Текст книги "Розовая весна (СИ)"
Автор книги: NastasiaStory
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
Обновление!
Доброй ночи, уважаемый читатель!
Рада сообщить, что последние 2 главы "Розовой весны" выйдут 31 декабря!
Не пропусти!
Маленький анонс
Кирилл осторожно поцеловал меня в макушку. Успокоительный чмок. На миг я подумала, как все было бы хорошо, если бы его не обвиняли в убийстве папы. У нас снова могла бы быть семья, пусть морально я не оконца к этому готова, зато для Сонечки нет ничего лучше. Реальность пугала. Больше всего на свете я боялась быть одураченной. Вдруг Кирилл действительной убийца? Кто убийца? Что происходит? Я боюсь. Я реально боюсь за свою жизнь, но еще больше я боюсь за свою дочь. У меня уже был опыт похищения. Не хочу его повторять. Страх божий. Особенно, если похитят не меня, а кого-то из членов моей семьи. Даже думать не хочу. Ох, Лера, какие тебе в голову вообще мысли лезут?
– Лучше? – тихим, ласковым голосом спросил Кирилл.
– Ты всегда говоришь одну и ту же фразу, когда я рыдаю у тебя на груди. – промычала я, подтирая сопли и слезы. – Платочка не найдется?
– К сожалению нет, но могу предложить пододеяльник. Он все равно не особо свеж. – абсолютно спокойно предложил Кирилл и предложил уголок одеяла.
– Шведов, почему ты такой свин? – раздраженно выдала я, ведь предлагать мне пододеяльник в качестве носового платка как минимум бескультурно.
– Не знаю. Я просто очень находчивый. – заиграл бровями Кирилл.
– Поэтому твоя квартира напоминает свинарник. – пожала плечами я.
– Естественно, свинарник для свина. Не было времени вызвать клиниг. Очень жаль, что ты увидела нашу квартиру в таком виде. – Кирилл наконец признался в том, что он развел бардак дома. – Я могу все исправить одним звонком.
– Твое право. – попыталась вести себя отстраненно я.
– И это все? – Кирилл удивился скупости моей реакции.
– Да, все. – скрестив руки на груди, многозначительно кивнула я.
Глава 10
"У тех, кто поступает по справедливости,
друзей не бывает".
Энтони Берджес
Взгляд Кирилла, когда он одевал мне на палец мое же обручальное кольцо не описать словами. Величия и красоты русского языка не хватит, чтобы сказать, сколько доброты и нежности было в этих невероятно добрых карих глазах. Я вспомнила былое. Я вспомнила, сколько всего хорошего между нами было. Эти моменты безудержной радости, неописуемого счастья, которыми я жила до того рокового вечера. Я так это любила. Любила до безумия. Любила до такой степени, что сошла с ума и наложила на себя руки. Моему сердцу так были дороги эти дни, когда Кирилл приходил с работы, целовал меня в щечку и рассказывал, как прошел его день. Возможно, это слишком по-обывательски просто, зато с душой. Чувства были. Любовь была. В общем-то все было.
Я почувствовала слезы, бегущие по щекам. Почему? Почему они бегут? Ах, точно. В груди кольнуло. На душе потеплело. Это странно. В груди будто что-то треснуло. Знаете, такое чувство, словно весной идешь по таящему льду, и он ломается и трещит под ногами. Я чувствовала то же самое. Кирилл поднес к моему замершему сердце свечку и пытается его растопить. Что будет, когда ледышки растают? Будет потоп. Слезы уже ручейком текут по щекам, потому что только так сходит снег. Мокро. Мокро, как ранней весной. Кирилл осторожно утер мои слезы и прижал меня к себе, веля плакать. Плакать так долго, пока слезы не высохнут. Я вцепилась в его спину двумя руками и уткнулась лицом в широкую грудь. Громкие всхлипы, протяжные, жалобные стоны вырывались из самой глубины моего сердца. Это плачет Лера Шведова. Она очень давно хотели, чтобы её пожалели, но не кто попало, а именно Кирилл Шведов. Тот самый человек, из-за которого она страдала.
