Текст книги "No Maker Made Me (СИ)"

Автор книги: mari.kvin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Прости, не хотел напугать. Просто ты речь репетировала и… я не стал мешать. Мне оставить тебя?

Сэм так и остался на пороге. Привыкнув, что мужчина обычно довольно говорливый и активный, сейчас было немного странно увидеть его таким неуверенным. Мелания поспешила улыбнуться и махнула рукой.

– Все нормально. Заходи. Если честно, то сейчас я совсем не хочу оставаться одна, – сразу ответила Мелания. – Как тебе, кстати? Как звучит?

Сэм прошел в комнату, Мелания полностью сосредоточилась на его выражении лице, говорящим, что на его языке вертится не то, что она хотела бы сейчас услышать.

– Все так плохо? – разочарованно спросила Мелания.

– Нет, но… я бы на твоем месте не говорил с порога про способности и воспоминания. Лучше сначала успокоить, что с тобой все в порядке, а за ланчем уже задавать вопросы. – Мелания хмыкнула, обдумывая услышанное. – Но… я не эксперт в подобном. Никогда не сообщал родителям что-то в таком роде, так что можешь меня не слушать.

– Нет, – с улыбкой сказала Мелания. – Это звучит разумно. Спасибо. Я сейчас просто клубок нервов из-за всего этого.

Сэм добродушно улыбнулся, перевел взгляд на завтрак. Кроме каши и сока на подносе еще была тарелка с порезанными фруктами, из которых Мелания тоже съела лишь несколько долек.

– Угощайся, если хочешь. С Сицилией не сравнить, но хоть что-то.

– Это да, – подтвердил Сэм, потянувшись к тарелке, – еда с рынка у вас там отменная. Мы со Стивом ели в каком-то небольшом ресторанчике. Это было нечто. Вспоминаю, и слюни текут.

Услышать добрые слова о своей стране было приятно. Мелания поняла, что ее скверное настроение стало немного лучше. Она без интереса глянула, как Сэм ел фруктовую тарелку, и обернулась в сторону двери.

– Все будет хорошо, да, Сэм?

– Да, – уверенно произнес он. – А если нет, то… мы что-нибудь придумаем.

– Спасибо.

– Всегда пожалуйста.

Мелания благодарно кивнула. Часть энергии Сэма вдруг передалась и ей. Мелания почувствовала прилив силы и уверенности. И пусть сказать, что она ощущала стопроцентную наполненность было нельзя, Мелания была рада и части.

Не успела они ничего ответить, как услышала стук, а после шаги. Дверь открылась издевательски медленно, и вот перед Меланией стояли отец и мать. Демитрио и Элоиза заметно постарели, но не утратили привлекательность внешности. Мелания начала вспоминать последнюю встречу: одежду, разговоры, как давно это было, но память не поддавалась. Невольно у нее вырвалась насмешка – чужие воспоминания она видит, но добраться до своих собственных может быть так сложно.

– Mio Dio! La mia bambina! * – громко произнесла Элоиза, направилась с раскрытыми руками к ней.

– Mamma… – протянула Мелания, но не успела отвернуться от поцелуя матери в щеку. За ним последовал второй и третий. – Grazie per essere venuta. **

Мелания уже отошла на безопасное расстояние, но было поздно. В голове начали появляться образы, от чего захотелось сесть.

– Мелания, – взволнованно произнесла Элоиза, ближе подходя к дочери. – Что с тобой, милая?

Мелания хотела ответить, но лишь вытянула руку вперед. Она вдруг увидела доктора Страйкера в воспоминаниях матери и чуть не упала со стула, пытаясь отойти от нее дальше.

– Откуда ты его знаешь? – нетерпеливо спросила Мелания. – Откуда?! – громче крикнула она, хоть умом и понимала, что уточнение вопросу лишним не станет.

Комментарий к 16.

*– Боже, моя малышка!

** Спасибо, что приехали.

Итак, пришло все-таки время для разговора. Вторая часть выходит немного сумбурной, может, местами затянутой и непонятной, поэтому вопрос: еще стоит продолжать писать? Или пора уже заморозить и никого не мучить? Буду очень благодарна ответу. И тому, если кто-то поделится, как история воспринимается)

========== 17. ==========

Мелания думала, что сердце сейчас выскочит из груди. Оно билось так сильно, что удары как будто доходили и до головы. Перед глазами Мелании снова стоял образ Страйкера. Снова стояла больничная палата. Снова стояла лаборатория.

