Текст книги "Семь неудач Леди Удачи (СИ)"
Автор книги: Озеро_Kate
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Я хочу снова стать Маринетт Дюпен-Чен, – наконец, произнесла девушка, открыв глаза.
– А разве ты сейчас не Маринетт Дюпен-Чен? – усмехнулся Адриан. – Или передо мной все еще стоит Эмма Ли?
– Я имею в виду, – смущенно прошептала бывшая героиня Парижа, – что все-таки решилась вернуться официально. Хочу увидеть Алью и сказать ей, что я жива. Хочу обнять маму и папу. Хочу встретить всех-всех старых знакомых и узнать, как у них дела. Хочу снова откликаться на собственное имя и не бояться, что кто-нибудь может меня узнать. И… Хочу стать известным дизайнером.
– С этим проблем точно не будет, – Адриан погладил любимую по волосам. – Моя Принцесса очень талантливая и вмиг покажет всем снобам-критикам, чьи эскизы будут диктовать модные тенденции на десятилетия вперед.
– Это ты, Котик, загнул, – звонко рассмеялась Маринетт, на секунду позволив себе поверить в то, что слова Агреста сбудутся.
– У тебя будет лучшая мяудель Парижа, – подмигнул блондин, заставив Дюпен-Чен рассмеяться еще громче, – а это уже половина успеха!
– А еще, – отсмеявшись, продолжила девушка, – я хочу снова стать Ледибаг. Я хочу вновь защищать Париж вместе с тобой.
– С этим тебе придется повремяунить, – возразил Адриан. – По моим подсчетам, ты сможешь вернуться на пост Ледибаг не раньше, чем через пять лет. Или семь. Там как получится.
– Почему? – искренне удивилась бывшая героиня. Неужели было что-то важное, о чем она не знала?
– Ну… Как только все закончится, – Агрест смущенно почесал кончик носа, – мы поженимся, заведем котят… А беременной тебе по крышам прыгать я не позволю.
Услышанное заставило Маринетт поперхнуться. Этот Котяра уже успел все за нее решить! Девушка покачала головой, даже не зная, что на это ответить. Да и вид блондина, одновременно смущенного, виноватого и предвкушающего, не способствовал ясному изложению мыслей.
Несколько раз глубоко вздохнув и выдохнув, чтобы успокоить бушующие эмоции и не допустить даже намека на заикание (ей двадцать пять, а не шестнадцать, да и гордость не позволяет вновь заикаться перед Котом!), девушка все же решилась ответить на кошачью наглость.
– Адриан, ты не забыл у меня ничего спросить? – поинтересовалась она. – Согласия, например?
Блондин, словно ангел, посмотрел на нее с максимально невинным лицом. Даже глаза его лучились абсолютной искренностью.
– Ты писала в дневнике, что хочешь стать моей женой, – ответил он, почесав затылок, – так что, я исполняю твое желание.
– Как благородно, – фыркнула Дюпен-Чен.
– Рыцарь готов на все ради своей Принцессы.
– А Рыцарь не думает, что за семь лет Принцесса могла и передумать? – полюбопытствовала Маринетт, скрестив руки на груди.
– Но ты ведь не передумала? – Адриан сложил ладони в умоляющем жесте и вновь обратил полный надежды взгляд на свою Леди.
– Нет, – ответила Дюпен-Чен, и в тот же миг Агрест потянулся к ее губам за поцелуем.
***
Адриану пришлось приложить огромные усилия, чтобы оторваться от желанных губ своей Принцессы. Еще больших усилий ему стоило вновь не прильнуть к ним, обнаружив, что Маринетт тянется к нему, желая продолжить начатое.
– Подожди, – шепнул Агрест, приложив к губам Леди указательный палец. – Отключи телефон. И я отключу. Потому что если нас прервут и на этот раз, я буду в бешенстве.
Маринетт послушно кивнула и вытащила из своего смартфона аккумулятор.
– Чтоб уж наверняка, – пояснила она.
Адриан усмехнулся и повторил ту же операцию со своим телефоном. Теперь – он очень на это надеялся – им не сможет помешать уже ничто.
