Текст книги "Дневники апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Mia Paige

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

ВИски? предложил Джон, протягивая мне бутылку, которую он начал пить еще вчера. И не разбилась же, когда выпала из тележки.

Ты пьяный, что ли? дошла до меня причина его хорошего настроения

Ну маааам, дурашливо протянул Джон, – у меня был такой тяжёлый день,– и все еще смеясь, он отхлебнул из горла.

Джон, я серьезно! нахмурилась я. Он отставил бутылку, и сидя на своем стуле нагнулся ко мне, уперев локти в колени.

–Так и я серьезно. Во-первых, могу тебя поздравить, ты родилась в рубашке – тот кретин подстрелил не только Кэт, но и тебя. Но в отличие от нее, твоя пуля прошла навылет, хотя ты и потеряла много крови. Я тебя немного заштопал, уколол вам обеим антибиотик. У Кэт, конечно, все плохо – ее пуля застряла где-то в животе, но вроде никакие важные органы на задеты, раз она до сих пор жива, еще у нее две пули в ноге были, но их я вытащил. Нам, кстати, повезло, что был ливень: супермаркет не хило так загорелся, но дождь его частично потушил, а потом он и сам как-то перестал гореть, вон как дымиться.

Я посмотрела в монитор – густой дым поднимался с крыши в небо.

Белый дым, устроил мне урок физики Джон,– а значит огонь потух. Ооо, интересно, подумала я, буду знать.

Ну а потом, продолжил Джон,– я всю ночь следил за зараженными. Эти тупые твари то и дело врезались в наш фургон, затоптали нашу добычу и до утра жрали толстяка. Еще я выследил скина с крыши и...и решил и эту проблему – Джон снова хлебнул виски,– это кстати было нелегко.

Я, открыв рот, слушала его рассказ.

–Ты вытащил из нас пули и зашил раны. Ты хорошо стреляешь и знаешь как обращаться с этой техникой.. Ты кто такой вообще???

Джон прищурился, откинувшись на спинку, снова приложился к бутылке, пожал плечами и засмеялся.

Но есть и плохие новости, он проигнорировал мой вопрос,– замену нашему колесу я не нашел. Тут нестандартный размер шин, с обычных машин вообще не подходят. Так что, сидим, пьем и ждем чуда.

И Джон в несколько глотков допил свой  виски, потрогал лоб Кэт, взял наполненный шприц со стола и сделал ей укол. Потом те же манипуляции совершил и со мной. Укол он поставил совершенно безболезненно, что снова побудило меня задуматься о том, кто он есть на самом деле.

Не возражаешь я прилягу, чет устал, и он лег в проходе рядом с Кэт, положив голову мне на ноги. Я едва сдержала неизвестно откуда взявшийся порыв погладить его по волосам, и сердечко мое застучало с небывалой скоростью. Джон прикрыл глаза, и так мы провели  примерно полчаса, пока внезапный удар в стенку фургона не заставил Джона подскочить и кинуться к монитору. На улице, перед машиной, стоял Калеб и стучал в дверь.

–А вот и чудо, – улыбка озарила уставшее лицо Джона,– ну как, впустим его?– пошутил он, нажимая какую -то кнопку, снимая блок с двери. Да уж, алкоголь сделал из Джона настоящего весельчака. Однако я безумно была рада видеть Калеба, поэтому не смогла сдержать улыбку на шутку Джона. Но счастливое выражение его лица исчезло, когда он открыл дверь и Калеб сгреб его в охапку и зарыдал.

–Я не смог их спасти, я не смог их спасти, не смог, не смог, – как заведенный повторял он густым низким голосом. О, господи, Аня!!! И от панического страха, нахлынувшего на меня, я чуть было снова не потеряла сознание.

Лиззи, Сэм..., сквозь рыдания, сбиваясь, говорил Калеб, – я же предупреждал, но он .. ,– Калеб уткнулся в Джона, и было слышно лишь невнятное мычание.  Я увидела, как спина Джона напряглась, он высвободился из объятий Калеба, выскочил из машины и захлопнул дверь. Сил встать у меня не было, и я, дрожа всем телом, не могла даже предоставить, как я теперь буду без Ани. Но в то же время меня смутили слова Калеба про Лиззи и Сэма. Про загадочного Сэма я ничего не знала, но думала, что он погиб, а Лиззи.. Мы же все были на ее похоронах. “Секунду, вдруг вспомнила я, мы похоронили мешок. А если там была не Лиззи и было ли вообще там тело. Господиии, что происходит, Аня, нет, нет, нет”,– и я забилась в рыданиях не меньше Калеба.

