Текст книги "Вихрь. Сказка в современном мире. (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Яши-Ди схватил одну из простых рубах, менее заметную и штаны, которые подвязал чем-то, после чего вышел через дверь в купель, оттуда шмыгнул в дверь для слуг и оттуда в их коридор. Пролетев несколько поворотов и лестниц, выскользнул на небольшой дворик и оттуда в сторону сада. Как ему удалось незаметно пролететь мимо работавших слуг и прочих людей – загадка, – но он сумел и влетев в сад помчался к одному дереву, чей сок листьев прекрасно стирает аромат благовоний Храма. Масло труднее, но оно выветрится через пару часов.

– Яши-Ди? – раздался до боли знакомый голос. – Ты что здесь делаешь? Да еще и в таком виде?

Испуганной мышкой, отпрыгнув и побежав, был немилосердно схвачен, не удержался и вскрикнул. Его остановили, но не как обычно блокируя, а как-то странно. Поняв, что тятьянг учуял этот аромат, Яши-Ди всхлипнул.

– Я не виноват, меня подставили. – Начал бормотать он, не понимая, как оправдаться, как от такого ужасного положения избавиться.

– Яши-Ди, ты чего? – не понял его тятьянг и чуть-чуть потряс, удерживая за плечи, повернул к себе лицом. – Ты чего ревешь?

– "ЭУЛЬ!" – послышался грозный рык, от которого Яши-Ди затрясся так, что тятьянг во все глаза уставился на названного брата.

– Я не виноват, прошу, защити! – взмолился младший.

– Тише-тише, – Эуль прижал к себе белого как мел, трясшегося от страха паренька, часть его семьи по линии крестного ритуала породнения родов, – что случилось между вами?

– Меня подставили… покрывало…, и я там…я весь в запахе…Прошу, защити…

– Тише, – Эуль повернул голову и увидел пылающего гневом вавэхдэ. – Ынахдар, что между вами произошло?

– "ЧТО?!" – зарычал белоснежный лев, ощерившись.

Яши-Ди зажмурился, вжавшись в единственную свою защиту в виде смелого тятьянга, которому кровь не даст отдать на растерзание его чахлую тушку.

– Да ты озверел?! – зарычал Эуль. – Ты посмотри до чего довел своего вавьи!

Лев вздрогнул и перевел ревностью горящие глаза туда, где белело лицо его вавьи, Храмом благословлённого. Плавно перетекши в человека, показывая трясшемуся от страха Яши-Ди и не понимающего, о чем они говорят, даже едва слышавшего из-за шума в ушах, полуодетого вавэхдэ. На нем были только штаны и больше ничего. Весь всклокоченный, кое-где поцарапанный и нерешительно замерший.

– Что ты сделал, что он от тебя убегал? Что ты натворил? – зарычал тятьянг выводя защитный и атакующий щиты, зверея, ведь его брат по крови сейчас испытывает животный страх.

Вавэхдэ вздрогнул и резко дернул головой, отсылая стражей. Если его спровоцировать, пострадает в первую очередь вавьи, потому что он кровный брат, по проведенному ритуалу, для Эуля. Руками отдав второй приказ скрыться всем, дабы не настраивать тятьянга на боевое состояние еще больше, сам расслабился и убрал все свои щиты. Медленно пошел вперед без страха и показывая – я ни в чем не виноват. Тятьянг зарычал, но не сделал попытки напасть. Даже его щит не сдвинулся вперед. А когда вавэхдэ подошел достаточно близко, то и вовсе убрал их.

– Я проснулся, а его уже не было. – Ынахдар облизнул губы, – пошел по следу, почувствовал, что он напуган. Это все.

– Он что-то говорил про покрывало… – закрыв глаза и тихо выругавшись, тятьянг тихонечко усмехнулся. – Ты еще не понял, правитель?

– Чего не понял? – обескураженно уставился он на младшего брата.

– А он знает, что ты пронес его в панхее перед коридором власти?

