Текст книги "Зазеркалье. По эту сторону зеркала (СИ)"
Автор книги: Mary Lekonz
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Том деликатности продюсера внял и больше в разговор не лез. После боленовского пива он чувствовал себя физически вполне сносно, но морально все же оставался сконфуженным. В бурной жизни юных Каулитцев случалось много занимательных моментов, но в наградные вазы легендам мировой попсы Том еще не блевал.
– Ты слишком много времени проводишь перед зеркалом. – Том обнял брата сзади за талию, положил голову ему на плечо, посмотрел в отражение. – Меня начинает это пугать.
Билл дернулся, взлохматил буйные белокурые пряди, поставил их дыбом, потом зачесал назад.
– Я думаю, с чего начать. Натали считает, что я должен оставаться блондином и романтиком, ведь это обычно не лечится. А мне хочется повыпендриваться… порвать шаблон и уже сложившееся впечатление. Позлить народ.
Том усмехнулся – сам он, не задумываясь над смешными проблемами, вернул длинные дредлоки и был чрезвычайно доволен и обольстительно-сексуален. Привычными жестом наматывая плотно скрученную прядь на палец, Том заметил:
– Ты, конечно, типа романтик… веришь в настоящую любовь и няшную феечку на розовом пони. Но иногда, когда у тебя, например, случается очередное прозрение, что феечка на пони оказалась грубым мужланом на озабоченном жеребце, ты можешь вести себя агрессивно – гульбанить, пить, курить и страдать оригинальными способами.
– Ты прав, – Билл засмеялся. – Буду экспериментировать, а потом свалю все на стресс.
– Поиграйся, – щедро поддержал и Дитер Болен, когда во время следующей по плану встречи они обсуждали вопросы имиджа. – С Томом все более-менее понятно, он составит с Матео тандем понимающих друг друга реальных парней, зависающих на ярких телках. У тебя задача сложнее. Мне необходим персонаж, вызывающий легкое раздражение у мужчин. И сочувствие, замешанное на эротическом интересе – у женщин. Или наоборот.
– Каминг-аута не будет, – скрестил руки на груди Билл.
– А тебе оно надо? – удивился Болен. – Ты разве гей?
– Великий продюсер все знает… – едва слышно прошептал себе под нос Том.
– А можно импровизировать? – поинтересовался Билл. – У меня бывают удачные внезапные решения.
– Можно, – разрешил Дитер. – Только без порчи имущества.
Билл и сам не отследил, когда начал изображать на съемках престарелую стерву, кокетничающую с Боленом. Наверное, Хелена Фишер виновата, мать ее. Билл совершенно напрасно насмотрелся видео о национальной поп-звезде перед первым этапом шоу. Болен обрадовался скандальному повороту, от души лапал сорвавшегося с намеченного образа Билла, делал сомнительные комплименты, трогал за цацки, возил пальцами по свежим татуировкам и заглядывал в рот, пытаясь рассмотреть пирсинг. А когда узнал, кого именно имел в виду Билл, манерничая в душной шубе, с торчащими дыбом патлами, то опять долго мстительно смеялся.
– Надеюсь, Хелен об этом не догадается. Знаешь, Билль, она такая милая женщина… пока ее не обидят!
Вскоре, для контраста с ролью повзрослевшей Дивы, Билл решил проявить и мужское начало. Тут же очень удачно попалась симпатичная девушка, весьма способная в вокальном плане и безобидная в плане ответных шагов. Искреннего интереса к себе Билл не ощутил – Лаура Кляйнас старательно улыбалась на камеры и сдержанно восхищалась бескорыстной помощью братьев Каулитц, тогда как любая бы на ее месте уже висла на их загорелых шеях в припадке благодарности. Билл щедро осыпал девушку знаками внимания и явно давал понять, что влюблен с первого взгляда.
Том отвел близнеца в курилку в паузу между съемками.
– Оливер по секрету сказал, что восхищается твоим мужеством и наглостью соперничать с титаном. Ты зря на Лауру запал. Девушки ее типа – это территория охоты Болена.
– Я не знал, – пожал плечами Билл.
