Текст книги "Звезда Бессмертия (СИ)"

Автор книги: Ophelia Stern

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Когда Квинлан ворвался в комнату, где разместили Эйлу, он застал там идиллистическую картину в виде своей любимой, бережно прижимающей к себе спящего малыша, полулежа на кровати, и стоящего чуть в стороне гордого своей работой Мола с прижимающейся к нему Сатин, которая с умилением любовалась новорождённым Восом-младшим.

– Точно, у нас ведь ещё свадьба, вот же пиздец, – опомнился Мол, потянув за собой свою невесту.

– А я букет потеряла, – с досадой произнесла Сатин, пока они шли к алтарю. Но обнаружив его в руках у счастливой до чёртиков Баррис, решила оставить всё как есть.

– Когда я вырасту, я выйду замуж за Хана! – громким шёпотом объявила Лея родителям, на что Энакин тихо прыснул в кулак, а Оби-Ван недовольно простонал, закатив глаза. Но на самом деле молодые родители уже давно были готовы к такому повороту.

Семейная жизнь Кеноби-Скайуокеров, да и не только их одних, обещала быть богатой на сюрпризы.

Комментарий к А вы не ждали нас, а мы припёрлись

Ура, мы её дописали о/ Спасибо всем, кто читал и комментировал :3

Однако, спешим вас обрадовать (или расстроить), что это ещё не всё – в ближайшее время ждите кучу бонусов ~

========== Бонус: Свадебное путешествие ==========

Проводить самую многострадальную пару «Звезды Бессмертия» в свадебное путешествие приехали не только миссис Франкенштейн и дети, но вдобавок и половина больницы.

– Мне казалось, нормальные люди обычно едут в свадебное путешествие в первый месяц после свадьбы, а не год спустя, – осторожно отметила Баррис.

– Норма – иллюзия, – заявил тут же Квинлан. – Поверь мне, девочка, я психиатр.

– Да уж, особенно в случае этих двоих, – хмыкнула Асажж.

– Да ладно вам, мне вообще всё равно, как это назвать, свадебное путешествие или не свадебное, я всего лишь решил сделать Энакину подарок на первую годовщину нашей свадьбы, уймитесь, – смутился Оби-Ван, попытавшись пресечь спор на эту тему среди друзей.

– Но у нас не было настоящего свадебного путешествия, так что это оно и будет, – добавил Энакин, поясняя, и перевёл взгляд за спины провожающих на какую-то явно очень отдалённо знакомую парочку, бодро шагающую под руку.

На обоих были тёмные очки, причём именно те, что благодаря своим размерам умудряются скрывать не только глаза, но и половину лица заодно. Девушка вдобавок была завернута в шёлковый платок, скрывающий волосы и шею, и шагала впереди своего спутника, ускорив шаг, стоило им поравняться с будущими путешественниками и их компанией. Мужчина же, одетый в толстовку с капюшоном, шёл практически прогулочным шагом и тормозил тем самым спутницу.

– Пиздец, я не могу, мне жарко! – громко пожаловался многострадальный субъект и скинул капюшон, обнажив ярко-красный ёжик.

– Эй, а это случаем не мистер и миссис Мол? – громко поинтересовался Энакин, заставив теперь всех повернуться в сторону пары.

– Вы что ли тоже в свадебное путешествие собрались? – хмыкнула Асажж, когда супружеская пара буквально замерла на месте, аки пойманные с поличным – разве что рук, поднятых вверх, не хватало.

– Ну да, – ответил Мол за обоих. Он, в отличие от Сатин, явно был не в курсе целей всего этого маскарада, что она устроила.

– Что, тоже на Бора-Бора? – уточнил Квинлан.

– Нет, гораздо лучше, мы летим в Дубаи, – мило улыбнулась Сатин, правда, по всей видимости, скрывая за этой улыбкой желание кого-нибудь придушить своими холеными руками с французским маникюром.

Женский голос через громкоговоритель объявил о скором окончании регистрации рейса на Неваду, и Мол моментально ускорился, на сей раз сам потянув Сатин к стойке.

– Да, не знал, что Дубаи у нас в соседнем штате, – усмехнулся Квинлан, пока Асажж, Баррис и Асока пытались откровенно не ржать.