Изумленно уставившись на трясшегося от страха вавьи, вавэхдэ закрыл глаза и покачал головой. Открыв глаза, протянул руки и тятьянг попытался отстраниться от паренька, но не тут-то было! Яши-Ди так в него вцепился, что тот даже поморщился. Увидев, что вавьи еще больше испугался, вавэхдэ мягко улыбнулся и подошел вплотную, присел чуть-чуть и лизнул его в губы. Минуту Яши-Ди зажмурившись пытался понять – а чего-й-то такого только что было? Потом медленно открыл один глаз, тот что видеть должен больше пространства. Перед ним было лицо вавэхдэ. И смотрел он как-то странно, не так как обычно.

– Да, иногда знание законов вредит. – Посетовал Ынахдар, покачал головой. – Давай так, я назову тебе твое имя, и ты отпустишь тятьянга? – в ответ отрицательно затрясли головой. – Увы, вавьи Яши-Ди, тебе придется отпустить своего брата и уделить мне, твоему вавэхдэ время. И не здесь, а в нашей спальне.

На него смотрели непонимающие глаза, потом медленно и осторожно понимание начало проникать в распаленный страхом мозг. Затем оно поразило его от макушки и до кончиков пальцев. Расширившимися глазами, ошарашенно уставившись на правителя, Яши-Ди сипло выдохнул:

– Вавьи?

– Да. Мой вавьи. Сбежавший от меня, пока я спал. Видишь в каком виде пошел тебя защищать? А я, заметь, вавэхдэ, а ты, заметь, заставил меня практически атаковать моего тятьянга. – Покачал головой. – Надо тебя учить. Руку, – он выпрямился и протянул свою, посмотрел уверенно и требовательно.

Яши-Ди, не без помощи едва сдерживающего смех тятьянга, подал руку и его крепко обхватили за ладонь, переплетя пальцы. Вавэхдэ потянул за собой свое сокровище и направился в сторону покоев. На пути никто не встретился. Наймар позаботился, чтобы любопытных свидетелей не было. И их не было, вплоть до покоев, куда они вернулись примерно через десять минут, пройдясь по коридорам и лестницам.

В спальне Яши-Ди встрепенулся, но его быстро подхватили на руки, донесли до постели и свалив на покрывало, плотоядно осмотрели, как добычу. Яши-Ди ощутил себя жертвой, и попытался сбежать, но его быстро заловили, игриво куснул в шею и умудрились сдернуть с тела штаны. Как только развязал тот узел, которым он завязывал портки, непонятно, но их не стало. Рубаху задрали и по спине прошлись теплые губы, ласково целуя.

Яши-Ди замер на мгновение, а потом дернулся – его ласкали там! Языком кота! Застонав, выпустив когти, чуть выгнувшись, он испугался такого откровенного ответа и попытался уйти от ласки. Альфа не дал. Он быстро сел на его ноги, плавно толкнулся внутрь и ошеломленный Яши-Ди замер, чувствуя, как легко он вошел. Пара минут и едва заметные толчки сменились сильными, размашистыми, заставившими вавьи застонать, забыть, что хотел сбежать.

Когда соитие завершалось, Яши-Ди ощутил узел и как его внутри заполняют. Дернувшись, получил только нежные касания спереди, ласковые поцелуи в шею и улетел от ощущений. Когда сознание вернулось, он понял, что лежит на груди вавэхдэ. А тот медленно перебирает локоны его волос, поглаживает и массирует ему голову.

– Что все это значит? – шепотом спросил Яши-Ди.

– Ты теперь мой. – Вавэхдэ заулыбался, услышав этот вопрос. – Можешь кричать, драться, сбегать – ты принадлежишь мне.

– Почему? – приподняв голову парень посмотрел в темно-карие глаза. – Зачем?

– Потому что я больше не могу сопротивляться.

– Что?

Ынахдар покачал головой.

– Если бы ты только знал, как было трудно удерживать себя, зная, что тебя через течку проводит другой.

– Другой? – замерев, пытаясь понять смысл сказанного, Яши-Ди хлопал глазами.

– Тебе теперь не нужны они, – вавэхдэ погладил его по спине, ласково порождая стаи мурашей. – И жить ты будешь теперь здесь. Со мной.

– Как…как я тут оказался? Я ничего не понимаю, не помню.

– Не удивительно. – Вавэхдэ осмотрел его лицо, провел пальцами по его губам. – Ты пришел ко мне, а я не удержался. И Наймар не успел увести тебя. Я не дал, хоть и приказал ему. И, – он замолчал, осматривая лицо паренька, гадая – когда ты стал таким важным?

