Текст книги "I love the challenge (СИ)"
Автор книги: nover.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
«М-м-м, что тебе не спится?»
Алек’ зевнул, потягиваясь на ложе и откидывая легкое полотно, которое заменяло в теплой Истре одеяло.
«Дот спрашивает, не хотим ли мы искупаться в большой воде».
Большой водой драконы называли моря и океаны.
«Заманчиво…»
Алек’ как раз чистил зубы мятной палочкой, когда к нему пришло понимание.
«Подожди… Дот – это же зеленая самка Маг’са?»
Дракон довольно закурлыкал у него в голове. Очевидно, Дот нравилась ему. Алек’ не знал, как воспринимать такое приглашение. Несло ли оно какой-то завуалированный смысл? Или Маг’с просто хотел поговорить вдали от лишних глаз? В любом случае, отказываться от приглашения командира Алек’ считал неразумным, поэтому спустя полчаса он уже парил над котлованом Истра-Вейра в ожидании когда Дот передаст координаты Сераф’у. Дракон сам совершил прыжок, и Алек’, пребывающий в своих мыслях, несколько испугался неожиданно охватившего его холода промежутка. Однако он быстро взял себя в руки, и через восемь ударов сердца они уже парили над уединенной бухтой. Приземлившись, они сняли упряжь с драконов, и те величаво вошли в воду, погрузившись по самый нос. Алек’ весело рассмеялся, глядя на Сераф’а, важно рассекавшего перед миниатюрной самкой Магс’а. Дот не смотрела на него, развернувшись носом к берегу и дожидаясь своего всадника. Подгоняя его, она подняла небольшую волну, забрызгав Маг’са водой с ног до головы.
– Дот, – ласково смеясь, проговорил Маг’с, и от нежности в его голосе у Алек’а что-то перевернулось внутри. – Потерпи немного, я сейчас приду.
Он стремительно скидывал с себя не только теплый летный костюм, но и успевшую прилипнуть к коже рубаху. Алек’, широко распахнув глаза, смотрел на обнажающееся бронзовое от загара тело – подтянутое, мускулистое, с каплями соленых брызг, и смущенно прижимал к себе теплую куртку, стараясь скрыть наливающийся член, туго натянувший тонкую ткань штанов.
– Эй, – крикнул Маг’с, махая ему рукой, – ты там еще не сгорел на солнце, белая булочка?
Он громко рассмеялся и тут же оказался забрызган фонтаном воды, поднятым хвостом Сераф’а. После этого уже смеялся Алек’, мысленно благодаря своего дракона за столь своевременное вмешательство.
Им пришлось изрядно потрудиться, чтобы отмыть двух драконов от сажи и запаха огненного камня. При этом Сераф’ жалобно стонал, требуя к себе повышенного внимания, потому что он в два раза больше Дот, а значит мыть его должны тоже двое, а не один запыхавшийся Алек’.
– Он всегда такой? – спросил Маг’с, умостившись в тени раскидистого дерева и заложив руки за голову.
– Нет, конечно, – беспечно ответил Алек’, которого возня с драконами утомила настолько, что он буквально засыпал, с трудом держа глаза открытыми. – Просто красуется перед Дот.
– Эй, – растолкал его Маг’с, – не засыпай пока. Надо поесть.
Он вытащил из сумки пару лепешек и мясные колобки. Потянувшись к низко склоненным ветвям, всадник сорвал пару оранжевых плодов с сочной чуть кисловатой мякотью. Алек вяло поел, глядя на Маг’са, с аппетитом уплетающего колобки, сквозь слипающиеся глаза.
Драконы осторожно и величаво вышли на берег, умостившись на нагретом песке. Знойный полдень навевал на всех дремоту.
