Текст книги "Восток Соф (СИ)"

Автор книги: Мехри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

26

– Прочла молитву?

– Только что собиралась.

– Ну иди.

Я возвращаюсь в комнату, которую мне выделили как гостье. Она маленькая и в самом конце коридора. Мариям до сих пор не встала. Я с ней подружилась или точнее сказать мы единственные ровесники в этом доме. Остальные дети маленькие. Но почему-то когда она просыпается поздно, никто ее не допрашивает. Это кажется мне несправедливым. Ну и что – что она их дочь. Завтракать я не выхожу, достаточно и той пищи о котором размышляю. Я не могу разобраться, что со мной происходит. Трудно понять все эти чувства тревоги и спокойствия. Но сердце колотится заставляя дышать глубже. Прочтя молитву, постепенно, под влиянием разных мыслей снова засыпаю. Но только закрываю глаза, как со всей живостью является невидимый образ. Его лицо предстаёт во всей своей красе и я смотрю на него не в силах бороться с собой. Безупречный облик олицетворяет самую прекрасную фигуру и лицо. Я тут же открываю глаза и несколько секунд падаю в полное замешательство. Понимаю что это уже переходит все границы. И стыжусь своего воображения. Но именно это и заставляло краснеть, и чувствовать волнение.

– Достаточно! – Приказываю мыслям. – Ты самая глупая девушка на свете. Ты поддаешься чувствам, которые абсурдны и не правильны, и если будешь продолжать в том же духе скоро они сведут тебя с ума. Кто тогда тебе поможет, кто пожалеет? Ты повторяешь ошибки своей подруги и легкомысленно ввергаешь себя в грешное состояние.

– Нет я не буду. Я сильнее, – повторяю успокаивая рассудок. Затем встаю и начинаю одеваться.

Тихонько открываю дверь и выхожу на лестничную площадку.

Ноги сами тянут вперед и не отдавая себе отчета я отправляюсь на курсы. Дорога сегодня кажется скучной и длинной. Пассажиры толпами входят и выходят, отдавливают ноги друг другу и все кажутся одной серой массой. Однако на последних остановках то ли от избытка чувств, то ли от строгого голоса рассудка меня начинает охватывать жуткий и пронзительный страх. – Что я делаю? Мне срочно нужно возвращаться! Выхожу на остановке, чтобы пересесть на обратный маршрут. И предчувствия не обманули. Амин стоит у ворот, широко улыбаясь мне. Я холодею, сердце постепенно замирает и страхи накрывают таким валом, что становится плохо и я падаю на скамейку. Амин тут же прибегает и протягивает руки.

– Что с тобой?

Но от страха я не могу, ни встать, ни ответить. И чувствую, что вот-вот, потеряю сознание.

Он берёт меня за плечо, чтобы поднять, но в этот момент у меня из носа капает кровь.

– Да, ты вся побледнела!

И мне самой становится страшно. Что это за чувства которые заставляют изнемогать. Он помогает мне сесть в машину и заводит мотор.

– Куда мы едим? – Тихо спрашиваю я.

– В больницу, конечно. И часто у тебя так?

– Не стоит в больницу, лучше отвези меня домой.

– Не спорь.

Он гонит как бешеный несмотря на то что пережил. И мне от этого еще хуже. Но не успеваю опомниться, как мы уже доезжаем до больницы. Он снова помогает мне выйти хотя я не хочу принимать эту помощь. Я чувствую в себе сопротивления словно хочу умереть, но только чтобы меня не осудили за слабость. Лучше бы я сегодня вообще не выходила из дома. Мы посещаем кабинет терапевта затем нас посылают в лабораторию сдать общие анализы. Я признаюсь себе, что ожидала немного иной встречи. Грубость или хамство, что угодно, но только не сопереживания. И наконец не выдержав спрашиваю.

– Зачем ты помогаешь мне?

– Ты сама знаешь.

– Можешь быть спокойным я совершенно здорова.

– По твоему бледному лицу не скажешь.

Через час мы возвращаемся в кабинет врача, и мои слова подтверждаются.

– Ты абсолютно здорова, – говорит врачи проверяя мои анализы.

– Тогда от чего у меня такая слабость?

– Причин множество, например стресс. Тебя что-то волнует?

– Нет конечно.

– Ты переживаешь о чём нибудь?

– Нет.

– Тогда может быть проблемы в семье?

– И там нет.

Слова врача начинают звучать странно, словно он понимает мою ложь. И приходится импровизировать.

