Текст книги "Дневники апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Mia Paige

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Громкое фырканье донеслось до моих ушей, и что-то мокрое, шершавое и горячее коснулось лица. “Зараженный!!!” – страшная догадка взорвала мозг и вырвала меня из сна. Я, толком не проснувшись, вскочила, пошатнулась, шлепнулась на задницу и со всей скоростью, на которую было способно мое ослабшее тело, попятились назад, взрыхляя ногами непонятно откуда взявшуюся влажную землю. Внезапный яркий свет полоснул по глазам, я упёрлась спиной в дерево и только сейчас поняла, что меня разбудил не голодный, жаждущий полакомиться свежей человечинкой зараженный, а обычная лисица, в побеге от которой я выползла из небольшой каменной ниши, на вход которой сейчас я подслеповато щурилась. Испугавшись моей реакции лиса тоже отскочила, но не убежала, а замерла рядом с кустом и с интересом смотрела на меня, слегка поджав переднюю лапку. Лиса была крайне потрепана жизнью, грязная шерсть скомкалась, и местами облезла, на ухе рваная рана с запекшейся кровью, лапка или сломана, или вывихнута, но глаза смотрели на меня без страха, скорее с интересом и живтоное совершенно точно не проявляо агрессии в мою сторону. Она снова фыркнула и неуклюже, на трех лапах, заковыляла ко мне, и подойдя, уткнулась носом в ладонь. Я осторожно погладила ее по голове, лиса довольно заурчала и издала звуки, похожие на смесь лая и смеха. Тааак, может этот звук я и приняла за собачий лай, когда лежала в лихорадочном бреду? Я, осмелев, пошкребла ее по холке и нащупала тонкий ошейник на ее шее :

–О, так ты у нас домашняя, – удивилась и, чего таить, обрадовалась я. Осточертело мне быть одной, к тому же я точно помню, что видела с ней человека там в городе, да и просто страшно, а лисичка какрй-никакой, а напарник) а учитывая, что они смогли выжить в столь сложное время, то и вместе мы точно еще поборемся за жизнь. Лиса уже каталась передо мной по жухлой листве, подставляя тощее пузико под ласки. Я, не долго думая, испытывая при этом давно забытое чувство радости и даже какой-то эйфории, принялась чесать живот довольно урчащей лисы. В какой-то момент я вдруг расплакалась, крепко обняла и прижалась к ее облезлой шкуре. Лиса слизывал мои слезы, согревая своим горячим дыханием мой нос, когда я услышала в далеке голос, зовущий Фокси. Лиса в ту дже секунду высвободилась из моих объятий и кинулась в сторону голоса, потом остановилось, и побежала ко мне, потом снова на голос и, наконец, замерев, громко затявкала. И тут же раздался звонкий лай, а значит не почудилось мне, все таки есть собака... Но черт, где я, нахожусь и, собственно, как сюда попала. Это лес или парк, и ... додумать я не успела, т.к как недалеко от меня из-за дерева появился мужчина, а перед ним бежал рыжий пес. Лисица кинулась к этому человеку, тот потрепал ее по загривку и вот они уже втроем стоят передо мной.

–Хэй! Очнулась, наконец, – улыбнулся мне мужчина, придерживая собаку, которая так и норовила познакомиться со мной поближе и рвалась с поводка. Лиса несколько раз оббежала его и снова вернулась ко мне, и забавно пофыркивая легла рядом.

–Я уж думал тебе конец, но смотри ж ты, выкорабкалась, – как ни в чем не бывало продолжил он, с улыбкой наклоняясь и упираясь ладонями в своим колени, разглядывая меня. Когда он протянул ко мне руку я вскочила, но едва не упала, обхватила дерево, и с вызовом уставилась на него. Мужчина засмеялся и протянул мне поллитровую бутылку воды, а я поняла, что ужасно хочу пить, но брать воду не решилась, все еще с опаской сверля его взглядом. Он же, снова со смешком, закатил глаза, поставил бутылку у моих ног и отошел на пару шагов

–Тебя было проще приучить, чем ее, – обратился он к лисе, снова запустив пальцы в ее шерстку. Лиса завертелась и радостно затявкала, а собака начала лаять. Мужчина уделил внимание и песелю, но потом снова сжал ему пасть, давая понять, что тому не стоит шуметь. Пока он был занят животными я не выдержала, подняла бутылку и осушила ее в несколько глотков. Мужчина это заметил, улыбнулся и протянул руку, забирая пустую тару и пряча ее в рюкзак. Я устало облакотилась о ствол, все ещё настороженно наблюдая за ним. А он достал еще одну бутылку, попил сам, напоил животных, и все это совершенно спокойно, словно ничего не пооизошло и это не он, как я могла догадываться, притащил меня в этот лес.