– Нам бы тоже пора, регистрация уже началась, – напомнил Оби-Ван, оглядевшись в поисках разбежавшихся отпрысков. – Дети, мы с папой скоро улетаем!

Детишки моментально скооперировались вокруг родителей. Кроме Хана – он обнаружился чуть в стороне, разговаривающий с кем-то по телефону:

– Да не вопрос, приезжай, моих не будет две недели, только бабуля, а она добрая, – подросток явно не рассчитывал, что Кеноби в этот момент приблизится к нему со спины под дружное хихикание четверых младших и Энакина.

– Это Лэндо, – тут же поспешно пояснил Хан, отключая вызов. – Кстати, его тоже усыновили, и тоже однополая пара. Только если судить по его рассказам, ему меньше с родаками повезло. Какой-то бывший жулик и средних лет занудный любитель сериалов, которые бедняга Лэндо вынужден смотреть каждый вечер. Пусть потусит со мной хотя бы денек? Его предки, кстати, тоже улетают в свадебное путешествие.

Присутствующие практически одновременно обратили внимание на то, как Мейс, что сидел неподалёку рядом с Хондо, мирно дожидаясь рейса, аж едва не подскочил, поспешно набирая кому-то по мобильному.

– Чтобы никаких походов к Соло, усек?! – весьма явственно донеслось среди прочего потока речи.

Так же, как Энакин и Оби-Ван, Мейс и Хондо выбрали для отпуска Бора-Бора, ещё и горящую путёвку за полцены урвать умудрились. Правда, предварительно доктор Винду совместно с Кеноби на всякий случай убедились в том, что их отели располагаются в разных частях острова.

Главврач «Звезды Бессмертия» ещё разок напоследок прочёл Квинлану, как своему заместителю, подробную должностную инструкцию и, удовлетворившись его предельно честным заверением о том, что, по крайней мере, он постарается возвратить «Звезду» в не слишком плачевном состоянии, попрощался со всеми на ближайшие пару недель, буквально за шкирку отрывая Энакина от детей. Первый совместный отпуск обещал быть значимым событием в жизни обоих.

***

Залезть всё же в воду для Энакина было тяжким испытанием… Нет, купаться он, разумеется, любил, но мысль о том, что все его столь тщательно нанесённые слои тональника смоются, оставив на всеобщее обозрение его шрамы, вводила Скайуокера в праведный ужас, а потому он лишь с завистью смотрел на плескавшихся в воде детей и взрослых, томно, аки светская леди, потягивая через трубочку коктейль из пляжного бара.

Окончательно не испортить впечатление от посещений пляжа помог лишь тот факт, что с лежака всякий раз открывался самый великолепный вид на выходящего из моря после купания доктора Кеноби в его мокрых насквозь плавках, липнущих к бедрам, его обнажённый торс с поблескивающими на солнце каплями влаги и то, как он откидывает назад мешающую прядь намокших волос. Ради одного лишь этого зрелища стоило просыпаться с утра пораньше и тащиться на пляж, пока он ещё наполовину пуст. Ну и заодно ради того, чтобы убедиться в том, что это зрелище с чрезмерно пристальным вниманием не наблюдает кто-то ещё.

– Почему ты не купаешься? – в очередной раз то ли удивлялся, то ли возмущался Оби-Ван, выйдя из воды и присев перед лежаком Энакина, а заодно глотнув коктейля через его трубочку. – Если бы я знал, что ты не любишь плавать, то мы могли бы выбрать другое место для отпуска, солнце.

– Да не в этом дело, – буркнул Энакин, который сейчас, глядя на влажного после купания любимого, даже не мог злиться на него за его абсолютную недогадливость.

– А в чём же, радость моя? – господи, на него действительно невозможно злиться, это было просто невыносимо!

– Я… Я не люблю песок, – ляпнул Энакин, так и не сумев выдавить из себя истинную причину. Звучало глупо, но отступать было уже некуда: – Он грубый, жёсткий, забивается всюду…

– Только в этом дело? Так это проблема разве?! – подивился Оби-Ван.

Энакин уже приготовился прочесть в собственную защиту целую речь о своей жуткой фобии песка, но вместо этого с удивлением обнаружил себя подхваченным на руки Кеноби, которого он обхватил за плечи.