– Я просто ничего не ела со вчерашнего дня. Это может стать причиной?

– Ну конечно. Врач облегченно вздыхает, а я опускаю руки не в силах больше терпеть свои чувства.

– Я же говорила.

Амин улыбаясь смотрит на дорогу.

– Тебя что дома не кормят?

– Лучше чем тебя.

– Неужели? И поэтому ты такая…. он запинается припарковав машину.

– Какая?

Останавливает рядом с кафе.

– Такая… Приближается и смотрит на мои губы, так вожделенно, что мне остается только поддаться чувствам и вкусить запретный плод. Но в это время совесть неожиданно хватает за горло и шепчет:

– Опомнись! Ты взлетаешь слишком высоко, внушая себе призрачное счастье и можешь больно упасть.

– Если я упаду – то он не даст мне разбитая. Отвечаю подавляя голос. Но он продолжал звучать. Не будь так уверена.

Жизнь непредсказуема. Ты таешь от каждого его слова, но что если он подлец и просто играет с тобой. Сейчас твой расцвет, а что будет когда ты увянешь?

Ты должна уважать себя; не давать собой пользоваться.

Время быстро пройдёт и после пару мгновение слабости ты поймёшь, что ошибалась, но будет уже слишком поздно.

И тут я отворачиваюсь. Амин отходит и удивленно спрашивает.

– Что-то не так?

– Это не правильно.

Он выходит с машины и сдерживает эмоции, но видно как сожалеет.

– Хорошо, если ты не готова, я подожду.

– Нет, – отвечаю я выходя за ним. – Ты не понял. Я никогда не буду готова и если тебя это не устраивает, тогда можешь уезжать прямо сейчас. Он хлопает дверью и с минуты смотрит на меня, но потом неожиданно произносит.

– К черту все! Я могу получить любую, а в тебе я хочу душу.

– Но…

– Молчи! Тишшш!

Подходит и властно касается моих губ. Я застываю. Хочу взглянуть ему в глаза, чтобы увидеть в них подтверждение правдивости его слов. Но он закрывает их ладонью и порывисто целует меня в лоб. Я открываю глаза и в тот же миг понимаю, что отныне исчезли все мои сомнения и я больше не та Соф от которой хотели только смирения. У меня появилась своя собственная страница в книге судьбы. А Амин не тот кто ненавидит весь мир, он научился любить и станет тем, кто изменит всю мою жизнь.

После этого дня все слова накопившиеся в мыслях наконец были сказаны. Каждый день мы встречались после уроков и дурачились до чертиков. Амин посеял в моем сердце невероятное чувство веры в чудеса возродившее мне новые силы. И я готова была переворачивать горы, и как будто бы окрепла. Когда я успела так вырасти духовно? Удивлялась сама себе. Теперь я чувствовала все по иному, а мысли стали легкими одуванчиками. Я начала задавать себе новые вопросы. Они были о будущем. Неужели это и есть счастье? Мне впервые в жизни захотелось, чтобы директор исчез, испарился и забылся. Я так хотела этого, что заставила себя верить в это. Но счастье часто превращает людей в сумасшедших и я оказалась очень податливым экземпляром. Я стала замечать в себе смелость с которым едва могла справиться. Глубокие чистые чувства толкали меня на безумства частью которых были вспышки протеста и странные поступки.

Однажды когда мы с Амином приехали в ботанический сад я ощутила острую нужду в признание. И решила сначала рассказать ему про договор моих родителей с его отцом, а после поговорить с родителями о нём. Уединившись под широкой беседкой мы сели друг против друга и я спросила.

– Сколько времени нужно, чтобы человек наконец понял чего хочет?

– Смотря от широты его горизонтов.

– Они бескрайние.

– Тут уже время неподвластно, главное, чтобы он испробовал то чего хочет и потом задумался подходить ему это или нет.

– Но если дело касается любви и чувства? Ведь люди часто путают истинную любовь с обыкновенной страстью не так ли?

– И это хуже нападения в чистилище. Я знаю что страсть не щадить тех в кого вселится. Она будет сжигать его пока не испепелить всю душу и поэтому прежде чем произносить слова любви нужно хорошенько подумать не страсть ли это и не обман. Но что ты этим хочешь сказать?

27

На следующий день мы встречаемся возле моего временного дома. Людские осуждения меня больше не волнуют.

– Я уже заждался, – говорит он.

Я подхожу и отвечаю.

– Я проспала.

Он сразу обнимает меня и это кажется вполне естественным.

– Как поживает моя красавица?

