Текст книги "No Maker Made Me (СИ)"

Автор книги: mari.kvin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Май.

Мелания заметила, что Страйкер посмотрел на нее не так как после других ответов.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросила Мелания.

– Все хорошо, мисс Оливьеро, – с прежней улыбкой сообщил доктор. – Вы отдыхайте.

Мелания снова осмотрела палату, поняв, что прежде она не была в ней. Память начала давать о себе знать: поход в магазин, новости, Баки, поцелуй, Стив и Сэм, спецназ, темнота.

– Я могу позвонить… семье… и… близким? – спросила Мелания, не совсем понимая, как ей лучше поставить вопрос.

– Мы сами со всеми свяжемся. Не волнуйтесь, – повторил Страйкер.

Мелания все-таки начала волноваться, что мгновенно выдал один из приборов подключенных к ней. Страйкер взглянул на него, женщина вышла, медсестра скрылась в ванной комнате.

– Где я? – повторила свой вопрос Мелания.

– В больнице святой Агнессы.

– Я не очень хорошо знаю Нью-Йорк. Какой это район?

Страйкер улыбнулся. Мелания подумала, что ему примерно за сорок. В волосах уже виднелась седина, морщины стали более глубокие, а тело было не в такой хорошей форме, как могло бы быть. Его обычная улыбка, с которой он говорил, сейчас показалась менее дружеской. Скорее немного зловещей. Словно доктор Страйкер знал какой-то секрет, который не знала она.

– Отдыхайте, мисс Оливьеро. Позже мы поговорим, – вместо ответа сказал доктор и покинул палату.

Мелания все еще слышала медсестру в ванной, все еще оглядывалась и заметила карту, которую та не передала доктору. Когда Мелания дотянулась до нее и взглянула, то увидела записи показателей, которые начинались через несколько дней после того, как она потеряла сознание в спортивном зале.

– Какого черта?

Мелания продолжала листать записи. Май сменился июнем, дальше – июль. Все оборвалось на восемнадцатом числе. Она повернула голову к одному из экранов и увидела те же показатели, что переписала медсестра.

Мелания смотрела на цифры, пытаясь осознать реальность, пытаясь убедить себя, что она что-то не так поняла, что это могут быть чужие данные, но разницы это не играло. Ее это данные или другого пациента – они все равно указывали на июль. Мелания перестала замечать реальность и очень удивилась, когда медсестра выхватила карту из ее рук. Они встретились взглядом. Перед Меланией стояла девушка примерно ее возраста и смотрела со смесью паники и страха в глазах. Мелания хотела спросить, что это за больница, почему в карте указан июль, что случилось с ней, но говорить не получалось.

Медсестра стояла около капельницы и что-то вводила туда через шприц. Мелания начала чувствовать сонливость, которая не поддавалась борьбе, туман, а потом и вовсе закрыла глаза, так и не сумев заговорить с медсестрой.

========== 15. ==========

Июнь. Вашингтон. Округ Колумбия.

Баки чувствовал себя животным в зоопарке. Причем не простым животным, а редким, которое прибыло недавно, и все спешили на него взглянуть. После психиатрической оценки, долгих разбирательств, что Гидра успела с ним сотворить, Баки против своей воли оказался в закрытой палате МОЛОТа – нового аналога Щ.И.Т.а, к его ноге прикрепили отслеживающее устройство, у двери, по периметру здания стояли люди, а сам он впервые за долгое время ненавидел это вынужденное одиночество. Хотя посещения ученых, докторов и их бесконечных ассистентов, Баки ненавидел не меньше.

Во время минут одиночества Баки все больше думал о ситуации, в которую он угодил, и не мог понять, на кого злился больше: себя, решившего по какой-то причине достать Капитана Америка из воды, или Роджерса, который решил его искать и увез с собой человека, который знал о нем самом слишком много.

И самое неприятное во всей этой ситуации было отсутствие возможности узнать, что со всеми ними стало. И непокидающая голову мысль, что он мог продолжать жить в Катании по новому сценарию, который так неожиданно для него сложился, вместо всего этого.