Но когда дверь раскрылась, я чуть не задохнулась увидев подругу. Она кинулась ко мне, с непередаваемой горечью в глазах, упала рядом на колени, обняла меня и заплакала.

Господи, Ань,что случилось, спросила я, когда она, наконец отпустила меня. Она молчала, рассматривая Кэт.

Живая, успокоила ее я.– Так что случилось??? Калеб сказал, что все погибли, и про Лиззи... Аня вздрогнула, услышав имя девочки.

Даа не молчи ты, господиии, взмолилась я.

Я...не все знаю...В общем, когда вы уехали, доктор Мартин ушел к себе, все было как обычно. Вечером на ужине не было ни доктора, ни Тома, ни Калеба, ни вас. Эмма, голос Ани дрогнул,– Эмма сказала, что все нормально и что Томас помогает доктору, а ваша задержка вполне нормальное явление. Мы поели, пошли в гостинню,  поиграли в карты, но потом она ушла и я осталась одна. Мне казалось это странным, конечно, но что я могла сделать. Я ждала звонка, чтоб уйти в комнату, но его не было. Наверное, я там сидела часов до 11 вечера, еще и вы не возвращались, я была на нервах, звонка все не было и я решила пойти узнать в чем дело! И тут из коридора послышался шум, подумала, что вы вернулись, ну и высунулась, чтоб узнать, а там.. Там был Калеб... Он бежал по коридору с доктором на руках.. Я окликнула его, он – ко мне, впихнул меня в комнату, положил доктора на диван и побежал обратно. Я следом, а там.. А там в коридоре стоит Лиззи... И мужик какой– то, оба голые...И рычат... Я просто оторопела и стою, как дура в дверях, а Калеб свернул в сторону столовой, и я одна осталась. Они меня увидели, а я еще такая “Лиззи – это ты?”, так они как кинуться бежать ко мне. И я вижу, что они все в этой черной дряни, и вдруг выскакивает Калеб с здоровенным тесаком, и со всей дури его на голову Лиззи опускает, и меня толкает внутрь и захлопывает дверь. Боже, тот мужик, как он рычал!!!  Такой жуткий звук, – Аня поежилась, переживая случившиеся заново.

–Ну и снова шум какой-то, а потом я слышала, как кричала Эмма.

Аня замолчала и слезы снова потекли по ее лицу. Я лежала, пытаясь переварить и осознать услышанное. Что могло произойти, как Лиззи могла обратиться... Куча вопросов роилась в голове, но я просто гладила подругу по руке, стараясь хоть как-то ее поддержать.  Успокоившись, Аня продолжила: Стою я в комнате, смотрю на доктора, а он мертвый. На нем и черная жижа, и рвота, и кровь, на руке рана... Я так испугалась, Юль, я даже передать не могу. Наверное, не так испугалась, увидев Лиз, чем когда оказалась с доктором в гостиной. Я дергала дверь, но она была заперта, и я несколько часов сидела с ним в комнате. А потом он встал... и я... убила его лампой... , Аня глубоко вздохнула, сдерживая слезы.

Лампой?, чуть ли не шепотом переспросила я.

–Да... он когда встал, то был как бы дезориентирован, но меня учуял... Он ко мне спиной стоял, но когда повернул голову  я увидела, как у него раздуваются ноздри и язык его...

Он словно пробовал воздух на вкус, закончила я за нее.

–Да, откуда ты...

–Я видела то же самое.

