Текст книги "999999999 маны. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Оро Призывающий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 24

Пулемётные очереди косили мёртвых направо и налево; вертолёт завис над разорённым мемориалом. О том, чтобы уничтожить всех осквернённых и все статуи, речи не шло, но атака отбросила их от нас и проредила их ряды.

– Тина, – выдохнул Рубан, глядя на вертолёт безумными глазами. – Да вы, блин, шутите. Как в кино каком-то – в последний момент.

– Тина?.. – пробормотал Лев Дюбуа; подняв руки повыше, он держал жёлтое силовое поле, накрыв им, как куполом, себя и Мадлен. – Тина Шраут? Что за бред?

– Она, она, – кивнул Рубан. Он не пытался ничем укрыться – просто стоял и смотрел вверх. – Поверь тому, кто знает её не первый год. Поступок в её стиле… больше никто из Шраутов и пальцем бы не шевельнул, чтобы спасти любого из нас.

Кажется, Лев считал, что он тоже знал Тину давно. И, кажется, он совершенно её не знал. Изумление и неверие на лице аристократа читалось так явно, что хоть сейчас фоткай и выкладывай в «Постер» – разойдётся на мемы.

Вертолёт завис над нами; хлопнула дверца. Первым, что оттуда вылетело, была смятая пачка из-под сигарет, и только потом – верёвочная лестница. Ну, точно Тина.

– Когда ты сказала, что вытащишь меня, – заявил Рубан, влезая наверх последним, – то не думал, что это будет настолько буквально.

– В моем ежедневнике тоже про ваше спасение ничего написано не было, – Тина глядела в основном на него. Смотреть на меня ей было по-прежнему неприятно – хоть она и не теряла сознание и не выворачивало желудок наизнанку, это было слишком очевидно. Старуха Дюбуа в принципе смотрела на нас всех так, будто мы были её злейшими врагами, а Лев…

Ну, здесь и так было всё понятно.

Впрочем, продолжить неловкий разговор нам не дали.

– Что ж, – раздался из рации у одного из бойцов спокойный, чуть насмешливый голос. – Значит, корректируем планы. Кстати, неплохо сработано, Валентина.

– Ты… – девушка выхватила рацию и уставилась на неё, – ты не…

– Не злюсь? Не сердит за то, что ты не послушалась? – Герберт Шраут – а это мог быть лишь он – усмехнулся. – Может быть, и так. Но я не разочарован. Плох тот Шраут, который лишь выполняет приказы. Быть Шраутом – значит, уметь принимать решения, идти наперекор другим и оставаться твёрдым в своей позиции… а сейчас, будь добра, передай рацию госпоже Дюбуа.

Слегка растерянная, Тина послушалась и протянула рацию старухе.

– Мадлен, – донеслось оттуда. – Рад видеть тебя и твоего внука у нас на борту. Я так и думал, что слухи о твоей смерти немного опередили время.

– Как и слухи о том, что вы якобы изловили Ротта, и сейчас он дожидается казни в камере, Герберт, – Дюбуа откинулась на жёсткое кресло.

– Ну, кое-кого мы и правда поймали, – согласился Герберт Шраут. – Но в целом, это не было целью номер один. Ты не хуже меня знаешь, что Ротт не убивал Императора.

– Он сделал кое-что похуже, – фыркнула Дюбуа, награждая меня уничижающим взглядом.

– Я?! – до сих пор я старался, как вежливый человек, не вмешиваться в чужой диалог, но тут уж не выдержал. – Я сделал? А вы, Мадлен, ни капли ни виноваты в произошедшем?

Я поднялся на ноги. Кажется, Дюбуа собиралась высокомерно проигнорировать меня. Нет уж! Такой роскоши я ей не дам.

– Может быть, часть моей вины в произошедшем и есть, – внутри меня всё просто кипело от ярости, – но если бы вы изначально не полезли со своими планами пожертвовать мной ради воскрешения Императора – ничего бы не произошло!

– Да как ты… – начала Дюбуа, но Шраут бесцеремонно перебил её.

– Так-так-так, – заметил он. – Кажется, это тот самый Марк Ротт, о котором в последние дни все столько говорят, и с которым я до сих пор не удосужился познакомиться.

– Зато я имела счастье, – поморщилась Дюбуа.