Собственные воспоминания быстро сменялись материнскими. Страйкер на крыльце дома. Страйкер на кухне с чашкой чая.

Мелания пыталась отогнать образы, но они как будто успели проникнуть в нее: в кожу, в нервную ткань, в голову. Мелания смотрела на мать и невольно отходила назад. Логика подсказывала, что ей надо задать вопросы, узнать ответы, построить диалог, но страх парализовал голосовые связки. В голове настойчиво вырвалась вперед лишь одна мысль – бежать, и Мелания ей последовала, чуть не снеся с ног непонимающих Элоизу и Демитрио.

Оказавшись в коридоре, Мелания увидела и Тони Старка, уверенно идущего в ее палату. И он явно заметил ее, так как начал свое привычное приветствие, но не договорил даже слово «синьорина».

– Встреча с родителями прошла не очень? – поинтересовался Тони.

Мелания осмотрела его с ног до головы, развернулась и побежала в противоположную сторону. Хотелось уйти, спрятаться, забиться в угол, где никто не найдет, но такое место здесь она так и не нашла.

Сидя в кладовой вместе со швабрами, ведрами и чистящими средствами, Мелания поняла, что спряталась как-то совершенно по-детски, но уходить так и не спешила. Лучше это, чем снова весь пережитый ужас. Лучше пусть думают, что она истеричка.

Мелания вжалась в стену, чувствуя, что страх все больше накрывал ее. Она обняла колени, положила голову на них и наконец осознала, что нет особого смысла сдерживать подступающие слезы.

Мелания понимала, что боится вернуться в лабораторию Страйкера.

Понимала, что боялась услышать объяснение родителей.

Поняла, что пусть и хотела узнать о себе больше, оказалась совершенно к этому не готовой.

Вдруг стало плевать на гордость, плевать на то, что она оказалась не права, плевать на то, что пришлось бы признать правоту Баки. Лишь бы стало немного спокойнее. Лишь почувствовать себя в большей безопасности. Лишь бы укрыться так, как мог укрыть только он.

Услышав звуки шагов за дверью, Мелания вздрогнула, притаилась и затихла, пытаясь не всхлипывать и не шмыгать носом. В ушах, в голове снова стал слышаться сердечный ритм. Через несколько секунд он стал единственным звуком, который Мелания различала, перед глазами вырисовываться менее четкая картинка, а специфический запах чистящих средств ощущаться еще острее. А потом наступила просто темнота…

Мелания открыла глаза и поняла, что уже находилась не в кладовке. Вокруг было много света, а освещение походило на больничное. Через несколько секунд до сознания Мелании дошло, что она на койке, что рядом медицинское оборудование.

Мелания не ожидала от себя, что могла вскочить так быстро. Об этом решении пришлось вскоре пожалеть, так как голову пронзила острая боль, но это были пустяки по сравнению с воспоминаниями.

– Мелания…

Голос прозвучал озадачено, взволновано, знакомо. Мелания повернула голову и узнала Бьюика. От сердца сразу немного отлегло. Центр Тони Старка, ее доктор – пока все хорошо.

– Что… случилось?

– Пустой желудок, волнение, общая слабость. Как результат – обморок, – спокойно сообщил Бьюик. – Еще и место не самое удачное.

Мелания кивнула, понимая, что все имело место быть. Она медленно села, стараясь больше не причинять боль себе движениями, и начала приводить свои мысли в порядок. Всей душой хотелось внушить себе, что все случившееся не происходило. Что родители не приезжали. Что она не видела то, что видела. Но предаться самообману не получилось даже на пару минут. В палату вошли родители.

Элоиза сразу направилась к койке, от чего Мелания натянула одеяло по самую шею, скрывая все голые участки кожи.

– Пожалуйста, мама, не трогай меня, – попросила Мелания, сама удивившись, как испуганно голос прозвучал. – Тот мужчина, который приезжал домой. Расскажи мне все. Это важно.