Кирилл осторожно поцеловал меня в макушку. Успокоительный чмок. На миг я подумала, как все было бы хорошо, если бы его не обвиняли в убийстве папы. У нас снова могла бы быть семья, пусть морально я не оконца к этому готова, зато для Сонечки нет ничего лучше. Реальность пугала. Больше всего на свете я боялась быть одураченной. Вдруг Кирилл действительной убийца? Кто убийца? Что происходит? Я боюсь. Я реально боюсь за свою жизнь, но еще больше я боюсь за свою дочь. У меня уже был опыт похищения. Не хочу его повторять. Страх божий. Особенно, если похитят не меня, а кого-то из членов моей семьи. Даже думать не хочу. Ох, Лера, какие тебе в голову вообще мысли лезут?
– Лучше? – тихим, ласковым голосом спросил Кирилл.
– Ты всегда говоришь одну и ту же фразу, когда я рыдаю у тебя на груди. – промычала я, подтирая сопли и слезы. – Платочка не найдется?
– К сожалению нет, но могу предложить пододеяльник. Он все равно не особо свеж. – абсолютно спокойно предложил Кирилл и предложил уголок одеяла.
– Шведов, почему ты такой свин? – раздраженно выдала я, ведь предлагать мне пододеяльник в качестве носового платка как минимум бескультурно.
– Не знаю. Я просто очень находчивый. – заиграл бровями Кирилл.
– Поэтому твоя квартира напоминает свинарник. – пожала плечами я.
– Естественно, свинарник для свина. Не было времени вызвать клиниг. Очень жаль, что ты увидела нашу квартиру в таком виде. – Кирилл наконец признался в том, что он развел бардак дома. – Я могу все исправить одним звонком.
– Твое право. – попыталась вести себя отстраненно я.
– И это все? – Кирилл удивился скупости моей реакции.
– Да, все. – скрестив руки на груди, многозначительно кивнула я.
– Если с этим все, то мне надо обсудить с тобой один очень важный вопрос. – Кирилл сел по-турецки, слегка посерьезнев.
– Какие «очень важные вопросы» ко мне у тебя могут вообще возникнуть? – вскинула бровь я и кинула в Кирилла подушку, посмотрев «вниз». – Прикройся. Я твои позы в стиле ню разглядывать не собираюсь.
– Не будь букой, Зайка. Ворчание тебе не идет. – отмахнулся Кирилл и накинул себе на ноги одеяло. – Так вот, я хотел бы обсудить вопрос моего отцовства. Соня – моя дочь, которая, вдобавок, родилась в нашем с тобой браке, но на меня не зарегистрирована. Ты не находишь это как минимум странным?
– Нет, что-то не так? – включила «заднюю» я, состроив дурочку.
– Лера, на что ты вообще рассчитывала, когда нас знакомила? Я в жизни не поверю, что ты не продумала момент, что я захочу записать свою дочь на себя. – Кирилл видел меня насквозь.
– Продумала, поэтому ты ничего не знал семь лет. – в моем ответе прозвучала издевка, которая задела Кирилла.
– Ты до сих пор считаешь, что я отберу у тебя дочь? Как плохо ты обо мне думаешь, Зайка. – негодующе покачал головой Кирилл.
– Да, думаю. Ты непредсказуемый человек. Сегодня любишь, а завтра я уже лечу на подставку с вазой. Не отношения, а какие-то качели, Кирилл Сергеевич. – продолжила издеваться я.
– Слушай, хватит уже, ей Богу. Я пытаюсь поговорить с тобой о серьезных вещах. – попытался увести наш разговор в иное русло Кирилл.
– Ладно, ты серьезно хочешь удочерить Сонечку? Или как там это на юридическом языке правильно называется. – я смерила Кирилла строгим взглядом. – Ты забывал покормить Тедди, а тут ребенок. Соня – не собака. Если ты застрянешь на работе или сорвешься в другую страну, никто о ней не позаботиться кроме тебя.
– А как же мама? – нахмурился Кирилл.
– Мама – это хорошо, но мы абстрагируемся от нее. Тебя она уже вырастила и никому ничего не должна. Наша дочь – чисто наша ответственность, понял? – я была строга с Кириллом, потому что он не до конца понимает, что значит отвечать перед маленьким человеком, который в силу своего возраста зависим от родителей. – Слушай, может быть, ты просто будешь с ней играть, водить её в кино и дарить подарки, а? Это самый безобидный вариант для тебя. Затрат особо никаких: только время в выходной на нее найти и все. Сонечка довольна, и я точно знаю, что она в безопасности, сыта и здорова.