Блондин сел на обеденный стол и притянул возлюбленную к себе. Держа руки на ее талии, он осыпал поцелуями губы Принцессы, от них перешел к щеке, поднялся по скуле к уголку левого глаза, поцеловал в лоб, переместился к уголку правого глаза и по правой щеке вновь опустился к губам.
Инициативу перехватила Маринетт. Красная от смущения, девушка с хитрой ухмылкой увернулась от очередного поцелуя возлюбленного и уже в следующую секунду горячее дыхание девушки обожгло шею Агреста. А затем озорной язычок легонько лизнул его кожу.
Адриан чувствовал, что его мозг уплывал в неведомые дали.
Его Леди – хищная обольстительница – жадно припала к шее блондина. Лизнув, она оставляла легкий поцелуй, а затем страстный засос. А после вновь повторяла этот ритуал.
Когда из уст Адриана вырвался очередной сдавленный стон, парень решил вновь взять дело в свои руки. Точнее, губы.
Подловив момент, когда Принцесса отстранилась, чтобы вздохнуть, он наклонился к мочке ее уха и слегка укусил ее. Маринетт рвано выдохнула, и Адриан, шепнув ей на ухо «Люблю!», стал опускаться вниз по ее шее, оставляя засосами метки «моя».
Агрест благодарил тот день, когда решил прекратить стричь свои волосы. Чувствовать, как тонкие пальцы Маринетт перебирают его пряди, слегка дергают их, сжимаясь, когда поцелуи Адриана дарят Принцессе блаженство, было невероятно приятно. Его же руки были заняты не менее важным делом: забравшись под футболку возлюбленной, они исследовали желанную территорию. Миллиметр за миллиметром его пальцы поднимались все выше и выше, пока не наткнулись на кружевное препятствие.
Застежка бюстгальтера поддалась не с первого раза.
Адриану даже пришлось оторваться от шеи возлюбленной, чтобы сосредоточиться на сложном «механизме».
С пятой попытки торжествующий герой смог справиться с деталью женского гардероба.
– Котик, а ты не думаешь, что сначала проще было снять с меня футболку? – поинтересовалась Маринетт, поцеловав блондина в висок.
Долго ждать себя Агрест не заставил. Схватив футболку любимой за нижний край, он быстро, но в то же время аккуратно стянул ее через голову так, словно ему каждый день доводилось раздевать кого бы то ни было. Хотя сегодня он делал это впервые.
Футболка любимой отлетела в сторону и скрылась где-то за диваном. Вслед за ней улетела футболка самого Адриана, от которой его избавила Маринетт. А после на полу оказался кружевной бюстгальтер бывшей героини Парижа.
Теперь ничто не мешало Агресту рассмотреть грудь возлюбленной, которой он грезил с шестнадцати лет.
Вот только первыми в глаза бросились не идеальные холмики, а белесые шрамы, один из которых располагался прямо под правой грудью Маринетт Дюпен-Чен.
Сглотнув подступивший к горлу комок, Адриан осторожно прикоснулся к продолговатому рубцу.
– Все в порядке, – мягко прошептала Маринетт, увидев, как желание на лице блондина сменилось чувством вины.
Агрест вяло кивнул и перевел взгляд на плоский животик любимой, где располагалось сразу три напоминания о происшествии на мосту. Закусив губу до крови, Адриан очертил пальцами каждый из них, после чего вздрогнул, почувствовав прикосновение к своей щеке.
– Все хорошо, – повторила Дюпен-Чен, погладив щеку любимого.
– Прости, – чуть слышно произнес Адриан, опустив голову на плечо Маринетт. – Прости, что не смог защитить тебя.
– Мы ведь уже обсуждали, – девушка обняла блондина и почувствовала, как волна мурашек пробежалась по телу, когда ее обнаженная грудь соприкоснулась с его кожей. – Ты ни в чем не виноват.
Агрест промычал что-то в ответ, после чего еще крепче обнял свою Леди. Ее раны давно затянулись, но шрамы не исчезли и всегда будут напоминать о тех бедах, которые Маринетт натерпелась от его отца. Даже если девушка утверждала, что сейчас все в порядке, Адриан не мог в полной мере согласиться с этим. Он мечтал связать с ней всю свою жизнь, завести детей, но… Что будет, если его ребенок задаст вопрос: откуда у мамы все эти шрамы? Сможет ли Адриан объяснить собственному дитя, что его дедушка чуть было не убил его мать? А если не сможет, то хватит ли Агресту духу соврать?
