Текст книги "999999999 маны. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Оро Призывающий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 13

На какую-то секунду Рубану захотелось лишь одного – закрыть глаза и снова повалиться головой на руль. Пусть всё окажется сном, не сном, главное – чтобы подальше от него. Когда он снова откроет глаза, Марка Ротта здесь уже не будет, и…

Нет, ну нахер. Даже сонливость агента сдавала позиции перед здоровой злостью, захватившей его парой секунд позднее – когда полное осознание увиденного проникло в его подкорку.

Да он… Рука Рубана сама потянулась к кобуре. Можно было простить многое – все его побеги, срывы планов, клановские тёрки, все неприятности, в которые он втянул УБИ. Можно было смириться даже с тем, что Ротта подставили, обвинив в убийстве Императора… Но это-то происходило прямо здесь и сейчас, у агента на глазах!

– Мало тебе было живого Императора, решил до мёртвого домахаться?! – процедил Рубан, закипая. Даже по его не слишком патриотичным меркам происходящее было форменным кощунством, да ещё и серьёзным преступлением.

А может, просто дать газу вперёд – пока Ротт вот так торчит, наполовину скрытый в люке? Заодно репутация в УБИ снова восстановится – как же, такую гниду раздавил…

Чёрт, какая херь лезет в сонную голову. Рубан помотал головой и щёлкнул дверцей автомобиля.

– Погоди!

Кажется, Ротт заметил его движение… и понял как-то по-своему, активно замахав ему рукой. Да этот парень вообще осознаёт, что у любой наглости должен быть предел?

Тем временем, Ротт, выбравшись из своего люка, бросился к машине буквально бегом. Тело первого Императора висело на его плече, удерживаемое одной рукой, словно сломанная кукла, и только сухие ноги волочились по асфальту.

– Что ты творишь?!! – едва ли не в полный голос заорал Рубан, когда Марк распахнул дверь его машины и залетел на переднее сидение, удерживая в руках труп. Но тот даже не думал отвечать; вместо этого он взволнованно, если не сказать – испуганно глядел на люк, из которого только что вылез.

Секунду спустя Ротт повернул голову к агенту, намереваясь что-то сказать, но Рубан заговорил раньше. На душе накипело слишком многое, чтобы молчать.

– Ты вообще нормальный?! – теперь он даже не сдерживался. – Ты думаешь, что можешь творить всё, что хочешь, нарушать все договорённости, приходить и уходить, а я тебе – личный таксист? И, ради всего святого…

Марк снова повернулся к люку, глядя на него так напряжённо, будто… ожидал чего-то?

– …скажи, что это муляж, иначе причин шлёпнуть тебя на месте…

Марк поднял палец вверх, призывая агента замолчать. От неожиданности тот запнулся на секунду; лицо Рубана покраснело – кажется, наглость Ротта брала новые рекорды.

– Тихо… тихо… – за тот недолгий момент, что Рубан хватал ртом воздух, Марк изменился в лице.

– Гони отсюда! – заорал он агенту прямо на ухо – так, что тот даже скривился.

– Ага, щщас! – тот стукнул руками по рулю. – Сначала ты нормально скажешь мне, что происходит, или же я…

– Рубан! Нет времени! – Марк вперился в агента испепеляющим взглядом. – Валим, валим, валим!

– Я не собираюсь вестись у тебя на поводу и снова подставляться…

– Да я всё объясню! – лицо Ротта перекосилось, – только поехали, *б твою мать!

– Ты глухой? – в Рубане закипало раздражение. Разумеется, было понятно, что парень чего-то опасается и хочет от чего-то убежать, возможно, стоило на всякий случай держать ногу на педали газа, но это не причина не считаться с ним! – Я сказал, что мы не тронемся, пока…

– От меня хотят ребёнка!! – заорал Марк Ротт так, что в салоне повисла полнейшая, гробовая тишина. Напряжённо глядя на люк, парень поправился, – Или не совсем от меня… несущественно. Короче, валим, быстрее!

Всё, на что у Рубана оставалось сил – это захлопать глазами и нелепо выдохнуть:

– Че… го?.. Кто?

Марк снова собрался что-то заорать ему в ответ, но замер на секунду.

– Она, – констатировал он, указывая на слегка задрожавший люк.