День.

Два дня.

Неделя.

Вся монотонность проходящих дней слила их в один большой, дрянной и бесконечный. Одинаковые лица, стены, вопросы, взгляды. Баки понял, что угодил в день сурка, из которого выбраться будет очень проблематично. Оставалось только наблюдать, изучать противника и искать возможность разорвать этот круг.

***

У Гельмута Земо был план. Он хотел внести в ряды Мстителей еще больше раздора и удачно к этому шел. Земо нашел дневник с кодом Зимнего Солдата, сумел подставить в Вене и найти его, сумел выдать себя за доктора, но ему поступил звонок.

Имя Уильяма Страйкера оказалось ему знакомо. Талантливый военный ученый, о ком довелось слышать, пока он искал нужный словесный код для контроля над главным оружием Гидры. Он говорил спокойно, уверенно, просил подождать, играть свою роль, чтобы получить от Солдата нужную ему информацию касательно нового исследования. В дальнейшем Страйкер обещал свою помощь в достижении цели Земо, намекнул, что его карьера вскоре пойдет вверх и в качестве доказательства своей верности и лучших намерений передал часть записи, из-за которой Земо все и начал.

Через несколько дней они встретились на совещании, посвященному решению судьбы Зимнего Солдата. Страйкер выступал как штатный доктор МОЛОТа, Земо понял, о какой карьере он говорил.

После официального знакомства на собрании, обсуждения Страйкер шепнул Земо, что ему нужна вся информация, которая есть в голове Солдата. Земо продолжал чувствовать непонимание, какая информация, о ком? Все детали пазла не складывались, но затем он увидел в своем дипломате то, что не клал туда – диктофон, бумагу с именем и билет на самолет.

Земо изначально сделал все свои беседы с Зимним Солдатом достаточно нудными, чтобы к ним не было особого интереса ученых. Идя сегодня к нему в палату, он знал, что запись никто из них не будет смотреть в режиме живого времени. Тем более в такую рань. Знал, что камера запись не запишет, лишь покажет в режиме реального времени.

Из соображений безопасности перед встречами с докторами, Барнса под охраной с надежными наручниками на руках и ногах помещали в специальный кабинет, сажали в кресло, которое окончательно лишало движения, и по камерам наблюдали за происходящим. Охрана обычно смотрела без звука.

Земо поздоровался, сел, разложил перед собой папки и бумаги. Взгляд Солдата его уже не волновал, не вызывал каких-либо эмоций. Внутри Земо нарастала волна радости, удовлетворения. Еще немного и он станет на шаг ближе к своей цели.

– Желание. Ржавый. Семнадцать. Рассвет. Печь. Девять. Добросердечный. Возвращение на Родину. Один. Товарный вагон.

Земо старался говорить как можно четко и быстро, учитывая, что язык был ему неродным, а Барнс сопротивлялся, пытался вырваться и мог привлечь охрану. Но как только Земо произнес последнее слово, Барнс успокоился.

– Жду приказаний.

Земо поразило то, как изменился человек перед ним. Во все встречи, сейчас перед ним сидел усталый заключенный, который просто принимал все происходящее с ним. И хоть весь его вид говорил о безразличии к процессу, в глазах виднелось что-то живое, какая-то искра, а порой и вселенская усталость и надломленность.

Сейчас в глазах, которые смотрели на него, не было ничего: не боли, не усталости, не искры, не надломленности. Это был пустой взгляд убийцы, способного сделать все, что ему прикажут.

– Когда я нажму на кнопку, Солдат, – начал Земо, показывая диктофон из-под кипы бумаг, – ты расскажешь мне все, что Мелания Оливьеро успела рассказать тебе о себе за время вашего знакомства. Все что успел узнать о ней самостоятельно. Вопросы?

– Я готов.

– Отлично, – довольно произнес Земо и нажал на кнопку.

