Текст книги "Ложный Нарцисс (СИ)"
Автор книги: Narita
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 37 страниц)
Однако через некоторое время я увидел, что её пальцы нервно поглаживают край юбки. Решив, что это знак, я слегка коснулся ладони Рицуко. Она вздрогнула, но не отстранилась, потому я переплел её пальцы с моими.
– Ничего, если я возьму тебя за руку? – задал я уже совершенно ненужный вопрос. Миками покачала головой, но судя по отсутствующему взгляду она снова отправилась в какую-то прострацию. Радовало одно – болтовня ни о чем закончилась.
– В-вот мой дом, – возвращаясь в реальность, произнесла Миками. Её щеки вновь горели жарким румянцем. – Спасибо, что проводил, Кагамине-кун…
Чтобы пресечь поток бесконечных благодарностей, я поднес её ладонь к губам и легонько коснулся кожи. Казалось, Рицуко вот-вот потеряет сознание.
– Доброй ночи, Рицуко-чан, – я вновь улыбнулся. – Увидимся завтра в школе.
Ощущая на себе ее совершенно счастливый взгляд, я направился домой. Сказать, что это вызывало во мне невероятное самодовольство, значит не сказать ничего. Я никогда не был тщеславен, но чувствовать себя любимым было приятно. Нельзя сказать, что я был обделен любовью в семье, но восхищение родных коренным образом отличалось от восхищения незнакомцев. Поэтому я решил, что в популярности нет ничего дурного, и потому следует продолжить мою игру с бедняжкой Рицуко. А то, что для меня эти отношения были лишь игрой, я не сомневался. Не сложнее, чем на гитаре, нужно лишь знать какие струны затронуть, чтобы получить необходимый звук. До того, как я осознал всю порочность игры с человеческими чувствами, я успел оборвать множество таких струн.
Комментарий к Такт 3: Жесткий плектр
Плектр* – приспособление для игры на струнных музыкальных инструментах. Более известное название – медиатор.
========== Такт 4: Звуки рандеву ==========
На поверку Миками Рицуко оказалась весьма несложным инструментом и звучала, стоило едва коснуться её. На следующий день я обедал с ней на большой перемене, с аппетитом уплетая приготовленное ею бенто. Несмотря на свою нервозность, Миками неплохо готовила, и это было весьма кстати, поскольку мама вечно была занята, и в обед я питался одними лишь булками из буфета.
– Вот, Кагамине-кун, – покраснев как маков цвет, Рицуко протянула мне коробку с превосходным обедом.
– Спасибо, Рицуко-чан, – подарив ей одну из своих фирменных улыбок, я принялся за еду, попутно слушая её болтовню.
Мы сидели в моем классе, совершенно не таясь, сдвинув парты друг к другу. Подцепив палочками кусочек омлета, я краем глаза следил за реакцией Рин, что сидела на другом конце комнаты. Однако моему удивлению не было предела, когда она совершено проигнорировала факт моих отношений, в то время как вся параллель вторых классов обсуждала мой внезапный интерес к противоположному полу. Равнодушие сестры напрочь отбило у меня всякую охоту продолжать игру, и я резко прервал счастливо щебечущую Рицуко.
– Прости, мне нужно кое-что сделать.
Я отложил в сторону палочки и вышел из класса, стараясь держать себя в руках, хотя от досады был готов локти кусать.
– Игра теряет всякий смысл, если Рин не ревнует… – проговорил я, стоя на краю крыши. Смысл сказанного не сразу дошел до меня, но когда я осознал его, то тут же резко мотнул головой.
Что я такое говорю? Рин может меня ревновать, но только как сестра, лишенная внимания к своей персоне. Факт того, что я завел себе девушку должен был взволновать её, но Рин осталась такой же как обычно, а может даже еще сильнее отстранилась. Неужели она так легко смирилась с нашим взрослением?
– Кагамине-кун! – мои размышления прервал голос Миками. Ветер трепал её длинные темные волосы и грозился поднять юбку, отчего она придерживала подол руками.
– Я сделала что-то не то? – спросила Рицуко, потупив взгляд. – Ты так резко ушел, и я подумала, может бенто…
– Ничего, – коротко ответил я, отвернувшись от нее, чтобы скрыть свое раздражение. – Просто немного устал от шума в классе. Я уже в норме. Скоро вернусь.