Как я здесь оказалась? И кто ты... наконец выдавила из себя я и осеклась Голос звучал хрипло и неприятно, я кашлянула, глядя мужчине прямо в глаза. Они были ярко карие, если можно так сказать, а в уголках глаз залегли глубокие морщинки. Темные, слегка волнистые волосы в беспорядке выбивались из под кепки, лицо было покрыто негустой черной щетиной, с островками проседи, темная полоска усов над верхней губой, нос его с горбинкой – все выдавало в нем человека латиноамерикансого происхождения. На вид ему было лет 40, он был выше меня на полголовы, одет в серую мятую футболку, одну из курток из комнаты Кэт, что окончательно убедило меня в том, что он был в здании клиники, черные джинсы и ботинки на высокой шнуровке. В целом, он создавал впечатление вполне себе безопасного и доброго человека.

Я выжидающе смотрела на мужчину, но он не торопился отвечать на мои вопросы, а снова открыл рюкзак и вытащил оттуда ворох бумаг.

–Кажется, это твое, – протянул он мне портреты Джона. Я судорожно схватила их, но не зная куда положить так и осталаст стоять, глядя на верхний рисунок. Ноющее, щемящее чувство отчаяния подкатило к горлу, где же он, почему оставил меня, жив ли он вообще. Я не выдержала, и слезы покатились из глаз, оставляя чистые полоски на грязных щеках. Мужчина молча, с интересом наблюдал за мной, не делая, однако, никаких попыток успокоить или разузнать что-то обо мне или Джоне. Я шмыгнула носом, и подняла руку, чтоб утереть лицо и тут же поняла, что не чувствую боли в поврежденной руке. Я совсем про нее забыла!!! Я положила рисунки на землю и глянула на свое плечо: на мне было не то теплое худи, которое я надевала перед болезнью, а клетчатая байковая рубашка, рукав которой со стороны больной руки сейчас свободно болтался. Я расстегнула несколько пуговиц и осмотрела плечо – оно было перевязано чистыми бинтами, была наложена шина, и никаких следов крови или гноя, как и боли. Я пошевелилв пальцами и они отозвались легким

покалыванием по всей руке, ущипнула себя и ощутила тупую, словно онемевшую боль. Неужели моя рука будет работать??!!! Я удивленно и счастливо посмотрела на мужчину :

–Твоя работа?

Он пожал плечами и улыбнулся :

–Ну все что мог. Много антибиотиков на тебя потратил. Надеюсь не зря...

И он снова сунулся в рюкзак и вытащил оба свертка с наркотиками.

–Твое? – задал он вопрос, прищурившись.

–Нет, – слишком быстро и нервно ответила я и отвернулась, сглотнув. Страшно даже вспоминать, что со мной было после них.

–Ладно, – он усехнулся, пряча пакеты обратно, – они еще пригодятся. Деньги тоже не твои??

Я отрицательно покачала головой и снова атаковала его вопросами:

–Так ты мне ответишь!? Ты меня сюда притащил ???

–О господи, я, не я, какая разница!? – слегка раздражённо произнес он, вытаскивая из своего бездонного рюкзака яблоко и кидая его мне. Я поймала его на лету, и практически проглотила вместе с сердцевиной, не успев даже понять его вкус, настолько была голодной.

–Ну имя ты мне свое можешь сказать, спаситель? Буду за тебя молиться, – пошутила я, пытаясь разрядить обстановку. Мужчина рассмеялся, пес залаял, а лиса, потревоженная громкими звуками, возбужденно подскочила.

–Хавьер, можно просто Хави, – и он протянул руку в честь знакомствв.

–Джулия, можно просто Джулс, – я пожала его теплую, жёсткую мозолистую ладонь. Он снова рассмеялся, потом накинул рюкзак на одно плечо и махнул рукой, предлагая следовать за ним.