– Оказывается, все в теме, что ему по вкусу такие тоненькие, кареглазые, с длинными темными волосами… воспитанные и немного наивные.
– Как будто себя описываешь? – усмехнулся Билл.
Том оскалился и кивнул.
– Нам чертовски повезло, что Болен натурал.
Билл выругался, ощущая себя случайным прохожим на чужом празднике жизни. Он как заранее предчувствовал подобные сложности. Близнецы решили не затягивать возможный конфликт и сразу после перерыва подошли к Дитеру.
– Извини за француженку, – неловко высказался Билл. – Я не сообразил, что у тебя на нее виды.
Болен добродушно усмехнулся и приобнял парней за плечи.
– Что ни делается, все к лучшему. У меня жена молодая, повода для ревности не будет. Не очень-то мне Лаура понравилась. Внешне вроде ничего, но… будут с ней сложности. Так что ухаживай дальше, герой-любовник!
Дитер хитро подмигнул и обратился к педагогу по вокалу, интересуясь перспективами уже отобранных кандидатов. А Билл заметил недовольный взгляд Тома.
Мерзкий близнец отыгрался на следующий день, когда прямо перед камерами выдал, что Билл обожает девушек с большими сиськами… ну очень большими! Билл жеманился и отрицательно тряс головой, хотя, действительно, ничего против внушительных сисек не имел. Но зачем же так, на всеобщие пересуды? Смущение вышло весьма искренним.
– Какого хрена? – по окончании съемок сердито спросил Билл крутящего на палец дреды брата. Том ухмыльнулся.
– Очень уж ты на нас, пидорасов, похож. А у народа должно быть о тебе размытое впечатление.
– Я тебе еще испорчу репутацию, – устало пригрозил Билл, наперед зная, что ничего подобного не сделает. Они уже решили, что выведут Тома из образа озабоченного хама и попытаются приблизить к занятому наконец серьезным делом талантливому молодому человеку.
Из хорошего на острове Кюрасао были природа и ликер. Все остальное складывалось так себе – с океана постоянно налетал резкий ветер и дожди, работа с нервной молодежью напрягала, конкурсанты вели себя отвратительно – неорганизованно толпились на съемочных площадках, огрызались, готовились плохо и выступали в большинстве своем скверно. К тому же, дорвавшись до относительного лета и пальм, моментально разбились на парочки и быстро создали атмосферу накаляющихся страстей. Жюри тоже досталась часть эротического прессинга – парни и девчонки из тех, кто поумнее, взялись ухаживать за Каулитцами, Матео и самим мэтром, который, к удивлению близнецов, вызывал у молодежи искренний интерес. Билла постороннее внимание раздражало, держать надоевший образ за камерами не хотелось, но приходилось, чтобы не сбивать с толку непривычных к закулисью участников шоу. Ко всему прочему, Билл постоянно ощущал следящий недобрый взгляд – Лаура Кляйнас не простила выходки Дивы. Девушка изначально настраивалась впечатлить Дитера Болена, но теперь поп-титан презрительно кривился и критиковал, конкурсанты сторонились «каулитцевской протеже», элиенс в сетях предали француженку анафеме, да и сама Лаура понимала, что не задержится надолго на проекте и молча злилась, хотя во время съемок вела себя достойно. Билл был ей благодарен за сдержанность, но изменить уже ничего не мог.
Впрочем, одним прекрасным вечером, для порядка пожурив и указав на ошибки импровизации, Дитер Болен избавил Билла от мадемуазель Кляйнас, создав парню прекрасный повод для мнимых страданий от неразделенной любви.
С самим Боленом, вопреки опасениям, работать оказалось легко и просто – мэтр всея попсы одобрял яркий выпендреж Билла и осторожные профессиональные высказывания Тома. Важнейшей человеческой добродетелью Дитер считал собранность и ответственное отношение к своему делу, а близнецы Каулитц демонстрировали редкую работоспособность – появлялись на съемках вовремя, в нужном настроении и внешнем виде, поэтому очень скоро между братьями и Боленом установился дружеский статус кво.
Не успели близнецы освоиться на острове, как им позвонил Хоффман с расспросами, как парням трудится в непривычном формате и компании.