– Господа, – с лёгким рычанием в голосе включился Рубан. – Уважая ваше положение, происхождение и всё такое – вы думаете вообще не о том. Уж простите, что приходится перебить, но наша главная проблема сейчас – не найти виноватого, а избежать катастрофы.

– Совершенно верно, агент Рубан, – согласился Шраут. – А вы предлагаете что-то конкретное?

– Предлагаю задуматься, – Рубан наклонился к рации. – Люций – точнее, сущность в его теле – исчез отсюда. Вам ничуть не интересно, куда и зачем он направился?

Лев Дюбуа вздрогнул и перевёл взгляд на Рубана; кажется, он чувствовал себя крайне неуверенно. Тина пожала плечами, Дюбуа осталась безучастна… я же махнул рукой.

– Чтобы понять, куда и зачем он направился, нужно понять, что он задумал. А чтобы понять, что он задумал, нужно сообразить, что же он всё-таки такое выковырял из основания мемориала. И, кажется, – я перевёл взгляд на Мадлен, – среди нас есть та, кто знает ответ на этот вопрос.

* * *

Этот вечер никак не заканчивался.

Если бы ещё вчера Марианне бы кто-то сказал о том, что сегодня случится, она бы ждала от себя чего угодно. Горя, гнева, желания разобраться со всем…

Но главенствовала усталость. Горе и гнев не то чтобы исчезли, но они притупились, будто из девушки оказались выжаты все соки, и единственное, чего она сейчас хотела – это забыться и отдохнуть.

Увы, новоявленная Императрица не могла позволить себе такую роскошь.

Пресс-конференция, разумеется, отличалась от обычных. Охрана резиденции была усилена раз в пять, и каждого из тех, кто здесь находился, проверили тщательнее, чем когда-либо. Это дало ей… немного времени на подготовку. И на пару чашек кофе, чтобы держаться.

– Скажите, вы планируете изменить политику вашего отца по отношению к Республике?

Не морщиться. Смотреть прямо в кадр. Придумать какой-нибудь ответ, который будет сносно звучать – и неважно, правда это или нет.

– Это… не совсем корректный вопрос, – заметила Марианна. – Я… слишком много времени прошло со смерти моего отца, и… наверное, мне слишком сложно пока отделить своё правление от его правления. На то, чтобы изменить что-либо, уйдёт долгое время, и пока рано говорить об изменениях – лишь о том, чтобы не развалилось то, что мы имеем на данный момент.

Плохо. Дважды запнулась в тексте, и концовка вышла такой, будто она не уверена в своих силах. Плохо, она не готова к этому.

– Говоря об убийстве, – встал ещё один журналист. Ну, да – всё же это главная тема вечера. – Не находите ли вы решение казнить Марка Ротта поспешным? Разумеется, террорист заслуживает только этого, но после его казни невозможно будет ни допросить его, ни выяснить что-либо…

– Казнь состоится завтра утром, – голос девушки обрёл стальную твёрдость. – Это решение окончательно, и… когда мы сталкиваемся с угрозой, нам не будут важны её мотивы. Важно уничтожить угрозу, защитить то, что ещё не разрушено. А если…

Пауза, пауза. Пауз быть не должно, срочно придумать, что сказать!

– А если вы переживаете за то, что у Ротта могли остаться сообщники, то расследование уже ведётся, и любые подозрения будут проверены, – закончила она.

Нет, она не готова. Она – и управление Империей?.. Это как рюкзак с камнями на спине. Слишком внезапно, слишком рано, слишком… больно. Наверное, до этого дня она не задумывалась о том, как много отец значил в её жизни.

Он почти не общался с ней. Государственные дела отнимали всё время; она воспринимала его как кого-то, кто ей родня только по крови и не более, кто может за неделю перекинуться с ней парой слов…

А теперь ей его не хватает.

– Но если речь идёт не о терроризме, а о масштабном заговоре? – продолжал настойчивый журналист. – Ротт – председатель совета Альянса Пяти, а Альянс во многом подвержен влиянию Республики. Не приведут ли эти события к чему-то глобальному?

