Текст книги "Черная бабочка (СИ)"
Автор книги: mila 777
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)
– Джен, – позвала подруга, когда мы все же вошли в дом и уже поднимались в квартиру на третьем этаже, где жил Крэйг, – ты не думала, что могло связывать Зейна со Стайлсом?
Я дернулась, взглянув на Стоун изумленно.
– Нет, – мой сухой ответ и все.
***
– О, давай, Хейли, ты сможешь! – орали наперебой пьяные парни, когда моя не выпившая ни одного стакана пива подруга в сотый раз отказалась от участия в игре.
– Да идите вы! – отмахнулась она и снова повернулась к Джастини, а та рассказывала о своем сегодняшнем шоппинге.
Меня мучила зевота. Я устала на работе, а Хейли все нипочем. Она продолжала увлеченно слушать подругу, в то время, как я наблюдала за игрой «Правда или действие» разгоряченных алкоголем девушек. Они с самозабвением раздевались, а парни были рады стараться, и слово «действие» звучало все чаще.
Народу Джонни собрал довольно много, и я понимала, уже наутро у него будет шок, и приятель начнет носиться по квартире, пытаясь привести ее в порядок. Я уже это видела дважды, когда мы с Хейли оставались у Крэйга на ночь.
– Эй, Джен, может ты к нам? – рассмеялся Джонни, как раз поймав мой взгляд. – Давай, детка, мы ждем тебя.
– Нет, спасибо, Джон, что-то совсем не хочется щеголять перед вами с голой задницей, – усмехаясь, ответила я, и парень, взмахнув рукой, мол, ну ты и зануда, отвязался.
Но, видимо, у Крэйга в этот вечер были явные планы привлечь ко мне всеобщее внимание, потому что он вдруг снова позвал меня:
– Кстати, Дженни, как там ваши дела со Стайлсом?
Меня будто ледяной водой обдало. Я ошалело уставилась на друга, поняв, что Джастини и Хейли тоже умолкли.
– Она знает Гарри? – противным голосом проговорила одна из пышногрудых девиц, сидящая рядом с Джонни. На ней была только юбка и лифчик, остальное девушка давно сняла. – И как он тебе? – добавила блондинка, откровенно намекая на оральный секс: двумя пальцами вытерла уголки губ.
«Идиотка», – пронеслось в моей голове.
– Никак, – ответила я спокойно. – Мы незнакомы.
– Я тоже с ним незнакома, зато вот с его…
– Джудит, заткнись! – рассмеялся Крэйг, желая знать явно совсем не то, о чем там начала рассказывать Джудит. – Джен, он больше не объявлялся? Ты так и не объяснила, как вас угораздило…
– Крэйг, отвали, – рявкнула Хейли, – не лезь не в свое дело.
Парень вскинул руки, как бы сдаваясь, и проговорил:
– Окей-окей, понял. Не кипятись, – приятель отвлекся ненадолго на грудь Джудит, а после добавил, взглянув на Стоун: – Просто Сэмми теперь тусуется в команде Стайлса, и я подумал, что вы тоже с ними.
Я вздохнула, отвечая вместо подруги:
– Это глупости, Джонни, сам знаешь, что у нас не всегда есть время на тусовки. Один раз вырвались в нормальный клуб, как тут же… Кхм… неважно…
– Да, – кивнул приятель, задумавшись, а после воскликнул, хлопнув себя по лбу: – О, фак! С днем рождения, Дженни! С прошедшим днем рождения!..
И все, к счастью, отвлеклись от моей скромной персоны, но до этого вяло поддержали Крэйга с его поздравлениями.
После полуночи я не смогла больше находиться в этом месте. Несколько ребят уже перешли к более интимным вещам, и некоторые девчонки пропали с ними на кухне и в спальне. Так что я решила – пора убираться.
К моей радости, Хейли быстро согласилась. Мы попрощались с теми, кто был в более или менее адекватном состоянии, и покинули квартиру.
В моей голове немного шумело от пары стаканов пива, которые я растягивала весь вечер, но, честно, этого вполне хватило, поскольку мой желудок был отчаянно пуст. Я дико хотела есть. Вот так у меня происходит всегда, когда выпью пива. Желудок превращается в монстра, который хочет поглотить все съестное.
