Текст книги "Стрелы судьбы (СИ)"

Автор книги: Ниамару

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Ты ведьма! – простонал он, мягко отстраняя ее от себя.

– Несомненно! – рассмеялась она, – А ты опять меня хочешь! – ее руки поспешили немедленно это подтвердить.

– Ягарина, не надо! Я не хочу этого!

– Глупости! – прошептала она. – Ну сейчас-то уже просто глупо так себя вести после всего, что было! Ну, расслабься, это просто чары! Я подлила тебе в молоко приворотное зелье! – и она прижалась к нему всем телом…

Заснули они только ближе к рассвету.

Ивана разбудило яркое солнце. Он повернул голову и, обнаружив, что Ягарины рядом нет, ощутил легкий укол разочарования. Это заставило его нахмуриться. Велена сейчас в плену, из-за него, а он тут…

Дверь отворилась и на пороге возникла рыжая ведьмочка с подносом в руках. На ней было столь же коротенькое платьице, но зеленое в крупную ромашку. Оно замечательно шло к ее лучистым глазам и ни капельки не скрывало позолоченных солнцем ног.

– Завтрак в постель! – объявила она и опустилась рядом с царевичем.

Когда они покончили с чаем и пирожками, Иван решил напомнить причину своего здесь пребывания:

– Ты говорила, что тебе нужна моя помощь, чтобы зелье от змия сварить.

– Нужна-нужна! Непременно нужна! – она чмокнула его в щеку, – Сейчас пойдем корешки собирать!

Помощь заключалась в том, что Иван носил за Ягариной легкую корзинку, а она скакала, причем босиком, по полянкам и кочкам, то и дело присаживаясь на корточки. Там она ковырялась маленькой лопаткой в земле и что-то оттуда доставала, а потом с возгласом 'Фигня!' выбрасывала это через плечо. Единственной сложностью в 'работе' Ивана была необходимость вовремя уворачиваться от летающих неугодных корешков.

Они бродили по солнечным местам и забирались в темные чащи. Но в корзинке полезного сырья так и не набралось больше половины, а потом еще и убавилось, когда Ягарина объявила обеденный перерыв и достала из нее сверток с едой. Для перекуса Ягарина выбрала берег маленькой речушки, нашедшейся в окрестностях ее дома, в которых если честно царевич уже окончательно запутался. Утолив голод, она развалилась на траве, щурясь от яркого солнца. В его лучах Иван заметил, что на ее милом носике проступили веснушки.

– Пойдем купаться! – предложила она.

– Ты ж мне нательного белья не дала! Только штаны да рубашку!

– Фу! Еще в белье купаться! Так ведь никакого удовольствия! – фыркнула она, немедленно скидывая платье, – Купаться надо голышом! И потом кого ты стесняешься, скажи на милость?!

Она озорно улыбнулась, оставшись полностью обнаженной.

– А вот ты, я смотрю, вообще ничего не стесняешься! – смущенно буркнул Иван.

– А чего мне стесняться? Со здоровьем у меня все в порядке, а скрывать мне нечего!

– Да уж, – царевич с нервным вздохом взглянул на ее загорелое тело.

– И ты давай раздевайся! Или ты боишься, что тут Вилан где-то бродит? – усмехнулась Ягарина, – Это да! Этого, пожалуй, точно стоит бояться! Такого соблазна он не вынесет! – она расхохоталась, – Придет серенький волчок и ухватит… ха-ха-ха! Серенький – как же!

– Да ну тебя! С твоими шутками дурацкими! – не выдержал Иван и тоже скинул одежду. Он быстро прыгнул в воду, чтобы лишний раз не демонстрировать, насколько Ягарине нечего скрывать. Но в воде его поймала рыжая зеленоглазая русалка.

– Ягарин, я женат, ты понимаешь? – сказал он ей, чувствуя, что безнадежно запутывается, – У нас с тобой дальше ничего не будет. И сейчас не должно быть!

– Да перестань ты об этом думать! – беззаботно отмахнулась она, – Меньше чем через три дня уйдешь и можешь забыть! Нам будет просто немножко хорошо, вот и все! Я зелье приворотное на тебе испытываю! Потом отворотное дам – не волнуйся!