– Вот оно что… – протянула Миками с легким сожалением – видимо поняла, что я её прогоняю. – Что ж тогда…
– Постой! – я резко схватил её за руку и протянул назад. От неожиданности Рицуко оступилась и упала прямо в мои объятия. Я был готов зарыдать от ужасной несправедливости.
«Почему я не могу забыть о Рин, а она обо мне забыла?!»
Обида и одиночество смешались во мне в гремучую смесь, оставив после себя лишь одно желание – быть любимым. И девушка в моих руках могла дать мне эту любовь сполна.
– Останься, – произнес я и крепко прижал Рицуко к груди. Она порывисто задышала, но не пыталась сопротивляться. Я почувствовал её учащенное сердцебиение, легкий аромат духов защекотал нос. В следующее мгновение я поймал прядь её волос и осторожно заправил за ухо. Мое сердце тоже забилось чаще.
– Кагамине-кун… – дрожа всем телом, Рицуко еще крепче прижалась ко мне, так что сквозь школьную форму я почувствовал её еще не до конца сформировавшуюся грудь. В мозгу электрическим разрядом скользнуло возбуждение.
– Зови меня Лен, – кровь ударила в голову, и голос охрип еще сильнее.
– Лен… – прошептала Миками и облизала губы, словно попробовала мое имя на вкус. И в этот момент я приблизился к её лицу и поцеловал.
Девушка вздрогнула, но я обхватил её за шею, не давая отстраниться. Тогда я абсолютно не думал, что краду её первый поцелуй, поскольку поцеловать Рицуко было необходимо. Инстинкты брали верх, и я совершенно не считал, что это плохо. Мне часто приходилось выслушивать от приятелей их ощущения от первого поцелуя. Это должно быть чем-то совершенно особенным и незабываемым. Однако в момент моего первого поцелуя я ощущал лишь возбуждение от близости девичьего тела. Ничего светлого или возвышенного.
Миками тихонько пискнула, и её пальцы слабо царапнули меня по щеке. Я тут же оторвался от её губ. Девушка дышала так, словно провела под водой по меньшей мере четверть часа. Видимо она забыла, о дыхании, раз уж я так бесцеремонно лишил её воздуха.
– Прости за это, – произнес я и провел ладонью по волосам. – Наверное еще слишком рано.
– Э-э… – Рицуко с трудом приходила в себя, то и дело дотрагиваясь до своих губ. – Нет, Кагамине…то есть Лен-кун, все нормально, просто я так взволнована, ведь это был мой первый поцелуй.
– Так я его украл?
– Нет! – воскликнула она. – Я мечтала…то есть…чтобы это был ты…
Её смущение в тот миг могло растрогать кого угодно, но я оставил это без внимания.
– И все-таки это было не слишком романтично, не находишь? – спросил я. – Я готов загладить свою вину и надеюсь, ты не откажешься сходить со мной на свидание в эти выходные?
Восторженный взгляд был более чем исчерпывающим ответом.
***
Я решил пока не говорить родителям о том, что у меня появилась девушка, но сестра спутала мне все карты, сболтнув об этом за ужином.
– Девушка? – нахмурилась мама. – Не слишком ли рано для тебя?
– Молодец, сын, – отец встал на мою сторону, добродушно хлопнув меня по плечу. – Наконец-то ты начал взрослеть. Девочка наверняка красавица.
– Еще какая! – Рин живо включилась в беседу, и я не без досады отметил её энтузиазм. – Она очень талантливая балерина, а еще готовит ему бенто.
– Сразу видно – настоящая хозяйка, – заключил отец, покосившись на свою жену.
– Ты на что это намекаешь? – холодно поинтересовалась мама, поправив светлые волосы.
