Текст книги "Дневники апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Mia Paige

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

– Выиграла? Во что?? – не сдержалась Аня.

Ф Дартс, вдруг прошепелявила Дейзи низким, словно сквозь заложенный нос, голосом.

Комментарий к #49 Прошу прощения за долгое отсутствие новых глав, совершенно не было времени.

====== #50 ======

«Разве Кэт играла в дартс»? задала я взглядом немой вопрос Ане, но она лишь едва заметно пожала плечами. Я закрыла глаза и сразу передо мной появилась игровая в клинике. Да, у нас был дартс на стене, он нравился Джону, но что-то я не припоминала Кэт с дротиками в руках. Она, как и я, любила карты, и мы все время резались то в покер, то в уно, мы научили ее играть в дурака . Но черт, пусть моя память и не идеальна, но по Аниному виду тоже можно было понять, что она удивлена, что Кэт играла в дартс.

– А свитер, он такой красивый, жаль, что испорчен, – теперь уже подруга кинулась в атаку.

– А.мы. нашли его таким… там…в доме…– господи, голос Дэйзи действовал мне на нервы и хотелось заткнуть уши, а еще лучше – ей рот.

– Что вы хотите от моей дочери, на нас напало чудовище, жена погибла, а вы даже в фургон не пускаете, вдруг оно еще бродит где-то здесь!!! Какое вам дело до ее одежды!!! – внезапно взорвался Генри высоким срывающимся голосом, совершенно забыв о своем заикании.

Я удивленно приподняла брови намереваясь ему на это указать, как внезапно Аня сорвалась и закричала:

– Это вещи нашей подруги!!! Где она? Что вы с ней сделали!!!???

На этих словах случилось несколько событий – Калеб рухнул с бревна лицом вниз прямо в остатки костра, а вонь от Дейзи усилилась многократно, лицо ее искривилось в ненавистном оскале, она зарычала, Аня вскрикнула, а девушка внезапно сорвавалась с места и тем самым застала нас в расплох. Она накинула мне на шею какую-то петлю из чего-то тонкого, типа лески, ловко заскочила за спину и стала ее затягивать. Аня рванула ко мне, но Генри кинулся наперерез, быстро настиг ее, одним прыжком перерезав путь, схватил за руки, вывернув их за спину. Она пыталась бороться, но субтильность мужчины оказалсь лишь видимостью, и он повалил ее на землю, связывая запястья и щиколотки невесть откуда взявшейся веревкой, уперевшись коленом ей в ложбинку между шеей и затылком. Я услашала, как хлопнула, закрываясь, дверь фургона и следом скрежет опускаемых ставен. Ну Майя, ну молодец, помогла так помогла!!! Однако, удушающая петля не возымела на меня должного действия, а скорее отрезвила – боли я не ощущала, хотя и чувствовала, как сжимается и рвется кожа на шее, дыхание лишь сбилось, но я все-таки была сильнее, мне удалось выкрутиться через себя и опрокинуть не ожидавшую такого Дейзи на землю перед собой, а потом, действуя какими-то инстинктами, сесть сверху, распороть ладонь о камень и по самое горло засунуть в ее рот истекающую черной кровью руку. Глаза Дэйзи расширились, она забрыкалась, давясь и пытаясь скинуть меня на землю. Вонь усилилась до такой степени, что я едва не потеряла сознание, к запаху примешались ненависть и страх, Дейзи колотила ногами по земле и мычала, не в силах ничего сделать. Резкий рывок откинул меня на пару метров – это Генри подоспел на помощь дочурке. Я бросилась к Ане, она была жива, но была связана и лежала лицом в землю. Ну и хорошо, не видела, что я натворила! Потом к Калебу, который лежал без сознания, и снова кинулась к Ане, чтобы освободить ее. Я обернулась на Генри, ожидая чего угодно. Он стоял на коленях, прижимая обмякшее тело дочери к себе – голова ее болталась из стороны в сторону – или своей силой я сломала ей шею изнутри, или она захлебнулась, но в любом случаей она была мертва. Генри понял, что ей уже ничем не помочь, замер, медленно положил тело на землю и встал. Он был немного ниже Калеба, и сейчас его глаза выражали такое безумие, что я неосознанно попятилась, споткнулась об Аню и упала. С животным рыком Генри кинулся на меня в безумном прыжке, но раздался выстрел и он рухнул на нас, хотя все еще оставался живым. Обезумев, он пытался дотянуться до моего горла, ломая об меня ногти и царапая кожу. Мужчина как-то изловчился и стащил меня на землю следом за собой, он был ранен, но его безумие словно придавало ему сил и он все-таки сумел сесть сверху и сомкнуть руки на моем горле. Краем глаза я заметила, как Аня перевернулась на спину и начала лупить его ногами, и он даже немного сполз с меня, но через мгновение оказался на месте, схватил Аню за ногу и резко выкрутил. Она вскрикнула, но за спиной убийцы вдруг возник Хавьер, который в несколько ударов топором снес ему голову с плеч, заливая меня потоками горячей крови. Тело мужчины еще несколько секунд «сидело» на мне, а потом с глухим стуком упало на землю. Я вскочила, панически озираясь – кровь вернула мне чувство голода. Под крики Ани и Хавьера я кинулась в лес, к ручью, моля бога, чтобы он не замерз. Я нашла его, он покрылся тонкой коркой льда, но все-таки был на месте, рухнула перед ним на колени и меня вырвало мутной серой жижей. Я начала яростно умываться, смывая кровь и рвоту и поэтому не сразу увидела тело Рона метрах в пятнадцати за ручьем.