– Все отлично, – бодро отрапортовал Билл. – Погода прекрасная, с Дитером и Матео проблем нет, только к Тому слишком много интереса от конкурсанток. И от Мориса. Просто проходу не дают.
Хоффман авторитетно пообещал решить вопрос в ближайшее время. Близнецы ему не поверили, но на следующий день на остров прибыла Рия, поразившая воображение окружающих неожиданно красными волосами.
– Ты теперь Ариэль? – заинтересовался Билл, осторожно пропуская между пальцами шелковистые алые пряди. Том с опасением косился на похорошевшую девушку.
Рия довольно повела плечами.
– В этом сезоне модно. Мне нужно произвести сногсшибательное впечатление, чтобы к тебе, мой дорогой Томачо, больше не лезла всякая мелкая недостойная шушера! – с этими словами азиатка смачно поцеловала опешившего Тома и, демонстративно держась на близком расстоянии, позволила отвести в соседнее вип-бунгало.
Рия, действительно, мастерски решила задачу. Имевшие виды на красавца-брюнета конкурсанты приуныли, оценив перспективы неравной борьбы с роскошной азиаткой. Том старался оказывать ей знаки внимания, от которых офигевал даже Билл. Дитер, наблюдая па-де-труа, прибывал в отличном настроении, делая ставки с преподавателями по вокалу, насколько хватит терпения Билла. Лишь Матео, не просекавший сложность игры, хохмил и распускал перья перед экзотически красивой молодой женщиной.
Из приоткрытого окна веяло ночным бризом. Билл просматривал плейлист на следующий съемочный день, когда в комнату, не постучавшись, зашел Том, одетый лишь в бриджи, под которыми угадывалось отсутствие белья. Билл отложил очки и заинтересованно присмотрелся к брату.
– Отправил Рию домой, – радостно сообщил Том и перетек на постель.
Билл поднял бровь.
– У Джины завтра день рождения, – ответил на невысказанный вопрос младший брат. – Я решил, что незачем держать Ри здесь в такой день. Тем более, что свою роль она уже сыграла.
Билл одобрительно кивнул, а Том медленно стащил с себя шорты.
– Я так трахаться хочу, даже яйца гудят, – доверительно сообщил, демонстрируя налитой член. – Этот остров – просто издевательство над людьми. По пути от отеля до нашей вип-зоны застал две пары в кустах. Не конкурс талантов, а бордель.
Билл нервно засмеялся, тут же увлекаясь настроением брата. Хорошего секса у них не было относительно давно – сначала подготовка к съемкам и нервозность первых кастингов, потом переезд на остров, Лаура и Рия, необходимость соблюдать осторожность… И сейчас, при первом же откровенном намеке близнеца Билл сразу почувствовал, как стремительно напряглось и затвердело у него в паху.
Том провокационно облизнулся, оставляя на губах влагу. Старший моментально представил, как приятно использовать в ближайшие минуты этот пошлый рот с привлекательным пирсингом на нижней губе, быстро стянул тонкие трусы, навалился на младшего брата, подтянулся, притираясь к напряженному и гладкому телу, и удобно расположился, упираясь коленями у подмышек Тома. Провел рукой по своему напряженному стволу, добиваясь идеальной эрекции. Член оказался прямо перед лицом чуть удивленного близнеца.
– Открой ротик, – щурясь от ощущения вседозволенности, приказал Билл.
Том скосился на потемневший орган. Билл ждал. Том вдруг улыбнулся, высунул язык, провел кончиком по дырочке уретры. Легкое касание вызвало щекочущую дрожь по позвоночнику и жалкий всхлип. Младший медлил, дразнил бездействием, молча смотрел, как из щелочки появилась вязкая капелька.
– Томми… – простонал Билл.
Том хитро взглянул из-под пушистых ресниц и решительно взял в рот напряженный член. Билл задержал дыхание и прикрыл глаза. Это было чертовски хорошо – горячий юркий язычок, упругое движение по члену, пошлые звуки. Вид отсасывающего брата чуть не вызвал у Билла моментальный оргазм, но в это время Том вдруг ощутимо и резко хлопнул близнеца по заднице. Билл удивился и отвлекся. Том выпустил изо рта влажно поблескивающий член, нарочно оставляя на головке побольше слюны.