Дело в том, что мы с сестрой полукровки. Наша мать – Лейла Робертс родом из Лос-Анджелеса. С ранних лет она стала известна в своем штате, а потом и во всей Северной Америке как певица с чудесным сопрано. В юности наш отец отправился в Лос-Анджелес для обмена опытом и там встретил Лейлу. Не знаю уж чем таким он её поразил, но через полгода после знакомства они поженились и вернулись на Родину отца. Вот только голубоглазой блондинке никогда не прижиться в такой стране, как Япония. Лейла превратилась в Рейру, но в остальном мама не изменилась, и во главу угла ставила карьеру, зачастую пренебрегая своими домашними обязанностями. Вот и сейчас мы ели кое-как сваренный рис и довольно пресный мисо-суп.
– Если тебе что-то не нравится, то заведи домработницу!
– Я же уже говорил, что такое приемлемо в Штатах, но не в Японии! На меня уже и так все косятся…
– Значит не нужно было жениться на иностранке, раз тебя так беспокоит общественное мнение!
– Да я не об этом…
Семейный ужин грозился перерасти в полномасштабный скандал, и потому мы с сестрой не сговариваясь отложили приборы и покинули кухню. Поднявшись на второй этаж, мы синхронно вздохнули, и я впервые за последние месяцы ощутил, что Рин общается со мной как обычно. С трудом сдерживая радость, я уже протянул к ней руку, приглашая в свою комнату, но мои надежды разбились о холодную отстраненность девушки.
– Спокойной ночи, – произнесла Рин и скрылась за дверью комнаты.
– Проклятье… – костяшки пальцев отозвались резкой болью, когда я врезал в стену.
Я никогда не отличался крепким здоровьем или силой, но физическая боль переносилась легче, чем душевная. Равнодушие Рин обжигало стылым морозом, и я ничего не мог с этим поделать.
***
Суббота принесла с собой неожиданное похолодание. Я облачился в первые попавшиеся вещи, впрочем, не забыв повязать на шею желтый шарф с черными полосками, и отправился на станцию, где была назначена встреча моего первого в жизни свидания. Опаздывая на добрых пять минут, я совершенно не торопился, и конечно же обнаружил на площади под часами мою «возлюбленную».
Ужасно нервничая, Миками мяла в ладонях подол своей клетчатой юбки. Оделась она не в пример мне – мило и со вкусом, но образ её был совершенно невинен, что я на секунду устыдился своей игры. Однако стоило ей заметить меня, её лицо засветилось от счастья, и она стремительно бросилась ко мне.
– Лен-кун! – в глазах Миками блеснули слезы. – Я боялась, что ты не придешь…
– Ну разве я могу оставить тебя? – я аккуратно взял барышню под руку, отчего она заалела как маков цвет. – Прости, что опоздал. Давно ждешь?
– Нет, – помотала головой Рицуко. – Только что пришла.
«Как же», – подумал я, отмечая, что ладони холодны, как лед. Надеть перчатки она не додумалась. Стараясь играть роль заботливого кавалера, я обхватил её ладонь, пытаясь согреть. Щеки Рицуко вновь зажглись ярким румянцем, а я не испытал ровным счетом ничего.
– Ну, куда пойдем? – спросил я, поскольку совершенно не думал о культурной программе нашего свидания.
– А куда ты хочешь, Лен-кун? – спросила Рицуко, хотя я был почти уверен, что она спланировала все заранее.
– Может в парк аттракционов? – предложил я первое пришедшее на ум место.
– Отличная идея! – воскликнула Миками. – Я сто лет там не была!
Миками светилась от счастья, не отходя от меня ни на шаг, что навело меня на мысль о том, что она будет рада всему, лишь бы я был рядом. После нескольких часов катания на аттракционах мы отправились перекусить в любимое кафе Миками. Довольно уютно, маленькие столики на четверых и очень много зеленых растений.
– Добро пожаловать! – едва мы переступили порог заведения, к нам подбежала молодая официантка, по виду ученица старших классов на подработке.
– Здравствуйте, Мисаки-сан, – улыбнулась Миками. – Даже в выходные трудитесь?
– Да, сегодня полный день! – официантка так и искрила боевым духом, но заметив меня стушевалась.
– Прошу прощения, пожалуйста проходите…
Рицуко выбрала один из дальних столиков, куда нам вскоре принесли воду. Миками спросила, что я буду заказывать.
– Рисовый омлет и кофе, – назвал я, небрежно пробежав взглядом по меню.
Официантка Мисаки быстро застрочила в блокноте.