Я плеснула в лицо холодной водой, приводя себя в чувство и не веря своим глазам перепрыгнула ручей и подбежала к Рону. Полностью обнаженный парень сидел на земле за шею привязанный к дереву такой же леской, какую и на меня накинула Дэйзи. Одна его рука безвольно болталась вдоль тела, вторая же была прибита к толстой ветке на манер распятия. Рядом с Роном уже едва ощутимо, но все же чувствовался запах Дэйзи и Генри, и ледяные мурашки пробежались по мне с ног до головы. Господи, только наивный и добрый Калеб мог привести этих маньяков в лагерь. Я освободила Рона и тот застонал, когда я опускала его на землю. Тело, как и лицо его, покрывали множественные мелкие раны. Выглядели они так, словно кто-то суетно, наспех бил, резал, вонзал нож или что-то острое в тело… Голова была окровавлена и я увидела кое-где следы от вырванных волос, сами же клочки были засунуты Рону в рот. Я с чувством легкого отвращения вытащила их и выбросила в ручей. Сердце мое билось так быстро, что меня снова затошнило и я уткнулась лбом в ствол, пытаясь прийти в себя. Рон завалился на бок и лежал на промозглой земле, тяжело и редко дыша. Я собралась взвалить тело парня на себя, но вовремя опомнилась, осознавая как странно это будет выглядеть, если я на своем горбу принесу его к нам, прикрыла Рона своей пайтой, вернулась в лагерь и рассказала о нем Хавьеру. Я заметила, что Калеб так и лежит на земле, услышала как Аня ругается с Майей, заметила какой нервной походкой идет к ручью Хави, собственно, атмосфера в лагере была слишком напряжённой – поднеси спичку и все взорвется. Но вот мы пришли, Хави поспешил к Рону, секунд двадцать ошарашено разглядывал его, пощупал ребра, позвоночник, потом откинул мою пайту и укутал своим пончо, закинул на плечи и понес в лагерь. За все это время он ни слова мне не сказал, лишь пару раз отпихнул меня, когда я порывалась помочь. В другое время я может и обиделась бы, но чувства мои были притуплены, только злость и раздражение прорывлись наружу. В основном, только эти эмоции я и испытывала постоянно, тоже, видимо, следствие заражения, что тут думать. Мы быстро пришли в лагерь, Элеонора едва не лишилась чуств, увидев внука в таком состоянии и они с Майей принялись над ним хлопотать, мыть, чем-то мазать. Сунули под нос нашатырь, одно из немногих оставшихся лекарств в аптечке, видимо, из-за своей ненужности, и Рон застонал, приходя в сознание. Я почувствовала себя лишней и вышла на улицу; Аня и Хавьер суетились возле Калеба – они перевернули его на спину и я увидела следы белой пены вокруг его рта. Хавьер задумчиво вертел в руке обертку от конфеты, которой ни у кого из нас никогда не было. В общем-то, стало понятно, что или Дейзи, или Генри угостили его отравленной сладостью, не понятно было другое, смертельный в ней был яд или просто снотворное. В любом случае, Калеб все еще был жив, хотя и выглядел довольно скверно. Нашатырь не привел его в чувство и Хавьер присел на бревно, ожесточенно растирая переносицу. Я осторожно села рядом, огляделась и нигде не увидела тел наших «гостей». Хотела спросить о них у Хави, но тот сидел с едва прикрытыми глазами, уставившись в землю и уперевшись лбом в раскрытые ладони. Понятно, на разговор он не настроен, и я вернулась в фургон. Рон уже полностью пришел в себя, хотя и не мог говорть, горло было повреждено и не давало произнести ни звука. Майя с Элеонорой расположились по краям его лежанки и не обратили на меня ни малейшего внимания. Я прошла к Ане, которая сидела на самом краю кресла, нервно раскачиваясь, и присела напротив, но она как-то недружелюбно взглянула в мою сторону и отвернулась к окну, скрестив руки на груди. Что блин происходит, что за массовая одиба на меня… Когда я успела им что-то сделать плохое?

