Константин Константинович, я, как могу, воспитываю из Василия настоящего коммуниста – это мой отцовский долг. А за решение азиатских проблем предлагаю вам назначить ответственным товарища Судоплатова, там проблемы как раз по его профилю.

Товарищ Сталин усмехнулся и поднял уже набитую и отложенную трубку.

– Павел Анатольевич хоть ко мне сейчас и в оппозиции, но коммунист он настоящий. Разберется, как там наши интересы правильно блюсти. Давайте на выход, товарищи провожающие, поезд скоро отправляется. На улице покурите.

* * *

25 октября 1953 года. Республика Калифорния, Санта-Моника, Конференц-зал главного офиса Дуглас-Локхид Эйркрафт Корпорэйшн.

– Господа Президенты, от имени руководства компании Дуглас-Локхид, благодарим вас за оказанную честь. Мистер О Лири приносит вам свои глубочайшие извинения за то, что не смог лично поприсутствовать на этой встрече.

Президент республики Техас, Алан Шиверс, понимающе кивнул головой и первым протянул руку для пожатия.

– Мы все понимаем, мистер Родригес. Мистер Майкл О Лири слишком важный человек, чтобы отвлекаться на такие мелочи. К тому-же, по нашим сведениям, именно вы и есть тот самый Гений и Ангел-Хранитель «Счастливчика О Лири». Вы русский, мистер Родригес?

– Я родился в Толедо, Сэр. Сейчас, гражданин Республики Калифорния и представляю интересы исключительно Дуглас-Локхид Корпорэйшн. Русский здесь сегодня – мистер Эйтингон. Позвольте представить господа. Мистер Наум Эйтингон, генерал-полковник и заместитель министра Государственной Безопасности Советского Союза.

Аллан Шиверс, пожимая русскому вице-министру руку, попытался заглянуть ему в глаза, но встречный заинтересованный взгляд, казалось, мгновенно прочитал все его мысли. Президент Техаса поспешно перевел взгляд обратно на «Урожденного в Толедо».

– Умеете вы устраивать сюрпризы, мистер Родригес. Господин генерал говорит по-английски?

– Говорю, господин президент. Хоть и не так красиво, как мистер Хемингуэй, но вполне понятно. Итак, господа. Вы уже получили возможность ознакомиться с предлагаемой техникой, давайте обсудим, для чего она вам предлагается. Вы не возражаете, если мы к нашим трёхсторонним переговорам подключим четвёртую сторону?

Президент Калифорнии, сэр Эрл Уоррен сценарий знал заранее, о чем он деликатно и намекнул Президенту Техаса, переадресовав вопрос ему.

– Не возражаете, Сэр?

Аллан Шиверс понимающе усмехнулся.

– Надеюсь, четвёртым будет не Кортинес*?

*Президент Мексики

– Нет, не Кортинес. Сеньор Кортинес обладает властью только формально и только до тех пор, пока не мешает военным. Военные же активно подталкивают его на союз с КЮША. И либо он сам договорится об этом союзе, либо договорятся у него за спиной, а его просто свергнут. Консультации они уже активно проводят. И по дипломатическим, и по приватным каналам. Полагаю, что заочно вы друг с другом знакомы. – Эйтингон кивнул вошедшим присаживаться и спросил одного из них по-русски, – Камилло, тебе переводчик нужен?

Представлять вошедших и правда не требовалось, их портреты появлялись на первых полосах газет намного чаще, чем самих американских президентов. Даже в местной калифорнийской и техасской прессе. Президент, недавно провозглашенной в Венесуэльском Каракасе, Карибской Федеративной Республики, легендарный ликвидатор Бронштейна-Троцкого Рамон Меркадер и Команданте Коминтерна Камилло Сьенфуэгос.

– Никак нет, товарищ генерал-полковник. По-английски понимаю отлично, говорю удовлетворительно.

– Тогда к делу, господа и товарищи. Советское правительство положительно воспримет заключение оборонительного союза между тремя вашими странами. Решить проблему Мексики будет гораздо разумнее раньше, чем она заключит союз с обладающими ядерным оружием КЮША.