Алек’ проснулся от осторожных прикосновений к своим губам. Сначала что-то влажное, пахнущее свежестью и соком оранжевых плодов, прошлось по его носу, затем достигло губ. И тут Алек’, вздрогнув, отстранился. В темных глазах напротив застыл вопрос и смятение, словно их обладатель не понимал, что делать дальше. Алек’ в замешательстве оглянулся: оказывается, он спал на груди Маг’са, сжав руками его рубаху. Подняв глаза, он увидел, что Маг’с все еще вопросительно смотрит на него. Пытаясь найти правильные слова, чтобы не быть превратно истолкованным, Алек’ приоткрыл было рот, и его тут же накрыли теплые сладкие от сока губы. Поцелуй был нежен, Маг’с осторожно пробовал на вкус его губы, посасывая то одну, то другую. Горячая волна ударила в пах Алек’а, заставив его негромко простонать. И этот стон словно сорвал тормоза, Маг’с начал целовать его страстно, упоенно, вылизывая рот и прикусывая губу, чтобы тотчас заласкать ее. Алек’ оказался тесно прижат к нему, ощущая бедром выпуклость на штанах всадника. Он поерзал, чтобы отодвинуться чуть дальше от этого свидетельства чужого желания, но Маг’с лишь прижал его крепче, отчаянно стискивая его руки, поглаживая спину. Руки Маг’са держали его столь бережно, столь уверенно, что Алек’а вдруг пронзила мысль о том, сколько таких наивных дурачков Маг’с точно так же прижимал к себе, заставляя бессвязно стонать. Эта мысль придала ему силы, и он выпутался из ставших враз неприятными объятий, выпростав руки и отскакивая подальше.
– Что случилось, милый? – ласково спросил Маг’с, тревожно глядя на него. – Я сделал тебе больно?
Алек’а снова повело от его голоса и тревоги в потемневших глазах. Он замотал головой, не в силах справиться с собой.
Сераф’, уловив настроение всадника, проснулся и тревожно затрубил.
– Ты пугаешь своего дракона, Алек’, – с легким упреком в голосе произнес Маг’с, поднимаясь с места.
– Он переживет, – хрипло пробормотал Алек’, посылая умиротворяющую мысль дракону. Сераф’ чуть успокоился, но все еще тревожно блестел лиловым глазом, не понимая смятения, охватившего всадника.
– Прости, я не хотел тебя пугать, – мягко произнес Маг’с, осторожно приближаясь к нему.
Алек хмыкнул, сложив руки на груди.
– И что, многие на это ведутся? – насмешливо спросил он, пытаясь избыть свою боль иронией.
– На что? – непонимающе нахмурился Маг’с.
– На эту твою заботу, сладкие речи, – Алек взмахнул рукой. – На тебя.
В глазах Маг’са сверкнула сталь.
– Все, – коротко ответил он, поднимая летный костюм и надевая его.
На Алек’а повеяло холодом, вымораживая внутренности спасительным равнодушием.
– Очень жаль, что я нарушил статистику, – ледяным голосом ответил он, наблюдая за тем, как Маг’с надевает упряжь на Дот и залезает на своего дракона.
– Не бери в голову, красавчик, – легко махнул рукой Маг’с. – Всегда есть вероятность ошибки.
«Дот просила передать, что ты идиот» – раздался в голове голос Сераф’а.
«Я и сам знаю».
Несмотря на случай в бухте и грубое поведение Алек’а, на людях между ним и Маг’сом все оставалось по-прежнему. Тренировки, боевые вылеты, падения, разбирательства с холдерами занимали все время. И если раньше у Алек’а как-то получалось выкраивать время, чтобы посидеть с всадниками из своего крыла, то сейчас даже попасть на ужин стало проблемой. Он брал любые задания, вылетая со своим крылом на падения, разбираясь с проблемами холдеров, пополняя запасы огненного камня. В полете они бесчисленное количество раз отрабатывали различные приемы, доводя свои действия до автоматизма. Наконец, его подопечные взмолились об отдыхе, ибо пытаясь выбросить из своей головы Маг’са, Алек’ изматывал не только себя, но и своих подчиненных.
С командиром они виделись лишь на утренних планерках, когда распределялись задания. До позднего вечера Алек’ старался не появляться в Вейре, чтоб не столкнуться случайно с Маг’сом. Но все равно он, словно назло, то тут, то там попадался ему на глаза. И всегда в сопровождении какого-нибудь смазливого всадника. Алек скрипел зубами, замечая все: и ладонь, дольше положенного задержавшуюся на плече, и теплый взгляд, и открытый смех.
Оставалось три дня до его возвращения в Бенден-Вейр, когда случилось то, что навсегда изменило жизнь Алек’а.
