Текст книги "Ad Vitam 1 (СИ)"

Автор книги: Pale Fire

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Праздники – знаю. Жертва – волосы, спиртное и все такое?

– Умница, – похвалил Йодзу. – Огонь кормить отдельно.

– Что за гости? – спросил Грен.

– Все, кто придет с Дороги, – пояснила Туу-Тикки. – А если не с Дороги придут?

– Для прочих этот дом невидим.

Туу-Тикки нахмурилась. Йодзу вздохнул и сказал:

– Курьеры, почтальоны, полиция дом видеть будут. Гостей – как когда. Левый народ с этой Земли его не увидит. Дорожники будут знать. Кстати, лечить за вас духи не будут.

– Это само собой, – кивнула Туу-Тикки. – Что нам делать, если понадобятся антибиотики?

Йодзу вытащил из кожаной папки прозрачную.

– Тут рецепты на антибиотики, обезболивающие, антигистамины, седативы – на самое необходимое. По мере устаревания будут меняться даты.

– It’s a kind of magic, – пропела Туу-Тикки. – Поняла. Итак, мы получили место, где жить, восстановленное здоровье, прислугу и оптимальный климат. От нас требуется принимать гостей. Мы не знаем города. Я не умею водить машину, а это Штаты, и не знаю языка. Чем мы можем зарабатывать здесь на жизнь?

– Я могу устроиться куда-нибудь музыкантом, – сказал Грен. – При наличии документов это не должно быть проблемой. Я хороший саксофонист. Что за машины стоят в гараже?

– Полегче, полегче, – помахал ладонью в воздухе Йодзу. – Не все сразу. – Он глянул на Туу-Тикки. – И почему ты всегда такая резкая, а?

Туу-Тикки принялась набивать трубку заново. Грен смотрел на Йодзу без особой доброжелательности. Резкой тут была не только Туу-Тикки.

– Во-первых, почему вы, – начал Йодзу. – Потому что вы подходите. Вы сработаетесь, и хорошо сработаетесь. Выдрать живого человека из его привычной жизни не просто и не безболезненно, а вы от своих жизней отказались сами. Во-вторых. Вы действительно здоровы, как никогда не были. Над вами… поработали.

– Магически? – вклинилась Туу-Тикки.

– Да. И в тебе, и в нем, – он кивнул на Грена, – есть кровь старших ши. В тебе совсем немного, в нем побольше. Эта составляющая была усилена. Прежде вы были в первую очередь люди. Теперь вы в первую очередь ши. Сидхе.

– Что это нам дает в окружении человеческой техногенной цивилизации?

– Способность договориться с сородичами, – сообщил Йодзу. – Устойчивость к человеческим болезням, старению, лучшее зрение, слух, нюх, эмпатию. Не думаю, что к вам будет приходить много людей. Так что пригодится.

– Очень щедро, – сказал Грен. – В чем подвох?

– Прямо сейчас вы можете встать и уйти отсюда, забрав только то, что вам раньше принадлежало. В этом случае, как вы будете выживать и чем заниматься – ваши проблемы.

– Мы уже вам обязаны, – нахмурилась Туу-Тикки.

– Считай, это был эксперимент, – отмахнулся Йодзу. – Моя леди раньше не играла с генетикой таким образом.

– А если мы не уйдем? – спросил Грен.

– Вы будете работать, – ответил Йодзу. – Всю оставшуюся жизнь вы будете работать в доме-у-дороги. А жизнь эта будет очень долгой.

– Хорошо, – кивнула Туу-Тикки. – Жить мы на что будем? Духи – это отлично, но нам надо одеваться, платить за воду и электричество, покупать продукты и лекарства… Или платят гости, и этого достаточно? Да нет, – помотала головой она, – гости с Дороги не могут платить в местной валюте, это бред.

– Платить будут не гости, – согласился Йодзу. – Платить будем мы. Я же говорил: я представитель заказчика. У вас будет отдельный счет на содержание дома и гостей. С него вы будете оплачивать налоги, счета за электричество, воду, интернет, дрова, еду для гостей и прочие мелочи.

– Звучит хорошо, – улыбнулся Грен. – Хотя я с трудом представляю себя в качестве хозяина гостиницы.

– Ну, думать о том, хватит ли полотенец на всех гостей, тебе не придется, – утешил Йодзу. – Закупитесь впрок.