– Вставь мне, – попросил без церемоний и как будто спокойно, но тонкие ноздри часто вбирали воздух, на висках выступили бисеринки пота, а зрачки расширились – парень был запредельно возбужден.
Билла словно окатило жаркой и сладострастной волной, он оглянулся, вспоминая, куда положил тюбик смазки и презервативы.
– Не надо латекса, – переводя дыхание, выговорил Том и сжал руками ноги брата. – Спусти в меня.
От едва слышных слов Биллу окончательно снесло крышу. Он съехал по брату вниз, подхватил послушные бедра, раскрывая, закидывая себе на плечи тонкие щиколотки. Осторожно толкнулся внутрь, ощущая скользкие узкие стенки. Том был настроен на секс, пришел уже приготовленный, и даже первые движения не причинили ему боли. Билл смог протиснуться до основания и сразу перейти на хороший темп. Близнец поверхностно дышал, вскидывал бедра навстречу, а потом стиснул свои ноги на шее Билла, вынуждая остановиться.
– Томми? – старший мотнул потемневшими короткими прядями, пытаясь сфокусировать взгляд на лице близнеца. В паху все моментально занемело от неумолимого желания двигаться.
– Хочу сесть сверху, – прошептал Том, распахивая глаза с мокрыми длинными ресницами.
Билл тут же схватил брата под задницу и перевернул их на постели, не вынимая члена из сжавшейся дырки. Том широко раздвинул колени – Билл даже и не подозревал у брата такой балетной растяжки. Внутренние мышцы сразу как-то по-новому обхватили член, и старший нетерпеливо подкинул бедра и сидящего верхом близнеца.
– Не так резво, лошадка… – хрипло рассмеялся Том. Приподнялся, присел на корточки, выпустил член из себя до головки, поерзал, чуть наклонился и медленно, словно приноравливаясь, насадился так глубоко, что прижался яйцами к выбритому паху брата.
Билл протяжно застонал, так это оказалось запредельно хорошо.
– Почти как надо, – выдохнул Том, опираясь на ладони, и нагнулся немного вперед, снова съезжая с члена.
И тут же Билла поразило выражение полнейшего экстаза на лице брата – Том затрепетал ресницами, приоткрыл рот, хватая воздух. Но физических сил младшего хватило только чтобы удерживать нужную позу, не меняя угол. Билл обнял брата за талию, для опоры согнул ноги в коленях, с силой двинул бедрами, втиснулся в подставленное отверстие, ощущая, как член внутри задел выступающее уплотнение простаты, вытянул почти до уздечки, замирая от собственного удовольствия. И снова вскинул бедра, направляясь в жаркое тесное нутро. Том громко стонал, мотал мокрыми дредами и прикусывал припухшие губы. При каждом толчке из его плотно прижатого к животу напряженного члена выделялись капельки смазки, головка набухла и потемнела. Билл в очередной раз балдел от запредельной сексуальности брата, резко трахал его до собственных сведенных мышц, до судорог, до ослепительной вспышки, до ощущения теплых пряных брызг на своем животе и груди, до полного сладострастного изнеможения и освобождения.
Том с трудом пошевелил руками и ногами. После сложной позы оба ощущали себя, словно выполняли затейливый акробатический этюд.
– Я чуть в обморок не хлопнулся от кайфа, – поделился ощущениями счастливый Том.
– Ебёшься, как зверь, – улыбаясь довольному брату, высказался Билл. – Я в шоке от того, какой ты в сексе. Совершенно дикий.
Том хмыкнул, приняв высказывания близнеца за комплимент, провел рукой между липких и мокрых бедер.
– Мне нравится, когда ты кончаешь внутрь. Так… правильно.
– В душ, – скомандовал Билл. – Иначе потом будет все совсем неправильно болеть.
Том фыркнул, ласкаясь к уставшему, но благодушно настроенному брату. Положил голову на его грудь, глубоко вдохнул запах влажной кожи. Билл умиротворенно перебирал пальцами мягкие дредлоки, медленно погружаясь в сон.