Напоминание о злодеяниях Габриеля Агреста семью перламутровыми рубцами было выгравировано на хрупком теле героини Парижа. Точно такие же наверняка на всю жизнь останутся и в ее душе.
– Адриан, – ласковый голос Маринетт вновь вырвал блондина из горестных мыслей, – если ты будешь продолжать в таком духе, то мне придется каждый раз завязывать тебе глаза.
Слова Леди подействовали чудотворно, вмиг вернув Агресту отличное настроение.
– Каждый раз? – переспросил он с хитрющей ухмылкой. – Мы еще не перешли на следующую стадию, а Мурцесса уже хочет повторить?
– Сам говорил, нам еще котят заводить, – подмигнула Маринетт, заставив зеленоглазого подавиться воздухом. – Или ты передумал? – девушка скептически изогнула бровь.
– Никогда! – радостно выпалил Адриан, подхватив любимую на руки и закружившись с ней в импровизированном танце, с каждым оборотом приближаясь к лестнице, ведущей в комнату Маринетт.
На «следующую стадию» они перешли уже наверху.
Комментарий к 18. Молчание котят
А сегодня ровно два месяца, как я перешла из читателей в фикрайтеры ^_^
В честь этого события СПОЙЛЕР: в завтрашней главе ждите Алью и Нино ;)
P.S.: Mabel Possible создала голосование-обсуждение, где можно обсудить содержимое пакета китайцев и предложить свои версии https://vk.com/miraculousnlo?w=wall-143615758_403
Попробуете угадать, что внутри, до того, как это станет известно? ^_^
========== 19. Объяснения не нужны ==========
Покидать теплые объятия любимой Адриану хотелось меньше всего. Однако входящее смс от Нино, гласившее, что они с Альей скоро нагрянут в пекарню с визитом, заставило Агреста осторожно, чтобы не разбудить спящую Леди, вылезти из кровати. Последний раз он общался с Ляифом месяца два назад, еще когда Габриель Агрест был жив, поэтому блондин догадывался, что разговор предстоял не из легких. Они наверняка будут извиняться за то, что не присутствовали на похоронах (хотя Адриан прекрасно знал, насколько уважительной была причина отсутствия) и выражать совершенно ненужные соболезнования. Как не выдать друзьям неутихающую ненависть к погибшему отцу и переполняющее счастье от того, что Маринетт была наконец рядом, он не знал. Однако сейчас, когда Натали почти отследила счет исполнителя, и Нуар был как никогда близок к поимке тех негодяев, что посмели покушаться на жизнь его Леди, он не мог допустить, чтобы все сорвалось. Хлоя была права: факт, что Маринетт жива, еще некоторое время должен остаться тайной.
Предупредив Тикки и Плагга о том, что Маринетт не должна спускаться вниз, пока гости не уйдут, Адриан оставил на письменном столе завтрак для своей Принцессы, после чего направился в пекарню, ожидать прибытия бывших одноклассников.
Пестрый пикап (кому, кроме Ляифа, в здравом уме придет разрисовывать машину разноцветными шариками?) припарковался перед самым входом в дом, одним колесом заехав на бордюр. Адриан в очередной раз задался вопросом: как Алья вообще позволяет Нино садиться за руль?
– Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы музыку на весь салон не включало, – вместо приветствия уже год как мадам Ляиф ответила на читавшийся на лице Агреста вопрос.
Нино же, поправив кепку, молча похлопал лучшего друга по плечу. На его лице была идиотская поддерживающая улыбка, которой Ляиф пытался сообщить «Бро, что бы ни случилось, я с тобой».
Впервые за шесть с половиной лет Агрест улыбнулся в ответ.
Не обмолвившись ни словом, все трое поднялись в гостиную. Никто из них, даже бойкая Алья, не знал, как начать разговор.
Возможно, причиной этому было то, что чета Ляифов пропустила похороны Габриеля Агреста, отчего Нино и Алья винили себя в том, что оставили друга в трудное для него время. Возможно, потому что за последние несколько лет их встречи стали настолько редким событием, что из всех скопившихся для обсуждения тем трудно было выбрать одну. Или все из-за того, что Агрест сильно изменился через полгода после похорон Маринетт и словно воздвиг между собой и друзьями неприступную стену. А может быть, и все сразу.
