Текст книги "Дневники апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Mia Paige

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

– Ну хоть ты на папку не сердишься? – и тут же получает легкий пинок но носу, очевидно ножкой, своей еще не родившейся дочки. Эдгар вздыхает и снова выпрямляется во весь своей богатырский рост.

– Ну, Тыковка, я всего на пару часов! К обеду я буду дома!! Клянусь! Ты же знаешь мою маму, если я не приеду, она сама сюда приедет!

– Ооо, нет, спасибо, езжай уже, – недовольно морщит нос темноволосая смуглая женщина и вздыхает. Свекровь свою она недолюбливала, взбалмошная шумная женщина, вот и сейчас – взбрело ей в голову купить фортепиано и, конечно же, никто кроме Эдгара помочь ей в этом не мог. А ведь у нее есть еще 4 сына! Но нет, ей подавай только Эдгара!!!

Бетани надула губки, но все же взгляд ее смягчился и она махнула рукой, отпуская мужа.

– Не вернёшься к обеду...

– Понял, понял!!! Вернусь и что-нибудь вкусненькое прихвачу, – расплылся мужчина в белозубой улыбке, с нежностью глядя на жену. С его огромного двухметрового роста все казались невысокими, но его жена действительно была малюткой (157 см, хоть в карман клади да с собой носи) и Эдгар испытавал ни с чем не сравнимое щимящее чувство нежности к этой миниатюрной женщине.

– Пепси! И ананасы в банке! – кричит она вдогонку мужу, закрывая ворота гаража. Жили они едва ли не посреди леса в современном автономном жилом комплексе: несколько кв.км территории, 6 домов плюс парочка рабочих пристроек, большой спортзал, кинотеатр, причал на реке, где у каждого была пришвартована собственная яхта, сад в японском стиле, детская площадка, больше напоминающая парк аттракционов, и полная независимость от остального мира: автономная подача электроэнергии от сотен солнечных батарей, которые прекрасно снабжали всех жильцов “Нешвилль Тауна” как электричеством, так и отоплением в холодное время. Такая же автономная подача воды через многоуровневые фильтры прямиком из реки, проходящая не только фильтрацию, но и через целую систему обеззараживания. Так же на территории раскинулся фруктовый сад на сотню деревьев разнообразных видов и многоуровневая теплица, снабжавшая жильцов всегда свежайшими овощами и зеленью. Конечно, остальные продукты приходилось приобретать за пределами этого маленького рая, но жители “Нешвилль Тауна” совершенно от этого не страдали. Работники, обслуживающие все это великолепие умудрялись оставаться незамеченными, создавая и дополняя и без того идеальную картинку этой сказочной жизни.

В Эдгаре Самонесе хитро сплелись гавайские, ирландские и шотландские корни, подарившие ему и его четверым братьям поистене выдающуюся внешность, делая их практически неотразимыми в глазах всего женского населения нашей планеты. Все они были высоченные, длинноволосые и голубоглазые, кожа имела приятный цвет легкого летнего загара, а волосы отливали золотом. Красавцами, одним словом, были сыновья Кони и Джейсона Самонес. Вот и малышка Бет, увидев, однажды, за покерным столом Эдгара потеряла дар речи, а уже на следующий день выходила за него замуж в одной из многочисленных церквушек Лас Вегаса, ну, а возвратившись в Лондон молодые поженились, как и положенно нормальным людям, сыграв красивую свадьбу в одной из старейшех церквей Англии. Кони не любила невестку примерно так же, как и та свекровь: ну в самом деле, от горшка два вершка, без лупы и не разглядишь, жаловалась она своим подругам, так еще и на 7 лет старше! Ну что за мезальянс, – сетовала она за бокальчиком шерри. Однако Эдгар был влюблен и сделал все по-своему. И, конечно же, сегодня ей понадобился именно он, а не кто-то из братьев, которые и жили ближе, и семейными узами обременены не были. Эдгар вздохнул, подъезжая к дому матери, десять лет они женаты и все десять лет у них с Бет идёт тихая непримиримая война, однако, сегодня он не собирался пасть жертвой этих сражений, раз пять или шесть стоически перетаскивал чертово фортепиано из комнаты в комнату, но когда маме вздумалось установить его на втором этаже особняка Эдгар лишь развел руками, чмокнул мать в лоб и ретировался, оставив эту неблагодарную работу братьям, так удачно заглянувшим в гости.