– А ты, Рицуко-чан? – она похоже была хорошо знакома с Миками.
– То же самое, – ответила Миками, потупив глаза.
– Уверена? Ты же не пьешь кофе…
Я взглянул на девушку, в очередной раз убеждаясь, что она во всем следует моему выбору. Это отсутствие собственного мнения настораживало. Под моим взглядом Рицуко ужасно смутилась и пролепетала: «Тогда вместо кофе зеленый чай, пожалуйста…»
Официантка удалилась выполнять заказ, а между нами повисло неловкое молчание. Весь день Миками вела себя так, словно пыталась угодить мне. Она так заморочилась по поводу свидания, что совсем забыла о себе. Разоделась совсем по-летнему, ни шарфа, ни перчаток не захватила. Я нахмурился и перевел взгляд на клиентский зал. Удивительно, но в середине выходного дня в кафе было не многолюдно. Заняты всего пара столиков, и везде сплошь парочки!
Это начинало действовать на нервы, и в следующий миг я почувствовал на себе чей-то взгляд. Миками сидела, не поднимая лица, да и смотрели откуда-то сзади. Я обернулся, пытаясь перехватить этот взгляд, но он тут же пропал. Это было очень странно, однако задуматься об этом мне не дали, потому что подоспел наш заказ.
– Вот, прошу. Рисовый омлет и кофе…
Официантка поставила подносы на стол, и прежде чем удалиться что-то шепнула Миками, отчего та вся зарделась. Эта чрезмерная стеснительность начинала бесить.
– Что ж давай поедим, – предложил я.
– Да, – прошептала Рицуко. – Приятного аппетита.
Я зачерпнул немного омлета и отправил в рот – вкус был совсем не тот, что готовила мама. Я уже собрался съесть вторую ложку, но тут снова почувствовал, как мою спину буравят взглядом. Решив застать неведомого наблюдателя врасплох, я резко повернулся и успел услышать судорожный шелест газетных листов. Примерно на три стола от нас сидел странный субъект в длиннополом пальто. Именно он-то и прятался от меня за газетой, которая кстати была перевернута вверх ногами.
– Что такое, Лен-кун? – Миками не на шутку забеспокоилась.
– Ничего, просто мне показалось, что я увидел знакомого. Давай есть дальше…
В этот самый момент я услышал тихий звон металла и понял, что Миками обронила ложку.
– Ой, прости… – Рицуко выглядела донельзя расстроенной.
– Ничего страшного, сейчас попросим новую.
Как это ни странно, в зале не было никого из обслуживающего персонала.
– Не думай об этом, Лен-кун, – поспешила успокоить меня Рицуко. – Я не очень голодна, а вот ты, наверное, устал и…
Словно в ответ на это мой слух уловил тонкое урчание, явно не принадлежащее моему животу.
– А… – Миками страшно смутилась, а я лишь стоически вздохнул.
– Ничего не поделаешь, не могу же я оставить свою девушку голодной. Возьми мою ложку, а когда придет официант я попрошу себе новую.
Сначала Рицуко отнекивалась, но повторный сигнал пустого желудка вынудил её сдаться. Она уже подносила ложку ко рту, как вдруг её глаза расширились, рука дрогнула и несчастный омлет шмякнулся на стол.
«Что это с ней? Неужели она такая растяпа?»
Однако в следующий миг меня осенило. Я уже успел поесть из этой ложки, а теперь Рицуко тоже ела ею. С небольшой натяжкой, но это можно было назвать непрямым поцелуем. Лично меня никогда не задевала подобная глупость, но для девушек все было иначе.
– Прости, давай-ка я все-таки принесу тебе новую… – я уже потянулся за ложкой, но Миками вдруг заупрямилась.
– Нет, я в порядке!
Никогда я еще не видел её такой решительной, но пришлось оставить все как есть. Через пару минут я заметил, что с каждой съеденной ложкой она краснеет.
«Неужели её так взволновал факт непрямого поцелуя со мной? У нас же вроде как, и прямой уже был. Или может Миками нравятся такие вещи?»
От абсурдности этих мыслей мне стало смешно, поэтому я решил вновь заняться поисками странного наблюдателя, поскольку его взгляд вновь прожигал мне спину. Как и в тот раз он спрятался за газетой, совсем как в дешевом детективном сюжете.