Адриан тоже не знал, что сказать. После возвращения Маринетт он ожил, снова почувствовал желание общаться с людьми и сожалел о том, что отдалился от Нино и Альи. Год назад он пропустил их свадьбу со словами «как они могут радоваться жизни, когда Маринетт так и не нашлась?», хотя о том, что Дюпен-Чен жива, они знать не могли. Сейчас Агрест понимал, как это было глупо. Жизнь продолжалась, время шло, а он, застрявший в прошлом, не замечал этого. Ведь даже на вопрос его Леди о том, как там Алья, он не смог ответить ничего вразумительного.
К тому же ему все еще нужно было скрывать, что Маринетт нашлась. В другое время он бы привлек друзей на помощь, ведь журналистский талант Альи наверняка помог бы в поисках преступников. Но сейчас он не мог позволить себе втянуть Ляифов в это дело.
– Поздравляю с пополнением, – нарушил тишину голос Агреста. – Простите, что даже не позвонил.
– Тогда ты прости нас за то, что не пришли на похороны, – вздохнул Нино, откинувшись на спинку дивана. – Ты ведь не в обиде?
– Ты спрашиваешь, не обижаюсь ли я на то, что ты не бросил рожающую жену? – усмехнулся Адриан. – Хорошего же ты обо мне мнения.
– Вообще-то он собирался к тебе приехать, – доставая из сумки телефон, сообщила Алья, – но, увидев малышку, грохнулся в обморок. У меня даже видео есть!
– Уймись, женщина, – смущенный Ляиф выхватил телефон из рук жены. – Когда ты уже прекратишь все снимать? И главное, – мужчина перешел на шепот, – всем показывать.
То, как Адриан отреагировал на эти слова, заставило Нино выронить телефон, а Алью в изумлении прижать ладони ко рту. Агрест смеялся – искренне, живо, по-настоящему – впервые за несколько долгих лет.
***
Алья Ляиф не могла поверить ни глазам, ни ушам. Чтобы Адриан Агрест, последние шесть с половиной лет больше напоминавший зомби, чем человека, смеялся?
Нет, с ним определенно творилось что-то странное. В коллеже он практически не замечал Маринетт, а через полгода после ее смерти скорбел так, словно она всегда была центром его вселенной. На протяжении долгих лет он вел себя так, будто мир потерял для него свои краски, даже в прошлую встречу два месяца назад он выглядел безразличным ко всему окружающему. Сейчас же перед ними был тот самый Адриан, которого они знали семь лет назад, а может, даже более счастливая его версия.
Последние годы почти каждая встреча Нино и Альи с Агрестом заканчивалась на повышенных тонах. Друзья пытались убедить Адриана, что нужно отпустить прошлое и жить дальше, он же упрекал их в том, что они посмели забыть Маринетт. Но, черт возьми, никто ее не забывал. Алья до сих пор не теряла надежду найти убийц лучшей подруги, постоянно пересматривала совместные фотографии и каждый год приносила цветы на ее могилу. Свою новорожденную дочь она назвала Мари в ее честь; полным именем не рискнула, боясь, что ребенка постигнет та же судьба. Однако журналистка понимала, что жить одними воспоминаниями нельзя. Дюпен-Чен бы такого не одобрила. Маринетт всегда была доброй и жизнерадостной, она бы не хотела, – Алья была в этом абсолютно уверена, – чтобы кто-нибудь страдал из-за ее смерти.
Что же такого произошло с Агрестом, что он наконец решился ее отпустить?
Неужели на него так повлияла смерть отца?
Странно. Очень странно.
Профессиональное чутье вопило о том, что не все так просто, а женская интуиция вторила ему.
Меньше месяца назад Адриан потерял единственного родного человека, а сейчас выглядел так, словно его жизнь – прекрасная сказка. Черт возьми, в школьные годы этот блондин чуть ли не зависел от мнения своего отца, во всем пытался ему угодить, а сейчас ведет себя так, будто и не переживает о его смерти!
Алья, конечно, была рада, что ее друг наконец-то ожил, но ей просто необходимо было знать причину подобных изменений. И говорило в ней не любопытство, а искреннее беспокойство за школьного товарища.