Раньше, чем Скайуокер успел сообразить, что на самом деле задумал его муж, на которого невольно залюбовался в этот момент, он запоздало обнаружил, что Кеноби по колено в воде. Тут-то задумка стала понятна.

– Доктор Кеноби… – жалобно протянул Энакин, вцепившись в плечи мужа ногтями, которыми по ночам частенько расцарапывал эти самые плечи в кровь.

– Ну что? – Оби-Ван явно горел желанием увидеть, как Энакин искупается, и именно ради этого даже помог ему преодолеть трудность, возникшую на его пути в виде песчаного пляжа.

Зайдя по пояс, Оби-Ван попросту отпустил возлюбленного, который с грацией картошки бултыхнулся в воду. Косметика, конечно, пусть и была водостойкой, но не выдержала такой подставы, и Энакин аж ощутил, как предательская тоналка сползает, оставляя открытыми и незащищёнными от чужих взглядов его шрамы. Скайуокер уже даже решил было остаться на дне и постараться тихо утонуть, но Кеноби со смехом выдернул его на поверхность.

– Иди сюда, – прошептал он, вовлекая жмурившегося от отблесков яркого солнца на воде и навернувшихся на глаза слёз обиды Энакина в мокрый и солёный от морской воды поцелуй.

Затем юноша ощутил, как мягкие губы любимого нежно касаются каждого шрама на его лице, после переходя ниже, как поцелуи проходятся по искалеченной правой руке, которую Оби-Ван бережно обхватил своей, поднося к губам. В этот момент Скайуокеру стало попросту наплевать, что подумают о нём все другие. Самая главная истина заключалась в том, что для своего мужа он был красив.

И все же вечером, перед походом в ресторан Энакин загримировался снова. В отглаженной белой рубашке и черных брюках, с аккуратно зачесанными волосами и поблескивающим на безымянном пальце левой руки обручальным кольцом он, по словам доктора Кеноби, был и без того неотразим. Однако Энакину было гораздо комфортнее, когда все его увечья были скрыты от посторонних глаз. Этот ужин был одним из тех моментов, которые можно с полным правом считать абсолютным счастьем. Они наслаждались местной кухней, потягивали ароматное вино – поначалу Энакин, не слывший любителем столь изысканных напитков, морщился и вообще хотел ограничиться каким-нибудь холодненьким пивом, но Оби-Ван был непреклонен и теперь рассказывал Энакину краткий, но очень интересный экскурс по винной карте, которую им предоставили вместе с меню.

Хотя Энакин и честно пытался слушать и вникать во все, что говорил ему возлюбленный, все его мысли на самом деле были заняты Оби-Ваном. Тот тоже был облачен в классическую одежду, которая выгодно подчеркивала каждый его мускул, когда доктор Кеноби шевелился, и ткань облегала его роскошное тело. Энакин просто обожал всячески его трогать, ласкать – пусть даже ненавязчиво, но ему было необходимо постоянно касаться любимого, чтобы знать: это не сон, Оби-Ван действительно принадлежит только ему одному, они друг друга любят и наслаждаются жизнью в этом райском уголке. Только немного скучают по детям, и Энакин предложил было остаться в номере и поболтать с их многочисленным потомством по Скайпу, а затем посмотреть какой-нибудь фильм, валяясь на постели в обнимку и периодически заказывая в номер всякие вкусняшки. Но Оби-Ван предложил компромисс, и, завершив полуторачасовое общение с детьми, супруги все-таки отправились в ресторан, о чем Энакин нисколько не пожалел. Здесь было так же здорово, как и в собственной постели. Ну… почти.

– Не скучайте без меня, – Энакин промокнул губы салфеткой, на которой осталась часть грима, и вздохнул. Жара, несмотря на вечер, стояла неописуемая, и даже маскировочная косметика не выдерживала ее. Приходилось постоянно поправлять грим, но Энакин, уже набивший на этом руку, рассчитывал справиться в считанные минуты. Оби-Ван с улыбкой кивнул и сделал изящный глоток из наполовину опустевшего бокала.

