Текст книги "Гордый кадетский корпус (СИ)"

Автор книги: Майский День

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Глава 17

Белик успел в театр до того, как там появились стражники. Представление ещё не началось, но актёры уже переоделись к выходу и бродили за холстами декораций, твердя роли. Давали новую пьесу, и шатёр бойко набивался публикой.

Лина в воздушном наряде лесной феи выглядела ослепительно, и на какое-то время Белик вообще забыл, зачем пришёл. Ах, с каким удовольствием он стал бы фавном и сидел у её ног среди ручьёв и кущей.

Действительность отрезвила быстро. Белик не забывал также что и Марилев в опасности и его замечательная подруга Ирре. Узнав, что они поженились, он искренне обрадовался и совсем не потому, что Марилев теперь не был ему соперником в борьбе за внимание Лины. Просто эти двое существовали в его представлении рядом. Они вместе учились, бок-о-бок обедали в харчевне, занимались усердно фехтованием. Прежде братья, сейчас – супруги они стали одним целым гораздо раньше, чем осознали это сами, а может быть, не осознали до сих пор.

Какие бы причины не выгнали Ирре из дома, теперь она под надёжной защитой. В Марилева Белик верил твёрдо. Всё у них будет хорошо никто не вправе разлучать новобрачных.

Лина выслушала его молча, только сдвигала и разгоняла подрисованные углем брови.

– У стражников свои дела, – деланно улыбнулась она. – Они везде ездят, и вряд ли гоняются только за Рарисом, да и от меня им какой прок? Он уехал и с той поры не появлялся.

Искусственность послышалась Белику в её голосе, словно звучал со сцены. Он возликовал в душе, узнав, что соперник всё ещё далеко, но тут же радость омрачили сомнения. Лина говорила равнодушно, а любовь не гаснет так быстро, в этом Белик был уверен.

Он сделал вид, что принял всё за чистую монету и по обыкновению устроился в сторонке, понаблюдать за представлением.

Тревога не отпускала. Судьба Рариса, надо сказать, не волновала его ни в малейшей степени: наразбойничал – отвечай, но вот Лина могла пострадать из-за преданности тому, кто был её недостоин. Уберечь лицедейку от посягательств как преступника, так и закона Белик считал своей главной задачей.

Он решил бдительно стеречь Лину до той самой минуты, как она затворит за собой дверь спальни, а потом пуститься разыскивать Марилева с женой.

Представление шло своим чередом. Актёры убегали на помост, возвращались, иногда говорили что-то Белику, он рассеяно кивал. В зале смеялись и хлопали, пьеса пришлась публике по душе. Белик иногда припадал к дырочке в парусине и оглядывал ряды скамей.

Стражники там не появлялись, а ведь могли пройти, и не заплатив за билет. Марилев с Ирре тоже не пришли, хотя у Белика мелькала мысль, что для них этой сейчас самое безопасное место. На людях даже королевская стража постарается вести себя тихо, а уж недруги Марилева тем более.

Спектакль подходил к концу, и ничего ужасного не случалось, но Белик понимал, что злые дела творятся в сумерках. Он поджидал Лину возле закутка, где она переодевалась, и уверенно предложил руку. Она странно посмотрела на него, прекрасная как на сцене, так и в жизни. Глаза таинственно мерцали, отражая редкие огни масляных фонарей.

Пока шли торопливо по тёмной улице, Белик ощущал, как дрожит маленькая ручка, а пальцы нервно теребят ткань. В общем зале постоялого двора царил привычный шум, здесь собирались и моряки, и торговцы с ближайшей улицы. Белик проводил Лину наверх. У двери в свою комнату она оглянулась, проверяя, нет ли кого рядом, потом кивнула Белику, чтобы он зашёл.

Он так удивился, что повиновался без возражений. Тысяча мыслей разом пронеслась в голове, сердце подпрыгнуло в груди, повлажнели ладони. Неужели эта красавица всё же обратила на него внимание? Быть может, его преданность смогла растопить лёд? Пальцы их сплелись, и Белик ощутил, как горячи её ладони.

– Белик, милый, ты ведь любишь меня? Помоги, прошу! Ты уже оказал услугу, когда рассказал о стражниках, но их много и Рарис не сможет ускользнуть, если ты не поможешь нам!

Сердце упало обратно на место и превратилось в тяжёлый ком. О чём он только думал, на что надеялся?

– Хорошо, – сказал Белик. – Что нужно делать?

Разве он мог отказать, не внять этой мольбе? Женщина, которую обожал, просила о содействии. Да, она любила другого, но кто волен в движениях сердца? Белик ощущал себя усталым, почти больным, но решимости не утратил.