– Бро, все в порядке? – волновалась за Агреста не только мадам Ляиф.
– Эм… да, – ответил Адриан, смущенно почесав затылок. У Альи сложилось впечатление, будто он пожалел о своей бурной реакции. Но разве искренний смех – это то, о чем нужно жалеть?
– Ты выглядишь живым, – осторожно произнесла Алья. Кто знал, как Агрест отреагирует на это наблюдение? Разговоры с ним давно уже напоминали минное поле.
– Спасибо, – а такой теплой улыбки создательница Ледиблога не видела у Адриана никогда. – Том взял с меня обещание не раскисать, как видишь, стараюсь выполнять.
– Насколько я знаю, он с тебя это обещание еще пять лет назад взял, – в отличие от жены, Нино сразу выпаливал то, что приходило в его голову. – Неужели наконец решил отпустить Маринетт?
Лицо Адриана мгновенно исказилось: на смену теплой улыбки пришло раздражение. Алья в очередной раз обрадовалась тому, что ее муж стал диджеем, а не сапером.
– Только не начинайте опять, – процедил сквозь зубы блондин.
– Бро, ты живешь в доме ее родителей, спишь в ее постели, – не унимался Ляиф, – это не нормально. Ты ведь сам это понимаешь.
– Хочешь сказать, что я псих? – усмехнулся Адриан, запустив руку в волосы.
– Нет, я…
– Но ты сказал, что я ненормальный.
– Я сказал, что ненормально спать в постели умершей семь лет назад одноклассницы, – огрызнулся Нино.
– Она жива! – отчаянно воскликнул Агрест, после чего резко вскочил на ноги и отвернулся спиной к окну. – Ее тело так и не нашли, – в который раз он повторял эти слова? Алья даже знала, какой будет его следующая фраза. – Но вам ведь было проще похоронить Маринетт, чем ждать ее возвращения.
Знала Алья и то, что ответит ему ее муж:
– А тебе проще накручивать себя и морочить голову ее родителям бессмысленными надеждами!
– Повторишь это, когда увидишь ее живой, – Адриан ударил кулаком по столу. Мадам Ляиф понимала, что если не вмешается сейчас, все закончится как обычно. Они пришли сюда поддержать друга, лишившегося отца, а не вновь ссориться с ним из-за Маринетт.
Однако прежде, чем Алья успела что-либо сказать, ее взгляд упал на необычную вещь, лежащую под столом. Нет, в самой вещи не было ничего необычного, а вот сам факт ее нахождения здесь – весьма удивлял. Женщина медленно нагнулась и двумя пальцами подняла любопытную вещицу.
– Адриан, – спросила мадам Ляиф, демонстрируя мужчинам свою находку. – Ты ничего не хочешь нам рассказать?
Оба парня тотчас забыли о том, что пребывали в разгаре ссоры. Лицо Нино вытянулось от удивления, Агрест же поперхнулся и стыдливо покраснел. Алья вопросительно подняла бровь, надеясь все же узнать, откуда под столом взялся кружевной женский бюстгальтер, принадлежавший явно не Сабине Чен, а уж тем более не самому Агресту или Тому Дюпену.
– Это вас не касается, – попытался изобразить невозмутимость Адриан, однако пылающие смущенным румянцем щеки этому не способствовали.
– Ты провел ночь с девушкой? – пораженный неожиданным открытием произнес Нино. – С реальной, настоящей девушкой, а не в воспоминаниях о Маринетт?
Агрест отвел взгляд в сторону, словно этот факт – не то, о чем он собирался рассказывать друзьям.
Алья прикусила губу. Она считала своим долгом разобраться в сложившейся ситуации, которая с каждой минутой казалась ей все более странной. Действительно: Нино много раз пытался уговорить Адриана обратить внимание на живых девушек, но каждый раз натыкался на агрессию блондина, не желавшего думать ни о ком, кроме Маринетт. Почти каждый раз после подобных разговоров Агреста даже приходилось кормить успокоительным. Что же такого произошло с Адрианом за то время, пока они не виделись? Связана ли его утренняя бодрость с этой девушкой? Или наоборот: сначала он ожил, а потом почувствовал потребность в женских ласках?
– Бро, поздравляю! – Нино радостно похлопал друга по плечу. – Кто она? Познакомишь?
