Текст книги "Розовая весна (СИ)"
Автор книги: NastasiaStory
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)
– Чего грустишь? – спросила Даша на позитиве.
– Мне нужен срочно babysiter. – удрученно проговорила я, положив голову на стол. – Мне нужен надежный человек, которому я могу оставить одного ребенка и собаку и уехать со спокойной душой.
– Может мы? – неожиданно предложил Паша. – Ну, а что? Мы планируем детей.
– Паш, не издевайся надо мной. У вас, уж прости, еще медовый месяц не кончился. Соня очень напоминает своего папашу. Приключения к ней примагничиваются за секунду. – вымученно сказала я.
– Ого, ты никогда не рассказывала о её отце. Кто он? – спросила Валя, а мне в это время на голову упал кирпич.
– Русский бизнесмен – Козел Сергеевич. – съязвила я и, раз уж Валя сама начала этот разговор, решила поделиться кое-чем с ними. – Вы только не обижайтесь, мы, когда с ним только поженились, тоже такие же были, а через годик на нас свалился первый криз – бытовая рутина.
– Секса мало было. Если есть секс, то рутина уже не рутина. – отмахнулся Паша, думая весьма тривиально и цинично.
– Он в постели был как чертов Аполлон по три подхода за ночь пять раз в неделю и не уставал. – закатила глаза я, одернув Пашу.
– У-у-у, кто-то завидует, потому что так не может. – захихикала Валя, прикрыв половину лица ладошкой. – Максимум два, и валится с спать.
– Валь, ты чего? – Паша смутился и покраснел, подбирая отговорки. – Лера явно преувеличивает.
– Н-е-ет. – протянула я, вспоминая о сексе со Шведовым, хоть какие-то приятные воспоминания о нем остались. – Этот человек не унимался всю ночь, на утро вставал и шел на работу без исключений.
– Монстр какой-то. – наконец возмущенно фыркнула Даша. – Он тебя будто в сексуальное рабство взял.
– Да, самый настоящий козел: три года пользовался, потом приревновал и выгнал. – буднично выдала я и с умным видом добавила. – Теперь вместо меня с ним живет моя бывшая лучшая подруга. Гений!
– Печально. – Даша сочувственно похлопала меня по плечу и опустила глаза.
– Соня в этого мудилу такая кудрявая? – уже более осторожно спросил Паша.
– В него, но попрошу не смахивать под одну гребенку с этим рогатым мою дочь. Это у них в семье по наследству передается. Все, как один, темно-русые и кудрявые. – томно вздохнула я. – Я к чему это все начала. У нас с ним до того злополучного дня-то все огонь было. Жизнь – супер. Любовь-морковь, взаимное уважение, доверие и так далее. Вы лучше на этом не зацикливайтесь, а учитесь друг друга принимать такими, какие вы есть на самом деле.
– Ты это из собственного опыта разведёнки говоришь? – Паша определенно не оценил моего порыва наставить их на путь истинный.
– Ну, как хотите, но отмечу, что годики моего несчастливого брака все еще тикают. – пригрозила пальцем Паше я, чтобы не дерзил мне тут.
– И сколько уже натикало? – в очередной раз втиснулась Валя со своими вопросиками.
– Почти семь лет. – фыркнула я, откусив кусочек от сэндвича.
– А что не развелись, раз ненавидите друг друга? – Паша явно чувствовал себя оскорбленным моими словами, поэтому, аки петух, пытался доказать мне мою же собственную неправоту и отстоять честь его семьи.
– Фиг знает. Мы не уверены, что ненавидим друг друга. По крайней мере у меня есть объективная причина не разводиться: я не хочу, чтобы он узнал о нашей совместной дочери и не забрал у меня ребенка. – я была весьма безразлична к своим же словам.
– Класс, ты боишься собственного мужа. – заключил Паша.
– Я? Да, боюсь, потому что я знаю, на что способен Козел Сергеевич. – не стала убегать от ответа я. – Вот поэтому я в экстренном порядке ищу няню для дочери, чтобы в будущем быть в состоянии дать ему достойный отпор.
– Ну-ну, это все просто отговорки. Ты зависима от своего почти бывшего. – Паша ткнул в меня пальцем.
– Вы, ребятки, меня еще вспомните. – я честно разозлилась и, не став доедать сэндвич, встал. – Я тоже думала, что всю жизнь буду счастливо жить замужем, но этого не случилось.