–Идем, покажу тебе кое-кого, да и с остальными будем знакомиться, – и он быстро зашагал в глубь леса. Пес радостно понесся вперед, обгоняя хозяина, да и лисичка, тявкнув мне что-то на своем, неспешно потрусила следом. Вот только я не собиралась никуда идти и ни с кем знакомится. Во-первых, просто не могла, меня шатало, голова кружилась и ноги не держали, и при всем желании, будь оно у меня, я не смогла б сделать и шагу. А во-вторых, никакие “остальные” меня не прельщали. Мало ли что там за люди, может такие ж монстры, как и те отморозки в школе, а может наоброт, какие-нибудь недотепы, которых мне еще спасать придется. Да и вообще, в последнее время веры в людей во мне как-то поубивилось, поэтому я просто села на землю, оперевшись спиной о ствол дерева. На голой земле сидеть было холодно и сыро, но все лучше, чем стоять, рискуя грохнуться в очередной обморок.

Хавьер ушел, периодически мелькая между деревьми, и вот наконец, совсем скрылся из виду. Фокси, а имеено так звали лису, немного пометалась между мною и им, но выбрав своего хозяина, все же убежала, оставив меня в одиночестве. Внезапно стало страшно, я поежилась и обернулась – сзади проходила какая-то длинная, довольно высокая каменная стена, в которй на равном расстоянии друг от друга расположились неглубокие, уходящие внутрь метра на 3-4 углубления, из одного из которых я вылезла, приняв его за пещеру. Что это могло бы быть и с какими целями построено посреди леса непонятно, но судя по состоянию камня и густому слою мха на ней, стене лет 300, а может и больше. Какие-нибудь древние постройки, думала я, проводя пальцем по мху и оставляю влажную блестящую изумрудную дорожку. Я не заметила как вернулся Хавьер, и теперь стоял в паре метров от меня, недовольно скрестив на груди руки.

–Я никуда не собираюсь идти, – опережая его, сказала я, вытягивая ноги и поудобнее устраиваясь под деревом. Ноздри Хавьера раздулись, он сжал губы и стиснул челюсть, потом резко выдохнул и процедив:

–Господи...ну хорошо... – опять устремился в лес и в этот раз уже не вернулся. Я просидела так минут 20, начиная уже сомневаться в правильности поспупка и адекватности своего поведения, как услышала шорох и треск веток. Кто-то стремительно и очень шумно несся по лесу. Почему-то я подумала про медведя, и еще о том, что хрен я от него убегу. Блин, и вот стоило меня спасать, чтоб притащить в этот дурацкий лес и оставить на погибель. “Сама осталась”, ехидно подсказал внутренний голос и так же как и я принялся ждать худшего. Однако вместо медведя из леса выбежала АНЬКА, как молния преодолела расстояние между нами, и не дав мне опомниться и просто понять, что черт возьми происходит, вихрем кинулась ко мне, повалила на землю, и вцепилась в меня, обливая слезами. Дальше события развивались со стремительной скоростью – следом за Аней появился Калеб, поднял меня на руки, крепко обнял и, словно пушинку, понес через лес и через тысячу невероятных секунд, в которых я воображала радостную и скорую встречу с Джоном, не до конца, все же, осознавая и понимая, как они здесь оказались, мы вышли на поляну, на которой стоял наш фургон. Он поставил меня на землю, а я как ненормальная стала озираться в поисках Джона, но его нигде не было, а вместо него с подножки спрыгнула Майя, а в окнах фургона я увидела незнакомых людей, которые с любопытством меня рассматривали и ... Рона, который стоял у костра, поддерживая за талию высокую, все еще красивую, но очень старую женщину.

Где он, Ань?? Где?? задала и без имени понятный вопрос я, но подруга, опустив взгляд, лишь помотала головой.

–Он..он..он погиб? – еле слышно прошептала я внезапно пересохшими губами, со страхом переводя взгляд с нее на Калеба.

–Он нас бросил! – внезапно резко, как плевок, выкрикнул Анька и чуть не бегом скрылась в фургоне.

Черт, она обиделась, что я думаю о Джоне?... Но... что происходит, почему они тут, а не улетели, кто эти люди и откуда здесь взялись Рон с Майей, и как ....как Джон мог нас бросить?? Я не верю, нет, нет!!! Мысли наполнили голову, она в свою очередь, закружилась и я, ухватившись за Калеба, медленно осела на землю. Черт, столько информации, ...Джон... и я, делая это уже дурацкой традицией, потеряла сознание.