– Что "и"?

– Ты не пил траву, так?

Глаза у Яши-Ди округлились, он резко сел на нем и устремился к своему зверю.

– Врешь! Пусто! – зарычал парень.

– Не лгу. – Покачал головой правитель, улыбнулся, – он тебе и не покажет, пока не минует срок.

– Зачем?! – зарычал Яши-Ди, выпустил когти, оголил зубы.

– Я тебя люблю.

Парень оторопело уставился на него. Потом потряс головой. Зажмурился.

– Врешь!

– Зачем мне лгать тебе, мой вавьи? – его руки легли на обнаженные бедра. – С первого взгляда, когда ты был тем глазастым малышом, который ходил за мной как хвостик, с того самого дня, Яши, я влюбился с того самого дня. Но я старше, а ты был ребенком. Будь у вас еще ребенок в семье, я бы приказал его сделать обязательным залогом для роста наших уз между родами. Но был только ты. – Он прижал ладони к его животу. – Будь у меня выбор, я не стал бы ничего менять. Здесь мой сын. А ты подаришь его мне, – он плавно сел, обнял вавьи и прошептал на ухо, – как только он родится, ты станешь вавьи Яши-ын-Ди.

– Но…

– Не спорь, уже некуда бежать. Больше не дам уйти. Не буду сдерживаться. – Он заглянул в его глаза. – Если тебе нужны доказательства – я буду доказывать столько, сколько будет нужно. И не сдамся, даже если ты упрямо не будешь верить мне.

– Страшно. – Яши-Ди смотрел ему в лицо. – Я так испугался…увидел панхее, да еще и красное…

– Прости, – вавэхдэ, прижал его к себе. – Я сделал все экстренно. Ты пришел, меня накрыло, и я покрыл тебя. Осмотрел, что натворил, что сломал все свои выстраиваемые барьеры, а потом понял – мой. Только мой. Никому больше не дам трогать тебя. Потребовал панхее, и пронес тебя через коридор власти. Были все – советники, сановники, воины высшего ранга, мои братья и дети, тятьянг. Все видели, что я взял вавьи на ложе. И никто не посмеет рта раскрыть или глаза поднять в твоем присутствии. Ты мой, а в следующем году станешь официальным вавьи Яши-ын-Ди. – Он зарылся лицом ему в шею, – не отпущу. – Выдохнул, ощущая, как сладко пахнет его пара.

Яши-Ди ощутил, как плавно к нему устремилась сила, образовавшая аркан пары и нить щита. Теплая, пряная, ласковая, соблазняющая – никакого напора. Он не требовал. Вавэхдэ просил принять его своей парой. Просил. Это было ошеломительно и очень волнительно.

Эуль был первым, кто поздравил брата с тем, что у него вскоре появится еще один малыш. А зная, что такое «Яши-Ди», мог поклясться, что более детей, кроме как от него, у правителя более не будет. За первыми поздравлениями пошли и другие, затевая карусель праздника. Приехали родители Яши-Ди, которые совершенно не ожидали, что их сын, который скреплял деловую часть их соглашения своей службой при дворе, встанет в пару с вавэхдэ. Это было не просто неожиданно, а невероятно и в то же самое время ошеломительно.

Пирушку закатили знатную. На пару недель. Узнать, что у вавэхдэ будет еще один наследник, да по законам Храма признанным вавьи рожденный – большая радость для всех! Когда все мероприятия прошли, тятьянг мягко и аккуратно подошел к вавэхдэ и прошептал на самое ушко – или я отчаливаю, или тут будет жарко. Так как характер и капризность ощущающего изменения в своем теле Яши-Ди Ынахдар уже ощутил, брата отпустил без сопротивления. Второй войны с родственником ему не выдержать.

Корабль быстро рассекал волны. Тятьянг возвращался в тот регион, за которым следил в последние несколько месяцев. Его дагжи, основательно отдохнувшие и развлекшиеся в столице, сейчас рвались в бой – застоялись косточки, затвердели мышцы.

Донг-Ху, который отдохнул более чем достаточно, смотрел на волны, радуясь свободе. Столица большая, красивая, но она душит. Даже ее развлечения никак не могут отменить того факта, что там душно и тесно. Здесь простор, здесь легко и дышится хорошо.