Лицо Элоизы стало выражать такое искреннее непонимание, что Мелании стало не по себе. Вскоре выражение сменилось на взволнованное, а в душе Мелании поселилась нехорошая мысль, будто она спросила какую-то чушь, что-то, что должна знать и сама.

– Он разве не твой доктор из Канады?

– Что? Он…

На языке Мелании вертелось много мата и на итальянском, и на английском. Даже несколько слов на русском, которые она успела перенять у дяди Вани, но надо было взять себя в руки.

– Как он вышел на тебя? – как можно спокойнее спросила Мелания, стараясь сдержать эмоции.

– Позвонили из больницы. Сказали, что мы твое контактное лицо на экстренный случай, и попросили прилететь, – объяснила Элоиза. – Мы с твоим отцом отложили все дела и полетели.

Мелания поняла, что замерла. Весь богатый матерный запас на трех языках испарился. Внутри начала разгуливать настоящая буря из эмоций, из вопросов. Элоиза присела на край койки. Мелания смотрела на нее, но все казалось будто в замедленной съемке: движения матери, звуки.

– Почему… я не знала, что ты была в Канаде?

– Как не знала? Мы же общались там. Я… думала, что у нас снова все налаживается… но ты снова пропала и… Мелания…

Мелания понимала, что надо держать себя в руках, что сейчас не время для истерики, что она и так весь день показывает себя не с лучшей стороны, но контролю уже ничего не поддавалось. Горло как будто кто-то схватил и крепко сжал рукой, воздуха стало катастрофически мало. Мелания начала пытаться дышать, но организм как будто разучился это делать. Мелания почувствовала себя рыбой на суше, которая барахтается, открывает рот, шевелит плавниками, но толку от этих действий никакого.

Сердце по ощущениям вырывалось из груди. От чего стала физически больно, словно даже кости не выдерживали натиска.

Все тело бросило в озноб.

Руки пробила дрожь.

Мелания перестала понимать, что происходило. Мысль, что она умирала, пришла сама собой, ведя за собой целый список сожалений.

Неужели все вот так и закончится?

Расстроенной матерью, которая не понимала, почему она исчезла.

Ссорой с Баки, о которой они так и не поговорили.

Отсутствием ответов на все вопросы.

От каждой мысли становилось еще больше не по себе. Мысли как будто несли с собой боль от укусов мелких грызунов и оставляли после себя кровавые следы. Мелания начала сбрасывать с себя невидимых животных, отряхивать и поняла, что ее лицо мокрое от слез.

Мелания потянулась ладонями к своему лицу, но осознала, что кто-то крепко схватил ее за руки. Перед глазами мелькнула фигура человека в белом халате.

– Не трогайте меня! Пожалуйста, не трогайте меня! Только не касайтесь! Пожалуйста! – закричала Мелания, начав вырываться. – Не нужно. Пожалуйста. Хватит.

Перед глазами снова появилась лаборатория в Канаде, оборудование, медсестра, закрепляющая ей на глаза устройство, чтобы она их не закрывала.

Вдруг все прекратилось. По телу начала распространяться слабость, веки стали тяжелеть, координация теряться. И снова лишь темнота и пустота.

Снова открыв глаза, Мелания невольно подумала, что что-то такое сегодня уже происходило. Над ней был все тот же потолок, все та же палата, но голова на этот раз болела в разы больше. Медленно, боясь, что боль прибавиться от лишнего движения, Мелания повернула голову и удивилась.

Мать сидела в кресле и что-то вязала, видимо, успокаивая нервы, отец изучал какую-то брошюру, сидя рядом, а в дверях стоял Баки и хмуро на нее смотрел.

– Вы реальные или…

Мелания поняла, что она плохо чувствовала язык. Как будто после анестезии стоматолога. Но все все равно отреагировали на ее голос, но никто не спешил ничего говорить.

– Я запуталась… я совсем запуталась, – тихо, словно извиняясь, проговорила Мелания. – Не молчите. Пожалуйста…

========== 18. ==========

Баки чувствовал, что новая волна гнева накрыла его с головой. Когда Сэм сообщил ему все последние новости из центра, о состоянии Мелании, то Баки невольно вспомнил слова Наташи. Не мог он что-то сделать действительно, или ему просто не нравился способ? Ответ был так очевиден, что хотелось заехать себе по лицу.