Тем утром он проснулся от какого-то тревожного ощущения. Прислушавшись, он понял, что это напряжение исходит от его дракона. Алек, спешно натянув штаны, поспешил к Сераф’у. Но, зайдя к нему, обнаружил, что того нет на месте. Равно как и на скальном выступе впереди пещеры – излюбленном месте дракона. Взглянув вниз, в чашу Вейра, он обнаружил, что многие всадники уже не спят и снуют туда-сюда недалеко от площадки для кормления. Обратив взгляд наверх, Алек нашел подтверждение своим догадкам: множество синих и коричневых крыльев взбивали воздух недалеко от смотровой башни.
«Кто-то собрался в полет?» – послал он вопрос своему дракону.
«Дот» – пришел краткий, полный предвкушающего ожидания ответ.
«Ты полетишь?» – удивился Алек’.
«Она моя» – послышалось приглушенное рычание.
Алек’ чуть не слетел со ступенек, торопясь вниз. Его дракон, обычно спокойный и мирный, вдруг решил вступить в схватку за внимание самки, да не какой-нибудь, а Дот. Зеленой, что принадлежала Маг’су. Хотя сейчас вернее будет сказать, что это Маг’с принадлежал ей. Алек’ чувствовал как в нем самом разгоралось это желание, эта потребность обладания. И если быть честным, он не знал, кому из них принадлежат испытываемые им чувства: ему или дракону.
Маг’с стоял, окруженный всадниками, чьи глаза горели предвкушением и похотью. Глаза его командира были прикрыты, он сейчас был мыслями со своей зеленой, контролируя ее, не позволяя переедать, иначе дракон не сможет оторваться от земли. Возбужденные мужчины обступили его, скрывая широкими спинами стройную фигуру командира. Алек’ вдруг представил, как один из них через пару часов будет сжимать его Маг’са в объятиях, расцвечивая шею и грудь пятнами засосов, предъявляя свои права на эту гладкую кожу, на эти стройные бедра, вколачиваясь в это тело, помечая его собой. Зарычав, он растолкал всадников, не замечая уже ни пронизывающего утреннего бриза, покрывшего мурашками его голый торс, ни злобных взглядов вокруг. Он видел только сияющие глаза Маг’са, на минуту блеснувшие за частоколом густых ресниц. Алек’ был уверен, что он заметил его.
В следующий миг Дот, взревев, бросила недоеденную птицу и одним длинным прыжком оторвалась от земли, исчезая в яркой синеве.
Алек слился сознанием с драконом, позволяя ему доминировать сейчас, зная, что Сераф’ приведет их к победе, к желанному призу. Он еще успел почувствовать, как его дракон самодовольно усмехнулся, поднимаясь выше в потоках теплого воздуха, прежде чем полностью раствориться в брачном полете.
Дот водила поклонников за нос, то выныривая из облаков, то уносясь в слепящую даль. Кровь пела в ее жилах, адреналин гнал вперед. Он купалась в теплых воздушных потоках, то планируя, раскинув крылья, то камнем падая вниз, выравниваясь лишь у самой земли. Наконец, когда восторг в крови поутих, она оглянулась назад, с сожалением увидев, что всего четыре дракона продолжают гонку. И Сераф’а, к которому она так привязалось, среди них нет. Она расстроенно курлыкнула, на миг потеряв внимательность, как вдруг на нее сверху упала огромная тень. Дот ринулась в сторону, но схвативший ее дракон держал твердо. Она почувствовала такое знакомое прикосновение мыслей Сераф’а и обрадовалась, позволяя ему сплести с ней крылья, поднимаясь все выше и выше…
Алек’ почувствовал, как уносится ввысь его дракон, сплетаясь с той единственной, которая так внезапно стала дорога. Туман перед глазами развеялся, и он обнаружил себя на собственном ложе, прижимающим к себе Магс’а, растерянно и непонимающе глядящего на него. В его темных глазах было столько нежности и горечи, что Алек’ не выдержал, и, покрывая поцелуями желанное тело, пробормотал:
– Сейчас, сейчас мы их вернем, мой хороший.
Он протянул руку, взяв тот самый фиал с маслом, с которого и началось их знакомство, и, смазав себя, стал осторожно протискиваться в узкое отверстие. Маг’с широко распахнул глаза, судорожно хватая его за предплечья и прижимая к себе так сильно, словно Алек мог растаять туманом.
