Текст книги "999999999 маны. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Оро Призывающий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Но сейчас эта сила сыграла против него. Угрожающий скрип, треск – и огромный кусок бетона с торчащими стальными арматуринами рухнул сверху. Затем ещё один, и ещё…

Кажется, не стоило заявлять, что Давид умнее Луки. Ведь только идиот станет применять подобные навыки, стоя под мостом.

Вовремя отскочив в сторону, я задрал голову вверх. Ни одна машина не рухнула в образовавшуюся дыру, но, судя по визгу тормозов, кто-то был очень к этому близок. С Давидом было покончено – упавший кусок моста не только придавил его, как я надеялся, но и пробил ему голову арматурой. Удачно.

Я поглядел на железный штырь, торчавший из глаза качка. Тот так и не понял, что произошло.

Говорил же, что я тебя запомнил.

…удар, напоминающий сильный разряд молнии, прилетел в меня сзади. Чёрт, в этот момент я был тупее, чем этот качок – задумался, оставив за спиной недобитого противника!

– Эй! – я сморщился, рухнув на землю; боль от навыка Лука на пару секунд парализовала меня, но тут же отпустила. – Ты что творишь?

– Приканчиваю тебя, сука, – с яростью на лице процедил Лука. – И за Давида, и за Императора, и просто за то, что ты такой у*бок…

– Я не про это, – я встал на ладонь. – Ты же хочешь славы, ну? Почёт!

Вся надежда – только на то, что он всё ещё под наркотой. Никто с трезвой головой не купится на такую чушь – будь он даже трижды недоумком.

Но этот купился. По крайней мере, заинтересовался.

– О чём ты? – между ладонями Луки трещали синие молнии, извивающиеся, как хлысты.

– Хочешь драться – дерись! – я сделал серьёзное лицо. – Вблизи, как мужчина! А не бей в спину издалека! Давай, иди сюда!

Поднявшись на ноги, я изобразил что-то боевой стойки.

– Думаешь, я так тебя не порву?! – рассвирепел ещё больше Лука. – Ох, как ты, бл*дь, ошибаешься…

Я продолжал изображать бойца восточной школы до тех пор, пока он не подошёл слишком близко. И только затем…

Выстрел.

Главное, как в старых вестернах – достаточно быстро выхватить пистолет.

У меня был всего один патрон – больше у Рубана попросту не оставалось после того, как он выпустил всё в Дюбуа. Поэтому я мог позволить себе этот приём лишь тогда, когда в живых останется один, да ещё и для верности подпустив его к себе поближе.

Осторожно обойдя вокруг лежащее тело Луки, на лице которого застыла идиотская растерянность, я убедился, что и этот мёртв. Ладно… всё ещё морщась от боли в мышцах, я громко выдохнул.

Здесь я победил. Но это только самое начало, а два парня были явно не самыми опасными моими врагами. Похоже, теперь мне придется бегать не только от УБИ, но ещё и от своры дружков новоиспечённой Императрицы.

В любом случае… что дальше?

За моей спиной раздался звук мотора; обернувшись, я равнодушно посмотрел на зелёный «Стейн Лазер», подъезжающий к месту битвы. После драки, как оно обычно бывает, на меня снизошла какая-то усталость и апатия. Я поглядел на машину, на трупы, на разрушенный мост… движение по нему, кажется, было весьма и весьма дохлым, но всё же было, а теперь…

Ладно. Помотав головой и сбросив оцепенение, я направился к машине. Двое типов, сидящих спереди – постарше и помладше – глядели на меня буквально квадратными глазами. Ну, да, выгляжу я сейчас не очень.

И, разумеется, подойдя ближе, я увидел сидящего на заднем сидении – практически в обнимку с Императором – Рубана. Его руки снова горели зеленым, он держал обоих угонщиков «на мушке».

Хлопнули дверцы, и все трое вылезли наружу.

– И на что только люди не идут, лишь бы делом не заниматься, – заметил Рубан. – Пока я там работаю…

Я махнул ему рукой, чтобы тот заткнулся. Сейчас мне было совершенно не до шуточек агента – да и вообще не до чего, если честно, кроме желания, во-первых, убраться отсюда, а во-вторых, принять душ и переодеться в чистое. Первое сейчас осуществится, а вот со вторым… придётся погодить.

