Текст книги "Гордый кадетский корпус (СИ)"

Автор книги: Майский День

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Сам он залезть обратно не мог, точнее такое предприятие заняло бы много времени. Не хватало только, чтобы рассвет застал их тут или погоня.

– Ирре, дорогая, прошу тебя, сделай над собой усилие! – взмолился Марилев.

Неизвестно, что помогло справиться с бедой, но девушка шевельнулась и медленно начала сползать ближе к краю, отчаянно цепляясь за скользкие доски, не решаясь на последний шаг. Вот уже болтаются в воздухе трясущиеся коленки, ещё вздох, и вся Ирре неловко полетела вниз.

Марилев поймал её, но на ногах устоял с трудом, пошатнулся и, чтобы вернее сохранить равновесие крепко прижал девушку к себе.

Странно. Ему казалось, что кафтаны довольно толстые, но даже сквозь эти слои ткани он ощутил, что Ирре действительно не парень. Вроде бы такой казалось худенькой, а поди же ты, почувствовал в ней женское сразу. Марилев поспешно отстранил Ирре, опасаясь смутить, да и собственное замешательство следовало утаить. Не к случаю приходились лишние переживания.

Она вцепилась в его плечи, должно быть, ещё не пришла в себя после падения, и тогда он просто подхватил её на руки и спрыгнул на землю. Твердь под ногами быстро привела Ирре в себя, и к тому моменту, когда Марилев подобрал мешки и плащи, она уже опомнилась и послушно шагнула следом, едва он позвал.

Рядом с воротами нашлась и калитка, да ещё не запертая, даже перелезать не пришлось. Через неё выбрались на узкую улочку. Осталось обогнуть конюшни и выйти на главную дорогу.

Здесь теснились возы и кареты. Часть из них нашла своё место в сараях, но немало осталось просто возле конюшен. Возчики по очереди караулили общее добро. Следовало показаться им, а то, обнаружив, что шедший всё время пешком Белик, ведёт в поводу двух оседланных коней, они могли поднять шум.

Марилев спокойно вышел из тени, но стал так, чтобы от входа в общий зал его не видели. Ирре, как послушный младший брат держалась рядом. Один из доглядчиков заметил их и шагнул ближе.

– Получили известие, что дядя наш совсем плох, – объяснил Марилев возчику. – Решили ехать немедля.

– Опасно ночью на дорогах-то.

– Что поделать, полезно быть поблизости, когда речь идёт о наследстве, – вздохнул Марилев.

Показалось, или Ирре вздрогнула и словно съёжилась от этих его слов? Неужели решила, что он меркантилен, раз такие отговорки первыми пришли на ум? Марилев знал по опыту, что денежные мотивы наиболее понятны людям, а значит, быстрее других потеряются в обыденности, этим соображением и руководствовался. Хотел заговорить с Ирре, объясниться, но не успел.

События начали развиваться, причём все сразу. Стукнула дверь конюшни и появился Белик с рыжими в поводу. Едва он повернул в тесное пространство между возами, как распахнулась дверь общего зала и наружу высыпали сразу все подозрительные приезжие. Четверо. Следили, должно быть, за тем, что происходит снаружи. Жаль, не удалось вывести лошадей на задний двор, но о такой возможности Марилев даже не думал, зная, что ночной конюх ни за что не позволит трогать прочно запертые на ночь ворота.

Белик оглянулся. Сообразительность его как всегда оказалась на высоте. Он оставил поводья и, пропустив коней мимо себя, шлёпнул по крупу одного, а потом и другого. Рыжие лениво затрусили вперёд и без труда позволили Марилеву себя поймать.

Подсаживая в седло Ирре, он оглянулся и увидел, что двое из преследователей бросились к конюшне, а двое прямо к ним, но Белик стал у них на пути, и Марилев подумал, что напрасно он так усердствует, помогая кадетам, как бы самому голову не проломили.

Посмотрев назад ещё раз, уже на скаку, обнаружил непонятную сумятицу, но пока без преследования на хвосте. Оставалось дать шенкеля и скакать вперёд. Белик парень неглупый и сумеет вывернуться без драки, да и спрос с него невелик.