– Пепси и ананасы, пепси и анансы, – твердил он, заходя в огромный супермаркет, катя перед собой тележку. Бет вот-вот должна родить и кроме заказанных лакомств надо запастись продуктами, ведь с рождением малышки он точно не собирается никуда ездить и уж тем более загружать жену подобными мелочами. Эдгар мог позволить себе не работать, содержать свою семью, маму, братьев – вложив однажды энное количество лет назад деньги в никому еще неизвестные биткоины, одним прекрасным утром он проснулся миллионером.

Итак, он кидал в корзину куски мяса и курицы, несколько здоровенных рыбин, упаковки креветок и мидий, смеси морепродуктов, стейки лосося, несколько пачек бекона, три лотка яиц, тонкую и длиннющую палочку сухой-пресухой колбаски ( побаловаться, они все таки придерживались принципов здорового питания), кусок сыра с огромными дырками и коробочку бри, бутылку розового шампанского для жены, опять же, только отметить рождение дочки, и бутылку бурбона для себя, большую упаковку свежемолотого кофе, несколько бутылок натурального гранатового сока, несметное количество влажных и сухих салфеток, туалетной бумаги, докупил еще несколько пачек подгузников, хотя и так от детского барахла будущая комната малышки просто ломилась. Постояв перед полками с детским питанием все таки сгреб пачек 10 разной смеси, на всякий случай, и не удержался да и прихватил розового плюшевого единорога и с чувством выполненного долга направился к кассе. И лишь в машине, выезжая на трассу, он вспомнил, что не купил ни пепси, ни ананасов в банке. Эдгар выругался и свернул на заправку, так удачно показавшуюся впереди. Еще только выставив ногу из салона он заподозрил неладное: одна из припаркованных машин стояла настежь распахнутой, возле нее валялся бумажный пакет с продуктами, заляпанный непонятными черными кляксами и пятнами крови, тянувшимися к зданию магазинчика. Эдгар вышел и замер, осматриваясь, не отходя от своеого громадного, собранного на заказ джипа – в другую машину он попросту не помещался. Подозрительно тихо было на заправке, а в самом магазинчике мерцал, раздражая, свет. Чувство самосохранения включилось на полную катушку и он сел обратно, вывернул на трассую и в зеркало заднего вида заметил человека, который шатаясь, нетвердой походкой показался из-за угла. Эдгар притормозил, впиваясь глазами в зеркало, и не веря своим глазам высунулся в окно. Женщина, что шла по его следам, выглядела пугающе странно: платье разорвано, кровь капает с подола и оставляет следы красных брызг на асфальте, лицо наполовину содрано и Эдгар мог поклясться, что видел ее череп. Нижняя часть лица была перепачкана черной рвотой, а кишки ее свисали из вспоротого живота, в любой момент норовя вывалиться окончательно на землю. Эдгар сглотнул, чувствуя, как лицо и шею охватывает жар, умом он понимал, что с такими повреждениями человек не может жить, не может идти, при чем вот так целенаправленно, как она, протягивая руки и утробно рыча. Но увиденное говорило о другом...и он видел, то что видел: настоящий ходячий труп. Эдгар словно очнулся, когда женщина настигла его машину, уперевшись окровавленым нутром о бампер, царапая ногтями стекло и оставляя на нем отвратительные жирные пятна, он едва не вскрикнул, вдавил педаль газа до упора и рванул с места. Женщина упала, но почти сразу снова начала подниматься, вот только дальнейшая ее судьба мужчину не волновала. Что произошло за эти пару часов, когда он был у мамы и в супермаркете сложно было представить, он лишь понял, что случилось нечто ужасное и непредсказуемое, когда в очередной раз проехал мимо аварии, и снова увидел, казалось бы, непригодные для жизни тела, которые стояли на обочине.