====== #38 ======

Что-то холодное привело меня в чувство – на лицо лилась вода, я выдохнула, разлепила глаза и увидела Хавьера, который держал над моей головой бутылку и щедро поливал меня такой ценной нынче жидкостью.

– Ты прямо аленький цветочек, вся такая нежная, чуть что – и в обморок! И как только дожила до этих дней, – как будто издеваясь, с ухмылкой произнес Хави, завинчивая пробку и отставляя бутылку в сторону. Я лежала в фургоне на своей, Господи ты боже мой, лежанке в окружении таких доргих мне людей и совершенно не врубалась в происходящее. Я попыталась сесть, но твердая рука Калеба пригвоздила меня к месту, Аня покормила меня фасолевым супом с ложки, сопровождая все это какими-то отстраненными разговорами ни о чем, словно оттягивая момент для самого важного на потом. После еды мне дали продолговатую жёлтую таблетку и меня снова сморил сон. Лишь через несколько дней, когда я окончательно пришла в себя, состоялся, наконец, разговор, проливающий свет на происходящее и дающий ответы на многие мои вопросы.

Аня позвала меня на улицу, где уже ожидал Калеб, и мы втроём расположились у костра, в углях которого запекалась картошка, а на тонкой шпажке жарились две заячьи тушки. Остальные мои новые соплеменники тактично проводили время в фургоне. Я не спрашивала ни о чем, ожидая, когда кто-то из них начнет рассказ сам. Начала Аня.

–Короче, когда нас обстреляли и тебя придавило плитами, была такая суматоха... Я пыталась пробраться к тебе, за мной бежал Алекс, но его тоже завалило... насмерть...

–Я видела, – вставила я

Да..., Аня вздохнула и было видно, как тяжело дается ей этот разговор..– Все вокруг рушилось, кто-то кричал, нас обстреливали, в яму стали прыгать люди с оружием, откуда-то появились зараженные...был полный хаос и паника...

Аня делала большие паузы между словами, вспоминая и заново переживая события того дня

– Ну и тут вроде как повезло, проломились двери в подземный ангар и у нас появился доступ к вертолету. Он, – Аня кивнула в сторону Калеба, который сидел опустив голову на ладони и молча слушал нашу русскую речь, все равно прекрасно зная о чем мы говорим, – стал поднимать вертолет, Джон тоже заскочил, а меня от них отрезал какой-то урод из нападавших, а я пыталась рассмотреть, что там с тобой. В общем, меня и того из банды сбил с ног поток воздуха от взлетающего вертолета, я поняла, что они улетают без меня, вскочила, кричала, но они просто улетели. Он даже не пытался меня подобрать или тебя... Мне очень жаль, Джон нас всех бросил, он спасал себя...

Я сглотнула, словно через силу выталкивая из себя вопрос:

–Может он нас не видел?

–Он видел, что тебя завалило, видимо решил, что ты...всё...в это я еще могу поверить...Но я! Я прыгала и орала в паре метров от взлетающего вертолета, но из-за обломков не могла к нему пробраться... Джон мог просто протянуть мне руку из вертолета, мог просто меня в него втянуть, но он.. Он смотрел на меня, приказал Калебу набирать высоту и захлопнул дверь. Он хуй на нас положил, как потом и на Калеба...– она замолчала, с ненавистью швырнув какой-то камешек в костер, подняв яркий сноп искр.

– А потом я...прости, но я тоже тебя бросила, ты лежала под этими плитами, подвал заполнялся людьми и зараженными... Я думала ты погибла!! Твоя голова была в крови, ты не подавала никаких признаков жизни, и я... Я спасала свою жизнь!!! – словно оправдываясь, виновато говорила Аня.

–Я просто вбежала в пролом, вылезла из дыры в стене на другую сторону улицы и побежала. Неслась сломя голову, пока не наткнулась на фургон, а когда оказалась внутри, то забаррикадировалась в нем и... и просидела там несколько дней пока не появился Калеб. И...там кое-что из еды оставалось... повезло...не умереть в нем с голоду...