Глава 11

Белик слышал, как кони остановились, а потом цокот подков по мёрзлой дороге начал уверенно удаляться. Отлично, кадеты в сёдлах и теперь их догонит только ветер. Те двое, что бросились в конюшню, пока ещё выведут своих и даже если пустятся в путь охлюпкой отстали они существенно.

Двоих, что рвались навстречу, Белик как бы не заметил, но когда они попытались отпихнуть его с дороги, словно невзначай пошатнулся, да так, что один из противников полетел от подножки кувырком, а второй сунулся носом между возами. Яростная брань обоих дала понять, что самое время вспомнить забавы беспечной юности и сыграть роль деревенского дурачка.

Белик кинулся со всем усердием помогать тем, кого сам и опрокинул. Вылупив глаза, он многословно извинялся, называя «господ» всеми титулами, какие смог припомнить, а себя бестолковщиной и увальнем. Его прилежание привело к тому, что неизвестные ещё какое-то время не могли заняться своим делом, а стук копыт рыжих лошадей уже затихал вдали.

Пришла пора озаботиться целостью собственной шкуры, то есть сделать вид, что устрашён последствиями своей неуклюжести и пуститься в бегство, но один из противников оказался слишком ловок или чересчур разозлён. Удар по голове бросил Белика сначала на стылую землю, а потом и совсем в беспамятство.

Добрый мир вернулся изрядной болью, но кто-то приложил холодное к затылку, и стало легче. Белик отлично помнил, что успел поссориться с целой компанией и приходить в себя, быть может, не самое разумное, что сейчас можно сделать, но быстро передумал. Врагов поблизости не ощущал, и слишком нежные ладони поддерживали его голову, такие ласковые, что глаза открылись сами.

Прекрасное лицо оказалось так близко, что Белик поначалу решил, что спит и видит сон. Девушка, которую он лицезрел почти всегда в свете рампы и на гребне восхищения толпы, склонилась над ним как простая смертная и бережно вытирала его лоб нежной тканью женского платка. В этот миг Белик забыл о кадетах и собственной дерзости, о грозящем наказании за организацию чужого побега. Да пусть бы хоть совсем голову оторвали эти подозрительно суровые всадники, лишь бы она в последний миг бытия оказалась на коленях этой феи! Вот счастье привалило!

Лина нахмурилась, но Белик тут же понял, что сердитая гримаса предназначена не ему, потому что лицедейка резко повернула голову, так что метнулись вдоль щеки роскошные кудри и произнесла сурово:

– Какое право вы имели избивать этого юношу? Вчетвером на одного! Я его хорошо знаю, он почтенный студент магической школы и никому не сделал зла.

Мысль о том, что Лине известно кто он, а значит не так уж и безразлична она к преданному поклоннику, оглушила почище кулака или чем там его приложили – этого он не видел и потому не запомнил. Белик едва не уплыл в страну блаженство на волне грёз, но всё же чуть повернул голову, чтобы обозреть супротивников.

Враг оказался всего один, тот, что был главным из четверых пришлых. Сердитое лицо пятнала ссадина на скуле. Неловко получилось. Белик в пылу азарта позабыл, что имеет дело с дворянином и может здорово поплатиться за испорченную благородную физиономию. Он немедленно решил, что надо продолжать со всем усердием изображать деревенского дурня: городские так охотно верят в глупость и неуклюжесть селян, что уловка, наверное, подействует.

Хотя, придётся тогда выставлять себя невежей перед всеми, пуще того – на глазах у Лины? Сердце подпрыгнуло в груди, вышибая из головы разум. Желая выиграть время, Белик закатил глаза, словно устремляясь обратно в уют обморока, но рассерженный дворянин не желал далее считаться с его слабостью, притворна она или подлинна.

Грубо схватив за отвороты кафтана, он сдёрнул Белика с упоительного ложа милосердия и швырнул на один из бывших в зале стульев. Упасть отсюда значило совсем уронить себя в глазах дамы, поэтому пришлось удержаться на месте.