– Очень хорошо.

– А я вот нет!

Целую ночь пытался хотя бы услышать твой голос во сне. Потом проснулся и подумал, что ты привидение и мы больше не встретимся.

– Нет я вполне живая.

– Ну раз так тогда ты должна принять от меня подарок.

Я беру с его рук коробку и разворачиваю. В ней оказалось красивое колечко.

– Теперь я смогу быть уверенным, что ты только моя.

Я надеваю кольцо на безымянный палец, но оно застряло посередине.

– Вот невезуха, – говорит он выплюнув досаду. – Но ничего хочешь я его увеличу?

– Нет не надо я буду носить его на другом пальце. – И я надеваю его на указательный палец. – А ты потом купишь мне еще.

– Ты удивляешь меня. С виду не раскрывшийся бутончик, но рассуждения больше похожи на опытных старушек.

– Я очень счастлива.

Мы выезжаем с переулка и останавливаемся у маленького парка.

– Твое невинное лицо такое сияющее, что мне не терпится устроить праздник.

Я инстинктивно высвобождаюсь с его объятий и пройдя в сад сажусь на первое попавшееся место.

– А какой?

– Самый грандиозный!

– Я не хочу грандиозный праздник.

– От чего?

– Я не смогу наслаждаться этим моментом пока другие будут мучиться. Амин ухмыляется.

– Какая же ты забавная.

– И почему же не сможешь? – Потому что совесть не позволит. Понимаешь я слишком счастлива, но не хочу расстраивать других.

– Вот как? Здесь ты удивляешь меня. Что за новые идеи. Я думал, каждая девушка мечтает о королевской свадьбе?

– И ты прав, если она урожденная королева.

– Но я знаю наверняка все девушки хотят стать ею хоть на один день.

– А потом превратится в служанку.

– Значит ты видишь меня тираном, который хочет сковать тебя в рабские кандалы брака?

– Нет я вовсе ни это имела в виду.

– И что же ты имела в виду?

– Я хотела сказать, что всякая роскошь мимолетна и превратившись на один день в павлина я не буду ею всю жизнь.

– Значит ты боишься разочаровать меня?

– И в этом ты не прав.

– Тогда в чем же?

– В своей совести.

– Ты перепутала все мои мысли, разве мы совершаем преступление вступая в законный брак?

– Пока что нет. Но мы можем его совершить если будем не осмотрительны.

– В чем?

Я не знаю как объяснить и поспешно отвечаю.

– Мои родители вряд ли позволят нам грандиозный праздник.

– Но они еще не знают, что я раскаялся, а когда узнают думаю простят. Я в этом уверен.

– И все же я не хочу грандиозного торжества.

Амин удивляется и не зная что думать озадаченно отвечает.

– Что ж, я полностью в твоей власти. И если ты хочешь мы завтра же можем отправиться в дом престарелых, и подарим им все деньги, которые я хотел потратить на свадьбу. А сами совершим никах без лишних гостей. Ты согласна принять мои условия?

Наконец камень скатился с души. Но один пункт по-прежнему остался неизбежным это – благословение родителей.

– Я согласна, но мои родители…

– У них не останется выбора. Мы вернемся уже женатыми.

– Но что если они проклянут нас?

– Пока ты со мной мне не страшны никакие проклятия.

Я обнимаю его от избытка чувств, но тут-же отпускаю.

По возвращению до самого дома меня не покидает ущемление совести. Родители все это время доверяли мне, а я так гадко воспользовалась этим доверием. Нет не может быть счастья супругам, которые женятся в тайне. Но как же я могу быть честной, когда боюсь потерять их всех. Ведь общество презирает таких людей, кто делает выбор сам для себя. Хотя я не вижу ничего дурного в том, чтобы желать для себя счастья, потому что теперь точно знаю, что любить и быть любимой – это самое главное что есть на свете.

28

За завтраком Мариям проливает стакан молока.

– Да что ж это такое! – Недовольно произносит Фотима.

– Я только вчера постирала эту скатерть.

– Извини мамочка, я нечаянно.

– Принеси чистую скатерть Соф. Приказывает Фотима, но я сижу уставившись на цветы летящей тюли в балконе словно и не слышу ничего кроме эха скорого брака. До этого я никогда не чувствовала такую приятную истому. И одновременно порхая в облаках неописуемых волнений рисую воображением наш никах. Но все мои мысли окутанные туманной дымкой. Не представляя к чему это приведет я всеми силами борюсь между чувствами и долгом. Эти две титаны заставляют меня переворачивать всю душу наизнанку, чтобы наконец выбрать правильное решение. Однако я не нахожу его. Все кажется таким сложным и неверным, что я путаюсь в них и вновь падаю к истокам мыслей.