Спустя три минуты после ухода Энакина, когда доктор Кеноби как раз заканчивал мастерить из салфетки розочку для любимого, на стул того вдруг неожиданно приземлилась незнакомая брюнетка с ровным загаром и явно гиалуроновыми губами. Как бы ни старались пластические хирурги добиться максимальной естественности, но Оби-Ван в силу своей профессии и наметанного взгляда на любые хирургические вмешательства мог моментально вывести обладательницу столь выдающихся форм на чистую воду. Впрочем, против инъекций и всякого рода имплантатов он не имел ровным счетом ничего, а потому лишь приподнял бровь в вежливом вопросе.

Брюнетка очаровательно улыбнулась, откинула за спину роскошную копну блестящих волос и вдруг провела наманикюренными пальцами по ладони Оби-Вана. Руку тот сразу же убрал, но брюнетку это не остановило.

– И почему такой эффектный мужчина скучает в одиночестве? – протянула она, не обращая никакого внимания ни на тарелку Энакина, ни на его бокал.

– Вам показалось, – заверил девушку Оби-Ван.

– Все же, думаю, мы могли бы решить эту проблему. Как насчет проводить меня в мой номер? Время уже позднее, меня могут и украсть, – брюнетка кокетливо рассмеялась.

– Прошу меня простить, мисс. Я здесь не один, – Оби-Ван взял бокал левой рукой, чтобы в поле зрения девицы попало обручальное кольцо.

Удивительно, но она решительным образом ничего дальше своего носика не замечала.

– Я не займу много вашего времени.

Оби-Ван вздохнул. Его пациентки и родственницы пациентов порой реагировали на него и похуже, откровенно вешаясь доктору на шею со словами благодарности и предложениями «отблагодарить» в более приватной обстановке. Оби-Ван и прежде на все отвечал крайне профессионально (кроме того злосчастного раза, когда пациентка после аппендэктомии скромно и вежливо предложила доктору выпить с ней кофе, когда ей будет можно, и Оби-Ван умудрился вляпаться в дерьмо по самое не хочу, едва на ней не женившись. Слава богу, что все закончилось так, как закончилось), а после свадьбы с Энакином Оби-Ван пресекал подобные знакомства и предложения на корню, не особо заботясь о том, что и как говорит. Доктор Кеноби – счастливо женатый человек, отец пятерых детей, и никакие интрижки с супермоделями Victoria’s Secret не стоят того, чтобы попрать с таким трудом выстроенное счастье.

– Послушайте, я же уже сказал вам, что я здесь не один. Мне крайне неловко обижать вас, но я верен своей второй половинке и…

С каждым его словом девица все более понимающе улыбалась, словно хотела тем самым сказать: «Да-да, мы это уже проходили, что ж, посмотрим, на сколько хватит тебя». Оби-Ван начал закипать. Если Энакин придет и увидит сию картину неудачного соблазнения, он может сделать совершенно непредсказуемые выводы… К счастью, Энакин обстановку оценил очень трезво, глядя на напряженное выражение лица супруга, а потому наклонился к нему и ласково поцеловал в щеку.

– Прости, что заставил ждать, любимый. Мы можем идти.

Оби-Ван бросил девушке извиняющийся взгляд, на что та улыбнулась уже куда естественнее и кивнула, мол, сразу бы так и сказал, что ты не по девочкам. Взяв ладонь Энакина в свою, Оби-Ван расплатился с метрдотелем, и парочка вышла из ресторана, провожаемая двумя дюжинами взглядов – кто-то смотрел с явной завистью, кто-то с восхищением, ну, а кто-то и с неодобрением, но Кеноби и Скайуокеру было плевать. Их ждала приятная пешая прогулка до отеля, номер-люкс с большой кроватью и ноутбук с фильмами. Прекрасное завершение идеального медового дня.

Когда Энакин вернулся в ресторан за забытым мобильником, он сразу приметил знакомую брюнетку, в гордом одиночестве напивающуюся у бара. Чувства превосходства, пожалуй, Скайуокер не испытывал: в конце концов, он ведь прекрасно знал, что это такое – быть безответно влюбленным в доктора Кеноби. Но тут Энакин сам себе слукавил и довольно расправил плечи: доктор Кеноби был его мужем и всецело принадлежал ему одному, поэтому ни капли сочувствия к брюнетке у него не осталось. Будь эта девица парнем, она бы до сих пор собирала с пола выбитые Энакином зубы, ибо нечего заглядываться на чужих мужей.