Чёрт. Почему он спрашивает её? Можно подумать, она сейчас знает больше, чем все. Расследование только началось, и пока все лишились Императора – она лишилась отца. И ей задают такие вопросы, думая, что она…

– Это, несомненно, заговор, – раздался с другого конца зала низкий, спокойный голос.

Что?

Марианна моргала глазами, глядя, как все камеры, все микрофоны разворачиваются к говорящему. Кто это, как он сюда…

– Заговор, участники которого пока неизвестны, – высокий, бледный мужчина в простом костюме вышагивал по залу. – Неизвестен масштаб, неизвестно, как глубоко он пустил свои корни и что ещё планируют сделать его участники.

Да кто же это? Почему охрана застыла, почему не схватит его, не выведет из зала?

– Но нам всем хорошо известна цель, – продолжал говорящий – Пошатнуть Империю. Уничтожить её – построенную на крови своих граждан, выстраданную, выкованную в огне войн и в горниле труда.

Нет.

Чёрт, нет, нет. Как… такое вообще возможно? Марианна попятилась, отшатнувшись назад. Как это может быть?

Как может её прадед, первый Император, умерший много лет назад – спокойно разгуливать по залу и вещать, как с трибуны?

Кажется, у людей, стоящих вокруг, в голове крутились те же самые вопросы. Но почему ни один из них не заговорил, не задал их? Так боялись нарушить эту странную речь?

– Сделать это – их цель, наша же цель – не дать им сделать это…

– Стойте! – буквально выкрикнула Марианна. Голос её сорвался – не таким должен быть образ Императрицы… – Замолчите!

Люций – или тот, кто выглядел как Люций, её венценосный прадед – обернулся.

– Да? – он глядел на неё спокойно, понимающе и даже, казалось, участливо.

– Не знаю, кто вы, – выдохнула Марианна, – и не знаю, как вы это сделали, но вы не Император. И у вас нет тут права говорить здесь от имени Империи.

Мужчина тепло улыбнулся и пожал плечами.

– Прошу прощения, дитя моё. Возможно, моё появление и правда было слишком внезапным… возможно, оно не вполне поддаётся логическому объяснению. Но я действительно Император.

– Но…

– И я, – Люций поднял правую руку с зажатым в ней небольшим предметом, напоминающим серебряный диск, – имею полное право и говорить, и управлять.

* * *

– Печать Империи невозможно подделать, – говорила Дюбуа. Её мёртвый, холодный тон был угрожающе спокойным, а поза – неподвижной. Взгляд упёрся в одну точку впереди. – Невозможно снять и невозможно взять в руки. И то, и другое способен сделать только законный Император.

– Откуда она вообще взялась? – Тина выдохнула в тесный, битком набитый вертолёт новую струю дыма. Она уже накурила здесь столько, что хотелось распахнуть дверь, но вертолёт быстро летел обратно к городу. – Кто её создал и откуда уверенность в настолько мощной защите?

– Печать накладывали сразу одиннадцать человек, – старуха не пошевелилась. – Десять сильнейших пробуждённых Империи… и сам Люций. Внести в печать какие-либо изменения, просто прикоснуться к ней – могли только они, но они мертвы.

– До недавнего времени был мёртв и Люций, – заметил Герберт по рации. – А сейчас он собирает овации в императорском дворце.

Я переглянулся с Рубаном. Если честно… новость о том, что Император затеял вовсе не разрушения и апокалипсис, а переоделся в чистый костюм и пошёл выступать перед народом, нас удивила.

Но я не строил иллюзий. Ничего хорошего из этого в любом случае выйти не могло; слишком отчётливо я помнил лицо и слова Люция там, в своём видении.

То, что сейчас управляет его телом – это уже не он. Даже если искренне считает себя им, даже если имеет его память и привычки. И то, что он задумал… так или иначе, обернётся кошмаром.

– Но оно никак не гипнотизирует людей? – уточнил Лев Дюбуа, сидящий рядом со своей бабушкой. – Просто… это печать, которую невозможно подделать?

Старуха впервые чуть повернула голову и, поморщившись, поглядела на внука (или кем он ей там приходился).

– Гипноз? Что за пошлость, – её тон не изменился ни на каплю. – Это печать, которая удостоверяет абсолютную власть в пределах Империи. Это печать, которой можно заверить любой указ – и никто в Империи не сможет его нарушить, а если нарушит – понесёт наказание…

– Но если люди просто… не захотят слушаться его? – Лев сощурился. – Не какие-то отдельные, а большинство?