– Приплыли. – Кирилл шумно выдохнул и убрал руки за голову. – Меня это не устраивает. Ты совсем не рассматриваешь перспективу проживания со мной? Ты же обещала подумать.
– Кирилл, по-моему ты на меня несколько давишь. Для начала сделай так, чтобы с тебя сняли обвинения. – попыталась закрыть тему я, так как понимала, что исчерпала все внутренние ресурсы для продолжения разговора.
– Я жду звонка адвоката. Вчера ко мне приезжал следователь. Я сказал, что буду говорить только в присутствии адвоката. – пробурчал Кирилл, пытаясь кто-то поддержать нашу утреннюю беседу.
– И? Чего они от тебя хотели? – у меня сердце бухнуло в самые пятки и перестало биться.
– Вскрылись новые детали. Они хотели знать, как и при каких обстоятельствах меня подстрелил Дима. Скорее всего сегодня они попросят о встрече тебя. – Кирилл стал мрачнее тучи.
– Что ты им рассказал? – мои газа стали по два блюдца от удивления.
– Все, как было. – развел руками Кирилл. – Мне скрывать нечего, но они хотели знать подробнее о его отношениях с тобой.
– Ты сказал им, что он хотел меня изнасиловать? – коротко спросила я, ведь меня интересовало по большей части только это.
– Пришлось, извини. – Кирилл нервно сглотнул, зная, что это довольно личный и болезненный вопрос для любой девушки.
– Проехали, не извиняйся. Не ты, так я бы им об этом рассказала. Это нужно для дела. – отмахнулась я, не виня Кирилла. – Странно, что они вообще заговорили о Диме. Насколько я помню, ему еще долго отбывать срок. Статей у него было много… Как минимум еще лет пять точно он точно проведет в тюрьме.
– Эм, как раз уже нет. – Кирилл отвел глаза.
– Не может быть… – выдавила я, прикрыв рот рукой.
– Его выпустили по УДО три месяца назад. – продолжил шокировать меня Кирилл.
– Что нарыл следователь? – требовательно спросила у Кирилла я, начиная вникать в суть происходящего.
– По предварительным данным Диму видели с Ириной. Она встречалась с ним в парке на Патриках. Они попали на камеру у одного их ночных клубов. – Кирилл нервно провел рукой по волосам и погладил шрам на груди. – Это была вторая причина, по которой я решил напиться вчера. Ныло так, будто в меня только что стреляли.
– Боже, он же псих. – меня затрясло, а по телу побежали мурашки. – Он же мог моего папу… Он же может нас всех.
– Зайка, не паникуй. Это не доказано. Мало ли чего от Ирины хотел этот подонок. Может, ему деньги нужны. Ирина как раз ему задолжала. Логично, ведь он только откинулся, согласна? – Кирилл обхватил меня двумя руками за плечи, чтобы успокоить. – Эй, все будет хорошо.
– «Хорошо» понятие очень растяжимое. Сейчас тоже может быть «хорошо». – разозлилась я на ровном месте.
– Мне начать требовать программу защиты свидетелей? – Кирилл выглядел весьма озадаченным.
– Мне нужно позвонить. – я вскочила с кровати.
– Кому? Зачем? Куда? – задал три простейших вопроса Кирилл и уже крикнул мне в след, когда я скрылась за дверью в поисках телефона. – Зайка, вернись на базу!
Я проигнорировала все возмущенные требования Кирилла вернуться. В моей голове будто складывалась картина происходящего. Да, в ней есть некоторые неточности, зато четкая логика прослеживается. Смотрите, Дима отсидел, вышел и решил нам отомстить. Иначе каким боком здесь мой отец? Он не был настолько скандальным человеком, чтобы его хотело убить полгорода по каким-либо своим причинам. Враждуют по личным соображениям все, ведь люди не киборги, чтобы угождать друг другу, но убивать. Папа мог иногда резко высказаться, за это некоторые его недолюбливали. Некоторые считали моего отца хвастуном. Что ж, все мы не без греха. У Димы есть серьезный мотив в отличие от всех остальных. Так, стоп. Вы же не в курсе. Давайте отмотаем время на десять лет назад.
