Текст книги "Черная бабочка (СИ)"
Автор книги: mila 777
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)
Только бы не плакать. Не хочу этого. Нельзя. Надо отыскать подход к этому ненормальному. Физически я с ним не справлюсь. Значит по-другому. Но, боже, как осмелиться вообще приблизиться к нему?
Мама теперь переведена в Нью-Йорк? И как мне с ней связаться? Ох, нет, я все равно не могу рассказать ей подобное. Она с ума сойдет…
Что я сделала? Я не понимаю абсолютно ничего. Какой-то бред. Толку от меня Стайлсу, правда, какой толк?..
Сидя на полу у стены, я смотрела как на город стремительно опускается ночь. Встать и задернуть тяжелые шторы я не могла. Я вообще не хотела двигаться. Желудок ныл от образовавшейся в нем пустоты, а вода в бутылке уже закончилась.
Яркие огни Бостона, простиравшегося по ту сторону реки уничтожали во мне остатки спокойствия. Я представляла, как множество людей торопятся домой, кто-то сидит в кафе, где-то парочки обнимаются в полумраке парка. А где-то… где-то моя Хейли, напуганная, явно находящаяся в недоумении, сидит и ждет от меня новостей. Или, быть может, она уже обратилась в полицию? Хоть кто-то из студентов рассказал ей обо мне? Ведь Гарри Стайлс, волочащий на руках вырубленную девушку не мог не привлечь всеобщее внимание.
«Я здесь, Хейли, меня похитил на глазах у всех ублюдок, который считает, что мир вертится вокруг него…».
– Да… Что ты, милая, с ней все в порядке… – вдруг донеслось из коридора.
Шаги Гарри стали приближаться к спальне. Я резко отвернулась, снова упрямо уставившись в окно. Поэтому когда Стайлс вошел и зажег торшер, я проигнорировала его. Но руки задрожали от страха.
Он присел передо мной на корточки, и я совершенно остолбенела от его близости. Стайлс неожиданно сказав: «Конечно, Хейли, ты можешь с ней поговорить», протянул мне мой сотовый.
Не веря своим ушам, я, неотрывно глядя Стайлсу в глаза, осторожно забрала телефон и проговорила:
– Да? Хейли, это ты?
– Боже! – облегченно воскликнула подруга. – Боже мой, Дженни! Ты жива! Господи! Я уже подумала самое худшее! Боже-е-е…
– Да…
– Слушай, я в полнейшем шоке. Гарри такой… милый? Мне сказали, он помог тебе! Я изумлена! Он отвез тебя в больницу? Ты как? Куда тебя положили? Я приеду…
Мои глаза остекленело таращились в лицо Гарри. Он смотрел на меня спокойно, однако все равно угрожающе. Сказать, что я была удивлена – не сказать ничего, потому что меня буквально опустошили слова Стоун. Она… неужели она поверила? Что с ней такое?
– Хейли… – сказала я хрипло от сдавивших горло эмоций и прочла по губам Гарри: «Никаких глупостей». – Я… – выжидающий пристальный взгляд, – Хейли, это ошибка… – Что-то звякнуло, и я во все глаза уставилась на вынутый Стайлсом из-за пояса джинсов пистолет. Парень слегка приподнял брови, жестом руки показывая, чтобы я продолжала, и с моих пересохших губ слетело: – Милая, все хорошо. Я у Гарри… Он… он помог мне, да. Это правда. – Голос зазвучал увереннее, но лишь потому, что я вмиг осознала серьезность ситуации. Это были не шутки, не детские игры. Это была темная сторона жизни этого города, о которой я не задумывалась ровно до вчерашнего дня. Вернее, поняла это уже сегодня, когда передо мной сидел Гарри Стайлс, сжимая в правой руке пистолет. – Хейли, я вернусь, как немного поправлюсь, ладно?
– Конечно, Джен… – пролепетала Стоун и добавила: – Только не задерживайся. У нас же куча зачетов и тестов впереди.
– Да, я помню. – Внутри, в самой глубине груди зародилось сомнение в словах подруги, сомнение в ее веселости. Ведь она сама боялась Стайлса. Она знала, какой он. Что-то было не так. Ее явно вынудили убедить меня в том, что обо мне никто не станет беспокоиться… Черт, на что еще способен этот монстр с тяжелым взглядом? – До встречи, Хейли.