– Умру сейчас, – повеселев от хмеля, вцепилась я в локоть молчаливой и трезвой подруги, но она тут же вышла из задумчивости и посмотрела на меня с улыбкой.
– Как всегда, – сказала она, кивая. – Давай зайдем ко мне. Мама спит, поедим чего-нибудь.
– Да у меня есть там… что-то… – принялась я вспоминать, чего наготовила сегодня днем.
С самого утра я пропадала на территории кампуса, около двух часов проведя в библиотеке, после заехала к маме. Та порозовела немного, повеселела, и доктор назвал дату операции. Я дико нервничала, думая об этом, но верила, что все обойдется.
Моя мама до болезни была вполне привлекательной женщиной. Это сейчас она осунулась и похудела.
Я переняла от нее карий оттенок глаз, хотя у матери они были, скорее, шоколадного цвета, а вот волосы, по своей структуре немного вьющиеся, были «заслугой» папы. Он – шатен, который ближе к темно-русому, как и я.
Поскольку от природы я не обладала стройностью и была немного склонна к полноте, мне приходилось уделять своему телу немало внимания. Вот и посещала спортзал, иногда ходила в бассейн. Но, конечно, зимой, в более сложное для человеческого организма время, я с легкостью пожирала чипсы, посещала «Мак» и там позволяла себе даже «Колу», которую, вообще, пила крайне редко. Зато после с огромным трудом сгоняла все лишнее, что успевало отложиться на моей талии и бедрах. И так из года в год: то я стройная и нравлюсь себе, то «уберите-это-чудовище-из-зеркала». Вполне типично для девушки…
Мы молча плелись к дому Хейли. Дивижен-стрит находилась не так далеко от реки, но я успела совершенно отключиться от внешнего мира, беспорядочно думая обо всем, и шум подъехавшей к нам машины и ее погасшие фары не сразу привлекли мое внимание, оставшись где-то на задворках сознания. И только произнесенное подругой: «О мой бог», вернуло меня с небес на землю. Пора завязывать с размышлениями посреди улицы ночью. Мало ли…
Это «мало ли» как раз притормозило прямо перед нами, и я не поняла, почему Стоун приросла к месту, а не свернула за угол, ведь до ее дома осталось метров триста. Мы как раз встали у бара «Ла Тьенда Фонда», а именно за ним тянулся ряд жилых домов.
Нужно было всего лишь броситься бежать, скрыться в объятиях узкой улочки и даже не думать, чей это сверкающий Range Rover грозно перерезал нам путь. А он действительно перерезал.
Внедорожник, тот самый, что мы с Хейли заметили у дома Крэйга, теперь стоял на пересечении двух улиц. Дверца открылась, но перед этим в салоне вспыхнул огонек – кто-то прикурил – и я заметила в приглушенном свете лампочки широкие плечи выпрыгивающего из машины парня. Темные длинные волосы, по-прежнему немного неряшливо вьющиеся; черный пиджак, расстегнутый и открывающий шелковую рубашку, которая была распахнута до половины груди; цепочка с крестиком и татуировки ниже ключиц. Я рассмотрела все. Даже узкие черные брюки, даже стильные ботинки с заостренными мысками, даже кольца на его пальцах, в которых он сжимал сигарету, пряча вторую руку в кармане брюк. Я таращилась на этого человека, будто впала в ступор. И то, что моя подруга дергала меня за локоть, тихо хныча: «Уходим, Джен, уходим, скорее», я продолжала смотреть на Стайлса. Я знала, что нельзя поворачиваться к нему спиной. Мне казалось, что он непременно… выстрелит?
Тем временем, Стайлс уже обошел машину и, распахнув заднюю дверцу, кивнул нам головой, сказав:
– Садитесь. Обе, – секундное молчание, чтобы выдохнуть дым, чуть сложив губы трубочкой, и снова, – садитесь. Мне нужно задать пару вопросов.
Стоун, казалось, сейчас наорет и на меня, и на Гарри, но я, быстро прикинув в уме, что вряд ли он повезет нас за город, чтобы там убить, поймала руку подруги и посмотрела на нее.
– Хейли, успокойся. Сейчас мы просто спросим у него, что ему нужно, и все будет хорошо. Поняла?