Начну, пожалуй, с того, что случилось после нашей с Кириллом свадьбы. На Диму завели уголовное дело. Это само собой. Похищение. Попытка изнасилования. Даже две попытки. Неудавшееся убийство. На нем висело слишком много грехов. По крайней мере так было написано в протоколе, который нам показали. На суде мы не присутствовали. Кирилл и я дали показания и решили в это дело больше не лезть. Всем занимались адвокаты, представлявшие нас по доверенности на заседании. Судили Диму по всей строгости. Все-таки дело очень громкое. Нас с Кириллом приглашали на телевидение, но мы отказались. Деньги из беды мы делать не будем. Причем здесь мой отец? А при том, что папа вмешался в следствие и потребовал для Димы высшей меры наказания. Мой отец был очень влиятельным человеком со связями, так что ему это не составило труда. Плюс, доказательств выше крыши. Следствию удалось найти записи с камер видео-наблюдения, на которых было четко видно, как Дима идет за мной до метро от ЦУМа и затаскивает мое тело в машину.
Вызывали подозрения лишь мои отпечатки на пистолете. Согласна, не стоило его трогать, однако ситуация не позволяла медлить. Вдруг это я стреляла, а Кирилл меня выгораживает? Такую версию разрабатывали, но криминалисты провели баллистическую экспертизу и установили, что, судя по ранению, в Кирилла стреляли с нестандартной высоты, то есть снизу, что сходилось с моими показаниями. Дима сидел на стуле, а достать пистолет смог из-за того, что мы не очень туго его связали и не обыскали. С меня сняли подозрения. Не виновна. Во время дачи показаний Ирина, естественно, отрицала, что получила от Димы деньги. Сделка была совершена наличными. Никаких доказательств того, что меня продала мачеха, нет и быть не может. Торговля людьми в Российской Федерации запрещена, вообще-то, хотя этим богатеньким уродам невдомек. Милена призналась, что замечала нездоровое поведение Димы и его попытки домогательства. Правда, она оправдала себя тем, что сама боялась к нему даже близко приближаться, поэтому никому ничего не рассказывала. Папа воздержался от комментариев.
Диму осудили. Прокурор требовал двадцать лет. Папа постарался. Плохо было лишь то, что адвоката Диме нашли дорого и мощного. Сильная сторона обвинения столкнулась с умелой защитой. Срок скостили. В общей сложности ему дали семнадцать лет колонии строгого режима. Странно, что не пожизненное. Чуть не угробили Кирилла! Не понимаю, как его вообще признала вменяемым судебно-психиатрическая экспертиза. Я подозреваю, им заплатили. За деньги можно купить кого угодно. После вынесения приговора адвокат пытался его обжаловать, однако суд отклонил все ходатайства. Дима сел. Кирилл и я успокоились, ведь нам ничего не угрожало. Мы начали жить обычной жизнью, предпочтя выкинуть те жуткие события из памяти. Видимо, очень зря.
Теперь, когда вы в курсе дела, вернемся к нынешней ситуации. Смотрите, папа был тем, кто топил за то, чтобы Диму осудили по всей строгости закона. Именно из-за него этого психа посадили на семнадцать лет, то есть Дима точил на моего отца зуб. Странно, что папу нашли мертвым в своем кабинете. Никаких признаков насилия на его теле не найдено. Тогда как Дима мог его убить? Если подумать, то со слов Кирилла он вышел по УДО три месяца назад. Это как минимум уже значит, что Дима следил за моей семьей. Более того, Дима знал, что Кирилл регулярно посещает кабинет моего отца. Подстава ли это? Очевидная. В то утро Кирилла ждали с капканом.
Вопрос состоит только в том, как Диме удалось все это провернуть? Вот тут многое не ясно. В МИД не пройти просто так, когда захочется. Вход исключительно по пропускам. Экскурсий туда тоже, уж извините, не водят. Даже меня не пускают в кабинет отца, хотя я в данной структуре не последний человек. Нужно инициировать служебное расследование. Я буду требовать, чтобы сотрудников департамента, в котором служил мой папа, проверила Служба Безопасности. Как хорошо, что сегодня приезжает Миха. В московском МИДе он своей и уж точно как-нибудь проведет меня в кабинет.