А затем люк взорвался.

Существо, вырвавшееся из-под земли, было немногим больше человеческого размера, но всё же великоватое для маленького люка, к тому же непропорционально расставленные конечности, сверкающие металлом, торчали во все стороны. Длинные… когти? – царапнули по асфальту, космы седой шерсти – волосами называть это не хотелось – полностью закрывали лицо. Пропитанные кровью тряпки, остававшиеся на теле, особо ничего не прикрывали – скорее, лишь мешались.

Когда тварь ощерилась и издала низкий, утробный рык, сверкая глазами, прожекторами, рука Рубана сама собой потянулась к коробке передать. Всё-таки решение не убирать ногу с газа было верным. Машина рванулась назад, чуть не сбив кого-то, развернулась и понеслась вниз по улице – к счастью, достаточно пустой.

– Оторвались, – Рубан, не снижая скорости, вглядывался в зеркало заднего вида.

– Них*я, – Марк гляделся в пассажирское – и был прав. Существо бежало за ними быстрыми прыжками, совершенно не обращая внимания ни на что вокруг. Металлические протезы блестели хромом и кровавыми разводами, рык и грохот резал уши, и Рубан тихо, но долго выматерился, осознав, что его-таки втянули в новую кучу свежего и ароматного дерьма.

Какого хрена?!

– Езжай, езжай… – Марк пропихнул мумию Императора на заднее сидение, чтобы та не заслоняла ему обзор.

– Что ты сделал?! – рыча, Рубан не выпускал руля. Одно хорошо – он всё же знал город, а потому мог предположить, на какие улицы лучше сворачивать, чтобы не попасть в пробку.

– Думаешь, я так досуг провожу? – возмутился Марк. – Для меня вкусы мадам Дюбуа стали таким же сюрпризом, как и для тебя.

Мадам Дюбуа?! Рубан вздрогнул и едва не выпустил руль. Действительно, если вдуматься… цвет волос совпадает, обрывки одежды тоже вполне в её стиле…

– И отдельное спасибо за то, что заставил меня смотреть на голую старуху! – буркнул он. – Как ты умудрился настолько её разозлить?

– Последний час у меня прошёл… – выдохнул Марк. – невероятно интересно.

Труп Императора бесцеремонно прервал его фразу, скакнув при очередном повороте вперёд и врезавшись сразу в обоих.

– Простите, Ваше Величество… – Рубан с озверевшим лицом оттолкнул покойника назад. Дюбуа – то, чем она была сейчас – скорости не сбавляла, а потому сейчас было не до верноподданических чувств.

– Дай сюда… – Марк выдернул из его кобуры пистолет, и, высунувшись в окно, сделал пару выстрелов – безрезультатно.

– О, да, – нервно сглатывая, заметил Рубан. – Я слышал, ты любитель пострелять в общественных местах!

– А ты любитель вести как Шумахер под спидами! – бросил в ответ Марк. – Но это не причина останавливаться!

И действительно, в этот момент машину явственно тряхнуло – они проехались по мелким кустам, едва не вырвав их с корнем. Уже не в первый раз, кажется.

– Единственный человек, который способен так водить и ни во что не врезаться – это Тина! – Рубан заставил себя не думать о состоянии машины, как о наименьшей проблеме. – Но уж прости – она теперь большой политик и на мелочи не разменивается!

Короткий диалог едва не стоил им драгоценного времени; свернув в очередной раз, машина упёрлась в гудящую пробку, и Рубан бешено сдал назад, нацелившись на узкую аллею.

– Ну – рано или поздно это должно было произойти… – он приготовился к звуку скрежета, но машина чудом проскочила.

У мадам Дюбуа, впрочем, всё тоже было отлично. Прыгая прямо по стоящим машинам, она совершила фантастический прыжок – и приземлилась прямо за автомобилем Рубана. Высунувшись снова, Марк сделал ещё пару выстрелов, но, кажется, тварь их даже не заметила.

– Плохо дело, – сосредоточенно обратился Рубан к Марку, и на этот раз в его голосе были только серьёзные нотки. – Я ошибся с одним поворотом… теперь, чтобы выйти на широкую трассу и не попасть в пробку, нам нужно уходить переулками.