– До встречи, милая.
Стайлс выхватил телефон, сам сбросил вызов и улыбнулся мне, говоря:
– Хорошая девочка. А теперь, – он снова перевел взгляд на экран сотового, – любимая мамочка. Смотри, следи за словами, Джен, иначе мой палец нечаянно нажмет на курок. Конечно, детка, я не убью тебя, но покалечить вполне могу.
Я не сомневалась в его угрозах, потому послушно перехватила сотовый и спустя пару гудков услышала голос мамы.
Снова мне пришлось изображать совсем не ту, которая сейчас сидела перед жутким человеком. Я разыгрывала прилежную студентку и заботливую послушную дочь, расспрашивая маму о ее внезапном переводе в другой госпиталь. Она рассказала мне, что главный врач отдал это распоряжение, но по какой причине, никто так и не объяснил.
Через шесть дней проведут операцию, а я сижу в заточении. Мама вернется, вероятно, спустя пару месяцев, но буду ли я жива?
– С тобой все в порядке, солнышко? Ты какая-то расстроенная, – мой испуганный взгляд на Стайлса, который тут же напрягся всем телом. Я заметила, как резко выделились мышцы плеч под его светлой рубашкой. – Я волнуюсь за тебя. Ты там совсем одна.
Мрачная тишина. Потемневшие глаза парня напротив. Пистолет в его руках. И мои слова:
– Мама… – Гарри навис надо мной, я вжалась в стену, зажмурившись. – Мама, я… скучаю!
Все прекратилось. Стайлс, приглушенно хмыкнув, встал, но не отошел. Я сидела и пялилась на его колени, а по щеке медленно скользнула слеза.
– О-о-о… милая… – дрогнул голос мамы. – Все будет хорошо. Во что бы то ни стало, мы справимся. Верно?
– Да. Да, мам, мы справимся. Я люблю тебя.
– И я тебя, солнышко. До встречи.
– До встречи…
Снова повисла тишина. Я швырнула сотовый к ногам Стайлса, и тот, наклонившись, поднял его. После чего Гарри снова присел на корточки и пальцами ухватил меня за подбородок, поворачивая мое лицо к себе.
– Не шути со мной. Я могу отпустить тебя сегодня же, но ты должна мне кое-что рассказать…
– Если бы ты, – додумавшись, начала я, – хотел отпустить, то не стал бы разрушать весь мой устоявшийся мир. Ты лжешь.
До ужасающего холодная улыбка растянула губы Стайлса, когда он кивнул и проговорил:
– Верно. Значит надежду тебе не подавать? Окей, я понял, мисс Психология.
Я дернула головой, освобождаясь из пальцев Гарри, и снова уставилась в окно.
– Хорошо, – услышала его голос, когда похититель уже встал и приблизился к двери, – я покончу с тобой быстро, но только при условии, что ты будешь отвечать честно. – Мой взгляд на него. Без надежды. Никакой надежды не допускать. – Я скоро вернусь, и мы продолжим.
Комментарий к Глава 5. “Иллюзия моего заново построенного мира”
Музыка (это всегда важно для настроения и атмосферы главы):
https://www.youtube.com/watch?v=hyfV0GBe18w
https://www.youtube.com/watch?v=GCZ20lC3E0E
https://s1.favim.com/orig/160109/beautiful-boy-cute-gif-Favim.com-3862151.gif
https://s14.favim.com/orig/160209/gif-harry-harry-styles-long-hair-Favim.com-3975224.gif
https://s4.favim.com/orig/151130/cite-cute-larry-stylinson-liam-payne-Favim.com-3672874.gif
========== Глава 6. “Не задохнуться в этой клетке” ==========
Холодное сердце, теплый пистолет, умирающая душа…
Яркие глаза, унылая душа – она никогда не отпустит тебя.
Hurts «The crow» ©
Стайлс не пришел для «допроса». Он вообще покинул квартиру, после того, как ему кто-то позвонил.
Я с пустым желудком – хотя есть уже не слишком-то хотелось – в изнеможении и с покусанными от страха и волнения губами лежала на кровати и, до сих пор не задернув шторы, смотрела в окно.