–Кароче, пока он там стоял, я судорожно искала, чем можно защититься, и, блять, в этой комнате все привинчено к полу!! Доктор пошел на меня, я стала пятится, и, вообщем, я...не знаю, у меня получилось как-то оббежать его, и тот торшер у стола, я его схватила, начала дергать, раскачивать, просто чудо, что он оторвался от пола . Этим торшером я толкнула в грудь доктора, когда тот совсем близко подошел. Ты видела какие глаза у них ужасные... Он чуть отступил и тогда я начала махать лампой, как катаной, а он все равно пёр на меня, и я стала отбиваться ножкой торшера, она же длинная, слава богу!!! В общем, каким-то чудом я повалила его, и когда  он уже лежал на полу я проткнула ему глаз, и он сразу перестал дергаться. Ну а потом вернулся Калеб, он чуть меня не убил, когда увидел мертвого доктора. Он так тряс меня – я вся в синяках.. Взял тело доктора и сказал идти за ним. На улице в ряд лежали тела и там были Эмма и Томас, Лиззи, тот мужик, и еще семеро, тоже голых и грязных. Калеб положил доктора рядом с ними и мы до утра копали могилы, потом похоронили их, собрали все, что можно было увезти с собой, еду и прочее, ну и поехали за вами. Калеб сказал, что знает, куда вас Мартин отправил.

Аня сделала глубокий вдох:

–Знаешь сколько у него еды было? Его личной? У нас 4 ящика всего чего пожелаешь, даже красная икра есть! Аня замолчала и снова посмотрела на Кэт.

–А еще она – его внучка!!! И я так думаю, они все нормально питались, кроме нас,– закончила Аня свой рассказ.

А Джон, он знал? спросила я и вдруг вспомнила, как однажды, когда я дежурила на кухне, он пришел и втихаря дал мне несколько кусочков шоколада. Значит и он был в курсе, черт. Это что получается, только мы, как собаки, голодали, питаясь каким-то дерьмом. Я была права, ой как права, когда думала, что от нас что-то прячут за закрытыми дверями!

–А те люди, ну которых вы хоронили, они были зараженными?? Аня кивнула.

–Доктор какие-то опыты ставил что ли... Иначе зачем они ему...А вдруг мы тоже были для него ...,– она не договорила, когда дверь открылась и мрачный Джон появился в проёме. Он пропустил Калеба, помог тому аккуратно поднять Кэт и вынести из машины. Через пару минут вернулся за мной, и они с Аней вытащили меня и, поддерживая под руки, довели до другого, раза в три большего

фургона. Хрена се, целый дом, подумала я, увидев эту громадину на колесах. Уложив меня на койку напротив Кэт и оставив Аню на стреме, Калеб с Джоном перенесли наши вещи из фургона, и когда все было окончено, мы уехали из этого злополучного места

====== #18 ======

Я почти сразу отключилась, и когда проснулась, фургон стоял, за окном было темно, а по салону разносился вкуснейший аромат. Господи, да я почти два дня не ела, дошло до меня и я приподнялась на локтях посмотреть, кто и что там готовит. В конце дома на колесах располагалась кухня, у плиты стоял Калеб и что-то готовил. Я осмотрелась, во-первых, у нас был свет, как потом объяснил Джон, благодаря солнечным батареями на крыше, я лежала на одной из шести лежанок ( по три с каждой стороны, как в поезде), между кухней и, назовем ее спальней, стояли пара небольших кресел, в одном из которых сейчас сидела Аня, пара стульев и стол. Так же я заметила две двери – душ и туалет. Между спальней и кабиной расположился своего рода кабинет– длинная столешница, плотно заставленная мониторами, такими же как и в первом фургоне. Да уж, действительно дом, в таком любой конец света можно пережить. Мы с Кэт лежали на нижних кроватях, Джон читал книгу на полке над Кэт. Я подумал, что не хотелось бы, чтоб огромный Калеб спал надо мной) и если что – решила поменяться с ним местами. Кэт лежала напротив меня и выглядела очень плохо, она была бледной, под глазами появились темные круги, потрескавшиеся губы – ей срочно нужен доктор.

Привет, спящая красавица, отложил книгу Джон, повернувшись на бок ко мне лицом.