Хорошо, предположим, что Дима действительно подставил Кирилла с убийством моего отца. Тогда, кто топит его бизнес? Пожалуй, это второй момент, который не дает мне покоя. Кто? Зачем? Как? Кирилл проиграл тендер. До сих пор не могу в это поверить. Шведов не проигрывает. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Даже если этот человек сломает ногу, то он будет вести переговоры из больницы. Он слишком упрямый. Собственно, почему я оказалась с ним в одной постели? Потому что Кирилл захотел, чтобы я его простила. Ладно, не простила, хотя бы попыталась. Сам факт, что этот человек добился перемирия в наших отношениях. Понимаете? Он не мог профукать свою очередную «сделку века». Не по Шведову это все. Предполагать, что Дима является виновником финансовых потерь Кирилла, объективно не стоит. Вряд ли кто-то станет ему помогать, зная о его судимости. Опасно. Опасно. И еще раз опасно. Никто не рискнет. Зачем рушить свою жизнь ради помощи этому психу?
Думай, Лера, думай. Кому еще мог насолить Кирилл? Кто его так сильно ненавидит? С учетом всего, что случилось между нами в прошлом, такое вполне могла подстроить я, но это точно не я. Как насчет моего отца? Верилось с трудом, однако версия рабочая. Нужно изолировать своих личных интересов и рассуждать холодной головой. Если это окажется домыслами, я порадуюсь. Если нет, подумаю как это пережить потом. На данный момент ясно, что Кирилл не убивал. Он просто оказался не в том месте и не в то время. По всей видимости, учитывая прошлый конфликт, его подставил Дима. Теперь кто-то пытается разрушить бизнес Кирилла. Вряд ли это дело рук Димы. Слишком очевидно. Вот мой папа вполне мог, чтобы отомстить за меня. Боже, я рассуждаю как следователь из детективного сериала.
Я присела на диван и начала массировать виски. Голова пухнет. Столько вопросов, и так мало ответов. Я нашла на столе свой телефон. Черт, Миха звонил. А который час? Полдень!? Ну, нет. Шведов. Бесит! Я поняла, что надо звонить детективу. Или? Ой, блин. Мне же досье на каждого еще вчера прислали. Следом за мной в гостиную затащился Кирилл:
– Ради чего ты покинула нагретое местечко?
– Ноутбук есть? – выплюнула я, ничего не объясняя.
– Есть. Нести? – кивнул Кирилл, томно вздохнув.
– Ты даже не спросишь, для чего он мне нужен? – многозначительно хмыкнула я, хитро улыбнувшись уголком рта.
– Когда ты так улыбаешься, лучше не спрашивать. Ты что-то задумала, моя хитрая Зайка. – прекрасно прочувствовал ситуацию Кирилл.
– Да, именно. Неси компьютер и садись рядом. – бросила я и осталась дожидаться Шведова в гостиной.
Кирилл вернулся быстро с включенным ноутбуком. Я ввела логин и пароль от своей личной почты, нажав на флажок «чужой компьютер». Читать будем вдвоем. Все-таки в Москве меня не было уже давно, зато Шведов здесь проживает постоянно и в курсе того, чего не хотела слышать я. Мнение это человека сейчас играет роль. Плюс, теперь я более чем уверена, что он не убийца.
– Зайка, сейчас обидно было. Ты меня подозреваешь! – огорченно выдал Кирилл, когда заметил у меня на почте досье.
– Уже нет. Это для общего развития. Если хочешь, закажи у детектива и на меня тоже такую папочку. – отмахнулась я и открыла файл с названием «Ирина». – Начнем? Сейчас мне важно знать, что ты сам об этом думаешь. Вдруг слышал какой слушок.
– Зачем? Катюха на тебя быстрее информацию нароет, чем все детективные агентства вместе взятые. – усмехнулся Кирилл и пододвинулся ко мне поближе.