– Что, блять, происходит!!!!!???? – Эдгар закрыл окно, испытывая тошнотвороное чувство паники.

Бет! Подсказал его мозг и уже дальше, движимый только мыслью о любимой женщине, он добрался до Нешвилль Тауна. Ворота, как обычно, бесшумно разъехались и он, выскочив и не загнав машину в гараж, побежал к дому. Пробежал мимо странно хрипевшего и кинувшегося на него охранника, отпихнул ногой знаменитого политика, у которого зияла огромная дыра в шее и заметил в глубине двора ещё нескольких людей, чей внешний вид также не внушал ничего хорошего. На двери алым пятном расплылся кровавый отпечаток ладони, а на ручке застыла какая-то черная дрянь.

Бетани

Когда Эдгар уехал Бет прошлась по дому, зашла в будущую комнату дочки и поправила и без того идеальные кружева на кроватке. Как же красиво) Все в зефирных тонах, кружева и оборочки, на стенах авторская распись из облаков и моря, всюду шарики и игрушки. Она так долго этого ждала и наконец ее доченька вот-вот появится на свет. Бет совсем не волновалась, ей вообще было не свойственно переживать, нервничать, психовать. Даже обида на мужа была скорее женской уловкой, чем правдой. Бет выглянула в окно – в полном одиночестве по двору бродила соседская девочка. Семья была неприлично богата и знаменита, и Бет удивилась, увидев девочку без охраны. Даже в таком, казалось бы защищенном месте, с ней всегда ходил как минимум один телохранитель, но почему-то она сейчас одна и... Бет прижалась лицом к стеклу – руки девочки определенно были по локоть чем-то перепачканы, но она даже предположить не могла, что это может быть кровь. “Испачкалась краской” решила Бет, вспоминая, что девочка мечтала быть художницей, отходя от окна. У нее полно своих дел, и уж точно среди них нет слежки за соседями. Около часа она занималась домашними делами, загрузила корзину, чтоб отнести ее в прачечную – они, конечно, могли себе позволить нанять прислугу, как у всех остальных, но Бет становилось стыдно и неловко только от одной мысли об этом. Не удержавшись, она снова поднялась в детскую полюбоваться, и снова в окно увидела девочку. Та все так же была во дворе, словно и не прошло этого часа; сейчас она стояла лицом к своему дому, задрав голову вверх и немного раскачиваясь. Бет встревожилась, ей захотелось выйти и узнать, в чем дело, но она медлила, помня, что сразу несколько членов той семьи чем-то заболели, ходили бледные, какие-то уставшие, их постоянно тошнило да и охранник жаловался на ужасную слабость. Бет ни с кем не общалась близко и не знала, где и как они подхватили эту заразу, только слышала, как охранник жаловался кому-то по телефону, что его укусила бездомная собака и ещё, как он помогал дойти до дома всей семье знаменитого политика, на которых у ресторана напал грязный безумный бомж и всех перелапал, а дочку еще и укусил. Они вернулись из больницы и долго и громко возмущались на улице

этим фактом. Бетани не хотелось подхватить заразу, и уж тем более навредить доченьке, очевидно же, что это какая-то эпидемия, и она даже в душе обрадовалась, что почти ни с кем не подружилась, не приняли ее на равных знатные соседи. Но, все же, Бет просто так не могла стоять и равнодушно смотреть на действительно странную девочку, и пока она размышляла, как же ей все таки поступить, во дворе вдруг появился охранник, залитый кровью и чем-то черным и направился к ней. Девочка не реагировала и не замечала его, и Бет, забыв о всякой осторожности, начала кричать и стучать в окно, привлекая к себе внимание обоих уже обратившихся людей. Она не дождалась и побежала к дверям, так и не увидев, что девочка обернулась на ее крик, щелкнула окровавленной пастью и пошла к дому женщины, удивительно быстро набирая скорость. И когда Бетани распахнула дверь, девочка встретила ее прямо у порога, схватила за руку и жадно впилась в ее предплечье черными от слизи зубами.

Эдгар.