– Врач говорит паническая атака… И нервы расшатались, – подвел итог Сэм и замолчал.

Баки кивнул, но что-то ему все равно не нравилось. Пусть южный итальянский темперамент Мелании и давал порой о себе знать, пусть Баки понимал, что поехавшая нервная система – итог закономерный, но его степень в столь короткий срок казалась слегка странной.

– А что ее родители?

– Не знаю. Ей вкололи успокоительное, она спит. Ничего не успела нормально сказать.

– А с ними поговорить?

– Решили оставить ей, – взглянув в сторону четы Олиьвьеро, сказал Сэм. – Да и что лучше спросить – это вопрос к Мелании.

Баки тоже посмотрел в сторону Демитрио и Элоизы. Мозг лихорадочно придумывал какой-нибудь план действий, напоминая все текущие проблемы.

– Что, думаешь, как лучше представиться родителям Мелании? – ухмыльнулся Сэм. – Они вроде ничего. Приятные.

Баки снова развернулся к Сэму, решив ответить на эту реплику лишь раздраженным взглядом, а продолжить говорить о более важном.

– Стив пропал, – тише сообщил Баки.

– Что? Как пропал? – взволнованно спросил Сэм, быстро растеряв всю веселость. – Ты только сейчас об этом говоришь?

– Это ты мне начал про родителей говорить, – напомнил Баки.

– Так, ладно, – выставив руки вперед, быстро сказал Сэм, словно руками пытался откинуть последнюю реплику, – давай по порядку.

– Стив не дал о себе знать, Наташа проверила последние координаты – ничего. По новостям во всю говорят о новом защитнике. Правительство хочет Стива, но без качеств Стива. Что-то между Солдатом и Капитаном Америка. Навыки Кэпа, репутация Кэпа и послушность Зимнего. Это если кратко, – рапортовал Баки. – Пока Мелания была в Канаде, они получили что-то, с чем можно работать. Конечно, по всей видимости, ее пытались вернуть, но… это уже не первостепенно.

Баки смотрел, как Сэм осмыслял все услышанное, и задумался, где бы найти кнопку на Уилсоне, чтобы информация обрабатывалась немного быстрее. В эту же самую минуту Баки почувствовал на себе взгляды. Повернув голову, он увидел, что Старк уже стоял рядом с супругами Оливьеро.

– Пока наша красавица спит, – громко начал Старк, привлекая к себе больше внимания, – у дока есть новости, которые бы он хотел сообщить семье и близким. Я уж не знаю, кого бы предпочла синьорина Оливьеро, чтобы услышали эту информацию, но думаю, что лучше объявить всем присутствующим. Кто не хочет слушать выйдите или ушки закройте. Возражения?

Баки кинул быстрый взгляд на Старка и подошел ближе. За спиной он расслышал и шаги Сэма.

Доктор Бьюик уже тоже вышел в коридор и осмотрел присутствующих, после чего повернулся к Старку. Тот кивнул, словно говоря, что да, это все.

– Не стану затягивать. Сегодняшнее поведение Мелании меня обеспокоило, поэтому я решил более тщательно проверить кое-что и… боюсь, что у меня плохие новости. Пройдемте за мной.

Баки услышал взволнованную речь родителей Мелании на итальянском, но особо вслушиваться не стал и послушно побрел к кабинету, к которому шел Бьюик. Когда все оказались внутри, доктор затемнил помещение и продемонстрировал снимки.

– Как вы можете видеть, здесь есть различия, – продолжил Бьюик с того, на чем остановился. – Психика Мелании становится более нестабильной, нервные ткани утончаются, нервные клетки не восстанавливаются или делают это крайне медленно. Я предполагаю, что все дело в том, что ей приходится переживать не только свои чувства и эмоции, но и тех людей, кого она касалась. Организм не видит разницы между тем, что переживает Мелания, и тем, что она испытывает от других. Это становится слишком, – закончил Бьюик.

Некоторое время в помещении воцарилась тишина. Нехорошая, гнетущая. По разряженному воздуху было понятно, что каждый присутствующий обдумывал не слишком радостные мысли.