В досье оказалось очень много всего интересного. Я и не думала, что последние пять лет Ирина жил насколько затрапезно и забыто. Скажем так, её положение начало стремительно ухудшаться ровно в тот момент, когда они с моим отцом неофициально разъехались. Разрыв произошел после суда над Димой. Папа выгнал её из дома, так как времени прошло уже очень много, то и деталей получилось найти мало. Примем как факт. Десять лет мой отец и Ирина фактически вместе не живут. Логично, что со временем слухи о негласном разрыве просочились в общество. Ирину стали меньше приглашать на публичные мероприятия. Из светской львицы капля за каплей она начала превращаться в изгоя. Папа фактически забросил Ирину. Денег на её счет в банке стало поступать все меньше и меньше, из-за чего этой женщине приходилось жить, затянув пояса. Больше никаких изысков светской жизни.
Ирина привыкала рассчитывать свои финансовые возможности, что явно её раздражало. В связи с этим она пыталась вернуть отца, то есть свою безбедную, беззаботную жизнь. В файле присутствует пару слов о скандалах с папиным непосредственным участием, которые учиняла Ирина. Зачем? Это были неудачные попытки помириться с отцом. Полагаю, она говорила ему не то, что он хотел услышать. Скандалы помогала замять Елена Александровна. Когда мы с Кириллом увидели её имя, то переглянулись. Не ожидали. Что ж, я рада, что у них сложились дружеские отношения, пусть сначала они не заладились. По крайней мере у папы был один очень хороший друг.
В середине июля этого года папа официально объявил о разводе. Видимо, состояние неопределенности и его наконец достало. Вопрос лишь в том, почему он не поделился этим со мной? Я бы его поддержала. Я вообще надеялась, что папа найдет себе какую-нибудь хорошую женщину, с которой ему будет так же хорошо, как с мамой. Ну, не все же такие злые ведьмы, так ведь? Материальное положение Ирины оставляло желать лучшего. На еду, одежду и даже на развлечения ей хватало. Кофточку или сумочку за сто тысяч рублей в бутике «Гуччи», конечно, уже не потянуть, зато вариант побюджетней вполне. Помню, были времена, когда и мне приходилось поэкономить в Америке. Ничего плохого в этом не вижу. Надо просто научиться жить по средствам или искать работу. Ни первого, ни второго Ирина делать не собиралась, пока не поняла, что ей не удасться оплатить услуги юриста.
При разводе папа собирался оставить ей по мелочи так, чтобы удовлетворить требования законодательства. Правда, половину своего имущества он успел переоформить на меня. Да, вы не ослышались. Он как чувствовал. Донимал меня всю весну этими бумажками. В американском посольстве самый завал, и папа просит поставить электронную подпись на бумагах, которые мне его юрист по почте выслал. Что-то вообще Соне отписал. Видимо, готовился к разводу, чтобы не делиться с Ириной.
Знаю, вы, наверное, были удивлены, когда узнали, что в завещании папа ничего не оставил Милене. Выглядит это ве, конечно, не особо справедливо, но, позвольте, я поясню. Когда Мила выходила замуж, папа сделал ей весьма дорогой подарок, а точнее переоформил на её имя один свой маленький бизнес и небольшое помещение свободного назначения в центре Москвы. Сами понимаете, насколько велика стоимость полученной недвижимости. Я бы сказала, что он подарил это все от чистого сердца. Теперь Милена занимается ресторанным бизнесом и параллельно открыла свое издательство под началом Елены Александровны. В совокупности два небольших дела приносят ей хороший доход. Мила теперь устроена. Папа смог спать спокойно, ведь, случись что, она не останется на улице с пустыми карманами, как это произошло со мной.
Сейчас я понимаю, насколько волновался обо мне отец. Раньше я думала, что в лучшем случае мне достанется одна тысячная часть наследства. Все остальное разделят между собой Ирина и Милена. Как странно получается. Им не досталось фактически ничего. Ирине, как вдове, выплатили пшик. Папа очень позаботился о том, чтобы я смогла безбедно жить и при этом имела родную крышу над головой. Он оставил мне не только недвижимость, но и все активы, включая чрезвычайно ценные бумаги – привилегированные акции и облигации. Это далеко не одна вшивая бумажка, их там много. Когда я увидела на какую цифру оценивается полученное в наследство состояния, у меня глаза на лоб полезли. Эх, папа, ты столько всего заработал, а пожить и попользоваться всем этим не успел. Мне обидно за своего отца, потому что в отличие от меня он знал, как использовать свое состояние с умом. Просто уехать в Америку, убежав от наболевших проблем, уже не мой фасончик, хотя… Ох, что-то я отошла от темы.