– Если мы где-нибудь застрянем… – начал было Марк, но Рубан огрызнулся уже привычным ему тоном:

– Если что-то не нравится, можешь выйти и разобраться сам! Ты же бессмертный, *б твою мать!

– Не в этот раз, – Марк напряжённо вглядывался назад. Позади уже выли сирены, но достаточно далеко; влетев из очередного переулка, Рубан еле успел нажать на тормоз, матерясь на чём свет стоит – улицу перегородила толпа, что-то кричащая и орущая.

– Здание Правительства… – простонал агент, разворачиваясь на ходу. – Ну, конечно, после всех новостей наверняка найдутся идиоты…

– Вот сейчас правительство, в лице Дюбуа, и наведёт здесь шороху, – Марк выстрелил снова, но тварь была всё ближе. Люди в толпе начали оглядываться, кто-то закричал, но, к счастью для них, взбешённому монстру было не до них.

Удар.

Острые когти пропороли крышу над пассажирским сидением; ещё немного – и Императору снесло бы череп.

– Туда!! – заорал Марк, указывая на узкий переулок. – Попробуем сбросить её!

Существо, рыча, уже дёргало дверцу, и если бы не три пули, в упор выпущенные в её лапу, сорвало бы её напрочь. Брызнули искры; тварь была начинена металлом, как заправский терминатор.

– Не пролезем… – выдохнул Рубан, тем не менее, не останавливая машину. Дюбуа ревела медведем и кромсала её сбоку, и если не сбросить тварь сейчас…

Искры брызнули снова; на этот раз – от самой машины. Автомобиль протиснулся между стен буквально чудом и вылетел на пустую дорогу.

– Повезло, – Рубан обернулся. Старухи позади не было. – Может, если она хорошенько стукнулась лбом…

– Я бы на это не рассчитывал, – предупредил Марк.

– Я тоже, но мы выехали на широкополоску – наконец-то, – сообщил агент. – Можно набрать скорость повыше, и тогда…

Удар вбок. Рубан не успел ни заметить вылетевший на них грузовик, ни подумать о нём. Видимо, гонять с такой скоростью по городу – это всё же…

Агент смотрел, как в замедленной съёмке, как переворачивается пейзаж за окном. Зажмурившийся от боли Ротт, валящийся на него, пистолет, невозмутимая мумия первого Императора…

* * *

Ударом нас вынесло куда-то под мост, на широкую и почти безлюдную дорогу. Долбаный грузовик!.. Если бы он не вылетел, мы бы смогли оторваться, теперь же – кажется, приехали.

Я попробовал пошевелиться. Что ж, цел. Всё тело жутко болело от полётов по салону, голова гудела, как после удара о стену, но, по-моему, сломано ничего не было. Слегка сдвинувшись назад, я нашарил дверцу – машина приземлилась на крышу – и выбрался наружу. И тут же рухнул на землю – ноги не держали меня.

Я жив, я цел. Из всех травм – содранная кожа на ладонях, добрая уйма царапин, ушибов и лёгкое сотрясение. Идти пока не могу, могу ползти, но это уже что-то…

Судьба Рубана была неизвестна; кажется, когда я полз по нему на выход, он не шевелился. Император тоже заметно помялся, но, в конце концов, состояние мумии менее критично.

А вот что куда более важно – так это Дюбуа. Вдалеке по-прежнему орали сирены, но я отлично понимал, что они не успеют к нам добраться, а даже если бы и успели…

Тварь с глухим стуком спрыгнула с моста на пыльный бетон. Мадам, сссука, Дюбуа была полна сюрпризов, как новогодний подарок! Она медленно направилась к нам, высекая когтями искры из бетонной поверхности. Магические преобразования (и разорванная одежда, конечно же) открыли то огромное количество механических протезов, которыми было напичкано тело Дюбуа. Сгибы тихо жужжали, под левой отвисшей грудью пульсировало что-то, напоминающее механическое сердце, конечности чуть поскрипывали при сгибании. Ну, разумеется. Никто не способен прожить больше ста лет, не превратив своё тело в консервную банку – даже пробуждённые.

Жаль, что с ней уже нельзя договориться, промелькнуло у меня в голове. Похоже, в этом облике разум политика ушёл, уступив место дикой ярости животного.