– Этой ночью из города отплывают два корабля, один от торговой пристани, другой от промысловой. Рарис должен уйти с рыболовецкой шхуной, но стражники будут караулить его. Ты переоденешься в его платье, и мы вместе пойдём на другой причал и сделаем вид, что собираемся спастись бегством на купеческом судне. Валлан опять примет тебя за него и все кинутся следом, тогда Рарис сможет спокойно уплыть.

– Хороший план, – вздохнув, одобрил Белик. – А что будет с нами?

– Что они смогут сделать? Мы просто скажем, что захотели покататься по морю.

– Так поступают влюблённые, – уныло сообщил Белик.

Лина замерла, всё ещё сжимая его пальцы в своих ладошках.

– Я выйду за тебя, – сказала она торопливо, – и постараюсь быть хорошей женой. Ты славный, и я слишком долго морочила тебе голову.

– На всё готова, чтобы его спасти?

– Да, на всё!

– Ну и ладно. Я помогу просто так, не нужна мне награда. Когда сердце так полыхает, нельзя гасить его обыденностью, получится одна горечь. Однажды ты отправишься к нему за море, и вы будете счастливы.

– Спасибо! – прошептала она.

Белик молча кивнул и отнял ладони. Пока он накидывал бархатный плащ Рариса и пристраивал на голову его широкополую шляпу, Лина торопливо уложила в корзину немного еды и вина, а потом завязала большой шалью, чтобы выглядело так, словно они с вещами спасаются бегством.

Спустились по лестнице на задний двор. Здесь было темно, но Лина, наверное, осмотрела его днём на такой вот случай и уверенно провела спутника мимо карет и фургонов.

– Надо было сделать вид, что мы уезжаем сушей, – шепнул Белик, перешагивая через лежащие на земле оглобли.

– Они бы не поверили, только сумасшедший способен пуститься сквозь леса, где беглецов легко догнать.

– Да, пожалуй.

Они быстро шли по тёмным улочкам. Белик одну руку предоставил Лине, а в другой нёс узел, делая вид, что он тяжёлый. Добропорядочные обыватели уже лежали в постелях, и лишь из кабаков доносился гул голосов. Проходя мимо освещённых дверей, беглецы ускоряли шаг.

Белик уже начинал чувствовать себя заговорщиком и едва удерживался от того, чтобы начать нервно оглядываться. Когда повеяло солёной свежестью моря, он почувствовал облегчение. Действие приближалось к развязке.

Судно нагрузили ещё днём, напоследок завозили продовольствие, которое доставили только теперь. Рабочие лодки сновали между пристанью и кораблём, чуть в стороне дежурили судёнышки почище, чтобы препровождать на борт возможных пассажиров.

Закутанная в покрывало Лина и Белик, старательно прикрывавший лицо подошли к самой крайней. Договориться с лодочником не составило труда. Вскочили сами, погрузили узел, и вот уже вёсла вспенили воду.

Белик рисковал в этом предприятии своим благополучием и любимую девушку терял навсегда, но необычность происходящего захватила. Он оглянулся на пристань и заметил там одного из стражников, торопливо шагавшего по настилу.

Впереди вырастали мачты торговца. Сквозь открытые порты крутого бока с лодок передавали груз. Так захотелось взойти на это судно и уплыть с ним прочь от земли, где его не любят, что Белик едва сдержал слёзы.

Лина порывисто дышала рядом. Когда обогнули волнорез, она схватила Белика за руку. Он понял, в чём дело, глянув в море.

Вдали исчезал, светя едва заметными огнями, другой корабль. Прекрасная лицедейка прощалась с любимым. Белика охватило страстное желание забыть собственные сгоряча сказанные слова, повести желанную в храм, и съесть вместе с ней свадебный хлеб. Пусть её сердце уплыло с рыбным кораблём, оно вернётся, когда Белик неустанной заботой заслужит любовь. Он так хочет счастья!

Порыв вспыхнул и погас, оставив после себя боль, а потом стало не до душевных терзаний. Другая лодка врезалась в борт, и гребец разразился проклятьями, презрев даже уважение к сидящей на корме даме.

– Попался! – произнёс знакомый голос.

Валлан вместе с подручным выдернули Белика на свою лодку, едва не опрокинув при этом оба судёнышка, и завернули ему руки за спину. Он не сопротивлялся, надеясь, что Лину оставят в покое, но гребцу велели поворачивать, потому надежда рассеялась в дым.