Разговор с Хейли все еще казался странным и нелогичным. А после беседы с мамой я и вовсе раскисла. Но спасибо, Стайлс не причинил ей вреда. Вероятно, пока что…
Спустя пять невыносимо долгих часов, когда в темноте высветились синие цифры 00:50, я вздрогнула от щелкнувшего замка входной двери.
Спальня была заперта. Это я проверила. Потому злилась еще сильнее. За время пребывания здесь я успела осмотреть комнату, около часа просидела в ванной на полу, прикидывая, чем можно ранить Стайлса, но тут же поняла, что не сделаю этого, и вновь принялась терзать себя мыслями о ближайшем будущем. В итоге вернулась в спальню и улеглась.
Теперь, слушая быстрые шаги Гарри, который расхаживал где-то в глубине квартиры, я надеялась, что он ко мне все же не зайдет. Однако он приблизился к спальне уже спустя десять минут, но звук хлопнувшей соседней двери принес мне облегчение. Значит там его комната?
Я даже чуточку успокоилась и стала медленно погружаться в сон, когда неожиданно в замочной скважине два раза провернули ключ, и Гарри медленно вошел в спальню.
Я лежала к нему спиной, спрятав лицо за прядями волос, и верила, что выгляжу как спящая.
Парень обошел кровать. Я тихо сглотнула и сквозь чуть приподнятые ресницы разглядела его высокий силуэт, нарисовавшийся на фоне окна. Он повернулся ко мне, и я обмерла, уже во всю таращась на Стайлса, привалившегося спиной к стеклу.
– Итак, Дженни, – его голос прозвучал хрипло, – поговорим?
Я приняла сидячее положение и пообещала себе, что не буду совершать какие-либо глупые поступки ради собственной безопасности. Гарри присел все там же у окна и уставился куда-то вдаль. Он показался мне спокойным и расслабленным.
Да, я с дотошностью рассматривала Стайлса, отмечала детали, одежду – рубашка с коротким рукавом и каким-то принтом; джинсы – запоминала татуировки. Что если потом мне нужно будет описать все это? Что если его, наконец, арестуют и мне придется рассказать о нем как можно больше? Вот я и смотрела, таращилась, неотрывно и пристально. Хотя по-прежнему чувствовала напряжение в его присутствии. Оно висело в воздухе. Бурлило и клубилось. И то, что Гарри выглядел умиротворенным, на самом деле могло быть скрытым раздражением.
– Откуда ты знаешь Зейна Малика? – Сердце неприятно заныло и понеслось галопом при звуке любимого имени.
Стайлс перевел на меня взгляд.
– Зажги свет, – тихо приказал он, и моя рука невольно потянулась к выключателю на стене, у изголовья кровати.
Приглушенный голубоватый свет разлился по комнате – два фонарика на потолке прямо надо мной. Здесь красиво. Нельзя отрицать. Все в бело-бежевых тонах: мягкое, ненавязчивое, теплое. Только хозяин этой красоты, этой роскоши, которой напичкана спальня, жуткий человек. И все эти примочки, плазма на полке, книги… Все это картинка его прекрасного мира, за которой скрывается гнилая душа. Потерянный человек. Ненормальный. Он думает, что ему можно все…
– Ответь на вопрос, Джен, – прорезал тишину его голос, – мое терпение не резиновое. Чем быстрее я все выясню, тем скорее ты покинешь это место. Целая и невредимая.
Пришлось глубоко вздохнуть, чтобы немного успокоиться, после чего я сказала:
– Это было перед Рождеством. Четыре года назад. Мы познакомились с Зейном на ледовом катке. Он подошел ко мне, когда я не устояла на коньках и сильно ушиблась.
Мой взгляд застыл на стене напротив, и я плавно погрузилась в теплые, но оттого более болезненные воспоминания. Комок подкатил к горлу, захотелось плакать. Хотя, казалось, по Зейну я выплакала все слезы за первый год жизни без него, а после пришло глухое болезненное одиночество, которое длилось все это время, пока не появился Стайлс с его наглыми вопросами о самом запретном.
Зейн не нравился мне поначалу. Я никогда не питала слабости к подобному типу парней: смазливый, до жути смазливый. Правильные черты немного восточного лица, густо-карие глаза, пушистые ресницы и красивые губы. Но он так шутил, был так умен, мягок со мной…
Не в силах думать об этом я прикрыла глаза, когда мое оцепенение в один миг разрушили слова Стайлса:
– И он не сказал тебе, чем занимается?