– Не сваливай на нас свои личные неудачи! – крикнул мне в след Паша.
– А я и не сваливаю, я констатирую факты! – не устояла от ответа я и ушла.
К концу дня няня так и не нашлась. Я начала думать, что это карма. Все сегодня прирастают ко мне с вопросами о моей личной жизни. Утром Брэндон мне в женихи набивался. Я бы попросила его посидеть с Соней, но гордость не дает мне этого сделать. Нечего ребенка с этим донжуаном оставлять. Пусть засунет свою любовь в одно место. Паша, сплетник проклятый, растрындел всем о моей неудачной личной жизни мне в отместку. Ненавижу мужиков! Где их стержень? Почему они все такие подлые, как девочки? Не расстраивайся, Лера. Ты что-нибудь придумаешь.
Наконец-то рабочий день кончился. Я решила обратиться к Мэди за помощью. Должно прокатить. Боже, я так редко к тебе обращаюсь, но, пожалуйста, помоги мне! Должно же мне повезти хоть однажды. Весь офис собирался домой. Я внимательно изучала материалы конференции и имела наглость внести в них несколько поправок, дабы искоренить неточности. Поверьте, предыдущий спикер был весьма талантлив, однако упустил пару демографических и геополитических моментов. Должен получится огонь. Как в самом начале, когда я только пришла на работу в Посольство, ко мне подошла Даша:
– Ты не нашла няню? – спросила она немного виновато.
– Ох, нет. На худой конец попрошу соседку или возьму Соню с собой. – я потерла лоб, оперевшись о стол локтями.
– Тогда я могу. Ты же знаешь, у меня двое племянников и богатый опыт общения с детьми. Соне я вроде бы тоже нравлюсь. – Даша была весьма сосредоточенна в своем намерении стать нянькой.
– Правда? Ты меня очень выручишь? – внезапное предложение Даши меня оченнь обрадовало. – У тебя точно нет никаких планов? Вдруг я тебя отвлеку от дел.
– Какие дела? Я тут подумала, что было бы неплохо тебя выручить. Мы подруги как никак. – Даша уверенно закивала.
– Что ж, тогда поехали. – широко улыбнулась я.
Мы не говорили на тему нашего междусобойчика с Пашей. Мне хватило осадочка после разговора с Брэндоном. Достаточно. По приезде домой Сонечка тотчас вылетела ко мне и повисла на шее с радостными визгами. Сердце в груди сжалось от мысли, что сейчас мне придется сообщить этой маленькой крошке, что уезжаю и оставляю её с Дашей. Из глаз по щекам покатились слезы. Я слишком сильно люблю мою крошку. Не отдам! Блин, не хочу уезжать.
– Mummy, ты чего? – Соня дотронулась до моего лица. – Мамочку кто-то обидел?
– Маме придется уехать, вот я и плачу. – прошептала я, крепко обняв дочь. – Мама не хочет оставлять с тебя с тетей Дашей, а надо.
Ребенок все понял и заплакал. Все, приплыли. Запишите меня в самые ужасные матери на свете.
– Мама, ты плиедешь назад к Соне? – пробормотала Сонечка.
– Да, мама всегда будет бежать только к своей малышке. – я погладила дочь по головке. – Ты меня отпускаешь?
– Если мама лаботать. – пробурчала Сонечка, опустив глазки.
– Какая ты же у меня хорошая. – я поцеловала дочку в щечку.
С тяжелым сердцем я быстренько собрала вещи в чемодан и вызвала такси до аэропорта, закидав Дашу наставлениями, как нужно ухаживать за Сонечкой. Она у нас натура сообразительная, чувствительная и гиперактивная. К ней нужен подход. Особый. Ладно, если что, Даша позвонит. Вот така меня и занесло на международную конференцию.
Москва
Кирилл
Это была запойная неделя. Может быть даже две недели? Я точно не помню. Сначала я держался. Честно. Потом в квартире стало пусто. Но я все равно не отчаивался и пытался искать следы Леры. Валерия Розова пропала из соцсетей. Страничка Леры Шведовой была удалена много лет назад. В «Инстаграмм» – пусто. Я проверял даже зарубежные сети. Ничего. Будто моей жены никогда не существовало. Очевидно, она скрывается от меня. Лера не хочет, чтобы я нашел её, поэтому в ход пошли настойчивые звонки Олегу. Я даже денег ему предлагал. Не взял. Этот тип решил отыграться на мне несколько иначе, заставив сидеть со своим двухмесячным сыном, а сам умотал в кино с Миленой. Да, я согласился и пытался совладать с маленьким ребенком целый день. Это было сложно. О чем вообще думал Олег, сбагрив на меня своего вечно орущего сына? Каков отец, таков и сын. В этом вопросе люди не дадут соврать. Если бы не домработница, мне конец. Не представляю, как мы бы с Лерой справлялись с нашим собственным ребенком. В обмен на информацию я едва ли не повесился и следующим утром нашел у себя несколько седых волосков.