Вдруг Фотима бьет меня по локтю и я прихожу в себя.

– Что это с тобой?

Я не хочу их обманывать. Все это время меня постоянно распирало рассказать им обо всем. Но почему-то боюсь этого делать. Наверное все же мои поступки неправильны потому что не могу смотреть им в глаза без чувства всепожирающей совести. Однако успокаиваю себя мыслями, что совсем скоро Амин сам приедет и все расскажет.

Так и отводя глаз я встаю и ускользаю со стола. Фотима изумленно спрашивает.

– Куда это ты?!

– На курсы. – Отвечаю я и тихо закрываю дверь своей комнаты. Немного успокоившись подхожу к комоду и начинаю копаться в своих нарядах.

В итоге выбрав желтое, в ромашках платье, хорошенько поглаживаю его и хватаю бледно молочный шарф.

Ровно в десять часов утра, как и договорились, мы встречаемся в условном месте. Я знаю, что Амин живет на северной части города, но никогда не видела это место.

– Ты пригласил свидетелей?

– Можешь не переживать.

Но как бы он не успокаивал меня, ноги не перестают дрожать. И едва мы проезжаем за ворота, как я начинаю впадать в панику. Его съемный дом оказался величественным двухэтажным особняком. Он тянется в длину до самого забора и представляет собой вереницу бесконечных окон. Такие дома я могла видеть только в фильмах, где декорации впечатляют лучше реального. Мои ресницы застывают в воздухе и появляется невольная улыбка.

– Пойдем, – говорит Амин и я решительно беру его руку.

У входа он пропускает меня первой. Тут до меня доходит что я, только что сделала шаг за барьер между моим миром и его. Парадная гостиная оказалась неописуемо роскошной. Я пытаюсь взять себя в руки, но не могу найти сил сопротивляться всей этой роскоши. Привыкшая к маленьким убежищам я начинаю теряться в просторах этой гостиной. Высокие прямоугольные окна на зло пропускают слишком много света, чтобы я не могла спрятаться в темноте. Мягкие диваны с золотыми подлокотники на бордовых коврах, столешницы с современными вазами и цветами, большой камин и длинные прозрачные занавески придают этой просторной комнате одновременно пафос и уют. Я молчу, но с трудом скрываю свое удивление. Мы проходим в следующую комнату и нас встречает длинный мраморный стол накрытый пиршеством над которой ослепительно сияет огромная люстра. Под властью впечатления я без возражения сажусь куда указывает Амин. А он садится в другом конце напротив меня и слегка надменно улыбается. Но как только я замечаю на себе его насмешливый взгляд, то невольно опускаю глаза. Мне почему-то становится стыдно за такое малодушное поведение. Амин догадавшись в чем дело в ту же минуту решает исправить ситуацию.

– Пожалуйста, съешь что нибудь, – говорит он. – Это все приготовлено специально для тебя.

Я прохожу взглядом над всем столом и еще больше падаю в краски.

– Зачем такое пиршество. Я все равно не съем столько.

– А фрукты, ты любишь фрукты? Съешь хотя бы персики. Я уже пробовал, они очень сладкие.

Я беру один и начинаю забываться от его вкуса.

Мы общаемся без напряжений, что испытывали в начале.

Я ем фрукты с большим аппетитом. Он тоже пробует несколько персиков и инжира. Шутит, рассказывает анекдоты, и по началу я смеюсь, как сумасшедшая, позабыв о приличиях и не замечая ни преград между нами, ни того, что в огромном доме царит неестественная тишина. Но как только моя крохотная совесть подавляет счастье, всё начинает меняться. Лицо отца во всех своих строгих чертах появляется перед глазами и я будто проснувшись от сна начинаю ощущать всю глубину ошибок своего поведения. Амин подходит ко мне, когда я поспешно вытираю свои руки от мякоти фруктов и взяв другую салфетку плавно проходится по моим губам. В это время неожиданно небо разверзается молнией. Я испуганно вскакиваю и вспоминаю, что Всевышний всё время следит за нами, но Амин спокойно спрашивает.

– Ты что боишься грома?

За окнами начинается самый настоящий ливень, предвестник первых восточных холодов. Я прислушиваюсь к шуму за окнами и только сейчас ощущаю полную тишину одинокого дома.

– Когда будут мулла и свидетели?