–БЕТ!!!! – прогремел Эдгар, вбегая в дом, замечая краем глаза, что странно шатающихся по улице соседей стало больше. На секунду замер, оборачиваясь – окровавленные, залитые черной жижей политик и его жена почти бежали к нему, извергая все новые и новые порции черной рвоты и пугающе рыча. Эдгар захлопнул дверь, не дожидаясь соседей, вбежал в дом и... споткнулся о труп их дочки, лежащей на полу с мясным тесаком в черепе. С улицы раздался грохот и злобный вой – твари ломились в двери, но Эдгар уже бежал по следам крови на второй этаж в их с женой спальню – никого. Его колотила дрожь, а когда он увидел, что следы ведут в детскую, то похолодел и едва ли смог заставить себя сдвинуться с места.

–Бэт!!! Родная!!! БЭТ!!!!

Эдгар замер, вслушиваясь, как внезапный жуткий крик боли и ужаса разрезал тишину. Эдгар кинулся на крик, на секунду замер, прикоснувшись пальцем к окровавленным отпечаткам на двери, но потом резко распахнул ее и теперь уже у него самого с губ сорвался вопль: его маленькая, такая хрупкая, такая беззащитная и до умопомрачения любимая Бетани лежала на полу в луже собственной крови, правая рука ее была растерзана, с отпечаткам человеческих зубов на сохранившейся коже, живот надулся и ходил ходуном, преобретя серый цвет и покрывшись паутиной выпуклых синих вен. Да и сама Бэт была невыносимо бледной, глаза закатились, а белки выглядели красными из-за полопавшихся в них сосудов. Женщина изогнулась и новая порция крови вылилась из ее лона на пол. Она невидящими глазами смотрела в потолок и кричала, живот надулся так, что казалось вот-вот лопнет, в нем словно происходило землятресение – так трясло и кидало тело Бэт по полу. Скинув оцепенение Эдгар кинулся к жене, но подскользнулся на крови и упал прямо к ее ногам, и в этот момент Бет закричала так, что он непроизвольно закрыл уши руками и едва не зажмурился, увидев, как она заколотила ногами по паркету, разбрызгивая кровь, а живот, раздувшись еще сильнее, вдруг начал проваливаться внутрь тела.

Эдгар догадался, что у жены начались роды, пачкаясь в крови, на разъезжающихся руках подполз к ней, задрал подол ее юбки и завыл, отшатывась от страшной, нездорово-синюшного цвета головы с впавшими белесыми глазами, которая торчала у Бет между ног... Синеватый рот кривился в жуткой гримасе, издавая совсем не детские крики, а скорее животный рык, тонкие, мертвенно бледные плечики выворачивались, освобождая такие же страшные ручки и, наконец, ребенок полностью родился, вывалившись из женщины на перекрученной пуповине. Он не кричал, не плакал, он лишь рычал и щелкал беззубой челюстью, пытаясь ползти в сторону Эдгара, в ужасе забившегося в угол. Пуповина не дала этому существу, ЕГО ребенку, с ног до головы покрытому черной слизью дотянутся до Эдгара и он задергался, рыча и повдвывая, протягивая жилистые ручки с острыми ноготками к отцу.. Надо же, это действительно девочка, отрешенно подумал Эдгар, поднимаясь, но все еще вжимаясь в стену. Стефани, Бет хотела назвать ее Стефани...

Вот только существо, корчившееся на полу, не могло быть его дочкой..Он перевел взгляд на уже мертвую жену и с каким-то внезапным пугающим равнодушием подумал о том, каким же способом ему покончить жизнь самоубийством.

====== #55 ======

– Господи, он ненормальный, – прошептала я, слегка отойдя от увиденного. В чудесной деревянной кроватке, над которой висел милый плюшевый единорог, на розовой простынке лежал зараженный ребенок. Это был совсем крохотный младенец, как новорожденный. Ребенка крепко спеленали, отчего он нелепой креветкой извивался в кроватке, а заметив мое присутсвие начал шипеть тонким голоском. Мне удалось рассмотреть лишь его лицо – серое-коричневое, с впавшими щеками и черными кругами под глазами, он яростно открывал беззубый рот и неистово пытался освободиться. Но, на удивление, и сам ребенок, и пеленки, и кроватка – все было чистым, никаких следов черной жижи или крови я не заметила.