Это напрягло меня. Ведь было очевидно, что я совсем не знала своего парня.
– Паршиво, – цокнул Гарри насмешливо и пояснил: – Зейн Малик занимался со мной одним бизнесом. У нас целая команда, которая работает слажено и четко. «Крыс» в нашем коллективе не любят. – Молчание. Я уставилась на Гарри в полнейшем непонимании. Он качнул головой он и поднялся. – Зейн украл у моего отца очень важную вещь. Никто ее до сих пор не нашел. Соответственно, эта вещь все еще лежит в том же месте, в котором ее оставил Малик… – Стайлс подошел к кровати и, оттолкнув мои ноги, уселся рядом. – В клубе меня посетила одна мысль. Раз Зейн так тщательно скрывал тебя от нас, и сам тебе не рассказывал о своем занятии, то не значит ли это, что «тайником» являешься ты? Как думаешь? Хочешь выбраться отсюда в полном порядке? Или, быть может, начнешь доказывать мне, что ни черта не знаешь?
Я действительно ничего не знаю об этом. Неужто по моему лицу не видно, насколько меня шокировали слова Стайлса? Я никак не могла прийти в себя и переварить информацию. Тугому мыслительному процессу способствовала усталость и голод. Я лишь растерянно моргала и смотрела на сидящего рядом парня.
– Не тяни время, я просижу здесь весь остаток ночи, если понадобится. Рассказывай, что тебе известно.
– Я… не… Я ведь сейчас впервые слышу, что Зейн… что он причастен как-то к твоим делам. Я даже не имею понятия, чем занимаешься ты сам. Откуда я могу знать что-то о вещах твоего отца? Я… я ничего не понимаю. Это ведь неправда, верно? Зейн не мог…
Я дернулась на месте от того, с каким звуком на тумбочку обрушился кулак Стайлса. Затем крик, еще парочка ударов в стену рядом с моей головой. И неожиданно пальцы Стайлса оказались на моем горле, отчего я выпучила глаза. Он сдавил так, что я захотела блевать от подпрыгнувшего вверх желудка. Парень приподнялся и навис надо мной. На его лбу проступили вены, блеснула испарина, глаза буквально налились кровью. Я готова была проорать ему в лицо все, что угодно, лишь бы только отошел назад. Но не могла. Я задыхалась. Ноги сами собой принялись дергаться, а все мое тело поползло вниз в попытке освободиться. Я невольно пинала зад Стайлса. И тот, видимо, заметив, что мои глаза вот-вот вывалятся из орбит, процедил:
– Живо отвечай, Джен, я не шучу, – и его ноздри дрогнули от злости, – просто скажи мне, что говорил тебе Зейн, что он делал, куда тебя водил? Отвечай!
Я не могла больше. Почти отключилась, чувствуя огонь в легких. Но резко пальцы Стайлса разжались, и я, кашляя и харкая слюной, откатилась от него и упала с кровати, при этом нечаянно сорвав с тумбочки радиочасы. Я тут же схватила их, будто это как-то поможет, но так было легче. Прижавшись спиной к стене и продолжая кашлять, я держала часы наготове, собираясь, вероятно, ими запустить в Стайлса. Но я не имела представления как стану из этого выпутываться, если Гарри решит, что меня надо немного вырубить. Все мои действия были инстинктами. Я просто хотела спастись.
– Не приближайся… – только и удалось мне выплюнуть, сипя так, словно мои связки были прокуренными насквозь.
Выражение лица Стайлса, взглянувшего на меня из-за плеча, надо было видеть. Он едва сдерживал смех, а после, вздохнув, встал, обошел кровать и направился прямо ко мне. И ни черта я не сделала, когда он одним рывком выдрал из моих рук часы, бросил их на кровать, осмотрел меня с головы до ног, что-то прикидывая, и от этого по моей спине скользнул липкий пот, смешиваясь с нервной дрожью.
Он резко ухватил меня за руки и грубо, болезненно вдавил мои запястья в стену. Я, вначале замерев от шока, вдруг очнулась и принялась беспорядочно отбиваться, хрипя что-то не слишком приятное в лицо Стайлса и не понимая, что уже впала в настоящую истерику. Парень, стиснув челюсти, мотнул меня в сторону, «подрезал» ноги и словно мешок повалил меня на пол, придавив сверху своим весом, затем звякнуло что-то металлическое, и тонкий браслет наручников сомкнулся на моем правом запястье. Гарри поднялся тяжело дыша, в то время как я смотрела на него, будто впервые увидев, потянул за «железяку», вынуждая встать, и повел в ванную комнату. Там он молча приковал меня к железному поручню, что служил вешалкой для полотенец, и вышел.