– Подожди немного.

И взяв тихонечко мою руку он выходит из комнаты.

– Я покажу тебе дом. Сперва мы проходим первый этаж. Амин открывает все двери, но также быстро закрывает их проводя меня все дальше. Он бегло объясняет что это за комната и продолжает открывать все новые и новые двери. Кухня, маленькая столовая имеющая выход к трассе, комната для гостей, спортзал, крытый бассейн гостиная и еще одна гостиная кажутся мне бесконечной вереницей непонятного мира. Я прохожу словно во сне по всем этим огромным комнатам, теряя нить между реальностью и волшебством. В итоге когда мы возвращаемся в парадную гостиную с которого поднимается грандиозная, мраморная лестница мне кажется, что я обыкновенная деревенская девушка чужая этому богатому миру. Но несмотря на эти чувства продолжаю входить и выходить в каждую комнату словно в музей. Они действительно похожи на галереи от того что большая часть из них пуста. Несколько обставлены в современном стиле, но в них отражается отпечаток без людности. И только одна комната оказалась более или менее человеческой.

Мы входим и я ощущаю резкое смущение. В его глазах вспыхивает блеск огней, его взгляд становится нежным и проникновенным. Он говорит в эту минуту очередные комплименты, однако я больше не слышу их. Я лишь ощущаю, как сильно колотиться сердца. Он подходит ко мне и спрашивает.

– Ты боишься меня?

Я смотрю в его глаза и почему-то отвечаю.

– Нет.

Возможно мне хочется быть храброй, а может я не могу думать в этот момент.

– И тебе ни сколько не страшно?

– От чего мне бояться, когда рядом со мной такой смелый и сильный, мой будущий муж.

– Ты любишь меня?

– Да.

– Скажи, а как люди доказывают свою любовь. – Говоря друг другу я люблю тебя.

– И это все? На мой взгляд слишком банально.

– Иногда одного слова достаточно, чтобы выразить миллионы чувств.

– Вполне возможно, но для меня все это звучит так пусто и равнодушно. "Я люблю тебя" хотелось бы что-нибудь добавить. Например, поцелуй.

Он нежно проводит пальцем по моей щеке и только хочет дотронуться до моих губ, но я отворачиваюсь.

Что ты делаешь Соф? – Спрашивает мой внутренний голос. – Ты забыла о грехе? Ты забыла о Боге? И я отвечаю.

– Нет Амин, сейчас это грех.

И не успевает он среагировать, как я увернувшись из под его рук выбегаю из комнаты.

– Нам надо дождаться муллу.

Он подходит, и пытается снова взять мою руку, но я отхожу.

– Не надо. Это грех!

– Как странно, а я думал что ты любишь меня.

– Больше чем ты можешь представить. Но я не хочу быть проклятой грешницей.

С каждой минутой, как Амин пытается прикоснуться ко мне я понимаю, что пробуждается от грез. Мое сердце странно сжимается. Я вдруг осознаю, что нахожусь там где меня не должно быть. И тогда испытывая большую слабость от страха, поворачиваюсь к лестнице и хочу уйти. Никогда еще я не испытывала такого страха, даже когда он обижал меня, оскорблял, угрожал. Потому что сейчас я люблю его, и эта любовь делает меня беззащитной. Минуту назад он шептал мне о мечтах, обнимал, прикасался ко мне так, что я была готова отдать ему всю душу без остатка. Я та, кто должна была ненавидеть его, презирать, проклинать за такие неправильные чувства, но сердце по-прежнему находится под его влиянием. И эти чувства превращаются в неописуемый вулкан всепоглощающего страха. Я борюсь с ними, хочу быть слабой, чтобы избежать жестокой правды, но он говорит мне.

– Если не останешься сейчас, значит ты не любишь меня. Но совесть превращается в тирана, берет все чувства за горло и насмешливо сжимает их в тиски пока я не признаю, что сейчас я лишь играю со своей судьбой, но вскоре могу низвергнуться в пучину мук. – Нет, ты должна помнить о Боге, – твердит рассудок, – ты обязана! Тогда я отхожу от него и выбираю бездну пустоты. Но тут голова начинает кружиться, ноги не слушаются и я понимаю, что мне вот-вот станет плохо. С трудом поборов слабость я кое-как дохожу до лестницы и хочу сделать шаг, но вдруг в глазах темнеет и не сумев сохранить равновесие я падаю. Однако не вниз, а на спасительные руки.

– Что с тобой? – слышу испуганный голос.