========== Бонус: Daddy kink ==========

Энакин убедился, что Хан увлечён прохождением миссии в онлайн-игре, и заодно напомнил ему о том, чтобы не засиживался допоздна, ведь завтра в школу. Зашёл в комнату дочерей, умилившись тому, что девочки, видимо, заболтавшись или заигравшись, заснули в одной постели практически в обнимку. Люк и Гален ещё издалека услышали шаги отца по коридору и поспешили разбежаться по своим кроваткам, притворившись спящими, прежде чем он зашёл, да так и заснули. Миссис Франкенштейн и вовсе засыпала раньше внуков в своём любимом кресле – всё же возраст брал своё, и бойкая старушка начинала понемногу сдавать свои позиции, хоть и явно не собиралась так просто сдаваться.

Оби-Ван ждал Энакина в их комнате, полуразлегшись на кровати, и не сдержал улыбки, когда тот зашёл, будто пританцовывая и покачивая бедрами в такт ему одному ведомой мелодии. Когда Энакин заходил в комнату так, это всякий раз означало, что заснуть им удастся ещё очень нескоро. В своих попытках выглядеть соблазнительным он был просто умилителен и оттого ещё более желанен Оби-Вану.

Рука Кеноби потянулась к выключателю светильника, что стоял на тумбочке, но Энакин мягко остановил его, перехватив ладонью запястье.

– Я хочу сегодня при свете, – прошептал он, заставляя любимого мужа вздрогнуть от интимности подобного момента.

Энакин в большинстве случаев стеснялся делать это при свете, и неизвестно, что смущало больше – мысль о том, как он выглядит в такие моменты, или буквально пожирающий взгляд Кеноби, обычно спокойного, но, оставаясь наедине, превращающегося из собранного и сдержанного мужчины в какое-то стихийное бедствие, ломающее под своим усердием кровати.

Была в постели лишь одна вещь, что всякий раз больше всего бесила Кеноби, но бороться с которой у него не было никаких моральных сил…

– Ох… Доктор Кеноби… – простонал Энакин, лежащий под ним в кровати, когда пальцы Оби-Вана коснулись особо чувствительной точки внутри.

– Эни, солнышко, мы женаты больше года и у нас пятеро детей, вдобавок я давно уже не твой начальник, ты можешь не обращаться ко мне столь официально, по крайней мере, во время занятий любовью, – в который раз уже попытался как можно более ласково втолковать Оби-Ван, хоть и почти наверняка знал, что ничего из этого снова не выйдет.

Но на сей раз он ошибся, и Энакин действительно внял его просьбе. Ну то есть, можно считать, что внял, но воспринял, по всей видимости, весьма специфично.

– О-о-о, кто мой папочка? – протяжно простонал Скайуокер, ощущая, как Оби-Ван плавно, явно сдерживаясь, чтобы не войти резким рывком, заполняет его изнутри.

– Насколько я помню, Энакин Скайуокер-старший, – от неожиданности едва не поперхнулся и с некоторым сомнением ответил Кеноби, ибо вопрос был явно с подвохом. Почему Энакину вообще понадобилось вспоминать своего отца во время секса?..

– Доктор Кеноби, вы совсем от жизни отстали! – возмутился Энакин, с чьих глаз слетела поволока страсти, а из голоса исчезли томные нотки. – Не так надо отвечать! Вы должны были сказать «я твой папочка».

– Энакин, я тебя сейчас совсем не понимаю, и признаться, это пугает, – Оби-Ван продолжал глазеть на мужа, как на какое-то инопланетное существо.

– Вы никогда не слышали про дэдди-кинк? – точно так же уставился на Кеноби Энакин. – Ну там, знаете, когда один в паре берёт на себя роль родителя, а второй ребёнка и…

– Не слышал, и то, что ты говоришь, как минимум странно, – тихо усмехнулся в бороду Оби-Ван, сжимая и едва ли не тиская в ладонях ягодицы Энакина, поскольку одними разговорами сыт не будешь, а желания к Энакину его причуды никак не отменяли. – Давай мы обсудим это чуть позже, а сейчас расслабься, ты весь сжался.