–Надо тебе повязку поменять, смотрю, она опять кровоточит, – и он спрыгнул на пол. Пока Джон возился со мной, испытывая мою нервную систему на прочность своей близостью и прикосновениями, Калеб начал греметь тарелками и раскладывать наш ужин. Аня ему помогала, расставляя все на столе и сегодня был воистину пир на весь мир: Калеб приготовил спагетти с фаршем, зеленым горошком и помидорами, салат из свежих овощей, заварил в большом чайнике ароматный чай и нарезал бисквитный рулет. Ебушки-воробушки, мне так хотелось есть, что я, наверное, сейчас и овсянку приняла бы за манну небесную. Джон помог мне встать и проводил до кресла, в которое бережно усадил, чем снова вогнал меня в краску, и вернулся к Кэт, Аня уселась в соседнее и мы немного поговорили. Джон возился с Кэт, ее рана выглядела ужасно – до сих пор кровоточила, а края обрели зеленовато-серый оттенок. Джон сделал ей укол, потом закрыл жалюзи на окнах, вернулся к столу и мы принялись за еду.

Конечно же, больше мы так не пировали, как в первый день, но даже в режиме экономии еды нам не приходилось так голодать, как в клинике доктора Мартина. Мы ехали уже несколько дней, останавливаясь на ночь в каких-нибудь полях, подальше от людей, и действительно, по ночам нас практически никто не тревожил снаружи. Иногда мы видели одиноко бредущих вдоль дороги зараженных, еще реже – живых, но к нам они не рисковали подходить. Лишь однажды какая – то парочка свернула к нам с дороги, но испугавшись вышедшего к ним Калеба мгновенно ретировались. Днем мы ехали, как говориться, куда глаза глядят, тормозя лишь, чтоб поискать что-нибудь в магазинчиках на заправках и набрать бензин. Как я не спрашивала, но ни Джон , ни Калеб не говорили о произошедшем в больнице и почему нам надо было оттуда уехать. Я часто думала про погибших, но кроме Эммы мне никого  не было жалко. Я решила, что доктор проводил какие-то опыты над заражённым, возможно, ими были пациенты клиники, возможно, кого-то он специально заражал, и скорее всего именно так и заболела Лиззи. Когда я озвучила свои мысли моим спутникам, то в ответ, естественно, не получила никаких ответов. Но, как мы знаем, молчание знак согласия, и я уже практически была твердо в этом уверена, хотя все равно не понимала, почему мы не вернулись в клинику. Кэт все еще была жива и меня удивляло, откуда у нее столько сил бороться за жизнь. Когда она приходила в себя мы пытались ее кормить и давали воду. Она находилась в постоянном забытье, не понимала, где она и вряд ли нас узнавала. Последние пару дней у нее был жар и никто уже не надеялся на то, что она выживет.

Бог знает на какой день пути утром мы позавтракали, Калеб сел за руль и мы снова поехали, однако, в этот раз, Джон показал ему что-то на карте, которую мы нашли на одной из заправок. Калеб даже улыбнулся и, как мне показалось, с бОльшим воодушевлением вел фургон. Антибиотики закончились вчера, видимо по-этому Кэт температурила, и мы сидели и размышляли, где их можно было бы раздобыть. Никакие мысли в голову не шли, разве что свернуть в какую-нибудь деревню (из Лондона мы давно выехали) и попытать счастья там. От нечего делать мы с Аней играли в морской бой, устроившись в креслах, парни – в кабине, и нам было видно, как они то и дело сверяются с картой и что-то обсуждают.

–Думаешь, мы едем в какое-то конкретное место?– спросила Аня, совершенно беспардонным образом подбив подряд три моих последних корабля.

Хотелось бы верить, надеюсь там больница или типа того, я отложила исписанный лист.

2:2, еще играем? спросила я, как вдруг машина начала тормозить. Джон зашёл в салон и сказал, что они с Калебом уйдут ненадолго, но нам нечего бояться, солнце светит, оружие наготове, двери крепко закрываются, да и они постараются побыстрее вернуться. И снова на наши распросы лишь загадочное молчание.

Партизаны херовы, смотря им вслед психанула я. Машина стояла перед воротами во фруктовый сад, за ним виднелось какое-то здание: именно туда и направились мужчины. Мы с Аней переглянулись – нарвать фруктов, которыми были усеяны деревья, казалась крайне заманчивой идеей. Кроме бананов, которые я не люблю, и яблок у нас ничего было. Мы вернулись в фургон, посидели, подумали и решили ободрать хотя бы ближайшие к ограде деревья.