Уходя из кабинета после разговора, Земо невольно задумался, зачем Страйкеру подобная информация. Солдат говорил о способностях девушки, о ее психологах в детстве, учебе в художественной школе, помощи ему и лихорадке во время гриппа. Он добавил позже, что она не любила жить в Америке, была влюблена в свою культуру, имела близкие отношения с дедом и всегда покупала все нужное для рисования лишь в одной лавке Катании. Все это можно было узнать, проследив за ней и наняв обычного частного детектива.

Вечером этого же дня Земо сел на самолет в Ванкувер. Машина, которая ждала его из аэропорта, вывезла его из города. Земо смотрел на лес, деревья, малочисленные машины, пока не увидел непримечательное здание, похожее на промбазу с мощной охраной. Около входа Земо уже ждал молодой парень в костюме.

– Добрый день. Дэвид Норт. Пройдемте, вас уже ждут, – представился он и, не дождавшись ответа, вошел внутрь

Земо кивнул, рассмотрел кобуру пистолета под хорошо скроенным пиджаком своего сопровождающего и сильнее сжал ручку дорожной сумки. Пока они шли до лифта, Земо не заметил ничего интересного в помещении: обычное рабочее место, похожее на склад, люди в рабочих комбинезонах ходили с тележками, перевозя коробки, не обращая внимания не гостей.

Дэвид вызвал лифт и нажал на кнопку подземного этажа. Когда двери открылись, Земо удивился, увидев, что все вокруг в очень светлых тонах и напоминало лабораторию или больницу. Люди уже ходили в халатах, с планшетами, некоторые в масках.

– Добрый день, я надеюсь, вы хорошо добрались, – добродушно заговорил Страйкер, как только Земо вышел из лифта. – Спасибо, что привели его, агент Зеро.

Дэвид кивнул и пошел дальше.

– Один из лучших солдат. Превосходный стрелок. Всегда попадает в цель, – продолжил Страйкер. – Приходится искать новых людей: ученых, солдат, их командиров. Это все так утомительно. Особенно, если не знаешь, кому можно верить.

– Я привез запись Солдата, – заговорил Земо, поняв, что разговор уходил куда-то не туда.

– Да-да. Обсудим все у меня в кабинете.

Земо прослушал запись вместе со Страйкером и снова задумался, зачем ему такая информация. Услышав все во второй раз, ответ так и не спешил появляться в его голове, но Страйкера все устраивало.

– Прекрасно, – одобрительно сказал он и положил на стол флешку. – Можете воспользоваться ноутбуком, чтобы посмотреть видео. Теперь Зимний Солдат весь ваш.

– Это все? От него была нужна только эта информация. Что какая-то девушка покупает краски в определенной лавке и плохо переносит грипп?

– Понимаю ваше замешательство. Вам интересно, почему я взял так мало с такого хорошего материала? Я отвечу. У нас не сороковые на дворе. Зимний Солдат уже давно перестал быть чем-то необычным. У меня есть свой убийца неизвестного возраста, лишенный памяти, с… хирургическими изменениями в организме. Создать такого в наши дни – это дело времени. Она – другой разговор. Ее мутация редкая. Врожденная.

Видите ли, начальство поставило передо мной задачу – создать новый символ нации, так как старый выходит из-под контроля.

– Новый Капитан Америка? – скептически спросил Земо.

– Агент США, – поправил Страйкер. – Или Патриот. Как уже начальство решит, это не так важно. Но да, по сути, новый Капитан Америка, но… не такой проблемный как Стив Роджерс. Более послушный. Как я говорил ранее – не проблема создать кого-то вроде него. У нас уже есть кандидат, давший согласие. Проблема в том, чтобы Агент США не уступал своему предшественнику, был лучше. И хоть есть много папок, документов, рассказывающих про Стива Роджерса, нигде нет информации, что у него в голове: мысли, чувства, чем он руководствовался, что из прошлого было знаковым для него, какие воспоминания можно внедрить в голову новому Агенту и вовремя включить, чтобы его работа была лучше, но чтобы они не мешали во время других операций.

– И она согласилась помочь?

– Вроде того, – уклончиво ответил Страйкер. – Я слышал, что случилось с вашей семьей во время очередных разборок Мстителей. Мне жаль. Но правда такова, что сейчас угроза исходит не только от человека. Эволюция идет дальше и нам нужен ответ. Кто-то достаточно сильный, чтобы дать отпор, но и достаточно послушный. Именно над этим я и буду работать.

