Текст книги "Победа без боя (СИ)"

Автор книги: novel2002

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Обычно самурайчик не выделывался – одевал, как все, дзубон(3), степки, и «вперед и с песней» на тренировку, но наедине с самим собой он, видимо, предпочитал выёживаться согласно традиции своей школы.

«А то, что кендоги(4) не надел, так жарко ему, наверно. Да и… Хм! Интересно, он вообще знает, насколько эротично все это выглядит со стороны?» – Крайт медленно провел языком по нижней губе, ощутив нежной кожей прохладу серебряного шарика.

Япошка не замечал его, танцевал свои ритуальные танцульки, которые Крайт уже видел на соревнованиях. Плавно переступал, только шаги его шуршали в тишине, да казалось, что слышится размеренное глубокое дыхание. Когда Антон на очередном витке повернулся к двери, Крайт увидел, что его глаза прикрыты, а на лице царит безмерное спокойствие.

Змей фыркнул и заставил себя оторваться от наблюдения. Пошелестел по своим делам, удаляясь от зала все дальше, а Антон, услышав посторонний звук, вынырнул из своего почти медитативного состояния, в которое его всегда вгоняло выполнение упражнений, открыл глаза и огляделся, но в зале, кроме него самого, никого не было.

– Показалось, наверно! Максим прав, пора немного отдохнуть, а то уже галлюцинации начинаются, – тихо пробормотал он и снова прикрыл глаза, заканчивая последние движения.

1. Хакама (яп.) – традиционные японские длинные широкие штаны в складку, похожие на юбку или шаровары, первоначально носимые мужчинами, а также в качестве формы в некоторых боевых искусствах.

2. Таби (яп.) – традиционные японские носки высотой до лодыжки с раздельным большим пальцем.

3. Дзубон (яп.) – штаны для айкидо.

4. Кендоги (яп.) – традиционная куртка для ношения с хакама из одно или двухслойной плетеной хлопковой ткани.

========== Часть 5 ==========

***

– …После того, как умер мой прадед, дедушка и бабушка переехали жить в СССР. Сначала, конечно же, никакой школы айкидо у них не было. Дед работал журналистом, писал эссе о своих путешествиях и годах жизни в Японии. Но потом, когда у нас в начале семидесятых появились первые секции айкидо, он тоже принял активное участие в продвижении этого вида боевых искусств. И вот, в конечном счете, так как он был приемником прадеда и имел право организовать додзё, где ему вздумается, он это и сделал, – Антон взял бокал с водой и сделал пару глотков, смачивая горло после долгого рассказа.

– Удивительно, – пробормотал Максим, в свою очередь, пригубив вина. – И почему они не остались в Японии? Неужели так хотелось пожить при коммунизме? Жил бы ты сейчас в центре Токио, например, и работал бы офисным служащим в одной из тысяч токийских компаний.

Антон усмехнулся. В этот момент к ним подошел официант, чтобы подлить вина в бокалы, но Антон снова не притронулся к своему, продолжая пить воду.

– Дед скучал по родине, – ответил он, когда официант удалился. – А бабушка слишком сильно его любила, чтобы отказаться от переезда. Если б они не переехали, в Токио жил бы уже не я, а некий абстрактный низкорослый узкоглазый азиат.

– Да у тебя и так глаза отличаются необычным разрезом, – весело отметил Максим. – Рост, правда, великоват для японца. Да и кожа у тебя с едва заметным светло-оливковым оттенком, почти белая… Очень гладкая. И очень красивая.

Максим смотрел в лицо Антону, но его взгляд не сосредотачивался на глазах – ласкал лоб, скулы и подбородок. Останавливался на губах, и в этот момент Максим снова брался за бокал и делал жадный глоток вина.

– Спасибо! – скромно кивнул Антон. – Сколько себя помню, девушкам всегда нравилось ко мне прикасаться.

– Но выйти замуж за такого красавца им было не суждено, – Максим вздохнул так, будто его действительно волновали проблемы каких-то незнакомых ему девиц.

Антон пожал плечами.

– Моя семья переняла у предков дурную привычку подыскивать сыну невесту, не спрашивая его желаний. Спасибо хоть брачный контракт без меня сразу не заключали, а просто навязывали претенденток… Я честно пробовал встречаться с ними… Получалось не очень.