Генерал-полковник Эйтингон выразительно посмотрел на Президента Республики Техас, предоставляя ему слово, словно подчеркивая его статус новичка уже в сложившейся команде. Команде, которая и без него легко выигрывает чемпионат за чемпионатом. Свой статус. во взгляде русского генерала, Аллан Шиверс легко прочитал, слишком уж выразительно тот посмотрел. Прочитал, мгновенно просчитал, оценил ситуацию и решил продемонстрировать характер. Даже не из желания противоречить, сколько из понимания того, что в такой Чемпионской Команде вряд ли нужны бесхарактерные новички.

– Тройственный военный союз в таком формате Техасу действительно интересен. Только ведь наверняка одним из условий заключения этого союза будет легализация работы вашего «Джи Би»? Ещё у нас есть вопросы по участию людей из Коминтерна в трагических событиях двадцать третьего мая, положивших начало Техасско-Мексиканской войне. И третье, мне хотелось бы получше понять свою роль. Я классический эксплуататор, помещик-капиталист, а мексиканцы угнетенные, ограбленные, а значит, согласно вашей же доктрине, социально близкие.

– Условие насчёт легализации работы МГБ СССР в вашей стране действительно есть, господин Президент. Только оно в ваших же интересах. От того, что сейчас нам приходится работать у вас нелегально, случаются только неприятности и казусы с парнями из Коминтерна. Да и вы сами просто недополучаете массу ценной и достоверной информации. А про «социально близких» пусть нам расскажет самый осведомленный и погруженный в мексиканские проблемы специалист. Команданте Сьенфуэгос, какое, по-вашему, сейчас в Мексике социальное устройство?

– Бандитское, товарищ генерал-полковник. На низовом уровне бандитская анархия, поддерживающая снизу данью всю бандитско-олигархическую пирамиду. Единственный путь вверх для простого мексиканца – стать бандитом.

– Исчерпывающе, Камилло, спасибо. Правительство Советского Союза придерживается примерно такой-же оценки состояния мексиканского общества, и ничего «социально-близкого» пока в нем не усматривает. Капиталист-помещик, соблюдающий Закон, нам социально гораздо ближе, чем любой бандит, будь он хоть в ста поколениях угнетенным. Бандит есть бандит. Бандит – это худший из эксплуататоров для простого народа.

Помимо мексиканских бандитов, есть еще потенциальный нацист Рокуэлл, который тоже гораздо хуже для нас, чем законопослушный помещик-капиталист. Существует и довольно влиятельное националистическое движение в КЗША, поэтому наша совместная работа планируется на долгие годы. А там… Помните восточную байку про Ходжу Насреддина? Либо ишак околеет, либо падишах. В мире развелось столько всяких нацистов и бандитов, что до законопослушных эксплуататоров у нас еще не скоро руки дойдут. Конечно, сейчас вы нам просто ситуативный союзник, но кто знает, к чему все это приведет? Хороших союзников мы ценим. Впрочем, об этом говорить рано. Срок ваших полномочий гораздо меньше, чем дата предполагаемой победы над дикостью и беззаконием. К тому-же, прошу вас учесть, что именно Техас станет первой жертвой союза нацистов с бандитами, если мы позволим такому союзу состояться.

– Благодарю вас, господин генерал. Ваша речь была откровенна и, при этом, убедительна. Боюсь только, что при утверждении такого договора в Сенате, неминуемо начнутся склоки, и обязательно произойдет утечка.

– Не сомневаюсь в этом. Поэтому предлагаю, до начала вторжения мексиканской армии на территорию Техаса, наличие данного договора держать в тайне даже от своих. А после, его утверждение пройдет как по маслу.

– Вы уверены, что будет вторжение? Именно армии? Может быть, вы знаете где и когда?

– В конце июля – начале августа следующего года. Раньше мы просто не успеем подготовиться. Нам предстоит не только освоить новую технику, но и совершенно новую тактику. Войны теперь будут вестись в совершенно другом темпе. Мы, разумеется, анализировали разные варианты хода будущей войны – и с вашим участием, и без него. Тройственная коалиция полностью разгромит Мексиканские вооруженные силы за три-четыре недели. За это время Рокуэлл не успеет протащить свой договор через свой же Сенат. Процедуру запустить успеет, а результат получить – нет. «Джи Би» вам это гарантирует. Понимаете, господин президент?