– Я тут тоже не бездельничал, – я махнул рукой на трупы и обломки моста. Парень помладше побледнел, как полотно, и попытался достать что-то из кармана – но, раньше, чем я напрягся, второй (судя по сходству, его отец) удержал его руку.

На лице этого читался уже не только безумный испуг, но и… какая-то задумчивость. Кажется, он узнал меня. Моё лицо. Ещё бы – учитывая, сколько его крутили в новостях.

– Прежде, чем вы хотя бы рот откроете, – заметил я, всё ещё держа в руках пистолет, – хочу уверить, что вы обознались. Вы выглядите достаточно смышленым, – я выразительно оглянулся на кровавое месиво за моей спиной, – чтобы в этом не сомневаться.

Мужчина закивал, поглядывая на своего сына.

– И, кстати, – я снова повернулся к угонщикам, – спасибо, что присмотрели за нашей машиной, пока я занимался делами.

Оба типа только и смогли, что медленно сглотнуть. Я направился к машине; уже когда я открыл дверцу, старший всё же решился задать вопрос.

– И… куда вы собираетесь в таком виде, на этой развалюхе? – кажется, у него вырвалось это скорее непроизвольно.

Я залез внутрь и хлопнул дверцей.

– Посмотрим достопримечательности, – с вежливой улыбкой пояснил я через открытое окно.

Глава 18

Всё началось с освежителя воздуха – почти полного баллончика, выпущенного на меня Рубаном. Вещество щипало глаза и оседало во рту мерзким привкусом, но… даже это было лучше. Единственное, что позволил себе и мне Рубан – отъехать туда, где не было свидетелей, после чего старательно перебивал все исходившие от меня запахи ароматом лаванды и горной свежести.

– Держи, – он протянул мне чёрную футболку самого дешёвого вида. – А ту гадость, что на тебе, выкинь за окно.

Я не спорил. Это действительно было мне… необходимо, хотя бы как временная полумера, но всё-таки. И, разумеется, мы оба даже не заикались о том, чтобы закрыть в «Стейн Лазере» окна.

Император Люций ехал на заднем сидении, заботливо укутанный в плед и с шляпой, надвинутой по самый нос.

– Пойми, – пояснял мне Рубан, когда убеждал пересадить его обратно на кресло, – если нас остановит полиция – то при виде мирно спящего дедушки они расслабятся и даже не полезут назад, чтобы не разбудить старичка. Даже голос понизят. А вот если у нас увидят лежащее на полу тело…

Ладно, с этим я тоже не собирался спорить. Рациональное зерно в его словах было, а к тому же я страшно устал. День оказался невероятно долгий, даже по меркам моего последнего опыта, а сделать предстояло ещё много.

Рубан уверенно вывел машину на ведущую из города трассу, после чего решительно потребовал, чтобы я пересел за руль. Никакие доводы, никакие аргументы не могли сломать одну-единственную его фразу – «Иди к чёрту, Ротт, я хочу хоть немного поспать».

– Будешь спать под радио, – в конце концов, сдался я.

– Ты обнаглел? – поразился агент.

– Нет, – я пожал плечами. – Но, знаешь ли, это хоть какой-то источник новостей.

– А… валяй, – Рубан махнул рукой, откидываясь на сидении. – Пускай так. Я засну и под бубнёж.

Надо признать, он действительно заснул едва ли не сразу, как закрыл глаза. Радио негромко сообщало о прогнозе погоды на завтра, и это было настолько буднично, что даже слушалось дико. Убийство Императора, погоня с участием монстра, бойня и крушение моста… и весть о том, что завтра будет тепло, солнечно и безветренно.

Более-менее интересные новости начались, когда прогноз окончился.

– УБИ не только официально подтвердило, – бодрым голосом сообщил диктор, – слухи о поимке террориста Марка Ротта, которому предъявлено обвинение в убийстве Императора, но и предоставило новую важную информацию. Судебное заседание уже прошло в экстренном, внеочередном порядке, и злоумышленник был приговорён к смертной казни.