– И чем все это может закончиться? – поинтересовался Баки. Пусть он и спросил обычным голосом, даже ему он показался слишком громким в сложившейся атмосфере.

– Истерическое расстройство личности. Сюда могут входить поверхностность суждений, внушаемость, самовнушаемость, неустойчивость настроения, стремление привлечь к себе внимание. Что-то из этого мы уже наблюдали сегодня. Слишком эмоциональная реакция. Возможны истерические припадки. Я бы советовал подыскать психиатра, пока еще не стало слишком поздно. – Бьюик говорил спокойно, даже по-деловому. Наверное решил, что в данных обстоятельствах – это будет наилучшим решением.

Баки кивнул, благодаря тем самым за ответ, но еще не понимая, что делать со свалившейся на него информацией.

– Это не что-то неожиданное, – продолжил Бьюик, – скорее что-то вроде накопительного эффекта. Как ведро под протекающей крышей. Капли капали-капали и однажды ведро переполнилось. В этом случае, ведро еще не переполнено, но… уже на грани. Кроме того, я посмотрел результаты осмотров, сделанных в том году и… разница очень большая. Что бы ни произошло в Канаде, это оставило большой отпечаток на ней. Без этого, по моим подсчетам, нечто подобное произошло бы в более преклонном возрасте.

Волна гнева колыхала в Баки уже давно, но сейчас он ощутил себя так, словно ему подлили керосина. Огненная вспышка взыграла еще сильнее, лавой разлилась по всему телу, дошла до кончиков волос. Дотронься – и получишь ожог третьей степени, словно прикоснулся к раскаленному металлу.

Баки больше не хотел ничего слышать, ничего говорить. Хотел уйти, чтобы перестать чувствовать на себе обеспокоенный взгляд Сэма, но вдруг услышал взволнованный голос:

– Кто-нибудь нормально мне объяснит, что происходит с моей дочерью? Mio Dio! – голос Элоизы прозвучал оглушительно в образовавшейся тишине. Баки, как и все, перевели на нее взгляд.

Элоиза, по всей видимости, сама до конца не понимала, кому задавала вопрос. Но из всех незнакомцев, видимо, выбрала доктора, так как смотрела в основном на него. Сам Бьюик смотрел то на Старка, то на самого Баки, наверное, не имея особого желания объяснять взволнованной матери природу да и сам факт способностей у ее дочери.

– Давайте пройдем куда-нибудь, а я постараюсь все объяснить.

Баки сам удивился, что предложил это. Что заговорил, нарушив тишину. Но смотря на Тони Старка, идущего на поводу у не самых светлых сторон его души, Бьюика, который, кажется, даже выдохнул, услышав его слова, и Сэма Уилсона, который хоть и поддерживал, но явно не был в курсе всего, подумал, что пора брать ситуацию в свои руки. Да и где-то в глубине души такое решение казалось верным, учитывая их с Меланией отношения.

– А вы… – неуверенно протянул Демитрио, с интересом разглядывая его.

– Баки Барнс.

Баки прекрасно понимал, что Демитрио интересовало больше не имя, а то кем он приходился Мелании. Вопрос, на который Баки бы и сам хотел знать ответ. Кто он ей? Кто она ему? Что между ними? Просто банальное желание чувствовать хоть что-то, хоть какое-то подобие тепла, уюта, чего-то родного рядом? Желание удовлетворить потребность? Что-то большее? Все началось с того, что он не хотел выпускать из виду девушку, узнавшую о нем слишком много, но привело явно куда-то не туда.

– Я поговорю с ними, – тише заговорил Баки, обращаясь к Сэму, – а ты свяжись с Наташей. Объясни ей все, что сказал Бьюик, скажи про родителей, Страйкера, и что мне понадобится больше времени. Она все объяснит, скажет, что делать дальше.

– Понял.

Рассказав родителям Мелании про ее способности, проблемы и Канаду, Баки понял, что свалил на людей слишком много информации. Ни Элоиза, ни Димитрио даже ничего толком не говорили. Она уселась в кресло вязать, он ушел в изучении брошюр, а Баки понял, что ему надо держаться где-то поблизости потому, что как только шок пройдет, а все мысли окажутся на нужных полках, то вопросов будет много.