Следующим утром, пока режиссер в очередной раз объяснял непонятливым участникам порядок выступлений, Матео обратился к близнецам:
– Уж не знаю, кто это был и что делал, но вчера из вашего бунгало доносились такие стоны, что мне, случайно проходящему мимо, пришлось спешно дрочить!
Дитер Болен с интересом посмотрел на зардевшегося Тома:
– Вы ведь помните, что отношения с конкурсантами запрещены?
Близнецы синхронно кивнули и изобразили полнейшее равнодушие к ситуации.
Все-таки они сидели непозволительно близко друг к другу. Так близко, что Билл чувствовал ногой незаметные ерзания близнеца на стуле, а Том легко мог положить под столом руку брату на бедро, чем и занимался, пока измученные жарой и стрессом участники шоу надрывались перед камерами. Билл поджимал губы и критиковал всех подряд, даже самого Болена. Поп-титан, не ожидавший от парня взбрыка, размахивал руками и доказывал свою правоту. От гнева продюсера Каулитца спасла только наваливавшаяся на остров жара. Серьезно ругаться никому не хотелось.
Едва объявили перерыв на сиесту, Том выскочил из-за фирменной трибуны и припустил к своему бунгало. Матео задумчиво посмотрел на удирающего вдоль линии прибоя парня:
– Ничего себе Тома прижало, не растерял бы по дороге!
– Пойду проконтролирую, – оповестил Билл и, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег, неторопливо отправился следом.
В домике Тома шумел душ. Снятая одежда растрепанным комом валялась на кровати. Билл скинул высокие сапоги и далее раздевался по ходу продвижения к ванной.
– Ты как? – парень осторожно сунулся в наполненное теплым паром маленькое помещение.
– Хуёво, – простонали из-за полупрозрачной ширмы.
Без дальнейших расспросов Билл полез к брату.
Том стоял под укрепленным над головой водопадом. Длинные тонкие дреды прилипли к спине. Том был возбужден, эротически изгибался и настойчиво наглаживал себя между ягодиц. Билл тут же прельстился зрелищем, обнял близнеца, ощутил жар его тела и почти моментальную реакцию своего организма.
– Все внутри зудит и чешется, – простонал Том. – Невозможно терпеть!
– Тебя еще вчера надо было намазать тем волшебным кремом, – тиская гладкую задницу, заявил Билл. Макияж и прическа были испорчены, но парень об этом уже не думал, начиная чувствовать лихорадочное нервное состояние Тома.
– Меня надо выебать, – облизнул накусанные губы Том.
– Угу… еще какие желания будут? – съязвил старший брат.
Том поморгал мокрыми ресницами.
– Только одно желание – ощущать внутри большой твердый член. И чтобы он двигался... глубоко и сильно.
Для подтверждения серьезности намерений Том ухватил близнеца за вышеупомянутый окрепший орган, сноровисто провел от головки до основания, прижимая умелой ладонью проявившиеся венки на стволе, стиснул в горсти яйца. Билл сглотнул, без слов схватил наглеца за плечи, резко развернул к себе спиной. Младший послушно наклонился, опираясь руками в плиточную стену душа, расставляя длинные ноги и выгибая поясницу. Взятый в оборот Билл развел подставленные ягодицы в стороны.
– Ты выглядишь… – потрясенно выдохнул, не находя слов.
Покрасневшее и припухшее по краям после вчерашнего секса отверстие выглядело откровенно по-блядски, так развратно и непристойно, что член Билла напрягся до предела, а желание немедленно засадить в эту приглашающе раскрытую дырку вызвало приступ слюноотделения и головокружения. Билл надавил на вход напряженной головкой, пробуя первое движение. Том со стоном подался назад, настойчиво надеваясь на член до основания, замер и сжался внутри так, что Билла почти обожгло пульсирующим жаром воспаленного канала. Старший схватил брата за тощие бока, останавливая бешеный темп, в котором попытался двигаться Том. Близнец вырывался, ругался и насаживался, дрожал нервной спиной, тряс потяжелевшими дредами.