И она сделала невнятный жест в сторону Калеба, чтобы тот начал свой рассказ.

–Может у него были причины... – начала я слабо возражать, но Аня резко перебила

–Не было! Не было у него ни одной причины, чтобы бросить меня! Понимаешь!? Просто не было!

Я перевела взгляд на Калеба, тот смотрел на меня, словно ожидая разрешения начать говорить. Я кивнула и он начал. Рассказ был немногословный и короткий. Калеб рассказал, что не видел, что стало с нами, Джон кричал, что никого не спасти и Калеб полетел, поверив ему на слово. Потом, когда они пролетали над той заправкой, Джон попросил приземлиться, якобы для поиска припасов. Когда Калеб вышел, Джон вдруг сел за штурвал и попросил ждать его здесь, мол, через час максимум он вернется, но он должен попытаться спасти хотя бы Кэт, или узнать, что с ней стало в той деревне. А т.к как Кэт на Калеба в обиде, то может и не захотеть улетать из вредности... В общем, навешал лапши на уши и Калеб поверил ему и согласился. Джон действительно полетел в сторону деревни, да и вернулся как и обещал через час, но только пролетел вертолет мимо, не приземляясь и оставляя Калеба посреди мертвого мира одного. Калеб ждал еще сутки, спрятавшись в одной из брошенных машин, верил и надеялся, что Джон вернется, но... Потом он добрался обратно до города и тоже пошел к фургону, потому что идти, на самом деле, больше и не куда, а фургон на ходу, надёжный... Собственно, там они с Аней и встретились.

–Может в вертолете был не Джон, – я никак не могла поверить в такое предательство.

–Серьезно? Не Джон? Юль, ты в обычной жизни много встречала людей, умеющих управлять военным вертолетом?? – разозлилась Аня, яростно сверкая на меня глазами. -Вот именно, – приняла она мое молчание за согласие. -И я прямо сильно сомневаюсь, что сейчас, тем более в деревне, нашелся кто-то, кто смог справится с Джоном и угнать вертолет!!!

Конечно, она на сто процентов права, но поверить в услышанное было слишком сложно. Не такого Джона я знала... хотя, что я там знала...

–И куда он полетел??

–Калеб говоит, в сторону пролива...

–Ла-манша??

–Ну да, видимо, воплощает в реальность свое желание свалить из Британии в Европу, а там может и в штаты получится, кто знает.

–Я... я не знаю, что сказать... – и я, не стараясь скрыть слезы, заплакала. От разочарования, от бессилия, от страха, что можно получить такой удар в спину от человека, которому доверяешь как себе.

Но на сегодня мне было более, чем достаточно информации, нужно было время, чтоб переварить услышанное, и когда Аня начала ещё что-то рассказывать, я вытерла слезы и попросила ее отложить все истории на потом, а сейчас, по-возможности, без упоминаний о Джоне, доготовить наш ужин. Аня понимающе кивнула, Калеб ушел в фургон и как только он скрылся в салоне все остальные повалили на улицу, словно получив знак разрешения выйти. Я разглядывала этих людей, о которых ещё ничего не знала, кроме того, что теперь стала частью их группы. И готова была всех их обменять на Джона, того Джона, которого я любила.

Но, увы, это никак не могло произойти и я просто разглядывала этих людей. Не считая уже знакомых мне Рона с Майей и Хавьера, их было 5 человек. Высокая красивая пожилая дама – не иначе как бабушка Рона, они были похожи как две капли воды и никаких сомнений в их родстве и быть не могло. “Все таки он ее нашел”, думала я, разглядывая остальных спутников – было еще 2 мужчин, примерно одного возраста с Хавьером или чуть старше, хмурая смуглая девушка лет 25 с черными вьющимися волосами, и платиновая блондинка – дама лет 50, а может и больше, однако явные следы пластической хирургии на ее лице не давали точно определить возраст. Она была при полном макияже, неким подобием прически, вся такая подтянутая, с великолепной осанкой, такой же как и у бабушки Рона, и мне было и без представления понятно, что мы имеем дело с британской аристократией. Мужчины тоже держались с налетом лёгкой надменности и брезгливости к происходящему. За ужином женщины, с лицами переполненными неввносимыми страданиями, ели нашу простую апокалиптическую еду, не приминув, при этом, оттопырить мизинчики, и меня хоть и немного, но заинтересовала их история. Как они, такие чопорные и важные, смогли выжить, и даже не получить никаких ранений. Во всяком случае выглядели они вполне презентабельно и чисто, в отличие от нас. Мари, так звали девушку, сидела рядом с Хавьером, ела молча, в разговорах не участвовала и почти все время, не мигая, смотрела в костер, и казалось, не замечала ни нас, ни вкуса еды, и покончив с картошкой, к кролику она не притронулась, сразу ушла в фургон. Я проводила ее взглядом – возможно, она многое пережила, может у нее погибли все любимые люди...