Все началось со звонка Олега несколькими днями ранее. Сказал, что прислал мне видео. Шантажист. Не зря же я страдал в няньках? Оговорюсь сразу, до этого я сохранял самообладание и готовил план мести Тине и Маше. Если не я, то кто? Лера не приедет. Она послала Москву и меня в лице нашего прекрасного города к чертовой матери. Многие винят меня в том, что Лера отказывается возвращаться, ведь с ней на территории России не может встретиться никто. Без исключений. Лера оказалась весьма категорична в этом вопросе. Насколько я понял, для этого придется чесать заграницу. Страну мне не называют, однако я догадываюсь, что моя Зайка в Англии. Это не точно. Лера ограничивается телефонными звонками, но мне удалось узнать, что у нее гостили как минимум четверо наших общих знакомых: Миша и Кира, Олег и Милена. По-партизански молчат. Из этого я уяснил, что они от меня что-то скрывают. Все. Никто не хочет посвящать меня в дела Валерии Шведовой.
Дело было вечером. Я сидел на диване. После звонка Олег выслал мне видео, сказав, что выполняет свое обещание. Он прислал мне выступление Леры. Она стояла на трибуне с непроницаемым лицом. Казалось, ничто не заставит её отвлечься от темы своего монолога. Раньше Лера не любила выступать на публике. Стеснялась. Лишнее внимание вызывало у нее дискомфорт. Сейчас она не замечала огромный зал, смотря на всех присутствующих и одновременно не обращая внимания ни на кого. Пусть я не знаю английского и не могу понять, то она говорила, но у нее была блестящая речь. Я так чувствовал. Запал в глазах не передать словами.
Для меня это был действительно другой человек. Я раньше не знал такую Леру. Дело даже не в её короткой стрижке, а в том, как Лера себя подавала. Такая суровая, строгая и принципиальная. Женщина, которая не умеет улыбаться, которая лишила себя эмоций, которая не прощает и не жалеет. Раньше она была совсем другой и звонко смеялась со мной по утрам и вечерам. Теперь я догадываюсь, почему с годами девушки черствеют, добиваются своего и, находясь при должности, становятся невыносимыми старыми грымзами. Просто в жизни тоже они имели дело с мужчиной таким, как я, который в один день их сломал.
Одинока ли Лера? Счастлива ли моя Зайка? Вспоминает ли обо мне? Нет, она совершенно точно исключила меня из своей жизни. Мда, теперь я у нее в «черном списке». Я чувствовал пропасть, разразившуюся между нами. Моя Зайка больше не моя, потому что она исчезла. Мое воображение нарисовало мне картинку: я стою на одном конце обрыва и смотрю Лере в спину. Моя жена ушла. Она не обернется, и мне не докричаться. Она так далеко, что я не могу до нее дотянуться. Захотелось выпить. Я налил себе виски из бара и пересматривал запись выступления снова и снова, постепенно опустошая бутылку. Надежда медленно исчезала. Я изучал видео раз за разом, чтобы понять, что сейчас чувствует Лера. Моя одержимость моей маленькой Золушкой сводила меня с ума, заставляла сожалеть и горевать.
Сначала прошел один день, затем другой, а потом я потерялся и сбился со счета. Из офиса до меня не могли дозвониться. Я не отвечал. Не хотел. Наступило моральное опустошение, будто все чувства вытащили и оставили только разочарование. Глубокое разочарование в себе и своей жизни. Гордость, которую я испытывал, когда другие мне завидовали, глядя на Леру, стала душить, будто петля на шее. Я понял, что потерялся, зато есть бутылка дорогого пойла. Мне ничего не хотелось, кроме как тихо пить и в одиночестве пересматривать видео с выступлением Леры. Дурак, ты не станешь от этого к ней ближе. Уже никогда не стану. Ворота нашего маленького Рая захлопнулись перед моим носом. Небесная канцелярия выписала мне путевку в Ад.