– Женщины тебя совсем не привлекают? – Максим с любопытством всмотрелся в глаза Антона.

– Мне нравится с ними общаться, но как сексуальный объект… они не заводят меня настолько сильно, насколько заводят мужчины.

– Ты любишь грубую силу? – Максим задал вопрос тихо. Его пальцы задумчиво выводили узоры на скатерти, а глаза следили за Антоном.

– Просто силу, – честно ответил тот. – Грубости хороши, но лишь изредка. Я всегда стараюсь быть осторожным с партнером и не причинять ему вреда… И, между прочим, как это мы с темы «мои предки» резко перескочили на тему «мои предпочтения в постели»?

Максим коварно усмехнулся.

– Выпытываю у тебя интимные подробности. Ты интересный, и мне хочется знать о тебе все. Не только то, что записано в твоем досье.

– А у вас есть на меня досье? – искренне удивился Антон.

– У меня есть досье на всех, кто меня окружает. А на кого нет, мне его могут быстро составить по первому требованию. Но это все не то! Я предпочитаю видеть собственными глазами, какая личность скрывается за сухими фактами, прописанными на бумаге.

– Значит у нас все же свидание, – со вздохом резюмировал Антон.

– Ты поэтому вина не пьешь? – рассмеялся Максим. – Не бойся, силой тебя никто в койку тащить не будет.

– Не поэтому. У меня режим.

– Ох уж этот ваш с Волком режим. Никак расслабиться не дает. Попробуй хотя бы глоток. «Шато Жискур»(1) достойно того, чтобы ты его продегустировал. А то официант смотрит на тебя, как на врага народа, когда видит, что ты кощунственно игнорируешь свой бокал.

Антон взял бокал и посмотрел, как играет на свету насыщенно гранатовая жидкость. Пригубил терпкую сладость.

– Неплохо! – согласился он. – Хороший букет с богатыми фруктовыми оттенками.

– Ты не безнадежен, – улыбнулся Максим.

– Что насчет контракта? – спросил Антон, отставив бокал.

– Ах да! Контракт.

Максим жестом фокусника извлек из портфеля папку и протянул ее Антону.

– Стандартный контракт. Никаких дополнительных условий. Заключается на год. Потом можно продлить по желанию обеих сторон на более длительный срок.

– Если гладиатора к тому времени не убьют, – буркнул Антон.

– Обижаешь, – парировал Максим. – Смертельные случаи у нас довольно редки, хотя, не скрою, бывают. Профессия бойца без правил, конечно, опасная, но с военной карьерой в горячих точках все равно не сравнима.

– Дополнительные условия? Что это? – заинтересовался Антон, читая первую страницу.

– Их много. Они бываю стандартными… и нестандартными. Из стандартных… Аукцион, например.

– Короче, легальная проституция! – желчно произнес Антон.

– Эскорт, – поправил его Максим. – Во всех цивилизованных странах это так называется.

– Это и есть проституция.

– Не спорю, но многим клиентам действительно нужен не секс, а лишь приятное сопровождение. Некоторым мы помогаем держать в узде свои… особенные желания, которые могли бы представлять опасность для имиджа и здоровья самого клиента и окружающих его людей, если бы они вдруг проявились вне стен нашего заведения.

– Вы еще и психов лечите? – хмыкнул Антон.

– Помогаем преодолеть кризис.

– Я не понимаю, – снова сел на своего любимого конька не успокоившийся до сих пор Антон. – Как нормальный мужик может захотеть таким образом зарабатывать деньги? Мне кажется, бои и проституция – это совершенно противоположные вещи.

– Не скажи. В Древнем Риме гладиаторов тоже продавали для утех после того, как зрители хорошенько рассмотрят их на арене. И не всегда им доставались богатенькие, еще молодые телом матроны.

– Они были бесправными рабами.

– У нас же все добровольно. Для многих бойцов, особенно гомосексуалистов, это шанс регулярно и без проблем удовлетворять свои сексуальные потребности. Не каждому дано найти нормального адекватного партнера в баре или ночном клубе, а наши клиенты и сотрудники все проверяются «от и до», и если что-то нехорошее иногда случается, я могу достать их даже из под земли. И, к тому же, все это хорошо оплачивается.