Когда Мелания проснулась и начала просить, чтобы ей все объяснили, Баки почувствовал себя так, словно его грудь зажали в тиски. Не должно больше происходить все то, через что прошел он, через что прошла она. Все то, что приводило к таким последствиям.

Элоиза отложила вязание, Демитрио – брошюры. Баки подошел ближе, продолжая смотреть на растерянное, почти детское выражение лица Мелании.

– Я все им рассказал, – сообщил он, решив, что сейчас это будет к месту. Он хотел продолжить, но почувствовал вибрацию телефона в кармане, что значило одно – Наташа. – Думаю, что будет лучше обсудить все без меня, – твердо сказал Баки. – Я… зайду позже.

Пока никто не начал говорить, Баки вышел и достал телефон. Сообщение действительно было от Наташи.

От: НР

Мы нашли его. Едем к вам.

Новость вроде бы была хорошая, но Баки все равно чувствовал, что все не так просто. Интуиция, жизненный опыт или что-то еще подсказывали ему, что за этим обязательно последует что-то еще. И это что-то никому не понравится.

========== 19. ==========

– Ты был прав.

Мелания посмотрела на Баки, который выглядел еще более хмуро, и поняла, что слова дались ей без какой-либо сложности. Наоборот. Ей хотелось произнести их, убедиться, что Баки услышал, но чего ждать в итоге – все еще непонятно.

– Мне жаль, что это так.

Голос Баки прозвучал тише обычного. Мелании даже показалось, что ему абсолютно плевать на правоту, на ее слова. Весь вид Баки говорил, что он где-то в своих мыслях, которые занимали его гораздо больше настоящего.

– Я очень рада, что ты приехал.

Мелания решила сменить тактику. Еще не так давно больше всего ей хотелось именно этого – чтобы он приехал, чтобы ощутить себя в большей безопасности, чтобы Баки просто был рядом. Пусть хмурый. Пусть молчаливый. Но зато здесь. Да и все это казалось уже таким знакомым, таким родным, что если бы вопрос зашел о принятии этих качеств, то долго бы он точно не решался.

– И ты… познакомился с моими родителями? – с легкой игривостью в голосе поинтересовалась Мелания.

После этого вопроса Баки заметно оживился и слегка растерянно взглянул на нее. Пожал плечами.

– Вроде того.

– Вроде того? – переспросила Мелания. – Это как?

– Обменялись именами.

Мелания знала, что Баки говорил серьезно. Ей даже представилось это знакомство. И в картинке, нарисовавшейся в ее голове, не было ничего особо смешного, но Мелания начала громко смеяться.

Ее спокойный отец, который бы вспомнил, что полагается как-то проявить себя перед ухажером дочери.

Ее эмоциональная мать, которая голодала по всему, что было связано с «идеальными киношными отношениями матери и дочери», фильмами, с которыми была так наполнена американская культура.

И спокойный, невозмутимый Баки Барнс.

Хотя, скорее всего, настоящее положение, ее здоровье и больница отодвинули все на задний план.

Мелания так увлеклась смехом, что не заметила, как Баки встал и уже оказался около ее койки. После нескольких часов разговора с родителями, после ухода Баки Мелания ждала этого момента – возможности остаться вдвоем, но сейчас никак не могла взять себя в руки и перестать хохотать.

– Прости меня, но мне почему-то так смешно от этой мысли.

Взгляд Баки не менялся. Более того он и сам начал казаться более серьезным, более озадаченным. Как будто во время разговора кто-то невидимый свалил ему на плечи такой груз, который он и может держать, но для которого требовалось и слишком много физических и моральных сил.

Мелания подсела ближе, потянулась к Баки. Ей захотелось снова ощутить его: губы, прикосновения, запах, услышать голос где-то рядом с собой, но он отстранился. Вроде бы простое действие, занявшее у него несколько секунд, но Мелания ощутила обиду.

– Ты так сильно злишься на меня? – непонимающе спросила Мелания.

– Нет.

Баки ответил быстро, произнес твердо. Его интонация вселила в Меланию большую уверенность, но ситуация понятнее не становилась.