– Не сейчас, – буркнул Адриан, выхватив наконец бюстгальтер из рук Альи и спрятав его от посторонних глаз в кухонном шкафу.
Алья очень надеялась, что Агрест не забудет об этом, иначе после возвращения из Китая Сабину будет ждать своеобразный «сюрприз».
Вот только если Нино был искренне рад за друга, то его супругу кое-что очень сильно беспокоило.
– Адриан, – вздохнула Алья, посмотрев на блондина изучающим взглядом, – я все понимаю, хорошо, что ты вернулся к жизни… Но… заниматься этим здесь, в ее доме – тебе не кажется, что это слишком?
– Последние пять лет – это и мой дом, – холодно ответил Агрест. – Я исправно плачу арендную плату за комнату наверху.
Осознание ударило Алью волной ярости. Женщина очень надеялась, что мысль, пришедшая в ее голову – обманчива. Господи, пусть окажется, что они кувыркались только в гостиной, а не наверху! Только не в комнате Маринетт, только не в ее постели! Черт возьми, этот больной придурок ведь не посмеет осквернить память Дюпен-Чен, притащив какую-то шлюшку в ее кровать? Хватит с нее того, что сам Адриан, как последний извращенец присвоил комнату Маринетт.
Увы, догадки Альи подтвердились прежде, чем она успела озвучить вопрос: наверху что-то с грохотом упало, доказывая, что там кто-то был.
– Черт побери, Агрест, это как понимать?! – разозлилась мадам Ляиф. Маринетт – ее милая подруга – никак не заслуживала того, чтобы парень, в которого она была влюблена, трахался с кем-то в ее постели! – Ты совсем из ума вышел, псих озабоченный?!
Алья тяжело дышала, ее руки сжались в кулаки до такой степени, что ногти впились в ладони. Она этого так не оставит! Сама поднимется наверх, выпихнет эту девку из комнаты Маринетт и доходчиво объяснит ей, что не то место она выбрала для любовных утех. Даже тот факт, что Адриан выглядел лучше, чем последние несколько лет, не стоил того, что эти двое посмели сделать!
– Ты никуда не пойдешь, – Агрест перегородил Алье путь на лестницу.
– Это еще почему? – фыркнула Ляиф, скрестив руки на груди.
– Я тебя не пущу, – ответил Адриан, за плечи отодвигая подругу от лестницы.
– Тебя совесть не мучает, делать подобное в постели Маринетт? – не унималась Алья, пытаясь обогнуть блондина и подняться наверх. Увы, безуспешно. – Эй, ты, пигалица! – закричала она. – А ну живо спускайся сюда! Я тебе…
Но договорить ей не дали.
– Алья, нам пора, – виновато прошептал Нино, взяв жену за руку. – Марлена прислала смс, малышка проснулась.
Молодая мать крепко стиснула зубы. Как бы ей ни хотелось подняться наверх и пинками проводить ту девицу на улицу, сейчас женщина была нужна маленькой дочери.
– Позже мы с тобой еще поговорим, Агрест, – бросила Алья, удаляясь в сторону выхода. Ее муж, устало вздохнув, отправился следом.
При следующей встрече мадам Ляиф выскажет Адриану все, что о нем думает. Ее не остановят ни угроза его новых приступов, ни мольбы мужа сжалиться над несчастным другом, ничего… Даже если Агрест попытается оправдаться, она не примет его извинений. Объяснения ей не нужны.
***
Маринетт в очередной раз поймала себя на мысли, что вместе со старым именем к ней вернулась и неуклюжесть. Серьезно: Эмма Ли никогда бы не уронила поднос с едой, а вот мадемуазель Дюпен-Чен – запросто. Хуже всего было то, что квами в один голос просили ее сидеть бесшумно, чтобы не привлекать внимания гостей Адриана.
– Эй, ты, пигалица! – Маринетт вздрогнула, услышав снизу до боли знакомый голос.
Алья.
Господи, внизу пылала от ярости ее лучшая подруга Алья Сезер… Точнее, если верить Адриану, уже Ляиф. Так непривычно было слышать ее голос впервые за долгое время!