Потом я, с легким удивлением и даже неким неожиданным весельем, наблюдала, как нелепо один из мужчин, мистер Саймон Перк, невысокий, рыжеватый, с веснушками на грушевидном носу, ел свою порцию кролика. Он держал косточку двумя пальцами, и откусывал кусочки мяса передними зубами, стараясь не задеть и не испачкать губы. Женщина, миссис Перк, его жена, ела точно так же. Второй мужчина, слишком веселый для сложившейся ситуации, попросил называть его просто – мистер Бин, хитро подмигнув при этом и отсыпая странные, не очень понятные и уместные шуточки, очевидно намекая на схожесть со всем известным персонажем Роуэна Аткинсона. Мне было все равно, мистер Бин так мистер Бин. Он ел картошку, перепачкавшись в золе, и комично сердился, стирая черные пятна со своих щек, пачкая их еще сильнее. Внезапно я расхохоталась, чем изрядно напугала своих друзей, и потом, до конца ужина, ловила на себе их обеспокоенные взгляды – видимо решили, что моя кукуха того и ту-ту от всего услышанного сегодня)

А я то и дело хмыкала себе под нос, сдерживая смех. Ну и черт с ним, Джоном, бросил и бросил, все равно я уверена, что у него были на то реальные причины!! Значит так надо было! Пускай! Зато мы живы и мы снова вместе!!! А с Джоном я еще поговорю, когда встретимся! Я решила, что это непременно произойдет, а значит сама вселенная мне в этом поможет. Все, никаких больше очерняющих слов о Джоне, и вообще ничего о прошлом! Есть здесь и сейчас!!! И с этими воодушевляющими мыслями я провела окончание вечера и в удивительно прекрасном расположении духа отправилась спать.

Следующим утром моего оптимизма поубавилось, но я, все же, гнала прочь неприятные мысли. Встала на удивление очень рано, и когда я вышла наружу солнце едва-едва показалось из-за верхушек деревьев, было сыро и холодно. Я поежилась и присоединилась к Рону у костра, который мгновенно помрачнел, увидев меня. Я села рядом и уставилась в огонь, протянув к нему ладони и зябко повела плечами.

–Вижу ты нашел бабушку, поздравляю. Расскажи что ли, как тебе это удалось и как вы все тут оказались, – нарушила я молчание, и Рон вздрогнул, услышав мой голос.

Он, совсем по-детски, как-то даже умилительно, шмыгнул носом, пробормотал что-то про дурацкий насморк, и обреченно вздохнул, явно не желая со мной разговаривать.

–Ладно, я начну, – решила ускорить этот процесс я, – когда мы с парнями ушли, долго вы нас ждали?

Рон перевел на меня взгляд, несколько секунд разглядывал меня, потом отвернулся и соизволил, наконец, заговорить.

–Сутки. Вы не вернулись, по улице бегала та тварь здоровая, я решил повременить с отходом. Ты не обижайся, но мне было совершенно все равно, вернешься ты или нет, это Майя настаивала ждать тебя. Меня-то только мутант сдерживал...

–Ну спасибо за откровенность, – съязвила я, – а парни погибли, обоих мутант убил.

–Да мне похрен на этих наркош, – перебил Рон, мешая угли в костре, – я увидел мутанта, который выбежал из здания клиники, понял, что вам конец, решил переждать. На следующий день мы с Майей ушли, дошли до поместья и....

–Кажется, ты кое-что пропустил, – услышала я над ухом насмешливый голос Ани.

Рон замер, не удостоив ее даже взглядом, скривил презрительно губы и встал, издевательски поклонившись :

–О, ну конечно, тебе есть, что рассказать, – и мгновенно стерев с лица улыбку ушел куда-то в лес. Я недоуменно смотрела ему вслед, мол что это сейчас было.