– Моё почтение, благородный господин, – заговорил Белик, ощупывая обеими руками голову, словно сомневался, что она стала на нужное место. – Двое юношей попросили сделать одолжение и оседлать им коней, а потом я хотел почтительно посторониться и дать дорогу господам, что приехали с твоей милостью, но там было так тесно, мало места, что я нечаянно толкнул их, но не хотел, всё вышло случайно, а мне за это раскололи череп, я просто чувствую, как шевелятся его кости.

Лина чуть слышно фыркнула рядом. Белик поглядел на неё из-под ладони. Прелестная лицедейка стояла, гордо вздёрнув подбородок, и одной рукой царственно опиралась на обшарпанный стол сельской гостиницы. Так она показалась хороша, что Белик едва не бросился к её ногам вместо того, чтобы морочить голову приезжему дворянину. Номер в любом случае грозил не удастся; ни тени сочувствия не мелькнуло на смуглом лице, но и с кулаками сей господин не набросился. Смотрел остро, словно взглядом прошить старался и узелки затянуть, но гнев держал в узде.

– Прелестная Лина, не могли бы вы оставить нас с молодым человеком наедине.

– Да мне и тут неплохо! – ответила актриса и задорно стукнула каблучком в истоптанные доски пола.

Защищала! Белик едва последний разум не потерял от восторга, но трезвая мысль в сознание пробилась. Вдвоём попасть в переплёт ничуть не лучше. Дворянин – человек явно непростой, и такое заступничество выйдет лицедейке боком. Лучше бы ей держаться подальше.

– Ну, я не прочь поговорить. Быть может, его милость объяснит мне вину, а то я не понимаю, – сказал Белик, осторожно откашлявшись, и опять ощупал голову как предмет торга.

Резон в его действиях был. Увечье, нанесённое студенту-магу это совсем не то, что разбитая башка простого крестьянина, тут уже можно обращаться в суд. Дворянин, скорее всего, действовал не сам, да и вряд ли мог оценить в полумраке степень понесённого спорным предметом ущерба, так что сомнения возникали.

– Пойду, спрошу стаканчик вина! – заявила Лина.

Подмигнув Белику, она развернулась и пошла к кухне, качнулись юбки, и словно невзначай обозначилась под ними на мгновение стройная линия бедра. Белик прикипел взглядом и смотрел бы вслед, не отрываясь, если бы дворянин не повернул его пострадавшую голову, крепко ухватив за подбородок.

Чёрные глаза глядели испытующе и, кажется, даже с любопытством.

– Тебя как зовут, будущий маг?

– Белик.

– А меня – Валлан. Так кто были те двое юношей что к тебе странствующему студенту, обратились с просьбой оседлать им лошадей, хотя в конюшне постоянно дежурит парень, который охотно оказал бы любому проезжему эту услугу?

– Мне заплатили, а деньги никогда не повредят, – нашёлся Белик и побренчал медью в кармане. – Я на учение зарабатываю, так что всякую работу делать привык, в том числе и за конями ходить.

Надо же, монетки не вытрясли – спешили или кого постеснялись?

– За плату, значит? Что ж, ты предан своим друзьям. Они оценят это, когда мои люди приведут их назад.

Белик прикинул, насколько серьёзна угроза. Трое мужчин против двоих юношей это много, но Марилев великолепно владеет мечом, да и на кулаках неплох, как-то просил Белика подучить его на заднем дворе и сделал большие успехи. Родич его, конечно, ещё ребёнок, но тоже не промах. Впрочем, о чём он думает? У Марилева хватит ума и хладнокровия уйти от погони, с толком использовав обеспеченную поддержкой Белика фору. Так что напрасно господин Валлан надеется.

– Я их не знаю, – на всякий случай заявил Белик. – Откуда мне? Они же благородного сословия, с таким как я водиться не будут.

Дворянин разглядывал его, хмуро сдвинув брови.

– Но видеть ты их видел.

– Да, разглядел. Одни моих лет, только ростом чуть пониже, в дорожном плаще в маске, другой совсем мальчик, по разговору вроде родич первого.

