Текст книги "Гордый кадетский корпус (СИ)"

Автор книги: Майский День

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Вчера ему казалось, что она предпочла Белика, и выбор выглядел разумным, но связать судьбу с бандитом, которого разыскивает королевская стража, как его не рассматривай, выглядело наихудшим вариантом судьбы.

Утро подступило незаметно, внизу начался обычный шум, который неизбежен, когда следует растопить печи и приготовить еду для толпы голодных постояльцев. Марилев постучал в дверь комнаты Ирре, и на этот раз девушка отворила сразу. Она уже оделась.

Вчерашние тревоги не прошли без следа, выглядела она усталой и встревоженной. На Марилева глянула пытливо и с вызовом, которого он не понял.

Внизу кадеты оказались одними из первых и получили самые горячие с пылу-жару лепёшки и душистую кашу. До Орбота остался один дневной переход, и Марилев решил, что если не удастся вновь договориться с кормильщиком, доедут и верхом.

Возвращаться в фургон актёров казалось теперь немыслимым, разве что труппе, точнее Лине, понадобится помощь. Стражники всё ещё могли передумать и схватить лицедейку. Не успели кашу доесть, а Марилев уже мысленно оправдал намерение снова присоединиться к театру: не потому, что сам этого желал, а потому что так выходило безопаснее для девицы.

Белик, видимо, успел поесть ещё раньше и в общий зал зашёл лишь затем, чтобы взять лепёшек в дорогу. Взгляды студентов встретились, и оба невольно отвели глаза, ощущая себя обманутыми или обманувшимися. Марилев себя точно так и чувствовал, да и на лице Белика виноватое выражение выглядело поселившимся прочно.

Лина завтракать не спустилась, Марилев увидел её лишь когда обоз уже тронулся, она поспешно прыгнула в фургон, словно опасалась садиться в него раньше, чем он поедет. Белик опять пристроился в хвосте рядом с телегой прежнего хозяина, а Марилев сам не заметил, как послал свою кобылу вперёд.

Осведомиться о самочувствии девицы после вчерашних событий – этого, в конце концов, требовали элементарные правила учтивости. Лина заметила его и выглянула из-под парусины. Глаза покраснели, но улыбнулась она храбро, и Марилев почувствовал, что нажитое за ночь благоразумие опять отступает под напором обаяния этой девушки.

Забылись трезвые рассуждения, и сердце просило идти за ней на край света, а надежду хранить даже если и нет для неё оснований. Ну любила она разбойника, так ведь он далеко, кто знает, вдруг мысли о нём исчезнут навсегда, и душа раскроется навстречу новому влечению.

– Забирайтесь к нам! – предложила Лина. – И Белика зовите, вместе веселее, а фургон всё равно почти пустой.

Как тут было отказать? Упоминание Белика показалось чуточку лишним, но Марилев полагал, что уговор они заключили неплохой. Честная борьба его не пугала.

– Я его позову. Ирре, садись.

Она поглядела и опять непонятно, словно оценивала его или прощалась. Спорить не стала, привязала лошадь к задку телеги и ловко забралась под парусину. Марилев развернулся и поскакал назад.

Белик брёл, повесив голову, словно посыпал дорогу грустью и поливал слезами. Приглашение живо его ободрило, шаг сделался шире, он без труда начал перегонять неспешно ползущий обоз. Марилев, помня уговор, ехал рядом.

Впереди и справа уже поднялись из утреннего тумана горы, заснеженные, горбатые. Марилев не сразу сообразил, что именно видит. Он вырос на равнине, и наблюдать эту вздыбленную землю было внове. Повеяло оттуда холодом и неясной угрозой, но Марилев списал тревогу на разгулявшееся воображение.

В фургоне скучать, действительно, не пришлось. Лина разучивала слова новой пьесы и оба, Белик и Марилев, так рьяно взялись помогать, подавая реплики партнёров, что совершенно упустили из виду происходящее вокруг. Только когда кони пошли медленнее, а колёса заскрипели особенно натужено, Марилев сообразил, что это незаметно приблизились хребты, а обоз поднимается на пологие холмы предгорий.