– Понимаю, господин генерал. Делаю вывод, что и вторжение планируется не без вашего участия. И где же оно произойдет?

– В Ларедо. И вам придется им пожертвовать. Чтобы план сработал, мексиканцев придется впустить вглубь вашей территории.

– То есть нам отводится роль приманки в вашей охоте.

– Если вам угодно упрощать до этого уровня, то можно сказать и так. А можно сказать, что роль жертвы уготована вам самой судьбой, а мы ваши ангелы-спасители. Давайте философские оценки оставим для мемуаров, к тому времени мы многое успеем переосмыслить. Предлагая вам играть вашу роль, мы не считаем ее менее значимой, чем у остальных участников, поэтому предлагаю вам договориться о будущих зонах ответственности здесь и сейчас.

Эйтингон расстелил на столе топографическую карту Мексики.

– От Эль-Пасо до Леона проходит шоссе номер четыреста пятьдесят, его предлагаю считать будущей границей между Калифорнией и Техасом. По широте Леона пройдет ваша граница с Карибской Федерацией. Леон пусть будет общим городом.

С минуту, Эрл Уоррен и Аллан Шиверс смотрели на карту молча. Нарушил тишину Президент Республики Калифорния, обратившись к, равнодушно смотрящему на карту, Меркадеру.

– Вы уверены, что сможете дойти до Леона за четыре недели, господин президент?

– Нет, господин президент. Я уверен, что до Леона мы сможем дойти за две недели. Камилло?

Молоденький Команданте сверкнул глазами хищника и очаровательно улыбнулся.

– Так точно, товарищ Президент. И за две сможем, и за неделю сможем. Леон мы сможем захватить на четвертый-пятый день, после начала Мексикой агрессии против Техаса.

* * *

Камилло Сьенфуэгос, Команданте Коминтерна, заменяющий на этом посту, находящегося на лечении Че Гевару, своих возможностей не преувеличивал. Вертолёты Сикорского двух модификаций – десантные и ударно-штурмовые, уже встали в серийное производство в Казани, Ульяновске, Сиэтле и Лос-Анжелесе, а коминтерновский спецназ на вертолётах – это оружие эффективнее атомной бомбы. Тем более при такой плотности разведсети и ухода основных, самых боеспособных, подразделений армии Мексики на север, в Техас.

Карьера Камилло складывалась стремительно. «Лунатик» оказался прирождённым военным гением, умудряющимся моментально адаптироваться к меняющейся чуть ли ни каждый день, даже не тактической обстановке, а самой концепции войны. Ведь что не говори, а вертолёт – это лошадь новой кавалерии. Такая нужная и такая-же уязвимая. Кавалерию не бросают в атаку на пулемёты, подавлять пулемёты должна артиллерия, а вертолётной кавалерии нужно искать дыры в обороне и уходить крушить тылы. На пятый день захват Леона вполне реален. Вернее, реален он даже в первый день, а на пятый гарантирован. Прощай, Мексика! Была ты несуразной испанской колонией, и развалишься вместе со своей метрополией*. Мексику Камилло было не жалко, как и Испанию, он был коммунистом кубинского происхождения и советского воспитания, комиссаром у Команданте был сам легендарный Рамон Меркадер.

*Испания уже разделилась на Испанию и Каталонию, на очереди к суверенитету баски и галисийцы

А что дальше? Команданте было откровенно всё равно. Можно начать вразумлять Бразилию с Колумбией, а можно и Техас с Калифорнией. Начальству виднее, а начальство у Коминтерна сам товарищ Сталин-старший, вот пусть он и решает, а Камилло будет эти решения воплощать в жизнь.

* * *

29 октября 1953 года. Стамбул. Дворец Долмабахче, Большой салон, балкон с видом на Босфор.