Доктор Кеноби задумался о том, что, несмотря на всю нелюбовь к различным посторонним предметам в постели, неплохо бы было приобрести кляп. В конце концов, мило стонать Энакин способен и с закрытым ртом, а вот болтать всякие отвлекающие и порой до крайности абсурдные вещи – нет. Финишем стал момент, когда парочка уже подходила к совместному оргазму.

– Ах, папочка, жёстче! – простонал, едва ли не вскрикивая Энакин, действительно провоцируя Кеноби на весьма жёсткое движение от неожиданности и едва ли глаза не закатывая от удовольствия в этот момент.

Заснул Энакин, как всегда, почти моментально, стоило лишь ладони Оби-Вана привычно оказаться на его заднице, а вот самому хирургу не спалось. Поведение Энакина наталкивало на определённые размышления, и хотя познания Оби-Вана во всём, что было связано с психологией, психотерапией и иже с ними, оставляли желать лучшего, их хватило на то, чтобы сформировать в голове причинно-следственную связь.

Энакин рос без отца, единственной отцовской фигурой в его жизни был дядя-извращенец, а затем, вместо того чтобы найти себе сверстника, он влюбился в мужчину старше него почти на шестнадцать лет, видимо, увидев в нём новую покровительственную фигуру… Кажется, с такими проблемами стоило наведаться к Квинлану. И очень уж удачно совпало, что он как раз приглашал их завтра в гости.

***

Квинлан был как всегда радушен, всеми правдами и неправдами уговаривая Оби-Вана выпить, хоть тот и был за рулём байка. В итоге Восу удалось уломать Кеноби-Скайуокеров хотя бы на то, чтобы выпить по кружке пивка, попутно ворча на тему того, что же с ними со всеми делает семейная жизнь – раньше ничего менее крепкого, чем коньяк, они не пили.

Сына очень удачно отправили на все выходные к тёще, и сегодня семейная чета Восов наслаждалась спокойствием в компании друзей. Дождавшись, когда Энакин, извинившись, уйдёт с кухни, отвечая на звонок Люку, который жаловался по телефону на Галена, который стащил его любимый звездолет, Оби-Ван понизил тон, решив начать издалека:

– Слушай, Квин, ты же психиатр…

– Так, а вот с этой фразы всегда начинается все самое интересное, – потёр ладонью о ладонь Квинлан. – Рассказывай, чего у вас?

– Да у нас всё хорошо. Меня только беспокоит… Ну… Это деликатный вопрос, – Оби-Ван бросил извиняющийся взгляд на Эйлу, продолжив: – Вчера мы с Энакином занимались любовью и… Он очень странно себя вёл. Он звал меня папочкой… Значит ли это, что он видит во мне замену отца? И… Ну… Если брать во внимание тот факт, что он сирота…

Квинлан слушал с самой серьёзной физиономией, которая, как правило, означала тот факт, что он упорно пытается не заржать. Эйла с лёгким грохотом поставила на стол стакан сока и снисходительно улыбнулась:

– Доктор Кеноби, ну что вы, в самом деле никогда не слышали ничего про дэдди-кинк?

– Вчера от Энакина впервые услышал, – сознался Оби-Ван. – И мне это как-то не понравилось.

– На самом деле, друг мой, ты вот вроде умный, а болван бываешь редкостный, – усмехнулся Квинлан, глотнув пива. – Хоть бы загуглил сначала. Дэдди-кинк – не более чем одно из ответвлений БДСМ.

– Это вот эти всякие разные ошейники, плётки, садо-мазо?.. – уточнил Оби-Ван, ощутив, что глаз его начинает потихоньку дёргаться.

– Боже, доктор Кеноби, – звонко рассмеялась Эйла, кинув просящий взгляд на Квинлана. – Папочка, можно я ему объясню? – дождавшись кивка, психотерапевт довольно улыбнулась и принялась за объяснения. – Садо-мазо – всего лишь одно из направлений в БДСМ, оно совсем необязательно. Дэдди-кинк скорее относится к одной из разновидностей дисциплины, чем садо-мазо… Просто, ну, понимаете, бывают пары зачастую с разницей в возрасте, как, к примеру, мы с Квинланом, где старший в большей степени берёт на себя контроль, и младшему этот факт приносит удовольствие.