Чёрт. Нельзя умирать, здесь и сейчас – нельзя, или дальше свой громкий титул врага Империи номер один я понесу уже совершенно заслуженно. Вокруг сплошь жилые дома.

Двигаться я мог только ползком, а…

…а пистолет остался в машине. Я тихо застонал.

Дюбуа приближалась спокойно, с железной уверенностью в том, что теперь жертва от неё никуда не уйдёт. Может быть, разум всё-таки был при ней, и та неземная ненависть, с которой она сейчас меня сверлила, была именно тем, что испытывала Мадлен Дюбуа по отношению ко мне?..

Тварь нависла надо мной. В иное время я бы поиронизировал насчёт голых старушек, но, во-первых, я не видел в ней ничего человеческого, а во-вторых, мне было попросту больно. А сейчас станет ещё больнее.

– Я ведь даже не в мёртвом городе… – поморщился я, когда существо занесло лапу с длинными когтями. – Ну какого хера…

Выстрел. Выстрел. Ещё выстрел, ещё и ещё. Они раздавались один за другим, и куски плоти Дюбуа летели прямо на меня. Бах. Выстрел в голову. Бах. Ещё один. Бах. Бах.

Дюбуа завалилась набок. Рубан стоял позади неё; сжимающие пистолет руки светились зелёным, а в поблёскивающих тем же цветом глазах плескалось неверие в то, что он только что разрядил целую обойму в саму Мадлен Дюбуа.

Я снова застонал, скидывая с себя тушку твари. Едва ли даже она могла выжить с мозгами, вышибленными на бетон.

– Лучше бы тебе объяснить, что происходит, – теперь голос агента был холодно-серьёзен, и именно поэтому я понял, что если я выведу его из себя или попытаюсь увильнуть от ответа – следующая пуля может прилететь уже в меня.

Вытерев с лица ошмётки мяса и мозгов, я ухмыльнулся.

Рубан со светящимися руками и ещё дымящимся пистолетом, продырявленный труп мадам Дюбуа, перевёрнутая тачка… будто бы в насмешку, лицо первого Императора ткнулось в лобовое стекло, глядя на нас в упор. Звуки сирен становились всё громче и ближе, где-то сверху послышался мерный рокот вертолёта. На мосту и по сторонам столпились люди, глядя на нас и снимая всё на мобильные телефоны.

И мои окровавленные руки, как вишенка на торте.

– Ну, – поморщился я, вставая на ноги, – даже не знаю, с чего бы начать.

Глава 14

Я покачал головой и снова оглянулся вокруг. На мосту над нами собралось уже прилично народу, зеленое свечение вокруг глаз Рубана начало постепенно угасать, а звуки вертолетных лопастей становились все ближе.

Кажется, вывод о том, что сейчас не время и не место для увлекательных историй про случившееся в склепе, пришел к нам с УБИшником одновременно.

– Да чтоб тебя! – злой, как чёрт, Рубан, перехватив пистолет покрепче, двинулся ко мне. – Поднимайся!

Он крепко схватил меня за руку и потащил куда-то вбок. Я поморщился от боли – всё-таки кувырок в машине не прошёл бесследно – но не сопротивлялся и не возражал, понимая, что Рубан прав. Если мы останемся на месте – то заканчивать свой рассказ я буду в застенках УБИ.

Я перебирал ногами, пытаясь привести себя в чувство, когда на глаза попался раздолбанный седан агента. Быстро освободишься от хватки Рубана, я окончательно поднялся с земли.

– Стой! – я указал на труп Императора, привалившийся к стеклу разбитой машины. – Надо взять его!

– Ты… – Рубан едва не задохнулся, но тут уж я был непреклонен.

– Он с нами, без вариантов, – я подбежал к тачке трусцой, не дав агенту даже шанса сказать мне что-то в ответ. Трёхэтажно выматерившись под нос, Рубан последовал за мной и одним ударом локтя разбил стекло и выволок тело наружу.

– Неси его сам! – мужчина с опаской глянул на небо.

Это я могу.

Народ на мосту зашумел и волнообразно двинулся было в нашу сторону, но, к счастью, идти толпой было сложнее, чем бежать вдвоём по пустой дороге.