На конференцию «Европа. Двадцать первый век» Эрнст Хемингуэй приехал в составе официальной делегации Республики Аляска. Возглавлял делегацию Генерал-Губернатор Англии и Уэльса, Мэтью Риджуэй, который и уговорил Хемингуэя оставить на время без внимания скучный «Монреальский трибунал» и составить ему компанию в Стамбуле по пути в Москву, куда их обоих пригласили для участия в Параде Победы седьмого ноября.

«Монреальский трибунал» разумеется не остался совсем обделенным вниманием, в ежедневных теперь уже обзорах, Эрнста Миллера Хемингуэя, на первой полосе Правды. После награждения его Звездой Героя Советского Союза и, сопутствующему этой процедуре, личному знакомству писателя с Рокоссовским и Судоплатовым, он получил допуск к ленте «ЧК» и теперь, для того чтобы стать самым осведомленным журналистом планеты Земля, ему было достаточно зайти на узел связи любой Советской комендатуры и получить, полагающуюся ему, согласно уровня допуска, сводку событий дня. Это было круто! Даже если бы все журналисты мира начали ежедневно сливать Хемингуэю добытую информацию, он в лучшем случае получил бы треть, от того, что сейчас имел через «ЧК».

– Нет, Эрни, самой сути ты так и не уловил. Русские потому ничего и не навязывают, что скоро мы у них сами всего попросим. И идеологию, и планирование нашей экономики. Свободная конкуренция, свободный рынок, американская мечта – все это скоро останется в прошлом. Ну какая может быть конкуренция, если конкурировать приходится с Мегакорпорацией, в которой работает больше ста миллионов человек? Русские никому не запретили рынок и конкуренцию, они поставили всего одно условие – заказами в пятилетнем плане обеспечат только те предприятия, в которых получат контрольный пакет. И что? Только у меня в генерал-губернаторстве, более сотни крупнейших промышленных производителей готовы провести дополнительную эмиссию и уступить русским контрольный пакет за один рубль.

Знаешь, какая сейчас самая дефицитная в Европе специальность? Учитель русского языка! После того, как они объявили, что любой европеец может пойти в Советскую Армию добровольцем и, отслужив с положительной аттестацией, получить гражданство, даже их рядовые в увольнительных подрабатывают репетиторством. У меня в кадетских училищах, из двенадцати вакансий, заполнено всего пять, да и тех я получил только по прямой протекции мистера Голикова*.

*альт. истст. Генерал-армии Филипп Иванович Голиков – представитель Ставки ВГК при штабе Риджуэя

С генералом Мэтью Риджуэем, у Хемингуэя как-то сразу сложились очень доверительные, если не сказать – дружеские отношения. «Старый солдат, не знающий слов любви», при близком знакомстве оказался очень интересным собеседником. Ищущим свой путь философом и, при этом, немного романтиком. Да-да, тот самый генерал Риджуэй, которого американцы прозвали «Старыми железными сиськами»*, а британцы «Потрошителем Мэтом», вне службы, в обычной жизни, был не чужд романтике. К тому же он был начинающим писателем и мнение Хемингуэя очень ценил, хотя и не всегда с ним соглашался.

*реал. ист. Получил прозвище за привычку подвешивать на груди ручные гранаты. В 1955 г. Издал свой автобиографический роман «Солдат», в 1958 переведен на русский и издан в СССР.

– Думаю, что смогу тебе помочь с учителями, Мэт.

– Забудь, Эрни. Вопрос не стоит твоих хлопот. Уверен, что по личным связям, я, для себя, и сам смог бы его решить, но предпочитаю подождать. Вопрос системный, русские о нем знают и будут решать системно. А я буду наблюдать и учиться. «Учиться, учиться и еще раз учиться.»

Вот скажи, для чего русские устроили эту конференцию? Только не спеши. Все эти бла-бла про экологию, общее культурное наследие и прочие олимпийские движения, они разводят не потому, что более насущных вопросов на повестке дня нет. Они, несомненно, есть и это начало их системного решения.

– Ну, это то просто лежит на поверхности, Мэт. Им нужна европейская демилитаризация, а конференцию устроили для инициации вопроса снизу.