Описать кадетов могли и другие люди из каравана вздумай Валлан их опросить, так что врать не имело смысла, да и правда вполне могла повысить доверие к другим речам. Белик рассуждал здраво.

– Были у них вещи?

– Дорожные мешки, и настолько тощие, что я удивился. Ясно, что ради такой мелочи вьючную лошадь можно было и не нанимать.

– Ну пойдём, глянем не осталось ли чего в их комнате.

– Эй, я честный человек и в чужие дела нос не сую.

– А я королевский стражник, и совать нос в чужие дела – моя работа.

Эти его слова услышала и Лина, она как раз вышла из кухни, протянув Белику стакан с тёмным как кровь вином. Замешательство выразилось на её лице, но упрямый задор победил.

– Я порядочная девушка и конечно, не позволю себе войти в комнату мужчин, но прогуливаться по коридору не возбраняется никому.

Белик опомниться не успел, как на его предплечье легла маленькая ладошка, пальчики сжали плотную ткань рукава. По лестнице поднимались важно, словно королевская чета. Валлан пропустил их вперёд и пошёл следом.

В коридоре, куда выходили двери спален, Белик не забыл сделать вид, что понятия не имеет, где остановились кадеты. Дворянин весьма выразительно подтолкнул в нужном направлении. Нетрудно было заметить, что гнев его остыл, зато разгорелось любопытство. Он поглядывал на юную пару как сытый кот, которому дали ещё каши.

Забавлялся? Кто разберёт намерения королевского стражника? Он мог и притворяться добрым, да отходчивым, чтобы усыпить бдительность Лины или их обоих. Белик твёрдо решил держать ушки домиком и ничего не упускать из виду.

В комнате царил беспорядок, но весьма умеренный. Белик не вошёл вместе с Валланом, остался в коридоре. Окажись эта каморка усыпана золотом и можно было взять сколько хочешь, он и тогда не отклеился бы от Лины. Собственно говоря, соображал он неотчётливо, благоразумие наплывало временами, но откатывалось под напором обратной волны восторга.

Валлан не настаивал, да и делом своим занимался не слишком усердно. Белик ожидал, что он мигом перевернёт всю обстановку, как торопливый грабитель, а он лишь огляделся при свете снятого в коридоре фонаря, да подобрал какую-то мелочь, кажется, платок или клочок бумаги. Раскрытое окно тоже не заинтересовало. Дворянин лишь выглянул наружу, но почти сразу вернулся в коридор.

Казалось, теперь он готов приступить к беседе, но тут снизу долетел шум, и стражник быстро двинулся по коридору, сделав Белику и Лине знак следовать за ним. Оба не мешкали. Лицедейку, возможно, будоражило естественное любопытство, но Белик ощущал нешуточную тревогу за Марилева.

В опустевшем обеденном зале хмуро дожидались старшего трое мужчин, пускавшихся в погоню за кадетами. Судя по мрачным лицам, успех их предприятию не сопутствовал. Белик и Лина опять обменялись взглядами, и он получил ещё одну улыбку. Вот ведь как резко повернулась жизнь. Пускаясь в это путешествие, он лелеял мечту видеть её издали и мельком и даже мечтать не могу, что совсем скоро пройдётся с ней под руку и станет почти другом прекрасной лицедейки.

Было от чего растерять остатки здравого смысла, но крохотную его частицу Белик всё же сохранил. Марилева эти господа не поймали и теперь возьмутся за того, кто помешал. Самым здравым поступком было бы поспешное бегство через так и оставшееся открытым окно, но покинуть свою королеву Белик не мог даже помыслить. Он воздел голову высоко, как дворянин и приготовился принимать любую участь, какую пошлёт ему злая судьба.

Валлан выслушал доклад без особого огорчения. До Белика долетали только отдельные слова, да и то потому, что он обладал отменным слухом. Трое стражников доскакали до конца деревни, там остановились, чтобы определить, точно ли беглецы покинули её. Среди полей и перелесков не так легко было высмотреть двух всадников, зато звуки разносились далеко, но именно их и не обнаружили преследователи.