Вскоре обе лодки ткнулись в пристань. Белика вытащили на доски настила, повели прочь. Лина торопливо шагала рядом. Она начала было капризно рассказывать что-то про романтическую прогулку на лодке вдвоём, но Валлан грубо оборвал его.

Белик запоздало сообразил, что очередное разочарование может до такой степени рассердить этого человека, что он, не моргнув глазом, просто арестует ученика магов вместо разбойника. Они похожи, ничего не стоит выдать одного за другого, а на каторге последние различия сотрутся от непосильного труда и лишений.

Ясно как наяву, Белик осознал, что из-за романтического желания помочь возлюбленной спасти преступника, он сам может оказаться на его месте, причём не совсем без вины, ведь содействие побегу уже наказуемо. Впервые он понял, что неразумно отпустив своё сердце гулять, где ему вздумается, он рискует лишиться головы. Понимал ведь, что страсть эта бессмысленна, но тянулся за красочным огоньком чужой судьбы.

Валлан грубо тащил пленника мимо складов. На берегу к процессии присоединились ещё двое, так что мысль о бегстве в темноту пришлось отбросить. Взывать о помощи? Да кто услышит и захочет помочь?

Лина уже молчала, поняв, что они попались. Её тоже подталкивали довольно грубо, хотя рук не заламывали.

Белик отчаянно пытался сообразить, что ему теперь делать, и тут двери одного из кабаков распахнулись, и на улицу вывалилась целая толпа ярко разодетых моряков. В том, что шёл одним из первых, Белик неожиданно узнал кадета, приятеля Марилева и даже вспомнил имя.

– Хильдеальд! – крикнул он.

Пятерня стражника сразу запечатала рот, но юноша уже обернулся. Выглядел он сейчас совсем не так уныло, как бывало в харчевне – мученик плохо дававшихся ему наук. Плечи расправились, высоко поднялась голова, а пёстрый наряд шёл ему гораздо больше скромной одежды кадета.

– Белик? – удивлённо сказал он и решительно преградил путь процессии стражников. – Эй, молодцы, извольте объяснить, что тут происходит.

Другие моряки присоединились к нему. Один из них, постарше, так походил на Хильдеальда, что не приходилось сомневаться в их родстве. Белик мотнул головой, сбрасывая закрывшую рот ладонь, и заговорил с напором о том, как пригласил подружку покататься на лодке, а едва они отплыли от берега, набросились стражники. Торопясь всё сказать, пока слушают, он объяснил, что его уже принимали за другого, но сколько же можно чинить обиды почтенному студенту школы натуральной магии?

Глаза кадета засверкали грозно. А старик улыбался и всё поглядывал на него, явно гордясь сыном или внуком, Белик так и не понял степени их родства. Хильдеальд произнёс внушительно, словно не парень он, а взрослый мужчина:

– Я могу подтвердить личность этого человека и засвидетельствовать, что знаю его и никакой он не разбойник. Рарис вы сказали? Нет, это Белик, студент, обладатель ключа лучшего по знаниям, и если вы немедленно его не отпустите, мы все сейчас же пойдём в ратушу. Я как законопослушный подданный короля не потерплю насилия над честным обывателем.

Компания моряков, плечистых и крепких как на подбор вполне могла разметать стражников словно котят. Кроме того, Белик заметил, что Валлан, по-видимому, знает старого моряка и не горит желанием причинять вред его знакомым. Дело решилось быстро, и, пробормотав, что он вполне удовлетворён свидетельством столь почтенных подданных короля, Валлан вместе со своими людьми исчез во тьме.

Хильдеальд рассмеялся от души и хлопнул Белика по плечу.

– Пойдём-ка я провожу тебя и твою красотку, а то эти ребята опять выскочат из-за угла. Хватать честных студентов, конечно проще, чем вылавливать разбойников по лесам.

Белик охотно принял помощь. Сначала доставили Лину на постоялый двор, потом дошли до дома магистра Арихарда.

– Счастья тебе! – сказал, перед тем как уйти, Хильдеальд. – Когда увидишь Марилева, передай, что всегда буду помнить его как отличного товарища и желаю постичь до конца магическую науку. Сам я оказался к ней неспособен, да и не жалею о том ничуть. Лучше я отправлюсь с отцом в море, вот где придусь кстати.

Они попрощались, и Белик постучал в дверь. Отворили ему сразу, в доме, несмотря на ночное время, царила суматоха. Кора и Тина носились вверх и вниз по лестнице, взволнованно щебетали. Шака должно быть, прогнали спать, но слышно было, как он ныл в своей комнате.

Белик не успел спросить, что случилось, как увидел Ирре, спускавшуюся по ступеням.