Я поднял бровь. Всё же интересно, кого они взяли. Но, видимо, будут неделю или две обещать казнь, чтобы успокоить народ и не допустить слухов о том, что настоящий Ротт на свободе…

– Приговор будет приведён в исполнение завтра в 10 утра на Площади Коронации, что станет первой публичной казнью в Империи за 84 года…

Я закашлялся и вытаращил глаза. Чего-чего?! Руль выскользнул из моих рук, и машину чуть повело в сторону. Рубан даже не проснулся от лёгкого заноса, и я сумел, взяв себя в руки, выровнять машину. Ещё не хватало устроить аварию – после всего, что было.

Гадать о том, кого собираются казнить завтра утром, было глупо – у меня не было совершенно никакой информации. Поэтому я заставил себя переключиться на более насущные проблемы – дорогу и то, что ожидало меня впереди.

Ехал я быстро, время от времени сверяясь с указателями. За окнами наступали крепкие осенние сумерки, городской пейзаж сменился сначала окраинами, а потом и вовсе полями, которые прерывались на небольшие посёлки. Если центр Империи разительно отличался от моей родной страны, то здесь разница существенно уменьшалась.

В одном из таких посёлков меня тормознули полицейские, но, по счастью, сработал именно тот фактор, о котором предупреждал Рубан. Я как можно медленнее затормозил и, прижав палец к губам, показал на спящего агента и Императора позади меня.

– Тише! – прошептал я двум сельского вида служителям закона. – Отец и дед спят! День суматошный был!

– Эээ… – поинтересовался один. – По делам в город ездили?

– Ага, – кивнул я.

– Ладно, – полицейский тоже перешёл на шёпот. – Права…

Я растерянно заморгал, изображая недоумение.

– Так я же на полчаса только! Батя поспит немного… а права дома, я не знал, что буду за рулём!

Полицейские переглянулись, а потом тот, что обращался ко мне, с добродушной улыбкой махнул рукой.

– Валите с миром, – благословил он. – И не буди батю, пусть выспится. Нас бы так сейчас кто подменил, чтобы пойти подремать…

Фух. Короткий разговор, а выжал из меня столько нервов, что фактически превратил в одну струну. Возможно, в следующий раз стоит не останавливаться, а просто втопить педаль в пол? Едва ли эти пригородные ленивые полицейские ринутся в погоню.

Впрочем, чем дальше, тем меньше мне встречалось населённых пунктов; за окном окончательно стемнело, Рубан продолжал спать так сладко и самозабвенно, что я ему завидовал, а вокруг проносился пейзаж хвойного леса, настолько густого, что проложенная здесь асфальтная дорога смотрелась странно и чуждо.

Вдалеке показался указатель; проскочив его, я с визгом затормозил, затем осторожно сдал назад…

– М? – Рубан открыл глаза. – Вот чёрт…

– Что такое? – повернулся я к нему.

– Ничего, ничего, – пробормотал он ещё сонным голосом, зевая. – Просто я так надеялся, что этот день мне только приснился…

Всё шутки шутим. Ну, ладно. Я пригляделся к указателю – ага, до мемориала оставалось всего двадцать километров. Хоть что-то хорошо.

Я как раз успел двинуться с места, когда Рубан вдруг резко распахнул глаза, сбрасывая остатки сна.

– Тормози! – взвыл он, подаваясь вперёд и хватаясь за приборную панель.

– А? – я не успевал реагировать на перемены в его настроении, так что он просто силой вырвал у меня руль и нажал ногой на тормоз; «Стейн Лазер» чуть вильнул – и, едва не съехав вбок, ткнулся в придорожные кусты.

– Что происходит? – спокойно поинтересовался я. В то, что Рубан сошёл с ума, я не верил, а значит, его поведению есть нормальное, логичное объяснение.

– Почти приехали, – Рубан указал рукой куда-то вперёд. Лес кончался буквально через какой-то километр, а там, впереди, уже можно было различить еле заметные чёрточки и точечки – мемориал. – Вот только нас там ждут.

– С чего ты взял? – уточнил я. Скорее всего, он прав. Но мне будет полезно понять, из чего он сделал такие выводы.

– Пусть не делают из меня дурака, – Рубан высунул голову в окно и задрал её вверх. – Я слишком много лет проработал в этой чёртовой конторе, чтобы не знать таких элементарных вещей. Слышишь сверху звук? Это квадрокоптеры, причём их настолько много, что я услышал даже при работающем моторе.