Оби-Ван задумался. Ему, конечно же, нравилось, когда он мог контролировать Энакина – по меньшей мере тем, что в таких ситуациях он мог быть стопроцентно уверен в том, что Скайуокер не учудит очередную выходку. Ему нравилось оберегать Энакина, заботиться, нравилось то, с какой благодарностью тот отзывается на это, а Энакину определённо нравилось ощущать себя скорее ребёнком, чем взрослым. Но он совсем не был уверен, что это относится к тому, о чём с таким увлечением всё продолжала и продолжала повествовать Эйла с некоторыми ремарками Квинлана. Успевший вернуться на кухню Энакин уселся рядом и также внимательно слушал, глотая своё безалкогольное пиво, и этот факт лишь сильнее смутил Оби-Вана.

– Это всё, конечно, хорошо, но всё-таки мне неловко трахать человека, который зовёт меня папой! – вынес свой вердикт Кеноби.

– В таком случае, вы можете попробовать что-то другое, – внёс своё предложение Квинлан. – Игру в учителя и ученика, например.

В этот момент Оби-Вану пришлось испытать крайнюю степень неловкости, глядя на то, как загорелись глаза Энакина, вдохновившегося новой идеей… Кажется, сегодня вечером кому-то предстоит поездка в торговый центр за школьной формой.

========== Бонус: Что-то типа приквела. Часть 1. ==========

Восемнадцать лет назад…

– Пошел нахуй, Вос.

– Оби! Я все могу объяснить…

– Я с тобой не разговариваю.

– То есть, ты взял трубку, чтобы сказать мне это?

В ответ раздались частые гудки. Квинлан вздохнул и мрачно переглянулся с Асажж.

– Эй, долго еще? – крикнули недовольно из очереди.

Новоиспеченная парочка отошла от таксофона.

– Он надулся, – констатировал Квинлан.

– И правильно сделал. Я бы тоже надулась, – повела плечом Вентресс.

Квинлан думал, что ему следовало бы радоваться, что Асажж выбрала его, но из-за не получившегося разговора с другом победного настроения как не бывало. На улице моросил мелкий противный дождь, идеально отражающий состояние души Воса.

– Он смирится, – скорее себе самому, чем Асажж, заявил Квинлан. – Возможно, даже порадуется за нас. И все будет как прежде.

Ни он, ни Оби-Ван никогда не предполагали, что их шутливое соперничество за сердце Асажж Вентресс однажды приобретет такие масштабы. Поначалу все это напоминало не более чем затянувшиеся дружеские приколы и попытки выяснить, кто из них круче, но когда на одной из посиделок в баре подвыпившая Вентресс заявила Оби-Вану, что для нее он слишком «простой», Квинлан воспринял это как свой шанс, и уже тем же вечером они целовались на заднем сидении его машины. Где в этот момент шлялся Кеноби, они не знали, но когда он объявился и все увидел…

Словом, Оби-Ван уже третий день подчеркнуто вежливо здоровался с Асажж, начисто игнорируя своего лучшего друга, который, как правило, при этом держал Вентресс за руку.

Они ведь никогда не обсуждали всерьез, что будет, если Асажж кого-нибудь из них да выберет, ведь возможность этого была настолько мала, что ни Кеноби, ни Вос особо не верили в собственный успех. Загадочная красотка Асажж слыла редкостной переборщицей, у нее в ухажерах числились пара готов, один металлист, открытый бисексуал с кафедры патологоанатомии и даже их собственный престарелый препод. Что она нашла в застенчивом ботанике Кеноби и всеми обожаемом распиздяе Восе и почему из всего своего громадного круга общения дружила именно с ними, не знали даже они трое.

По универу ходили упорные слухи, что они трахаются втроем. В принципе, Квинлана это бы устроило, но только не паиньку и девственника Оби-Вана. Да и Асажж брезгливо сморщила нос, когда эта тема однажды зашла у них в беседе.

Они вышли на парковку и отыскали тачку Квинлана, куда уселись и напряженно замолчали. Асажж грызла черный ноготь, пока Вос возился с радио, подыскивая что-нибудь на вкус своей спутницы.