Земо кивнул, понимая, что какое-то разумное зерно в услышанном есть, но стук в дверь помешал ему ответить.

– Войдите.

Это был Дэвид.

– Извините, что прерываю, полковник Страйкер, но к нам в больничное крыло доставили девушку, которая вас интересовала.

– Спасибо, агент.

Страйкер поднялся со своего места, Земо повторил за ним.

– Я могу на нее взглянуть?

– Да.

Они оказались в палате очень напоминающую больничную. На койке лежала девушка, медсестра рядом скрупулезно записывала показатели приборов, к которым пациентка была подключена.

– А вот и та, о ком столько разговоров, – произнес Страйкер. – Мы ей не навредим. Просто… добудем с помощью нее нужную информацию во благо. Тем более учитывая ситуацию в Нью-Йорке, у нее не возникнет проблем в контакте со Стивом Роджерсом.

Земо кивнул, но ничего не почувствовал. Желание довести свой план до конца никуда не делось. Часть про «не навредим» ему тоже не понравилась. Будь его воля, все вроде нее, Стива Роджерса и им подобным лучше бы горели адским пламенем на какой-нибудь центральной площади.

========== 16. ==========

Июль

– Как такое могло произойти?

Стив смотрел на Сэма, искреннее ожидая ответ на свой вопрос, словно друг мог объяснить ему, почему случилось то, что случилось.

– Как к Баки мог попасть посторонний, который знал о коде Гидры и код? – продолжил он, не обращая внимания на то, что Сэм молчал.

– Ответ на все твои вопросы – я не знаю, – ответил Сэм, когда пауза в разговоре затянулась.

Стив кивнул, понимая, что все это надо было спрашивать у других людей, а никак не у Уилсона, который знал обо всем этом меньше него.

– Он злится на меня из-за предложения Мелании приехать сюда. И на себя, что рассказал все, – мягче заговорил Стив.

– Да, но… мы знаем ее местонахождение и… она не жалуется ни на что. За ней присматривают, – ответил Сэм. – Может, тут в другом дело? – усмехнулся он.

Стив заметил на лице друга слишком ехидную улыбку, прямо намекающую на ход его мыслей. Сэм поиграл бровями и удобнее развалился в кресле. Стив продолжал стоять, но взгляд его стал мягче. Ему вспомнился молодой Баки Барнс, которого он знал. Скажи Сэм нечто подобное семьдесят лет назад, Стив бы даже не думал сомневаться, но сейчас было слишком много «но».

– Думаешь? – скептически спросил Стив.

– Война, Гидра, убийства… после всего этого ему нужен был кто-то, с кем можно поговорить и… просто побыть. Всем нужен кто-то после чего-то ужасного. А ей и рассказывать-то о себе ничего не пришлось. И сейчас… я думаю, он больше бесится, что присматривает за ней не он. Может, еще что-то. Нашел же ее сам потом в Нью-Йорке. И… не делай вид, что я один видел, как они целовались. Между ними явно что-то происходило все это время. Что-то, из-за чего он не хотел отпускать ее от себя.

Стив внимательно выслушал, мысленно согласился, подумав, что что-то в таком ходе мыслей есть. Начиная этот разговор, Стив пытался разобраться в собственных мыслях, навести там порядок, составить план действий. И пришел к выводу, что начать лучше с самого начала.

– Я собираюсь съездить к ней, – озвучил он. – Все пошло странно с тех пор, как Меланию доставили в больницу. Потом странная поездка в Канаду…и…тот звонок.

Сэм кивнул, Стив вспомнил похожий разговор перед звонком. Никто не говорил конкретное место перевода Мелании, никто не говорил, когда ее можно увидеть, что произошло. Чаша терпения была переполнена, когда ему поступил звонок по видеосвязи. Мелания была в Ванкувере, сказала, что ей дали жилье, чтобы она не находилась все время в палате, а могла просто приходить на процедуры, что с ней в порядке, что она не против остаться временно в Ванкувере, что Стиву не о чем волноваться.