Я отдавала себе отчет в том, что нам, возможно, в самом деле придет конец из-за моей дерзости в баре, но убегать не хотелось, потому что я боялась за маму. Да и за себя боялась.
Стайлс терпеливо ждал, с непроницаемым лицом докуривая сигарету, и не сводил с меня глаз. Однако мой собственный страх перед ним не дал ступить и шагу в сторону внедорожника, поэтому я еще раз покосилась на дрожащую Стоун и проговорила:
– Мистер Стайлс…
Парень впервые улыбнулся, кривовато, насмешливо, и, вскинув брови, выдал:
– Оу…
– Гарри, – попытка номер два.
Снова еще более удивленное:
– О-оу!
Я облизнула пересохшие от страха губы, отпустила Хейли и шагнула к Стайлсу. Тот заинтересованно склонил голову, буравя меня странным взглядом.
– Послушай, то, что случилось в баре… – начала было я, но Стайлс резко перебил меня:
– В машину. Сейчас же.
Он не кричал, не нервничал. Он сказал это совершенно спокойно и твердо, настолько твердо, что меня передернуло. Я, в долю секунды поняв, насколько сильно вляпалась, попятилась, качая головой, и снова ухватила подругу за руку. Та тут же поволокла меня в сторону своего дома.
За спиной громко хлопнула дверца машины, отчего я невольно вздрогнула, после загудел двигатель, нас осветило фарами, и автомобиль с визгом умчался прочь.
Я посмотрела на подругу, та опустила глаза. Мы обе прекрасно понимали, что приезжал Гарри не за нами обеими, а за мной. Я натворила глупостей, не сразу осознав масштаб проблемы. Нужно было бояться этого парня более искренне, не проверяя степень его распущенности, нужно было просто прятать глаза, не встречаться с ним взглядом, как это делали все в его присутствии. А я, как идиотка, нарвалась тогда, в том чертовом клубе, потом в баре… Могла перетерпеть. Что дальше? Зачем орала на него сегодня, зачем поддалась эмоциям и снова сбежала? Черт… Я действительно сбежала.
Сколько еще он будет скрывать свои намерения? Явно что-то задумал. Куда повез бы, сядь мы в его машину? Хотел просто поговорить? Серьезно?
Нет, только не такой, как он. Даже предложение не дал закончить. Заткнул мне рот в один миг простой репликой, почти безэмоциональной. Жуть. Но что теперь делать?
– Думаю… – раздался неуверенный голос подруги, – тебе действительно нужно уехать.
«Плохая идея, Стоун, – вспыхнуло в моих мыслях, – очень плохая. Тем самым я покажу ему, насколько глубоко напугана».
Но вслух я ничего не сказала. Не нужно об этом знать даже ей. Вообще никому не стоит знать подобного обо мне. Пусть лучше меня гложет тихо, чем я стану бросаться из угла в угол и предпринимать глупые попытки скрыться. Ведь пока что не произошло ничего страшного, и пусть лучше это не имеет продолжения.
Комментарий к Глава 4. “А если бы мы не встретились?”
Музыка к этой главе:
https://www.youtube.com/watch?v=FfFyYy38CgI
http://38.media.tumblr.com/ec16976ce3ae73ce748b78ac75bc2a93/tumblr_nc1unkpqCZ1smxn04o1_500.gif
http://data.whicdn.com/images/246026760/original.gif
========== Глава 5. “Иллюзия моего заново построенного мира” ==========
Нет ничего, чего моё сердце не вынесло бы,
Потому что твоя ненависть сделала меня сильной.
Chelsea Wolfe «Sick»©
Каждый раз убегая от кого-то, просто ради шутки убегая, играючи, я в какой-то момент ловлю себя на мысли, что игра превращается в настоящую погоню, выживание. Я бегу от него. Мне страшно остановиться, затормозить и сказать: «Эй, хватит, это не смешно. Я устала. Не могу бежать дальше». Но вместо этих слов с губ срывается хрип, ужас охватывает все мое тело и…
Это моя фобия. Теперь днем и ночью я боюсь погони. Боюсь, что он, как тогда, помчится за мной по влажному после дождя асфальту. Я услышу его тяжелое дыхание, и цепкие пальцы ухватят меня за капюшон. Я правда боюсь этого. Катастрофически.