Признаться, меня тоже мучил этот вопрос. Но я не рисковал заговаривать с Дюбуа – мы и так потратили почти полчаса на то, чтобы заставить её излагать факты, а не новые обвинения и оскорбления в мой адрес.

– Этого не будет, – холодно отрезала старуха, внезапно вставая. – Ты не знаешь людей. Ты вообще ничего не знаешь, Лев – ни как устроена власть, ни как устроен народ. Я разочарована.

Мы все поглядели на неё.

– Парень задал нормальный вопрос, Мадлен, – заметил Шраут по рации. – Я и сам не уверен, чем это обернётся. Двоевластием, революцией, беспорядками…

– Значит, ты тоже дурак, Герберт, – ответила Мадлен, шагая вперёд, к пилоту, и зачем-то вглядываясь в небо впереди нас. – Это не просто картинка, нарисованная магией, не просто документ, подтверждающий право на трон. Это образ, который всплывёт в голове у каждого имперца. Даже те, кто не признают Люция, даже те, кто пойдёт против него – всё равно в глубине души будут знать, что он Император и он в своём праве.

– Поверить не могу, что он не сообщил мне о существовании такой штуки, – отозвался Шраут. – Возможно, знай я раньше – залил бы это место бетоном, или ещё что получше.

– Он много чего тебе не говорил, Герберт, – фыркнула Мадлен. – Думаешь, он доверял тебе в полной мере? Так, как доверял мне?

– О, Мадлен, – сухо рассмеялся Герберт. – Или ты правда думаешь, у нас с ним не было общих дел, которые по сию пору остаются секретами от тебя?

– Возможно, я опять скажу глупость, – с тем же настойчивым рычанием включился Рубан, переглянувшись с Тиной, – но вы заняты не тем. У нас всех тут большие счёты друг к другу, а ещё общая угроза, и она важнее всего остального…

– Агент Рубан прав, Мадлен, так что сойдёмся на том, что нам нужно выработать план, – согласился Шраут. – Сейчас не время разбираться со старыми счётами, хотя, несомненно, скоро мы доберёмся и до этого.

– Думаешь? – сухо улыбнулась Мадлен. – У меня уже есть план, Герберт. И начнётся он именно с того, чтобы разобраться с проблемами.

И – раньше, чем кто-либо успел отреагировать – стальные когти протеза метнулись вперёд.

Кровь из шеи пилота брызнула прямо на искорёженную, искрящую приборную панель.

Глава 25

Мой вестибулярный аппарат понял, что что-то не так, на пару мгновений быстрее, чем я сам.

С противным свистом вертолет накренился вбок; кажется, своим ударом старуха что-то серьёзно повредила в его внутренностях. Рубан, Тина и я тут же оказались на ногах, но не смогли удержаться и полетели кубарем вниз, в накренившуюся часть салона. Оставшийся в живых солдат Шраутов был отброшен вслед за нами, и только Лев остался на своём месте, непонимающе глядя на старуху.

Кажется, кто-то ещё не понял, что им разочарованы всерьёз. Настолько, что даже решили им пожертвовать.

– Какого… – Тина уставилась на Мадлен.

– Пошли в Ад, – та вцепилась когтистой рукой в кресло пилота, зацепившись ей, словно якорем. – Вы правда думали, что я позволю вам пойти против Люция? После того, как он вернулся, после того…

– Какой это, нахер, Люций? – глаза Рубана загорелись сиянием, и он выпрямился; кажется, навык позволял ему удерживать равновесие. – Как можно спутать эту долбаную тварь с живым человеком?

– Заткнись, – глаза Дюбуа сузились. – Заткнись и не смей говорить так о нём. Лев, прыгай вниз, навык затормозит тебя.

Я быстро глянул на все ещё пытающегося обработать происходящее парня. Его затормозит какой-то навык, отличные новости… для Льва.

Он медленно приподнялся на ноги, пытаясь удержаться в трясущемся, перекошенном вертолёте.