– Если я правильно помню свою молодость, – пробормотал быстро зашагавший куда-то в сторону Рубан, подгоняя меня взглядом, словно он был любящим отцом, а я – сынишкой, опаздывающим в первый класс, – то нам под мост.

– Успеем? – с сомнением прислушался я к рокоту вертолётных лопастей. Рубан тоже их услышал и кинул быстрый взгляд вверх.

– Может быть, нам повезло и это всего лишь телевизионщики. Попадём в выпуск новостей, но зато без дырки в башке. А полиция проедет не сразу – сам видел пробки.

– А если не повезло?

– Тогда радуйся, что ты бессмертный.

Я только кивнул. Камер бояться было глупо. Там, наверху, на мосту уже собралась такая толпа со смартфонами, что я опасался, как бы мост и вовсе не рухнул. Благо, мы забежали как раз под него.

– Тут они нас будут искать, конечно же, – Рубан с ноги вышиб дверь, которая была врезана прямо в толстенной опоре моста. – А вот дальше, если повезёт, собьются.

Я покрепче взялся за ноги императора и ввалился внутрь, вслед за агентом.

Мы заспешили вниз по бетонным ступенькам. Оказавшись пролётов через пять в длинном холодном коридоре, освещённым только тусклым светом «вечных» ламп, Рубан остановился, словно что-то вспоминая и многозначительно на меня посмотрел.

– Не отставай, – велел он.

Я кивнул.

– Не многовато бункеров на квадратный километр? – уточнил я, недоверчиво косясь по сторонам.

– Каких, нахер, бункеров? – хмуро ответил агент, явно что-то высматривая. – Это подстанция. Видишь провода сверху?

Кабели, проложенные вдоль, стен, трудно было не заметить – толстые, чёрные и многочисленные.

– А где-то тут рядом был вход в ещё одну… о! Вот он! – Рубан заспешил вперёд, ещё сильнее ускорив шаг, я старался не отставать от него, стоически игнорируя боль в коленях и мерзкий гул в голове. И только когда я уловил отчётливый запах, а точнее – запашок, до меня дошло, куда ведёт меня агент.

– Канализация? – поморщился я.

– У тебя есть предложения получше? – Рубан даже не обернулся на меня. – Там нас не найдут. Камер нет, служебные собаки бесполезны, и даже пробуждённые-поисковики собьются, не сумев нормально сконцентрироваться в таком месте.

– А мы-то сможем?

– О да, в твоих же интересах, чтобы чудесная сказка про тебя и твоего нового друга, – Рубан кивнул в сторону мертвеца на моих плечах, – оказалось очень занятной.

Резонно.

Мы прошли еще несколько минут, когда агент распахнул передо мной очередную дверь.

Зловоние ударило в нос не хуже раствора аммиака.

С помощью воспоминаний можно отвлечь себя от чего угодно.

Особенно, когда они свежие.

* * *

– И… вы хотите сказать, что мне нужно вскрыть тело императора? – я опустил голову вниз и посмотрел на себя. – Неужели я так похож на мясника?

Недоверие к человеку может вызвать долгий перечень вещей. Однако мало кто будет спорить с тем, что просьба распотрошить мирно покоящееся в склепе тело – находится где-то рядом с вершиной этого списка.

– Господин Ротт, мне кажется, что самую малость испачканные руки – довольно маленькая плата за то, что может предложить сила Люция, – она сделала паузу. – К тому же, он сам бы так и поступил, не раздумывая.

– Я не Люций, – чёрт пойми как работают эти старики, однако в них всегда прослеживается свойство приписывать незнакомым людям характеристики их детей или знакомых.

– Если что, я здесь не один с Уроборосом, – я улыбнулся. – Но осквернять трупы нужно именно мне. Не находите странным?

Ладно, допустим, я становлюсь параноиком. Однако учитывая тот остросюжетный сериал, в который превратилась моя жизнь, это даже не было плохо. Понятно одно – я буду полным дураком, если попытаюсь вобрать в себя силу Императора не разобравшись толком что к чему. То, что сама Дюбуа не сделала этого ни при первой возможности, ни за столько лет, прошедших с тех пор, красноречиво говорило об этом.