Не его жестокость и холод во взгляде пугает меня, а страсть, которой он сжигает. К нему неприменимо слово «ледяной», он вспыхивающий в один миг и ревнующий ко всему живому на свете.
Мне нельзя смотреть на него. Он привязывает. Но я каждый раз смотрю. Даже сейчас, когда не вижу его, я все равно ловлю малахитовый сияющий взгляд. Это мое наказание, и я не знаю, за что именно.
***
Дождь закончился еще до обеда. После, когда мы с Хейли и Джастини Смит уже сидели в кафе, расположенном на территории кампуса, проводя здесь время ланча, я не переставала вести с Джас беседу на тему межличностных отношений. Именно это мы разбирали на первых трех лекциях, и вот именно это нравилось нам обеим. Однако, когда тема плавно перешла на более глубокий уровень, а именно на термин «Стокгольмский синдром», я невольно углубилась в это, и мы с Джастини даже заспорили. Она утверждала, что этому подвержены все люди, и что всегда виноват похититель в зарождении самого этого понятия в своей жертве. Но мое мнение было другим. Можно сочувствовать похитителю, можно понимать его и даже искренне жалеть, но если принуждения к чему-либо нет, то что это? Как назвать такие отношения?
– Глупости, Джас, – сказала я, – сама подумай. Стокгольмский синдром применим лишь к жертвам жестоких людей. То есть к тем, которые действительно используют свою доминантную силу. Такой человек держит жертву в неволе, подвергая ее ужасным испытаниям. Но можно ли свалить все на этот синдром, когда похититель нормален в отношении жертвы? То есть он ее не насилует, не избивает, не держит на цепи, в конце концов. Мне кажется, люди слишком часто употребляют этот термин и все лишь потому, что пытаются прикрыть свое истинное отношение к человеку, который просто держал ее, жертву, при себе. Так что вряд ли это будет Стокгольмским синдромом.
– Я не согласна, потому что само по себе принудительное лишение свободы – это ненормально, – снова возмутилась Смит. – И, кстати, вспомни статистику: сколько женщин обращаются за психологической помощью? Большинство из них подвергаются избиениям со стороны мужей…
– Нет, послушай, ты не о том говоришь…
– Да я поняла уже, что не о том, но все равно считаю…
– Верно, ты считаешь так, потому что хочешь оправдать женское слабоволие.
– Ну да, взгляните, супергерл заговорила, – рассмеялась Джас над моей репликой и мне тоже стало смешно. Кажется, меня не туда понесло.
Стоун откровенно скучала, называя нас жуткими занудами и в итоге переключила свое внимание на соцсети. Потом она еще около пятнадцати минут болтала с кем-то по Фейстайму, нацепив наушники, а мы с Джас перешли на другую тему, касавшуюся подавления агрессии у людей.
– О… Сэм? – вдруг пробормотала Стоун, и я покосилась на нее.
Подруга извинилась и вышла из-за стола. Меня смутил звонок Блэка. Его довольно долго не было в университете. Мы с Хейли успели немного прийти в себя после всего, что с нами произошло, включая встречу со Стайлсом две недели назад. Но то, что Сэмми объявился сейчас, жутко напрягало.
Когда Стоун скрылась за дверью кафе, я почти не слушала Джастини, борясь с любопытством, которое бурлило внутри. Я оглядывалась на вход и все дожидалась, когда же Хейли вернется. После мы отделаемся от Джас, и я все узнаю.
Нет, Джастини – хороший человек. Она надежная и спокойная и у нас с ней много общих тем для разговора, но знать о Стайлсе и его компании ей точно не нужно.
Стоун плюхнулась на стул рядом с Джас спустя невыносимо долгие пятнадцать минут. Я в нетерпении посмотрела на нее, приподняв брови, а та, хмурясь и, видимо, ничего толком не поняв из разговора с Блэком, сказала:
– Тебя вызывает профессор Коллинз.
– Э… что? А Сэмми? При чем тут профессор? – не соображала я, все равно поднявшись и принявшись складывать в сумку конспекты, потому что раз студента ожидает профессор по социальной психологии, значит, это нечто важное.
Коллинза боялись все. Крайне строгий седовласый мужчина, никому не дающий поблажек. Иметь какие-либо проблемы с его предметом – это нешуточно.