– В чем дело? – я не стала мучать себя догадками и задала напрямую вопрос. Аня промолчала, глубже ввинчиваясь в кресло.

– Аня, все же нормально? – требовательно повысила я голос

– Что??? Что «Аня»?! Нас чуть не убили!!! Кэт мертва – это ясно, как белый день! Калеб тоже еле дышит! Ты сбегаешь, бросая меня связанной. Хавьер, как обезумевший, таскает тела этих уродов по всему лагерю, не зная куда их приткнуть! Ты ЭТО считаешь нормальным, да???

А ты сама? Не странная стала? Ты, как будто и не ты! Ты Мари напугала, и к чему это привело! Ты чуть не убила меня этой пробежкой по лесу, странное у тебя поведение, какие-то секреты с Хавьером… Да мы почти не общаемся с тобой, а ты этого даже не замечаешь!!! И этот твой рассказ про иммунитет, твое равнодушие ко всему… Ты отстраненная, постоянно убегаешь в лес, ой да кому я все это рассказываю!!! И ты еще меня спрашиваешь, в чем дело? Вот и расскажи мне – в чем дело!!!

Майя заинтересованно повернулась в нашу сторону, привлеченная разговором. Конечно, она ничего не поняла по-русски, но все же, ей было любопытно, т.к на любом языке мира было понятно, что мы выясняем отношения, а это всегда интересно.

Блин, лучше б не спрашивала. Я умоляюще посмотрела на Аню, но та была слишком возбуждена и озлоблена, чтоб проявить ко мне сочувствие.

Да не собираюсь я ни перед кем оправдыватьс!!! И резко встав, едва не перевернув небольшой журнальный столик, пересекла салон и завалилась на свою койку. Пошли вы все… У меня и без вас проболем хватает…