Он подхватывает меня на руки и подняв вносит обратно к себе в комнату. Опуская на кровать и снова спрашивает.

– Ты в порядке?

Не в силах ответить я только качаю головой.

Он нежно обвивает мою талию и приподнимая порывисто целует. В это мгновение во мне вспыхивает все что до этого я так старалась усыпить. Пламя обжигает все нутро. Я мучительно ощущаю на своем теле его прикосновения и понимая что не должна этого делать неожиданно начинаю плакать. Если бы я могла сейчас уйти из жизни без особых страданий, это было бы для меня лучше всего. Тогда бы не пришлось сделать усилие, чтобы порвать узы, связывающие мое сердце с сердцем того кто так дорог мне, но из-за которого я не могу рисковать своей верой и честью.

Я ясно осознаю, что отныне должна разорвать все наши духовные нити, потому что не смогу принести требуемую жертву. И со всей силой отталкиваю его от себя. Он падает на бок и удивленно смотрит на меня. Мои глаза полны слез и тело дрожит, но я заставляю себя прошептать.

– Пожалуйста, принеси мою сумочку.

Амин спускает судорожный вздох и тут же выходит из комнаты. Услышав его удаляющиеся шаги я вскакиваю и выхожу в коридор. С каждыми шагами терплю невыразимую муку. Одновременно я боюсь всего, что происходило со мной, и в то же время понимаю, что нужно действовать. Жуткий миг: разочарования, страха и всепожирающего огня! Полная тоски я спускаюсь по лестнице бесшумными шагами. Тихо открываю дверь и выхожу во двор. Там уже не мешкая я бегу к воротам. И выбежав на улицу бросаюсь куда глаза глядят. Через несколько поворотов в волнениях осматриваю улицу и направляюсь в противоположную сторону от той дороги, по которой мы приехали. Смертельная печаль поглощает всё нутро. Я еще не вижу, что меня обманули и корю себя всеми мыслями на которые способна. Но теперь нельзя допускать, ни единого шага назад, ни единой мысли о прошлом и быть может о будущем. Торопливо шагая через улицы не замечаю ничего. Ливень продолжается, как будто назло.

Скудное солнце исчезает за горизонтом ухмыляясь моей легковерности. Но я шагаю не обращая внимание на то что платье уже прилипло к телу, а ноги намокли почти до колен. Не замечаю так же ни сырости, ни холода; тот кто сломлен душой думает лишь о пустоте охватившей его разум и душу. Шагая все быстрее и быстрее захлебываясь рыданиями сама не понимаю куда иду. Вскоре слабость начинает сковывать босые ноги. И когда силы совсем иссякли, промокшая до нитки нахожу безлюдное место и падаю на землю. Несколько минут я сижу подняв лицо к небу. Мои глаза еще никогда не проливали таких жгучих, надрывающих сердце слез. Я не понимаю от чего испытываю такую боль. Тело не перестает дрожать и сердце бешено бьется полная любви и отчаяния. Желает себе смерти, чтобы прекратились все эти безумные чувства. С одной стороны хочется повернуть назад и пройти лишь одно испытание, чтобы потом упиваться счастьем до глубокой старости, но с другой стороны мысль о Боге и родителях прожигает сознание доводя до исступления. Закрываю лицо руками и умоляюще шепчу: "О Всевышний прошу тебя избавь меня от этих страданий. Защити мою слабую душу. Прошу прости мою слабую совесть. Защити от страданий. Ты знающий скрытого и явного, творец небес и земли, Господь и владыка всего. А я ничтожное твое создание сотворенное по твоей воле. И я умоляю принять мое раскаянье и покаяние. Я прибегаю к твоей защите от собственной души от того что могла бы сделать. Ты Велик и Милосердной прошу не оставляй меня." Доведя свою душу до полного истощения я начинаю понимать что брежу. Встаю с места и выхожу на дорогу. Но скоро мои сили достигают предела своих возможностей и отчаявшись останавливаю такси.

Молодой таксист спускает окно и окидывает меня презренным взглядом.

– У тебя есть деньги на проезд?

– Я заплачу по прибытию.

– Я не вожу всяких…

– Вам важнее знать кто я, чем сделать доброе дело? Но я честная девушка и обойдусь с Божьей помощью.

Водитель еще раз окинул меня взглядом и вдруг открывает дверь.

– Ладно, садись.

– Пусть Аллах дарует вам рай, – говорю я вздыхая.

Уже не важно увидят ли

соседи Фотимы меня в таком виде, дохожу до порога и теряю сознание.