– Сэм ждет тебя у профессора, – пробормотала себе под нос все еще растерянная Хейли, но я услышала, кивнула, и, пообещав после все рассказать, покинула подруг.
Быстро пересекая территорию кампуса, я пыталась вспомнить, что же успела натворить. Ведь не просто так мной заинтересовался Коллинз.
«Тесты написаны, результаты высокие, занятия исправно посещаются… Стоп. Но вот каким образом сюда вклинился Сэмюель?».
В конце концов, мне пришлось оставить попытки додуматься до сути всей этой ситуации, и я, перейдя почти на бег, пронеслась мимо пятерых парней, имитирующих на лужайке игру в американский футбол. Едва не оказавшись в эпицентре их борьбы, я резко свернула на асфальтированную дорожку и, наконец, вышла к главному корпусу университета.
В коридоре первого этажа было не слишком тихо, несмотря на то, что уже начались занятия, а мы, кстати, пропускали одну пару, потому как не было нашего преподавателя по общей психологии. Несколько небольших компаний студентов, толпясь у окон, громко разговаривали, шутили и горячо обсуждали, кажется, чью-то неудачу в сдаче теста.
Я прошла в сторону административного крыла, свернула непосредственно к кабинету мистера Коллинза и тогда заметила троих парней. Это были, кажется, ребята с первого курса. Они кого-то окружили, разговаривая и смеясь, а я приблизилась к двери, уже взялась за ручку, когда позади себя услышала:
– Привет.
Мне вначале показалось, что я сплю. Иначе откуда здесь взялся Стайлс? Но нет, это не было сном. Это оказалось реальностью: Гарри стоял у окна в окружении троих ребят, которые заинтересованно разговаривали с ним. Кажется, расспрашивали о машине.
– Вот черт, Гарри! Чтоб каждому так везло! – воодушевленно бросил один из студентов. – Выпустился отсюда, а чем заниматься стал!
«Выпустился отсюда? Он тут учился? Хм… Как интересно. Нет. Неинтересно».
Я едва удержалась, чтобы не съязвить по поводу «мальчишеской» глупости ребят. Гарри тут же обошел их, прерывая разговоры, оправил свое распахнутое черное пальто и уверенно направился ко мне. Я все еще стояла спиной к двери, и открой ее сейчас Коллинз, точно сбил бы меня с ног. Если он у себя, конечно. Понятно ведь, что Сэмюеля «попросил» Стайлс посодействовать. Ведь позвони Сэм сразу мне, я точно не пришла бы сюда.
Студенты неловко попрощались со Стайлсом, а он лишь лениво махнул им рукой. Похоже, они его неплохо знают.
– Что ты здесь делаешь? – проговорила я, надеюсь, спокойно, и с некоторым отчаянием во взгляде проводила глазами уходящих прочь первокурсников.
Как назло в коридоре становилось все пустыннее. Или мне это показалось. Меня слегка замутило под взглядом Стайлса, вставшего слишком близко. Отличный ход, он знает, что делать, чтобы обезоружить и напрячь человека.
– Где Сэм? – не дожидаясь ответа Гарри, пролепетала я. – Какие-то проблемы? Я что-то сделала? Зачем меня позвали?
– Затем, что в прошлый раз я действительно хотел кое-что у тебя узнать, – с расстановкой произнес парень, – но ты, кажется, туговато соображаешь. Мне совсем не трудно, я пришел сам.
– Ладно, – сглотнув, кивнула я, неотрывно глядя Стайлсу в глаза, в то время как он спокойно смотрел в ответ, но я чувствовала, что это нечто запланированное. Парень дожидался кого-то. – Можешь сейчас задать свои вопросы. Я готова ответить.
Гарри почему-то усмехнулся.
– Здесь это не слишком уместно, Дженни, – он снова оглянулся.
Я занервничала сильнее, потому что в конце коридора показался профессор Коллинз. Еще не хватало, чтобы он увидел меня со Стайлсом. Это уже чересчур.