Прошло уже дней шесть, как мы покинули лагерь, давно остался позади лес и впереди не маячило ничего хорошего, лишь мрачная, забитая машинами трасса с абсолютно беспросветным концом. Мы сунулись сперва в город, но… Тот грохот, что я услышала, когда встретилась в лесу с монстром был грохотом взрывющихся бомб. Город разбомбили и именно это заставило зараженных бежать в лес в поисках спасения. Сперва мы даже обрадовались – значит армия существует, значит есть еще люди и оружие, есть кому отдавать приказы и их выполнять, но потом… Потом мы увидели несколько ни с чем не сравнимых силуэтов мутантов – 5 или 6, если быть точнее, бежали по разрушенным зданиям в сотне метров от нас, отчетливо выделяясь в лучах утреннего солнца. Но еще больше повергли в ужас зараженные, которые ловко карабкались по стенам оставшихся стоять зданий, цепляяся пальцами рук и ног за выступы и впадинки кирпичей. Они взбирались до самых крыш и перепрыгивали с одного дома на другой, как в каком-нибудь фильме про ниндзя. Не успев войти в город мы развернулись и пошли в другую сторону. Калеб полностью отошедший от снотворной конфеты нес Элеонору, Рон и Майя шли вместе, держась за руки и я как-то пропустила тот момент, когда они стали встречаться. Права была Аня, я была слишком равнодушной ко всему происходящему, кроме себя. Аня с Девочкой и Хавьером возглавляли нашу колонну, и лишь я плелась позади них, отставая на добрых десять метров в компании лисы. С момента, как мы покинули лагерь никто со мной не обмолвился и словом. Даже Хавьер, хотя я и чувствовала, что его симпатия ко мне никуда не исчезла. Только Фокси по-прежнему была моей малышкой и единственным существом, меня не игнорирующим. Было обидно? Немного. Но злости на них было куда больше, как будто я сама выбрала себе такую участь. Хавьер все рассказал про меня Ане и остальным, и теперь никто из них не решался близко приближаться ко мне. К слову, руки мои были связаны за спиной, а на шее – самый настоящий собачий ошейник с шипами во внутрь и длинный поводок на рулетке, который держал Хавьер. Кроме душевной боли мне никакого дискомфорта это все не причиняло, я могла разорвать «оковы» в любую секунду. Только я сама же и предложила поступить со мной вот так, в шутку конечно, от безысходности, мол, если так боитесь, то посадите меня на цепь. Внезапно все восприняли это с нескрываемым воодушевлением, страшно им видите ли находится рядом со мной. Ох, как я злилась на Хавьера, я ему доверяла, а он предал!!! Хотя, все-таки, это именно он отстоял мое место в группе, не дав меня изгнать. Но все же, сейчас поступил со мной, как с животным… Да и Аня вела себя, как сторонний наблюдатель, словно и не было между нами никакой дружбы, и это было для меня самым тяжелым испытанием. Неужели ее обида так сильна, что можно перечеркнуть все, через что мы прошли???

Забавно, что они меня даже не кормили, хотя нашли как-то на обочине рюкзак в руках полуобглоданного трупа. В нем немного еды было, вода, аспирин, три пачки сигарет и коробок спичек, трижды завернутые в рулон какого-то тряпья. Никто меня не покормил… Никто… Неужели они не понимают, что мой голод им опасен??? Конечно, я в любой момент могла разорвать веревки на руках, мне не составило бы это ни малейшего труда, но что бы мне это дало? Уж точно не улучшило отношения между мной и другими членами группы. Так что, плелась я позади всех в роли узника и не рыпалась.

Когда нам встречались на пути зараженные, то меня просто выталкивали вперед, а сами на безопасном расстоянии следили за исходом боя. Конечно, зараженные не обращали на меня ни малейшего внимания, я их всех убивала, и мы продолжали свой путь дальше. На ночевках меня оставляли на улице караулить лагерь, как-будто всем внезапно стало все равно на мою участь.

В этот раз мы остановились на ночлег в каком-то сарае, свернув пару часов назад на проселочную дорогу. Меня оставили на улице, как сторожевую собаку, естественно, не развяв руки и не сняв ошейник. Мне было все равно, голод и холод сделали меня заторможенной и апатичной, и я не была уверена, что если на нас нападут у меня хватит сил их предупредить или отбиться. Глубоко ночью, когда все спали, скрипнула дверь и я открыла глаза, увидев перед собой Аню. Она держала в руках открытую банку консервированной кукурузы. Замешкалась, пытаясь разглядеть сплю я или нет, потом, все же, поставила ее на землю и, кашлянув, тихо сказала:

– Больше ничего не осталось, но может ты хоть этим перекусишь…

И не зная, услышала я ее или нет, переступила с ноги на ногу и быстро вернулась в сарай, пару раз обернувшись на меня. Хм, забавно, и кормят как собаку, хотя нет, собак так не кормят. Я посмотрела в банку, которая на четверть была заполнена жидкостью от кукурузы и на несколько одиноко плавающих в ней зернышек. Забавно. И как мне это все выпить, скажите пожалуйста? Упасть на колени и лакать языком, рискуя изрезать лицо краями банки и растерять последние остатки гордости? Нет, спасибо, обойдусь, и я, кутаясь в свою безразмерную куртку, снова закрыла глаза и, на этот раз, до утра.