– Быстрее! – просил, задыхаясь, стонал от болезненного удовольствия.
Билл чувствовал эти багрово-алые всполохи извращенного наслаждения поверх своего собственного восторга от упругой тесноты и ритма, подчиненной позы Тома, его напряженных рук и ног. Срывался и ускорялся, вставлял так глубоко, до самых поджавшихся от перевозбуждения яиц, не думая, что будет потом, ведь сейчас было так кайфово и сильно – до звона в ушах и искр по всему телу.
Том кончал, выгибая шею, подставляя лицо брызжущему сверху искусственному дождю, царапал короткими ногтями гладкие стены, дергался в последних спазмах оргазма, а потом медленно сполз на мокрый пол.
Болезненная гримаса младшего брата вернула Билла в реальность.
– Ты чокнутый, Том Каулитц, – прошипел он, вытаскивая близнеца из-под душа, а затем – из нагретой ванной в комнату.
– Гребанный мазохист и придурок, – продолжал ругаться, раскладывая послушное тело на кровати.
Том лишь тихо поскуливал, пока Билл щедро намазывал пострадавшую задницу обезболивающим препаратом.
– Больше на провокации я не поведусь, – серьезно пообещал старший брат, надеясь на скорейшее заживление воспаленной слизистой. Том вздохнул и повернул мокрую голову.
– Так обалденно было… Я кончил, даже не трогая член.
– Поздравляю, – ехидно отозвался Билл, осторожно погладил близнеца по расслабленной пояснице с ямочками. – Только больше никакого хардкора.
– А «шестьдесят девять» – это ведь не хардкор? – с такой надеждой в голосе спросил Том, что Билл не выдержал серьезной паузы и засмеялся, обнадеживая непутевого братишку.
В последний день пребывания на острове Болен пригласил жюри в полном составе в свое роскошное бунгало для обсуждения рабочих вопросов. Близнецам было абсолютно все равно, кто из участников выйдет на лайф-шоу, конкурсанты казались им одинаково неинтересными. Матео немного пободался с Дитером за своих любимчиков – Лизу отстоял, Сару нет. Впрочем, по поводу Сары братья оказался солидарны с мэтром. Поп-титан, обрадованный сговорчивостью коллег, предложил всем фрэш с ликером и шнапс на выбор и организовал легкий ужин-перекус. Рабочая встреча быстро перетекла в дружеские посиделки.
Разговор закономерно свернул на тему создания песен, ведь все присутствующие занимались этим профессионально и с удовольствием. Матео писал рэперские истории в пьяном и не только угаре, на трезвую голову ни музыка, ни тексты к нему не шли. Близнецам оказалось необходимым вдохновение и единство восприятия. Болен же создал за свою жизнь столько хитов, что музыка в стиле евро-поп в его голове звучала постоянным фоном. В отведенное для работы время знаменитый композитор просто садился за синтезатор и записывал очередной шлягер. Дитер был настроен настолько добродушно, что подался на провокации молодых коллег и поделился простым рецептом изготовления съедобного хита – пересел к пианоле, лишь на минуту задумался и наиграл одним пальцем незамысловатую, но свежую музыкальную фразу.
– Например, это главный повторяющийся посыл, те строчки, которые люди запомнят и будут напевать на улицах, – пояснил поп-титан. – Кроме музыки, необходимы простые слова, лучше просьба, вроде «позвони мне, позвони»… Или «поверь мне, поверь»...
– Неактуально! – фыркнул Том, уже попробовавший фрэш с ликером. – Вот «подрочи мне, подрочи» совсем другое дело.
– Или «отсоси мне, отсоси», – поделился своими желаниями Билл.
Болен вытаращился на расшалившихся близнецов, а Матео громко расхохотался:
– Ох, молодежь!
– Я бы не советовал подобные откровенности в песнях, – заметил маэстро, справившись с удивлением.
– Хорошо, – послушно сбавил градус эротизма Том. – Вполне может быть «возбуди меня, возбуди!» Билл, тебе не было бы стыдно петь?