– Уходи, – пробормотала я, – пожалуйста, Гарри. Хочешь… хочешь, я позвоню тебе вечером? Я все расскажу, только уйди сейчас. Мне совсем не нужны эти проблемы. Профессор Коллинз терпеть не может, когда студенты отвлекаются на отношения… Он подумает… что…
Встретив смеющийся взгляд Стайлса, который даже не шелохнулся, я заткнулась, поняв, что нагородила сущего бреда. Но когда профессор направился прямо к нам, Гарри внезапно приобнял меня за плечи, незаметно для окружающих переведя руку сзади на мою шею. Он стиснул ее так, что я задохнулась от боли, но пошевелиться не имела ни малейшей возможности.
– Сначала ты нарываешься на неприятности, – забормотал Гарри с видом парня, который просто пришел повидаться с девушкой, что совсем не вязалось с этими словами; он изображал обходительность перед профессором, а говорил угрожающе, – потом бегаешь от меня, как глупая дура. После просишь, чтобы я не портил тебе жизнь. Ну уж нет, детка, если мне нужна информация, я ее, как правило, получаю. – Коллинза остановил внезапно появившийся в коридоре Сэмми, что-то спрашивая у того, конечно, по предмету, и я уставилась на приятеля расширенными глазами. Туда же взглянул и Стайлс, но после снова посмотрел на меня и заключил, чуточку встряхнув мое тело: – Только пикни и твой дружок вечером останется валяться в темном переулке с вышибленными мозгами. А теперь… Внимание, обморок…
Рука Гарри разжалась. Я шарахнулась от него в сторону, но тут же оказалась поймана и неожиданно вздрогнула от чего-то едва ощутимо уколовшего меня под лопатку. Переведя вмиг осоловелый взгляд на Стайлса, лицо которого приобрело выражение фальшивого испуга, я ошеломленно и с большим трудом моргнула, но тело обмякло, будто в меня влили снотворное. Что на самом деле так и есть, я сообразила лишь безвольно сползая по стене. Но чьи-то руки не дали мне грохнуться, подхватив подмышки, и над головой раздался голос профессора Коллинза:
– Что с ней? Мисс Дэвис, что такое?
А после реплика Стайлса – странно, что я все еще слышала их и видела, хотя размыто:
– Не беспокойтесь, профессор, я все улажу. Это моя девушка. Ей стало плохо. Я позабочусь о ней.
– Вызвать помощь?
И волна ужаса накрыла меня, изо всех сил пытаясь разгонать сонливость. Но, увы…
– Нет. Я сам отвезу ее. Она давно нуждается в госпитализации. Все оттягивала, глупышка… Спасибо, сэр.
И земля завертелась. Ориентир потерялся. Я словно растворилась во временном пространстве, улавливая лишь отрывки происходящего и еще несколько фраз, брошенные хрипловатым голосом, видимо, любопытствующим студентам: «Нет… порядок», «Я справлюсь, иди по своим делам, приятель» и «хорошего дня, профессор»…
Грубые вибрации в его груди, к которой прижата моя голова, затем тихий пикающий сигнал открывшейся дверцы автомобиля, тепло салона, щелчок ремня безопасности.
Мои руки, налитые свинцом. Ног будто нет. Голоса то отдаляются, то приближаются. Веки все тяжелее, но забвение не приходит…
Тьма. После его лицо. Смотрит на меня с серьезным выражением, сведя брови на переносице. Затем его профиль. Острый взгляд, впившийся в дорогу. Руки расслаблены на руле. Все так, словно это обыденность, словно такое с ним происходит ежедневно.
«Отпусти», – кажется, произношу я, но судя по его взгляду, нет, лишь хрип.
Пора закрыть глаза. Надеюсь, это последнее, что я вижу. Иначе… мне конец.
***
«Страх не отпустит до тех пор, пока ты не поймешь, что пора самой его отпустить».
Мне показалось, что время бессовестно остановилось. Тело все еще ощущало легкую невесомость, а голова никак не хотела отрываться от подушки.
Подушки? Точно?
Я, приложив все усилия, провела рукой по гладкой шелковистой поверхности кровати. Да, я была уверена, что лежу на мягкой кровати. Запахи, бьющие в нос, охарактеризовали это место, как очень ухоженное: легкий оттенок дорогого мужского парфюма; немного табачного «аромата»; свежесть, исходящая от постельного белья.
Нужно встать. Собраться с силами и подняться. Но в итоге вышло лишь покачнуться, а на второй попытке и вовсе упасть на мягкий пушистый ковер.