Ночная тишина лежала над дорогой, не стучали нигде звонкие подковы. Мужчины бегло осмотрели тот край деревни, куда ускакали двое, но все дворы стояли запертыми, и нигде не угадывалось движения и конского ржания. Если же сбежавшие юноши затаились в зарослях, обнаружить их до утра не представлялось возможным.

Валлан поглядел с любопытством, и Белик невольно приосанился: почётно всё же иметь приятелей таких ловких, что обвели вокруг пальца королевскую стражу, вот только опасение, что, уйдя от этих людей, кадеты могли наткнуться на кого похуже, мешало ощущаться себя совершенно довольным. Разбойники всё ещё безобразничали в здешних лесах, и лучше бы доблестная стража занималась их поимкой, а не гонялась за будущими магами.

Дав своим людям новые поручения, сути которых Белик, к сожалению, не расслышал, Валлан повернулся к нему.

– Почему твои друзья так поспешно пустились в бегство? У них есть основания опасаться кого-либо?

Белик и сам размышлял об этом, причём весьма основательно, но выводов не сделал. Кадеты явно пустились в дорогу после появления в городе незнакомца, подмеченного в харчевне. Кто был этот человек, Белик так и не узнал, но вряд ли принадлежал к королевской страже. Повадки он показывал другие, да и, похоже, знаком был кому-то из кадетов лицом.

Получается, нашлись у братьев причины поспешно покидать гордый кадетский корпус, но что могло толкнуть дворян не из последних на этот шаг, Белик и представить себе не мог. Скрываясь от недругов, Марилев и Ирре не только отправились в дорогу с обозом, что было вполне безопасным, но отважились ускакать в полную лихих людей ночь на равнины, а вот это уже грозило закончиться скверно. Белик пребывал в растерянности, но показывать её гордому дворянину не собирался.

– Сердечные дела! – заявил он, многозначительно кивая.

– Ну да, нож под ребро от разбойника с большой дороги будет как раз делом сердечным! – усмехнулся Валлан.

После чего он потерял к Белику всякий интерес. С одной стороны будущий натуральный маг не мог не почувствовать облегчения от того, что стража не намерена его преследовать, но с другой ощутил лёгкую обиду. Быть в центре внимания столь значительных особ оказалось довольно лестно, вот и Лина одарила благосклонностью, когда он был в гуще событий. Вдруг она теперь отвернётся от бедного студента, поскольку даже страже короля он оказался не нужен?

С трепетом воззрился он на девицу, снова становясь робким и неуклюжим. Она улыбнулась. Маленькая ладонь не спешила покидать его рукав.

– Ты ведь путешествуешь с обозом? Хочешь, перебирайся в наши фургоны. Кстати, и подзаработать появится возможность. Следующий привал будет в большом селе, там мы хотим дать представление.

– А чем я смогу помочь? – замирая от восторга спросил Белик.

– Несколько наших актёров принуждены были уехать по делам, и директор не нашёл пока замены. Ты сможешь сыграть небольшую роль.

– Я – на подмостках?

Словно все мечты начали сбываться разом. От охватившей невзначай слабости едва не подкосились ноги. Сражаясь со стражниками или пытаясь обмануть Валлана он и то не испытывал такого сокрушительного волнения.

– У тебя получится! – сказала Лина и опять улыбнулась.

Проводив её до комнаты, Белик готов был лечь тут же у дверей на истоптанные доски, но всё же у него хватило благоразумия спуститься в общий зал. Путникам разрешалось ночевать за небольшую плату на лавках вдоль стен.

Стражники уже исчезли, объятый волнением Белик не сообразил заметить – куда. Он дал монетку прибиравшемуся в зале слуге и устроился поближе к очагу. Тот давно прогорел, но не успели ещё подёрнуться золой оранжевые угли. Белик улёгся на лавку и приготовился погрузиться в сладкие мечты, когда здоровая молодая натура победила, и вместо этого студент натуральной магии провалился в глубокий сон.