– Вы намекаете, что мне стоит заняться тем же?

– Нет, конечно, – отмахнулся Максим. – Если это противоречит твоим принципам, то нет. Да я и… не хотел бы делиться тобой с другими.

– Я, между прочим, еще не подписал, – пробурчал Антон, недовольный его самоуверенностью.

– Подпишешь, куда ты денешься, – улыбнулся Максим. – Ты уже все давно обдумал и если бы не был согласен, сказал бы это еще вчера. Ты не похож на тех, кто будет обманывать других людей ради выгоды.

– Но это не значит, что я соглашусь спать с вами, – уверил его Антон.

– Не значит! – спокойно согласился настойчивый работодатель. – Но я постараюсь тебя уговорить. Секс за деньги я и так каждый день могу получить. А вот добиться искренней привязанности приятней во стократ.

– Да вы, оказывается, романтик! – усмехнулся Антон.

Глядя глаза в глаза, Максим медленно протянул руку и легко коснулся пальцами ладони Антона, лежащей на столе.

– Есть такое, – кивнул он без улыбки, не разрывая зрительный контакт. – Не изжил пока этот глупый порок из самой глубины души.

Антон насмешливо покачал головой, но руку не убрал, и Максим позволил себе на несколько мгновений накрыть ладонью всю его светло-оливковую кисть, нежно погладить запястье и только потом отстраниться.

После этого Антон спокойно дочитал контракт и решительно подписал его. Отдал оба экземпляра Максиму. Тот поставил свою подпись и вернул один экземпляр обратно. Улыбнулся так коварно, что Антон сразу похолодел от плохих предчувствий.

– А теперь, раз ты стал моей собственностью… – злорадно начал Максим.

– Вот и началось! – закатил глаза Антон.

– …я хотел бы, чтобы ты отныне тренировался менее напряженно и менее часто, чем сейчас…

– Но!..

– …Ты загонял уже и себя, и Серёжу. Уймись хоть чуть-чуть! Крайт никуда от тебя не денется. Отыграешься еще.

– Да причем тут?..

– Я не слепой. Пожалуйста, Антон! Дай себе время на полноценный отдых, а Волку – на личную жизнь. Ты бы видел, как его Кролик осуждающе на меня смотрит при каждой встрече. Он, наверно, подозревает, что я его суженого заставляю, как белку в колесе, бегать и электричество для «Клуба» вырабатывать… Да и тебе не помешало бы заиметь личную жизнь.

– Прямо с первых же секунд подписания контракта начинаю ощущать, какой заботливый работодатель мне попался, – пробормотал Антон. – Заботится даже о моей личной жизни.

– Я и до этого был для тебя заботливым работодателем, – парировал Максим. – А над твоей личной жизнью я намерен еще поработать.

– Попадалово! – улыбнулся Антон, взял бокал и сделал пару глотков вина. – Оказывается, я продал вам не только тело, но и душу. Странно, что вы не заставили меня подписывать контракт своей кровью.

– Это все прошлый век, – отмахнулся Максим. – И я не любитель глупой средневековой театральности в серьезных делах. Любой адвокат и по подписи ручкой сможет тебя спокойно засудить.

Они какое-то время поулыбались друг другу.

– А теперь давай-ка отложим все на потом и отведаем прекрасно приготовленную форель, – предложил Максим, глядя на приближающегося к ним официанта, несущего огромное блюдо, накрытое крышкой.

***

– Так нечестно! – сердитый Крайт зашел в кабинет, не постучавшись, и сразу запер дверь на ключ, чтобы никто не мешал ему выражать свои чувства.

Максим оторвал взгляд от бумаг и спокойно воззрился на него.

– Что именно? – уточнил он, вдоволь насмотревшись на пыхтящего от негодования змеёныша.

– Вы стали спонсором этого япошки.

– И?

– Я же просил вас меня взять!

Максим ехидно осклабился.

– Ну, я, как бы, и так тебя… взял!

Крайт вспыхнул.

– Да я не об этом! – буркнул он, отмахнувшись от пошлых мыслей хозяина «Клуба» и собственных воспоминаний.

Максим тихо поржал, наблюдая его смущение, но быстро успокоился.