Насколько мы с Кириллом вычитали, Ирина собиралась судиться с моим отцом из-за имущества. При разводе должно быть все напополам. Она знала, что папа поделил с ней далеко не все. Вот ведь алчная стерва. От прочитанного далее у нас поползли вверх брови от удивления. Ирина снялась в рекламе? Не просто в рекламе, а в рекламе косметики для тех женщин почтенного возраста, кому уже за шестьдесят. Она стала лицом бренда!? Боже, какой это для нее позор. Самое главное, что жажда денег толкнула её на это, чтобы оплатить услуги адвоката. Поворот так поворот. Правильно говорят, что своего врага надо знать в лицо, иначе никак. Суд не состоялся. Папу в кабинете нашли мертвым, что Ирине оказалось на руку. Как вдова, она могла получить больше, чем если бы судилась с моим отцом. Не прокатило. Папа и здесь подстраховался и составил завещание. Пожалуй, это слишком для меня.
Вернемся в «сегодня». Я бы даже сказала, что в «сейчас». Накануне, за пару недель до смерти папы, к Ирине домой начал захаживать странный тип. Соседи отметили, что Ирина не обрадовалась его появлению и даже грозилась вызвать полицию. Незнакомец нагло ломился в квартиру и угрожал расправой, если не откроют. Собственно, поэтому соседи его и заполнили. Шум стоял на весь подъезд. Кому это понравится? Собственно, поэтому его и запомнили жильцы. Бабульки у подъезда даже описать смогли. Худощавый брюнет с наколками на руках и фразочками, как будто он только откинулся. Все сходиться. Ирина резко начала хвататься за любую работу. Потребность в деньгах увеличилась вдвойне.
– Я даже знаю, для чего Ирине резко понадобились деньги. – задумчиво хмыкнул Кирилл.
– И я. Ирина задержала Диме круглую сумму. – согласилась я и в ответ спросила. – Ты видел что-нибудь странное в тот день?
– Нет, я и сам много об этом думал. – Кирилл устало потер висок. – Хотя единственное, что я тогда заметил, когда секретарша вносила нам с твоим отцом кофе, она сильно нервничала и постоянно смотрела на чашки. Я не предал этому должного значения. Мало ли, вдруг это что-то сугубо её личное.
– Очевидно, боялась перепутать. – задумчиво закончила я и сорвалась с места. – Мне нужно ехать.
– Куда?! – опять вскрикнул Кирилл.
– К Михе. Он обещал провести меня в папин кабинет. – фыркнула я и пошла одеваться.
– Ты серьезно думаешь, что вам удасться туда пройти? Лер, кабинет вероятнее всего опечатали. – усмехнулся Кирилл, скрестив руки на груди.
– А вот об этом я не подумала. Ты бываешь хоть иногда полезен, Шведов. – подстегнула Кирилла я.
– Работаю на благо партии. – в шутку бросил Кирилл, оказавшись у меня за спиной, прижал меня к себе. – Зайка, не ввязывайся в это дело. Становится опасно.
– Ты боишься? – спросила я, застыв на месте, а мое сердце забилось чаще.
– Да. – тихо буркнул Кирилл, поцеловав меня в затылок. – Я боюсь, что с тобой случится беда. Если это все Дима, то он точит зуб и на тебя.
– И что ты предлагаешь? – я не знала, как реагировать на просьбу Кирилла. – Давай подождем, пока твоя жизнь рухнет.
– Она уже рухнула. – отмахнулся Кирилл. – В ней нет тебя, а, значит, и смысла.
– Ты себя недооцениваешь. – мне стало смешно, как узко мыслит Кирилл по поводу наших отношений.
– В каком смысле? – Кирилл начал возмущаться. – Мне не приятно, что вокруг тебя крутиться столько мужчин.
– Тебе пора привыкнуть, что центром моей Вселенной тебе уже не стать. – отмахнулась я и пошла на второй этаж собирать свои вещички.