Что ж, переговоры явно были бесполезны… а вертолёт падал, теряя высоту и выкручивая довольно безумные кульбиты в воздухе. Остатки приборной панели верещали, как сирена во время эвакуации, вот только для того, чтобы понять – ситуация так себе, они были не нужны. Достаточно было просто выглянуть за борт.

– Что у вас там… – раздался голос Шраута из рации, но договорить он не успел: Дюбуа свободной рукой легко смяла устройство и то, заискрив, быстро умолкло.

– Я кое-что поняла, Ротт – как работает твоё бессмертие и почему сегодня воскресала я, – хмыкнула Мадлен. – Мы с тобой ещё увидимся внизу. Лев, ты будешь прыгать или предпочтёшь разбиться?!

– Чокнутая сука, – пробормотал Рубан, выхватывая пистолет из кобуры упавшего рядом парня. Тот не сопротивлялся – судя по позе, при падении он что-то себе сломал. – Второй раз за сегодня…

Стреляя в такой ситуации, проще вынести мозги самому себе, чем противнику, однако навык Рубана позволял ему стоять на ногах как вкопанному, и даже более того – мужчина даже удалось навести мушку на Дюбуа.

Впрочем, навести не значит попасть. А потому не успел УБИшник ещё спустить курок, как старуха резко рванула в сторону. Вылетевшие через мгновение после этого пули с треском пробили переднее стекло вертолета, даже рядом не задев Дюбуа.

Следующие выстрелы полетели прямо в верхнюю часть салона, так как на Рубана практически сразу же бросился Лев, резко схвативший агента за руку с оружием.

Рубан рефлекторно вмазал парню коленом, и тот на мгновение опешил, прежде чем снова предпринять попытку броситься вперёд.

– Хватит, идиот! – Тина, которую впечатало в стену рядом со мной, смотрела прямо на Льва. – Неужели ты ничего не понял?!

Парень на секунде опешил и быстро глянул на Мадлен.

Я же, судя по ощущениям, был единственным, кого волновал тот факт, что спустя минуту мы все к чертям разобьёмся.

– Вертолет сейчас упадет к херам, может лучше вы подумаете о том, как нам не сдохнуть?

Рубан повернулся ко мне, не опуская пистолет.

– Эта сумасшедшая сука нас угробит в любом случае!

Не знаю насчет угробит, но Мадлен не была сумасшедшей. Кажется, она поняла, что воскресает от скверны и что если я умру, то скверны вокруг будет очень много.

Она просчитала это. Значит, всё что мне теперь нужно – это просто не умереть.

Ха.

Я резко дернулся, насколько мне позволяли законы физики. Острый коготь Дюбуа с мерзким скрипом вонзился прямо над моей головой.

Я сглотнул ком в горле.

Еще мгновение и в старуху вновь впечатался Рубан.

– Вот я об этом тебе и говорю! – мужчина бил её по голове рукояткой пистолета, видимо, опасаясь того, что открыв огонь, может попасть в меня.

Всё это время Лев стоял с озадаченным лицом, не решаясь предпринять что-либо. Из этого состояния его вывела Тина.

Выцепив момент, девушка оттолкнулась от стены и влепила Льву пощечину.

– Сделай же ты хоть что-нибудь!

И он сделал.

Выйдя из ступора, Лев оглянулся по сторонам и резким движением руки схватился за дверь вертолета.

Спустя секунду она была уже сорвана с петель. Руки парня вспыхнули жёлтым.

Видимо, он решил не брать на себя хоть какую-нибудь ответственность за происходящее, и поэтому просто выпрыгнул спиной назад из вертолета. Вот только в последнее мгновение ему удалось потянуть за собой Тину. Мы лишь успели обменяться с ней удивленными взглядами напоследок.

Я покачал головой и уставился на Рубана, всё ещё пытающегося забить Дюбуа рукояткой пистолета.

– Да выброси её нахер из этого вертолета! – я попытался ударить по старухе ногой, однако меня тут же прижало к стене. – Если она разобьётся, когда рядом не будет меня – то останется мёртвой!

Впрочем, он не особо охотно меня слушал, больше занятый тем, чтобы уворачиваться от острых когтей, которыми размахивала старуха. Ещё пара секунд возни – и Рубану наконец-то удалось раздробить голову Мадлен настолько, что та просто отключилась.

Честно говоря, никогда не задумывался о том, что Рубан должен быть чертовски хорош в полевой работе, раз так долго прослужил в УБИ.