Только вот царевич боялся, что зелье это состояло из зеленых глаз, рыжих кудрей и нежных губ, и поможет ли от этого отворотное…

***

Бессонница. И Велена опять напрасно терзает книгу, с трудом вколачивая в сознание строчки. 'Когда же он наконец поймет, что ничего не вернуть! – мысленно взмолилась она, – Как мучительно здесь оставаться! Но надо остаться, пусть поймет, что отколовшиеся кусочки уже не притянутся друг к другу, уже не склеятся никогда. Иначе мы так и будем ходить по замкнутому кругу… Пора уже друг друга отпустить!… А понимаю ли это я сама?…'.

Она подняла измученные бессонницей глаза и вдруг увидела в окне крылатый силуэт. Он сидел на ее подоконнике, с той стороны стекла, и, положив голову на согнутое колено, безмолвно смотрел на нее волшебным золотым взглядом. Но стоило их глазам встретиться, как стремительный взмах крыльев унес его во мрак ночи, словно померещившееся ей видение.

На следующий день Велена поняла, что больше не в состоянии сидеть в четырех стенах. Ну и что такого в том, что они вместе пообедают? Если у Горгана вдруг возникнут какие-то иллюзии на этот счет, она быстро поставит его на место.

Однако на этот раз приглашения на обед не последовало, Крис просто принес поднос с едой в ее комнату. Велена с трудом сдержала вздох разочарования. Впрочем, любое обманутое ожидание вызывает разочарование, даже если и не было особо значимым…

***

Иван сидел на ее большой светлой кухне и пил чай, наблюдая за действиями Ягарины, сортирующей собранные вчера корешки.

– Красивый у тебя дом, – сказал он, разглядывая потолок, обшитый многоугольными пластинками разного дерева.

– Да, это братец мой постарался. Он у меня щедрый, хотя зачем мне одной такой домина! – отозвалась девушка.

– А кто твой брат?

– А ты не понял, что ль? Вилан.

– А! – почему-то это открытие его не удивило, он уже не раз ловил сходство во взгляде озорных зеленых глаз, – А у меня тоже братья есть, двое. Только старшие.

– А ты думаешь, что мне Вилан младший?

– Ну, он же выглядит как мальчишка, ему больше восемнадцати не дашь, – хотя на самом деле царевич ему бы и шестнадцать не дал.

– А он всегда так выглядит. Сколько я себя помню – все такой же! Он мне не родной брат. Он вообще мне сколько-то там – юродный дядя, а может даже и дед. Я в деревне родилась. Мои родители ведовством не занимались, да и бабки родные тоже, но у нас в деревне все знали, что в моем роду ведьмы были – у какой-то из прабабок сестра знатная колдунья была, говорят, с оборотнями путалась. И вот, когда на нашу деревню чума напала, все вспомнили, что я ведьмино отродье, да еще и рыжее. И даже то, что мои родители тоже умерли, их не особо смущало. Сидела в избе, еще совсем девчушка маленькая, и ждала расправы. И вдруг на пороге появляется юноша с такими необычными зелеными глазами и волосы, словно пеплом присыпаны. И говорит, что он мой брат, что забирает меня к себе и теперь всегда будет обо мне заботиться. И заботится до сих пор. Это Вилан меня колдовать научил и дом мне этот построил… А я ему только хлопоты доставляю, – она вдруг загрустила.

– Дед? Ты что серьезно? Сколько же ему лет тогда? – удивился царевич.

– Это нескромный вопрос, – усмехнулась Ягарина, – Я его секреты выдавать не собираюсь. Вдруг он на тебя какие виды имеет, а я ляпну, что он тебе в дедушки годится! – она опять расхохоталась.

– Какие еще виды? Это опять твои шутки дурацкие? – но она так беззаботно смеялась, что обижаться на нее было совершенно невозможно, и царевич тоже улыбнулся.

– Так. Почти все есть! – подытожила юная ведьма, разобравшись со склянками и корешками, – Осталось только змею изловить.

– Змею?

– Ага. Горган у нас черный змий, значит, черную гадюку надо отыскать.

– Ты ее тоже варить будешь? – поморщился царевич.

– Нет, что ты! Это уже каннибализм получится – зелье-то для змия! – она опять прыснула в ладошку, – Мне нужен ее яд, а потом пусть себе дальше ползает.

После обеда они отправились на поиски змеи. Ягарина повела его вдоль берега реки, покрытого густыми зарослями плакучей ивы, ольхи и лещины. Ноги ступали по мягкой сырой земле, прилипавшей к подошвам.