– Лен-кун… – произнесла Миками дрожащим голосом. Я обернулся и увидел, что она протягивает мне кусочек омлета.
– Скажи «ааа»…
– Прекрати этот цирк, – нахмурился я. Все стало слишком похоже на второсортную сёдзе-мангу. Хотя может в её понимании это и есть настоящее свидание?
Миками заметно сникла, и я решил, что от одного кусочка худо никому не будет.
– Ладно, давай уже.
Рицуко с энтузиазмом поднесла к моему рту ложку. Я послушно открыл рот, но девушка покачала головой.
– Скажи «ааа».
– Аааа… – чувствуя себя донельзя глупо, я сам не заметил, как позволил скормить себе весь омлет. За все это время наблюдатель не спускал с меня глаз.
– Спасибо за угощение, – произнес я, допивая остатки своего кофе. Мне не терпелось покинуть это место. Пока Миками допивала свой чай, нам принесли счет.
Быстро расплатившись, я схватил Рицуко за руку и вышел на улицу.
После обеда мы решили просто погулять по городу: обошли несколько магазинов, а после отправились в парк.
– Отдохнем немного? – предложил я около скамейки и в ответ получил согласный кивок.
Солнце уже начало клониться к закату, и без того прохладный воздух отдавал стылым морозом. Совсем как Рин. Совсем как я к Миками.
– Слушай, Лен-кун… – неожиданно произнесла Миками. – Почему ты начал со мной встречаться?
Я совсем не ожидал такого вопроса и не сразу нашелся с ответом.
– В каком смысле? Ты мне нравишься.
– Врешь, – неожиданно глухо произнесла Рицуко и опустила голову, пряча взгляд. – Это же неправда, Лен-кун. Я для тебя просто игрушка, не так ли?
От таких слов я совсем растерялся: Миками словно читала мои настоящие чувства. Неужели она настолько проницательна?
Миками не плакала, а просто молча сидела, уставившись на свои колени. Её кожа покрылась мурашками, снял с себя шарф и набросил ей на плечи. Рицуко ахнула, когда я начал осторожно поправлять его, временами касаясь её шеи и подбородка.
– Ты не права, Рицуко-чан, – ответил я. – Идем, уже холодает.
– Угу… – только и смогла выдавить она.
Весь путь до её дома мы провели в молчании. Асфальт под ногами и стены окрестных домов окрасились в теплый оранжевый цвет. Осеннее закатное солнце дарило миру последнее тепло. Видимо, школьный фестиваль мы будем встречать в зимней форме.
Рицуко неловко семенила рядом со мной, и я краем глаза видел, как она украдкой вдыхает аромат моего шарфа. Неужели все-таки фетишистка?
– Спасибо за сегодняшний день, Лен-кун, – Рицуко не смотрела на меня, разматывая шарф с явным намерением отдать его мне. – Я была так счастлива…
Я не дал ей закончить – молча притянул её к себе и поцеловал в губы. Странно, но с предыдущего раза во мне как будто прибавилось уверенности. Губы Миками были теплыми и податливыми. Срывающееся дыхание, а также мои руки, что осторожно гладили её спину. В голове не было ни единой мысли – процесс поцелуя захватил меня полностью, поэтому он длился дольше, чем позволяют приличия на первом свидании. Когда я наконец прервал его, то губы девушки были красноватыми и припухшими.
– Спасибо за сегодня, Рицуко-чан, – прошептал я ей на ухо, не выпуская девушку из объятий. – Увидимся в понедельник.
– Да, – пролепетала красная до кончиков ушей Миками.
Покидая свою девушку, я решил, что мне все-таки стоит прекратить играть с её чувствами. Она начала сомневаться в моей искренности, а ведь мы встречаемся всего ничего. Наверное, стоит найти кого-то попроще. Может кто-то из одноклассниц?
С этими мыслями я вернулся домой, и, не обнаружив в прихожей моих кроссовок, спросил у родителей, где Рин.
– Ушла почти сразу после тебя, – рассеяно произнес отец. – И пока что не вернулась.
Я только пожал плечами и поднялся в свою комнату. Быть может я ошибся?