Он выглянул из-под парусины и увидел, что твердь вот-вот опрокинется прямо на телеги, так близка оказалась стена поставленной на бок стылой земли. Казалось немыслимым, что деревья растут высоко над головой, так что снизу видны их торчащие из камня корни, а ещё дальше лежит жёсткая белизна снегов, лишь кое-где прерванная тёмными массивами скал. Красоты этого места поразила, Марилев даже забыл на какое-то время о Лине, да и просто о том, кто он и куда держит путь.

Горы вздымались к небесам, потому что обоз подходил ближе, а потом обступили со всех сторон. Крутизна дороги выросла, кони теперь ступали медленно, с трудом вытягивая возы и кареты. В присущей этому месту тишине особенно гулко разносились звуки: скрип колёс, перестук копыт, всхрапывание усталых лошадей, человеческие голоса. Воздух поредел и колол лёгкие. Марилеву казалось, что путь вверх к седловине перевала был долог, но и он завершился. Повозки двинулись быстрее, морозная дымка поредела, а потом впереди открылась другая сторона земли, и далёкое море очертило её край.

Лине эти пейзажи были не в диковинку, а Марилев смотрел во все глаза и Белик с Ирре тоже. К вечеру спустились вниз и вдохнули тёплый воздух приморской низины. Ночевать предстояло здесь, а в город прибыть завтра утром.

Глава 15

Белику казалось, что сбылись все его мечты. Орбот выглядел волшебным местом. С юга его омывало тёплое море, с севера прикрывали от жгучих ветров горы. В дорожном плаще сразу стало жарко. Несмотря на зимнее время, здесь почти всё время светило солнце и совсем не было морозов, даже по ночам.

Для купаний, конечно, время стояло неподходящее, но Белик рискнул и как-то ночью, когда никто не видит, залез в солёную воду. Как же так: на море был и в нём не поплавал?

Друг магистра Фагора, магистр Арихард встретил его приветливо и поселил в своём доме. Окошко комнатки смотрело прямо на бухту, и, одеваясь утром, Белик часто запаздывал к завтраку, потому что смотрел без устали на корабли. Как же хороши они были в коронах надутых ветром парусов, и сердце следом за ними тянулось в неизведанные дали.

Белик и прежде видал разные заморские товары, но не в таком изобилии. Здешние лавки были наполнены диковинками из самых отдалённых земель, жизнь в городе кипела бойко.

Кстати пришёлся и бродячий театр, раскинувший шатёр неподалёку от пристаней. Каждый вечер на скамьях сидели тесно смотрельщики, актёры давали представление за представлением. На недостающие роли легко нашли замену, и услуги Белика больше не требовались, но Лина часто приглашал его посидеть сбоку от раскрашенных холстов, а как-то он опять исполнял роль Рариса, когда лицедей, взятый на вакансию, подвернул ногу и захромал.

У магистра Арихарда оказалась большая семья, хотя обычно преподаватели жили одиноко. Поскольку брать с него плату за постой маг отказался, Белик всячески помогал по хозяйству, а работы в доме хватало. Помимо жены у магистра Арихарда было четверо детей. Две старшие дочки, тринадцати и четырнадцати лет чрезвычайно обрадовались появлению в доме молодого человека и неумело кокетничали с ним. Старший мальчик десяти лет, смотрел с восторгом и рвался сопровождать нового товарища везде. Самый маленький ещё лежал в колыбели.

Девицы были бойки и любили прогулки, но без сопровождения, конечно, не выходили из дому. Теперь, когда в доме поселился Белик, у них появилась возможность бродить по всему городу и даже посещать пристани, куда их особенно тянуло. Для ещё большего соблюдения приличий, девушки называли гостя с севера кузеном.