Он тогда рассказал о Баки, его положении, о Гельмуте Земо, о своих опасениях, но не увидел никакой реакции. Мелания сказала, что услышала его, что будет осторожна, что позвонит. Прошла неделя. Звонка так и не было.

– Странно все как-то, – продолжил Стив. – Что-то идет не так. Полечу ночью. Сегодня. Присмотришь за Баки здесь?

– И прикрою твой капитанский зад, – с улыбкой заверил Сэм.

– Спасибо.

Ванкувер. Канада

Стив стоял напротив дома Мелании и пытался для себя решить, как лучше поступить. Ждать ее выхода из дома было сомнительной идеей, так как он помнил, что она редко выходила. Пойти прямо к ней в квартиру – попасться, если за Меланией велось наблюдение.

Подумав еще немного, Стив понял – наивно полагать, что те, кто отправил Меланию сюда, не смотрели за ней. Даже если его не засекли сейчас, то наверняка сделают это, как только они останутся вдвоем. Лучше сделать все так, как будто он решил проверить подругу. Тем более что так оно и было.

Когда Мелания открыла дверь, Стив улыбнулся, увидев, что она никак не изменилась внешне. Одетая в хлопковые серые брюки, футболку, рубашку, с волосами, забранными в небрежный пучок, Мелания выглядела слишком по-домашнему, не так, как он привык видеть ее в Нью-Йорке.

– Привет, Стив. Ты как тут? – удивленно спросила Мелания.

– Привет. Решил навестить тебя. Все-таки… я… чувствую свою ответственность за твой приезд и… просто волновался.

– Я в порядке, – с улыбкой заверила Мелания. – Заходи.

Стив глянул на квартиру за спиной Меланией и подумал, что говорить в ней не самая хорошая идея.

– А не хочешь прогуляться немного? На улице очень хорошо, – предложил Стив.

– Можно, – немного подумав, согласилась Мелания. – Мне не помешает выйти. Ты заходи, я пока переоденусь.

– Я тебя тут подожду.

Мелания вышла через десять минут. Стив продолжал наблюдать за ней, пытаясь понять, что ему так не нравится. Вот она спокойно идет рядом с ним, рассказывала, слушала. Все было так, как он привык, видел, ожидал.

–…очнулась, – продолжала говорить Мелания. – Меня начали спрашивать, помню ли я имя, работу. Потом сказали, что я в Канаде, что уже июль, прошло много времени. Странно все, но…тут не так плохо.

– Тебе как-то объяснили все это? – спросил Стив.

– Нуу… ничего конкретного. Как сказал врач, все время от времени ломается, перегревается. Может, в том и не было ничего необычного. Сейчас я в полном порядке, – заверила Мелания. – А ты как?

– Сложно сказать. Много разного происходит и… я бы не очень хотел говорить об этом, если ты не против.

– Не против, – с улыбкой сказала Мелания. – Как дела у Баки?

– Он, – начал отвечать Стив, но не понял, как продолжить. Мелания полностью сфокусировалась на нем, что не помогало собраться мыслями.

– Все так плохо?

– Я давно его не видел. С того момента, как он рассказал о том докторе, который воспользовался кодом.

– К нему не пускают?

– Можно договориться, но… он не хочет никого видеть, – ответил Стив, вспомнив свою попытку встретиться с ним. – По крайней мере меня точно.

– Я бы хотела увидеть его, – призналась Мелания. – Думаешь, это получится?

Стив задумался над возвращением Мелании в Америку с учетом всего происходящего. Получить ответ никак не получалось.

– Если честно, я не знаю, хорошая ли это идея тебе ехать туда, – признался Стив.

– Dio mio! *Да какая разница, – вскинув руками, спросила Мелания, – в Канаде я или в США. Если я вдруг кому-то понадобилась, то меня и из Африки достанут. Разве нет?

– В этом есть что-то разумное, – нехотя согласился Стив.

– Надо хотя бы попробовать, – настаивала на своем Мелания. Новых поводов возразить Стив не нашел.