====== #51 ======

Рано утром, когда солнце еще толком не взошло, Хавьер тихо вышел из сарая, прошел мимо, мельком взглянув в мою сторону и остановился, заметив банку от кукурузы, к которой я даже не притронулась. Было, конечно, желание ночью запульнуть ее ногой в дверь сарая, чтоб они там испугались и понервничали, но потом передумала, да так и оставила ее нетронутой. Он присел на корточки, переводя взгляд с нее на меня, потом усмехнулся и молча ушел, оставив мне на прощание ванильный шлейф. Что ж, я все еще ему нравлюсь, это воодушевляет, значит, не даст меня в обиду, как бы там не ходил и не игнорировал меня.

Я снова погрузилась в сон, но услышав скрип двери проснулась Это вышел Рон, я узнала его по запаху и не стала открывать глаза, меньше всего мне хотелось видеть его самодоволную рожу. Раны заживали на нем, как на собаке, быстро и бесследно. Я слышала, как он постоял недалеко, потом зашуршали кусты и через мгновение что-то ударилось мне в ногу. Я открыла глаза и взглянула вниз – Рон швырнул в меня уже давно мертвого, частично объеденного ежа, который сперва вонзился колючками мне в ногу, а потом шмякнулся на землю, расточая по округе смрад разложения. Я поморщилась и, все таки, взглянула на Рона, а тот, перехватив мой взгляд, ухмыльнуся :

– На, жри!!!

– Сам жри, – огрызнулась я, прикрывая глаза и отпихивая тушку ногой куда-нибудь подальше. Вонь от ежа была невыносимой, мне казалось ещё немного и меня вывернет.

– Совмем оборзела, тварь!!! – он насадил ежа на палку и с остервенением сунул мне в лицо. Вот так, терерь я еще тварь, чудовище, не человек...

– Жри, я сказал!!! – бешенно прорычал Рон, тыча мне ежа прямо в рот.

Я вскочила и недоумевающе и, что уж скрывать, испуганно уставилась на парня. Такое поведение было неадекватным даже для него. Свидетелями этой сцены стали Элеонора с Майей, которые тоже вышли из сарая. Внезапно бабушка убрала руку Майи, на которую она опиралась, стремительно, как в былые годы, подошла к парню, выхватила палку из его рук и огрела внучка по спине. Потом ещё раз и еще. Рон попятился, споткнулся, упал на задницу и прикрылся руками от сыпящихся на его выбритую голову ударов.

– Я! – удар. -Не так!! – еще один удар!! -Тебя!!! – удар.

– Воспитывала! – с каждым словом Элеонора опускала палку на спину непутёвого внука.

– Бааа, – прокричал Рон, наконец, вскочив и отбежав от нее. -С ума, что ли, сошла????

Я заметила в его глазах слезы, но никакой радости они мне не принесли

Элеонора проигнорировала вопрос внука, внезапно подошла ко мне и погладила по грязным волосам.

– Бедная девочка, – вздохнула она и протянула мне печенье. Я удивлённо на нее смотрела, но связанными руками за спиной взять его не могла, а брать ртом – значит окончательно в их глазах превратиться в животное. Я пожала плечами, и Элеонора охнула, вспомнив про то, что я связана. Разломила печенье и вложила мне в рот кусочек, который я практически проглотила. Все таки унизилась... Так же поступила со вторым и я закашлялась, проглатывая сухие крошки. Тут же подоспела Майая, однако подходить не стала и с расстояния протянула Элеоноре кружку воды. Она меня напоила, снова погладила, на этот раз по щеке, и отошла к Рону. Тот недоуменно смотрел на все это и непроизвольно сжался, когда бабушка оказалась рядом с ним.

– Еще раз тронешь бедную девочку... Смотри у меня!!! Ты ей жизнью обязан!