Через некоторое время хлопнула парадная дверь, и послышался голос сестры. К слову он был какой-то невеселый. Громко топоча, Рин поднялась на второй этаж, и я вышел ей навстречу.
– О, вот и наш герой-любовник! – Рин широко улыбнулась. – Как Миками-сан? Вы целовались?
– Не имеет значения, – отрезал я. Её веселость была насквозь фальшивой.
– Ну, не будь ты таким букой! – воскликнула сестра и попыталась взлохматить мне волосы, но я перехватил её руку и поглядел на ладонь. Кожа была немного влажной – видимо только что вымытой, но кое-где остались пятна от типографской краски.
– Ты чего это?! Хиромантом заделался? – Рин вырвала руку и, напустив на себя ледяное равнодушие, скрылась за дверью комнаты.
Я же спустился на первый этаж и еще раз поискал кроссовки. Черная поношенная пара стояла на своем обычном месте, но к подошвам прилипли частички былой глины – именно такая почва на дорожках в парке, где я сегодня гулял с Миками. Я отбросил обувь в сторону и рассмеялся. Звуки сегодняшнего рандеву не ушли в пустоту. Менять инструмент было еще рановато, поскольку слушатель только начал наслаждаться моей игрой.
========== Такт 5: Тревожные трели ==========
На дворе был уже конец октября, что сулило не только экзамены первого триместра, но и школьный фестиваль, организованный с одной единственной целью – завлечь новых учеников.
Подготовка шла полным ходом, и мой класс, конечно же, не остался в стороне. Лично мне было все равно, что там затеят активисты, в числе которых кстати была Рин. Она-то и отмела все банальные, на её взгляд, варианты вроде комнаты страха и косплей-кафе. Сестра с невероятным энтузиазмом отстаивала идею караоке-бара, что, впрочем, было неудивительно.
Тему осеннего фестиваля обсасывали все, кому не лень. Соседний класс готовил выступление по мотивам «Спящей красавицы» и моя девушка играла там главную роль. Мы уединились в музыкальном классе после уроков. Я привычно взялся за гитару, что помогало отвлечься от бесконечного потока слов с её стороны.
– На самом деле я так смутилась, когда меня выбрали общим голосованием, ведь я совсем не умею играть…
Нормальный парень тотчас бы бросился убеждать свою пассию в обратном, но я лишь послушно кивал, полностью сосредоточившись на инструменте в моих руках. Какой-то умник в очередной раз умудрился сбить настройку, и я на автомате поворачивал колки на грифе, прекрасно понимая, что завтра их вновь вернут в исходное состояние.
– И еще… – голос Миками превратился в шепот. – В этой постановке нужен…поцелуй.
Я наконец оторвался от струн и поднял на девушку взгляд. Она умилительно покраснела.
– И в чем проблема? – осведомился я. – Для тебя это уже пройденный этап, разве нет?
Голос мой звучал совершенно спокойно, но Рицуко расстроилась.
– Но ведь… – девушка не сразу подобрала слова. – Это будет поцелуй с совершенно незнакомым парнем…
Девушка опустила взгляд, так и не закончив фразы.
– Тебе необязательно отвечать, – ответил я, возвращаясь к гитаре. – насколько я помню, принц должен поцеловать спящую девушку.
– Не в этом дело! – неожиданно воскликнула Рицуко. – Разве тебя устраивает, что ко мне будет прикасаться совершено посторонний человек?!
– Я не вижу в этом проблемы, – мне начинал надоедать этот пустопорожний спор. – Это же игра, все будет не по-настоящему. В конце концов, если тебе так неприятно, то откажись от роли.
– Но ведь… – щеки девушки вспыхнули. – Лен-кун, ты жестокий!
После этой фразы она спрятала лицо в ладонях, и спустя пару мгновений мой чуткий слух уловил еле слышные всхлипы. Во мне поселилось глухое раздражение. Конечно, я был наслышан, что излюбленный спорт всех девушек – вынос мозга своему парню, но не думал, что столкнусь с этим всего через неделю отношений. Я был почти готов указать моей эмоциональной подруге на дверь, но тут как назло проснулась совесть.