– Сейчас, сейчас, – шептал он, невидящими глазами уставившись вверх.
Алек задвигался быстрее, чувствуя как слепящая страсть их драконов возносит их все выше и выше. Словно гигантская волна поднялась из глубин его души, накатила, захлестнула. Громкий стон сорвался с его губ, он схватил рукой напряженную плоть Маг’са и в пару движений вознес их на пик удовольствия.
Алек’ проснулся внезапно. Прислушавшись, он уловил довольное ворчание Сераф’а, сидящего на карнизе возле своей Дот. Рядом лежал Маг’с, накрытый стянутым с Алек’а покрывалом.
Молодой всадник прислушался к себе. Впервые ему не было стыдно за свою страсть, напротив, Маг’с рядом ощущался так правильно, так верно. Впервые у Алек’а не было сомнений в своем выборе. Впервые он точно знал где, а главное – с кем его место.
И коричневый дракон подтвердил это.
========== День 26. Нечисть (Нежить) ==========
«Какой смысл лгать, если того же результата можно добиться, тщательно дозируя правду?»
© У. Форстер
– Вы все погрязли в своих отношениях с сумеречными охотниками, – презрительно бросил Мелиорн. – Вы забыли, кто вы такие. Кто мы такие. Забыли, как на самом деле обстоят дела. Охотники защищают примитивных. Охотники убивают демонов. Охотники не защищают нижний мир. Потому что мы – нежить – демонское отродье.
Он медленно обвел взглядом каждого из сидевших.
Гэрроуэй, недавно потерявший жену, вряд ли будет трудной мишенью. Рафаэль уже согласился, стоит лишь посильнее надавить на его чувство ответственности за клан. А вот Бейн мог стать проблемой. У Мелиорна почти не было рычагов давления на мага. Разве что… Ходили слухи, что маг сильно привязан к своему нынешнему любовнику. К своему смертному любовнику.
– Вы все знаете, нас ждут тяжелые времена, – безэмоционально продолжил он. – И если раньше мы противостояли охотникам… Не стоит упоминать, что, несмотря на все соглашения, это было все-таки противостояние. То сейчас, с вмешательством Валентина, все стало слишком запутанным. Даже смерть Фейрчайлд – лишь временное решение. Следует разрубить этот узел раз и навсегда. И определить наши стороны в предстоящей войне. Мы либо помогаем охотникам, либо противостоим им.
Мелиорн чувствовал, как ноют свежие шрамы, оставленные королевой на его лице, как сверлят затылок взгляды его сопровождающих. По сути это был почетный конвой. Мелиорн нарушил слишком много законов, чтобы отделаться только шрамами. И лишь его близость к охотникам позволила фейри избежать смерти. Королева желала, чтобы именно он стал глашатаем ее воли. Приказ был однозначен: сделать все, чтобы угроза Валентина перестала существовать. Мелиорн пошел дальше. Впрочем, он всегда был слишком своевольным: сделал любовницей охотницу, когда ему приказали лишь наблюдать; открыл портал в иную реальность, когда можно было просто скрыться в лесу; был осужден представителем Конклава, испортив и так напряженные отношения с Благим двором.
Он видел по лицам сидящих, что его речь заставила их задуматься. Что ж настало время перейти на личности.
– Тебе ведь она нравится? – обернулся он к Рафаэлю. – Не отрицай, Изабель не может оставить равнодушным. Такая сила и слабость…
Мелиорн покачал головой. Рафаэль встрепенулся было, чтобы ответить, но тут же сник, признавая его правоту.
Фейри подумал о том, насколько же молод новый глава нью-йоркских вампиров, если позволяет себе так открыто проявлять эмоции. Будь на его месте Камилла, Мелиорну пришлось бы тяжелее. Эта женщина могла бы составить ему конкуренцию в манипуляции.
– Но что будешь делать ты, если однажды она появится в ДюМорт, чтобы уничтожить твой клан? – Голос Мелиорна приобрел несвойственную ему ранее жесткость. – На чьей стороне ты будешь? Выступишь против нее? Или предашь клан? Детей, доверившихся тебе? Не думаю, что Камилла когда-нибудь…
– Хватит, – прервал его Рафаэль. И, пристально глядя в глаза фейри, с жаром произнес: – Я никогда… Слышишь, ни-ко-гда не предам доверие моих детей.