–Ой, да я просто надрала ему зад!! – улыбалась Аня

–Ну-ка, ну-ка, поподробнее, – у меня аж глаза загорелись от предвкушения.

====== #39 ======

Когда Аня закончила рассказывать уже полностью рассвело, и народ начал просыпаться и выходить из фургона. Я же, наоборот, зашла в него, прилегла и “переварила” услышанное. Аня рассказала, что она провела в фургоне дня 3 или 4, когда явился Калеб, чему она была несказанно рада. Потом еще пару дней они просидели в нем, с какой-то скрытой надеждой на возвращение Джона, наблюдая за зараженными. Мутанта она видела один раз – он промчался мимо фургона с окровавленной пастью, перепугав ее до чертиков, ведь она совершенно не знала о существовании этого существа. Я так прикинула, скорее всего это случилось как раз в тот день, когда мы с Тоби-монстром, хм, близко познакомились. В общем, его существование сильно пошатнуло их желание куда-то двигаться без фургона, хотя такие мысли были – все таки фургон огромный, тяжёлый, неповоротливый и на забитых и разбитых дорогах на нем особо не поездишь. Но вскоре их планы снова поменялись – к фургону, запыхавшись, в разорванной куртке, подбежала девушка и попыталась проникнуть внутрь. Калеб, сидевший в люке на крыше и видевший, как она бежала, спасаясь от зараженных, пригрозил ей пулей в лоб, если она сейчас же не отойдет от двери, но она , внезапно, обрадовалась и стала еще требовательнее кричать впустить ее внутрь и спасти ее друга. Калеб действительно хотел ее пристрелить, но большая толпа зараженных на горизонте, идущая за девчонкой, ее слезы и мольбы растопили его сердце и он разрешил ее впустить. Стадо зараженных насчитывало почти 30 особей, они словно знали, что Майя, а это конечно же была она, в фургоне, и толпились, и топтались вокруг, царапали бронированные стенки, ломились в окна, и, как показалось Ане, вели себя крайне осознанно. Это напугало друзей еще больше, чем непонятный монстр, который убежал, к слову, куда-то в сторону причала, смяв по пути несколько машин и растоптав пару-тройку ходячих. Два дня зараженные не уходили от фургона, Майя все нервы вытрепала им “другом, которому надо помочь” и Калеб расстрелял последнюю пачку патронов, убирая мертвяков с дороги. Как только путь был расчищен, Майя, едва не вытолкав Аню с Калебом наружу побежала обратно. Делать было нечего и мои друзья пошли следом. А вскоре увидели Рона, который провалился под асфальт и сидел там в яме на рюкзаке, который, в свою очередь, служил ему неким островком среди воды, заполнившей все внизу. Выбраться самостоятельно он не мог, однако, почти с десяток трупов свежеубиенных зараженных, плавающих недалеко от него, дали понять, что эти два дня скучать ему не приходилось. Когда они его вытащили, то он был так зол на Майю, что не стесняясь их, обругал ее и даже замахнулся, чтоб ударить, но был перехвачен мощной ручищей Калеба, после чего получил коленом в пах от Ани. Так состоялось их знакомство и поэтому он недолюбливал мою подругу и всячески избегал с ней общения. Майя смогла уговорить Калеба поехать в имение бабушки на фургоне, но проехав меньше километра и встретив на пути очередной пролом в асфальте и пробку из брошенных машин, было решено свернуть в лес. Сперва ехали по туристической тропе, потом кое-как, сколько смогли проехали в глубь леса, доехали до этой самой поляны, ну и оставили фургон здесь, подальше от всех, чтоб никто не мог его найти. Путь сюда был не из легких и Аня сильно сомневалась, что они смогут выехать обратно на дорогу на нем. Но что сделано, то сделано, пешком вернулись на трассу, где расправились как минимум с полусотней зараженных, которые спокойно бродили при дневном свете, отнимая последние шансы на хоть какое-то нормальное существование в этом мире. К слову, Рон неплохо орудовал ножом, да и Майя уложила несколько тварей, так что польза от новых спутников была. Они шли, пока не нашли подходящую машину – семейное авто, с дополнительным рядом кресел, ключами в салоне и половиной бака бензина. Почти без приключений добрались до имения Рона. По пути им попадались живые люди, некоторые из