Таким образом гулять отправлялись всей компанией. В середине Белик, важный, в лучшем своём платье, по обе стороны кузины Тина и Кора, а маленький Шак носился вокруг, так как чинно шествовать ему было ещё не по возрасту. Неуёмная детская энергия то уносила его вперёд, то возвращала к компании. Случалось, он затевал с Беликом серьёзную беседу и путался под ногами у сестёр. Они сердились и старались его прогнать. Внимание кузена нравилось им ничуть не меньше.

Белик, у которого тоже имелись сёстры, держался с девушками свободно, без стеснения. Юны они были на его взгляд, да и худенькие хрупкие фигурки ещё не налились женской округлостью. Девчонки они, хоть и старались держать себя как важные дамы. Ну да им полагалось немножко, да кичиться: магистр Арихард происходил из дворян, хотя и обедневшего захудалого рода.

С Марилевом Белик виделся редко. Братья поселились в лучшей части города на холме, где снимали полдома у зажиточной семьи. Марилев приглашал Белика навещать их, но тот считал, что злоупотреблять посещениями не следует. Хотя обучение в магических школах одного города несколько стёрло социальные границы, здесь, где имелось и лучшее общество и всякие другое, полезно было вести себя осмотрительно.

Белик опасался, что его визиты в верхнюю часть города её обитатели сочтут дерзостью, а подвести магистра Арихарда, выставив себя субъектом с чрезмерными притязаниями, очень не хотелось. С ним в родном доме не обращались так радушно. Хозяйка старалась подкладывать за обедом лучшие куски и смотрела с расслабляющей нежностью. Возможно, мечтала о временах, когда собственный сын превратиться в такого вот юношу.

Однажды Белик, по обыкновению, прогуливался с кузинами и кузеном возле пристаней, где пахло морем и товарами из дальних стран, а над линией залива торчал лес опутанных снастями мачт. Здесь удавалось увидеть странных людей из-за моря, услышать чуждо звучащие речи, поглазеть на другие диковинки. Девушки, порывались пойти дальше, но благоразумие останавливало Белика. Всё-таки много здесь было грубых на вид мужчин и не следовало слишком удаляться от городских улиц.

Наблюдая за разгрузкой очередного прибывшего из дальних стран судна, Белик случайно глянул на дорогу, по которой не так давно приехал в город и увидел группу всадников, как раз спускавшихся с холма.

Кони шли устало, видно, проделали немалый путь. Мужчины, числом пять, все при оружии, конечно же, не имели оснований опасаться разбойников, но всё равно эта кавалькада показалась необычной. Не было при ней ни груза, ни запасных лошадей. Только по очень важному делу пускаются в путь вот так налегке, да ещё зимой.

Поскольку девицы увлечённо следили за разгрузкой и домой не спешили, Белик решил, что не будет вреда, если он дождётся всадников и рассмотрит их получше. Собственные дела его в данный момент не тревожили, но за безопасность Лины он переживал. Вдруг это королевские стражники опять решили допросить актёров?

Мужчины спустились с холма. Предчувствуя долгожданный отдых, кони пошли рысью. Белик наблюдал, делая вид, что смотрит на корабли. Дорожных масок проезжие не надели, и вскоре он рассмотрел и лица. Стражников Белик запомнил хорошо, потому сразу понял, что это не они, но передний на крупной серой лошади показался знаком. Не сразу Белик сообразил, что перед ним тот самый мужчина, что сидел в харчевне мастера Лотена и расспрашивал о кадетах.

Напрасно всполошив Марилева в прошлый раз, Белик чувствовал себя виноватым. Хорошо, что всё обошлось и через лес кадеты проехали невредимо, но ведь могло сложиться иначе. Сейчас Белик сообразил, что судьба решила расплатиться с ним, дав возможность по-настоящему услужить Марилеву.

– Белик, мы устали, пошли домой, – как нельзя более кстати сказала старшая из девиц, Кора.

– Да, – поддержала Тина. – Смотрите, какие-то люди едут. Может быть, гонцы? Подождём, когда проскачут мимо, а то придётся глотать пыль.