– И что тебе кажется несправедливым в моих действиях?

– Я же хотел стать вашим гладиатором, а вы сначала Волка опекали, а теперь, проигнорировав мою просьбу, этого айкидоку взяли. Не честно!

Максим вздохнул. Встал из-за стола и, обойдя его, сел в кресло.

– Змеёныш, иди сюда! – позвал он.

Насупленный Крайт, поупрямившись, все же скользнул к нему и аккуратно присел на подлокотник. Максим не дал ему разместиться с комфортом – дернул за локоть на себя, и Крайт оказался сидящим у него на коленях. Попытался вскочить, но Максим уже обхватил его руками и прижал к себе, позволяя только ерзать. Крайт понял, что вырваться не удастся, и обиженно отвернулся.

Видя лишь его сердитый изгиб шеи и не менее сердитое ухо, Максим улыбнулся и примирительно потерся носом у кромки взъерошенных черных волос.

Крайт буркнул что-то ругательное и снова заерзал, ненамеренно, а возможно и специально из мести, заводя Максима своими змеиными телодвижениями.

– Не злись! – шепнул Максим в змеиную шею. – У вас же с Дальским контракт с дополнительными условиями, и я же вижу, что тебе с ним совсем не плохо. Если бы это было не так, я бы нашел способ освободить тебя от него.

– Ну и что, что контракт? – фыркнул Крайт, все еще не глядя на Максима. – Это дело принципа! Томин проиграл мне, а вы его поддержали. Почему не я?

– Так получилось, змей. Волк, скорее всего, скоро уйдет с Арены насовсем, а ты принадлежишь Егору, и я не собираюсь вклиниваться в ваши отношения…

– Да какие отношения?..

– И все же. Ты работаешь на Дальского. Ты спишь с ним…

– Я и в «Клубе» сплю с кучей клиентов, а по делу – еще и с Мастерами, и это вам совершенно не мешает.

Максим утомленно закатил глаза, но продолжил увещевания:

– Сейчас положение вещей таково, но вскоре оно может измениться. Ты же видишь, как все меняется. Я никогда не думал, что кто-то станет для Сергея важнее его увлечения карате, а вот видишь, как вышло? Он теперь одомашнился и практически не выступает. Я выбрал Антона как замену Волку.

– Но я же лучше него! – возмутился Крайт.

– Крайт… Ваня, посмотри на меня, пожалуйста!

Крайт нехотя обернулся. Максим потянул его на себя и сразу же завладел надутыми от обиды губами. Целовал нежно, не напирая, наоборот, успокаивая. Поглаживал языком. Ударился самым кончиком о шарик на юрком языке, когда Крайт начал отвечать. Они, не торопясь, целовались какое-то время, пока Максим не почувствовал, что напряжение покинуло тело бойца, и только тогда плавно отстранился. Крайт приоткрыл закрытые почти с самого начала их сеанса релакса глаза и посмотрел на него из-под ресниц.

– Я хочу, чтобы ты хорошо отрабатывал свой контракт для Дальского, – тихо сказал Максим. – Я рекомендовал тебя ему, и ты не должен подвести меня.

Крайт вздохнул и опустил плечи.

– Вам действительно так нравится этот Томин?

– Он перспективен. Я хочу дать ему шанс. Не сердись, змеёныш! Все, в конце концов, образуется к лучшему.

– Ага! «Он перспективен», видите ли! – пробурчал Крайт. – Небось, уже вовсю авансы ему делаете и в сторону постели глазами указываете? Знаю я эту вашу «перспективность»!

Максим рассмеялся.

– Гор прав! Ты всегда понимаешь меня с полуслова. Даже то, что я не намеревался произносить вслух.

– С кем поведешься, от того и наберешься! – фыркнул Крайт.

Он помолчал немного. Потом с интересом посмотрел на губы Максима.

– М-м-м! – протянул он. – А вы еще раз так меня поцелуйте. Возможно, я и соглашусь отступить… На время!

– Шантажист! – улыбнулся Максим.

Обнял покрепче и снова поцеловал долгим примирительным поцелуем усмехающиеся довольные губы. Когда Крайт размяк и начал шумно вдыхать воздух носом, Максим отпустил его нижнюю губу, которую, как знатный деликатес, обсасывал всю последнюю минуту. Задыхающийся Крайт наконец-то смог вздохнуть полной грудью.