Приняв сидячее положение, я поняла – если немедленно не выпью воды, то умру, просто умру на месте, так и не узнав, что со мной стряслось, и где я нахожусь. Пока что игнорируя огромное окно во всю стену, я ожесточенно сорвала с тумбочки бутылку воды. Едва хватило сил открутить крышку, но как только та отлетела в сторону, я, обливаясь, давясь и кашляя, принялась лакать спасительную жидкость. После шумно выдохнув, на несколько секунд откинулась спиной на кровать и привела мысли в порядок. Затем пришла пора припомнить, что произошло, когда это произошло и куда меня привезли.
Итак. Главное, без паники. Еще ничего неизвестно. Может, не все так страшно.
Да, я отчетливо помнила укол под лопатку, после как Стайлс нес меня на руках через всю территорию и, кажется, нас видели многие. Это хорошо, очень хорошо. Значит, свидетелей много. Всех же Стайлс не сможет заткнуть?
Признаться, что-то подсказывало мне, что Гарри предусмотрел этот момент. Он будто действительно сам ждал появления профессора. Это так странно и нелогично…
А Хейли? Что она будет делать? Она ведь станет меня искать. Ох, боже, только бы ей не досталось от Стайлса и его дружков.
Меня пугало мое спокойствие. Вероятно, это было остаточным явлением после приема сильного транквилизатора. Я надеялась на это, потому что если причина другая, то я ее знаю – ступор. Ни слез, ни истерик, ни одной попытки выбраться. После придет апатия.
Наконец, поднявшись, немного покачиваясь из стороны в сторону, я пересекла светлую просторную спальню, отдернула белый длинный тюль и уперлась руками в стекло огромного окна, за которым простиралась река. Могло ли это значить, что я все еще в Челси? Да. Так и было. Над рекой «висел» мост, а за ним виднелись зажигающиеся в вечерних сумерках огни Бостона и тот самый бизнес-центр транспортной компании.
Я предположила, что здание, в котором я нахожусь, находится примерно в паре миль от моего дома. То есть вполне реально сбежать… Но…
Где-то за дверью спальни щелкнул дверной замок, и я обмерла, ощутив, как сердце подскочило к горлу.
Что сейчас будет? Что он сделает? Боже! Где спрятаться?!
Я увидела дверь гардеробной, но это показалось мне слишком предсказуемым, ванна – тоже не вариант, поэтому, уже слыша медленные шаги в коридоре, я метнулась за дверь, прижалась спиной к стене и буквально затаила дыхание. Но когда ручка повернулась, успела схватить с тумбочки керамическую вазу и стиснула ее в одеревеневших пальцах.
Дальше все происходило, как в сюжете фильма о пациентах психиатрической клиники, потому что мой вопль прозвучал как раз ненормально, будто я тронулась умом. Затем в обалдевшего от этого крика Стайлса полетела ваза. Он, черт его подери, резко пригнулся, а я, быстро проскочив мимо временно дезориентированного парня, ринулась прочь из комнаты, побежала по коридору, ужасаясь его бесконечности, и поняла, что это пентхаус. Совершенно запутавшись от ужаса и растерянности в полумраке просторной гостиной, я остановилась, лихорадочно озираясь. После, приметив еще одну дверь, чуточку приоткрытую, рванула туда, скользя по гладкой поверхности паркета, и закричала, дико испугавшись мелькнувшей справа тени. Я поняла, что начинаю задыхаться от паники, потому как эта квартира казалась необъятной, словно я застряла в каких-то лабиринтах, словно это мой личный кошмар.
Последняя попытка: я кинулась куда-то во мрак, взвыла от того, как больно ударилась пальцами правой ступни о стойку бара, загремела стаканами, зацепив из рукой. Снова выскочила в коридор, сама себе напоминая загнанного зверька, и, сделав всего два шага к обнаруженной двустворчатой двери – явно входной – ощутила, как в мою талию с осязаемой яростью вцепились крепкие руки, оставляя синяки, и тело вдруг оказалось в невесомости, а щеку обдало горячим дыханием.
– Отпусти! Отпусти! Я ничего не знаю! Господи! Помогите! – орала я, извиваясь и брыкаясь. – Отпусти меня!