– Да, отлично звучит, – вздохнула Туу-Тикки. – И жить там так, пока Калифорния в Тихий океан не рухнет?

– Что-то вроде того, – Йодзу ухмыльнулся. – Слушайте дальше. Мы будем вам платить за работу.

– Сколько? – деловито спросила Туу-Тикки. – Как будет учитываться инфляция? Нужно ли будет прописывать эти деньги в налоговой декларации?

– Не нужно, – утешил Йодзу. – Двадцать пять тысяч в месяц – тебя устроят?

Судя по лицу Туу-Тикки, предложение было более чем щедрым. Грен нахмурился. Все складывалось слишком хорошо и гладко. Где-то здесь крылся подвох. Может быть, в пожизненном закабалении? Или в том, как придется обслуживать гостей? Туу-Тикки красива. Про себя он знал то же самое. Даже на Каллисто он считался самым красивым… мужчиной. Тем более теперь.

– В чем подвох? – задал Грен вопрос снова. – Тикки, это достаточная сумма? Что от нас требуется за эти деньги?

– В этой стране среднегодовой заработок – тридцать пять тысяч, – объяснила Туу-Тикки. – Двадцать пять – очень щедро, и я присоединяюсь к вопросу Грена.

– Битые, тертые, трепаные, недоверчивые, – недовольным Йодзу не выглядел. Он посмотрел на Грена. – Ничего вроде того, чем ты занимался на Каллисто, от тебя не потребуется, – пообещал он. – Разве что сам захочешь. Подвоха как такового, в общем нет. Но с того момента, как вы дадите слово, вы действительно подпишетесь пожизненно принимать гостей и не переменять места жительства. Вы можете найти себе дополнительные занятия, вы можете уезжать отдыхать между годовыми праздниками хоть в Антарктиду, хоть в Судан, вы можете заводить домашних животных…

– А выйти замуж или жениться? – вскинулась Туу-Тикки.

– Тебе мало было? – ехидно поинтересовался Йодзу. – Если это не будет вредить работе – пожалуйста. Но смысл?

– Восстановленное тело предполагает восстановившееся либидо, кроме прочего, – заметил Грен.

– Предполагает, – согласился Йодзу. – Но кто вам сказал, что оно осталось человеческим? Вы больше ши, чем люди, и больше сидхе, чем просто ши. Человечьей похотливости в вас не осталось. Не будет у вас и детей.

Туу-Тикки как-то сразу сникла.

– Ну, – негромко сказала через некоторое время, – с моим жизненным опытом вряд ли из меня получилась бы хорошая мать.

– Кошки, – сказал Йодзу. – Собаки. Приемные дети. Тебе найдется, о ком позаботиться.

– Да. Наверное. Когда начнут приходить гости?

– Сейчас время Имболка, – ответил Йодзу. – Значит, на Остару. Сегодня девятнадцатое января, через два месяца ждите. Это время вам понадобится на адаптацию. Особенно Грену.

– Я могу не уложиться в два месяца, – покачал головой Грен.

– А придется, – возразил Йодзу. – Если ты согласишься, конечно.

– Из текущей точки я не вижу лучшего расклада для себя. Да, а кому принадлежит дом?

– Вам двоим в равных долях, – сказал Йодзу и принялся вытаскивать из папки бумаги, конверты, какую-то плоскую коробочку из светлого дерева.

– Что нам делать с языками? Не думаю, что многие дорожники говорят по-русски, – вспомнила Туу-Тикки.

Йодзу открыл коробочку и достал оттуда две подвески черненого металла на серебряных жгутах. Подвеску с головой ворона он протянул Грену, подвеску с головой пустельги – Туу-Тикки.

– Там все, – объяснил он. – Понимание языков, знание города, навыки вождения автомобиля, основная информация о стране.

Грен сжал голову ворона в кулаке. Она была странно теплой, острый клюв покалывал ладонь. Хотелось закрыть глаза и вслушаться.

Туу-Тикки немедленно надела свою подвеску на шею, подергала отдельно прикрепленные перышки. Грен, помедлив, сделал то же самое. Йодзу самодовольно усмехнулся.