– Ну, нет, он точно сумасшедший, – и я зачем-то вытащила ребенка из кровати. Скорее всего это девочка, раз все розовое, решила я поугадывать пол, но проверять, что там под пеленками не стала. Я держала ребенка на вытянутых руках, чувствуя, как она извивается, дергается в попытке освободиться, но при этом совершенно не воспринимая меня как еду. Ну и с чего бы ей хотеть меня съесть, я качнула головой, отгоняя идиотскую мысль, если мы оба заражены. Я не выдержала, чувствуя, что вот-вот заплачу, вернула ее обратно в колыбельку, выскочила в окно и напоролась на Эдгара с Аней, которые прогуливались недалеко от дома. Увидев, как я вывалилась из окна детской, Эдгар буквально на глазах озверел, одним махом преодолел расстояние нас разделяющее и я не успела даже подумать, что надо бежать, прижал меня к стене за шею, приподняв над землей, и зарычал в лицо с совершенно безумным видом. Я не понимала, что он пытался говорить, хотя и не сложно было догадаться, и чувствуя, как сильна его хватка и практически ощущая, как ломается моя шея, начала лупить его ногами по телу, стараясь освободиться, но Эдгар был силен, да так, что я со свой силой с трудом смогла отпихнуть его и ослабить хватку. Обычный человек в такой ситуации уже давно бы отдал концы и болтался бы в руках Эдгара безжизненной тряпичной куклой. Все это время Аня так кричала, что на ее вопли сбежались абсолютно все, даже Элеонора, которой, в последнее время стало ходить все сложнее. Хавьер и Калеб вцепились в руки Эдгара и не без труда оттащили его от меня. В процессе он несколько раз откидывал их назад, но они поднимались и снова бросались в бой. Ярость захлёстывала Эдгара даже когда он отпустил мою шею, а я упала на траву, хватая воздух ртом, как рыба. Я слышала, как они ругались, кричали, как Эдгар пытался снова накинуться на меня, но смотрела я только на одного человека – на Рона, а тот, с нескрываемым удовольствием, следил за этой сценой и очень расстроился, когда Эдгару не дали меня придушить. “Сука” – прохрипела я одними губами в его раздосадованную физиономию, ощупывая шею, в попытке определить степень повреждения. Крики внезапно смолкли, мужчина сидел на земле обхватив голову, Хавьер что-то говорил, но я не слышала. Из головы не шел этот ребенок и сам Эдгар, который поднял голову и умоляюще посмотрел мне в глаза. Столько боли и горя я не видела еще ни у одного человека, слезы градом катились по его лицу, исчезая в бороде и снова появляясь где-то на кончиках волос.

Я поймала его взгляд и покачала головой, пытаясь дать понять ему, что ничем не навредила ребенку, и Эдгар, кажется, понял. Он вскочил, оттолкнул Калеба и кинулся в дом. Мы едва ли успели посмотреть ему в след, как дверь в дом хлопнула, а через мгновение в окне над нами засветила тусклая лампочка. Эдгар хорошо знал, что зараженные не переносят яркий свет и даже этим пытался не навредить маленькому монстру.

– Какого хера тут происходит!!! – задыхаясь говорил Хави, тряся меня за плечи. Моя голова болталась из стороны в сторону и хорошо, что я не чувствовала боли, сейчас она, наверное, была адской.

– Отстань, – отпихнула я его руки и пошатываясь поднялась. – У него и спрашивай, – сипло ответила я Хавьеру, едва сдерживаясь, чтоб не послать, и медленно поплелась в наш дом.

” Жаль, очень жаль” – услышала я разочарованный шепот Рона за спиной, сказанный так, чтоб слышно было только мне.

Мудила ты сраный, злость накатила с такой силой, что лишь присутствие Элеоноры удержало меня от расправы над Роном. Какого лешего я спасла этого мудня тогда у дерева, да лучше б он сдох. На*уй этого уебка, на*уй!!! Я так давно не материлась, что сама вздрогнула от потока брани и все никак не могла успокоиться, злость перетекла в ярость, в глазах потемнело и я готова была разорвать Рона на мелкие куски. От безысходности я начала лупить кулаками в стену особняка, оставляя на местах ударов черные липкие брызги.