Вашингтон. Округ Колумбия

Несколько дней спустя

Мелания не могла избавиться от мысли, что все делала правильно. В голове постоянно слышался чей-то одобрительный голос, повторяющий «очень хорошо», «все хорошо», вертелась мысль, что надо продолжать. Каждый раз, когда она хотела с кем-то поговорить об этом, то слова не находились.

Получив разрешение на встречу, Мелания попыталась перестать думать об этом, уверяя себя, что ничего важного в этом нет. Ей стоило просто собраться, одеться и поехать на встречу, о которой она сама и просила.

Оказавшись у нужной двери несколькими часами позднее, Мелания немного растеряла боевой настрой, пытаясь понять, о чем стоило говорить. Когда она вошла, то увидела, что Баки уже сидел за столом, его руки на запястьях были закованы в мощные наручники, на ногах тоже виднелась цепь, а сам он смотрел прямо на нее.

– Привет, – поздоровалась Мелания, направилась к стулу для посетителей.

– Привет, – ответил Баки. Мелания села, положила руки на стол. В голове вспомнились инструкции охраны, осознание глупости вопроса «как дела», который она собиралась задать следующим.

– В какую-то дрянную ситуацию все вышло, – продолжила Мелания, потянулась ближе к рукам Баки. – Мне жаль. Но я рада снова тебя увидеть, – дотронулась до пальцев обеих рук.

– Тебе не стоит больше ко мне приходить.

– Не хочешь меня видеть? Если это из-за того доктора, то… я не злюсь на тебя. Все хорошо. Правда. Тебе не в чем винить себя.

– Я не хочу видеть здесь, – на итальянском заговорил Баки.

Мелания не чувствовала никакого ответа на свои действия, но потом заметила, что Баки указывал на угол комнаты.

– Идет запись. Они слушают, – пояснил он.

– Я знаю. Мне все равно, – тоже перейдя на родной язык, ответила Мелания. – Я хотела снова увидеть тебя после нашей последней встречи.

Баки молчал, но Мелания почувствовала, как он сжал ее пальцы немного крепче.

– Это плохое место для таких разговоров.

– В другом месте с тобой поговорить не получится, – спокойно ответила она. – Я не понимаю, Баки. Если ты не виноват в ситуации со взрывом, почему еще здесь.

–Потому что виновен во многом другом.

– Все не так должно происходить! Все эт., – продолжила Мелания, но вздрогнула от того, что к ним вошел один из охранников.

– На английском, мисс, – сурово произнес он.

– Простите, но мой английский оставляет желать лучшего, – вежливо проговорила Мелания.

– И никакого контакта с заключенным, – повторил он.

– Простите, говорю же, мой английский не очень.

– В таком случае ваше время вышло, мисс.

– Вы говорили про пятнадцать минут.

– Вы неправильно поняли, видимо, – не без самодовольства произнес охранник. – Покиньте помещение по-хорошему или я лично выведу вас.

– Иди, все будет в порядке, – заговорил Баки. Мелания повернулась к нему, но заметила, что он продолжал смотреть на охранника. – Но больше не приходи сюда.

– Давай я сама буду решать! – возмутилась Мелания, услышала шаги за спиной, обернулась, увидела, что охранник уже стоял слишком близко. – Не трогайте меня! Вы faccia di merda**. Я ухожу, – поднялась на ноги.

Охранник поднял руку, видимо собираясь помочь сделать это побыстрее, но опустил ее и отошел в сторону, давая возможность пройти. Когда Мелания обернулась около двери, то заметила, что Баки продолжал смотреть на сопровождающего ее охранника.

Думая вечером о встречи, Мелания удивилась, что звонок телефона прервал все мысли в ее голове. Она достала из сумки второй телефон, пытаясь понять, как он оказался там, но не смогла вспомнить. Как и не смогла сопротивляться тому, чтобы ответить.

– Да.

– Спроси его что хочешь, что б могло

Быть мне полезным, – молвил я смущенный.