– Даже, если тебе придется пожертвовать ею? – еле слышно прошептал фейри.
Рафаэль прикрыл глаза.
– Да.
Ответ его, несмотря на очевидные душевные терзания, прозвучал на удивление четко.
Мелиорн согласно кивнул. Все как он ожидал. Сантьяго сместил Камиллу и занял пост главы клана. Амбициозность была у него в крови. Буквально. Но, в отличие от Камиллы, использовавшей клан в собственных интересах, Рафаэль был слишком обременен своей ответственностью, слишком предан людям, которых поклялся защищать. И слишком молод, чтобы увидеть капканы, расставленные фейри.
Мелиорн перевел взгляд на Гэрроуэя. Он еще помнил его молодым охотником, фанатично преданным своему парабатаю. Прошло время, фанатизм, как это всегда бывает, не выдержал испытания действительностью, а парабатай стал воплощением ужаса.
– Несмотря на то, что ты альфа стаи, Люк, – негромко проговорил Мелиорн, – ты еще и сумеречный охотник. Может быть, даже больше, чем волк. Так скажи мне, как охотник, насколько глубоко укоренились идеи Валентина? Как много тех, кто их разделял, тех, кто носит метку круга, сейчас ведут эту войну?
– Зачем ты спрашиваешь меня об этом, фейри? – чуть презрительно произнес Люк. – Охотников слишком мало, чтобы можно было избавиться от всех, кто так или иначе сочувствовал идеям Валентина. Конклав тщательно взвесил вину каждого и принял справедливое решение.
И хотя голос Гэрроуэя звучал твердо, Мелиорн слышал в нем неуверенность, слышал, что его слова задели те струны сомнений, что до сих пор жили в душе оборотня.
– Ты прав. Конклав несомненно держит под наблюдением всех, кто состоял в Круге. – Мелиорн замолк, выдерживая паузу: – Но что с теми, кто заседает в самом Конклаве?
Он услышал, как ахнул Бейн, увидел, как округлились глаза оборотня, как тихо зашипел Рафаэль.
– Откуда у тебя такие сведения? – впервые подал голос маг.
– Королева позволила Конклаву воспользоваться нашими разведчиками, – не отводя взгляда от Люка, проговорил Мелиорн. И, чуть ухмыльнувшись, добавил: – Но всегда есть те, кто наблюдает за наблюдателями.
– Вы оставили разведчиков в Конклаве? – округлил глаза Люк. – Как вам это удалось?
– Ненадолго. И нелегко. – Мелиорн покачал головой, словно сожалел о судьбе этих безымянных фейри.
На самом деле, Королева лишь попыталась оставить разведчиков в Зале Совета, но была быстро разоблачена. Сведя все к шутке, его госпожа отправилась обратно, немало пораженная своей неудачей. Конечно, за столь короткое время пребывания в Идрисе, ни один, даже самый лучший разведчик, ничего выяснить бы не смог. Но ведь Мелиорн и не утверждал этого. Он лишь позволил своим собеседникам самим сделать выводы.
– Этого не может быть, – покачал головой Люк, но прежней уверенности в его голосе не слышалось, – никто из Круга не мог достигнуть таких высот. Никто не мог бы заседать в Конклаве. Всех их всегда тщательно проверяют. Прежде, чем стать членом Конклава, кандидат проходит самые тщательные проверки всевозможными артефактами.
– Я могу обмануть Меч Душ, не солгав, – нарочито равнодушно произнес Мелиорн. – Да и маг не раз это делал. – Он кивнул в сторону смутившегося Бейна. – Все дело в том, как отвечать на вопросы.
– Этого не может быть, – растерянно покачал головой оборотень. – Только не Конклав…
И тогда Мелиорн понял, что настало время выложить последний козырь.
– Железные сестры. – Как он и ожидал, Люк встрепенулся. – Они тоже проходят очень тщательный отбор, прежде, чем смогут работать с ангельской сталью. Напомни мне, Люциан Гэрроуэй, как там оказалась твоя сестра? И почему на ее шее есть руна Круга?