– Осматривают местность сверху? – сообразил я.

– Ага, – кивнул Рубан, что-то прикидывая. – Есть ещё пара моментов… безлюдно здесь. Всегда автобусы, туристы, даже в такое время. Там же по ночам подсветка… а сейчас никого. Ну, и по мелочи.

– Машину сверху будет видно очень хорошо, – протянул я. – Цвет и правда лазерный… Думаешь, нам ждать их?

– Не-а, – отозвался Рубан, отстёгивая ремень безопасности. – Если они ведут нас, то, думаю, давно. А если не взяли до сих пор, то ждут там, на месте. Может, ты нужен им там для чего-то, а может, хотят посмотреть, что ты собираешься делать. Но они доведут тебя до места.

Откуда УБИ могли узнать, куда я направляюсь? Единственным человеком, кроме меня и Рубана, кто мог бы догадаться о моей цели, была Дюбуа. Которая была, определённо, мертва…

Я помрачнел.

– Рубан, – я повернулся к агенту. – Мадлен могла выжить?

– Смеёшься? – хмыкнул он. – Я же вынес ей мозги. Ты сам оттирал их с лица. Чтобы выжить после такого, нужно быть бессмертной, а этим у нас пока только ты отличаешься.

Я покачал головой.

– Она не бессмертная, – пробормотал я, – в обычных условиях. Но я кое-что видел, и…

– Лучше скажи, – перебил меня Рубан, вылезая из машины, – ты можешь сделать то, за чем мы сюда приехали? Прямо сейчас, без того, чтобы ехать дальше?

– Перелить Скверну в Императора? – я с сомнением посмотрел назад и тоже отстегнул ремень. – Не уверен. Мне казалось, нужна конкретная точка…

– Казалось или не можешь? Не уверен – это не ответ, – кивнул Рубан. – Попробуй. Может, нам нет смысла рисковать, прорываясь вперёд.

Вылезя из машины, я обошёл её и отворил заднюю дверцу. Рука неуверенно потянулась к трупу, и я попытался сконцентрироваться на потоках скверны, что бушевали внутри меня. Управлять всем этим морем – практически нереально, но если направить в это тело всего лишь маленькую струйку…

Секунду или две всё шло нормально. Но не больше.

Прозорливый Рубан не просто так отходил всё дальше и дальше. Когда случилась вспышка, он был уже за десять шагов – и всё равно свалился на траву, то ли укрываясь, то ли сбитый ей. У меня на пару секунд перехватило дыхание, но то, что творилось со мной, было ерундой по сравнению с тем, что происходило вокруг. Там, в гробнице скверну сдерживали печати, здесь же…

Зелёная краска машины облезала и темнела, как от стремительной коррозии; металл скрипел и ломался. Кусты и деревья, вывшие слишком близко, чернели и засыхали…

– Ротт! – крик Рубана раздался у меня в ушах через звон, как будто я находился под водой. – Ротт! Прекращай! Хватит!

Я отдёрнул руку. Скрип и разложение прекратились.

– Рано, – я обернулся на Рубана. – Очень рано. Если я сделаю это здесь…

– Я уже понял, – прохрипел он, вставая. – Свинцовая камера с сотней печатей – вот куда тебе нужно, Ротт… тебе когда-нибудь об этом говорили? Тебе и ему…

Медленно опершись о ствол дерева, он встал, затем оглядел выжженное скверной пятно вокруг меня. Да уж, не уберись он из машины – сейчас был бы в лучшем случае пациентом реанимации, в худшем…

– Может, и так, – кивнул я. – Но если мы что-то не придумаем – то через день-два такое случится со всей страной. Веришь?

– Очень хочу не верить, – поморщился он. – Прямо-таки мечтаю. Но приходится.

Он махнул рукой.

– Так, кончаем разговоры. Мои бывшие коллеги могли очень заинтересоваться, почему мы остановились и что здесь вообще произошло. Хватай своего дохлого друга, кидай его на плечо и пошли.

– Куда? – деловито уточнил я. Чтобы не тратить времени, я сначала начал выковыривать Люция из машины, а уже затем – задавать вопросы.