На бесчисленный день моего запоя, когда сам я отсыпался в кресле, в мой дом вошла Катя. Честно сказать, я и забыл, что отдал ей дубликат ключей. Впрочем, это уже не так важно. Она была не одна. По мою душу пришли еще мама и Олег. Мне кажется, я уже в Аду. Мерещились черти. Прошлой ночью я видел Леру. Она приходила и говорила, что ненавидит меня, закусывая нижнюю губу. Она всегда так делала, когда общалась с человеком, который ей не нравится. Лера не стесняется своих чувств. Ненависть – тоже чувство! Боже, как я её люблю. Катя похлопала меня по щекам, но это не принесло результата. Мое тело не хотело реагировать, хоть я сам осознавал происходящее.
– Ле-ра, не у-у-у-уходи… – выдавил я и продолжил мычать. – Я-я с-стану л-луч-ше…
– Надеюсь, он не словил «белочку». – обеспокоено проговорил Олег.
– С-словил, О-Олежек. – запнулась мама. – Сережа тоже любил выпить, но я предположить не могла, что это предастся Кириллу в «таком» варианте.
– Теть Лен, у нас два варианта: либо вызвать нарколога сюда, любо везти его в больницу. – голос Кати звучал весьма испуганно.
– Если журналисты узнают, что с ним стало, Кириллу не отмыться во веки вечные. – проговорила мама дрожащим голосом.
– Судя по всем этим бутылкам, в Москве алкоголя стало вполовину меньше. – брезгливо прозвучала Катя.
– Елена Александровна, сами мы его из запоя не выведем. Тут как минимум нужен нарколог. Капельница. Может, укольчик какой. – Олег звучал весьма убедительно.
– Н-не на-до м-ме-ня к г-гипо-к-кратам… Я т-трезв, к-как стек-лыш-к-ко… – начал возникать я, силясь встать и пройтись.
– Сиди! Я за врачем. – заключил Олег, усадив меня обратно в кресло.
Вроде бы мама и Катя звенели бутылками, затем попытались переложить меня на диван, но безуспешно. Мама обозвала меня здоровым бугаякой, матерясь не по-детски. Никогда не думал, что она знает такие слова. Где же её любимая цензура? Из уст Катерины вылетела парочка выражений иностранной брани в мой адрес, естественно. Правильно, обматерите меня всем стадом. Это выводит, если честно. В конечном счете все закончилось тем, что Катя вылила мне на голову ведро ледяной воды. Кресло не пожалел никто. Я не разлеплял глаза. Веки оказались слишком тяжелыми, чтобы их открыть. Нервы у дам сдали. Лера во время таких вот эпизодов нашей семейной жизни говорила, что меня еще надо выдержать. Катя пару раз чертыхнулась. Мама опять добавила в красках. На тот момент я не отдавал себе отчета и воспринимал происходящие как какое-то немыслимое новоюждене.
Вскоре вернулся Олег с врачом. Начались суета и толкотня. Кое-как меня переложили на диван, назвав жирным. На себя посмотрите, уроды. Нарколог начал меня щупать. Он только одно мое место не потрогал. Ну, давай, и там потискай меня вместо Леры. Извращуга проклятый. Под мои нечленораздельные бормотания врач поставил мне капельницу. Надеюсь, я после этого не проснусь. Эдакий смертельный укольчик. Может быть, Лера приедет со мной проститься. Как моей жене, все достанется ей. Потянуло в сон, но я слышал разговор с врачом:
– И сколько он пил по времени? – спросил гиппократ весьма буднично, ведь богатых алкоголиков вроде меня он видит каждый божий день.
– Две недели, не просыхая. – ответил Олег весьма недовольно.
– И часто он так? – сухо уточнила морда в белом халате.
– Это первый раз. Слетел с катушек после того, как от него жена ушла. – шумно вздохнула Катя.
– Оговорка. Он сам её выгнал, а теперь вернуть не может. Вот теперь бесится. – зачем-то поправил Катю Олег с явным намеком на упрек.
– Ясно. Я бы порекомендовал ему обратиться к психологу. Он сейчас на грани алкоголизма. – сурово отозвался о моем нынешнем состоянии врач.
– Мы и сами понимаем. Во всем виновата депрессия. – наконец заговорила мама.