Люк оскалился и вскочил, протягивая в сторону Мелиорна руки, уже деформированные отросшими когтями. Утробный рык вырвался из его груди.
Рафаэль мгновенно поднялся, обнажая клыки, а маг тотчас спеленал взбесившегося оборотня своей силой. Синее мерцание охватило корпус Гэрроуэя, не позволяя ему сдвинуться с места. Однако, тот продолжал беситься и рычать.
– Люк, – позвал его Бейн, – успокойся.
Оборотень не реагировал, пытаясь разорвать магические путы.
– Успокойся! – велел Бейн.
Мелиорн с удивлением увидел, как замирает под воздействием магии вошедший в раж оборотень. Верховный маг был очень силен.
– Не стоило тебе доводить его, – покачал головой Бейн, – оборотни слишком эмоциональны, слишком подвержены инстинктам.
– Я лишь хотел указать на опасность, подстерегающую его, – мирно проговорил Мелиорн, глядя на затихшего Люка, погруженного магом в подобие транса. – Он так уверен в непорочности власти.
– Потому что существование оборотней строится на иерархической пирамиде власти. Беспрекословно подчиняться вожаку, быть уверенным в его абсолютной компетентности – вот основа существования стаи. Это клей, который скрепляет их.
Мелиорн согласно кивнул.
– А что ты, маг? – спросил он, переводя взгляд на Бейна, в задумчивости сидящего между оборотнем и вампиром.
– Я, как ты знаешь, прожил достаточно, чтобы не верить обещаниям, – развел руками Бейн. И, покрутив кольцо на пальце, добавил: – Конечно, я не верю в непорочность Конклава.
Мелиорн торжествующе улыбнулся.
– Но я видел достаточно, чтобы понимать, десять прутьев сломать труднее, чем один.
Улыбка Мелиорна погасла.
– Так тщательно пестуемый тобой союз с охотниками не сделает нас сильнее, напротив, ослабит нас. Они никогда не пойдут на то, чтобы воевать бок о бок с нежитью. Им не дано понять нас, не дано почувствовать нас. Они всегда будут считать всех нас, – он обвел пальцами сидящих вокруг стола, – низшей расой, потомками тех, кого они призваны уничтожать.
– Значит, нужно работать над тем, чтобы устранить непонимание, – ответил Бейн, хотя и без былой уверенности.
– Скажи мне, маг, – хитро улыбнулся Мелиорн, почувствовав слабость в его рассуждениях, – как хорошо понимает тебя юный Лайтвуд? Прислушивается ли к твоим нуждам? Помогает ли решать твои проблемы? Знает ли вообще о том, что у тебя есть проблемы?
Но маг был не так прост, это Мелиорн понял по его ответу.
– Мы в самом начале пути, – ухмыльнулся Бейн, – и ему еще предстоит многому научиться. Он очень ответственный и преданный.
– О. Прекрасно. Поздравляю. – Мелиорн почти искренне улыбнулся в ответ на торжествующую улыбку Бейна. – Но как долог будет ваш путь?
Улыбка стекла с лица мага. Он нахмурил брови, нервно перебирая перстни на пальцах.
– Спрошу по-другому, – милостиво улыбнулся Мелиорн. – Сколько времени у твоего охотника? Прежде, чем он падет очередной жертвой идей Валентина. Прежде, чем закончит свой путь на острие ангельского клинка. Прежде, чем…
– Хватит, – рявкнул Бейн. – Сколько бы ему не было отведено, я останусь с ним. Все время, что у него есть, – наше.
– Даже если без тебя он проживет дольше? – вкрадчиво спросил Мелиорн.
Бейн смотрел на него, широко распахнув глаза. Ужас понимания проступал на его лице. Ужас осознания.
Мелиорн решил закрепить успех.
– Как думаешь, придя к власти, кого Валентин казнит первым: нежить или охотника, запятнавшего себя порочным союзом?
Маг со стоном уронил голову на раскрытую ладонь. Украшения на его запястьях тихо зазвенели.
В установившейся тишине это был единственный звук.
Мелиорн откинулся на спинку стула, переводя взгляд с одного представителя нежити на другого. Каждый из них был сломлен, раздавлен его словами. Госпожа будет довольна. Семя, посеянное им в душах глав кланов, даст всходы в виде союза.