– Итак, дагжи, – подошел его верный друг, – как думаешь, куда нас тятьянг пошлет?

– Да куда-нибудь. – Пожал плечами Донг-Ху. – Не все ли равно, Тай-До?

– Ну, хотелось бы нервы пощекотать. – Он озорно заулыбался. – Как думаете, дагжи, если бы тятьянгу в голову пришла идея охоты, мы бы развеялись?

– Хм, идея отличная. Уверяю тебя, тятьянгу в голову придет поохотиться.

Это были поля. Просторные, обширные поля по сбору плодов почек. Большие поля и охранялись хорошо. Корабль тятьянга пришвартовался в устье реки, а он сам и его воины пошли проверить как обстоят дела. Мало ли кто тревожит. Тем более, это был тот остров, где жила семья крестных родителей тятьянга. Да и на полях трудились именно их воины, которых нанимали сборщики.

Тятьянг и его верные дагжи, самые-самые из всей команды, отправились прогуляться. Оделись в простые одежды и прогулочным шагом дошли до места, где был общий сбор работников и их транспорт. Был вечер и как раз все собирались рассаживаться.

Эуль замер, потянул носом воздух. Его воины тоже замерли, насторожившись. Но их вожак смотрел строго вперед и рассматривал толпу. Он пытался определить – кто? Кто из них? Его зверь в волнении заходил кругами, но не мог уловить отклик от зверя, что так задел.

– Господин? – спросил самый приближенный воин.

– Нет. – Шепотом отозвался Эуль и облизнул губы. – Я нашел его.

Дагжи замерли, после чего осмотрели людей, которые входили в автобусы. Постарались определить, кого именно заметил их вожак. Но автобусы быстро заполнились людьми и те сдвинулись с места, увозя добычу. Даже заскулив от разочарования, прекрасно понимая, что нельзя афишировать свое присутствие, тятьянг посмотрел на своего близкого друга и тот только кивнул головой.

Быстрыми шагами Донг-Ху прошел к границе владений, мягко выбросил в пространство таку силы, чтобы внимание привлечь, а не атаковать заставить. Внимание привлек моментально. Трое из ближайших охранников от места посадки людей встрепенулись и пошли проверять. Подошли и увидели одного из воинов, дагжи, который стоял у границы периметра, не касаясь его и не отходя. За его спиной кто-то был, но в наступающем вечере и между деревьями видно было плохо.

– Кто такие? – спросил страж.

– Кто ваш главный? – спросил в ответ дагжи.

– Не вежливо, воин, придя на чужую территорию, права качать. – Покачал головой взрослый воин.

– Чужую? – усмехнулся дагжи и кивнул головой в сторону стоявших в тени людей, – давай старшего или того, кому старший поверит. Пусть посмотрит, кто там стоит и дальше говорить будем.

Кивнув головой одному из своих сопровождающих, мужчина замер в ожидании. Молодой и резвый страж быстро перескочил через забор и прошел в сторону стоявших. Минута и воин рухнул на землю кулаками упершись в нее, склоняя голову. Перед кем он так упал, не суть важно, но то что это кто-то из представителей королевского рода – точно. Еще минуту он стоял на кулаках, после чего быстро развернулся и стремительно вернулся. Перепрыгнув забор, передал дымку отчет взрослому стражу и тот изумленно уставился на него, затем перевел взгляд на скрытые деревьями фигуры.

Через несколько минут к стражам подошел глава охраны и перепрыгнув забор вышел за периметр. Подошел и заулыбался.

– Тятьянг, рад встрече! – пожали друг другу руки, похлопали по плечам. – Какими судьбами? Каким ветром?

– Да вот, прогуляться решили. – Тятьянг улыбнулся. – Ты мне вот что скажи, этот запах знаешь? Чей он?

Передав едва уловимый и практически незаметный аромат, замер в ожидании. Глава стражей на несколько минут задумался, изучая запах, сопоставляя его с тем, который знает. Когда он изучил его и свел воедино картинку, посмотрел на Эуля.

– Это мальчик в дом владетеля этого надела не так давно вернувшийся.

– Откуда? – тятьянг загорелся глазами.