Маринетт сглотнула подступивший к горлу комок. Она разрывалась между желанием сорваться с места и спуститься вниз, бросившись к подруге на шею, и между нежеланием подвергать ее опасности. Адриан рассказал, что у Альи месяц назад родилась дочь, и Маринетт не хотела бы втягивать подругу в разборки с мафией и поиски исполнителя тех, кто семь лет назад чуть было не лишил Дюпен-Чен жизни. Маринетт знала: Алья бы не осталась в стороне, а это могло обернуться самыми ужасными последствиями.
А полученная от Натали информация точно не сулила ничего хорошего.
Обхватив себя руками, чтобы унять дрожь, Маринетт села на люк, чтобы никто не смог открыть дверь в ее комнату.
Санкер сообщила, что смогла отследить счет.
Тень событий семилетней давности незамедлительно прокралась в сознание бывшей героини Парижа. Воспоминания о стрельбе на мосту вновь пронеслись перед ее глазами. Черт возьми, а Маринетт ведь надеялась, что с тех пор как Кот Нуар вновь стал частью ее жизни, эти ужасы больше никогда о себе не напомнят!
Вернувшись домой, девушка почувствовала защищенность. Когда Адриан явно дал понять, что собирается отыскать тех, кто посмел направить оружие на его Леди, Маринетт почувствовала уверенность. Но когда встреча с человеком, безжалостно выстрелившим в нее семь чертовых раз, стала близка, Дюпен-Чен вновь ощутила себя уязвимой. На месте затянувшихся шрамов вновь вспыхнула сильная боль, земля уходила из-под ног, вызывая у девушки иллюзию долгого падения (несмотря на то, что сидела она на полу), а после Маринетт начала задыхаться, словно вновь погрузилась в ледяные воды Сены.
Ей срочно нужен был кто-то, кто смог бы развеять наваждение.
Но Адриан был в данный момент внизу, Маринетт не могла спуститься к нему и спрятаться от кошмаров в его объятиях. Тикки и Плагг шептали что-то, но Дюпен-Чен их не слушала, мысленно молясь о том, чтобы Кот поскорее распрощался с гостями и вернулся к ней. Пока она не утонула в ужасах прошлого.
***
– Маринетт! – голос Нуара доносился откуда-то издалека. – Принцесса! – уже ближе, но все равно недосягаемо. – Моя Леди!
Девушка почувствовала, что кто-то трясет ее за плечи, в следующую секунду ее взгляд сфокусировался на взволнованных зеленых глазах Кота, и только после этого наваждение отступило.
Дюпен-Чен улыбнулась, пытаясь своим видом показать, что теперь с ней все в порядке, однако блондин недоверчиво осматривал ее, не торопясь отпускать.
– Они ушли? – хрипло спросила Маринетт, получив в ответ утвердительный кивок. – Прости, что шумела.
– Принцесса, господи, это ты прости, что так долго возился с ними, – Нуар прижал девушку к груди, и Дюпен-Чен услышала, как сильно бьется его взволнованное сердце.
– Как все прошло? – голос Маринетт стал заметно бодрее, отчего блондин облегченно вздохнул, а после позволил себе выпустить любимую из объятий.
– Я требую поцелуй в качестве котпенсации за то, что мяуня теперь считают мурзвращенцем, – на лице Нуара возникла коварная ухмылка.
– Что мне потребовать в качестве компенсации за такое количество каламбуров? – усмехнулась Дюпен-Чен.
– Поцелуй? – подмигнув, предложил Кот.
– Принимается, – Мари потянулась к губам возлюбленного, однако, легонько чмокнув его, отстранилась. – Хватит с тебя, – коварно улыбнулась она и дала опешившему парню щелбан. – Пока ты был внизу, звонила Натали, – Маринетт переменилась в лице и вмиг стала серьезной, – она отследила, куда твой отец перечислил деньги.
– То есть… исполнитель найден? – герой Парижа в миг стал серьезным.
– Ну, найти нам его еще предстоит, – вздохнула Маринетт. Так странно: стоило Адриану появиться перед ней, все страхи разом исчезли. – Лю Чжин очень хорошо прячется.
Комментарий к 19. Объяснения не нужны
Арка подошла к концу. Ждите новую главу в понедельник! Раньше вряд ли получится(
Более точная информация появится в первую очередь здесь: https://vk.com/miraculousnlo
Кейт очень любит заморачиваться над мелочами. Мэй и Кьё заставили меня раскрыть некоторые заморочки (ибо часть я благополучно забыла XD)
Начну с того, почему же фанфик называется «Семь неудач Леди Удачи».