Наконец, пока никого нет, появилась возможность посмотреть, что же находится в той черной сумке, которую Джон подобрал на дороге в Лондон, и я не удивилась, обнаружив, что она забита оружием. Я была почти уверена, что это совсем не случайная находка – он явно знал, где ее искать и что там. Я покопалась в сумке и выудила оттуда винтовку. Как показал опыт, в ближнем бою я могу наделать дел, а вот винтовочка – это прямо то, что нужно – сбивать одиночные цели с дальних расстояний как раз для меня. Аня взяла свою катану и сумку для фруктов, а я вылезла на крышу и осмотрелась – с одной стороны текла бурная река, шансов, что заражённые или живые вдруг смогут ее быстро переплыть, нет. За нашими спинами было широкое, хорошо просматриваемое поле, метрах в трехстах переходящее в дорогу слева от нас, и впереди персиковый сад с загадочным домом. Я посмотрела во все стороны в прицел, никого и ничего опасного не заметила, и разрешила Ане идти собирать персики. Она перелезла через деревянный забор и начала обдирать нижние ветки. Деревья были молодые и оттого не сильно высокими, но удивительно плодоносные и ветки многих деревьев склонились низко к земле под тяжестью фруктов. Когда сумка была почти полной я заметила какое-то движение в глубине сада, крикнула Ане немедленно уходить, и та в один прыжок преодолела забор и побежала к машине. Понять, кто там шел  было сложно – густые кроны мешали обзору, но людей точно было больше двух, поэтому, когда Аня пулей влетела  в фургон, а я спутилась из люка в крыше в салон, мы, не медля, закрыли окна и дверь на замок и опустили перегородку в кабину. И хотя теперь и мы сами не могли видеть, кто там ходит снаружи, но и нас никто не мог увидеть, и затаились как мыши. Через несколько минут кто-то подергал ручку двери и мы слышали как люди ходят вокруг фургона и даже постучали в окно, от чего у меня душа ушла в пятки и внутри все сжалось. Нам были слышны голоса нескольких человек и среди них точно не было наших мужчин, да и голоса были слишком молодые, словно принадлежали подросткам или даже детям. Но заподозрив, что это может быть ловушка, кто же боится детей, мы с Аней одновременно покачали головами, мол ну его нахер, и так и остались бесшумно сидеть. Я направила дуло винтовки на дверь, а Анина катана была зажата в руках в полной боевой готовности. Время тянулось медленно и не знаю, сколько мы так просидели, но шаги и чужие голоса мы периодически слышали. Никто не собирался уходить от нашего дома на колесах, но внезапный стук и громкий крик Джона заставил нас чуть не подпрыгнуть от неожиданности.

–Хэй, это я, открывайте!!

Мы в замешательстве стояли, т.к все равно слышали чужие голоса, а не только Джона.

–Я не один, хватит прятаться!!!

Аня приоткрыла створку жалюзи одним пальцем – действительно, перед фургоном стояли наши парни, женщина и трое подростков лет 13-14. Джон выглядел нормально, не напуган или еще как, и мы рискнули впустить их. Увидев нас в полной боевой готовности Джон, как мне показалось, одобряющие улыбнулся и пропустил вперед женщину, показывая ей Кэт. Женщина сняла повязку с ее живота, из раны сразу начала сочиться кровь, бросила на нее один лишь взгляд, цыкнув, покачала головой и приказала немедленно ехать к дому. Подростки заскочили внутрь, и я сразу навела на одного из них винтовку, увидев в его руке нож. Калеб завел мотор и мы заехали в открытые деревянные ворота сада, с трудом проезжая по узкой дорожке, цепляя ветки деревьев. Через несколько минут фургон перестало трясти и мы въехали в широкие ворота с высоченными забором, подъехав к самому дому. Калеб вынес Кэт и, в сопровождении детей и женщины, быстро скрылся внутри, откуда практически сразу вышел, но уже без Кэт.