И, влепив ему пощечину, гордо отошла, но почти сразу устало облакотилась на руку Майи и присела на какой-то ящик. Рон потер щеку, отшвырнул ежа ногой в кусты и, обиженно надувшись, облакотился о дерево. Калеб и Аня выпускали животных, и видели только конец представления, но спрашивать, что случилось никто из них не стал. Аня мельком взглянула на банку из под кукурузы, которая упала и разлилась, свела брови к переносице и, не удостоив меня и взглядом, присела рядом с Элеонорой, устремив взгляд куда-то в небо. Калеб потянулся, разминая затекшие конечности, сделал пару приседаний, потом лег на землю и отжался раз десять.

Заметив, что абсолютно все на него удивлённо смотрят лишь улыбнулся со словами:

– Совсем форму потерял.

Никто не спрашивал где Хавьер, очевидно знали, что он куда-то пойдёт, возможно на разведку, и проводили утро почти так же обыденно, как и в лесу. Развели костер, нагрели воду, вывалили в нее содержимое двух банок, по запаху было похоже на куриный суп, потом поели прямо из кастрюли, покормили собаку и лису, мне, конечно же, никто ничего не предложил, хотя я и услышала их спор об этом. Но все таки решили не тратить на меня продукты, я же и не человек вовсе, зачем мне человеческая еда, даже Элеонора сдалась. Примерно через полчаса вернулся Хавьер, сказал, что вроде как нашел убежище, вроде как надёжное, но надо все проверить и я ему в этом должна помочь

“Ага, бегу и спотыкаясь” – огрызнулась я про себя, но Хавьер уже отвязывал поводок от железного обломка, к которму меня привязали с вечера, и пошел туда, откуда только что пришел. Ну, а мне пришлось идти следом, меня никто не спрашивал. Когда мы отошли метров на триста от сарая, Хавьер остановился, а я следом, на приличном от него расстоянии. Он обернулася, посмотрел поверх моей головы, убеждаясь, что мы скрылись из виду и снял с меня ошейник. Конечно, когда он ко мне приблизился, мне стало страшно, вдруг он меня решил убить, а когда развязал руки, то я вообще застыла в изумлении, но быстро пришла в себя:

– Что, выпускаешь зверушку порезвиться на травке? – съязвила я, разминая плечи. Они совсем не болели и не онемели, и это движение скорее было рефлекторным, мышечной памятью, чем необходимомостью.

–Дура, что ли? – пробурчала Хави и углубился куда-то за деревья. Я, постояв пару секунд, размышляя, а не сбежать ли мне, все же кинулась за ним. Мы шли молча минут пятнадцать, когда Хавьер остановился и указал на валявшуюся в грязи, и оттого едва заметную табличку. Буквы были частично стерты, но мне удалось разобрать ville и town на ней. Какое-то поселение, может частный сектор или как здесь это называется, думала я, когда мы подошли к высоченным воротам и такому же высокому каменному забору. Метра четыре, не меньше в высоту, а по периметру сверху еще и колючая проволока и каждый метр значек “под напряжением”.

– А теперь смотри, – Хавьер поднял с земли палку, отошел немного и с силой закинул ее вверх. Палка взмыла в воздух и, долетев до самого верха, встретилась с проволокой – ворох искр посыпался на наши головы и в нос проник запах жженого дерева. Частично обугленная палка упала обратно.

– Работает!!!! – возбуждённо проговорил Хавьер, возвращаясь к воротам.

– Есть электртчество, возможно тут есть люди и может они нас примут!

– Ну...постучи...,– предложила я, не сильно воодушевляясь. В моем положении лучше вообще жить без людей.

– Стучал, кричал – ничего. Надо туда пробраться, но сам я боюсь, вдруг там орда мертвецов или бандитов каких...

– Понятно, для чего я нужна, меня-то не жалко, – я усмехнулась.

– Нет, просто...,– но я уже не слушала Хавьера, прилягла и заглянула в щель между воротами и землей. Расстояние примерно сантиметров 20, пролезть не получится, но посмотреть, что там вполне можно. Территория, которую получилось увидеть была чистой, застеленной плиткой, были видны клумбы с короткой травой и даже аккуратно подстриженные кусты. Я вроде не чувствовала запаха зараженных, но все же уловила какие-то звуки в одном из домов. В поле зрение мое попало 2 дома, но я понимала, что их больше. Вот только кто издает эти звуки понять было сложно, все таки и расстояние, и голод притупляли мои способности.