– Пожалуй, загулялись мы сегодня, – охотно согласился Белик. Теперь ему не терпелось отделаться от девиц.

Шака мрачные люди на усталых конях почему-то встревожили, он подбежал ближе к Белику и сёстрам. Ученик магов не опасался, что соглядатай его узнает. Разве придёт в голову нормальному человеку, что прислужник из харчевни и прилично одетый юноша, сопровождающий двух дам – это один и тот же человек?

Белик полагал, что на них вообще не обратят внимания, но вышло по-другому. Всадник на серой лошади повернул голову и пристально вгляделся в обеих девиц, не так, как любуются женской красотой, а словно хотят кого-то узнать. Он что же, следил не только за кадетами, но и имел в виду другой интерес?

Кора надменно отвернулась и опустила на лицо покрывало, обнаружив, что её дерзко рассматривают, и Тина последовала примеру старшей сестры, но всадник уже потерял к ним интерес. Все пятеро проскакали мимо, и Белик сразу заторопил кузин домой.

Тревога ли обострила восприятие или просто дозрело что-то в голове, но этот интерес к молоденьким худеньким девушкам сработал как подсказка. Странности, которые прежде не бросались в глаза потому, что объяснение их выглядело неправдоподобным, разом сложились как черепки разбитой чашки. Белик просто поразился собственной слепоте. Как он раньше мог не видеть того, что просто бросалось в глаза?

Ирре не парень, а девушка. Именно поэтому её ищут родственники, наняли для этого людей, именно потому Марилев, которому в принципе нечего бояться, пустился в бегство. Что его связывает с этой юной дамой: любовь или семейные узы – не так и важно. Главное, они вместе, и им грозит опасность.

Едва доведя кузин и кузена до дома магистра Арихарда, Белик тут же пустился в новый путь, в аристократическую часть города. Здесь он тоже бывал на прогулках с дочками своего хозяина и место знал неплохо. Дом, где жили кадеты, находился прямо за общественным садом. Что ж, если у соглядатаев нет специальных сведений, искать им придётся долго. Город велик, полон приезжих, а Марилев вёл себя осмотрительно.

По пути Белик время от времени оглядывался, делая вид, что глазеет на окрестности, но слежки за собой не обнаружил. Конечно, её и не могло быть, поскольку он здесь был никому не известный чужак, просто хотелось предусмотреть всё.

Марилев, к счастью, оказался дома. Он сразу вышел навстречу, заметив, видно, гостя из окна, но едва начал радушно приглашать зайти, как осёкся и пристально вгляделся в его лицо. Белик подосадовал на себя за то, что не смог спрятать тревогу лучше.

В гостиной, куда оба торопливо прошли, он сразу приступил к делу.

– Я видел сейчас того человека, что показывал тебе в харчевне мастера Лотена. Он приехал в город верхом по той же дороге, что и мы, с ним ещё четверо.

Марилев едва заметно нахмурился, жестом предложил Белику сесть, сам устроился напротив.

– Спасибо! – сказал он. – Ты верный друг.

– Я подвёл тебя в пути, подняв ненужную тревогу.

– Лучше было ошибиться и уехать, чем рисковать и остаться.

Марилев вздохнул, наверное, уже соображал, что делать дальше. Белик решил, что время умолчаний пора заканчивать и вводить в действие эпоху прямоты.

– Если я могу чем-то помочь, я имею в виду существенно помочь, только скажи. Наверное, недаром судьба столкнула нас тогда на улице.

– Я пока не знаю… – начал Марилев и замолчал, быстро оглянувшись.

Ирре легко сбежал по ступеням. Глядя на него теперь, куда более внимательно, чем прежде, Белик уже почти не сомневался, что перед ним девушка. В голову не приходило, что в кадетском корпусе может учиться не мужчина, а то давно бы разглядел. Наверняка все окружающие рассуждали так же, потому тайна и продержалась так долго. Парни ведь обращают друг на друга мало внимания.