– Вот вы и подписались, – сказал он. – Снять их невозможно, но для всех, кроме вас и нас, они останутся невидимы. – Он выложил на столик три банковских конверта. Один пододвинул к Грену, второй – к Туу-Тикки. – Это банковские карты, на них надо расписаться, пин-коды и адреса офисов там есть. Это – карта, прикрепленная к счету на обслуживание дома. Сохраняйте платежные документы, на Имболк будут ревизии. Это документы на дом. Это – водительские права штата Калифорния. Автомобили в гараже. Вопросы?

– Где паспорта на бытовую технику? – спросила Туу-Тикки.

– В кухне в кладовке на верхней полке.

– Кто «заказчик» и зачем ему все это? – присоединился Грен.

– Заказчик – Первый дом Хаоса, если тебе это о чем-то говорит. Деньги для нас практически ничего не значат, зато дом-у-дороги под покровительством Хаоса много значит для Земли. Не ломай себе голову. Нам так надо. Вы подходите.

– Ты – магическое существо? – поинтересовалась Туу-Тикки.

Йодзу расплылся в чеширской улыбке.

– Кто-то еще сможет прийти через зеркало? – наклонился к нему Грен.

– Сможет. Но на зеркале защита.

– Мы сами сумеем выйти на Дорогу?

– Нет, дорогая леди. Это вряд ли.

Йодзу проверил папку, сунул в нее опустевшую коробочку, закурил новую сигариллу, подошел к зеркалу и шагнул в него. Туу-Тикки и Грен смотрели ему вслед.

– Мне как-то жутковато, – тихо призналась Туу-Тикки.

– Я так просто ничего не понимаю, – пожал плечами Грен. – Что, как, почему, зачем?..

– Ну… ты же слышал – мы подходим. Если Первый дом – магические существа, а это должно быть так, у них свои методы… подбора персонала. И свои способы реабилитации и лечения, я думаю. Рассказать тебе про Хаос и все остальное?

– Да, – кивнул Грен. – Конечно. Слушай, а как нам с ними связаться?

– Боюсь, что никак, – вздохнула Туу-Тикки. – Хотя – ревизия на Имболк…

– И расскажи мне про Имболк и Остару.

– Да, обязательно. Только давай я позавтракаю.

========== 3 ==========

Документы остались лежать в гостиной. Пока электрический чайник урчал и побулькивал, грея воду для чая, Туу-Тикки быстро проверила шкафчики, тумбочки и холодильник, нашла и исследовала кладовку и наконец со странным выражением лица принялась сыпать в небольшой глиняный чайник заварку. Добавила какую-то сладко и пряно пахнущую сушеную траву, залила кипятком. Сунулась в холодильник еще раз, долго смотрела на забитые продуктами полки, вытащила нарезку плотного белого сыра.

– Козий, – сказала она. – Один из моих любимых. Будешь?

– Никогда не пробовал.

– Он на любителя. Что ты обо всем этом думаешь?

Пока Грен размышлял над ответом, Туу-Тикки отрезала тоненький ломтик хлеба, положила на него сыр и сунула в микроволновку. Грен наконец сказал:

– Не знаю. Не с чем сравнить и не на что опереться.

– А фэнтези ты не читал?

Грен улыбнулся.

– «Властелина колец», он входит в школьную программу. И «Хоббита». Но с тем, что творится сейчас, эти книги никак не соотносятся.

– Нашему забору двоюродный плетень, – непонятно сказала Туу-Тикки.

Звякнула микроволновка. Туу-Тикки достала из нее блюдечко с горячим бутербродом, налила себе чаю, взяла с полки мед.

– Понимаешь, в чем дело… – начала она. – Для мистификации все происходящее слишком настоящее и слишком дорого стоит. Не существует способов изменить тело так кардинально и быстро, как это было сделано. Не знаю, как изменился ты, но знаю, как изменилась я. Это все равно что заново родиться и вырасти в идеальных условиях без единой травмы. Но моя память, мой опыт остались при мне. А вот функциональные расстройства исчезли. Даже часть костей выросла заново, представляешь?

Грен кивнул.

– Мои изменения не настолько радикальны, но тоже впечатляют, – согласился он. – Но я действительно ничего не знаю ни про Хаос, ни про все остальное.

– Я сейчас говорю по-русски, и ты меня понимаешь, – Туу-Тикки коснулась серебряного шнура.