– И как мы будем ее ловить? – спросил царевич.

– А мы ей песенку споем, – улыбнулась Ягарина.

– И что?

– И все! Она нам яду даст, если песенка понравится!

– Ну тебе виднее, ты же ведьма! – сдался Иван.

– Несомненно! – отозвалась Ягарина и углубилась немного в сторону леса.

И тут она запела. Гортанный тягучий мотив, пробирающий до глубины души. Это была нечеловеческая песня, от нее щемило сердце и кружилась голова. Вдруг Ягарина остановилась. Из-под коряги к ним навстречу ползла большая черная змея, постреливая раздвоенным язычком.

Песня Ягарины изменилась и змея замерла перед ведьмой. Девушка присела на корточки и стала нараспев читать заклинания. Тело змеи безвольно обмякло.

– Как яд у тебя заберу, змея лесная, так и змий горный силы лишится, – прошептала она и вновь забормотала неразборчивые слова. Она достала из сумы скляночку, разжала змее рот и потек с ее клыков желтоватый яд.

Ягарина отпустила змею и вывела еще одну странную ноту. Змея очнулась и уползла прочь.

– Вот! Теперь все есть! – объявила девушка, – Завтра будем зелье варить, а сейчас пойдем купаться!

И потянула его обратно к реке, где они плескались до самого вечера, то брызгая друг в друга водой, то неожиданно подлавливая, резко вынырнув и обняв. В перерывах между этими нехитрыми забавами они валялись на траве, подставляя солнышку свои обнаженные тела и уже ничуть друг друга не стесняясь.

***

Чтобы хоть как-то разнообразить свой досуг, Велена достала свой альбом и стала рисовать. Получалась какая-то абстрактная белиберда, а настроение портилось все больше. В ее окно раздался тихий стук. Она подняла голову и увидела там Горгана, сидящего с той стороны стекла – так же, как и вчера ночью. Она вопросительно посмотрела на него, старательно изобразив легкое раздражение. Однако на самом деле Велена была рада уже любой возможности хоть как-то развеять скуку.

Он открыл окно и свесил ноги в ее комнату.

– Кажется, двери я никогда не освою, – улыбнулся он.

– И чего тебе здесь надо?

– Я подумал, что если женщина не принимает моих приглашений на обед, может, нужно приглашать ее на ужин? Может, я просто не разбираюсь в этикете? Потому что иной причины, почему совместное поглощение пищи может казаться чем-то неприличным, я, хоть убей, не могу отыскать!

– Да? Я как-то не думала об этом с подобной точки зрения.

– Так что, могу я надеться на то, что ты со мной поужинаешь?

– А что, одинокое поглощение пищи не способствует аппетиту?

– Точно! Ты тоже заметила?

– Горган, во-первых, мне надоело с тобой препираться, во-вторых, мне тут скучно, в-третьих, я просто скажу 'да'.

– Тогда жду тебя в столовой, – и он, улетел, послав ей воздушный поцелуй.

'Мне просто скучно!' – сказала себе Велена и отправилась ужинать.

***

Вот и пришел третий день. Ягарина заперлась в отдельной комнате, стащив туда свои корешки, склянки, коробки и добытый вчера змеиный яд. Иван слонялся по дому и скучал. Только вот не трепетало его сердце от воспоминаний о пронзительно-синих глазах. И ночи в серебряной дымке волшебных волос потускнели в памяти. А в ушах все стоял звонкий смех Ягарины, и во всем доме он ловил ее запах, а на своей подушке рыженькие завитки. Обедал царевич в одиночестве, Ягарина просила не беспокоить, только еще с утра оставила на печи горшок с рассольником и пироги с капустой. Ивану было тоскливо. Он старался ни о чем не думать, слишком невеселые мысли лезли в голову. Единственное, что имело значение – у него долг перед Веленой. Он должен спасти свою жену, попавшую в плен по его вине. А все остальное… все равно он завтра уезжает… и вряд ли сможет отыскать затерянную в волшебном лесу…

– Эх, Ваня, Ваня, ты женат! А это все – ведьма! – сказал он себе вслух.

Вечером появилась Ягарина и торжественно вручила ему пузырек с черной жидкостью.

– Вот! Зелье! Оно лишит змия силы, но только на время. Для этого оно должно попасть ему в кровь. Если выпьет – подействует через минут десять. А пока пусть настоится еще в тепле! – она сунула пузырек куда-то за печь, – А сейчас давай поедим, я проголодалась зверски!