Я даже представить не могла, что он будет делать дальше? Есть ли у него границы? Что если нет, как тогда мне защищаться? Однако тот факт, что Стайлс не попытался изнасиловать меня или избить, все-таки внушал крошечную надежду.
Я молчала, сидя на тумбочке у раковины, и снова рассматривала шикарное джакузи – трехступенчатое, выложенное бирюзовым камнем. Обстановка продуманная, богатая, но я сюда никак не вписывалась. Я не должна быть здесь. Меня вполне устраивала моя тесная квартирка с нелепым просторным коридором.
Похититель вернулся спустя примерно полчаса: принес легкий перекус и стакан сока. Себе. Не мне.
Я не знала, стоит ли говорить с ним, и как вообще понимать его поведение: вроде бы ничего плохого, если не учитывать, что меня против моей воли держат взаперти, но в то же время страшно и непредсказуемо.
Стайлс был таким, что я не могла понять, как он поступит в следующую секунду. Поэтому когда он присел на одну из ступеней джакузи, мне стало не по себе. Он жевал сандвич, не сводя с меня глаз. Я умирала с голоду.
– Дай… мне… пожалуйста… – тихим шепотом попросила я. А что оставалось делать? Мне вот-вот грозил голодный обморок.
– Что, прости? – продолжая есть, промямлил Стайлс.
Я должна повторить. Должна. О гордости не идет и речи.
– Пожалуйста, Гарри… я хочу есть… и пить. Дай мне немного…
Молчание.
– Я умоляю…
– Хм… Окей.
Стайлс протянул мне второй сандвич, что лежал на тарелке, затем поспешно осушил стакан и отдал мне его.
– Воды попьешь, – пояснил он свои действия в ответ на мой вопросительный взгляд.
Я дважды поперхнулась едой, отчего этот чокнутый лишь самодовольно хмыкнул, но даже не шелохнулся, чтобы помочь.
Когда я проглотила сандвич, так и не поняв, чем он был наполнен, из-за сковавшей меня неприязни к Стайлсу, тот вдруг поднялся, отряхнув крошки с джинсов, и спокойно снял свою рубашку. Я ошеломленно и резко отвернулась. Сердце опять оборвалось.
– Эй, снимай одежду, мы идем принимать душ, – донеслось до меня, и я отчаянно замотала головой. – Ну ты чего, Джен? Ты же у нас смелая, а мне все равно скучно, так почему бы не развлечься немного? – Я продолжала сидеть неподвижно, все еще прикованная к стене. Он подошел ко мне и ухватил за руку. – Ладно, я расстегну наручники, чтобы стащить с тебя эту кофточку, а ты не дергайся, поняла меня? – И он действительно расстегнул. Мне ничего не оставалось, кроме как сидеть, опустив голову и пялиться в пол. Стайлс, между тем, быстро освободил меня от кофты и, подавшись еще ближе, потянулся к бюстгальтеру. Я задрожала, уже не скрывая, что вот-вот разрыдаюсь. Ведь это кошмар. Сущий кошмар. Я не справлюсь. Господи. Я просто не переживу.
– Не реви, – отрезал Гарри, лишив меня последней надежды на то, что все это шутка. Он снял бюстгальтер, стащив лямки с моих подрагивающих плеч. – О… – Стайлс удивленно вскинул брови и уставился куда-то пониже моей груди, на ребра; я пыталась прикрыться. – Что это у нас? – я снова дернулась, когда он отвел мою левую руку. Глаза Стайлса потемнели, и он переметнул взгляд на мое лицо. – Черная бабочка? Серьезно? – дело в том, что на прессе Гарри тоже была набита бабочка, большая бабочка, и он словно насмехался надо мной сейчас, а после я поняла, что дело в надписи. Он медленно, с паузами, издевательским тоном и кривя губы, прочел: – «Я… помню… тебя… Зейн». Какая преданность, Джен. Я изумлен.