– Это с какой стати не стать? – Кирилл забил себя в грудь от ревности.
– Твое место семь лет назад заняла одна маленькая кудрявенькая девочка, которую на тебя я точно не променяю. Ты же не будешь ревновать меня к собственной дочери? В противном случае кому-то пора лечиться. – сказала я с нежностью, собирая свое барахло по спальне.
– Это не то, что я имел в виду. – пробурчал Кирилл, хрустя пальцами в бешенстве. – У тебя есть американец. Или ты думала, я не знал до того, как услышал эту чудесную новость от тебя?
– Так вот, что тебя так злит. Я вообще не понимаю, как мы к этому разговору пришли. – вскинула руками я, повернувшись к Кириллу, который присел на кровать. – Я не буду утешать твое Величество клятвами, что ты у меня один единственный.
– Жаль, ты, вот например, у меня одна. – распетушился Кирилл. – Что ты в нем нашла? Я хочу услышать это от тебя. Три года уже гадаю.
– В ком? В Джейсоне? – удтвленно перспросила я.
– Да, в твоем Джейсончике. – намеренно исковеркал имя моего недобойфренда Кирилл и раздраженно закатил глаза.
Давайте посмотрим правде в глаза, Джейсон в последнее время меня подбешивает по многим причинам. Хорошо так подбешивает, я бы даже сказала, но Кирилл пока не должен об этом знать.
– Ну, он спокойный, терпеливый, еще настоящий джентельмен. Он умеет слушать. Никогда не опаздывает к ужину, если мы запланировали, и не отменяет наше свидание в последний момент. С ним я чувствую себя настоящей женщиной. Он еще не забл ни одной даты и помнит про все наши праздники. – приукрасила действительность я и осознала, что создала неплохую противоположность Шведова.
– У него есть крылышки и нимб над головой? – со злым сарказмом выдал Кирилл, пытаясь держать себя в руках.
– Нет, а должен быть? – спросила я и начала натягивать на себя нижнее белье. – Отвернись.
– Ты шутишь? Я уже все давным-давно видел. – бросил Кирилл, не желая уходить от темы. – Между прочем я тоже спокойный, терпеливый джентельмен, который готов тебя всегда выслушать и понять.
– Таким ты был в самом начале, если что, а в конце забыл про мой праздник. – напомнила я, стащив с кровати одело, чтобы Кирилл не подглядывал и не возбуждался, раз не хочет уходить.
– Я все компенсировал! – возмутился Кирилл, еще себе оправдания.
– Факт остается фактом. Не придуривайся. – я смогла натянуть на себя нижнее белье, преодолевая неудобство.
– Жаль, что этого урода здесь нет, я бы ему быстро вставил по-русски, как чужих жен соблазнять. – Кирилл начал угрожающе потирать кулаки и показывать мне свои мускулы.
– Эй, жалкое подобие Рембо, ты лучше сиди тихо, чтобы не нажить дополнительных проблем. – цыкнула на Шведова я с целью унять эту нелепую демонстрацию силы. – Мне хватает того, что ты и так на людей с кулаками без повода кидаешься.
– Поверь, Катерина самым беспощадным образом уничтожила эту мою дурную привычку. – Кирилл сконфуженно потер затылок.
– Очень надеюсь, что воспитательные работы прошли в безжалостной форме и ты запомнил их на все оставшуюся жизнь. – хихикнула я, закончив одеваться.
– Тебе интересно, что она со мной делала? – вдруг задал весьма любопытный вопрос Кирилл.
– Нет, не очень. – отмахнулась я, пытаясь быть безразличной.
– А я все равно расскажу. – Кирилл заметил, что я пытаюсь его игнорировать. – Дело было, когда я понял, что натворил: у всех попросил прощения, с мамой помирился. Теперь я, кстати, знаю, что у мамы на камине стоит фото Сони. После моего появления она прятала эту фоторамку от меня.
– И? Простили тебя, хотя я даже не представляю, насколько надо быть великодушным человеком, чтобы тебе «такое» простить. – саркастически усмехнулась я и, посмотрев на себя в зеркало, ругнулась, так как видок оказался тот еще. – Oh, shit.