– Понимаю, к чему вы клоните. Будучи моложе, я попросту боялась. Такой… ноши, такой ответственности. А затем, когда стала старше…

Дюбуа выгнула руку и задрала рукав. Морщинистая кожа в некоторых местах перетекала в блестящий в тусклом свете металл. Она постучала пальцем по запястью, то отозвалось приглушённым звоном.

– Мне очень много лет, господин Ротт, – её усмешка стала слегка кривой и горькой. – Больше, чем вы в своём возрасте можете себе вообразить. Во мне больше металла, чем в долбаном монетном дворе.

– Протезы? – в эту часть я ещё мог поверить, а вот в первую – ни на грамм. Дюбуа боится ответственности и власти? Можно подумать, она и так ей не обладала почти всю жизнь.

– Протезы, – грустно кивнула Дюбуа. – И с каждым годом их больше и больше. Они напитаны чужой силой – не моей, и я не знаю, как эта сила себя поведёт, если я попробую сделать подобное. Уже не говоря о том количестве скверны, с которой борется Люций. Возможно, и даже скорее всего, меня просто разорвёт на куски изнутри.

Я удивленно приподнял бровь, услышав моё любимое, чтоб его, слово.

– Скверны? Обычно после смерти пробуждённых в них не остаётся никакой силы, она вся оскверняется. Вы же не хотите, – я сощурился, – чтобы я поглотил чистую скверну?

Это мы уже проходили. Но задать наводящий вопрос никогда не бывает лишним.

– Обычно так и происходит, – согласилась Дюбуа, – Вот только Император, с какой стороны не посмотри, не был «обычным», господин Ротт, – старушка с гордостью улыбнулась. – Как бы ему не хотелось верить в обратное… Люций – первый пробуждённый, и, возможно, сильнейший из всех. Его сила ещё борется, потому что несёт отпечаток его личности, а Люций бы боролся до конца.

Я чуть не поперхнулся воздухом. Сдерживать скверну остатками силы воли… даже после смерти? Либо этот Люций и правда был очень крутым мужиком, либо меня где-то пытаются жестко нае*ать.

Опыт подсказывает сначала рассчитывать на второй вариант.

– Жаль, конечно, что я не смог с ним познакомиться… – пробормотал я.

В этом была частичка правды.

– Да, – мило улыбнулась Дюбуа, снова нацепив свой образ доброй старушки. – Думаю, вы бы нашли общий язык. В ваши годы… он был в точности как вы. Такой же… яркий, упрямый, горящий своими идеями…

Она покачала головой.

– Наверное… если бы у нас был бы ребёнок, он был бы похож на вас. – произнесла она больше мечтательно, нежели сожалея.

Это уже было странно. Дождавшись, пока старуха окончит предложение, я демонстративно повертел головой по сторонам.

– Если бункер… гробница… служит как небольшое поле боя Императора и скверны на веки вечные, значит, это место должно быть защищено от скверны лучше, чем все кладбища Альянса Пяти, вместе взятые?

– Лучшей защитой из возможных, господин Ротт, – в голосе Дюбуа послышалась неиллюзорная гордость.

Я заинтересованно нахмурился. Нет, я не обольщался – если я здесь умру, то никакая защита не выдержит, и всё выльется наверх, в самый центр столицы. Но ведь лежащее передо мной тело – тоже сосуд…

– Но такой сильный пробуждённый, как Люций… получается может выдержать очень большое количество скверны, раз так долго с ней справляется?

Поклясться могу, что будь мы в мультике, над моей головой загорелась бы лампочка.

Дюбуа посмотрела на меня так, словно я обматерил её Люция, а не задал простой вопрос.

– Разумеется, – она фыркнула, – Но он достоин куда большего, нежели вечной бессмысленной борьбы.

Я задумчиво поглядел на старуху, потом на фотографии. Вот Император вместе с женой и детьми – в простой одежде, кажется, где-то на отдыхе. Вот он на открытии Мемориала Вечной Славы, на том самом месте, где когда-то произошла Кайзербергская Бойня и где он получил все свои способности. Вот на каком-то лётном поле, и рядом с ним одноместные самолёты – интересно, а это здесь к чему?

Впрочем, я не просто рассматривал фотографии. Это помогало мне свести кое-что воедино.

«Он достоин куда большего». «Наш ребенок был бы похож на тебя».