Они сели ужинать.

– А про отворотное зелье не забыла? – спросил Иван, неуверенно улыбнувшись.

– А что, надо? – пробормотала она, жуя за обе щеки, и бросила на него озорной взгляд, – Про приворотное-то я пошутила, конечно.

– Ясно все с тобой, ну тогда обойдусь, – последнее заявление не явилось для него неожиданностью.

– Чего невеселый такой? Никак по жене соскучился? – она хитренько усмехнулась.

– Ты на лисичку похожа, когда так улыбаешься, – Ивану нечего было сказать на ее последний вопрос, – Устала?

– Угу! Колдовать – это тебе не на печи лежать. Это у Вилана просто получается, щелкнул пальчиками и все тебе на блюдечке, а мне сложно. Зелья вот варить приходиться. Я в основном по зельям и морокам мастер.

– О, да! По морокам ты мастер! Я эту бабку до конца своих дней не забуду! – рассмеялся Иван.

– Ага! Бабуля охочая до добрых молодцев! – подхватила Ягарина, – Ты бы видел свое лицо!!!

– Мне тогда было совсем не смешно!

– А если бы я не только поцелуй потребовала? – она вскочила со стула и направилась к царевичу, сгорбившись и потирая ручки. На губах появилась коварная улыбка, – Не-е-т, милок, почелуем не отделашься! – прошамкала она старушечьим голосом, – Тело твое молодецкое хочу! Одна нощщщь – и зелье твое! Ха-ха-ха-ха-ха! Попался?

– Попался-попался! Ох, как попался! – прошептал царевич, ловя ее в свои объятья и сажая к себе на колени…

– Пошли в спальню теперь, – предложила Ягарина через полчаса, – Сегодня наша последняя ночь, а тебе еще выспаться перед походом надо! И как нам все это совместить?

– Не знаю, – вздохнул царевич и отнес ее на руках в постель.

***

Ночью Велена опять пришла к полуразрушенному балкону. Зачем?! Ноги принесли сюда сами, пока она бесцельно бродила по замку. Опять захотелось посмотреть в темную бездну – словно заглянуть в собственную душу. Да, это было ошибкой – на краю каменной площадки сидел Горган. Ветер трепал его длинные волосы, то бросая их на чуть склоненное лицо, то развевая над плечами. В руках он держал бокал, рядом стояла бутылка. Велена тихонько развернулась, чтобы уйти.

– Мне сделать вид, что я тебя не заметил? – остановил ее голос Горгана.

– Я всего лишь искала уединенное место, где можно подышать свежим воздухом, – ответила она, – Мне осточертело сидеть в своих комнатах!

– Воздух сейчас не просто свежий, – произнес он, и она почувствовала, как он улыбнулся, и повернулась к нему, – Чувствуешь запах?

Велена вышла на площадку, оставшуюся от балкона. Горган был прав, ночь благоухала запахом цветов.

– Сегодня расцвела амарская роза, – продолжал змий, – Помнишь, ее еще называют 'Снежная королева'?

Велена прекрасно помнила. Он засадил весь сад этими цветами, когда она поселилась в его замке.

– Да, я узнала запах, – кивнула Велена.

– Луна почти полная, в ее свете лепестки амарской розы почти прозрачные. Наверное, так же выглядит роза, если ее выточить изо льда… Хочешь, прогуляемся по саду? Там сейчас очень красиво!

– А без конвоя я, конечно, не могу этого сделать? – попыталась огрызнуться Велена, но она уже чувствовала, что сдается, и сейчас примет приглашение.

– Не-ет, – он посмотрел на нее с ироничной улыбкой.

– Значит, придется гулять под конвоем, чтобы не задохнуться в четырех стенах!

Он поднялся и подошел к ней поближе.

– Хочешь вина? – предложил змий, – Можем взять с собой бутылку! Лунный свет, 'Снежная королева' и холодное шампанское! По-моему, прекрасное сочетание!

Велена ощутила очень опасное головокружение. О, он умел говорить такие вещи, от которых у нее кружилась голова! Особенно, когда при этом так на нее смотрел. Он протянул ей руку, но она покачала головой.