– Поверхностно, Эрни. На поверхность выложили как раз то, к чему хотят привлечь внимание. Зачем им инициатива снизу, если они способны решить этот вопрос прямым приказом? Хороший ты парень, по-своему умный, но сразу видно, что командовать тебе так и не довелось. А я всю эту ситуацию невольно примериваю на себя. Зачем мне инициатива снизу в условиях, когда и так отлично выполняются мои прямые приказы?

– И что надумал? Зачем?

– Ничего пока не надумал. Это не тактическая глубина и даже не стратегическая, а глобально-цивилизационная. Мы живем в эпоху цивилизационных противостояний, все три последние войны были Мировыми, не сомневаюсь, что Мировой будет и следующая. Нам в любом случае нужно держаться за русских, что бы они не затеяли.

– Вы откажетесь от армии, Мэт?

– Мы, Эрни. Не забывайся, здесь ты представляешь Аляску. В Европе откажемся, конечно. Почти всю пехоту переведу в Национальную Гвардию, а тяжелое вооружение и авиацию отправлю в Новую Аляску*, Панаму и Гавайи. Мы ведь не только Европейская страна, но и Американская, и даже Азиатская в части Гавайев. А в Азии еще долго будет неспокойно, там разоружаться никто не собирается, насколько я знаю.

*альт. ист. Новая Аляска – территория Канады по правому берегу реки Святого Лаврентия

– Китайцам и корейцам придется уйти с Рюгена.

– Разумеется! Им так или иначе, нужно оттуда уходить, и русские дают им это сделать без «потери лица». А ведь это для азиатов – самое главное.

– «Запад есть Запад, Восток есть Восток»

– Именно так, Эрни. Киплинговская «Большая игра» закончилась победой русских, которые теперь де-факто возглавили Запад. В Китае, якобы, строят социализм, но Запад и Восток это не сблизило ни на дюйм. Отсюда и мои поиски глубинных смыслов. Все заходы русских – про общее культурное наследие и общие будущие цели. – это пока разведка. Они ищут лучшее место для установки нового «Цивилизационного Стержня» Запада.

– Ты считаешь Запад единым, Мэт? А наши американские склоки?

– Ты знаешь русскую историю, Эрни?

– На уровне американского обывателя, Мэт. Только какое отношение имеют наши американские разборки с русской историей?

– Прямое Эрни! Вся история русских о том, как они сдвигали свои «Украины» все дальше и дальше. Сейчас Америка – это русская «Украина». Казачество, гетманство и прочая анархия, но все это все равно от «России Матушки» уже никуда не денется. Все это новое «казачество» активно стучит в Москву и походя прихлопнет свое «гетманство», когда придет время «Икс». А «Восток есть Восток», в этом вы с Киплингом правы.

Генерал-философ затушил русскую сигарету «Космос» и одним глотком допил, свою изрядно согревшуюся, рюмку водки. Достал новую сигарету, задумчиво покрутил, глянул на плывущие по ночному Босфору огни и с некоторой досадой засунул ее обратно.

– Пойдем в зал, Эрни. Мне ведь теперь еще нужно уголь продавать, будь он неладен, вместе со всей гражданской жизнью. Через часик еще покурим, я тебя позову.

* * *

30 октября 1953 года. Голливуд

Президент Пенсильвания Инвест-Финанс Холдинга, мистер Майкл О Лири поставил свою подпись под договором с The Walt Disney Company. Эту компанию он приобрёл лично, За собственные средства, которых, после загрузки, принадлежащих Холдингу, авиазаводов, заказами на вертолёты, и получением «Ай-Би-ЭМ» контракта с русским РКК, на счетах скапливалось неприлично много. Неприлично много для коммуниста, личные вещи которого должны помещаться в чемодан. У мистера О Лири только деньги в самых крупных купюрах заняли бы минимум сорок чемоданов. Это было какое-то своеобразное проклятие. Что бы Майкл не покупал, это тут-же росло в цене на порядок. Не просто так, разумеется, а получая выгодные контракты, но всё равно. Поначалу это казалось счастьем, но условные «чемоданы» множились слишком быстро. А ведь Майкл хоть и считал себя коммунистом, но от рождения был католиком и помнил из детства – «Кому много дадено, с того многое и спросится».