– Вот её он и запивает. – заключил Олег. – Не представляю, что бы я делал, если бы от меня ушла Милена и забрала с собой Шурика.
– Уж точно не это. – мама в голосе весьма категорично, тыкнув на мою тушку.
– Ну, он сам до этого довел. Если бы Кирилл поговорил с Лерой тогда, сегодняшнего инцидента можно было избежать. – Олег звучал без всякой обиды на меня из-за того случая, скорее ему было жать меня.
– Мы все прекрасно знаем, что Кирилл от природы слишком гордый и Лера чересчур правильная и честная. – встряла Катя весьма мрачно. – Им поможет только время.
– Главное, чтобы Кирилл до этого момента не спился. – мама была весьма обеспокоена сегодняшним открытием моего запойного состояния и наконец обратилась к коновалу в белом халате. – Что скажите, доктор?
– У него сейчас кровь загажена убойной дозой алкоголя. Потребуется далеко не одна капельница, чтобы все это вывести и облегчить работу его печени. – тяжело вздохнул гиппократ. – Я бы порекомендовал начать курс психотерапии. Если не поможет, то кодировать, пока не стало слишком поздно.
Очевидно, что слова врача не понравились ни маме, ни Кате, ни Олегу. Они отреагировали на все это томным вздохом.
– Мы поняли, спасибо. – сникла мама.
– Пожалуйста, сохраните все в тайне. – тихо проговорила Катя, и в её руках зашуршали банкноты.
– Разумеется. – гиппократ прозвучал весьма учтиво, ведь его меркантильный интерес удовлетворен.
Что было дальше я, увы, не в состоянии вспомнить. Уснул, простите, но по ощущениям кости мне мыли долго. Тело ломило. Голова не работала. Не могу сказать, что вечером того же дня отличался особой рассудительностью, зато всяко был трезвее. Капельницу убрали. Мне подложили под голову подушку и любезно прикрыли пледом. Я приподнялся на локтях, пытаясь сконцентрироваться на происходящем.
– Проспался? Или похмелиться дать? – мамин голос звучал устрашающе.
Мама и Катя сидели за столом на кухне и пили чай, наблюдая за мной за распахнутые настежь двери. Как раз открывался хороший вид на диван, который я вчера отвернул от стены, чтобы не видеть картинку на проекторе. Я бы сделал вид, что до сих пор в беспамятстве, да здравый смысл подсказал, что не вариант. Мама уже знает, что я пришел в себя. Симулировать, как в детстве, в почти тридцатник не сработает. Я опущусь еще сильнее в маминых глазах. В принципе уже и не важно, что сейчас она скажет. Здесь нет Леры. Мне все равно, что будет дальше.
– Оправдания? – предоставила мне слово Катя.
В ответ тишина.
– Правильно, дорогой мной, не поможет. – мама одарила меня своим фирменным испепеляющим взглядом, под которым прогибался даже мой отец, что уж говорить обо мне. – Лерушка правильно сделала, что ушла. Ты ведешь себя по меньшей мере несерьезно.
– Ты позоришь всю нашу семью, Кирилл. Посмотри нас себя? До чего тебя довела гордыня. – голос Катерины был ледяным, словно айсберг.
– Такими темпами Лерушка посмотрит на тебя и решит развестись. Я бы тоже не стерпела, если бы мой муж спился. – мамино лицо не выражало никаких эмоций.
В ответ на обвинения в моей собственной слабости я молча встал и включил видео выступления Леры. Мама как-то подозрительно отвернулась от экрана. Катя отвела глаза, чтобы не встречаться с моими. Что-то с видео? Или у меня глюки? Я что-то не то включил? Нет, Лера снова вещала с трибуны, и только сейчас мой взгляд натыкается на мамину фамильную драгоценность – брошку. У Леры на лацкане брошка, которая передается от матери к дочери в маминой семье. Я посмотрел на маму со словами:
– А теперь вопросы задавать буду я.
– Лера в Англии. Да, у нее моя брошка. Да, я передала её через Андрея. Адрес сказать? – мама сдалась и созналась. – Только она тебя на порог не пустит в таком виде.
– Вместо того, чтобы бороться за свою счастье, ты просто сдался и взял в руки бутылку. Ты такой Лере нужен? Слабый. Жалкий. Ты – нытик, Кирилл. – Катя раскатала меня катком из железных аргументов. – В отличие от тебя Лера не стала сидеть на месте. Она пошла дальше, начала новую жизнь.