Я не решусь; мне слишком тяжело.***, – раздался мужской голос из головы. – А теперь расскажи мне про свой день, – подождав несколько секунд, продолжил он.

Комментарий к 16.

*Боже мой!

** Урод сраный

*** “Божественная комедия” Данте Алигьери. Песнь тринадцатая

========== 17. ==========

Месяц спустя. Вашингтон. Округ Колумбия.

Баки прекрасно понимал, что всех вокруг раздражало, что он стал говорить с Меланией исключительно на итальянском языке. Понимал, что это раздражало окружающих еще и потому, что разговоры с ней, встречи, вызывали у людей больший интерес, чем беседы со Стивом, докторами или адвокатами. Понимал и получал странное удовлетворение от этого. Пусть часть бесед была на записи, пусть это можно было перевести, но тот факт, что кому-то придется приложить усилия, чтобы понять их разговоры, был более чем приятен. Особенно с учетом того, что в них не было чего-то сенсационного, секретного или интимного. Наверняка кого-то уже постигло разочарование от ее слов об Италии, работе над новой книгой и его пересказа встреч с докторами и адвокатами, которые и так были на английском.

Что раздражало самого Баки – тот факт, что на его ноге висел датчик передвижения. Пусть он был благодарен адвокату, что тот сумел договориться о его выходе под залог, о домашнем заключении, но это устройство на ноге вызывало нервный зуд, раздражение и желание избавиться от него без особых трудностей.

После ситуации с Земо, кодом, рассмотрением его старых дел никто не знал что делать с ним. Споры шли жаркие, оживленные, но к радости Баки, его мнение никто не спрашивал, а его самого оставили в покое на время обсуждений, поняв, что он готов сотрудничать.

Баки прислушивался к решениям сверху, но продолжал готовить свой план действий, поняв, что при желании в данных обстоятельствах он сможет уехать из Вашингтона, в котором его заставили задержаться.

Он застрял в небольшой студии, которая, по мнению психологов, должна была подействовать на него лучше. Приближенная домашняя обстановка, кухня, кровать, бытовые заботы должны были помочь избавиться от тревожности, кошмаров, помочь вернуться к прежней жизни. Баки сомневался, что жизнь в крохотной квартирке, которую тихо продолжали пасти агенты, с датчиком, который предавал его местонахождение, как-то всерьез ему поможет, но это точно было лучше лаборатории или камеры.

Мелания продолжила приходить в квартиру. После его ответа, что ему все равно на каком языке с ней говорить, она продолжила разговаривать на итальянском. Баки стал замечать, что с каждым разом язык становится все привычнее для него.

В комнате пахло томатами, чесноком, розмарином. Мелания стояла около плиты, что-то помешивая деревянной ложкой в кастрюле, и напоминала себя в Катании. Приглушенно синее макси платье с длинными рукавами, тонкий шелковый шарф, которым волосы были повязаны в хвост, быстрая итальянская речь во время готовки.

– Продукты на вкус пустые, не пойдут в сравнение с итальянского рынка, но есть можно, – говорила она.

Баки сидел за столом, наблюдая за ней, принюхиваясь к аромату специй в воздухе, просто смотря за движениями концов шарфа, движущимися вместе с волосами, и понимал, что место Мелании действительно не в Штатах. Она гармонично смотрелась в своем доме в Катании, рисуя что-то в гостиной, попивая чай на кухне с десертами, которыми давал старик из лавки, ходя на местный рынок вместо магазинов, делая все без спешки, спокойно, размеренно. Сейчас в обстановке кухни, в которой все было сделано для того, чтобы хозяин квартиры не тратил много времени на поиски чего-то, в самой квартире, рассказывая об ужасах покупки фруктов и овощей в супермаркете, она выглядела чужой, словно из другого мира, но это привлекало только больше.

– Почему ты не возвращаешься в Катанию?

– Я думала, что ты больше не хочешь от меня избавиться.

– Не хочу, но тебе здесь не нравится. Ты это и тогда говорила, но сейчас это заметно.