«Ей просто хочется, чтобы ты начал возражать против её участия в спектакле, потому что ей предстоит поцелуй, пусть и ненастоящий. Нормальные парни обычно ревнуют своих дам ко всяким левым чувакам. Так что её обида вполне обоснована».
Я вздохнул, но тут на ум пришло совершенно неуместное сравнение: «А что если бы на месте Миками была Рин? Тебе бы понравилось, что твою спящую сестру лобызает какой-то мерзкий хмырь?»
Услужливое воображение тут же подсунуло мне парочку картинок, совсем не предназначенных для просмотра лицам младше восемнадцати. Даже не спрашивайте откуда они в моей голове! Волна отвращения и злобы захлестнула меня, а пальцы до боли сжали струны. Любому, кто хотя бы подумает о Рин в подобном ключе, я надену на голову эту самую гитару.
В реальность меня вернула Миками, которая уже не плакала, но бросала на меня разочаровано-укоризненные взгляды.
– Мне пора на репетицию, – прохладно произнесла она.
Девушка уже направилась к двери, когда я отложил гитару и быстро нагнал её. Схватил её за плечи и развернул к себе лицом. В её карих глазах отразился испуг пополам с удивлением, но я не дал ей опомниться и жадно поцеловал в губы. До таких поцелуев мы еще не дошли, и я решил, что сейчас самое время.
Всего за неделю общения с Рицуко я понял, что она млела лишь от одного моего присутствия, чего уж говорить о прикосновениях и тем более поцелуях. Зная это, мне не составляло труда манипулировать ею, заставляя влюбляться в меня еще сильнее.
Все это пронеслось в моей голове за доли секунды, потому что в следующий миг мой язык раздвинул губы Миками и проник внутрь. Она протестующе замычала, но я лишь углубил поцелуй, и должен признаться, что это было более чем приятно. Я медленно провел языком по небу, и Рицуко издала тихий стон. Ободренный её реакцией, я уже собрался продолжить, но воздух в легких начал подходить к концу. Я с сожалением прервал поцелуй, протянув между губами прозрачную паутинку слюны. Рицуко похоже это никак не затронуло – во взгляде полное отсутствие мыслей.
Я так и не выпустил её из объятий, и сейчас наклонился прямо к её уху и прошептал: «Надеюсь, что после такого, никакой другой поцелуй тебя не смутит.»
Девушка дернулась и стремительно покраснела, приходя в себя. Я слегка рассмеялся и отстранился: «Кажется тебе нужно было идти?»
– Д-да! – выпалила она и в мгновение ока выскочила из класса, оставив меня гадать не перегнул ли я палку. Если она испугается моей смелости и подумает, что я тороплю события, наши отношения не продлятся долго. И надо сказать, это не слишком меня расстраивало. Рицуко была очень ординарной девушкой, поэтому я легко мог найти ей замену.
Я уже выбросил из головы мой первый французский поцелуй и взялся закончить настройку гитары, но тут дверь классной комнаты распахнулась и на пороге возник какой-то длинноволосый старшеклассник. Вид у него был мягко говоря подавленный, за спиной он нес футляр, в котором я безошибочно узнал гитару.
Старшеклассник протащился в комнату, согнувшись под этой ношей, словно Иисус несущий свой крест на Голгофу. Я заинтересовано наблюдал за мучеником, пока не понял, что он обратил на меня внимание. Через мгновение его несчастное лицо озарилось светом, и он выдал совершенно невероятную фразу:
– Кагамине, я тебя хочу!
Стоит ли говорить, что я мгновенно напрягся от такого заявления и уже продумывал пути к отступлению, когда старшеклассник со всех ног бросился ко мне.
– Спокойно! Только без рук! – с невероятной для себя прытью я забрался на стол, собираясь использовать гитару для самообороны.
– А, прости-прости, Кагамине! – старшеклассник вроде как немного пришел в себя. – Но как же я мог забыть о тебе?!
Пока что я не улавливал в его словах равно никакого смысла, но он поспешил все объяснить.
– Кагамине, ты же играешь? – семпай кивнул на инструмент в моих руках.
– Немного, – скромно ответил я, все еще возвышаясь на импровизированном постаменте.