– Катюшка умные вещи говорит. Лерушка не зацикливается на вашем совместном прошлом. Она живет настоящим и думает о своем будущем. Ты же просто подстроился под ситуацию, в которую ты себя и загнал. – мама развила мысль Кати. – Хочешь спиться? Пей. Ты сам не замечаешь, как морально разлагаешь.
– Продолжая заниматься самобичеванием, ты не вернешь Леру домой. Ты просто угробишь свою жизнь и сведешь себя в могилу. – Катя подвела под нашим разговором черту.
– Как только ты докажешь мне, что готов, я поговорю с Андреем. Уверена, он скажет адрес. – заключила мама. – Но для начала изменись.
– А я тебе в этом помогу. Если ты не против, конечно. – поставила точку Катя и замолчала.
Они правы. Я все это время ныл и жалел себя. Бедный я. Выгнал Леру и плачусь теперь с бухлом в руках. Что-то пора меня. Пора вернуть мою Зайку назад. Соображал я, собственно, не особо быстро. Не знаю, сколько я думал над тремя простыми выводами, но по выражению мамы до меня дошло, что очень долго.
– Ладно, вы обе правы. Я завязываю. – решительно говорю я.
– Наконец-то. – с облегчением выдохнула Катя. – Чтобы ты не сорвался, я поживу с тобой. Это обязательное условие, понял? Еще с завтрашнего дня ты начинаешь посещать психолога. Все договорено.
– Но мне не нужен психолог. – возразил я.
– Нужен. – отрезала мама таким тоном, будто сейчас даст мне ремня.
– Н-ничего против не имею. – поднял руки я в знак своего поражения.
– Хороший мальчик. – мама поднялась со стула на кухне. – Катюш, я передаю тебе это оболдуя на перевоспитания. Сделай из Кирилла человека.
Катя подошла поближе. Принюхалась. Брезгливо отвернула от меня нос. Прикинула что-то у себя в голове. Я узнаю этот взгляд Кати. Она задумала поиздеваться надо мной. Нет! Я попал в переплет. Выхода нет. Мама и Катя три шкуры с меня спустят. Чувству, страдать я буду долго. Что уж там, Кирилл, ты сам поставил себя в невыгодное положение.
– Фу, от тебя несет потом и перегаром. А мылся ты когда? Иди-ка глянь на себя. – Катя опять раскритиковала меня и указала на дверь в гостевой теалет на первом этаже.
Сказали идти, пойдем. Я дошел ползком. Серьезно, силы выветрились. В туалете перед зеркалом стоял большой, волосатый мужик. От длительного запоя мое лицо отекло особенно под глазами. Про свою бороду я молчу. Лера бы убежала от меня, как только бы увидела. Она не терпела бородатых, неотесанных мужчин и всегда просила меня бриться. Мои волосы свились в какой-то непонятный комок. Где мои роскошные кудри, которые так любила Зайка? Кирилл, что с тобой стало? Я и впрямь сам нэпа себя не похож. Появилось желание принять контрастный душ. Девушки клеят себя под глаза какие-то кружочки от отеков. Интересно, у Кати есть с собой? Я больше смахиваю на бомжа, чем на бизнесмена.
– И тебя вылечим. – Катя похлопала меня по плечу с нотками сарказма. – Вычешем. Облагородим. Будешь, как огурчик.
– Уж пожалуйста. – съязвил я.
– Катюшка, ты ему по шапке надавай. Если не будет слушаться, я с ремнем приду отцовским. – крикнула мама.
– Теть Лен, это тот самый? С пряжкой? – Катя специально акцентировала внимание на огромной пряжке на любимом ремне моего отца, которая оставляла на моей заднице огромные красные следы, что сидеть нельзя.
– Тот самый. Символ плохого поведения Кирилла. – мама звучала весьма убедительно в своем желании надрать мне задницу именно этим ремнем.
– Мам! – испуганно вскрикнул я, вспомнив, как в детстве мне было больно и обидно после ремня.
– Я тебе дам, а не «мам». Ишь чего устроил. Уже взрослый мужик, а кривляешься как мальчишка. – мама накинула на себя пальто у двери и показала мне кулак.
– Данечка так себя не ведет, к слову. – Катя везде найдет повод похвалить своего сына.