– Это ничего не значит. Ты и раньше говорила по-русски, я знаю этот язык.

– Но сейчас у тебя нет акцента. Давай примем магию как рабочую версию. Некая магическая сила не дала нам с тобой умереть, но решила использовать в собственных, неясных для нас целях. Что это за цели, мы пока не знаем. Можем и вообще не узнать, если это задача не нашего с тобой уровня компетенции.

– Мы должны принимать неких гостей с так называемой Дороги. Что это за Дорога, ты представляешь?

– Ну, есть идея, что миров множество. Не планет, а именно миров. И все они соединены Дорогой. Значит, есть существа, которые идут по Дороге. Им надо где-то останавливаться, да хоть на ночь. Видимо, этот дом – одно из таких мест.

– Хватило бы гостиницы или мотеля. Дом слишком роскошен и продуман, понимаешь? – возразил Грен. – Если бы я обладал достаточным воображением, я бы мог придумать такой, как идеальное место для жизни.

– Я мечтала о чем-то подобном, – призналась Туу-Тикки. – Здесь этот стиль не особо распространен, но известен. Дорого, но классно. Интересно, откуда берут деньги магические существа?

– Вряд ли они нам скажут, – покачал головой Грен. – У нас есть почти два месяца на адаптацию.

– Чуть больше двух месяцев, Остара приходится на двадцать второе марта. Весеннее равноденствие.

– Так. За это время мы должны освоиться в доме, в городе и стране, осознать… как он говорил? Сидхе?

– Да. Эльфы. Но не толкиновские, а скорее из кельской мифологии. Обитатели полых холмов. У меня есть книги, я тебе дам.

– Спасибо. Я совершенно не представляю себе, что такое магия.

– Ну, у меня полно беллетристики на эту тему, – пожала плечами Туу-Тикки и посмотрела на наполовину съеденный бутерброд. – Не хочу больше. А выбрасывать еду – рука не поднимается.

Грен понимающе посмотрел на нее.

– Мне тоже приходилось голодать, – сказал он. – Кажется, у нас с тобой довольно много общего.

Туу-Тикки ничего не ответила. Грен чувствовал, что ее что-то мучает. Если она не скажет сама, он спросит. Собственные переживания он пока отодвинул в глубину сознания. Он не успел свыкнуться даже с тем, что все еще жив.

– Знаешь, в чем самая большая проблема? – вдруг спросила Туу-Тикки. – Не знаю, как у тебя, а у меня – в том, что я умерла. Понимаешь, я умерла в состоянии полного бессилия и отсутствия желаний. То есть не так, у меня они были, и много, но я очень четко осознавала, что не могу реализовать ни одно из них. Я даже спать нормально не могла последние недели. У меня было одно стремление – прекратить весь этот ужас. Я не справилась с собственной жизнью, ничего не добилась, ничего не смогла. У меня даже кошка не выжила. И вот я тут, и у меня есть дом, и есть мои книги, и комп, и полный шкаф одежды и обуви, и город, в который я всегда стремилась, но у меня нет меня. Инерция смерти, что ли, не знаю. Мне хочется забиться в угол, зажмуриться и делать ничего. Мне страшно.

– Что тебя пугает? – мягко спросил Грен, осознавая, что понимает Туу-Тикки лучше, чем ему бы хотелось.

Она пожала плечами.

– Что у меня не хватит сил. Что я не справлюсь. Все провалю и все загублю. Йодзу говорил, что мы подходим, но в каком смысле? Я неудачница по жизни.

– То же самое я могу сказать про себя, – вздохнул Грен.

– У тебя хотя бы профессия есть.

– А у тебя?

– Ну, я литературный редактор и транскрибер, но какой от этого прок здесь?

– Нам обещали деньги.

– Не поверю в них, пока не проверю баланс на карте, – покачала головой Туу-Тикки. – Эта сумма, двадцать пять тысяч в месяц… Для меня полторы были недостижимым пределом. Я никогда столько не зарабатывала. Мне впритык хватало на аренду жилья, еду и книги. Компьютер я покупала в кредит, еще немного вязала на заказ и делала открытки.

– Я играл на саксофоне в одном клубе. Это не слишком доходное занятие.