– Это мне надо с ним поговорить, вы же, два идиота, из-за меня посрались, – вынесла вердикт Вентресс. – Поедем к нему?

– Ты точно хочешь именно поговорить с Оби, или тебя просто прет от этого замка Дракулы?

– Не Дракулы, а Франкенштейнов, – поправила Асажж недовольно.

– А я о чем, – фыркнул Вос, и его древний «форд» выкатил с университетской парковки.

Перед мрачно нависшим над ними особняком Асажж заметно занервничала, что случилось с ней впервые. Обычно в этом месте она находила, по ее словам, «абсолютный дзен». Горгульи у ворот свирепо разевали пасти, и Квинлану на миг почудилось, что, будь они живыми, Кеноби мог бы приказать им сожрать своего лучшего друга, как только он появится.

– Ну, я пошла, – пискнула Асажж, и Квинлан показал ей скрещенные на удачу пальцы.

Вернулась она спустя пятнадцать минут мрачная и с каким-то свертком в руках. Пахнуло домашней стряпней, и Вос ощутил прилив нежности к миссис Франкенштейн. От любимой бабули Оби-Вана даже враги никогда не уходили голодными.

– Ну фто? – невнятно спросил Вос, откусив сразу полпирожка.

– Заперся у себя в комнате, никого не пускает и вызывает Люцифера.

Квинлан с трудом проглотил пирожок, вылупившись на свою девушку. Та невозмутимо разломала пирожок надвое и при виде черничной начинки одобрительно вскинула брови.

– Да гистологию он учит. У нас зачет скоро. Ванесса сказала, он так погрузился в учебный процесс, что даже с ней не разговаривает.

– И что делать теперь?

– Поговорю с ним после зачета. Может, к тому времени он немного остынет.

Машина выкатила прочь из тени вековых дубов, окружавших поместье семьи Франкенштейн. Асажж подпевала Курту Кобейну, а Квинлан снова боролся с накатившей тоской. Вентресс ему, конечно, нравилась, но не более, а вот Оби-Вану… Что если у Кеноби к ней все было гораздо серьезнее? Их дружба впервые подверглась такому испытанию, и теперь у Воса нехорошо зашевелилась совесть: а стоило ли оно того?

***

– Вос… Блять, Вос!

Квинлан испуганно оторвался от шеи Асажж. Откровенная паника в ее голосе не предвещала ничего хорошего.

– Что? Что не так?

– Ты не мог бы… поменьше напирать? Не хочу, чтобы синяки остались.

– Эээ… ладно.

Руки скользнули ей под свитер, нащупывая массивную пряжку ремня. В машине было жутко неудобно, но все же лучше чем на узкой койке в комнате общежития, куда в любую минуту мог припереться сосед. Кое-как справившись с джинсами Асажж, Квинлан потянулся к «молнии» своих, одновременно доставая из заднего кармана презерватив. Пришлось здорово выгнуться, чтобы проделать обе манипуляции сразу, и лоб Воса больно стукнул зашипевшую Вентресс по носу.

– Ай!.. Бля, стой. Я так не могу, – она оттолкнула его, и Вос с пыхтением плюхнулся на сиденье рядом с Асажж.

– Ну что опять не так?

– То, что я немного по-другому представляла себе свой первый раз, придурок!

Восу стало неуютно и стыдно.

– Ты что, еще ни разу не…

– А что, по мне не скажешь? – съязвила Вентресс и воинственно скрестила на груди руки.

– Да я не о том, – поспешил обезопасить себя Квинлан. – Бля, извини, честно. Ты заслуживаешь чего-то получше, чем вот это, – он обвел рукой запущенный салон «форда». – Не знаю, там… свечи, шелковую простынь… Слушай, давай я подарю Сайласу билет на баскетбольный матч, и он нам точно не помешает. Тебе как больше нравится: черное белье и белые лепестки роз или белое белье и черные…

– Вос, ты ебанулся? Что за безвкусица? – сморщила нос Асажж.

Он раздраженно отвернулся от нее и уставился в окно. Несколько минут они просидели молча, слушая какую-то романтическую херь по радио.

– Я тут подумала… – нарушила таки тишину Асажж. – Вряд ли у нас что-нибудь выйдет.