Стайлс тут же как-то брезгливо поморщился и отошел от меня. Он принялся стаскивать свои штаны, а я спрятала лицо в ладонях, согнувшись пополам.
Но неожиданно парень дернул меня, поставил на пол и нервными рывками снял мои джинсы, а когда ухватился за кромку трусиков, я закричала – отчаянно и громко. Со всей дури врезала ему кулаком по плечу, отчего кисть тут же болезненно заныла, и я ринулась к двери. Но Стайлс быстро перехватил меня поперек туловища, матерясь, втолкнул в прямо в носках и трусах в большую душевую кабинку, что находилась в углу этой огромной ванной комнаты, и со злостью крутанул вентили кранов. Меня обдало вначале ледяной водой, затем горячей, и, наконец, стало терпимо…
Я продолжала колотиться и плакать, беспомощно сжимаясь под жесткими струями, когда вдруг почувствовала пальцы на своих запястьях. На этот раз он не дергал, не кричал и наручников не было. Стайлс просто отвел мои руки от лица, заплаканного, перепуганного, и я уставилась в его грудь.
– Ты можешь просто не бесить меня? – спросил он холодно и отпустил. – Нервная истеричка. Разве такие учатся на психологическом отделении? – хмыкнув, добавил парень, и отошел назад, чтобы я снова испугалась его наготы. Я быстро отвернулась, встав лицом к стене, и тут же вновь взвыла, когда ощутила Стайлса позади себя; он привалился торсом к моей спине, уперев руки в скользкую плитку, и забормотал: – Брось, Дженни. Тебе не нужно так бояться… – его пальцы тронули мои волосы, оголяя шею; ноги подкосились от неописуемого ужаса, а кожа покрылась неприятными мурашками. – Не трясись. Ты не тряслась перед Зейном, правда? Тогда почему боишься сейчас? Он был таким же, как и я. Но ты ведь не отбивалась от него.
– Пожалуйста… – снова заскулила я. – Не трогай меня-я-я…
Какая мерзость. Какая же это мерзость. Я рыдала, по-прежнему стоя к нему спиной, и не сразу поняла, что все прекратилось.
Но когда в моих руках вдруг оказалась намыленная губка для тела, я покорно ее приняла. Всхлипывая, я начала неловко тереть предплечья, и Гарри, раздраженно цокнув, плюхнул на мою голову немного своего шампуня. Он сам вымыл меня, не обращая внимания на то, как я нерешительно и боязливо отпихиваю его, и это показалось мне самым что ни на есть настоящим изнасилованием. Ведь принять душ с незнакомцем, лапающим твое тело с ног до головы, да к тому же с тем, который тебя похитил – верх идиотизма и, в некоторой степени, извращения. Но Стайлс вел себя так, словно я его какое-то очередное развлечение и ему не особо важно, что я чувствую в данный момент.
– Может, снимешь трусики, м? – усмехнувшись, парень снова коснулся кромки моего белья, но я вздрогнула, перехватывая его запястье. – Окей, как знаешь. Пуританка. И прекрати меня отталкивать. Это провоцирует…
Я все еще молчала, когда мы вышли из кабинки. Пришлось стащить мокрые носки. Гарри подхватил всю мою одежду и сбросил ее в корзину для грязного белья. После повернулся, так и не одевшись, а я снова уставилась в пол, прикрывая руками грудь.
– Можно… мне одежду? – просипела я.
Стайлс, вытирающий полотенцем волосы, замер, потом подошел ко мне – я зажмурилась – и неожиданно бросил мне на плечи еще одно полотенце, что висело на стене за моей спиной. Сглотнув, я быстро обмоталась огромной махровой тканью и стала дожидаться Гарри.
В спальне он, зайдя в ту самую гардеробную, принес темные спортивные штаны, белую футболку и бросил их на кровать.
– Черт, девицу содержать скучно. Слишком много забот, – Стайлс, говоря, одевался, а я ждала, когда останусь одна, но он кинул на меня взгляд и спросил: – Что стоишь? Надень это. Сегодня спишь в наручниках, ты меня немного напрягаешь.
– Что…
– Что? Ты слышала что? – его голос стал грубее и глубже. – Переоденься, иначе ляжешь в мокром.