– Ты боишься обжечься о мою ладонь, Снежная королева? – вкрадчиво проговорил Горган, – Я, конечно, огнедышащий змий, но я не настолько горячий, чтобы обжечься… может, быть только растаять… Этого ты боишься?

'Ошибаешься, Горган! Об тебя можно обжечься! И еще как! – мысленно сказала она, – Но я не растаю! Даже не надейся!'

– Понятно! – она заставила себя холодно усмехнуться, – Значит, конвой предполагает еще и оковы! Боишься, что я упорхну, стоит выпустить меня из рук? Правильно боишься! – и она вложила свою руку в его ладонь.

Он провел ее по коридорам замка, заглянул в бар и захватил пузатую бутыль темного стекла и два высоких бокала. А затем они, наконец, вышли из замка. Вглубь сада уходили темные аллеи. На пышных кустах, обрамлявших дорожки, светились в лунном сиянии белые цветы. Их нежные венчики казались полупрозрачными на фоне лунной ночи. Они источали дивный аромат, но к его сладости, столь свойственной розе, примешивалась легкая освежающая нота. Так могла пахнуть только амарская роза.

Горган увлек Велену, растроганную этим давно забытым зрелищем, в темную аллею. Поворот, еще поворот, как хорошо он ориентировался в своем запутанном саду! Но вот и увитая плющом беседка. Змий завел Велену внутрь, выпустил ее руку, и с легким хлопком откупорил бутылку. Велена украдкой проверила, нет ли защиты на беседке и с удивлением обнаружила, что нет. Она могла убежать… могла ли?

Горган протянул ей бокал, пенящегося шампанского.

– За что будем пить? – спросила она.

– За амарскую розу! За 'Снежную королеву'! – черные когти, сжимавшие бокал, нежно поглаживали стекло.

– Почему нет, красивые цветы! – она выпила шампанское.

'Что я здесь делаю? – спросила она себя, смотря в золотые глаза, – Зачем я сюда пришла? Какая к черту роза!'

Он улыбнулся и налил ей еще. А потом поднес к своим губам открытую ладонь и тихонько подул на нее. По воздуху поплыл маленький огонек в форме мотылька и запорхал огненными крылышками. А потом еще и еще один. И вот уже целая дюжина их расселась на плюще, обвивающем беседку.

Велена зачарованно следила за его действиями. Ее бокал опустел, и он налил ей еще. Когда уже вся беседка и окружающие ее кусты роз светились порхающими огоньками, Велена осознала, что дала себя напоить. А Горган прищелкнул пальцами, и сад наполнился звуками музыки. 'Я пьяна! Нужно немедленно уходить!' – подумала Велена и позволила рукам Горгана увлечь ее в танец. Они закружились в медленном вальсе. Велене показалось, что она попала в сон. Танец среди ночного сада, сверкающего холодными фонариками белых цветов и горячими огоньками пламенных мотыльков. В такой обстановке так легко забыть о реальности… С каждым кругом он привлекал ее все ближе, и вот она уже прижалась к его груди. И как близко эти золотые глаза… и губы…

Он, конечно, получил пощечину, но перед этим они долго целовались…

***

Утром руки Ивана наткнулись лишь на пустую подушку. Он оделся и пошел на кухню. Ягарина деловито суетилась там, заканчивая приготовление завтрака.

– Я тебе все собрала! Поешь и давай в путь!

– Доброе утро! – сказал Иван.

– Да? Серьезно? – усмехнулась она, – А что рожица такая пасмурная? Али передумал жену спасать?

– Не передумал, – буркнул Иван и уткнулся в яичницу.

У порога она вручила ему меч, заплечную сумку, пузырек с зельем и клубок, с виду обычных ниток.

– Вот, клубок пустишь по дорожке, он тебя к замку Горгана приведет. И нитку от него держи – он не размотается, просто так ты его не потеряешь. Ну про зелье я тебе еще вчера все сказала… Еще я там тебе пирогов в дорогу положила.

– Спасибо! Эх, Ягарин, пора мне!

– И еще… – добавила она как-то неуверенно и нервно покусала губку, – Иван… ты мне должен кое-что пообещать.

У царевича все внутри сжалось.

– Ягарин, если это насчет нас с тобой, то даже не проси… не терзай душу, ладно? Я тебе сразу сказал, что женат…

– Да расслабься! – усмехнулась она, – Очень ты мне нужен! Ты хорошенький, конечно, сладкий мой, но не единственный такой милашка на всем белом свете! Насчет этого можешь забыть – хорошо провели время вместе и ладно! А обещание я с тебя такое хочу. Это зелье сделает змия беспомощным на некоторое время. Поклянись, что не воспользуешься этим и не убьешь его!