– Ничуть! – нахально отозвался фронтмен и игриво подвигал бедрами, намекая на то самое действие, при этом напевая предложенный братом вариант. – А что дальше, Дитер? Просьбу мы озвучили.
– После призыва должна следовать основная фраза, на которой и закручена вся песня, – вернулся к роли учителя Болен. – К примеру, если взять «позвони мне, позвони», то завершающая фраза может звучать… – он пошарил взглядом по комнате, – «но когда ты позвонишь, я отключу телефон»!
– Печальная история, – покачал лысой головой Матео.
– В нашем варианте лучше обещать, чем обламывать, – заметил Билл.
– «Возбуди меня, и тогда я дам всем, кто захочет меня в ответ!» – предложил Том.
– Они точно озабоченные, – развеселился Матео, подливая к ликеру шнапс.
Билл пристроился рядом с Боленом, точно повторил на пианоле основную мелодию его импровизации.
– Дарю, – взмахнул рукой поп-титан, имея в виду придуманную музыкальную фразу. – И постарайтесь, чтобы мое честное имя не упоминалось в связи с вашим порнографическим шедевром!
Парни в два голоса торжественно обещали сохранить тайну, моментально сообразив, какую бурю негодования вызовет у поклонников группы, да и у Густава с Георгом, новость о состряпанном по советам Дитера Болена хите.
Первый этап кастинг-шоу был отснят, и близнецы вернулись в Лос-Анджелес.
Том увлеченно осваивал новую установку, имитирующую режиссерский пульт. Билл тусовался рядом, напевая что-то из недавно услышанного и смахивая пушистой метелкой пыль с ближайших предметов. Недавно братья сменили место жительства – из огромной и суперсовременной виллы с бассейном, тренажеркой, студией, кинотеатром и бог знает чем еще, переместились в другой район, единогласно и с первого взгляда выбрав небольшой дом со скатной крышей, прячущийся в зарослях почти дикого леса. Интерьер оказался под стать – множество старинной и просто старой мебели, классические формы, милые безделушки, книги в застекленных шкафах, словно помнящие не одно поколение большой и дружной семьи. Братья без слов пришли к общему грустному выводу, что как раз ощущения дома им не хватало в прежнем жилище, красивом и дорогом, но лишенном души. Том моментально расставил по полочкам и столикам награды, фотографии в рамках – свои, с родителями и Биллом – и особенно интересные подарки от поклонниц. Жизнь братьев органично вписалась в уже существующий стиль. Дом их принял, и они тут же почувствовали себя на месте, тепло и уютно.
– Не понимаю… – бормотал Том, заглядывая в руководство по применению и снова обращаясь к пульту. Что-то там не желало производить нужные операции.
Билл пожал плечами, провел метелкой по потускневшим книжным корешкам. Пришлось приспособить под музыкальные упражнения кабинет, другого свободного и относительно изолированного помещения в доме не оказалось.
– Позвоню Йосту, – решил Том, на лету поймав только что сформировавшуюся у Билла мысль.
Продюсер на звонок долго не отвечал, а когда отозвался, то промычал что-то невнятное и не по делу. Билл удивленно поднял бровь, а Том с неожиданной заботой спросил:
– Дэвид, ты не заболел?
Кажется, продюсер выдал скорее «да», чем «нет» и отключился.
Близнецы переглянулись, явственно услышав нечто обреченное и рыдающее в голосе Дэвида.
– Йост, конечно, продюсер и живучий гад по определению… – нейтрально начал Том. – Но как-то он нетипично ответил. Может, ему и правда плохо?
– Или Георгу? – задумался Билл.
Парни быстро двинули к выходу.
Великолепная вилла Йоста белела из-за угрожающего высокого забора. На сигналы домофона никто не реагировал.
– Дэвид, – решительно высказался Билл, когда с пятого раза в микрофоне что-то щелкнуло, как будто упало и отозвалось хриплым шепотом. – Если ты сейчас же не откроешь, то мы с Томом начнем петь «Монсун». Громко и долго.
Через несколько минут ворота распахнулись, позволяя внедорожнику Каулитцев проехать на охраняемую территорию.