– Знаешь, что меня мучает больше всего? У меня было два заказа, на свитер и на кардиган. Я взяла аванс за пряжу, начала вязать и не могла закончить. Вообще не думала об этом. А сейчас – я смотрела – это вязание тут. Но я не хочу вязать. Как ты думаешь, смерть обнуляет обязательства?

– Думаю, да. К тому же я верно понял, что это не твоя родная страна?

– Правильно. Мои заказчики остались в Москве.

– Но если у тебя есть адреса, ты сможешь отослать им готовые вещи отсюда.

– Я знаю, как добыть адреса, – улыбнулась Туу-Тикки. – Хорошая идея. Будет чем занять руки первое время. Вообще должно быть интересно посмотреть, чем заняты мои друзья, помнят ли обо мне…

– Ты собираешься восстать из мертвых? – удивился Грен.

– Нет, что ты. Что сделано, то сделано. Но я могу завести новый блог на том же ресурсе, подписаться на тех же людей и подружиться с ними снова. Или просто наблюдать. Ты вел блог?

– Что это такое?

– Только не говори, что в твоей реальности не было интернета!

– Был, но я не компьютерщик. В последний раз я имел дело с компом, когда выманивал… одного старого приятеля. Так что такое блог?

– Интернет-дневник. Я писала туда заметки, фото выкладывала, свои почеркушки… Можно читать другие дневники, можно комментировать чужие записи. У меня до того как я завела блог, друзей, считай, не было почти. Потом появились.

– В мое время блогов не было.

– А социальных сетей?

– Даже не знаю, что это такое. Понимаешь, может, на моей Земле лет пятьдесят-шестьдесят назад что-то такое и было. Но когда взорвался лунный портал, цивилизация почти рухнула. Интернет выстраивали заново, уже на новых технологиях. Важнее было заселить субСолнечную. На Земле одно время было почти невозможно жить. Я родился и вырос на Марсе, воевал на Титане, жил на Каллисто – это русская луна, спутник Юпитера. Люди разобщены, единая государственность отсутствует. И я плохо знаю историю. К тому же, это ведь не прошлое – я имею в виду, эта Земля – другая Земля, а не прошлое моей реальности.

– Тебе тяжко придется, – вздохнула Туу-Тикки. – Ни единого знакомого человека, другая реальность, другое общество…

– У меня и раньше не было друзей. Единственный человек, которого я считал своим другом, меня предал. Отношений с родственниками я не поддерживал последние лет десять.

– Я, кстати, тоже. Слушай, а это здорово. Значит, эта часть прошлого не будет больше на меня давить. Класс.

– Тебя действительно зовут Туу-Тикки?

– Я хочу называться Туу-Тикки. Очень подходящее имя для той деятельности, которая мне светит.

– Расскажешь?

– Дам почитать. Если ты любишь читать.

Грен улыбнулся.

– Люблю.

Туу-Тикки улыбнулась в ответ.

– У тебя ямочки на щеках, – сказал Грен.

– Ага. Знаешь, что меня немного пугает? Новая жизнь, новый мир, новый дом – мы с тобой можем замкнуться друг на друге. А мы разные все-таки, и из разных миров, и друг друга не знаем… И нам некуда разбежаться в случае конфликта. Мы живем в одном доме – даже паузу не взять.

– Я неконфликтен.

Туу-Тикки с сомнением покачала головой.

– Понимаешь, я временами замыкаюсь, но временами очень общительна. Если меня обуяла идея, мне нужно ею поделиться с кем-нибудь. Раньше мы болтали с подругами или в сети. Я опасаюсь, что здесь начну вываливать весь этот бред на тебя. И вряд ли тебе это придется по вкусу.

– На меня вываливали такое количество всего, что я давно привык, – грустно улыбнулся он.

– Но это неправильно, если ты не хочешь.

– У меня не было выбора.

– Я хочу, чтобы был.

– Мы что-нибудь придумаем, – пообещал Грен. – У меня есть свои недостатки. Я могу часами музицировать, а саксофон – очень громкая труба.

– Я люблю музыку.

– Когда я занят обработкой какой-то пьесы, это даже не музыка. Это мелодический бред, в котором я ищу главную тему. Ну, услышишь. Я еще не проверял, может, здесь хорошая звукоизоляция. Еще я забываю есть и спать, мне случается увлечься каким-то делом крепко и надолго, так что мне становится совершенно ни до чего.