– Так, – страж обернулся и кивнул головой отсылая всех своих. Видя, что старший сделал подобное, Эуль приказал и своим отойти, уши не греть. Когда лишние отошли, страж осмотрел его и спросил прямо, – зачем твой интерес?

– Моему зверю нравится. Впервые за долгое время.

– Хм, – страж покачал головой. – Тятьянг, понимаешь, он иноземец. С материка. У него два котенка, им сейчас по пять лет. Самцы. Только, мутный он.

– Мутный? Почему?

– Сколько бы за ним наши не ухлестывали, он на них внимание не обращает. Тут все парни глаза сломали, и ластятся к нему, и кружат вокруг него, а он глыба ледяная. И зверь его прячется за такой стеной, что даже пробивать пытались, а толку никакого. Как бы чего за ним нехорошего не было, а стена закрывает от всех, чтобы не наказали или не осудили.

– Как его зовут?

– Антон. Граци Антон.

– Я оставлю троих. – Тятьянг покачал головой. Поднял руку и самые верные приблизились. – Один как работник будет, остальные в охрану.

– Как пожелаете, тятьянг. – Не став отговаривать, ибо бесполезно, страж подчинился.

Эуль посмотрел в сторону, где было ранее видение интересного котика, сверкнул глазами.

– Снять защиту можно, а там и судить буду. Может просто нас не понимает. Не островитянин, наши ухаживания для него могут быть просто незаметны. – Посмотрел на стража. – Он может просто не понимать, что ухаживают за ним.

Страж лишь плечами пожал. Трое остались. Тятьянг ушел. Один из дагжи, весь такой улыбчивый и игривый вошел как наемный работник, и мягко приблизился к этому Граци. Двое других остались в охране и бдели за периметром именно на том участке, где работал Граци.

Два года спустя.

Он обходил периметр и заметил след хищника. Кинув клич по линии, плавно устремился в сторону хода зверя. Шел несколько десятков метров, пока в нос не ударил тот самый аромат, который они берегли вот уже два года. Граци. Стремительно нарастив скорость, даже перекинувшись, боясь, что не успеет, вылетел к делянке, на которой работал этот ледяной недотрога. Как и сказал старший страж, Граци на ухаживания внимание не обращает. Он не понимает знаки внимания. Если смотреть прямо в глаза незнакомому и свободному рождающему, то это значит, что он нравится. Если стоять ближе, чем три метра, и при этом смотреть в глаза – рождающим интересуются достаточно серьезно, дабы его зверь мог рассмотреть, что из себя представляет этот самый самец. Ну а если начинают затевать беседу, стремятся угодить или в глазки постоянно заглядывают – начинают ухаживать и могут открыть охоту.

Увы, Граци эти намеки просто не понимает и игнорирует. А может и хорошо, что игнорирует, никому не достанется. Мурлыкнув от азарта, воин прошелся по дорожке и увидел его, Антона. Он увлекся, собирая почки, был один, ушел от основной массы сборщиков достаточно далеко. Встав так, чтобы его было видно, и чтобы не испугать, воин пристально осмотрел все кусты, ощущая присутствие хищника. В какой-то момент он почуял его, а по ветру как раз за спиной Граци, и в тот же момент сам Граци заметил его и, скорее всего, испугался, шагнул назад.

Быстро перетек в зверя, прыгнул вперед в несколько скачков, дернул за лямки корзины на себя и чуть вбок опешившего Антона, врезал в тушку зверя атакующим щитом. Тот заскулил, но затих. Удар от дагжи силен и смертелен. Испугавшись за спасаемого, с силой втянул воздух, пытаясь ощутить кровь. И впился взглядом в его ошарашенное лицо. Тот смотрел на него, побледнев настолько, что даже губы стали белыми. Испуг. Он боится закричали все чувства и мягко разжав пасть, воин отстранился, перетек, сказал что-то и тут Антон увидел то, что было за его спиной и от чего его уберегли! По нервам альфы ударил настоящий страх. Настолько сильный, что дагжи решительно повел его к выходу, к людям, к безопасности. Пока шли, за спиной выскочил напарник и тут же получил распоряжение – прорыв ограждения хищниками. Тот понял все моментально и отправился на проверку, созывая стражей.