– В лес, – сухо отозвался агент. – Разве это не очевидно?

– А, – кивнул я. – Ну, да.

Что тут ответишь.

– Не «а, ну, да», – передразнил меня Рубан, раздвигая еловые ветки и указывая мне дорогу, – а это место, в котором нас будет не видно с воздуха. И в котором они затрахаются нас искать. Надолго не спрячемся, но время выиграем…

– Если пройдём, – пробормотал я. Идти по густому лесу было тяжело, а с трупом на плечах – тем более.

– Ротт, – непонимающе обернулся на меня Рубан, – слушай, ты вообще жить хочешь, или как?

– Я-то жить буду в любом случае, – проворчал я.

– Спасибо, утешил, – он снова отвернулся.

Первые десять минут мы просто прорывались между веток – в почти полной темноте. Леса, в которых я бывал в Альянсе у себя дома, казались в сравнении с этим просто лесопарками, ухоженными и окультуренными. Пару раз мне попадалось что-то похожее на узкую тропочку, но Рубан настрого запрещал мне сходить туда.

– Как ты думаешь, – уточнил он, – где нас будут искать в первую очередь?

– Да чёрт его знает, где, – простонал я. – Как вообще можно кого-то найти в этом лесу? Это же сплошные заросли колючих кустов!

Может, со стороны кому-нибудь показалось бы, что я расклеился. Но пусть бы этот кто-то сам попробовал побегать по такому месту с телом на плечах, выдерживая быстрый темп – и сразу бы понял, как сильно он не прав.

Наконец, когда мы вышли на тропу в третий раз, Рубан сдался.

– Ладно, – кивнул он. – Мы уже достаточно далеко от дороги, поэтому идём здесь.

Я слегка выдохнул – и в голове зашевелились мысли, которые почти прогнала мучительная беготня по колючему бурелому.

– А что дальше? – уточнил я. – Как мы подберёмся к мемориалу? Сейчас мы только удаляемся от него.

– Решим, – кивнул Рубан. – Просто иди вперёд.

Несмотря на то, что он, в отличие от меня, шёл налегке, ему было не легче. Та вспышка скверны, под которую он попал, выпила из него много сил, но агент держался, не показывая слабости – а потому и я держался тоже. В конце концов, он влип во всё это из-за меня, а уж сколько раз за сегодня Рубан спас мою задницу – я даже считать перестал.

– А, – вспомнил я, свободной рукой утирая пот со лба. – Пока ты спал…

– Да? – отозвался Рубан.

– По радио передавали о том, что меня казнят.

– А ты чего ждал? – удивился Рубан. – Что человека, обвиняемого в убийстве Императора – остальные пункты я даже не учитываю, это так, лёгкая закуска к основному блюду – отправят в парк развлечений?

– Ты не понял, – покачал я головой. – Меня – то есть, кого-то, кого взяли под видом меня – казнят завтра утром, в десять часов. Публично, на площади.

Рубан заткнулся. Он не матерился, а просто шёл молча, размышляя о чём-то и что-то там прикидывая.

– Нет, – наконец, вымолвил он. – Ни одной идеи.

– Вообще? – приуныл я.

– Ну, единственная причина для такой скорой казни – это если бы они верили, что взяли настоящего тебя, – Рубан пожал плечами. – Но если бы они в это верили, то не караулили бы нас тут.

– А ты уверен, что они…

– Да. Уверен, – отрезал он.

– Тогда что это за двойные игры? – я поглядел ему в спину.

– Не знаю, – признался Рубан. – И это меня и нервирует. Даже бесит, я бы сказал.

Что ж, как и меня.

– А если, – предположил я, – всё это – вся эта тема с убийством – была затеяна… не ради того, о чём мы думали?

– А? – обернулся Рубан.

– Убийство Императора… громкая сенсация, и моё лицо на всю столицу… – продолжал я. – Но Императора можно было убить и иначе, я – слишком мелкая персона для Империи, чтобы устраивать такое шоу, и даже войну с Республикой, если очень нужно, можно было бы развязать куда более простыми методами.

– Тогда что? – Рубан остановился, продолжая глядеть на меня.