Продюсер появился в дверях, одетый в линялую растянутую майку и длинные шорты. Вид у него был потрепанный и несчастный.
– Неважно выглядишь, – сразу сообщил Билл.
Дэвид обреченно махнул рукой и отступил в холл. Братья прошли в гостиную, осмотрелись – все в доме говорило о стихийной пьянке в одно рыло.
– А где Йорки? – спросил Билл.
– Во! – Дэвид многозначительно поднял указательный палец вверх. – Хороший вопрос.
– Куда дел нашего красавца-басиста, гнида? – не подозревая, что топчется по больному месту, угрожающе возопил Том.
Йост сел за стол, посмотрел мутными глазами на ополовиненную бутыль рома и неожиданно залился пьяными слезами.
– Что с Георгом? – холодея при мысли о том, какое несчастье могло вызвать подобную реакцию психически устойчивого продюсера, повторил Билл.
Том осторожно присел рядом и погладил мужчину по вздрагивающему плечу.
– Не знаю. Кажется, он ушел, – Дэвид шмыгнул носом. – От меня ушел.
Билл надул щеки, отвернулся, разглядывая стену. Том что-то ласково забормотал продюсеру в ухо, метнул сердитый взгляд на брата:
– Принеси минералки из холодильника, раз утешить нормально не в состоянии.
Билл сорвался с места. Оказавшись на большой кухне, от души проржался, вытащил две бутылки «Перье», прихватил бокалы, лимон и три упаковки чипсов – на всякий случай, и вернулся к брату и переживающему личную драму продюсеру.
Том в гостиной уже выслушивал грустную историю от немного пришедшего в сознание Дэвида Йоста, серьезно кивал головой и разливал ром по стаканам.
– Я все время боялся, что это случится, – словно в забытьи, изливал горе Дэвид. – Георг так молод, у него такая щедрая душа и цепкий ум. Его не интересует шоу-бизнес, и я для него не авторитет как продюсер. А сам по себе… какую я представляю ценность? – мужчина помотал модно выстриженными прядями. – Кого я обманываю?! Я увлекся, непозволительно и безрассудно. Надо было бежать, бежать…
– От себя не убежишь, – заметил Билл, понимая, что ему тоже пора выпить.
Погружаться в любовные перипетии друга детства и дорогого продюсера на трезвую голову он был не готов. Том слишком серьезно слушал старшего товарища, словно пропуская горькие слова через свой разум.
Дэвид поднял взгляд на Билла.
– Я не жалею. Но сейчас расставание кажется сплошной раной. Он закрыл дверь, будто отрезал меня от себя… А вдруг он больше не вернется? И он не узнает, что я мог любить его еще больше, еще сильней. Теперь он будет рассказывать вам, своим друзьям, о крахе наших отношений. Как мне жить, зная, что кто-то другой будет пробовать его тело…
Том вдруг встрепенулся, потянулся к пустой коробке из-под пиццы, одновременно выуживая из кучи наваленных компакт-дисков маркер. Билл кивал, всячески демонстрируя сочувствие. Продюсеру надо было сначала выговориться, а до причины возникшего конфликта они потом докопаются.
Том быстро строчил на цветном картоне, зачеркивал, чутко прислушивался к поэтичным переживаниям Йоста. Билл допивал вторую порцию рома.
Через полчаса активного монолога Дэвид, наконец, заговорил о проблеме. Ссора случилась накануне из-за того, что, по мнению басиста, любовник чрезвычайно его опекал, относясь не как к равному партнеру, а словно к малолетней невесте.
– Я намного старше, – оправдывался Йост. – Я понимаю, что иногда пытаюсь задавить авторитетом, но не могу отказаться от заботы, ведь у меня никогда не было семьи.
– А у вас… в сексе ну это… равноправие? – отрываясь от своих каракуль, нарочно равнодушным тоном спросил Том.
Дэвид удивленно взглянул в лицо подопечного.
– Это имеет значение? Георг не настаивал на смене ролей.
– Хм… – Том почесал небритую щеку. – Парень, даже пассив, хотя бы иногда должен быть сверху. Для элементарного самоутверждения. Если он, конечно, мужик.