До падения оставалось совсем немного, нужно было что-то предпринимать.

Похоже, Рубан тоже это понял, поэтому, бросив Дюбуа на пол повернулся ко мне и прокричал:

– Может… лучше выпрыгнем сами? – он качнул головой в сторону тела старухи и схватился за поручень над дверью вертолёта. – А она пусть летит.

Я посмотрел на забившегося в углу пулеметчика, который всё это время боялся даже пискнуть.

– Здесь есть парашюты?!

Он нервно закачал головой, а потом молча указал на какую-то сумку у ног Рубана.

Та была исполосована следами от когтей Дюбуа.

– К чёрту, всё равно на это нет времени. – я закрыл глаза, – Рубан.

Мужчина к этому моменту уже приблизился к оторванной двери и посмотрел на меня, нахмурив брови.

– Что?!

– Обними меня.

Брови УБИшника удивленно поползли вверх.

– Не лучшее время для сантиментов, Ротт!

– Бл*ть, да обними ты меня уже! – я закричал что было силы, а затем посмотрел на испуганного пулеметчика. – Ты тоже!

То, что я хочу сделать, будет рискованно.

Но если я не попытаюсь, то Рубан сдохнет. А мне бы этого не хотелось.

Осознав, что Рубан ещё слишком долго будет обрабатывать мою просьбу, я чертыхнулся и, резко подскочив, схватил пулеметчика сам.

Резкий толчок – и мы втроём падаем с вертолёта.

Хорошо.

Когда я прыгал из окна в больнице, не переломать себе все кости мне помог навык, позволяющий контролировать силу инерции. Оставалось только надеяться, что теперь, с большим количеством скверны, я в силах погасить и такое падение.

Руки загораются оранжевым.

Дальше все происходит быстро.

На глазах застывает весьма странная картина. Симпатичный лесной пейзаж, поток холодного ветра в лицо и матерящийся УБИшник напару с молящимся пулеметчиком под боком.

Расклад мог быть и хуже.

Секунда.

Хлопок.

Какое-то время мне было трудно открыть глаза. Однако я всё же себя пересилил.

Я лежал на спине, глядя на верхушки каких-то сосновых деревьев. Справа от меня валялся пулеметчик с очевидно сломанной при падении рукой, а чуть поотдаль от него приходил в себя Рубан.

Я выдохнул и снова закрыл глаза. Получилось.

– Ротт, мать твою!

Хриплый голос агента заставил меня снова распахнуть веки. Сначала мне хотелось узнать причину, по которой он орёт, однако спустя секунду это показалось совершенно неважным.

Я опустил взгляд вниз, на своё тело.

Чуть ниже грудной клетки из меня торчала внушительных размеров ветка.

– Сука.

* * *

Антрацитово-чёрный топор, свистнув возле самой головы, вонзился в дверную притолоку; Элиза дёрнулась на ходу, уклоняясь и от щепок, и от оружия. Сбавить скорость сейчас значило совершить изощрённое самоубийство.

Что и сказать – разговор не задался. Кажется, разозлённый отец решил показать характер. А поскольку выйти победительницами из прямой схватки у них не было ни шанса… пришлось экстренно искать пути отступления.

Вот только проще сказать, чем сделать.

Второй топор врезался в перила лестницы; Сара дёрнула Элизу за блузку и буквально толчком отправила в другую сторону, ко второму выходу.

– Нам не…

– Нет, нам не туда! – отрезала Сара. – Там этот придурок!

И действительно, позади уже показалась скрежещущая протезами фигура Алекса. Он воздел руки, готовясь применить очередной боевой навык.

Путей к отступлению оставалось не так много; тела соратников Сары лежали по всему клубу – вырубленные каким-то навыком, похоже, по крайней мере, некоторые. К ним самим четвёрка не собиралась быть так благосклонна.

Алекс выставил руки вперёд, выплёскивая что-то вроде чёрной молнии; Сара снова дёрнула Элизу, прижимая её к стене. Секунда – и они уже бегут дальше. Выход из клуба – в двух шагах.

Элиза не то, чтобы совсем висела балластом на руках у Сары – она тоже активно уклонялась и бежала. Но вот действия самой Сары её… удивили. Вместо того, чтобы встать и выйти, та предпочла помочь ей выбраться из передряги.