Джон? задала я понятный без слов вопрос. На этот раз он соизволил объяснить что происходит. Этот дом, сад и близлежащие земли когда-то были имением какого-то лорда-сэра-пэра, но лет 15 назад его праправнучка, в последней попытке спасти родовое гнездо от полного разорения открыла тут частную школу для мальчиков. Дела пошли хорошо, она смогла рассчитаться с долгами и начала даже зарабатывать и все деньги вкладывала в развитие школы (чем вызвала крайнее недовольство обнищавших родственников), поэтому здесь было все, что  нужно для жизни, ни от кого не завися, начиная от электричесва и заканчивая садами и огородами, и даже мини-фермой. На наше счастье, в школе, кроме учителей, работали 2 врача – хирург и педиатр, и медсестра. Часа через полтора пришел какой-то мальчик и сказал, что врач хочет меня видеть. Я последовала за ним, ожидая увидеть роскошь британских знатных домов, но Джон сказал правду, ничего в интерьере не указывали на то, что тут когда -то жили богатые люди, видимо, все ценности и раритные вещи были проданы в счет долгов. Мальчик проводил меня в большую комнату, где на кровати я увидела Кэт. Она спала под действием наркоза, ей, наконец, удалили пулю, и врач пригласил меня на осмотр. Моя рана его порадовала отсутствием гноя и прочиих признаков инфекций, мне ее промыли, обработали жуткой хренью, от которой у меня глаза на лоб полезли, так сильно щипало, наложили новую повязку, вкололи что-то рядом с раной и отпустили. При этом врач практически со мной не разговаривал, спросив лишь, был ли у меня прямой контакт с заражённым.

Под бдительным контролем мальчика я вернулась обратно в фургон. Мои спутники стояли на улице и отвечали на многочисленные распросы мальчишек, которые толком ничего не знали об эпидемии и никогда не видели ни одного заражённого. Джон в красках описывал свои сражения с мертвяками и под восхищённые взгляды и возгласы детей добавлял новые, совершенно фантастические, подробности) Ну а Калеб, как обычно, хранил молчание, возвышаясь на ними огромной неприступной горой. Проведя меня до фургона, мальчик позвал всех своих одноклассников обратно в дом, и те, с видимым разочарованием, отправились за ним, хотя никто не протестовал – очевидно порядок здесь не принято нарушать.

Джон и Аня одновременно кинулись ко мне  с распросами и о Кэт, и о моем состоянии. Я их успокоила и задала вопрос, который мы с Аней обсуждали до того момента, как меня вызвали к врачу.

–Джон, мы можем тут остаться???

– Нет,– ответила подруга за него,– я уже спросила. Т.е пока Кэт не поправится нас не выгонят, но жить в доме нам нельзя. И плюс мы должны отдать им половину нашей провизии за их помощь.

Я опешила:

Как это отдать... у них же...ты сам сказал, я повернулась к Джону, – и огород, и сад, и ферма... это они нам должны были еще что-то дать!!!!!!

Я была возмущена. Джон усмехнулся, пожав плечами:

–Такова наша плата за жизнь Кэт, да и за твое здоровье тоже!!!

Я поджала губы и села на ступеньку фургона:

– С моим здоровьем и без них все хорошо! – я была сильно возмущена и подумала, что с таким гостеприимством нам и стакана воды не предложат.

–Вот так им и надо, что мы нарвали себе персиков!

Аня с Джоном засмеялись от моих слов.

– Ну ты как ребенок, Юль, – глядя на мою обиженную физиономию сказала Аня, давясь от смеха, а Джон, тоже улыбаясь, протиснувшись мимо меня, зашел в салон и позвал нас внутрь.

====== #19 ======

Я улеглась на койку, видимо от укола меня клонило в сон, и почти сразу отключилась. Проснулась я от оживленного разговора – та женщина, Аня и Джон делили наши запасы.

–Познакомься, мадам Мэделин, – представил ее Джон, когда я встала с кровати и подошла к ним, – хозяйка дома и директриса школы. Я вяло улыбнулась ей, она же, смерив меня строгим учительским взглядом, кивнула и вернулась к разграблению нашей еды. Я молча наблюдала, как она забрала все сладости, половину консервов, макароны и кофе. Как оказалось, у нас не так много еды осталось, и я с тоской подумала, что трудно нам придется, когда мы уедем. К радости Джона она не покусилась на его выпивку, и запас алкоголя остался нетронутым. Ну как  запас – одна закрытая и две початые бутылки виски.