– Ух-х-х! – пробормотал он с удовлетворенным выражением лица. – Чувствуется, что вы тоже с Тони успели поработать!

– Все забываю поинтересоваться, – тихо сказал Максим, наблюдая как змеёныш приходит в себя. – Как там твое обучение проходит? Многому успел научиться у нашего дорого во всех отношениях Мастера?

Крайт встрепенулся, вскинул взгляд и загадочно заулыбался. Облизал припухшие от ласк раскрасневшиеся губы.

– Я давно ждал этого вопроса. Сейчас я вам все продемонстрирую, – многообещающе заявил он и, соскользнув с колен Максима, начал быстро раздеваться, в нетерпении расшвыривая вещи по всему кабинету.

Максим понаблюдал за столь стремительным началом обещанной демонстрации и потянулся к пуговицам своей рубашки. Ему действительно надо было загладить свою вину. Примирение обещало быть занимательным, поучительным и приятным во всех отношениях.

***

Буквально через неделю Антон прочувствовал, что значит спонсорство для отдельно взятого гладиатора, и почему все парни в «Клубе» так стремятся к нему. По прошествии семи дней и двух отменных боев Максим с улыбкой выдал ему чек на приличную сумму, и Антон, подсчитав деньги и поразмыслив, решил снять себе маленькую квартирку недалеко от «Клуба».

– Ну вот! Бросаешь меня! – показательно причитал Семён, когда Антон сообщил ему о своем переезде.

– Сёма, не издевайся! – пожурил его Антон. – Никто тебя не бросает. Мы все еще друзья и будем встречаться где-нибудь в городе, или я буду иногда заезжать к тебе. Пойми, я просто хочу быть поближе к «Клубу». Снимая ту квартиру, я не буду тратить время на дорогу туда и обратно и больше времени буду проводить на татами.

– Мда, видел бы тебя сэнсэй! – вздохнул Семён. – Такое рвение!

– Если бы он видел, не факт, что мое рвение его бы порадовало. Не думаю, что он одобрил бы мою работу в «Клубе», – проворчал Антон.

– Ладно! Отпущу тебя, скрепя сердце! Но не забывай, что ты мне должен пропуск на твой бой.

– Я помню, Сём! Конечно я тебя приглашу.

– Вот и отлично! Ну, все, все! – помахал Семён, прогоняя Антона с кухни. – Вали собирать вещички. Наконец-то у меня будет нормальное место для интимных свиданий. А то, глядишь, парадные трусы скоро моль прожрёт.

Антон улыбнулся его боевому настрою. Конечно, он понимал, что друг будет скучать, но, с другой стороны, он и так непозволительно долго пользовался жилплощадью Сёмы, и пора было уже и честь знать.

Обжившись на новом месте, Антон взял себе за правило не терять ни минуты свободного времени и каждый день устраивал пробежки от дома до «Клуба» и обратно. Во время этой неспешной получасовой трусцы он мог размышлять обо всем, что происходило в его жизни. Размышлял о тренировках с Волком, о неспешных ухаживаниях Максима, который умудрялся преодолевать все барьеры, которые воздвигал перед ним Антон, о ближайшем бое, в котором ему предстояло показать свои новые техники.

Также он часто размышлял о Крайте, стараясь думать о нем отстраненно, как и должен думать любой истинный мастер о сильном противнике, которого он намерен вскоре одолеть. Судя по тому, что он увидел той ночью – после своего проигрыша, – у Крайта была связь с его спонсором, а то, чему он стал невольным свидетелем в тренировочном зале… Кто знает! Ведь он не видел, как Крайт целовал Волка. Да и слишком рано тогда Крайт явился в душевую, а значит, секса у них не было, чего бы там не навоображал себе Антон. Максим и Сергей дали Крайту вполне определенную характеристику, и Антон верил их мнению. Крайту просто нравилось соблазнять мужчин, и он любил деньги. Крайту просто нравилось выводить соперников из себя, и это была его тактика. Вот и весь спрос. Антон не понимал, как качества отличного бойца совмещаются в этом змее со злобным характером и блядской натурой, но реальность показывала, что уживаются они вполне успешно.