Мелиорн тихо встал и, не глядя на сопровождающих, неслышно выскользнул за дверь бара, в котором они встречались. Ночной воздух Нью-Йорка удушающе смердел бензиновой вонью, разлагающимися отходами и примитивными. Мелиорн уже скучал по чистым и свежим запахам леса фейри. Прошептав заклинание, он открыл портал в свое измерение.
========== День 27. Шпионская ==========
Комментарий к День 27. Шпионская
Это снова Max_Maks и ее волшебный фотошоп))
https://cdn1.savepice.ru/uploads/2017/9/23/cec90edca77bbc8509aced7e41a043c3-full.jpg
«– Гигантская пропасть разделяет нас. И, конечно, постоянные недомолвки еще больше отдаляют друг от друга. Как это называется?
– Семейная жизнь.»
© Мистер и миссис Смит
– Милый, ты не забыл кофе? – спросил Магнус, не оборачиваясь и продолжая выкладывать покупки на ленту транспортера.
Тощий прыщавый кассир, меланхолично жующий жвачку, сканировал их и складывал в пакеты.
Алек хлопнул себя рукой по лбу, пробормотав что-то неразборчивое, и умчался к стеллажам в дальнем углу магазина. Впрочем, он мог не спешить, покупателей было немного: высокая стройная шатенка с мопсом на руках у дальней кассы и еле передвигающаяся старушка, невыносимо медленно собирающая свои пакеты у стола.
Магнус успел выложить все покупки, когда продавец взял в руки здоровую упаковку с замороженной брокколи. Алек ненавидел брокколи. Фигуристая шатенка, увидев овощи, сморщила носик и отвернулась. Да, черт возьми, все ненавидели брокколи! Кроме Магнуса. Который их тоже ненавидел, но каждую неделю исправно покупал упаковку в этом супермаркете.
– Вот. – Запыхавшийся Алек поставил на ленту банку с кофе, состроив гримасу при виде брокколи. – Как ты ешь эту гадость?
Магнус пожал плечами. В упаковку с брокколи кассир обычно вкладывал флэш-карту с его новым заданием.
Алек поднял пакеты, оставив Магнуса расплачиваться за покупки.
Кассир обсчитал его на два доллара. Значит, дело было срочным.
Магнус мог вечно любоваться на своего мужа за работой. Сосредоточенный взгляд, слегка нахмуренные брови, тонкие очки на кончике носа, чуть закушенная губа. Боже, такой Алек сводил его с ума, каждый раз вызывая желание взять его прямо на диване, приспустив брюки и сминая его спиной протоколы допросов.
– Милый, – вкрадчиво позвал Магнус, останавливаясь рядом, – меня пригласили на торжественный фуршет в честь выхода новой книги одного из моих клиентов. – Он запустил пальцы в волосы Алека, слегка взлохматив непослушные пряди. – Ты не против пойти со мной?
– М-м-м… Когда? – простонал довольный Алек, закидывая голову назад и наслаждаясь умелыми движениями пальцев Магнуса.
– В четверг. В восемь. – Магнус прошелся ладонями по напряженным мышцам шеи, вырвав у своего супруга еще один блаженный вздох. – Смокинг я тебе подберу.
– Ох, – выдохнул Алек, – ты умеешь уговаривать.
Он слегка повернул голову в сторону и благодарно прикоснулся губами к тыльной стороне ладони Магнуса. Затем вновь уткнулся в свои документы, отрешившись от мира и собственного мужа, с тяжким вздохом ушедшего на кухню.
Они были вместе уже пять лет. Познакомились на карнавале в Рио, где Магнус запутался в маленьких улочках, преследуя нечистого на руку клиента. Когда, разобрав дорогу в этом лабиринте, он резко вылетел из подворотни, то наткнулся на высокого парня, чьи глаза, казалось, вобрали небесную синеву. Клиента он все-таки потерял, зато нашел Алека. Через полгода они поженились, а еще через три месяца Магнус открыл свое ателье.
Одежда всегда была его страстью. И, видимо, начальство знало об этом. В его закрытое, оформленное в лучших традициях британских портных ателье присылали агентов со всех концов Англии. Только Магнус мог скроить пиджак так, чтобы скрыть наплечную кобуру. И выверить длину брюк, идеально прикрывающих метательные ножи на лодыжке. Не говоря уж о том, что в его подвале находился самый большой склад оружия, который только можно было представить.