Принадлежащая «Счастливчику О Лири» «Си Эн Би Си» уже выкупила на двадцать лет права трансляций матчей НХЛ и НБА, чем спасла эти уважаемые лиги от банкротства, кроме того, на летние и зимние Олимпийские игры 1956 и 60-го годов, а также на все международные турниры по соккеру*, самой популярной в мире спортивной игры, до конца 1962-го года. Ко всем этим мероприятиям, Майкл О Лири планировал заказать мультипликационные сериалы. Сотни, если не тысячи новых мультфильмов, которые помогут студии Уолта Диснея не просто остаться на плаву, но и динамично развиваться, даже во время всеобщего упадка в отрасли.

*футбол

Про старые ленты при этом тоже не забывали. «Эй Эн Би Си» получила в СССР статус второго государственного канала, а продукция Уолт Дисней Компани, пожалуй, единственной из Голливудских компаний, полностью подходила для советских зрителей. Телевидение у русских было общедоступным и бесплатным, но тем эффективнее была реклама. Ведь все новые фильмы сначала будут прокатывать в кинотеатрах, а платить за это в русских рублях. Естественно «Эй Эн Би Си» окажет протекцию компании, входящей с ней в один холдинг.

Мистер Дисней хоть и продавал контрольный пакет акций Пенсильвания Инвест-Финанс Холдингу, оставался главой созданной им компании. Таково было главное условие «Счастливчика О Лири». Впрочем, платил этот ирландец очень щедро, за контрольный пакет выложил сумму, в которую, в настоящий момент, оценивалась вся компания, а кроме того обещал финансирование тех картин, которые будут производиться по заказу «Эй Эн Би Си». Такое отношение к деньгам было очень нетипично для Америки, но назвать мистера О Лири плохим бизнесменом не поворачивался язык. Да, он частенько заключал весьма экстравагантные сделки, но до сих пор не прогорел ни на одной из них.

«Он знает гораздо больше и рассчитывает свои ходы гораздо дальше.» – подумал Уолт Дисней, ставя свою подпись под контрактом.

– Добро пожаловать в семью, мистер Дисней. Начнём праздновать, или сначала желаете обсудить мой первый заказ?

– Думаю, что это вполне возможно совместить, Босс. Глоток виски не помешает мне говорить о делах.

– Называйте меня Майклом, мистер Дисней. Я считаю вас не работником, а партнёром. – Майкл О Лири поднял свой бокал, – Причём, в этом бизнесе, равным партнёром. В процесс я вмешиваться не планирую, меня интересует лишь результат

– Тогда и вы зовите меня Уолтером, Майкл. – поднял свой бокал Дисней, – Лучше Уолтом. Я готов обсуждать ваш заказ.

– Что вы знаете о космосе, Уолт?

– Что русские туда недавно запустили «Sputnik». Там вакуум и невесомость.

– Я хочу заказать фильм о покорении космоса. Вернее, несколько фильмов, но первый – о первом запуске человека на орбиту Земли, мне нужен как можно скорее.

– Обязательно человека? Мы можем создать мир, копирующий наш, но населённый разумными, скажем, котами. Тогда мы сможем более полно использовать образы. Нам ведь придётся рассказывать и про сильных мира сего, и про то, что предшествовало событию. Так?

– Без этого не обойтись. – кивнул Майкл О Лири, – Такие летающие штуки в гаражах не строят.

– Тогда фильм о людях получится слишком унылым. Мы будем ограничены в выборе ситуаций, диалогов и допустимого юмора. Вариант с разумными котами кажется мне гораздо более перспективным.

– Но я бы хотел, чтобы персонажи были узнаваемыми.

– Уверяю вас, Майкл, они именно такими и будут. Даже больше узнаваемыми, чем если бы мы делали фильм про людей.

– Вам виднее, Уолт. Вы ведь начнёте со сценария?

– Именно так. Со сценария и проработке образов.