Самого Крайта Антон почти не видел. На тренировках они больше не пересекались, а на Арене дрались в разное время. Антон иногда ходил поглазеть на его выступления и подметить для себя тактику ведения боя. Крайт часто выступал против двух-трех противников одновременно, и наблюдать за ним было действительно интересно.

– Я смотрю, дикое желание победить змеёныша благотворно сказывается на твоих навыках. Ты с каждым днем дерешься все лучше и лучше. Клиенты уже начинают отдавать предпочтение именно тебе, когда делают ставки, – заметил Максим.

Он пригласил Антона к себе в кабинет после его очередной победы, чтобы угостить очередным марочным коньяком. Конечно, Антон помнил про режим, но также он понимал, что иногда ему необходимо было расслабляться, и присутствие Максима уже давно не напрягало его, а интересная беседа с ним даже умиротворяла.

– Я знаю, что могу победить его, – с жаром заявил он. – Моя победа – лишь дело времени.

– Ты выполняешь мои требования лишь наполовину, – сердито ответил Максим. – И так стараешься, что можешь изморить себя тренировками. Тебе надо хоть чуть-чуть отдохнуть, слышишь?

– Я не намерен отдыхать, пока не добьюсь победы над ним, – безапелляционно ответил Антон.

Максим вздохнул, отставил бокал на столик и поднялся с места. Антон подумал, что он направится к бару, но тот зашел за его кресло. Антон ожидал его действий, поэтому не вздрогнул, когда ощутил чужие ладони на своих плечах. Он не отстранился и Максим стал медленно массировать его плечи и шею вполне профессиональными движениями. Довольно улыбнулся, когда увидел, что Антон молча прикрыл глаза, расслабляясь под его руками. Не гнал настойчивого ухажера прочь, а значит, одобрял его действия. Максим разминал уставшие от напряжения мышцы уверенными сильными пальцами, поглаживал кожу, согревая ее, а потом наклонился и начал не спеша целовать светло-оливковую шею.

– Кажется, то, что вы сейчас делаете, называется сексуальным домогательством, – пробормотал Антон, не открывая глаз.

– Засуди меня! – улыбнулся Максим, продолжая нежно ласкать губами плавный изгиб шеи и поглаживать пальцами твердое плечо.

– Хорошая мысль! – усмехнулся Антон. – Вы все еще не оставляете своей идеи сделать меня своим любовником?

– Тебя это смущает?

– Не очень! – признал Антон. – Но я вам уже как-то говорил, что привык брать, а не отдавать, и не намерен прогибаться под кого-либо… Даже под вас.

– М-м-м, кажется, у нас проблема! – промурчал Максим ему на ухо.

– Это точно!

Антон поймал руку Максима, шаловливо скользнувшую под расстегнутый ворот рубашки и уже вполне успешно поглаживающую его грудь. Аккуратно вытащил ее из-за пазухи и, обернувшись, взглянул на Максима как можно более твердым взглядом.

– Жаль! – вздохнул тот, прочитав по глазам его невысказанную мысль. – Но я упрямый и не отступлю!

Антон улыбнулся совсем не раздраженно.

– Да вашему упорству можно поучиться. Простите, но я не из тех кто отдается ради материальной выгоды. Вы действительно мне нравитесь, но только как работодатель и друг, а не как любовник. Я не такой, как… – Антон замолчал, не договорив.

Максим ехидно улыбнулся в ответ.

– Не такой, как Крайт, да? Ты, должно быть, видел их с Дальским… Ну, от друга и до любовника недалеко. Я подожду, когда ты созреешь. Время у меня есть.

Он снова сел в свое кресло и взял бокал. Они с Антоном смотрели друг на друга насмешливыми взглядами, но в них не было ни капли злости. Антон позволил себе перевести дыхание, ведь он ожидал, что атмосфера после его прямого отказа будет напряженной, и был рад, что ошибся. Максим, похоже, не обиделся.

– Кстати, о Крайте. Я вот тут подумываю, не пора ли вам снова встретиться? Но в этот раз на Арене. Он сейчас фаворит, ты – стремительно набирающий популярность новичок. Бой может оказаться занимательным. И мне кажется, что ты уже достаточно насмотрелся на него со стороны и созрел для хорошей драки. Что скажешь?