– Мне тоже, – кивнула Туу-Тикки.

– И я совершенно не знаю, как общаться с духами.

– Я тоже мало что знаю. Кстати, нам с тобой обязательно нужны мобильные телефоны.

– А что, тут они есть?

– Конечно.

– Я слишком плохо знаю историю, – повинился Грен. – Ты знаешь, как их выбирать?

– Ну… в целом, да.

– Значит, в первую очередь надо будет освоиться с местным автомобилем и найти карту города.

– Можно заказать такси, – возразила Туу-Тикки. – Можно найти интернет-магазин и заказать телефон с доставкой. Хотя все равно нужен контракт с оператором сотовой связи. Не знаю, можно ли заключить его, не выходя из дома. Но в целом, все это мелкая преодолимая житейская фигня. Даже в моей стране можно было жить, неделями не выходя из дома. А тут и подавно.

– Даже за едой?

– Никто не отменял доставку, – отмахнулась Туу-Тикки. – Но это не метод. Просто мне очень страшно.

– А по тебе и не скажешь.

– Глаза боятся, а руки делают.

Туу-Тикки скептически оглядела остывший и подсохший бутерброд и принялась жевать его, запивая холодным чаем. Грен встал и проверил кофеварку. Кофе был еще горячий. Он налил себе чашку, добавил сливки. Сахар класть не стал.

– Если я не начну здесь пить, как на Каллисто, все будет в порядке.

– Если я не начну есть здесь, как в Москве, все точно будет в порядке, – в тон ему отозвалась Туу-Тикки.

– Я хочу предложить тебе поездить по городу, – вдруг сказал Грен.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас. Ключи от дома и от машин, похоже, висят вон там, – он указал на ключницу между холодильником и окном. – Специфика вождения, правила движения, даже карта города вот здесь, – он вытащил из-за ворота серебряную воронью голову.

Туу-Тикки замерла, словно к чему-то прислушиваясь.

– А ведь правда, – удивленно сказала она. – У меня такое чувство, что умения будут… всплывать, что ли…

– По мере надобности. В мое время были такие курсы обучения – несколько часов погружения, и ты уже умеешь стрелять, или водить катер, или оказывать первую помощь. Если не начать применять, все забывается за месяц, а если начать, это здорово экономит время на обучении основам. Главное – наработать моторные навыки.

Туу-Тикки покивала. Сполоснула чашку, смела тряпкой крошки со стола и задумалась, опершись бедрами о подоконник.

– Знаешь, есть еще такая мелочь, как адаптация к собственному телу, – сказала она. – Я к тому, что я бы посмотрела на погоду, потом переоделась – и можно ехать. Кстати, как ты относишься к телевизору?

– Не смотрю.

– Я тоже. Значит, я за комп и переодеваться. Только документы уберу.

========== 4 ==========

Грен вывел машину из гаража. Он успел изучить документы, лежащие в бардачке, пробег автомобиля и заполненность бака. Туу-Тикки вышла на крыльцо, заперла дверь, постояла, оглядывая двор. Ветер развевал ее волосы и легкую длинную многослойную коричневую юбку, открывая грубые кожаные ботинки в тон старинной сумочке. Свободный пуловер из переплетающихся вязаных полос был светло-серого цвета и сползал с плеча, открывая широкую лямку кофейного цвета майки. Туу-Тикки что-то сделала с волосами: от висков к затылку уходили две косички. Выразительнее стали глаза, ярче губы.

Она скользнула на сиденье спереди, нащупала ремень безопасности, пристегнулась. Грен сделал то же самое.

– Извини, что я так долго, – сказала она. – Менять стиль на ходу – это сложно.

Грен пожал плечами под серым плащом из тонкой кожи, обнаруженным в гардеробной.

– Ты не замерзнешь?

– Тринадцать градусов, мы в машине, собираемся пройтись по магазинам – не должна. Поехали?

Ворота распахнулись и закрылись сами. Грен неторопливо повел машину по узкой дороге с заросшими высокой травой обочинами.

– Куда едем? – спросил он.

– Вестфилд-центр на Маркет-стрит, я думаю.

Грен настроил навигатор.

– Почти двадцать минут. Мы практически за городской чертой.

– Учитывая то, какой это небольшой город, я только рада.

– Небольшой?