Им ведь дали шанс… закончить всё мирно. Вошедший отец тогда кивнул ей привычным жестом:

– Что ж, науправлялась и хватит. Теперь я вернулся, и, если ты подчинишься без протестов – готов забыть твои ошибки последних дней.

Разумеется, подчиняться она не собиралась. А тем более – отдавать страну в руки невесть откуда взявшимся подозрительным типам.

Именно это она ему и высказала. И только когда лицо «отца» перекосило гневом, она осознала, что стоящий перед ней человек кто угодно, только не Вульфрик. Не прежний Вульфрик, конечно же.

Тот отец, которого она помнила, разозлился бы. Но он бы никогда не попытался бы убить собственную дочь. По счастью, она среагировала раньше; Вульфрик, скованный лёгкой ледяной коркой, остался лежать в разгромленном кабинете, а дальше…

Дальше Сара, которая могла просто поднять руки и объявить себя непричастной, пару раз спасла ей жизнь, рискуя собой. И вот теперь – эта погоня.

Может быть, её слова были для неё не пустым звуком, и они обе действительно хотели лучшего для страны. А может быть, так подействовал на неё вид общего врага. Как бы там ни было, обе девушки бежали быстро, забыв обо всех разногласиях.

Жаль лишь, что не все проблемы решаются командным духом и верой в себя.

Вылетев из дверей ночного клуба, девушки быстро обернулись по сторонам.

– Сюда, – Сара дёрнула её за руку, утягивая в узкую подворотню. – Может, если доберёмся до людного места…

Элизе мучительно хотелось посмотреть под ноги, чтобы узнать, что там внизу издаёт такие мерзкие хлюпающие звуки, но она держалась.

– Если бы назначили встречу у меня – твой клуб остался бы цел, – зачем-то заметила она на ходу. – И люди бы не пострадали.

– Если бы назначили встречу у тебя – петляли бы сейчас по комнатам и этажам! – сердито парировала Сара. – Вы, аристократы, просто повёрнуты на этих мудацких особняках, где без карты не разберёшься!

Элиза заткнулась, сочтя за лучшее не развивать тему. За спиной уже гремели шаги преследователей, и она, вырвав у Сары руку, отправила назад ещё один узкий конус холода. Может быть, скользкая наледь хоть немного затормозит погоню?

Чёрные щупальца – теперь они потеряли вид топоров и были просто бесформенными, острыми сгустками – врезались в дерево впереди них; оглушительный треск ствола – и тот начал падать, перегораживая дорогу.

– Быстрее! – теперь уже Элиза рванула Сару за руку, ускоряясь. – Мы ещё успеем!

– Это вряд ли, – отозвался женский голос за самой спиной. – Куда вы планируете убежать? Как долго сможете продержа…

– Заткнись, сука! – прошипела Элиза, на бегу разворачиваясь на каблуках и направляя на незнакомую женщину в чёрном платье струю арктического холода. Та подняла руки, чтобы защититься, и ещё одно осквернённое щупальце, дрогнув, промазало мимо Сары на пару метров.

– Лезем! – Элиза перелетела через упавший ствол и дёрнула девушку за руку. – Давай, быстрее!

– Ты… – поглядела на неё Сара. – Ты успела бы…

– Да нахер! – заорала Элиза, – Валим, потом поблагодаришь!

Особо рассчитывать на эту минутную задержку не приходилось.

– Туда! – Сара ткнула пальцем на большое здание через дорогу. – Торговый центр, там люди!

– В клубе тоже были люди, – мрачно заметила Элиза, ускоряясь. – Думаешь, их это остановит?

Очередной разряд чёрной молнии, запущенной Алексом, прогремел прямо у них над головами; девушки пригнулись – и, не дожидаясь зелёного света, кинулись через дорогу. Визг тормозов заглушил очередной вопль преследователей.

А затем раздался скрежет погромче. Коротко обернувшись, Элиза увидела, что одна из машин просто рассечена пополам чёрным щупальцем.

«Торговый центр не поможет», – пронеслось у неё в голове. – «Им плевать, есть ли вокруг люди».