Когда Антон оказался среди людей, ему стало легче, а приставленный к нему дагжи, стал рассказывать, что явление хищников довольно частое, что бояться нечего и стражи всегда начеку. Вроде отпустило. Воин поглядывал на бледное лицо, хотел бы утешить его сам, но приближаться сейчас к нему идея не из хороших. Может не понять, а остальные самцы только насторожатся.

Дни летят, воин кружит рядом. Он посматривает на него голодными глазами, и все думает, как же его растормошить. Тятьянга нет, отбыл со своей флотилией, оставляя своих дагжи. И Донг-Ху здесь остался, сменяя одного из ранее оставляемых дагжи, его звание позволяет быть здесь и следить за драгоценностью тятьянга. Остался блюсти, и присматриваться к тому, как ведет себя этот драгоценный человечек. Видя, что молодые стражи, кто еще не подкатывал к нему и не был им обломан, делают свои попытки и их просто не понимают, покусывал губы. Старший страж знает, что Граци Антон приглянулся тятьянгу, что тот оставил тут своих воинов, но никаких распоряжений на его счет не оставлял. Парни просто присматривают за ним, дабы не украли. А остальные стражи по усам от начальства не получили. Тот разговор проводился только в присутствии старшего стража, Сулима и трех подчиненных, которые руководят всеми остальными. Все стражи, кто вообще причастен к охране этих полей, они вообще не в курсе того, кто глаз положил на заморского красавца, ледяного принца. И ходят вокруг, пытаются и ничего не получается. А Донг-Ху радуется – он слышит, кто и как пытался, и какие способы на него не подействуют, составляя свою картину того, как вести себя с ним.

Антон не просто вырос вдали от островов, хоть и принадлежит Дому Граци, который занимается сбором почек и еще нескольких нужных сельскохозяйственных продуктов питания, но и перенял всю их манеру, что разительно отличает его от местных рождающих и с ним нужно вести себя немного иначе, более смело что ли. О том, что Антон иноземец сразу заметно – он выглядит не так, как островитяне. У него тонкие губы, тогда как у местных пухлые. Тонкий нос – у островных крупный и слегка вздернут вверх, или опущен вниз кончиком. Лицо само по себе у него настолько обворожительно, что никто не способен устоять – экзотика. А глаза…это просто вынос мозга. Яркие, сочные, лучистые. Если попадает на них солнечный лучик, то наливаются светом, словно сияют. Да и волосы светлые, тогда как островитяне все поголовно брюнеты или очень темные шатены. Фигура…куколка, а не рождающий. И эта его аура – не лезь ко мне! – она делает его конфеткой, желанной, к которой хочется приблизиться и снять всю оборону, заглянуть дальше защиты.

Не зря тятьянг решительно оставил тут дагжи, не зря. Защита такому цветку была просто необходима. И Донг-Ху убедился в этом. По приказу тятьянга, когда он решился встретиться с Граци открыто, дагжи Тай-До, что стал ему другом, потащил в один из баров, где договорились провести встречу, дабы начать ухаживания после первого знакомства. Увы, встреча не состоялась. Состоялась драка. И Антона сильно избили. Причем избили за отказ. А Донг-Ху подрал всех тронувших его личностей. Как орал тятьянг, кто бы только слышал!

И вот охрана клуба, вот понабежали стражи, вот разборки и тятьянг рявкнул на своих людей, на местных, зашипев, что никто и ничего сделать не может, решительно передал бессознательное тело на руки своих верных дагжи. А сам такую разборку учинил, что провинившиеся просто не смогли отвертеться и вряд ли сумеют еще хоть куда-то пристроиться, кроме как батраками. И при всем при этом, никто не посмеет растрепать, что трепку им задал сам тятьянг! Иначе им просто не жить.

Дома, Донг-Ху, после осмотра врача, раздел догола спавшего уже под препаратом Антона и чуть слюной не подавился. Тятьянг оставил на попечение дагжи этого сладкого. Тятьянг ушел, остался только дагжи, верный воин дагжи. Обласкав его тело глазами, не отказал себе в удовольствии, погладить его живот, бедра и грудь руками. Кожа у Антона мягкая, бархатистая, теплая. Едва сумев отстраниться от обнаженного тела, уже успев пососать один из его сосков, распробовать его на вкус, застонав от разочарования, быстро отошел, взял в стенном шкафу футболку и надел на спавшего. Представив, как он своими длинными бедрами обхватит его за талию, стиснув зубы, накрыл одеялом и вылетел пулей из комнаты. В ванной, закрыв дверь, облегчил свою участь, но легче не стало. Морально он поимел его, как только мог, и Антон ему отвечал. От стыда он не знал куда девать глаза!