них даже бежали за машиной, но Калеб ни разу не остановился и никого не взял. На обратном пути кое-кто им снова встретился, но уже в виде заражённых и обглоданых трупов. Имение встретило их полным запустением, разбитами окнами и валявшимися на дороге покореженными воротами. Рон, как обезумевший, бегал по двору, по дому, кричал и звал бабушку, но на его зов сползались только зараженные, в которых почти в каждом из них он узнавал своих знакомых. Перебив всех, обыскав дом и не найдя даже следов пребывания бабушки, он обессиленно рухнул на витьеватую скамью в некогда шикарном саду, с истоптанной, залитой почерневшей кровью, травой, и зарыдал. И в этот момент появилась Мари. Она шла, перепуганно прижимая руки к груди, в страхе озиралась, и казалось, не сразу поняла, что наткнулась на живых людей. Рон, увидев ее, подскочил, начал трясти и кричать на нее, пытаясь узнать, где бабушка и что с ней стало. Мари, испуганно вжавшись в землю, пискнула что-то невразумительное и махнула в сторону садового домика. Там то и обнаружились уже знакомые нам аристократы, в целости и сохранности. И только одна Мари выглядела как побитая собака, вся в синяках, кровоподтёках и пятнах засохшей крови. И кстати, до сих пор она не сказала ни слова, а мистер Перк объяснил, что она лицом к лицу встретилась со своими “мертвыми” родителями, которые напали на нее, и ей пришлось их убить. С тех пор она молчит, видимо психологическая травма, подытожил он. Аристократы же, наоборот, выглядели неплохо, в доме они продержались 3 месяца. Сперва их надежно охраняли высокие стены, было вдоволь еды, алкоголя, и казалось, никто не воспринимал произошедшее всерьез, все надеялись на скорейшее решение проблемы, на армию и т.д. Но вскоре начали приходить потрёпанные соседи, которых бабушка оставляла в доме, а когда парочка из них оказалось зараженными, то началась натуральная резня. И только им четверым удалось спастись и спрятаться в садовом домике. А потом они приютили и Мари, которая работала в доме горничной, а ее родители – поварами на кухне, и хотя она и была прислугой, но бабушка сжалилась над ней. Итак, воссоединение Рона с бабушкой было трогательным и душещипательным, полным слез, объятий и поцелуев. На улице уже стемнело, решено было переночевать в садовом домике, утром зачистить дом и поискать в нем что-нибудь полезное, ну и бензин тоже, на обратную дорогу его не хватило бы. Так они и поступили, и спустя четыре дня, пополнив запасы еды и воды решено было возвращаться. Потом, с Аниной точки зрения, начался форменный бред : сперва спасенные отказывались уезжать, потом не пожелали уезжать без своих нарядов и драгоценностей. Они битый час таскали эти ненужные вещи в машину, и только когда последняя сумка, набитая косметикой и прочей ерундой, улеглась в переполненном багажнике, бабушка дала разрешение ехать. И только Мари все это время просидела в домике, почти не шевелясь и глядя в стену, к тому же у нее не было ничего, и уже в фургоне Аня помогла ей переодеться в чистые вещи. Калеб был в прострации, совершенно отрешенно взирал на весь этот беспредел: он все делал как-то механически – убивал заражённых, безэмоционально слушал рассказы о случившемся в имении, и так же бездейственно сидел на кромке фонтана, пока эти таскали свои вещи. Он не спорил, не сопротивлялся, и Аня переживала, что предательство Джона очень негативно сказалось на его психике. Я поморщилась, услышав имя Джона, что-то странное царапнуло в сердце... Как будто я забыла о нем и внезапно вспомнила. Странное ощущение, словно что-то знаешь и не знаешь одновременно. Я отмахнулась от этих мыслей, а до меня дошло, что в рассказе Ани не было и намека на то, что мы с Роном знакомы, что Рон и Майя были членами банды, которая нас расстреляла, и даже то, что они знали о всех нас. Видимо об этом маленьком нюансе Рон решил умолчать. Ну что ж, посмотрим на его поведение, может и я умолчу о нашем знакомстве. Какая теперь разница, кто откуда и кого знает. История с Мари мне показалась немного странной... Но что именно, я не могла понять.. что-то не складывалось...