– Почему ты об этом просишь? – Иван ощутил болезненный укол разочарования и… ревности.

– Не твое дело! – вдруг огрызнулась Ягарина, – Не ты это зелье сварил, не ты добыл главный его компонент, и не имеешь права пользоваться беспомощностью Горгана! И смотри – нарушишь клятву, я тебе отомщу! И очень страшно! И ни Велена, ни Корвень тебе не помогут! Уж это я умею – не беспокойся!

– Хорошо-хорошо! Я клянусь тебе, что не стану убивать змия, пока он беспомощен из-за твоего зелья.

– Вот и хорошо! – ее взгляд потеплел, – А теперь прощай, Ваня! Целоваться не будем, уж ночью распрощались!… Но… если вдруг у тебя змий опять какую жену утащит, – она озорно улыбнулась, – заходи на огонек!

Иван посмотрел на нее, и от этих лучистых глаз у него защемило сердце.

– Прощай! – прошептал он, повернулся и пошел, не оглядываясь.

Через пару десятков шагов он опустил на землю клубок и тот резво покатился, указывая путь.

***

Велена открыла глаза. Было уже далеко за полдень. А в ушах все еще звучала чарующая музыка волшебного вальса, и запах амарской розы, как назло уже пропитал все вокруг.

'Дура! – сказала себе Велена – Зачем ты ему вообще позволила увести себя в этот чертов сад?… Дело не в саду! Могла бы просто холодно усмехнуться ему в лицо, когда он предложил танцевать… Я просто не смогла перед ним устоять! Он все-таки чертовски хорош, а я еще и напилась!… Но ты ведь хорош не только для меня, верно, Горган? Думаешь, я забуду?! Все прощу ради твоих красивых глаз?! Иди, охмуряй свою рыжую стерву!'

Она решительно вскочила с постели и обнаружила на своем столике целую охапку свежих цветов – свидетелей ее вчерашней слабости. Велена осторожно дотронулась до белых лепестков с голубыми прожилками, и из ее груди вырвался печальный вздох.

***

Иван шел за клубком, с удивлением обнаруживая, что эта дорога совсем не похожа на ту, по которой он сюда пришел. Никакого мрачного елового леса, вдоль дороги ольха да осина, подальше береза и дуб попадаются. В ветках над головой птички щебечут да солнышко лучиками играет. Обычный лес. Только вот…

Прямо на дороге стояло кресло, выглядящее крайне неуместно посреди леса. На кресле, закинув ноги на подлокотник, развалился Вилан. Он был одет в обтягивающие красные бриджи и белоснежную рубашку с до неприличия открытым воротом. И теперь Иван действительно увидел у него на груди кулон из чего-то сильно похожего на серебро. Чем-то этот кулон показался Ивану знакомым. Вилан игрался с каким-то гибким предметом, скручивая его в колечко и кокетливо покачивал ножкой. Обут он был в высокие белые сапоги с нехилыми каблуками. Как он умудрялся в них ходить по лесу для Ивана было неразрешимой загадкой. Царевич поймал клубок и подошел ближе.

– Приве-е-ет, Иви! – промурлыкал Вилан, грациозно вскакивая на ноги. Кресло при этом тут же превратилось в пень и даже благоразумно отползло на обочину.

– Ну и где Корвень? – мрачно спросил Иван, который к тому времени уже был совершенно уверен, что тот даже и не думал его искать.

Вилан с довольным видом протянул царевичу свою игрушку. Это оказался плетеный поясной ремень из оленьей кожи.

– Ну и что это?

– А ты не узнаешь? – в изумрудно-зеленых глазах мелькнуло странное выражение, показавшееся Ивану недобрым.

– С какой стати я должен это узнать?

– Твой друг оказался меньше подвержен предрассудкам и отдал мне свой ремень в знак того, что я действительно с ним встречался.

Иван покрутил в руках ремень. Черт его знает, может, Корвень и носил такой. Иван не приглядывался. Но с какой стати он отдал ремень этому странному типу?

– Ну и где он сам в таком случае? – спросил Иван.