– Восемьсот тысяч человек, включая пригороды. Я жила в двадцатимиллионнике – разница, думаю, будет ощутимая.

– На всей Каллисто не наберется и ста тысяч, – улыбнулся Грен, поворачивая на Окридж-драйв.

Он чувствовал прилив сил и странное воодушевление. Свет, по которому он так стосковался, заливал улицу, дома, деревья, блестел на стеклах и хромированных деталях припаркованных у обочин автомобилей, воздух был прозрачен и свеж, врывающийся в приоткрытое окно морской ветер будоражил, не пробирая при этом до костей, и нигде не было снега.

– Тут вообще бывает снег? – спросил он. – Сейчас январь… зима Северного полушария, если я правильно помню?

– Сейчас зима, – согласилась Туу-Тикки. – В Сан-Франциско снег выпадает раз в сто лет примерно. Последний снегопад был три года назад. Весь город парализовало.

– Какое удивительное место, – улыбнулся Грен.

– О да, – кивнула Туу-Тикки. – Когда я решила умереть, уже два месяца не показывалось солнце, лил дождь – такая гадкая зима… Если бы были морозы, я бы, наверное, продержалась до весны.

– И не оказалась бы здесь.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло, – кивнула Туу-Тикки.

Грен старался сосредоточиться на вождении, но его все время отвлекали люди. Он отвык от того, что на свете есть женщины. Туу-Тикки была невероятна – третья женщина в его жизни за десять лет. Но на улицах их было так много! Совсем юные и пожилые, худые и толстые, в джинсах и в мини-юбках, коротко стриженные и длинноволосые, блондинки и брюнетки, темнокожие, смуглые, белые – всякие! Внезапно Грен очень остро осознал, что его жизнь совершенно кардинально изменилась. Мир мужчин, к которому он привык, в котором у него было свое, пусть и не самое уважаемое место, остался в прошлом. Мужские игры, в которые он играл, даже не задумываясь об этом, потеряли смысл. Не было предопределенных действий и предопределенных фраз, ход событий изменялся ежесекундно. Больше не получится жить на автомате. И не нужно.

Он бросил быстрый взгляд на Туу-Тикки. Она смотрела вперед, жмуря глаза, когда где-нибудь впереди вспыхивал особенно яркий блик.

– Нужно будет купить темные очки, – сказала она. – Я уже забыла, когда жила при таком ярком солнце.

– Я вообще никогда не жил.

– Тем более.

– Что нам нужно, кроме очков и телефонов?

Она задумалась.

– Мне нужна косметика, средства гигиены и всякое по мелочи, – сказала она. – Тебе?

– Бумажник, перчатки, пара ремней. Удивительно красивый город.

Она кивнула, соглашаясь, и предложила:

– Давай начнем с какого-нибудь салона связи, купим телефоны, обменяемся номерами, а потом разойдемся. Так получится быстрее. Вряд ли тебе доставит удовольствие ходить со мной по всяким женским магазинам.

Грен подумал о том, что не был в женских магазинах вообще никогда, но спорить не стал.

– Встретимся где-нибудь в кафе? – спросил он.

– Или в ресторане, – согласилась Туу-Тикки.

Вестфилд-центр оказался девятиэтажным зданием. Грен, который и в Альба-сити одевался в основном по каталогам, запрокинул голову, разглядывая его. Туу-Тикки изучала потоки людей, вливавшиеся в торговый центр через главный вход.

– Черт, – сказала она. – Сегодня же воскресенье. Надо было отложить поездку на понедельник. Ненавижу шопинг. Идем?

Первым делом она проверила свою банковскую карту в ближайшем банкомате и с удовлетворением посмотрела на баланс. Грен карту проверять не стал. Он изучал схему торгового центра.

– Кажется, салон сотовой связи есть прямо на первом этаже.

– Угу. – Туу-Тикки смотрела на киноафишу. – Хочу на этот фильм.

– Сегодня?

– Как-нибудь в другой раз.