Число 7 – символ удачи. Таким образом «Семь неудач» в моем сознании представляется сочетанием противоположных смыслов. А если учитывать, что Ледибаг несет Удачу, будучи божьей коровкой, то словосочетанием «Леди Удачи» я попыталась усилить смысловую нагрузку названия. Или попросту перегрузила его лишними словами, ибо сама фанфик сокращенно «неудачами» кличу XD
Семь неудач – это также и семь пуль, что словила Маринетт своим телом, и семь лет, которые она провела вдали от родных и близких.
А еще – в фанфике 7 сюжетных арок. Наблюдательные читатели, следившие за изменениями в шапке в процессе появления новых глав, не раз замечали, что количество планируемых глав увеличивается. Первоначально я собиралась уложиться в 15-18 глав (а в итоге в фанфике их будет 25). Количество же арок изначально должно было составлять 7, вот только точно я не знала, сколько страниц займет тот или иной пункт плана, отчего числу глав и пришлось вырасти.
Если вам вдруг интересны другие мои «заморочки», могу раскрывать их в примечаниях к оставшимся главам. Кстати, если считать с конца, то эта глава седьмая ;)
========== 20. (Не) доверяя интуиции ==========
Раздраженный Кот Нуар мерил шагами комнату Куртцберга. В другое время он бы высказал все, что думает по поводу висевших всюду портретов своей Леди, однако сейчас его волновало совершенно другое.
– Черт возьми, почему ты до сих пор его не нашел? – зеленые глаза сверкнули нескрываемой яростью.
– Потому что тяжело найти человека, когда знаешь о нем только имя, а сам он прячется ото всех черт знает где, – огрызнулся Бражник.
– А в сердца людей позаглядывать никак, да? – Нуар стукнул кулаком о стену (ударив в одно из немногих мест, где не было портретов возлюбленной). – Ты же можешь определять, где правда и ложь.
– Увы, мои бабочки вопросы задавать не умеют, – процедил сквозь зубы рыжий. – А если их задавать будешь ты, то Лю Чжин сразу же узнает об этом, и тогда мы его вообще не найдем.
– Пользы от тебя ноль, – Кот сел на пол, оперевшись спиной о стену.
– Скажи спасибо своему папаше, осквернившему камень Чудес, – буркнул Куртцберг и вновь сосредоточился на поиске неуловимого китайца.
Его бабочки прочесывали Париж день и ночь, но Лю Чжин словно провалился сквозь землю. Ни мадам Чжоу, к которой за помощью обратилась Маринетт, ни месье Дюпре, к которому обратился Нуар, также не могли помочь в поисках этого бандита. Бражнику удалось выяснить лишь то, что Лю Чжин спрятался ото всех в тот же день, когда убили Вана Бао и его брата. И судя по всему, скрылся он не потому что стоял за этим убийством, а потому что сам боялся стать следующим на очереди.
Нат надеялся, что ему удастся найти Лю Чжина раньше, чем его убьют те, кто устроил переполох на фабрике и отравил Антуана Перро.
– Что ты собираешься делать, когда мы его обнаружим? – спросил Бражник у притихшего Кота.
– Убью, – без раздумий ответил Нуар. Кот произнес это так твердо, что никаких сомнений в том, что он это сделает, не могло и возникнуть.
– Маринетт это не одобрит, – вздохнул Куртцберг, снимая трансформацию, чтобы покормить квами.
За три года, проведенных рядом с Эммой Ли, Нат изучил Дюпен-Чен так, что ему даже не нужно было прибегать к помощи бабочек, чтобы понять, что творилось у нее на душе. Он прекрасно знал: Маринетт не хотела бы, чтобы из-за нее Адриан испачкал руки в крови, даже если эта кровь принадлежала бы тому человеку, который выпустил в нее семь пуль. Нет, она бы не стала переживать о его преждевременной смерти, но не простила бы себе, если бы причиной стала месть за нее. Девушка предпочла бы привлечь своего несостоявшегося убийцу к правосудию, однако для этого нужно было сначала его найти и доказать вину.