– Ты знаешь, у него есть личные проблемы, за которые он никак не мог взяться, потому что был вынужден возиться с тобой. Но сейчас я согласился тебе помогать, а он отправился решать свои дела.

Иван с подозрением уставился на Вилана.

Опять же, черт знает, может это и правда была. Иван и сам подозревал, что у Корвеня что-то неладно. Куда-то он все время рвался и оставался только из-за царевича. Но с какой стати Корвень так спокойно поверил Вилану, что с его другом все в порядке?

– Я тебе не верю! – наконец, выдал Иван оборотню.

– Н-да? Интересно почему? Потому что не веришь, что Корвень тебя мог со мной оставить? Он должен непременно бегать за тобой?

– Ну нет, – смутился Иван, – но… Ты даже не спросил как он выглядит, когда пошел его искать.

Вилан усмехнулся:

– Темно-каштановые волосы ниже плеч. Карие глаза, обрамленные длинными черными ресницами. Твердые губы. Соблазнительно красивый. Высокий. Широкие плечи. Сильные руки. Чуткие пальцы. Гладкая мускулистая грудь. Плоский живот с накаченным прессом. Стройные ноги. Крепкие ягодицы.

– Хватит! – оборвал его Иван, – Я уже понял, что ты его видел! Громы небесные, ну у тебя и описание!

– А что, разве я в чем-то ошибся? – он лукаво улыбнулся.

– Да нет, просто… Не знаю как тебе сказать. Но ты… ты странный такой! Ладно, забей! Хорошо, допустим, я тебе поверил. Выбора у меня все равно нет. Мне Корвеня в одиночку в этом лесу не сыскать, ну да он уж наверное без меня не пропадет!

Вилан одобрительно кивнул и поинтересовался:

– Что тебе дала Ягарина?

– Клубок путеводный и зелье, на время лишающее змия силы.

– Отлично, этого нам вполне хватит, чтобы спасти Велену.

– Нам? Я иду один!

– Иви, такими темпами ты доберешься до гор где-то приблизительно через пару месяцев, а я могу домчать тебя за пару дней!

– Домчать? Это каким образом?

– Обыкновенным. Сядешь на меня верхом, и я тебя понесу. В волчьем обличье я очень быстро бегаю.

– На тебя верхом? – Иван с сомнением посмотрел на оборотня, чем-то его это предложение смущало.

– Я сказал в ВОЛЧЬЕМ обличье, – усмехнулся Вилан, – но другой вариант мы тоже можем рассмотреть. – Его улыбка стала слаще меда.

– Какой еще другой вариант?! – буркнул царевич, – Не надо других вариантов!

Вилан пожал плечами и опустился на четвереньки, превратившись в волка. Иван снова подивился, как из такого почти мальчика получается столь огромная зверюга.

– Ну что ты там медлишь? Садись! – оказалось даром речи он и в волчьем обличье обладал.

Иван нерешительно подошел к нему и опустил клубок на дорогу.

– Это ты себе на память забери, я и без клубка дорогу знаю! – заявил волк.

– А зачем же ты меня к Ягарине отправил!?

– А зелье? И к тому же, неужели моя сестра плохо гостей принимает?

– Хорошо, – вздохнул царевич, – И что мне вот так прямо на тебя садиться?

– Давай-давай, красавчик, не стесняйся! – ухмыльнулся Вилан, – Чай не первая брачная ночь!

– Шуточки у тебя! – отозвался Иван и, закинув ногу, осторожно опустился на волчью спину, ощутив под собой мощные мускулы.

– Сожми ноги крепче, – промурлыкал Вилан.

– Что?

– Ногами меня крепче обхвати, говорю, а то свалишься! Что ж ты несмелый такой, красавчик? Вроде женат уже! И за шею меня обними! Я очень быстро побегу!

– Причем здесь женат?! Хватит уже шуток своих дурацких! – проворчал царевич, крепче прижимаясь к волку.

– Да, вот так лучше! – сказал Вилан умильным голосом.

– Может, поедем уже?! Или ты уже забыл, зачем я на тебя сел?

Иван никогда не предполагал, что волки умеют хохотать.