Я поднялась, отряхиваясь:

– На первый взгляд все тихо. Зараженных вроде нет, во всяком случае я их не чувствую. Но кто-то там живет, я определено слышала какие-то звуки...Решай, надо нам туда или нет? – и я сунула руки в карманы грязных и влпжных от сидения на земле штанов. Внезапно мне захотелось принять ванну, переодеться в чистое и лечь спать на мягких простынях. Все это обязательно тут должно быть, не может не быть.

–...но как?? – рассеял мои мечты голос Хавьера. – Забор бесконечный, я даже не весь его обошел, его не перелезть, никаких лазеек, я не знаю как туда проникнуть.

– Может, через дверь? – хмыкнула я и кивнула в сторону ворот. В паре метров от них, в стене действительно была дверь. Она почти сливалась с камнем и неудивительно, что Хави ее не заметил. Он нахмурился и даже протер глаза, недоумевая, как так он прошел мимо нее. Я снова хмыкнула, но как мы не пытались ее открыть, как не дёргали и не стучали, дверь ее поддавалась.

– Значит, будем рыть, – пришла я к выводу, после недолгого мозгового штурма. Мечты о хрустящих белоснежных простнынях подгоняли мой разум и я подумала, что можно расширить этот проем под воротами и пролезть внутрь. Все таки там земля, а не плитка, можно попытаться выкопать ямку. Хавьер снова удивленно на меня посмотрел. “И зачем я вообще здесь нужен” пробурчал он, присел перед воротами и поковырял землю пальцами.

– Влажная, можно попытаться,– кивнул он, взял очередную палку и начал рыхлить почву.

====== #52 ======

Удача не долго нам улыбалась, под небольшим слоем земли показались камни и наш подкоп закончился, не успев начаться. Мы разочаровано смотрели на неглубокую ямку: ни Хавьер, ни я пролезть в нее точно не смогли бы, если только у нас был ребенок, возможно он бы смог протиснуться.

– А Майа пролезет? – размышлял Хави, сидя на корточках перед воротами.

– Не знаю, – пожала я плечами и села, завалившись на забор. От голода шатало и тошнило, сил почти не было и я чувствовала, что ещё немного и впаду в спячку. Я зевнула, прикрывая глаза и поглубже зарываясь в свою куртку, спасибо хоть одежду дали выбрать. Не смотря на довольно теплый спортивный костюм и толстую, прикрывающую задницу куртку, я постоянно мерзла, да и обуви мне не нашлось, точнее теплой обуви. На моих ботинках лопнула подошва и единственное, что мне осталось из наших запасов одежды и обуви – это самые обычные тряпочные кеды, так еще и на босу ногу. Они давно промокли от инея и мелкого снега, который каждую ночь покрывал землю пока еще тонким слоем, и я только гадать могла, могу ли я заболеть воспалением легких или простудой? Или зараженные не болеют? Надеюсь, нет, иначе точно тогда хана мне будет. Задница начала подмерзать, сквозь пелену сна я слышала, как Хави что-то говорит, но все глубже погружалась в бессознательное состояние. Странно все таки, не чувствовать ничего кожей, но при этом ощущать изменение температуры. Хотя, я же только наполовину заражена, видимо не все функции организма отключились, это было моим единственным объяснением. Кто-то резко встряхнул меня за плечо, потом несколько раз ударил по щекам, приводя в сознание. Влажное дыхание коснулось щеки и мохнатая мордочка Фокси ткнулась мне в лицо. Я с трудом разлепила глаза и увидела перед собой Хавьера и Калеба за его спиной. Собака радостно прыгала вокруг Ани, негромко повизгивая и виляя хвостом со скоростью пропеллера. Остальные стояли вдоль забора и пытались придумать способы попасть во двор. Я все таки уснула и не заметила, как Хавьер уходил и привел всех к воротам, иначе как ещё объяснить их появление.

– И вот ЭТО нас охраняет?! Да тут не то, что мышь, тут полчище мутантов пройдет – она не заметит, – прозвучал над головою голос Рона, но у меня не было сил на него реагировать. Сами виноваты – довели меня до такого состояния, кто знает, вдруг зараженные впадают в спячку от голода.