Я схватилась за голову и кинулась к себе в комнату, заметив, что ко мне снова бежит Эдгар. Я успела запереться до того, как он меня догнал и теперь лишь гадала, вынесет ли он дверь или нет, вслушиваясь в тяжелое дыхание за стеной. Эдгар дверь ломать не собирался, но несколько раз попросил выйти и поговорить. Я отмалчивалась и, наконец, он ушел, но остался где-то в доме, а его место за дверью занял Хавьер. Он тоже просил меня выйти, потом заверил, что мне ничто и ничего не угрожает, что никто меня ни в чем не обвиняет.

– Пусть сперва этот мудак свалит, – крикнула я через дверь.

Тут же послышалась ругань Рона, однако, он все таки ушел, демонстративно громко хлопнув дверью. Мне было слышно, что Майя побежала за ним, а еще спустя какое-то время раздался ни с чем не сравнимый скрип. Трахаются они, что ли??? Фу, хуже животных, скривилась я и вышла. Под дверью сидел Хави, остальные – в холле в ожидании. Ну и что им от меня надо, я все равно ничего не расскажу об увиденном, для себя решила я, спускаясь следом за Хави. Злость моя еще не прошла и меня начал бесить аромат ванили, о чем я незамедлительно доложила Хавьеру, на что тот смутился и ничего не ответил, лишь пару раз кидал на меня странные взгляды и когда мы одолели, наконец, эту бесконечную лестницу, я успела успокоиться, глубоко дышала и думала о Джоне. Почему он появился в моих мыслях я не знала, но подумала, что будь он здесь, то никогда не дал бы Рону так со мной обращаться. Джон был хорошим, я не могла любить плохого, просто не могла. Джон не дал бы меня в обиду, и я представила, как он бьет морду Рону, выбивает ему зубы, ломает нос и размазывает его поганые мозги по мраморному полу. Настроение поднималось на глазах, злость окончательно отступила и, усевшись в кресло в холле, я была совершенно спокойна и готова к разговору.

Эдгар сидел на полу, по-турецки сложив ноги, не мигая уставившись в пол, Аня – рядом с ним, Калеб, как обычно, стоял у стены, Элеонора, бледная и взволнованная – на краешке дивана, нервно комкая кружевной платок. Дом огласил громкий стон Майи и щеки Элеоноры покрылись красными пятнами, резко выделяясь на фоне ее общей бледности. Мы с Аней одновременно скривились, и только Калеб сделал вид, что ничего не слышал, а может и правда не слышал, он у нас товарищ на своей волне. Хавьер поморщился и кашлянул, привлекая внимание Эдгара.

– Я .. хочу рассказать вам... Чтоб вы не считали меня психом..., – начал, запинаясь Эдгар, запустив пальцы в бороду. Аня нежно коснулась его плеча и он удивленно повернул голову, с минуту смотрел на нее, а потом накрыл ее пальцы своей ладонью. Анька тут же зарделась, не смогла сдержать улыбку и я почувствовала словно фейерверк взорвался внутри нее, окатив меня волной сладкого, даже приторного запаха. Как будто я тону в розах, пришло в голову сравнение, и поморщилась, едва не чихнув, выуживая из глубин памяти, что когда-то у меня была аллергия на цветы.

– Они знают? Зачем ты впустил их в дом? – немного удивленно обратилась я к Эдгару, понимая, что все знают о ребенке. -Зачем?

Я искренне не понимала, какого черта они все знают, я б костьми легла, но не пустила б никого, случись со мной такое.

– Я не пускал, я не запер дверь. – Голос Эдгара был тихим и безжизненным, он все еще сжимал Анину ладонь и та буквально светилась от счастья, совершенно не соответствуя тяжелой атмосфере в доме.

– Эта ваша Майя... зашла, а следом и все остальные..

– С ребенком все нормально?? – я испытывла странное сочувствие к малышу и молилась, чтоб его не тронули.