– Ну поехали! – Вилан отсмеялся и рванулся с места. Деревья замелькали с такой быстротой, что слились в сплошную зеленую стену. Иван вцепился в шерсть оборотня и прикрыл глаза, чтобы остановить начинавшееся головокружение. Но вскоре он привык и ему даже стало нравиться смотреть на летящую навстречу дорогу. И все-таки волки так быстро не бегают… впрочем они также не говорят и не лезут обниматься…

Через несколько часов они сделали привал. Иван соскочил с волка и стал разминать затекшие ноги. Вилан принял человеческое обличье и хлопнул в ладоши. Откуда ни возьмись, появились те самые маленькие лешачки. Иван нахмурился, но Вилан только лукаво подмигнул ему, сверкнув изумрудным глазом. На придорожной полянке лешачки расстелили скатерть и натащили всякой снеди.

– Мне Ягарина дала еды с собой в дорогу, – сказал царевич.

– Это ты оставь пока, в горах пригодиться, там я их вызвать не смогу, там уже Горгана владения!

– Так испортится же! – возразил Иван.

– Не бойся, стряпня Ягарины так быстро не портится. Она хорошая ведьма.

– Она сказала, что это ты ее всему научил.

– Правда? – Вилан очень тепло улыбнулся.

– Зачем ты сказал, что это она на тебя капкан поставила? Она же тебя любит!

– Да ладно, она на такие шутки не обижается! Я ж на ее не обижаюсь!

– Да, странные у вас обоих шутки, честное слово!

Вилан только усмехнулся.

***

Велена приняла приглашение на обед, правда, уже не от скуки, а с твердым намерением отомстить за то, что он воспользовался вчера ее слабостью.

– А ты коварен, Горган! Я с тобой больше пить не буду! – усмехнулась она, присев за обеденный стол.

– Так тебе не понравилось со мной пить или целоваться? – парировал он с ироничной улыбкой.

– Нет, мне все понравилось! – ответила она и зло улыбнулась, – Я, когда пьяная, мне всегда нравится целоваться с красивыми мужчинами… или там эльфами…

Горган помрачнел:

– Хочешь сказать, что тебе без разницы?

– Ну почему же? Эльфы зато не ревнивы, можно сразу с двумя или даже с тремя. Это так весело! Советую попробовать, мужчин они тоже любят!

Змий скрипнул зубами и подарил ей тяжелый взгляд.

Велена уже почти зачислила себе победу в этом поединке, как золотые глаза вдруг коварно сверкнули, а на губы змия легла насмешливая улыбка:

– А знаешь, я пробовал. Уверен, я целуюсь лучше. В поцелуях эльфов не хватает страсти, огня… они слишком невинны, даже когда занимаются любовью.

– Эльфы… невинны? – Велена растерянно заморгала, на самом деле дальше поцелуев у нее с эльфами так и не зашло, но они скорее были не невинными, а лишенными мужской агрессии.

– Велена, почему ты так упорно хочешь сделать мне еще больнее? – спросил он, став серьезным, – Мстишь за то, что ты все-таки испытываешь ко мне нечто большее, чем благодарность? Но почему ты так этого боишься? Если мы можем начать все сначала…

– Не можем, – в ее голосе прозвучала предательская горечь, – Я не хочу ничего начинать ни с начала, ни с чего бы там ни было еще. Все кончено, Горган. Давай не будем друг друга мучить? Отпусти меня!

– К этому смертному мальчику?

– Да, – тихо отозвалась она.

– Я тебе не верю, – вздохнул Горган, откладывая вилку, – Не верю, что ты могла влюбиться в такого!

– Думаешь, ты единственный мужчина на земле, в которого я могу влюбиться?

– Не думаю… но почему бы и нет? – он печально улыбнулся.

– Ладно, я подожду, когда ты, наконец, поймешь, что я больше никогда не буду твоей.

– Почему? Просто скажи – почему?

– Потому что не хочу! Все, спасибо, я сыта! – она встала из-за стола и вышла.

***

Они плотно подкрепились и снова двинулись в путь. На этот раз Иван оседлал оборотня уже более уверенно, на что тот как-то насмешливо хмыкнул. А потом они снова помчались через лес, пока не начало смеркаться. Оборотень остановился, Иван едва успел слезть с него, как тот принял человеческое обличье и все еще сидя на земле томно посмотрел на царевича снизу вверх. Иван хотел подать ему руку, чтобы помочь подняться, но этот взгляд его смутил. В спустившихся сумерках глаза оборотня слегка светились, придавая лицу призрачную бледность, меж чуть приоткрытых губ сверкнули совсем нечеловеческие клыки.