– Это не важно, главное, что отличишь бас от соло! – возбужденно заговорил длинноволосый. – Понимаешь, через неделю моя группа выступает на фестивале, но наш басист вчера нарвался на драку с какими-то босодзоку, и ему сломали запястье. Играть он сможет только через месяц, а у нас срывается концерт. Ты очень наш выручишь, если временно вступишь в нашу группу в качестве басиста! Очень тебя прошу! – в довершение всего семпай низко поклонился.
После столь проникновенной речи я наконец вспомнил, что этот старшеклассник солист рок-группы нашей средней школы. Музыка у них была так себе, но девчонки не давали «звездам» проходу. Так что на кон поставлен не сколько фестиваль, сколько репутация самой группы. У меня не было особого желания участвовать в этой самодеятельности, но я видел, что эти парни действительно любят музыку, а значит чего-то да стоят.
– Семпай, пожалуйста, не нужно. Я с радостью помогу, – я улыбнулся парню и в следующую минуту понял свою ошибку, когда он бросился ко мне обниматься.
***
Кое-как отделавшись от перевозбужденного солиста, я наконец пошел домой. В целом идея выступить с группой не казалась мне такой уж плохой. Во-первых, я смогу улучшить свою игру. Во-вторых, стану еще популярнее среди девушек, что поможет мне быстро отыскать замену для Рицуко. И наконец, это хороший шанс проверить свою независимость от Рин. До этого момента я работал только с ней и не испытывал никакого дискомфорта. Теперь настала пора научиться взаимодействовать с другими людьми. Пускай даже с такими как семпай.
Думая о том, как Рин отреагирует на мое участие в рок-группе – это музыкальное направление она на дух не переносила – я вошел в прихожую, и в этот миг мобильник оповестил меня о получении письма. Я уже успел прикинуть, что это очередная ванильная SMS-ка от Миками, но это оказался семпай. В сообщении он просил меня держать мое участие в группе в секрете.
– И что бы это значило? – вслух произнес я.
– Что-то случилось, дорогой? – в кой-то веки мама была дома и выглядывала из проема кухонной двери. По дому разносился запах подгоревшего риса.
– Ничего, – я захлопнул телефон и прошел сразу на второй этаж.
– Лен, скоро будем ужинать! – успел услышать я, прежде чем дверь комнаты отрезала меня от всех звуков. При мысли о пережаренном рисе меня замутило, и я решил, что нужно как-нибудь напроситься на ужин к своей девушке.
Репетиции в группе начались уже на следующий день. Во время обеденного перерыва я умудрился улизнуть от Миками и спустился в цокольный этаж старого здания школы – именно там располагалась база рок-группы со звучным названием «Bad Boys».
Оказалось, что все уже в сборе, и ждут только меня. Однако лидер и солист Гато, тот самый вчерашний семпай, поприветствовал меня в своей панибратской манере, очевидно уже считая меня частью «банды». То, что группа была «бандой» можно было заключить уже из названия, а внешний вид членов, тоже красноречиво намекал на это. Они носили потертую черную форму, которая отличалась от нашей не только цветом, но и фасоном, и все как один щедро сдабривали шевелюры лаком. Образ сильных и независимых уличных бойцов явно пользовался успехом у девушек, но судя по перебинтованной руке Таро, настоящие плохие парни явно не оценили такой качественный косплей.
– Вот, парни! Рен оказался мировым чуваком и согласился заменить раненного, но не сломленного Кано! – Гато снова растрогался и что есть силы хлопнул меня по плечу:
– Можешь звать меня старшим братом, ведь мы все тут семья!
Все это сильно смахивало на сюжет какой-то спортивной манги, но я все же умудрился выдавить из себя стандартное: «Надеюсь на вашу заботу».
Когда я с трудом выдержал шквал похлопываний и благодарных возгласов, группа, наконец, начала репетицию. В подвале была ужасная акустика, и вдобавок было невероятно душно, однако парни работали на чистом энтузиазме и, казалось, не замечали неудобств. Вместе со мной в коллективе был солист и лидер – Гато, его лучший друг и одноклассник Сима играл на гитаре и отвечал за бэк-вокал, травмированный басист Таро пришел в качестве моего консультанта, а мой ровесник Широ бодро стучал на ударных.