– Белик? – воскликнула она. – Я думала, врач пришёл.

– Да что случилось?

– Марилев ранен. На нас напали, и он дрался с ними.

Ирре выглядела совершенно потеряной, на платье её Белик заметил тёмные пятна, скорее всего, кровь. Она крепко прижимала к груди свадебный хлеб, уже испачканный и замусоленный, но Белик не рискнул его забрать. Он понимал, что Ирре держится за этот символ благополучия и счастья, как за последнюю надежду.

Вдвоём поднялись по ступеням. Дверь в комнату Белика оказалась плотно затворена, и он понял, что раненого разместили там.

– С ним магистр Арихард, – объяснила Ирре и поглядела на Белика, словно он немедленно уверит её в волшебных умениях наставника.

– Магистр сведущ в науках! – внушительно произнёс Белик. – Ты не бойся, он вылечит Марилева.

Он крикнул кузин и велел им увести Ирре на женскую половину дома и помочь ей умыться и переодеться. Сами девицы не решались это предложить, смотрели на замужнюю даму с почтением, хотя она и была по виду их ровесницей.

– Отдохни, Ирре. Марилеву приятно будет увидеть тебя чистой и свежей.

Когда девушки увели новобрачную, он, деликатно постучав, вошёл в комнату. Кадет лежал на кровати. Лицо белее полотна, глаза закрыты. Магистр склонился над столиком в углу, готовя зелья. Остро пахло травами.

– Как он?

Арихард поднял смуглое лицо, всегда такое улыбчивое, а сейчас исчерченное морщинами заботы.

– Плохо, но вытащим. Врач уже зашил его раны, осталось выгнать из тела магию злого оружия.

– Я могу помочь?

– Тебе нельзя, мальчик. Иди отдыхай. Я не отойду от его постели пока не сделаю всё, что смогу. Убивать новобрачного это такое зверство, с которым мириться нельзя.

Он улыбнулся, становясь прежним. Белик поглядел ещё раз на Марилева и вышел. Закончился один день, а словно целая жизнь осталась за спиной, и пора начинать новую.

Через неделю Марилев поправился настолько, что магистр Арихард и врач позволили ему уехать. Как раз и обоз отправлялся в нужную сторону. Нужды скрываться теперь не было, и для раненого наняли карету. С тех пор как Марилев пришёл в себя, Ирре просто светилась счастьем и не отходила бы от его постели, когда бы магистр Аристар своей властью не отправлял её иногда отдохнуть.

Любовь, что ощущалась в каждом её движении, взгляде помогала, наверное, ничуть не хуже горьких микстур, и Марилев выздоравливал быстро. Глядя на их довольство, Белик ощущал себя обновлённым. Его чувство к Лине осталось в прошлом и лишь иногда бередило душу, так старая рана, по рассказам бывалых воинов, напоминая о себе, болит к ненастью.

Белик ехал с новобрачными в карете, но лишь затем, чтобы помогать при нужде, а ещё чаще шёл пешком. Влюблённым не вредно было побыть наедине, да и ходьба успокаивала медленно заживающее сердце.

Дорога оказалась нетрудной, почти приятной, и вскоре показались островерхие крыши города. Марилев, как человек семейный, снял дом прямо напротив здания гордого кадетского корпуса. Распоряжения он отправил голубиной почтой, и к приезду новобрачных всё оказалось готово.

Белик помог раненому выйти из кареты и подняться в спальню. Марилеву переезд не повредил, но он всё ещё был слаб. Уложив друга и укрыв пледом, Белик перетаскал вещи. Слуг нанять не успели.

Зайдя попрощаться, он застал в спальне обоих супругов. Они смотрели друг на друга, но повернулись, когда он вошёл.

– Не покидай нас надолго, – попросил Марилев.

– Боюсь, мне неудобно будет часто приходить, всё-таки мы разного круга и здесь такие вещи не оставляют без внимания.

– Главное, что ты верный товарищ! Я так много обрёл в этом нежданном путешествии. Хотел защитить девушку от нежеланного брака, а оказалось, что мы любим друг друга и теперь просто будем счастливы.

– Я очень рад за вас. Кто же тот негодяй, что посмел принуждать благородную девицу выйти замуж против её воли?

Марилев поглядел на Ирре, словно и сам этого не знал, а она выпрямилась на стуле и храбро вздёрнула носик.