Глава 12

Рыжие за день не перетрудились и охотно поднялись в галоп. Звонкий топот отлетал от стен домов, плясал над дорогой, а когда вырвались из села на просторы полей, погнал тишину прочь.

Светили только звёзды с небес, но глаза уже притерпелись, и Марилев неплохо различал окружающее. Впереди темнела роща, а то и лес, дорога втекала в сумрачный строй притихших безлистных деревьев. Разбойники, конечно, не поджидали за первым же кустом, но совсем сбрасывать их со счетов тоже не следовало. Кроме того беспокоил поднимаемый шум. В морозном воздухе звуки вообще разносятся далеко, а подкованные добрым железом кони издают их немало.

Едва деревья обступили со всех сторон, как Марилев натянул поводья и поехал шагом, а потом и совсем спешился. Ирре тоже хотела спрыгнуть с седла, но он прикрикнул на неё с суровостью командира, ведущего свой отряд по неприятельской территории. В сущности, так и было. За пределами села простирался неизведанный мир, и каждый куст мог таить опасность.

Дорога впереди лежала плоская и открытая, оставаться на ней не стоило. Марилев, ведя в поводу обоих коней, свернул в заросли. Под деревьями казалось теплее и темнее, хотя голые ветви не обещали защиты, как от ветра, так и от звёздного света.

Ирре послушно пригибалась к конской шее, когда попадались низко нависающие сучья. Она вела себя благоразумно и хотя ночь явно страшила ее, как и высота навеса там, в заднем дворе, испытания переносила терпеливо.

Время от времени Марилев останавливался, чтобы прислушаться, но преследователи оказались то ли неоправданно хитры и сумели приглушить шум своего передвижения, то ли просто не рискнули пуститься в ночную погоню.

Последнее с одной стороны внушало надежду, с другой тревожило. Четверо всадников могли быть осведомлены об опасности местных шаек лучше проезжих кадетов.

Как и всякий человек, выросший в деревне, Марилев умел определять путь по звёздам. Держать направление на юг не составляло для него труда. При этом он старался не удаляться от дороги. В лесу могли встретиться препятствия, преодолеть который без твёрдого пути было бы сложно. Именно там и следовало ожидать засады, но Марилев решил пока не тревожить себя этой заботой.

Ирре дрожала от холода или страха, но не жаловалась. Марлев отдал ей свой плащ.

– Те люди, что прибыли на постоялый двор следом за нами не решились на погоню или просто убедились, как трудно отыскать кого-то в ночной тьме, – объяснил он Ирре, чтобы её успокоить. – За лесом наверняка есть фермы, вполне вероятно, что мы отыщем там ночлег.

– А разбойники?

Может быть, они отдыхают в своих берлогах до весны? Что за радость лиходейничать в такую стужу, да и страже нетрудно прочесать зимний лес, видный насквозь.

– Какой смысл торчать здесь ночью, когда все добрые люди спят в своих постелях? – рассудительно произнёс Марилев, пытаясь убедить не только Ирре, но и себя. – Выгоды не отыщешь на пустой дороге, а мы просто будем понемногу ехать вперёд. Набредём на жильё и там дождёмся обоза.

– Думаешь, нам безопасно путешествовать с ним дальше?

– Ирре, я не берусь судить о том с каким упорством эти люди готовы тебе преследовать. Если это вообще те люди, которых надлежит опасаться.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила девушка.

Голосок тонкий, да ещё дрожит. Марилев сообразил, что сам напугал её ненароком. Осторожнее надо выбирать слова, она и так натерпелась. Он попытался представить себя девушкой ночью в лесу на рыжей лошади и в компании парня, который вроде неплох, но кто знает, когда ему надоест её защищать. Нехорошее ощущение. Тяжкое. Как бы убедить Ирре, что он не оставит без поддержки. Побратимов в беде не бросают, да и просто так тоже.

– Ты успела разглядеть кого-нибудь из них? Мне показалось, что это люди другого полёта, не из той компании, что хочет тебя приневолить. Повадка их мне знакома, а затеявшие дурное дело ведут себя иначе.