Я удержался от того, чтобы хмыкнуть.

Случайно найденный человек с Уроборосом не может быть надеждой на спасение Империи – слишком сложно было просчитать, что именно сейчас старуха найдёт меня, что всё сложится так, как сложилось. Значит, у неё есть другая цель… и до этого момента я никак не мог сообразить, какая.

Но теперь туман прояснился. В частице силы не было оттиска сознания Императора, не так ли? Там было само это сознание… оно до сих пор боролось со скверной внутри себя – и успешно выигрывало. А отказалась Дюбуа от этой ноши, потому что…

…тяжеловато будет жить со своим любовником в одном теле. Во всяком случае, ребёнка уж точно не заделаешь.

Наверняка это и есть тот козырь, о котором она говорила, а никакая не императорская печать. Люций наверняка заготовил доказательств своего возвращения в новом теле, сделал всё… не просчитал лишь того, что поиск другого Уробороса затянется на столько лет. А какой момент подойдет для триумфального возвращения отца нации лучше, чем тот, когда из-за грядущей войны часы судного дня зависли всего в минуте от полночи?

Я тяжело вздохнул.

Ладно, обломаем ей праздник. Не в первый раз.

Раз уж Император был весь из себя такой распрекрасный, то он наверняка понял бы, почему я хочу сделать именно то, что хочу сделать. Выброс скверны такого масштаба, что был в моем теле, посреди столицы Империи, перечеркнет потуги любого политикана, даже самого талантливого. А здесь можно будет свести урон до минимума, за двойной стеной из самого сосуда в виде его тела и запечатанной комнаты.

В конце концов, можно будет вернуться и попытаться помочь ему.

Я окинул Дюбуа взглядом – и шагнул к Императору. Чтобы влить в него часть своей скверны, мне нужно всего лишь добраться до частицы силы. Только доставать её я не собирался. Я шагнул вперёд и положил руку покойному Люцию на грудь.

– Стой! – Дюбуа шагнула вперёд, вновь перейдя на «ты». – Ты что творишь?

– То, что вы просили, – я поглядел на неё. – Хочу достать частицу.

Женщина удивленно выпучила глаза, удивленная таким резким согласием.

– Так ты согласен? – она быстро закачала головой, осознав, что этот вопрос более не уместен. Не здесь, – она быстро огляделась. – Не в этом месте. Нужно всё подготовить, воссоздать условия… чтобы как в… – она резко осеклась на полуслове, понимая что может ляпнуть лишнего и раскрыть мне те карты, что позволят играть без её непосредственного участия.

Я пару мгновений поморгал, осознавая, о чём она говорит и, нахмурившись, глянул на стену с фотографиями.

На моем лице расцвела ухмылка. Увы, предложением меньше – и я бы действительно не знал что делать с трупом, однако Дюбуа всё же просчиталась.

Старуха заметила это. Долго складывать дважды два ей не пришлось. Она переменилась в лице.

– Не знаю, что значит эта ухмылка, молодой человек, – она ткнула в меня указательным пальцем, – Однако если вы думаете, что можно как-то обойтись без меня…

– А я вот как раз думал, что это вы хотите обойтись без меня. Когда вселите в меня личность Люция, а я останусь где-то на задворках его сознания, запертый в своем же теле, – моя рука потянулась к телу Императора. – Увы, не сегодня.

Лицо Дюбуа гневно скривилось, давая мне четкое понимание того, почему в фильмах ужасов так хорошо работает образ стариков-садистов. Полная гнева физиономия выглядит очень неественно, когда до этого она принадлежала бабушке-божьему одуванчику. Или кому-то, кто пытался ей притворяться, во всяком случае.

Не успел я подумать о том, что хорошо хоть она явно не в том физическом состоянии, чтобы нанести мне какой-то вред, как один из протезов в её теле противно зашипел, словно выпуская пар.

Укрепленный сталью кулак влетел мне прямо в живот, отчего я согнулся пополам и сглотнул воздух.

– Мне известно, что вы бессмертный, господин Ротт, – она склонилась к моему скривившемуся лицу, – Мало того, что эта особенность вашего тела дает нам очень много времени, чтобы заставить вас передумать…

В этот раз кулак полетел мне в челюсть. С неприятным таким звоном.