Я уставилась на Стайлса, как будто неожиданно отупела. Мне надоело слушать его резкий тон. Понятно, что это великая глупость с моей стороны, но я все так же стояла на месте. Гарри кивнул, мол, ясно, надел футболку, подошел ко мне, ловко завел мои руки за спину и сцепил запястья наручниками.
Даже не заметила, как он забрал их из ванной.
– Можешь упрямиться сколько угодно, – раздраженный голос за спиной, – но ты все равно не в выигрыше, Джен. Подумай, пока есть такая возможность. Может, что-то вспомнишь… – и, слегка подтолкнув меня к кровати, Стайлс вышел из спальни, не преминув запереть дверь на ключ.
Я не выдержу… Просто не выдержу. Как мне объяснить этому ненормальному, что я ничего не знаю, что я не помогу ему в его делах? И самое кошмарное: как справиться с мыслью, что мой погибший три года назад парень, был другом Гарри Стайлса? Или не другом вовсе?
Я должна убраться отсюда. Только бы не навредить маме. Только бы Стайлс не тронул ее…
***
POV Harry
Этот чертов телефон однозначно полетит в стену, если сейчас же не перестанет звонить. Что могло понадобиться Томлинсону? Мне, конечно, привычны поздние звонки, но сейчас это бесит. Я просто хочу разобраться во всем.
Я уставился в экран телевизора, где шел какой-то тупой сериал о супергероях. Даже не вникал в суть – мне нужен был фон, чтобы хорошенько все обдумать.
Отец наверняка уже в курсе, что я притащил в свою квартиру девицу. Только ему пока не следует знать, с чем связано ее появление. Но надо же, как вовремя я наткнулся на Хейли в том клубе. Невольно поверишь в судьбу и все такое. Рыбка приплыла ко мне в руки. Сейчас девочка послушно играет роль. С этим проблем не возникло.
Три года я тщетно бился в поисках пропажи, о которой узнал от отца, но он так и не рассказал подробностей. Мне нужно было знать, что он скрывает, и я пытался отыскать это. То, что отец затеял нечто важное, какую-то свою игру, я уже ничуть не сомневался. Он слишком погрузился в криминальные разборки Бостона, подмяв под себя всех.
И вот Зейн, чертов придурок, начудил не меньше. Я считал его нормальным и преданным делу парнем, но стоило в его жизни чему-то измениться, как он тут же решил свалить. И, черт, почему я не проверил эту девицу после гибели Малика? Ведь не трудно было догадаться, что тут есть какая-то связь… Но… я не мог, мать его, я не мог проверить. Не до этого было…
Нет, правда, Малик даже вызвал у меня восхищение. Я за три года ни разу не допустил мысли о его девушке. Все просто, этот сукин сын скрывал отношения так тщательно, что даже маленький пригород сумел умолчать об этом. Хотя, полагаю, Малик просто увозил Джен подальше от Челси. Они явно не встречались в нашем городе. Я совсем не обратил внимания на его личную жизнь. Как оказалось, напрасно. Осталось малое – узнать, что известно Дэвис. И если эта истеричка действительно не в курсе происходящего, то у меня есть более наглый способ надавить на нее и напомнить о времени, проведенном с Зейном…
Прикрыв глаза, я откинулся на спинку дивана, невольно улыбаясь, потому что вспомнил вид этой перепуганной девчонки, стоящей передо мной в черных трусах и белых кружевных носках. Да, а в баре, когда она орала на меня, такой забитой не выглядела. Я даже немного разочарован. Хотя… Ее действия с вазой… Неожиданно…
Усталость накрыла с головой. На часах уже почти три. Все мысли о мутном деле трехлетней давности.
Что ж, рано или поздно я все равно узнаю подробности. Вот только теперь надо действовать иначе. Запугивания – ерунда. Есть кое-что поинтереснее. На таких, как она, это произведет нужный эффект. Не одна она разбирается в психологических фишках.
Даже забавно как-то, я ведь тоже учился на этом факультете. Закончил бы последний курс, не случись все то… Ненавижу об этом думать.
«Где чертовы сигареты? Терпеть не могу сигареты. Давно пора бросить. Сранная жизнь. Все псу под хвост».
Поднявшись, я в раздражении оттолкнул ногой столик, тот с грохотом перевернулся. Пульт упал на пол, телевизор выключился. На темном экране нарисовалось мое отражение. Я прикурил, продолжая рассматривать себя в гладкой поверхности плазмы.