– Я видела, но никого не узнала.

– Вот и посещает меня мысль, что устрашились мы не тех, кого следовало. Что ж, будем надеяться, что обошла нас стороной новая беда, даже если не отвязались от старой.

Ирре промолчала, и Марилев дальше повёл в поводу обоих коней.

– Я сумею тебя уберечь, – сказал он, обернувшись, чтобы тихие слова достигли девичьих ушей. – Я и мечом неплохо владею и на кулаках меня Белик учил.

Показалось или она улыбнулась? Разве под маской и двумя плащами разберёшь?

– Спасибо.

– Только не дрожи и не бойся. Ночь нам друг сейчас, а не враг, она уютна и позволяет оставаться невидимыми, ну почти.

Марилев замолчал, потому что зорко озирать дорогу тоже было полезно для дела общего спасения. Лес то сгущался, и приходилось осторожно пробираться сквозь чащу, то редел и просвечивал так, что становилось не по себе. Когда впереди наметилась совсем лысая поляна, Марилев невольно придержал коней, не решаясь вот так сразу выйти на звёздный свет.

Отдалённый шум подсказал ему, что поступил правильно. Звук отражался от деревьев, дробился, частично лес его гасил, но даже на значительно расстоянии Марилев понял, что встречь их движению скачут всадники. К частому стуку копыт не примешивался скрип тележных осей, грохот колёс по твёрдой дороге.

Ирре припала к конской шее, подобралась в седле, словно стремясь сделаться меньше, Марилев огладил тёплые морды: совсем рыжую и с проточиной, ласково заговорил, успокаивая лошадей. Они пока вели себя смирно, только насторожили уши, да чуть более нервно стали жевать удила.

Звук приближался и скоро на дороге, неплохо видной с этого места показалось тёмное пятно. Марилев невольно проверил, легко ли вынимается меч, и пожалел, что не взял с собой лук или арбалет. Сражаться с группой нелегко, но что они делают здесь ночью в лесу? Разбойникам выгодно вести себя тихо, а честные люди не скачут без нужды галопом, сотрясая округу и загоняя коней.

Кавалькада пронеслась мимо. Марилев всеми силами старался успокоить своих лошадей, которые не слишком уверенно чувствовали себя в лесу и жаждали присоединиться к скачке, но успел разглядеть достаточно.

Облачение и оружие выдавали в этих людях рыцарей большой дороги. Такие маленькие шапки и меховые куртки без рукавов носили только они. Одежда, которая хорошо грела и не мешала скрываться в лесу, скакать или бежать среди деревьев. Вооружены неплохо, если не сказать хорошо, их четверо. Что же могло напугать до такой степени, что у лошадей пена летела с удил, а возможно и кровь.

Кобылы успокоились, когда безумную кавалькаду пронесло мимо, но стоило ли двум юным кадетам ехать дальше? Если взрослые оружные мужчины в панике спасаются бегством, не лучше ли юноше и девушке тоже повернуть назад?

И нарваться на тех же бандитов, только немного пришедших в себя.

– Двинемся вперёд! – сказал Марилев.

Он проследил, чтобы Ирре крепче взяла поводья и сел на свою лошадь. Лучше быть наготове и лицом к лицу встретить любую опасность, а ещё полезно оказаться в седле, чтобы спастись бегством, если угроза окажется неодолимой.

Опустевшая дорога страшила ещё больше, чем тёмный лес. Подковы звонко цокали по обледеневшей земле даже на шагу. Оглядываясь, время от времени, чтобы убедиться, что с Ирре всё в порядке. Марилев поехал по середине тракта.

Рыжие, как будто, успокоились, когда под копытами оказалась привычная дорога и шагали довольно бойко. Учуй они дикого зверя, наверняка нервничали бы и рвались скакать прочь. Нет, не медведь устрашил разбойников, не зимняя стая волков, нечто иное подстерегло их в чаще и спугнуло там, где, возможно, они сами караулили случайную добычу.