Я упал на пол.

– Так еще и будет весьма полезна для Люция, – она медленно подходила ко мне. – Он этого заслуживает.

Во рту снова появился до одури знакомый соленый привкус. Сука.

Без способностей моё тело до сих пор не представляло из себя ничего особенного. Уж точно не против металлической старухи с сотней лет, проведенных за тренировками.

Радовало одно – хотя бы телохранители сюда не войдут.

Дюбуа подходила всё ближе, а я понимал, что вариантов остается мало. Она полностью уверена, что может меня убить и ей ничем это не аукнется. А объяснения слушать старуха точно не станет. Да и не то, чтобы моя гудящая голова к этому располагала.

Шаг.

Ещё шаг.

Скрип металла в её коленях.

Чёрт с ним.

На мгновение мои руки почернели. Конечно, позже даже несколько секунд применения навыка заставят о себе помнить, но это будет потом, а сейчас я просто со всем уважением уложу старушку поспать на полу.

Я увернулся от её ступни, летевшей мне куда-то в область груди, и быстро подскочил на ноги.

– Ротт, вы идиот! – к моему огромному удивлению, Дюбуа не только увернулась от моего удара, но и нанесли новый, весьма болезненный. – Кем вы себя вообразили?

Вместо ответа я вывернул ей руку, направляя в сторону – и оттолкнул старуху к каменной стене. Руки Дюбуа светились ярко-белым, так что я не особо комплексовал, избивая женщину в возрасте.

Ну да, ведь даже по меркам Уроборосов мне не повезло. Остальным хотя бы не выпала предрасположенность к навыкам поддержки, а значит, как минимум себя Дюбуа могла усиливать.

От следующего мощного удара я отлетел к стене. Правый рукав дорогой блузки Дюбуа оказался разорван, и рука заблестела металлом.

– Хотели сделать из меня дуру, господин Ротт? – она размахнулась снова. – Это зря. Многие пытались, все провалились.

Одним коротким кувырком я бросился ей под ноги, и Дюбуа рухнула, приложившись головой об пол. Не тратя времени зря, я кинулся к Императору. Может, вобрать эту частицу в себя можно только там, а влить в неё скверну получится и на месте?

Дюбуа уже поднималась с пола, когда вся комната внезапно вспыхнула ярко-лиловым цветом. Стены, пол, потолок, саркофаг – печати были нанесены на всё вокруг, их сложность превышала все самые смелые ожидания. Три секунды они гудели, наращивая яркость, а затем и я, и привставшая было Дюбуа снова рухнули на пол. Воздух загустел, как облако скверны, казалось, из ушей вот-вот пойдёт кровь…

– Идиот, – повторила старушка, рывком подтягиваясь ко мне. – Нельзя было тревожить печати. Куда вы влезли, что вы вообще делаете?

– Империю спасаю, кажется… – бросил я, стаскивая Императора с подъема в центре комнаты. Не перекачаю в него скверну – и на месте столицы могут остаться лишь чёрные руины.

Видимо, когда я потревожил Императора, ему стало куда сложнее сдерживать скверну внутри себя, и та начала вырываться. Однако судя по тому, что выброс прекратился довольно быстро, Люций вернул себе контроль. Уже через пару секунд давление отпустило меня – здесь всё ещё было трудно находиться, но, по крайней мере, я сумел встать.

К сожалению, Дюбуа тоже.

– Проверим, насколько вы бессмертны, – её белое свечение немного рассеивало чёрный кисель вокруг, и потому она могла двигаться быстрее меня. – Будет любопытно.

Лезвия, выдвигающиеся из её пальцев, были последней каплей. Я увернулся от удара буквально на миллиметр, и стало очевидно, что следующего я не переживу. Ладно. Я болезненно сморщился, ожидая то, что будет после.

Сдвиг.

Чёрный густой туман никуда не исчез, но перестал давить на меня своим гулом. Уйдя от нового удара Дюбуа, я щёлкнул пальцами. Не до неё – долго держать навык я не смогу, иначе умру, не успев сделать главного. Четыре светящиеся синим фигуры возникли рядом со мной; я не давал им никакого приказа вслух, только коротко кивнул на старушку, сам направляясь к трупу Императора.