– Сейчас дети умненькие пошли, в отличие от некоторых. У моей знакомой дочка – кнопочка еще совсем, а все в этой жизни понимает для ребенка. – мама одарила меня разочарованным взглядом.
– Хорошо, что она в мать пошла. Это моя подруга. Если бы девочка в отца уродилась, то это все. – засмеялась Кать, оценив шутку.
– Вы о ком? – ничего не понял я.
– Это тебя не касается. – отрезала мама и открыла дверь. – Так, заболталась я с вами. Мне домой пора.
– До свидания, теть Лен. Я о Кире позабочусь. – Катя встала рядом со мной и со всей дури хлопнула меня по спине.
– Ау! – вырвалось у меня.
– Правильно, Катюш. Выбей из его непутевой головы всю дрянь. – бросила мама и закрыла за собой дверь.
Как только мама ушла, Катя хитро посмотрела на меня, как в детстве. Я поежился. Она уже придумала что-то, что заставит меня делать, и не факт, что я буду в восторге. Хотелось спрятаться в шкаф, залезть под кровать или еще куда-нибудь еще. Каким бы я в детстве ни был хулиганом, когда к нам в гости приходила Катя, я становился образцовым ребенком. Папа даже шутил, что она должна к нам переехать и учиться со мной в одном классе. Я все время кричал «нет» и убегал. Почему? Потому что Катюха – еще тот ушлый управленец. По сравнению с ней, я – просто второсортный гастарбайтер. Так строить людей мне не дано. Это врожденный талант.
Бинго! Катя вынесла мне швабру и торжественно вручила вместе с ведром. Дальше эта женщина открыла окна, включила кондиционер и веселенькую музычку. Пахнуло свежесть. Хоть что-то в этой квартире свеженькое. Класс. Вариантов у меня не было. Вход и выход она закрыла на ключ. Я попал! Нытье о своем похмелье усугубило положение. Короче, я всю ночь убирал свое же жилье. Катю не смущалось, что я это делал крайне медленно. Она просто сидела и отправляла фоточки, где я ползаю под столом, собирая пустые бутылки, Олегу и Милене. Они все равно не спят. У них сын. Какое унижение. Чувствую себя дегенератом, хотя, может, так оно и есть? Я вымотался. Мне хотелось только спать, но я все равно натирал до блеска полы. Катя следила за тем, чтобы я не пропустил ни одного пятнышка, и каждый раз тыкала мне во всякую хрень. Бесит.
К утру я закончил с уборкой и присел за барную стойку.
– Закончил? – с насмешкой спросила Катя.
– Да… – вымученно произнес я.
– Оу, совсем умираешь? В принципе это не важно, потому что сейчас ты идешь знаешь куда? – предоставила мне право подумать Катя.
– Спать? – мечтательно предположил я.
– Нет. Работать! – с наигранной радостью и очередной издевкой воскликнула Катя. – Ты думал, мы тебя все пожалеем здесь? В попу подуем?
– Д-да. – вырвалось у меня.
– Обойдешься. Лера всю эту квартиру за вечер убирала, а ты за ночь и чуть не помер по пути. Совесть есть? Возвращайся в строй, алкоголик недоделанный. – Катя налила мне стакан воды. – Жизнь идет. Сам мне говорил, что время – деньги.
– Я такого не помню. – включил заднюю передачу я, отведя глаза.
– Шведов Кирилл Сергеевич, ты сам свои яйца подберешь, или мне их тебе платочком подвязать? – Катя была весьма категорична и груба в своих формулировках.
– К-Катя, ты же у нас леди. – удивленно заморгал я, пытаясь предъявить Кате претензии по поводу жестокого обращения со мной.
– И что? Ты по-другому не понимаешь. Объясняю на доступном языке для тряпок. Швабра, которой ты полы мыл, тверже, чем твой характер. – опять попрекнула меня Катя и закатила глаза.
– Катюха, я все понимаю, но замолчи уже! – сорвался на Катю я. – Ты гоняла меня со шваброй всю ночь! Теперь всеми изощрёнными способами обозвала меня неудачником!
Губы Кати растянулись в хитрой улыбке, которая разозлила меня еще сильнее. Надоело все это.
– Оу, у нашей тряпки голос прорезался. – голос Кати звучал удовлетворенно. – Чего ты хочешь?
– Я хочу вернуть Леру. – быстро сообразил я, что вопрос был не про поспать.
– Замечательно, тогда пошли. – Катя встала и махнула мне рукой.