Дорога пошла вниз, спускаясь в глубокий овраг. Заросли по обе её стороны сгустились так, что проехать через них уже не представлялось возможным. Отличное место для засады. Марилев порадовался, что был осмотрителен и не спешил. Проезжай они здесь немного раньше и попали бы прямо в руки лесных людей.

Холод прошёл по спине при одной мысли об этом. За себя Марилев не переживал. Он дрался бы как сумел и погиб достойно, но Ирре могла оказаться в руках этих оголодавших зверей. Нехорошо стало, едва он представил себе последствия. Напрасно они пустились в путь. Хрупкие девушки не должны оказываться на большой дороге под защитой одного лишь слабосильного юнца. Сколько бы он не упражнялся, истязая тело и дух, он всегда останется хилым по сравнению с другим мужчинами. Он не имел права возлагать на себя заботу об Ирре.

Как бы Марилев не казнился, смотреть по сторонам не забывал и вскоре, когда овраг закончился и дорога опять пошла вверх, увидел среди деревьев слабое, едва различимое сияние.

Привидение? Кому ещё болтаться ночью в лесу? Призраков Марилев не то чтобы страшился, но как-то не горел желанием видеть их поблизости. Впрочем, рыжие спокойно шли вперёд, а лошади потусторонних теней боятся, это Марилев знал доподлинно.

– Что это может быть? – спросил он не столько из потребности поддержать беседу, сколько желая убедиться, что с Ирре всё в порядке. – Вон там справа светится.

Она совсем потерялась в двух тяжёлых плащах и напоминала не юную стройную девицу, а навьюченный на конскую спину шалаш.

– Вижу! – ответила Ирре. Голос прозвучал довольно спокойно. – Знаешь, а не магический ли это огонь?

Лицо Марилева загорелось, хорошо не видно в темноте и под маской как налилось оно румянцем стыда. Это он должен был с трезвостью мужского рассудка предположить наличие магии, а не помышлять о призраках разрушенных замков. Надо так опростоволоситься! Ирре, конечно, всегда лучше разбиралась в том, чему их учили, но не до такой же степени он плох?

Теперь, после её рассудительных слов, он и сам увидел, что не привидение болтается среди голых стволов, а горит магический огонь. То самое, чему учат на первых занятиях.

Марилев уверенно направил коня к источнику света. Вполне вероятно, что волшебник прогнал разбойников не потому, что они плохие, а потому что был занят, но стоит попытаться заговорить с ним и попросить ночлега.

Кобыла под Марилевом негромко заржала, и из темноты донеслось ответное ржание. Значит, у мага есть конь. Жеребец, судя по голосу. Да, вон его тёмная масса зашевелилась среди деревьев, а вот и сам маг. Сидит у чаши с огнём, словно где-то в канонической башне. Поверх мантии накинут тёплый плащ, на голове дорожная шапка.

Волшебник не спеша повернулся и обозрел тех, кто нарушил его покой.

– Мир, сила и время! – поспешно произнёс Марилев традиционное приветствие.

– И вам светлый путь! – неторопливо ответил маг.

Был он стар, морщинист, из-под шапки выбивались седые пряди, но глаза глядели с молодой уверенностью.

– Мы ученики кадетского корпуса, странствуем по своим делам. Едем на вакации в Орбот.

– Ночью и одни?

Голос тоже звучал молодо. Зычно должно быть гремел над полем брани. А по возрасту этот маг застал ещё и предельные войны. Много тогда крови пролилось, и до сих пор не всё отстроили, что в те годы сожгли.

– Так вышло, – коротко ответил Марилев.

Он готов был немедленно повернуть коня и удалиться во тьму, если маг не пожелает делить с ними очаг, но тот кивнул приветливо.

– Всякое случается. Милости прошу, дождитесь со мной дня, славные юноши. Ночные дороги небезопасны, да и холодны.

Марилев с готовностью согласился. Пока он помогал спешиться Ирре, устраивал её на куче хвороста возле огня, привязывал кобыл подальше от жеребца, всё время чувствовал на себе взгляд, ненавязчивый, но внимательный. Мага, казалось, искренне интересовал случайный дорожный знакомый.