Вдруг стало светлее, и я снова вскрикнула, потому что приземлилась на кровать той же комнаты, в которой проснулась до этого. Волосы упали на лицо, а дыхание перехватило от столь неожиданного полета.
– Идиотка… – прошипел уже ставший ненавистным голос, и матрац прогнулся, отчего я бесконтрольно взревела во все горло, подозревая нечто ужасное, что собирался сделать Стайлс. – Да заткнись уже! Ненормальная! – прикрикнул Гарри, с силой рванув меня в сторону так, что я оказалась на спине, сел сверху и одной рукой зажал мои запястья. – Слушай меня внимательно, – процедил он, шлепнув ладонью по моей щеке, тем самым приводя меня в чувство, и стиснул пальцами подбородок, до дикой боли стиснул, – ты будешь здесь столько, сколько мне понадобится. Не пытайся бегать от меня. Я все равно приду за тобой. И прекрати орать. Меня раздражают вопли. Просто умолкни, – оказалось, я все еще мычу. – А теперь я отпущу тебя, и ты не пикнешь, не издашь ни единого громкого звука.
Я ничего не ответила. Лежала, прижатая тяжестью его веса, смотрела в его лицо и думала, как мне не умереть от панического ужаса.
Гарри медленно отпустил мои руки, встал с кровати, а я присела, дрожа всем телом и глядя на него, как на истинное чудовище в человеческом обличье. Парень, тем временем, скинул свое пальто, провел ладонями по лицу и, подхватив стул, что стоял у небольшого столика, с грохотом поставил его прямо напротив меня. Уселся, закинул ногу на ногу, прилип ко мне взглядом и все. Он молчал. Я тоже. Мне стало неловко и дико страшно от этого пристального внимания, потому я заговорила первой:
– Ничего не выйдет, Стайлс. Тебя… нас все видели. Все… все знают, кто приходил за мной…
Гарри дважды постучал кончиками пальцев по своему подбородку, немного откидываясь на спинку стула, а после подался вперед, уперев локти в колени и произнес с расстановкой, чтобы дошло даже до меня, пребывающей в абсолютном шоке от происходящего:
– Профессор Коллинз, как и другие твои преподаватели, убеждены в том, что ты в больнице после вчерашнего «обморока». – «Вчерашнего? Я тут уже сутки?!» – Хейли ничего не скажет. Она не видела нас вместе. Но если и видела, ей не поверят, потому что все, абсолютно все уверены, что мы давно с тобой в тесных отношениях, Джен. Тебя никто не будет искать. И, кстати, твоя мать, которую так «неожиданно» отправили на операцию и лечение в Нью-Йорк, тоже остается в полнейшем неведении. А чтобы у нас с тобой все было хорошо, ты позвонишь ей и скажешь, как сильно ты загружена учебой… – Гарри развел руками, будто фокусник, показавший мне невероятную иллюзию. Это и была иллюзия моего мира, в течении суток разрушенного и построенного заново каким-то заигравшимся ублюдком. Стайлс не улыбался, смотрел серьезно и строго, когда заключил: – Мне совсем не нужны твои припадки или истерики. Просто прими все как есть. Я узнаю то, что мне нужно, и ты уйдешь. Возможно. Если я не посчитаю тебя потенциально опасной для моей репутации. Ты ведь, как я успел убедиться, отчаянная дура, раз позволила себе вызвать на меня копов.
Стайлс поднялся, вздыхая и оправляя снова черные, снова узкие джинсы, но на этот раз с рваными коленями, взлохматил свою «гриву», тут же пригладил ее и направился к двери, добавляя:
– Посиди здесь одна, приведи себя в чувства. После поговорим. И да, кстати, собери осколки от вазы. Черт, – вздохнул он со смешком, – моя любимая ваза.
Я снова осталась одна. Он не покинул квартиру. Я слышала, как в гостиной включился телевизор, заиграла музыка. Затем на кухне звякнули столовые приборы, хлопнула дверца холодильника.
Желудок скрутило узлом, когда я еще раз прогнала в голове слова Стайлса. Ведь он прав. Никто не станет меня искать, даже мысли не допуская о том, что я могу бояться Гарри Стайлса, а не бегать за ним, как влюбленная идиотка.