– Ну, – я прихлопнул комара на своей шее, – что, если всё было сделано… для того, чтобы казнить этого поддельного «Марка Ротта»?

Рубан помолчал, морща лоб.

– А что мешало казнить его без спектакля? – уточнил он.

– Просто так – ничего, – согласился я. – А публичная казнь – первая за почти сто лет – была невозможна без преступления, которое соответствует наказанию.

В последнее время я встречал много всякого дерьма; достаточно много, чтобы поверить и в особые места, и в мистические жертвоприношения, и ещё много во что.

– Но тогда… – протянул Рубан, снова трогаясь с места, – кто же этот второй «Марк Ротт»?

– Вот то-то и оно, – выдохнул я.

Этот вопрос пока оставался без ответа.

Глава 19

– Ты… волнуешься?

Лев Дюбуа и сам изрядно волновался. Наверное, этот день был в его жизни самым… странным. Не самым плохим, не самым тревожным, а именно странным. Не поддающимся логике, не укладывающимся в рамки привычной жизни.

– Волнуюсь, – Мадлен Дюбуа, сгорбившись, сидела на раскладном кресле, принесённом кем-то из охраны. – Но не из-за того, о чём ты думаешь.

Лев… а он вообще думал о причинах? Пожалуй, он знал слишком мало, чтобы делать выводы. О случившемся сегодня он знал лишь из СМИ, а этому источнику Лев приучился не верить ещё в детстве; настоящие же причины пока были скрыты от него. Поэтому сейчас лишь наблюдал, пытаясь вызнать хоть что-то.

Но, вопреки своему обыкновению, бабушка говорила мало. Она сутулилась, двигалась медленнее обычного… казалось, она за один вечер состарилась до ста лет… Ха. Вот только на самом деле ей куда больше ста.

Фактически, она и бабушкой-то ему не была – лишь сестрой его родной прабабки, никогда не имевшей своих детей по причине бесплодия. Мадлен была безумно старой, безумно умной и… активной. Но только не сейчас. Именно такая подмена и вызывала больше всего вопросов.

– Тогда из-за чего? – вокруг темнело, и многочисленные силуэты памятников Мемориала было практически не отличить от живых.

Старуха лишь пожала плечами.

– Я много чего испытывала в жизни. Но вот умирать ещё не приходилось.

Лев покачал головой; понятнее не стало.

Когда Марианна велела всем срочно поставить перед ней Марка Ротта – он понятия не имел, что окажется здесь, у Мемориала. Первой его мыслью было направиться в УБИ или ещё куда-то, где можно найти специалистов по поиску, собрать информацию. Он не спешил выполнить задание «на скорость», понимая, что лучше обеспечить результат и что укуренные болваны вроде Луки и Давида только насмешат всех своими попытками всех обогнать.

А вот действительно выполнить задание… это хороший шанс. В последнее время взгляд Марианны в его сторону и так начал охладевать. А теперь она стала Императрицей. Поэтому лучше напрячься. Марианна хотела не игры в юных детективов, а результата.

А затем пиликнул телефон.

Фрагмент карты. Точка, определённая до метра. А затем – лишь одно слово:

«Жду».

Приди такое с любого другого номера, Лев бы только пожал плечами, даже не задумываясь над подоплёкой неудачной шутки. Но всё, что приходило от Мадлен Дюбуа, он привык воспринимать всерьёз и молниеносно – с самого детства, как и все другие члены его семьи.

Полчаса, чтобы добраться до места. В другое время хватило бы и половины от этого, но после сенсационной новости весь город стоял в пробках, а уж тем более в центре. Мысленно гадая, что заставило его бабушку играть в шарады, Лев вышел на нужную улицу и огляделся.

«Вниз».

Новое сообщение было таким же коротким, как и предыдущее. Зато вход долго искать не пришлось – огромная дыра в земле, где раньше, кажется, был люк, зияла распахнутым зевом. По периметру она была обтянута жёлто-белой лентой, и рядом суетились двое полицейских, но этим стоило лишь показать свои документы, чтобы они тут же отвернулись.

А дальше… день только подтверждал звание странного. На глубине, по идее, вообще не должно было быть связи. Но, как только он оказался внизу – телефон пиликнул в третий раз. Кто-то очень точно отслеживал его перемещения и координировал их. Слегка пожалев, что он отправился сюда в одиночку, Лев двинулся по маршруту, указанному на новом фото.