В салоне связи их сразу взяли в работу консультанты. Грену досталась высокая полноватая негритянка с выпрямленными рыжими волосами, Туу-Тикки – симпатичный азиат в очках. Грен не очень представлял, что именно ему нужно. Он выслушал объяснения насчет разных тарифных планов, похвалу контрактным тарифам, к которым прилагался задешево телефон или смартфон, изучил предложения разных операторов, пропуская мимо ушей описания тех услуг, в которых не видел для себя большого смысла. Все это напоминало ему игру. Игру во взрослого человека, игру в солидного человека. Кому он собирался звонить? Туу-Тикки, с которой живет в одном доме? Кроме нее, в этом городе, в этой стране, на этой планете он ни знал ни единого человека. В мобильнике на Каллисто был смысл – клиенты, потом Вишес. Мобильник на Земле представлялся Грену условностью.

В конце концов он выбрал безконтрактный тариф MetroPCS, выбрал сенсорный телефон, понравившийся по дизайну. Консультант любезно помогла ему вставить в аппарат сим-карту, вручила скидочную карточку салона и оставила в покое.

Грен огляделся, отыскивая Туу-Тикки. Она расплачивалась за покупку, довольная, как сытая кошка. Они обменялись номерами и вышли к схеме этажа.

– Давай встретимся в ресторанном дворике в цоколе, – предложил Грен. – У тебя есть какие-то предпочтения?

– Японская кухня, – сказала Туу-Тики. – Тут как раз есть подходящий ресторанчик.

– Я не против, – кивнул Грен. – Часа через полтора?

Туу-Тикки кивнула, помахала ему рукой и отправилась к ближайшему эскалатору. Сам Грен решил осмотреть Вестфил-центр с самого верха и пошел искать лифт.

От количества и разнообразия магазинов у него разбегались глаза. Он бродил по торговым галереям, никуда не заходя, просто не зная, что искать и искать ли что-нибудь. В строгом стильном бутике, название которого не задержалось у него в голове, Грен купил портмоне из тонкой кожи и переложил в него свою банковскую карту. В другом долго рассматривал перчатки, не выбрал ничего, зато приобрел строгий шелковый шарф – черный с фиолетовой искрой. В маленьком магазинчике «органической» парфюмерии выбрал себе туалетную воду – запахи дубовой коры, мха и листьев. В книжном магазине завис на полчаса, изучая книги про Сан-Франциско. Взял толстый иллюстрированный альбом истории города, путеводитель по окрестностям и путеводитель по городским паркам. В отделе с книгами для хобби ему бросился в глаза здоровенный том с узорами для вязания, и Грен купил его для Туу-Тикки. В отделе музыки он выбрал книгу по истории калифорнийского джаза, биографию Чарльза Паркера и свежий том альманаха джазовой ассоциации Сан-Франциско.

Перчатки он нашел на четвертом этаже. Приметил для себя пару магазинов обуви – к хорошей обуви у Грена была давняя слабость. Заходить не стал. Насколько он помнил, в его гардеробной было что-то около десяти пар, от сандалий и кроссовок до вечерних туфель и туристических ботинок.

Магазин видеодисков Грен едва не миновал: из него доносилась не самая приятная музыка, реклама была яркой и слишком броской, к тому же Грен уже забыл, когда последний раз ходил в кино. Кажется, еще в колледже. На Каллисто кино не прижилось, а то, что Грену случалось смотреть частным образом, было слишком… специфическим.

Отдел документалистики его удивил. Отдел музыки – озадачил. Найти здесь что-то стоящее казалось проблемой. Помог консультант – пропирсингованный татуированный парень с пластиковыми «тоннелями» в мочках ушей и подведенными глазами. Он отвел Грена к полкам, посвященным блюзу и джазу. Грен, чувствуя себя словно под кайфом от того, что не надо выбирать и экономить, набрал десятка три дисков. Пряча в портмоне дисконтную карту магазина, он почувствовал, что начинает укореняться в этом городе.

Когда он спустился в цокольный этаж, нагруженный пакетами и усталый, Туу-Тикки уже сидела за столиком, ожидая заказа. Возле нее стояло не меньше десятка пакетов и сумок с незнакомыми логотипами и названиями.

Туу-Тикки улыбнулась Грену:

– Я уже собиралась тебе звонить. Ты нашел все, что хотел?

– Если и нет, это поправимо, – он улыбнулся в ответ. – Что тут подают?

Возле столика возник официант, протянул Грену меню.

– Я буду мисо-суп и мороженое, – сказала официанту Туу-Тикки. – И большой чайник сенча с имбирем.