– Я хотел бы с ними ознакомиться прежде, чем выделять основные средства. Это должен быть полнометражный фильм, для проката в кинотеатрах.

– Это разумно и справедливо. Мы сегодня-же начнём работать.

– Завтра начнёте. Самые умные коты на нашей сказочной планете считают, что если дело как следует не обмыть, то и толку из него не выйдет. А они в этом понимают намного лучше других. Сегодня празднуем, Уолт. Попробуем узнать друг друга получше и по-настоящему подружиться.

* * *

2 ноября 1953 года. Челябинск, Привокзальная площадь.

Иосиф Виссарионович Сталин только что произнёс свой доклад о развитии коммунистического движения в Советском Союзе и в мире вообще, а в частности, что коммунизм нельзя построить сверху. Коммуны должны начать образовываться на низовом уровне, а потом объединяться. Классики правильно предсказали победу пролетариата, но ошиблись с оценкой результата. Коммунизм не наступил и предпосылок к этому пока не видно. Теперь задача – наладить справедливое распределение благ и ждать, пока в достаточном количестве родятся настоящие коммунисты. И только было он обрался раскурить, припасённую во внутреннем кармане кителя трубку, как с северо-запада, со стороны военного аэродрома, поднимая на скорости только что выпавший ноябрьский снег и, проскальзывая на поворотах, показался сильно спешащий кортеж из трёх автомобилей.

Иосиф Виссарионович полуобернулся к, стоящему за правым плечом, Вышинскому и чуть заметно усмехнулся в усы.

– Васька-бешеный явился, пойдём-ка в вагон, Андрей.

На прощание, помахав битком забитой площади рукой, товарищ Сталин в сопровождении, как их он сам шутливо именовал, трёх мушкетёров – верных Вышинского, Власика и Поскрёбышева, проследовал в стоящий на первом пути литерный поезд "Красный коммунар". Толпа на площади ревела действующим вулканом, не желая отпускать своего кумира, и Иосиф Виссарионович вынужден был остановиться перед входом в тамбур. Он обернулся, ещё раз подняв руку, одновременно оценивая ситуацию.

– Пропусти его вежливо. – кивнул старший Сталин Власику, на спешащего к вагону Василия, Власик, как обычно, угрюмо кивнул, подтверждая получение приказа.

– Здравия желаю, товарищ генерал-полковник.

Генерал-полковник в отставке, Николай Сидорович Власик, бывший начальник ГСО*, аккуратно, но настойчиво, подхватил Василия под локоток и увлекая чуть в сторону от входа в вагон, тихонько прошипел.

*Государственная Служба Охраны

– Тебе что, передние зубы жмут, Вася? Что это ещё за цирк ты тут устроил с автогонками? Или опять за старое взялся, молокосос?* – и громко добавил, – Разрешите вас сопроводить по всей форме, товарищ генерал-полковник?

*Именно Власик с детства воспитывал Василия Сталина

Громко и нарочито вежливо закончил свою короткую условно приветственную речь, верный телохранитель Вождя. Власик воспринимался Василием Сталиным почти как отец и мать одновременно, которых, в сущности, он и заменил ему с раннего возраста, и, услышав знакомый с детства, почти беззвучный, но отчётливо слышимый рык своего воспитателя, Главный Военный Инспектор ВВС СССР, трижды Герой Советского Союза, генерал-полковник Василий Иосифович Сталин невольно резко нажал на внутренний тормоз и встал почти по стойке смирно.

– Здравствуйте, Николай Сидорович. Извините пожалуйста, никакого цирка, торопились мы просто. Боялся не успеть. Мне бы с отцом увидеться. Очень нужно. Очень срочное и важное дело.

– Иди Вася, и не вздумай непочтительно тявкать. На лоскуты порву.

Власик не произнёс это вслух внятно, посторонним бы показалось, даже услышь они случайно этот диалог, лишь какой-то невнятный рычащий звук, но Василий всё отлично понял, немедленно проникся, и, горячивший кровь азарт, авиационно-автомобильной гонки из Москвы в Челябинск сразу исчез, наконец-то начало возвращаться трезвое понимание момента. Опять перебор. Опять неправильный ход.