Когда паренек, который ждал у входа забрал ее добычу, она, к моему огромному удивлению, приказала ему подать нам ужин, после чего они с Джоном еще некоторое время разговаривали на улице, и когда мальчик прикатил тележку с кастрюльками, откланялась и вернулась в дом. Мы внесли все в фургон и с интересом открыли – в одной был какой-то густой суп, вкусно пахнущий грибами, в другой – толченая картошка и четыре сосиски, явно собственного производства. Так же на тарелке лежал помидор, порезанный на четыре части, несколько соленых огурчиков, чайник с чаем и персики.

–Какая щедрая женщина, –  радовался Калеб, раскладывая еду по тарелкам. Он с самого начала назначил себя главным по кухне и теперь с видимым наслаждением накрывал на стол. Пустые кастрюли и чайник он вынес на улицу и оставил на тележке.

Мы набросились на еду – ежедневные макароны порядком осточертели, а тут и картошечка, и овощи, и горячий супчик... Ели мы молча, но после ужина Джон довольно откинулся в кресле и зажмурил глаза.

–Ради таких моментов хочется жить, – довольно лыбился он. Не смотря на еду, я все еще злилась, что нас так ограбили, хотя все равно стала заметно добрее к этой мадам. Аня, зевая, извинилась, что не составит нам вечером компанию и что наконец она сможет спокойно поспать не дергаясь и не вскакивая от каждого шороха, легла на свою кровать и мгновенно уснула. Я же, выспавшись днем, не чувствовала сонливости и, наоброт, хотела пообщаться. Калеб, который спал всегда в кабине, чтоб на случай атаки можно сразу вскочить и завести машину, последовал Аниному примеру, но в этот раз улегся в салоне на месте Кэт и через минуту захрапел. Мы остались с Джоном одни, и чувствуя от этого неловкость, блин да в обществе Джона я всегда себя так чувствовала, пособирала тарелки и пошла их мыть. Воду мы набрали пару дней назад в каком-то озере, и слава богу, она оказалась чистой и мы все не перетравились. Пока я возилась у мойки, Джон решил прикончить одну из открытых бутылок виски и со стаканом в руке подошёл ко мне.

–Эх, сюда бы пару кубиков льда, – мечтательно произнес он, отхлебывая и блаженно щурясь.

–Тебе не предлагаю, ты ж на лекарствах? – и он хитро на меня уставился. Да чтоб тебя, подумала я, с сожалением: выпить мне  хотелось. Я скорчила равнодушную гримасу, вытерла руки и прошла мимо него в нашу гостиную, уселась в кресло и демонстративно начала читать. Джон же не отставал, уселся в соседнее и некоторое время молча пил. Я замечала, что он на меня смотрит, но делала вид что сильно увлечена чтением. Джонни же, выпив 2 или 3 стакана, решил прервать наше молчание.

–Сколько тебе лет? – вдруг спросил он.

Тайна, ответила я, не поднимая глаз от страницы, которую пыталась прочитать наверное уже раз 10 и все безрезультатно.

–Тоже мне тайна, – ухмыльнулся Джон.

–Такая же, как и то, что случилось у доктора, – парировала я, отложив книгу.

Дай угадаю, он снова игнорировал расспросы о тех событиях. -Тебе... – он нарочито задумался, разглядывая мое лицо словно оценивая. Господи, я же сейчас покраснею...

–27! – наконец изрек он. Ооо, хохотнула я в душе. Ну спасибо тебе, Джонни, что скинул мне целых 5 лет)))

А вот и нет, уже веселее сказал я, показала ему язык и взяв из его рук стакан сделала большой глоток. Джон, улыбаясь как чеширский кот, все так же смотрел на меня и, видимо, совершенно не собирался отводить глаза. Черт, черт...Я чувствовала странное жжение в животе, и не только от алкоголя. Смотрит он, размышляла я, отвернувшись от него и наливая себе виски, знаю я  эти похотливые взгляды.... С Кэт иди трахайся, не к месту всплыло в памяти событие из супермаркета, хотя я даже не знала об этом наверняка.

Тебе ж нельзя, напомнил Джон

–Пофигу – и сделала большой глоток. Виски обжег внутренности и мгновенно расслабил. Никогда не любила вино в отличае от крепких напитков, а уж такой, как этот виски, сам бог велел пригубить, тем более в такое неспокойное время.