– Нет, точнее, да, все нормально, я не дам ее в обиду

– Ее? Это твоя дочка?? – прошептала Элеонора, все еще не в силах осознать случившееся.

– Да. Она родилась в ТОТ день. Когда Бет погибла. Уже зараженной родилась.

Эдгар не справился с эмоциями и натужно всхлипнул, пытаясь сдержать слезы.

– Родилась такой??? Разве так может быть?? – очнулась от своих любовных фантазий Аня и все почему-то посмотрели на меня, словно я знала ответ.

Эдгар пожал плечами:

– Видимо, может. Когда я нашел жену, она была укушена, но ещё не обратилась, но ее живот....он...в общем, начались преждевременные роды и ..ребенок родился. Вот такой, страшный, в черной слизи, отвратительно воняющий. Он разорвал ее изнутри и жена не выдержала, умерла сразу. Я...– очередной шумный вздох, – едва рассудка не лишился. Смотрел, как ребенок извивается на пуповине, шипит, корчится. Она пыталась ползти ко мне, и я... решил покончить жизнь самоубийством. Но...не смог, заперся в подвале и бухал почти неделю, не выходя. Эти твари, они заполонили двор, я слышал даже из подвала, как они пытались попасть в дом, как царапали окна, скреблись в двери, рычали, выли. А потом разбилось стекло. Я был так пьян, что вышел наружу и увидел одного зараженного, он пролез в окно, заляпал этой черной дрянью весь пол, подоконник, стены.. Меня, внезапно, это так выбесило, столько грязи в моем чистом уютном доме...

– У тебя пунктик на чистоте?? – раздался вдруг голос Майи откуда-то из-за наших спин. Они с Роном неслышно подошли и теперь тоже принимали участие в разговоре.

– У меня??? Нет, – растерялся Эдгар. – Но у мамы был, я просто привык так жить, чтоб все было в порядке, чисто, уютно... Разве плохо? Тем более, я был в невменяемом состоянии, я даже не помню, что было дальше, только то, что схватил кочергу из камина и кинулся на тварь. А потом я очнулся в вольере... в нем не было животных и... Наверное, я их выпустил, т.к потом нигде не нашел ни их тел, ни останков.

– А что за животные, – Майя не унималась, ее вечно интересовало не то, что нужно.

– Рысь и медвежонок. Меня с самого начала возмущало присутствие их на территории. Нет, нет, я люблю животных, – вдруг взволнованно проговорил он, видя как Аня убирает руку и скрещивает на груди, гневно уставившись на Эдгара. – Я был против того, что дикие животные живут в неволе, в клетке. Пусть даже и золотой!! Им место на воле, в зоопарке на худой конец, но не здесь же, – Эдгар расстеряно обвел нас глазами, ища поддержки, и Аня смягчилась и снова присела рядом, прижимаясь к его плечу щекой. Да уж, она слишком любит животных, при ней их лучше не обижать даже мысленно.

– Да, я думаю, что я их выпустил. У меня было такое похмелье, голова раскалывалась, мне кажется в тот момент я все еще был очень пьян. Весь двор был усеян трупами тварей, они буквально были везде, с проломленными черепами, свернутыми шеями... Я не помню, как я их убивал и правду говорят, что бог бережет пьяных – я не заразился, не поранился... Потом вернулся в дом, зашёл в детскую, я почему-то думал, что Бет там восстала, а ребенок умер. Только этого не случилось, она так и лежала посреди комнаты, а ребенок все так же извивался на пуповине. И я перерезал ее, накинул на дочку одеяло, сунул в коробку из под куклы и закрыл в шкафу. На полу увидел свой телефон, а в нем кучу непринятых от мамы и братьев. И последнее смс от них, что они едут ко мне. Я так обрадовался, а потом понял, что этой смске пять дней. Пять, сука, дней,– и Эдгар снова судорожно вздохнул, успокаивая свое прерывистое дыхание.

В гробовой тишине мы слушали его рассказ, апокалипсис сломал жизни всем. По-разному изощренно, никого не оставив без внимания.

Эдгар успокоился, и продолжил.