Антон ощутил, как его сердце принялось ударять в грудную клетку чаще, уже предвкушая этот бой.

– По глазам вижу, что согласен! – усмехнулся Максим.

– Да, – кивнул посерьезневший Антон. – Я готов!

– Отлично! В субботу тебя устроит?

– Да!

– Тогда осталось выманить на песок змеёныша. Но он вряд ли откажется снова помериться с тобой силами. А тебе уже пора перестать быть безымянным новичком и получить прозвище… И я придумал, как тебя назвать! – заявил Максим.

Антон вскинул бровь.

– И что же вы придумали?

– Я назову тебя… Змеелов.

Антон поднял теперь уже и вторую бровь.

– Змеелов?

– Ну да! Ты же охотишься на змею. Очень ядовитую змею.

– Хм, – с сомнением пробормотал Антон. – Я стремлюсь к победе. Не только над Крайтом. Но, в принципе, ничего не имею против этого имени.

– Тогда отныне ты официально именуешься Змееловом, – торжественно объявил Максим. – Жду тебя в субботу на Арене.

– Хорошо!

В дверь постучали, и в кабинет зашел Дальский.

– Здравствуйте, Егор! – кивнул ему Антон. – Раз мы все обсудили, я, пожалуй, пойду! С вашего позволения.

– Иди, – кивнул Максим.

Когда за Антоном закрылась дверь, Егор уселся на его место напротив Максима.

– Ты все еще не оставил своих планов подмять его под себя?

– Это так заметно? – осклабился Максим.

– Мне показалось, он уходил в несколько возбужденном состоянии, – вернул ему усмешку Егор.

– Я пообещал ему бой с Крайтом в ближайшие выходные, вот он и перевозбудился.

Дальский окинул хозяина кабинета пытливым взглядом.

– Ты тоже не выглядишь слишком спокойным, – отметил он.

– Он меня заводит, – признался Максим, разглядывая дно бокала. – Эти его гордая осанка и упрямство. Стремление быть первым во всем. Так и хочется склонить этого гордеца к аморалу.

– Вряд ли он под тебя ляжет. Та же гордость, которой ты так восхищаешься, не позволит. Он Волка немного напоминает.

– Антон гибче Волка, – покачал головой Максим. – Он очень сильно хочет, чтобы его оценили по достоинству, и, благодаря строгому воспитанию отца, он морально готов прогнуться под старшего мужчину.

– Ты нагло используешь его отцовский комплекс, – осклабился Дальский.

Максим не опроверг его выводов. Демонстративно потупился, признавая вину.

– Вода камень точит, – скромно улыбнулся он. – Когда-нибудь я улучу момент. Да и… Мне было бы неинтересно, если бы он все время изображал холодную неприступность, а потом вдруг сразу повис на моей шее.

– Да, это было бы неспортивно, – согласился Егор.

– Как думаешь, Крайт согласится выступить с ним на Арене?

– Да! Он не совсем адекватно реагирует на твоего самурая. Прошлая схватка его разочаровала, но от новой он, скорей всего, не откажется. Тоже хочет поднять уровень своей самооценки, и твой Антон для него в этом смысле – как красная тряпка для быка. Ты бы слышал, как он язвит, когда речь заходит об этом Томине. Раньше Крайт так не бесился, а на других бойцов так вообще чхал с высокой колокольни. Теперь, похоже, все изменилось.

– Мальчик взрослеет. Что-то там Антоша цепляет в душе нашего змеёныша, это точно.

– Я поговорю с ним и скажу тебе его решение.

– Договорились. Бой будет знаковым. Сыграем?

– Давай! На сотню?

– Ты думаешь, бой будет настолько выдающимся?

– Думаю! Крайт не упустит момента покрасоваться перед публикой и опустить твоего гладиатора в очередной раз. Он все еще в обиде, что ты стал спонсором Антона. Оказывается, он думал, что после того, как Волк перестанет участвовать в боях на Арене, ты заберешь его к себе.

– Он тебе так и заявил?

– Нет, но я и сам не дурак. Вижу, откуда и куда ветер дует.

– А ты, в свою очередь, обиделся на него за стремление быть под моим крылышком?