Антон в беспомощном состоянии, а он домогается его! Какой позор! Словно юнец какой! Да за такое его драть в холку и не щадя рвать на части!

– Ус-с-спокойся! – прошипел тихонечко своему зверю, который нарезал беспокойно круги, жаждая приблизиться к закрытому кокону, попробовать поскрестись. – Ты дагжи, ты воин, ты силен! Тятьянг ушел, оставил на плечи дагжи свою драгоценность! Ты воин! Воин! Воин! – подняв глаза, призвав всю свою волю в кулак, даже прижал руку к холке своего зверя и заставил его остановиться. – Ты испугаешь его! – послал мысль зверю, слыша ее телом, произнеся вслух.

Его кот замер, остановился. Оглянулся туда, где была нить пути в сторону интересующего его котика и жалобно мяукнул, повинился, медленно лег на свое ложе и расстроенно опустил голову на лапы. Мгновенно стало легче. Волнение и возбуждение сошли на нет. Выдохнув, прикрыв глаза и погладив по голове своего расстроенного зверя, ободряя его, пришел в норму. Нельзя его трогать. Только не сейчас.

– Тятьянг оставил свою драгоценность дагжи, – посмотрел в зеркало уверенно, обретая эту самую уверенность еще больше, – вот и будь верным воином тятьянга – дагжи. Не срами ни себя, ни его!

Выйдя из ванной увидел Нэнэ, своего любимого взрослого родственника.

– Полегчало? – спросил Нэнэ.

– Да. – Кивнул головой Донг-Ху.

– Ох мальчик, – покачал головой родитель, – сладок да?

– Очень. – Кивнул головой дагжи. – Очень. – Улыбнулся слегка болезненно. – Тятьянг оставил на попечение дагжи, нельзя…нельзя.

– Ладно, раз нельзя, значит иди спать и завтра будь просто радушным хозяином. – Нэнэ подошел и руку положив ему за шею, притянул к себе, положил его голову на плечо, мурлыкнул, поглаживая пальцами по затылку, – ты сильный, справишься. Иначе какой ты дагжи для тятьянга? Как на такого воина полагаться? Как ему спину доверять?

– Да, Нэнэ, ты прав.

– Оанах, иди спать. Утро вечера мудренее, а там глядишь и еще легче будет. Он сейчас просто беззащитен, вот и тянет тебя обласкать и защитить, а как встанет, защищаться сможет, и тебе легче будет.

Нэнэ был абсолютно прав. Когда дагжи встретил его на кухне, полуголого и точно зная, что под футболкой ничего нет, даже виду не подал, каким интересом у него в штанах это отразилось. Его кот смирно сидел на месте, не двигаясь в сторону закрытого туманом кокона. Проводив Антона в комнату брата, где оставлял выспаться, передав домашние свободные одежды и новое белье, вышел, чем заработал благодарность. Когда Антон предстал в традиционных для островитян домашних одеждах, то стал еще более желанным. Сейчас он еще ничего не понимает, но не сопротивляется, ведь ранее дагжи успел защитить его.

Вспоминая тот случай, дагжи с легкостью собрался с мыслями, становясь лишь радушным хозяином, на чьи плечи легла забота о госте. И был галантен с ним. Во время обеда, где Нэнэ постарался на славу, именно дагжи обслуживал их за столом. Он наливал в чашки специальный сок, для улучшения пищеварения и полного витаминов и минералов. Он сам подрезал печеного мяса для гостя и сложил в отдельную пиалу. И сам передавал ему лепешки, которые Нэнэ предпочитает стряпать самостоятельно, а не брать на рынке. Он и посуду бы за гостем прибрал, показывая насколько гость важен, но Нэнэ тихонечко покачал головой, давая знак, что не надо так явно показывать своего интереса. И дагжи чуть заметно кивнул в ответ, вывел гостя на балкон-лоджию. Эту привычку имеют все островитяне – после еды подышать свежим воздухом.