Две фигуры он заметил издалека – и двинулся к ним быстрым шагом, когда его окликнули.

– Стой.

Лев затормозил машинально, пытаясь в темноте разглядеть, кто это, и ещё не до конца сообразив, что происходит – когда обратившийся к нему поднял вторую фигуру на руки.

Мадлен Дюбуа. Практически обнажённая, вся в крови и… с огромной дырой в голове?

– Стой, я сказал, – чуть насмешливо сообщил тот, кто держал её на рука, заметив, как Лев делает ещё пару шагов вперёд. Человек был совершенно незнаком Льву… но отчего-то даже мысли не возникало поспорить с ним.

– Что происходит? – Лев попытался хоть как-то сохранить лицо.

– Смотри, и узнаешь.

Больше незнакомец сил на слова не тратил. Медленно спустившись по лестнице на рельсы, он шагнул в тёмный тоннель – и через миг тот расцвёл ярко-багровым цветом. Печать. Тем не менее, человек шагнул так, будто её не существовало вовсе – и сгрузил мёртвую (Лев подобрался чуть ближе, чтобы лучше видеть, и мог гарантировать, что в её лбу – настоящая дыра, а по всему телу торчат повреждённые протезы) Мадлен на землю.

– Ну, вот и всё, – заметил незнакомец, разворачиваясь. – А. Ещё это.

Он снял с себя широкий плащ и бросил его на землю рядом с Мадлен.

Которая начала шевелиться.

…то, что было дальше, Лев помнил не то, чтобы смутно, а скорее смазано – как будто в ускоренной сьёмке. Незнакомец исчезает раньше, чем он успевает хотя бы задать вопрос. Пришедшая в себя бабушка – так же, как и он, дезориентированная и оглушённая. Охрана, которую он вызвал по настоянию Мадлен только после третьего окрика – до того просто стоял столбом, замерев.

А затем – путь сюда и долгий вечер ожидания непонятно чего.

– Мадам, – начальник охраны – а в Мемориал вместе с ними поехали не меньше полусотни бойцов личной охраны семьи Дюбуа – подошёл к старушке. – Машина остановилась за двадцать километров отсюда и съехала в кювет. В ней пусто… и большие следы повреждений.

Лев ожидал какой-то перемены во взгляде, в позе, но Мадлен оставалась спокойной.

– Он придёт сюда, – махнула она рукой. – Никуда не денется. Стойте спокойно и ждите.

Что, если… Лев никогда не слышал о воскрешениях, но что, если оно повредило её рассудок? Тем более, травма в мозг… С другой стороны – ведь та машина действительно приехала.

– Марк Ротт? – уточнил он. – Мы ждём его?

– Да, – кивнула Мадлен. – Его. И не только его.

Лев поднял бровь.

– То, что случилось там…

– Я не знаю, – покачала головой старуха. – Я понятия не имею, почему… вернулась к жизни.

– Но ты знаешь, почему умерла, – возразил Лев. – Это тоже сделал Ротт?

Старуха пару секунд молчала, глядя на ближайшую статую, а затем кивнула.

– Да.

Она поднялась со стула – наконец-то, впервые за полтора часа – и зашагала вперёд, что-то тихо бормоча себе под нос. Лев шагнул следом. Чёрт, какой же нужно быть сволочью, чтобы напасть на беззащитную старушку! Он и сам не был образцом благородства, но… это уже чересчур.

– Так что там с Императором? – поинтересовался он, видя, что старуха наконец оживает (на сей раз – в переносном смысле слова). – Зачем он вообще убил его… и тебя?

– Не будь дураком, Лев, – старуха снова покачала головой. – Ротт не убивал Императора. Я могу поручиться за это – мы с ним в тот момент были совершенно в другом месте.

Что ж, по крайней мере, это объясняло, почему с ними поехали не УБИ, а личная гвардия.

– А меня… – продолжила Мадлен. – Ну – у нас случился конфликт интересов, а объяснять долго. Увидишь на месте.