– Теперь, когда всё разрешилось так удачно, я открою секреты. Неважно, как зовут негодяя, потому что существенна лишь причина его злодейства. Я дочь герцога Мэлта, его единственный ребёнок. Сложилось так, что у титула и земель рода нет прямого наследника, поэтому получить всё должен был мой супруг. Отец погиб раньше, чем смог найти мне достойного мужа, и претенденты как стервятники набросились, желая любой ценой получить куш. Немногие оставшиеся друзья помогли бежать. Я мечтала сама найти человека, достойного владеть наследством отца, и я его обрела.

Она поглядела на мужа и залилась краской. Белик видел, что для Марилева всё сказанное тоже явилось полной неожиданностью, но считал, что его друг вполне достоин свалившейся на него чести.

Оставив будущих герцога и герцогиню вдвоём, Белик вышел на улицу и привычно свернул к знакомому переулку. Вот здесь они столкнулись с Марилевом впервые и началось их странное знакомство. Здание гордого кадетского корпуса всё так же надменно взирало на мир, но стало уже привычным, почти родным.

Белик пошёл к своей магической школе, но потом свернул в харчевню мастера Лотана. До начала занятий оставалось ещё два дня, и следовало узнать, требуются ли там его услуги.

Обеденное время уже закончилось, а ужин ещё не подавали, в зале харчевни было почти пусто, лишь незнакомый старик пил пиво у окна, да за столиком рядом с кухней сидели друг напротив друга Дора и Тайталь. Белик обрадовался, хотел окликнуть приятеля, но застыл на месте, пытаясь понять, что с ним происходит.

Сколько раз он видел Дору, разговаривал с ней, относился тепло как к сестре и надёжной товарке, но ни разу не пришло ему в голову глубже заглянуть в собственное сердце. Лишь теперь, когда она сидела с его другом, и головы их так доверительно сблизились, он понял, что любил её уже давно. Ослеплён был Линой, но любил только её, Дору, и ведь она тоже была к нему неравнодушна.

Вспоминая все те мелочи, которых прежде не замечал, он убеждался в том, что держал в руках своё счастье, но не увидел, так оно оказалось близко. Уехал прочь и, конечно же, Дора забыла его, глупца, не разглядевшего удачу прямо под носом.

Любовь Марилева и Ирре словно волшебная лампа осветила всё вокруг, и Белик ясно как никогда понял, что и он мог бы заполучить такое чудо, окажись хоть чуточку умнее. Теперь слишком поздно. Дора потеряла надежду на его взаимность и выбрала Тайталя. Им хорошо вместе, и Белик ради дружества к ним обоим должен спрятать свои чувства так глубоко, чтобы никто не смог их разглядеть.

Он всё ещё стоял столбом, не решаясь шагнуть вперёд, боясь, что не сумеет спрятать горечь разочарования, когда его заметили. Тайталь вскочил первым, просиял довольной улыбкой.

– Белик, а мы как раз говорили о тебе!

Он подошёл ближе, вгляделся.

– Да ты никак прозрел, друг мой! Судя по тому, как жадно ты смотришь на Дору, понял наконец, где твоя судьба. Я-то давно заметил, как она по тебе сохнет. Иди к ней, с тех пор как ты уехал, дня не было, чтобы она не тосковала, а я всё убеждал, что ты не такой слепец, каким иногда кажешься, и разлука поможет понять то, чего до сих пор в себе не узрел.

Ещё не веря, что всё так хорошо, как просто быть не может, Белик шагнул вперёд. Дора так и осталась на месте, словно иссякли последние силы, но глаза её сияли и катились из них прозрачные слезинки. Белик шагнул ещё ближе, и тут она не выдержала и бросилась к нему на шею, а он обнял пышный стан и едва не задохнулся от восторга. Так всё оказалось естественно.

Прижимая к себе лучшую девушку на свете, ощущая, как она доверчиво рыдает у него на плече, он понял, что вот это и есть счастье. Не ослепление мишурным блеском красоты, а преданность и нежность, то, что разглядишь не сразу, зато потом не сможешь отвести глаз.

Белик закружил Дору по залу, едва не сшибая столы. Мелькнуло довольное лицо Тайталя с улыбкой до ушей, и тут Белик увидел, как из кухни выходит мастер Лотен. Понимая, что ведёт себя вольно, он едва не выпустил Дору из крепких объятий, но сразу передумал. Пусть видит отец, как надёжно его дочери в кольце этих рук и благословит идти в храм.

– Дора, ты будешь моей женой?

– Да! – ответила она, а мастер Лотен улыбнулся в бороду и огромными ручищами сгрёб обоих.

Вот всё и решилось! Боги простили ему ошибки и помогли прозреть, и он понял, что всё прежнее было долгой дорогой на чужбине, и только теперь он пришёл домой.