–А тебе сколько?

49, и это никакая не тайна, ответил Джон и снова уставился на меня. Я видела как блуждали его глаза, разглядывая мое лицо. Остановившись на губах он на несколько секунд задержал на них взгляд и снова усмехнулся.

–Скооолько? 49??? – удивилась я, стараясь не замечать взглядов Джона.

–А сколько по-твоему?? 50))??? – его явно веселил наш разговор.

–Ну... Честно, я думала тебе в районе сорока, не больше, но чтоб почти полтос...Хорошо сохранился)

–Я пью кровь юных дев, – он тихо смеялся, стараясь не разбудить Аню с Калебом.

Ну, тут я тебе не помогу, я ж не Кэт скривила я губы в ехидной гримасе.

Глаза Джона моментально сузились :

– В каком смысле – ты не Кэт! – резко спросил он.

 Алкоголь способствовал диалогу и меня понесло.

–Ооо, действительно, как будто это не вы там с ней трахались в супермаркете, пока меня чуть не сожрали!!!! – неожиданно для себя, но я, наконец, выплеснула на него такой мучающий меня момент. -Пришли, блин, растрепанные, расстегнутые, маски поснимали!!! Что??? Скажешь нет??? Нечего возразить? – с пылом накинулась я на него.

–А даже если и так, тебе не все равно?? Ревнуешь, да?? – и губы Джона снова расплылись в улыбке, но глаза все так же продолжали впиваться в меня.

Ой, да было б кого ревновать, я пыталась равнодушно ответить, но голос мой дрогнул и я нервно сглотнула, скрестила руки на груди и отвернулась к окну, ругая себя и алкоголь, что затеяла этот разговор. Аня пошевелилась и сквозь сон попросила нас заткнуться. Я тут же подорвалась и выскочила на улицу, Джон последовал за мной, прихватив бутылку. Разговор был не окончен.

Господи, ну почему если мужик мне нравится, то начинаю вести себя как имбицил, думалая я, вдыхая прохладный вечерний воздух. На улице стемнело и появились первые звезды. Джон вышел из машины и остановился в метре от меня, облакотившись о стенку фургона.

Ладно, проехали, не мое это дело... махнула я рукой. Герой моих грез молчал, а я смотрела на него, чувствуя как щимит сердце и корчатся в предсмертной агонии бабочки в животе.  Я подняла голову к небу – пора себе признаться, я влюбилась в Джона и последнее время с трудом сдерживала свои эмоции, а сегодня так вообще...Я перевела взгляд и уставилась в свой стакан. Вот нафига я пью... и в один глоток осушила его содержимое и закашлялась. Джон услужливо постучал мне по спине, и я передернула плечами, убирая его руку. Он стоял уже почти вплотную ко мне и эта близость совершенно затуманила мне сознание. Я ничего не слышала кроме громкого стука своего сердца и не видела ничего кроме его темных глубоких глаз, но вздрогнула, когда он забрал из моих рук стакан и поставил на землю рядом со своим.

Слишком близко, господи, как же он близко – одна единственная мысль металась в моей голове снося все на своем пути.

–Ты права, – вдруг сказал он, развернувшись и уперевшись спиной в фургон, – мы с ней и правда там... и ты прости, что подвергли тебя опасности.

Я замерла, пытаясь переварить услышанное и подавить слезы, навернувшиеся на глазах. Черт, все таки было...было... Меня душили слезы и я отвернулсь, только бы он не заметил моего состояния. В глубине души я не верила в то, что между ними что-то было, но теперь он сам все подтвердил. Черт, ну когда я успела в него влюбится -то, господиии... В тот самый день, когда он вступился за тебя и забрал у Тома часы, ехидно подсказала память.  Я вздрогнула, когда почувствовала, что Джон почти вплотную подошёл ко мне  со спины, развернулась и застыла в паре сантиметров от его  лица. Так мы простояли пару мгновений, а по ощущениям целую вечность, когда я, не выдержав напряжения, поцеловала его в губы. Джон стоял не шевелясь и я едва не отпрянула, чувствуя себя последний идиоткой, но вот Джон сгреб меня в охапку и ответил на поцелуй. Земля ушла из под ног, коленки подкосились, а в голове взорвался фейерверк.