Моя команда ненавидит меня. Я срать хотел на это. Пусть засунут свои претензии себе в зад.
Энди хочет выбить из этой девицы все, что ей известно, кулаками. Но я знаю, что это значит: он пристрелит ее в первую же минуту. Чертов психопат. Мне нужно подчинение, а вовсе не ее труп. Подчинится – принесет все, что отыщет. Главное, дышать ей в затылок. Лучший способ манипуляции.
Плевать на Луи с его пафосом. Он требует от меня более тонкого подхода. Куда тоньше? Все равно в ее квартире ни черта не отыскали. Так о чем тогда может идти речь? Но я знаю, знаю Малика, знаю, каким хитрым был этот засранец. Он наверняка отдал своей пассии украденное у моего отца, не делая акцента на этом, так, что она и представления не имеет, какой информацией обладает. Но неплохо бы узнать, что конкретно Зейн стащил из офиса… Никто так и не признался. Полагаю, отец крепко прижат, иначе не пытался бы так усиленно вернуть утраченное.
Черт, слишком мало времени и много вопросов. Отец доберется до девчонки быстрее. Тогда конец всему. Я продолжу оставаться в неведении о его делах. Это дерьмово… Слишком дерьмово…
Глубоко затянувшись, я отвернулся от своего отражения, потушил сигарету и направился в спальню к «студентке с татуировкой», полагая, что вполне могу напрячь ее до крайней степени, пока буду дожидаться очередного звонка Луи. Он должен перезвонить. Это важно. Я дал им время утрясти дела, теперь мне нужны подробности.
***
В комнате, где она спала, стоял полумрак, и лишь свет фонарей за окном пробивался сквозь занавески. Я вошел беззвучно, присел у окна и уставился на нее. С заведенными за спину руками, скрюченная, она тихо сопела, но я был уверен – чувствовал ее напряжение – не спала.
– Я бы сказал, что мне не хочется запугивать тебя, – проговорил я, – но это неправда. Я просто вижу, как ты боишься, и это приятно. Но сейчас я пришел наладить контакт, Джен. Ты же не против, если мы подружимся? – мой голос слаще меда. – Ведь нас ничего не сдерживает… – я буквально ощутил, как она сжалась на кровати. Мне хотелось напугать ее до смерти, чтобы она верещала подо мной. – Предлагаю не повторять момент с удушением. Ведь я не всегда могу контролировать себя. Понимаешь, Джен? – да, она понимала, я заметил, как дрогнули ее плечи.
Это лишь сильнее распалило огонь злости в моей груди. Мне хотелось, чтобы она получила сполна. Я собирался отыграться на ней за поступок Зейна, так и не разобравшись в его причинах. Что меня сдерживает до сих пор? Наверное, желание растянуть это, развести игру и дергать за ниточки. Я никогда не брал препятствие силой и напором. Даже если это партнеры. Даже если это очередная «подстилка». Я не бил женщин. Я их трахал. Вот и сейчас передо мной еще одна из…
Я поднялся и услышал, как она задышала чаще, а когда медленно взобрался на кровать, девушка принялась отползать от меня. Ее вид ничуть меня не трогал, то есть мне вообще не было ее жаль. Если бы я успел, трахнул ее там же, в клубе.
Я развернул ее к себе лицом одним жестким рывком. Ее руки были скованы, и это стало сводить меня с ума, потому что давало мне полную свободу действий. Я чувствовал безнаказанность своего поступка. И вот сейчас, глядя в ее покрывшиеся влажным блеском глаза, ощущая всю ее панику, ловя ее испуганный шепот, я едва заметно и холодно улыбался. Она видела все, что выражал мой взгляд. Я нарочно долго решал, что мне с ней сделать. Использовать ситуацию или нет? Она умирала от страха и отвращения. Это как наркотик – дурманит, от него сносит крышу; просто верх ненормального возбуждения. Не думал, что меня заведут такие «игры» с жертвой.
А ведь Луи уже орал как-то о том, что я имею склонность к извращенным действиям. Он наверняка имел в виду тот случай, когда я, разозлившись на него из-за его же «косяка» с партнерами, связал этого сукина сына и отходил по ребрам. Черт, а ведь ему понравилось… Сейчас мне важна сучка Зейна и ее раскрытый ротик…