Баки еще вспоминал их первую ночь, удивившись желанию Мелании, податливости на его прикосновения, рваным стонам и невнятной речи на смешанном английском и итальянском. Позже он подумал, что наверняка она подпускала к себе кого-то так близко, не так часто как обычная свободная женщина, что потребности ее сущность не изменила, и вдруг стало до одури приятно, что по каким-то причинам она решила довериться ему. Хотя, с другой стороны, все, что она могла увидеть, Мелания наверняка уже увидела.

После первого раза, вернувшись из ванной, Мелания просто завернулась в одеяло, скрывая от него все тело, но не уходила из кровати. После второго – несколько минут лежала на спине, смотря в потолок, находясь мыслями где-то совершенно в другом месте. После третьего – неожиданно начала смеяться: громко, заразительно, на разрыв, но успокоилась также быстро, как и начала. Лишь после четвертого раза Баки увидел что-то, что было ему знакомо. Мелания не пыталась завернуться от него, не избегала прикосновений или взглядов. Напротив выглядела довольной и игривой.

Баки порой хотелось задать множество вопросов о собственных воспоминаниях в этот момент, о ней самой, о ее мыслях об увиденном, но всегда ограничивался лишь вопросом о состоянии, понимая, что его личность не самая приятная в качестве воспоминаний. Об остальном он из собственного опыта знал, что о таком либо сами заговаривают, либо еще просто не готовы.

Мелания повернулась к Баки лицом и показалась от вопроса растеряннее положенного. Он стал внимательнее на нее смотреть, не понимая такой реакции, задумчивости, словно в программе произошел сбой, а система сейчас искала ошибку.

– Я не могу уехать, – уверенно на английском проговорила Мелания.

– Даже я при желании смогу уехать, – усмехнулся Баки.

– А я нет, – в том же тоне ответила Мелания. – Я не узнала все, что нужно было.

Тон показался Баки слишком серьезным для разговора, который он завел. Мелания из живого человека превратилась в куклу с застывшим выражением лица и взглядом сосредоточенным только на нем.

– Ладно, – спокойно произнес Баки. – Где жить – твое дело.

Мелания еще несколько секунд смотрела на него, но потом резко развернулась, начав быстро искать прихватку и тараторить снова на итальянском. Баки продолжал наблюдать за ней, пытаясь понять, что только что было не так.

За ужином Мелания много смеялась, рассказывала о дедушке, нелепых ситуациях во время переезда из родительского дома и больше не вела себя странно. Баки ел, что-то отвечал, в основном слушал и много думал.

Оказавшись через несколько часов снова в постели, Баки ждал, пока Мелания заснет. Смотря на нее без одежды, на смятых простынях, в Баки не первый раз боролись желания не спешить и просто взять, отключив все мысли и чувства, выжить без остатка, не беспокоясь о том, сколько синяков, отметин и ссадин останется после него. Он провел по волосам девушки, отгоняя воспоминания о том, как буквально час назад наматывал их на свой кулак, и откинул их.

Баки сам не знал до конца, поисками чего занялся. Но сегодняшнее поведение казалось ему странным, мысль, что Мелания была в искусственной коме, что ею занимались незнакомые ему врачи спокойствия не добавляла. Он аккуратно осмотрел все, на что не особо обращал внимания во время секса, но никаких подозрительных медицинских следов не увидел.

Закончив, Баки сел и находился в таком положении уже минут пятнадцать. Мелания продолжала спать все это время, но неожиданно резко перевернулась на другой бок. Баки перевел на нее взгляд, наблюдал, не трогал, а через несколько секунд и осознал происходящее.

========== 18. ==========

По ощущениям тело не шевелилось абсолютно. Мелания чувствовала, что лежала, что руки, ноги крепко прикованы к койке, что на талии тоже надет ремень, сдерживающий ее. Голова, шея были зафиксированы так надежно, что любая попытка движения с треском проваливалась. Мелании оставалось только использовать зрение, но увиденное никак не помогало. Она видела оборудование, людей в халатах, переговаривающих между собой. Любая ее попытка заговорить полностью игнорировалась. По отсутствующим на нее взглядам и вовсе стало складываться впечатление, что она невидимка.