Элеонора строго взглянула на Рона и тот смолк, слегка кривя губы в презрительной усмешке. Я приподнялась, меня ощутимо шатало и пришлось опереться о стену. Как же хочется спать...

– Так я пробую? – звонкий голос Майи не дал мне уснуть, я разлепила глаза и увидела ее, стоящую в одной маечке и трусах перед воротами. Господи, я и не знала, что она настолько худая, кожа да кости, да и только. Майя переминалась с ноги на ногу, растирая худые плечики в попытке согреться. Внезапно Рон подошёл к ней со спины и обнял, согревая своим дыханием шею. Ого, а он ещё способен на что-то человеческое, я даже подалась вперёд от удивления.

– Да, и сразу открывай нам дверь с той стороны! Сразу!!! – наставлял ее Хави, напряженно вслушиваясь в звуки за забором. Значит, я и правда отключилась и пропустила момент, когда они все решили. За забором было тихо и все еще оставалась надежда незаметно нам всем туда пробраться. Майя кивнула, высвободилась из объятий Рона и полезла в ямку. Не без труда, но все таки протиснулась, следом Аня сразу пропихнула ей штаны и куртку, и спустя пару минут мы услышали скрежет, идущий от двери.

– Меня слышно? – крикнула Майя из-за забора

– Да, ну что там? Можно открыть?

– Не думаю, тут электронный замок и на воротах тоже... – Майя помолчала с полминуты и прокричала:

– Я похожу тут, посмотрю, что здесь есть, может найду проход или людей. Я быстро!!!!

– Нет, стой!!!! Лезь обратно!!! – завопил Рон, но девочка уже не отозвалась.

Рон выругался последними словами, так же как и Хавьер, и попытался пролезеть под воротами, но застрял и, снова матерясь, с трудом вылез обратно, ободрав едва зажившие плечи.

– Дура!!! – безысходно крикнул он в яму под воротами.

В нервном ожидании мы провели минут сорок, Майя не возвращалась, как бы мы не звали ее. Я постоянно принюхивалась, пытаясь уловить ее запах и, наконец, у меня это получилось. Только запах был не только Майи, но и чужой, тяжелый, мужской. К нему легкии шлейфом примешивался еще запах зараженных, но слабый, не выраженный... Однако, я не почувствовала в нем угрозу, скорее беспокойство, что ли, и поэтому промолчала и не сказала, что за забором появились люди. А когда в полной тишине неожиданно вдруг распахнулась новороченная дверь Аня вскрикнула, Хавьер схватился за нож, а Калеб замер в напряжении. Лишь Рон кинулся ко входу, не сразу разглядев, кто ее открыл, а разглядев, остановился и мгновенно принял боевую позицию, закрывая бабушку спиной. В небольшом проеме двери стоял здоровенный волосатый мужик, ничем не уступающий по габаритам Калебу, если не больше. Он был одет в шубу до пола и здоровенные меховые сапоги. Мужик обвел нашу онемевшую от неожиданности компанию тяжелым взглядом и вдруг обратился вподне приятным баритоном куда-то себе за спину:

– Эти, что ли, с тобой???

И отступил, пропуская довольную Майю вперед. Она выскочила, кинулась на шею Рона и потащила его внутрь.

– Ну, чего застыли, идем!!!! – обратилась она к нам уже внутри двора, заметив, что мы все так и прододжаем стоять на своих местах испепеляемые оценивающим взглядом хозяина.

– Эээд, ну скажи им!!! – кинула она и побежала куда-то вглубь, скрываясь с наших глаз.

– Да, проходите, чего на холоде стоять? – и он сделал приглашающий жест в сторону домов.

Аня, как завороженная, смотрела на него, слегка приоткрыв рот, я хмыкнула, и первая вошла в дверь. Хавьер мгновенно последовал за мной, а уж там и остальные очнулись и поспешили войти. Животные не хотели заходить, и пришлось вернуться и заносить их на руках. Я отпустила Фокси и глянула вслед мужчине, который вышел наружу и подошёл к воротам.