Имея обеспеченную клиентуру и поддерживаемый дотациями из государственного бюджета, Магнус быстро пошел в гору, пройдя путь от обычного наемника до элитного шпиона, которому доверяли только миссии государственной важности.
Алек же, выйдя в отставку из-за пресловутого закона “не спрашивай, не говори”, начал жизнь с начала, устроившись в адвокатскую контору Аннализы Киттинг. Его военное прошлое и, что греха таить, внушительная внешность поначалу помогали ему справляться с работой определенного рода. Но позже Аннализа, заметив в нем способности, отправила его получать образование. Через три года Алек был уже лицензированным адвокатом, представляя контору в суде.
Магнус никогда не был так горд им, как в день, когда Алек выиграл первое дело. Они отмечали это событие в ресторане отеля “ДюМорт” – одном из самых фешенебельных мест города. Вечер был идеален.
До тех пор, пока Магнус не заметил Рафаэля Сантьяго.
С тех пор, как этот испанец вылез из какого-то захолустья в Колумбии, где, по слухам, работал на наркокартель, Магнус старался не терять его из вида. Тот был слишком хорош для новичка, хотя, в отличие от самого Магнуса, Рафаэль не старался работать “чисто”. На его миссиях часто лилась кровь, и число жертв могло быть несоразмерным достигнутой цели. Рафаэль не чурался “грязной” игры, используя весь арсенал, включая пытки, киднэппинг и надругательства над жертвами.
Магнус же считал себя неким аристократом от шпионажа. Его акции всегда были продуманы до мелочей, тщательно спланированы и предусматривали несколько запасных планов. Его прельщала игра умов, он приходил в восторг, если удавалось перехитрить жертву.
Рафаэль и Магнус с презрением относились к методам друг друга. Мирило их с существованием друг друга лишь то, что их наниматели, как правило, четко представляли способы, которыми они достигали целей, а значит, они почти не пересекались.
Почти. До этого вечера.
Когда Магнус с супругом вошли в шикарно обставленный зал, Алек не смог сдержать восхищенного вздоха. Тут было на что полюбоваться.
Мраморный холл блестел в огнях огромных люстр, с расписанного вручную потолка на гостей смотрели пухлые купидоны, а ниши стен украшали скульптуры. Две лестницы темного дерева очерчивали полукругом холл, вознося гостей на второй этаж. Их перила – настоящее произведение искусства – кованные позолоченные цветы, увитые шипастыми стеблями, заставили Алека взирать на них с немым восхищением.
Магнус, не обращая внимания на эту красоту, упорно тащил его наверх. Алек, полагавшийся на мужа в вопросах этикета и общения с людьми, послушно следовал за ним.
Если холл производил впечатление, то зал для приемов просто поражал. Начищенный паркет красного дерева блестел в свете люстр, отражая ажурную лепнину стен и сверкавшие хрустальными подвесками светильники. Накрытые белоснежными скатертями столы, украшенные элегантными букетами, двоились в многочисленных зеркалах, обрамленных завитушками позолоченных рам. Множество мужчин в строгих смокингах и дам в открытых вечерних платьях перемещались по залу, разговаривая и смеясь. Вышколенные официанты тенями скользили меж гостей, разнося напитки.
Алек даже разглядел пару знакомых лиц и, извинившись перед мужем, подошел поздороваться. Впрочем, Магнус никогда не скучал на таких вечерах.
Одернув темно-вишневый смокинг, он жестом подозвал официанта, забирая бокал шампанского с подноса. Цепким взглядом оценив обстановку, он тут же подметил лестницу, ведущую в личные апартаменты хозяина. Охранники ненавязчиво маячили рядом. Информация, необходимая Магнусу, находилась в компьютере хозяина дома. И она не должна была увидеть свет.
Магнус раскланивался со знакомыми, флиртовал с дамами, перемещаясь между группами. Каждый шаг медленно приближал его к цели. Когда до заветной лестницы оставалась пара шагов, а охрана отвлеклась на проходившую мимо симпатичную официантку, в поле зрения Магнуса попал никто иной, как Рафаэль.