Антону здесь понравилось, по лицу было видно, и радушный хозяин дал насладиться немного тишиной и спокойствием. После этого ответил на его вопросы, немного поговорив, сообщил, что его избили и что обидчиков наказали очень и очень серьезно. Для островитян упоминание звания воина и то, что разис, их главнокомандующий, тот кто в ответе за безопасность острова, тоже там был, значит очень много. Как на эту информацию отреагирует Антон, пусть и живущий здесь больше трех лет, дагжи не знал, но слово "наказаны" понять должен. К тому же представился ему:

– Донг-Ху, и мой начальник был в гневе, ведь те нерадивые, одного со мной ранга, а значит опозорили воинов набросившись с кулаками на рождающего, тем более уже родившего двух котят и, если Боги сложат, то и еще раз сможет.

Антон кивнул головой, сворачивая тему о продолжении рода, задал интересующие его вопрос, немного развивая тему. Когда поговорили, дагжи сообщил, что его обследует доктор. И проводил к комнате брата, где прибывший доктор семьи уже был готов принять пациента. Когда осмотр закончился, доктор вышел и сообщил семье, что с их гостем все хорошо. Нет энергетических ран, его только физически били. Услышав это, и Нэнэ, и Донг-Ху выдохнули. Будь он ранен в основание ложа или родительский мешок…провинившихся бы ждала такая участь, какую мог к своим жертвам проявить только Сио, супруг вавэхдэ Рэвиса, о котором легенды слагают, как о самом кровожадном, жестоком и мстительном омеге-марашат прошлого! Да и то, Донг-Ху сомневался, что былое было бы сравнимо по степени ярости тятьянга Эуля Доан-га-Кху!

Как только доктор ушел, Нэнэ вернул одежду в которой был Антон в клубе, которую почистили от крови, ведь ему разбили нос и губы, и гость дома переоделся. Дагжи осмотрел лицо Антона, отмечая, что следы еще есть, но уже едва заметные. А на солнце быстрее пойдут на спад. Галантно проведя гостя из дома до машины, которую в городах имеют только дагжи, владетели плантаций и одна компания таксистов, отвез его по названному адресу к кондоминиуму Граци. Большой такой дом, достаточно респектабельный, в хорошем районе, рядом с такими же домами Домов с глубокой островной родословной.

День похищения.

Дагжи Донг-Ху стоял на корабле тятьянга и нервно порыкивал. Несколько часов назад им стало известно, что Антона украли. И повезли к островам вглубь государства. Зарычав на волны и ветер, воин отращивал когти, был готов вплавь добираться. Увы, он не таури, коими кишат острова, но доплыть до обидчика Граци Антона он сумеет и силы задавить его хватит.

Корабль хищно разрезал волны, являясь самой быстроходной боевой шхуной тятьянга. Его дагжи все нервно порыкивали, тогда как он сам метал гром и молнии. Его драгоценность украли! Да он к нему официально еще и не приблизился, даже не показал насколько нравится и не начал ухаживания, а тут такая оказия! Для островных рождающих похищения с целью покрытия самцом ни есть что-то странное. Они выросли на байках подобных этой – рождающего своровали, а его защитники несутся на выручку, и кто успеет, того и приз будет. Но вот для не-островитянина такое приключение может быть более чем страшным. И если он под препаратом перепугается, а то что его точно вызывающим течку препаратом или опоят, или заставят подышать пары, точно на сто процентов, то тятьянг будет рвать всех виновных так, как Сио не умел в свое время яростной мести.

Увидев тот самый корабль, о котором предупредила разведка, тятьянг отдал приказ брать на абордаж. Подход вплотную, отстрел, ранения, но все равно дагжи куда сильнее, чем простая команда корабля. Они сцепились, а тятьянг и его верные воины стремительно пробирались к каютам. Аромат Антона стал сильнее, намного, как если бы его уже давно опоили препаратом и сейчас…зарычав, на то, что Антон может поддаться под действием снадобья, тятьянг с пинка выбил дверь, содрал с распластанного и рычавшего тела агрессивного самца. Дальше была не драка, а забивание теленка. Таким тятьянга не видели его верные воины.