– Я вылетел из дома, заскочил в джип и поехал их искать, раз они не приехали, то я подумал, что должен их найти. И нашел на трассе. Машина брата стояла на дороге, водительская дверь распахнута, а внутри было тело. Наверное, то, что я был все еще не трезв спасло мой разум от окончательного помешательства. Труп моего старшего брата развалился на переднем сидении – он выпустил себе мозги, он застрелился. Я не знаю почему, может не справился с ситуацией, испугался, он всегда был слишком впечатлительным... Но пуля прошла навылет и попала в маму...Я не знаю, как я это вынес, как не слетел с катушек, когда осматривал ее... Рана была не смертельной, она умерла от потери крови, ей никто не оказал помощь. А других братьев в машине не было.

– И много у тебя братьев? – снова Майя

– Четверо, я второй, а всего нас шестеро, есть еще сестра. Она с самым мелким, ему как раз исполнилось шестнадцать, еще в мае уехали к отцу на Гаити, надеюсь этой заразы там нет...

– А я думаю везде так, – рот у девчонки не закрывался

– Помолчи уже, – не выдержал Хавьер и прикрикнул на нее, раздражённо.

– Я.. на чем я остановился? – на Эдгаре не было лица, он снова переживал те события и давалось ему это нелегко.

– В машине не было братьев, – подсказала Аня

– А, да .. Я побежал их искать, метался там че-то по дороге, кричал, как идиот. А потом заметил Тейлора, это предпоследний ... Он... Прятался под машиной, и... Точнее, сперва я услышал лай собак, а потом увидел толпу тварей, собаки бежали за ними и рядом, рычали, лаяли, но эти монстры шли по дороге и вообще не реагировали на них. Даже в моем состоянии я удивился, потому что они, ну вообще никак, хотя некоторые псы хватали их за ноги, одного повалили и разорвали... А потом я понял куда они идут, точнее за кем: двое старичков, метрах в ста впереди. Одному, наверное, лет девяносто было, а второму, может, под восемьдесят. Он опирался на руку первого старичка – тот, что помоложе был ранен, укушен, за ним стелился кровавый след и твари шли по нему. Одна даже опустилась на колени и начала лизать асфальт. Они... же не похожи на зомби, ну не такие, как в кино? Я мало с ними сталкивался и толком ничего не знаю, – Эдгар покачал головой, словно извиняясь за свое невежество в отношении апокалипсиса.

– Ну, мне кажется – это зараженные живые люди. Просто с деформированным сознанием и генами,– опередила я всех своим ответом. Уж я-то точно чуть больше в теме, чем они.

– Странно, а ..

– Это к теме не относится. Ты про ребенка рассказываешь! – цинично и лениво протянул Рон, словно окончательно растеряв остатки страха и уважения к людям.

Эдгар выдохнул, прикрыв глаза:

– Да, о ребенке.. У нее есть имя! Стефани! И мне ничто не помешает свернуть твою тощую шею, если ты еще хоть раз позволишь себе заговорить со мной в таком тоне!!!

Рон закатил глаза, но на этот раз промолчал.

– Ты же спас тех дедушек? – с надеждой спросила Аня.

– Никого я не спас. Я увидел брата, а эти двое привлекли к себе тварей и я смог вытащить Тейлора из-под машины и свалить с ним оттуда незамеченными. Брат мне был важнее, да и опять таки, повторю, я не был полностью трезв, я туго соображал, у меня было жуткое похмелье и то, что я вообще смог найти малого уже было чудом. Мы добежали до моей машины и поехали сюда. Тейлор не ел все эти дни, был напуган и пребывал в состоянии шока, и пока он очухался прошло еще несколько дней. Я за это время выезжал пару раз на трассу, искал третьего брата, но увы. Несколько раз сталкивался с тварями, но успевал спрятаться или убежать, я не хотел рисковать. Ради брата, – словно оправдывался Эдгар. – А потом прекратил поиски... Мы тут с Тейлором все убрали. Бет, маму и Фрэнка, того, что застрелился, похоронили. Трупы бывших соседей вывезли в лес и сожгли в яме.