– Он и так под твоим крылышком все время, думаешь, я не замечаю ваших интимных шушуканий?

– Завидуешь?

– Еще чего! Я, конечно, не буду держать его насильно, но пока что Крайт мой боец, и пока действует контракт… Не смей тянуть к нему свои лапы!

Максим от души рассмеялся, услышав это собственническое замечание. Да еще и не от кого-нибудь, а от Дальского.

– Ты к нему привязался, признай это! – попросил он, вытирая слезы.

– Не выдумывай, – фыркнул Дальский. – У нас обычные деловые отношения, приправленные хорошим сексом.

– Это так мило, Гор! Ты его ревнуешь.

– Заткнись, Макс. Это тебя не касается.

– Ладно-ладно! Молчу. И я поддерживаю твою ставку. Чувствую, то еще мочилово будет.

– Обмоем новый спор?

– Обмоем. Коньяк или виски?

***

– В субботу у тебя бой на Арене с Антоном. Согласен?

Крайт резко вскочил с кровати, прижимая к уху телефон. По полу, соскользнув с его колен, разлетелись черновики с мелкими убористыми записями и корявыми, на скорую руку нарисованными графиками.

– Да!

Дальский громко фыркнул на той стороне провода.

– Не заводись ты так! Уверен?

– Да!

– А диплом это тебе случайно не помешает защитить в понедельник?

– Нет!

– Хм-м-м… Ну, хорошо… Раз ты так уверен… На этот раз все будет по-взрослому. Мы с Максимом делаем на вас ставки, так что уж постарайся выиграть. Тогда после защиты диплома я одарю тебя чем-нибудь стоящим.

– Могли бы и не говорить мне этого! – улыбнулся Крайт своему отражению в зеркале шкафа. – Навешать Антоше мне и самому будет приятно!

– Готовься.

– Это Змеелов пусть готовится песка наесться!

Закончив разговор, Крайт упал обратно на кровать и уставился в потолок. Через десять минут его бездумных валяний в комнату заглянула улыбчивая девчоночья физиономия.

– Ванька, ты чего не учишься? – ехидно спросила она.

– Учусь, Поля! – Крайт сел и стал собирать с пола разбросанные бумажки.

– Да ты в потолок пялишься, а не учишься! – оскалилась Поля. – Неужели влюбился в какую-то девчонку из универа?

Крайт отмахнулся.

– Скорее, наоборот! Чего хотела?

– Тебе костюм приготовить для выступления?

– Чё? – Крайт удивленно вскинулся, соображая, откуда сеструха знает о скорой схватке на «Арене», и только через секунду сообразил, что она говорит про защиту диплома. – А-а-а, костюм? Ну, приготовь!

– Пошла гладить рубашку! – кивнула Поля и закрыла дверь.

– Так! Лицо надо поберечь, чтоб хорошо выглядеть перед преподами! – постановил для себя Крайт. – Антоша, правда, со своим балетом и принципами все равно не осмелиться в зубы дать, так что можно быть спокойным.

Он соскользнул с кровати и подошел к зеркалу. Приосанился. Улыбнулся чарующе собственному отражению. И отражение так же располагающе и даже соблазнительно улыбнулось ему в ответ.

– А теперь будем репетировать улыбку «поставьте мне хороший балл, а я за это вам отсосу или еще чего надо сделаю в любое удобное для вас время»! – дал ему задание Крайт. – Главное расположить к себе преподов, и тогда они, пялясь на меня, прекрасного, не будут слишком сильно вслушиваться в то, что я несу.

***

– Ну что, Змеелов? Готов выйти на Арену? – Максим хлопнул Антона по плечу.

– Готов! – тот в последний раз проверил, плотно ли сидят на бедрах штаны и хорошо ли закреплены на руках белые бинты. Любая неплотно пригнанная деталь гардероба могла быть использована противником для захвата, и лишняя проверка никогда никому не мешала.

Носить перчатки в «Клубе» было не принято, но и с голыми руками обычно никто на Арену не выходил, иначе в бою можно было, как минимум, лишиться кожи на костяшках. Антон принимал эту полумеру. Выполняя приемы айкидо, он и вовсе не использовал защиту для рук, но, научившись совмещать стили, он вслед за Волком начал бинтоваться.