Интересно, Марилев-то знает, что его брат на самом деле сестра? Пожалуй, иначе не оберегал бы так ревностно. Чувствуется в нём непритворное усердие искреннее любящего человека. Быть может, они сбежали, чтобы пожениться? Почему тогда этого не сделали, да и на Лину Марилев смотрел с таким пылом, что не верится в его увлечение другой. Запутанная история и трудно понять, как глубоко можно в неё влезть, чтобы не показаться грубым.

– Я всё слышала.

– Ирре! – предостерегающе воскликнул Марилев.

– Белик догадался, что я не то, за что себя выдаю. На его честном лице всё видно, и он не предаст, потому что на нашей стороне.

– Конечно, – пробормотал Белик.

Он неожиданно смутился. То есть уже отчасти привык к мысли, что юный кадет – девушка, но лишь теперь сообразил, что и общаться с ним… с ней надлежит как с дамой. «Кузины» не могли сконфузить как ни старались, да и гулял он с ними законно и прилюдно, а здесь, в тишине уединённого дома, приличия казались особенно, просто насущно необходимыми.

Белик встал и поклонился, как, наверное, приветствовал бы графиню не меньше. Ирре ответила с достоинством уверенной в себе дамы. Она держалась теперь не как мальчишка и сразу показалась взрослой и сознающей свою привлекательность. Стушевавшись, Белик наблюдательности не утратил и сообразил: если приодеть Ирре, да избавить от безобразного парика, выйдет настоящая красавица, а что телом ещё не налилась, так это с годами приходит, у иных вообще только после замужества.

Как Марилев ухитрился не влюбиться в неё, постоянно находясь рядом? Разве что она и, правда, его родственница. Чтобы скрыть замешательство, точнее его причину, Белик заговорил:

– Эти люди проехали мимо меня, когда я гулял с дочками магистра Арихарда. Тот мужчина, что сидел в харчевне оглядел внимательно обеих девушек, а издали любую из них вполне можно принять за Ирре переодетую в женское платье. Так я сообразил, что ищут они, скорее всего не Марилева, а его младшего брата или сестру.

– Да, меня, – подтвердила Ирре.

Марилев поглядел на неё и нахмурился, вероятно, не одобрял лишней откровенности. Белик, ободренный поддержкой, продолжал:

– В городе они вряд ли сразу вас найдут, хотя нельзя исключить возможность того, что соглядатаев послали раньше. Вы ведь не можете рассчитывать на то, что знаете в лицо всех своих врагов и их подручных.

– Что ты предлагаешь? – спросил Марилев.

– Мы с кузинами гуляем возле пристаней так часто, что я уже хорошо изучил это место и знаю какой из кораблей куда направляется и когда его загрузят новыми товарами, освободив от старых. Если вы решите отплыть за море, я смогу помочь: заранее купить места и вызнать точное время отбытия корабля, а как безопасно доставить Ирре на борт, если недруги следят за портом, мы ещё придумаем.

Марилев опять оглянулся на Ирре. Она сначало тихо стояла у лестницы, но потом подошла ближе и опустилась в кресло, чтобы Белик тоже мог сесть.

– Я не могу требовать такой жертвы ни от одного из вас, – сказала она. – Да и нельзя всю жизнь бежать от судьбы. Наверное, я поступила глупо и пора вернуться домой и всё забыть.

Марилев вскочил и подошёл к ней.

– Я обещал тебе защиту и не предам, чтобы ни случилось!

Его голос прозвучал излишне резко, но Белик понимал: зашли уже так далеко, что отступление теперь выглядело бы изменой, причём с обеих сторон. Чувствуя себя крайне неловко, Белик поднялся опять и заспешил к выходу, говоря на ходу:

– Вы решайте, как поступить, а я, чтобы не терять время, сейчас отправлюсь в порт и там всё осторожно разузнаю. Пригодится это в дальнейшем или нет, лишняя осведомлённость точно не повредит. Я вернусь ближе к вечеру.