– Там в конце есть автосалон, – выдохнула Сара, затягивая её в раздвижные двери. – Пока они будут нас искать по всему центру – забираемся в машину и валим в чёрту!

Элиза молча кивнула. План был… не хуже других безумных планов, что приходили в голову в этот момент. По крайней мере, они попытаются, а там будет видно.

Судя по звукам позади, в торговом центре образовалась лёгкая паника – а преследователи и не думали сдерживаться. Навстречу девушкам летели люди – одни перепуганные, другие ничего не понимающие, но привлечённые звуками. Кто-то пытался протолкаться к одному выходу, кто-то разворачивался к другому.

Ну, по крайней мере, это их задержит.

– Вон! – указала Сара. – Туда!

Пролетев поворот, они ворвались в автосалон; Элиза краем глаза отметила, что машины здесь на редкость паршивые и дешёвые, а затем…

– А я вас ждал, – распрямился тип, что вчера представлялся ей как Реджинальд Гримм, появляясь из-за одной из машин. – Ленора верно угадала, куда вы направитесь.

– Назад! – выдохнула Сара, отшатываясь.

– Туда нельзя, – Элиза обернулась на мелькнувшие вдали щупальца – и затем повернулась к Гримму. Вчера тот выглядел не шибко умным, так, может… – Чего ты хочешь?

– Справедливости, – кивнул тот, выходя из-за прилавка и волоча механической рукой мёртвое тело. – И счастья для всех. Зачем вы нам мешаете?

– А этот тоже мешал всеобщему счастью? – нахмурилась Сара.

– Этот? – Реджи улыбнулся. – Продавец. Не хотел пускать меня. Так, мелкая помеха на пути у героя.

Он презрительно сморщился и отшвырнул тело в сторону.

– Напрасно вы убегали, – заметил он. – Всё предрешено. Всё сложится так, чтобы герой вышел героем, а вы были повержены и забыты.

– Чего? – не поверила Элиза. Остальные преследователи хотя бы атаковали их, а этот…

– Вы даже не в состоянии понять, что такое предназначение, – парень шагнул вперёд; металлические пальцы спокойно прочертили бороздку на капоте ближайшей машины. – Что вы вообще способны понять…

– Что ты идиот.

– Что ты чокнутый.

Две фразы прозвучали одновременно; Элиза и Сара переглянулись, отступая назад.

– Машина… – одними губами проговорила Сара. Что ж, Элиза и сама была бы не прочь сесть в машину… но Гримм покачал головой:

– Вы уже уезжаете? Как невежливо…

– Слушай, сделай милость – заткнись! – нахмурилась Сара. – Хочешь убивать – убивай молча, а?

– Чем… чем вам не нравятся мои слова? – в глазах Реджи мелькнули непонимание и детская обида.

– Ты себя вообще слышишь? – приподняв бровь, спросила Элиза. – Так что…

Договорить она не успела. Стеклянные двери автосалона распахнулись, и парочка преследователей с нехорошими ухмылками вошла внутрь.

– Молодец, Реджи, – похвалила Ленора, с одежды которой ещё свисали льдинки; в отличие от Вульфрика, её такая помеха почти не задержала. – Справился с заданием.

Ленора и Алекс с одной стороны. Реджи с другой. И за спиной – стеклянная стена.

Тупик.

– Вы не должны были во мне сомневаться, – Реджик церемонно поклонился Леноре.

– У них в любом случае не было шансов, – хрипло сообщил Алекс, глядя на девушек в упор. – Не правда ли?

– Чистая правда, – согласилась Ленора, с лёгкой брезгливостью оглядывая дешёвые автомобили. – Улица, по сути своей, не слишком отличается от дикой природы. А в природе, – она медленно вышагивала вперёд, – закон один – выживает сильнейший.

Кажется, они не торопились. Сара поморгала глазами… и резко подняла руки.

– Вы правы, – кивнула она. – И…

Она перевела взгляд на Элизу.

– Прости, но за мной люди. Мне нужно заботиться о них.

Элиза только молча кивнула. Чего ещё ждать о человек, который всю жизнь выживал на улицах? Что до неё самой, то… Заморозить она успеет максимум одного, это не поможет. Бежать? Дальше бежать просто некуда, это будет только оттягиванием неизбежного. Драка окончится проигрышем…