Лев поёжился. Да уж, вокруг творится чёрте что, а ему остаётся лишь наблюдать. Что внизу, что здесь. Да ещё эти статуи…

– Увы, – старуха всё шагала вперёд, медленно и задумчиво. – Сегодня этому месту придётся вынести куда больше шума и суеты, чем оно заслужило.

Лев обернулся по сторонам, проходя мимо скульптурных групп.

Да уж. Мемориал отдавал покоем… но замогильным, холодным покоем. Смерть, застывшая в металле и мраморе. Статуи. Сотни статуй, невероятно реалистичных, замерших в таких позах, словно здесь всё ещё шло сражение.

Штыки старинного оружия. Пары и тройки, сцепившиеся в смертельной схватке, продолжающейся уже больше века. До мельчайших деталей воспроизведённые мундиры трёх враждующих армий – не идеальные, а потрёпанные, простреленные, порванные в боях. И трупы… Лежачих статуй было больше, чем остальных.

Сложно было сказать, кто из них задумывался как убитый, кто – как раненный или оглушённый. Но впечатление это производило по-настоящему гнетущее. Как будто реальная битва отпечаталась во времени, окаменела. Лица, искажённые гневом, болью, желанием жить, отчаянием, страхом, рвением – не менялись уже давно, но это были живые лица. Живые, хотя и изваянные из мрамора.

– На тебя это производит впечатление? – Мадлен, кажется, заметила настроение Льва. Она не остановилась, но её шаг был достаточно медленным, чтобы говорить без затруднений.

– Это необыкновенное мастерство, – признал Лев. – Я бываю тут каждый год, и это всё равно бесподобно. К тому же, обычно здесь подсветка, и они больше похожи на статуи, а сейчас, в темноте…

– Тебя это восхищает, – сухо и слегка недовольно усмехнулась старуха. – Ха. Восхищает. Слышал бы это Люций…

– А не должно? – в голове у Льва снова промелькнула мысль о том, что бабушка слегка повредилась мозгами. Может, остальные просто не смеют сказать ей об этом?

– Оно не должно восхищать, – отрезала Мадлен. – Оно должно ужасать. Заставлять людей помнить о том, как ужасна война, как она отвратительна и неприглядна. Не дать забыть – вот для чего Люций создал это место.

Она остановилась и, развернувшись ко Льву, обвела рукой мраморное поле битвы, простирающееся так далеко, насколько хватало глаз.

– В реальности всё было куда ужаснее, – она поморщилась. – В десять, двадцать раз хуже. Невообразимо больше людей, разрывы, выстрелы, реки крови, запах мяса…

– Можно себе представить, – Лев не хотел представлять себе этого… но слова бабушки всё равно заставили его буквально увидеть ту битву воочию.

– Эти люди, – Мадлен сделала новый жест рукой, – лишь те, кого Император знал лично. Живые и мёртвые, со всех трёх сторон. А сколько ещё было тех, кого он не узнал?

– Это… статуи реальных людей? – не поверил Лев. – Все эти…

– Да, – хмыкнула старуха. – Этому не учат в школах, потому что некоторые из них впоследствии крупно рассорились со следующим Императором, сыном Люция. Факт, когда-то известный всем, забылся сам собой.

– Но их же тут около тысячи! – Лев потрясённо обводил мемориал взглядом.

– Семьсот сорок три, – отрезала старуха, снова разворачиваясь. – Все, кого он знал здесь. Некоторые выжили в той бойне, некоторые нет, но он отметил всех, кого смог.

– А… он сам? – Лев поднял бровь.

– Ему предлагали, – кивнула старуха. – Сделать семьсот сорок четвёртую. Но он отказался. Сказал, что статуй, изображающих его, и так понаставили слишком много по всей Империи.

Лев покачал головой. Не то, чтобы он был сентиментален… но этот размах восхищал, особенно если знать, что каждая – каждая! – из этих фигур срисована с реального человека.

Нет, что бы там ни думали себе его бабушка и старый Император, а это всё-таки восхищает. Сейчас, в тени, их можно было принять за живых солдат; казалось, вдалеке они всё ещё дерутся – не застыв в единой позе, а активно, как тогда…

Лев на мгновение замер, всматриваясь вдаль.

Погодите-ка.

Парень покачал головой.

Они что… и правда двигаются?