– Веди себя осторожно, – сказал Марилев, провожавший до порога. – Кто знает, насколько опасны эти люди.

Он выглядел рассеянным и полностью погружённым в свои мысли. Белик решил, что исчезает вовремя. Эти двое сейчас на краю земли и собственной судьбы тоже, их надо оставить наедине, чтобы осознали, наконец, всё, что между ними накопилось.

На улице Белик зорко, хотя и незаметно огляделся и неторопливо пошёл прочь. Спешащий человек привлекает внимание, сберегая мгновения, можно потерять всё.

Без девиц в порту оказалось куда как проще. На Белика если и глядели, то мельком, ничьего внимания он не привлекал, когда простодушно расспрашивал о кораблях и дальних странах. В кабачке у пристани моряки готовы были болтать о чём угодно.

Правда, к немалой своей тревоге Белик заметил тут же одного из приехавших с незнакомцем из харчевни мастера Лотена всадников. Тот живо расспрашивал о путешествиях, придирчиво уточнял, на каком из стоящих в порту кораблей, он сможет плыть с наибольшим комфортом.

Белик оценил хитрый ход и старательно прислушивался к разговорам, стараясь выглядеть ещё более бесхитростным провинциалом, чем был на самом деле. Так оба разведчика получили немало ценных сведений. Всадник скоро ушёл, а Белик решил задержаться и понаблюдать ещё немного.

Он опасался, что весь отряд вернётся, чтобы перекрыть беглецам возможный путь к кораблям. Спешить сейчас не следовало. Противник имел численное преимущество, и открытая схватка с ним могла закончиться плачевно, особенно для Белика, не имевшего возможности прикрыться от последствий сословными привилегиями.

Из кривоватого окошка кабачка открывался вид на дорогу, и Белик время от времени поглядывал в ту сторону. Не то чтобы он опасался, что на поиски Ирре прибудет целая армия, просто внимательность уже вошла в привычку.

Клубы пыли он заметил издали. Свежий морской ветерок относил их в сторону, и тогда видно становилось, что по дороге опять едут всадники, а не телеги нового обоза. Судьба, должно быть, решила сегодня прилежно испытывать выдержку бедного ученика магов.

Белик расплатился и пересел ближе к оконцу, откуда мог без помех наблюдать за новыми путниками. Подозрения его действия вызвать не могли: почему и не поглазеть молодому парню на приезжих, не так и много событий происходит в городе, чтобы разумно было упускать ещё одно.

Когда кавалькада приблизилась, Белик различил, что эти странники масками не пренебрегли. Узнать их было трудно, тем более что одежду и амуницию покрывал изрядный слой пыли, но Белик уже видел этих людей и имел повод и возможность запомнить. Валлан и его три помощника.

К тревоге за Марилева и его подругу прибавилась другая, едва ли не большая. Неужели эти люди приехали сюда потому, что кто-то из шпионов обнаружил, что в театре опять появился Рарис, актёр или разбойник, теперь не суть важно.

Белик подавил порыв вскочить и немедленно мчаться к Лине. Вместо того отодвинулся так, чтобы его не заметили ни в окно, ни зайдя ненадолго в кабак. Эти враги знали его хорошо. Он получил преимущество, заметив их первыми, и следовало любой ценой его сохранить.

А ещё решить, куда мчаться в первую очередь, когда так неожиданно и друзья и возлюбленная стали отчаянно нуждаться в его помощи. Он уже пообещал содействие Марилеву и знал, что данное слово не нарушит, но инстинкты велели защищать в первую голову Лину. Ей грозит каторжная тюрьма, если стражники не поймают Рариса и решат отомстить подруге и товарке по театру. О том, что Лина защищала разбойника как любовника, он сейчас старался не думать. Надежда, что она забудет беглеца и обратит внимание на того кто рядом, сейчас окрепла как никогда.

Всадники проехали, и Белик вышел на яркий ещё предвечерний свет. Перед ним легли две дороги, а выбрать предстояло одну.