– Врач сказал, что тебе стоит воздержаться от прикосновений, – продолжил Баки. Мелания закатила глаза и удобнее улеглась на кровати.

– Да, родители что-то такое говорили, – признала она. – Мы действительно будем так этому следовать?

– Да, – в том же тоне ответил Баки.

– Когда ты стал таким занудой? – хмыкнула Мелания, легла на бок, накрывшись одеялом. – Раньше было веселее.

– Твои родители тебе ничего не объясняли?

Чем больше Баки спрашивал, тем сильнее Мелании не нравился его тон, направление разговора. Внутри как будто стала зажигаться желтая лампочка, предвещающая, что скоро случится что-то плохое, зажжется красный цвет и пиши – пропало.

– Нет. Мы больше о нас говорили. Мама объяснила про Канаду. Я ничего из этого не помню, но с ее слов, все проходило мило. Мы даже мосты навели вроде как. Страйкера интересовало то же, что и Бьюика. История моей семьи. Она ответила на все вопросы. Но я не сержусь. Тут во многом и моя вина. Я отдалилась. Да и сложно поверить в такое. Короче…

– Я все понимаю. Это сложно, – ответил Баки, но все равно сел чуть ближе. Мелания перевернулась на спину и полностью сосредоточилась на его лице. – Что тебе сказали родители?

– Еще на Сицилии во время беременности мама простудилась. Она так думала. Потом выяснилось, что это грипп. Состояние ухудшалось. Она переболела, но были осложнения. Так как она была беременна, ей корректировали лекарства и все прочее. Ей говорили, что неизвестная аллергия, что это все нормально. Как и сыпь, и головокружение, и судороги. У нее брали много анализов и… Ей тогда не казалось странным происходящее, но… это то, что она смогла вспомнить. Я все рассказала Бьюику и остальным… – рассказала Мелания, осмотрелась по сторонам и приподнялась на локтях. – Почти все, – тише на итальянском добавила она. – Врач был пожилой уже тогда и… скорее всего он уже скончался от старости, но… мама помнила медсестер. Никто не называл их имена.

Мелания стала внимательнее смотреть на лицо Баки, надеясь, что он поймет к чему она все это сказала. После того, как иллюзия безопасности в центре Тони Старка дала неслабую трещину, в голове все чаще вспоминались слова Баки перед поездкой сюда, а мысль, что доверять можно только ему утвердилась окончательно.

Все, что нужно было Баки изначально – это собрать свое прошлое.

Да и это она больше навязала ему свое общество, а не наоборот.

Все, что он делал дальше – это помогал ей, ничего не прося взамен. И какой же дурой надо было быть, чтобы заметить это только сейчас?

– Если я скажу тебе имя, ты узнаешь о ней? И оставишь между нами?

Мелания поняла, что сказала это почти шепотом. Что уставилась на Баки так, как будто ждала, что на ее глазах сейчас произойдет чудо.

– Я узнаю. И никто об этом не узнает, пока я ищу информацию. Но после этого мы еще раз поговорим и решим, что делать дальше. Согласна? – тоже на итальянском заговорил Баки.

Меланию не особо воодушевил ответ, но она кивнула. После обмороков, неожиданных новостей, может, и стоило больше доверять суждениям Баки, а не своим.

– Хорошо. Я согласна.

Произнести это оказалось даже легче. Увидев, что губы Баки даже изобразили подобие улыбки, Мелании на душе стало и легче. Через пару секунд он поднял бионическую руку и осторожно провел ей по волосам, затем по лицу.

– Мне тебя не хватало. Может, это прозвучит эгоистично, но во всем этом безумии рядом с тобой мне гораздо спокойнее, – чуть громче сказала Мелания, дотронувшись рукой до бионической ладони.

– Все нормально. Для разнообразия не так плохо, что кому-то мое присутствие приносит спокойствие, – ответил Баки.

Мелания улыбнулась на попытку Баки отшутиться. Ей вспомнилась его история, увиденная ею. Зимний Солдат. Лишь звучание этих двух слов уже вселяло страх в людей. В обученных, натренированных, умных. Он сильный. Быстрый. Выносливый. Непоколебимый. Исполняющий любые приказы с любым уровнем жестокости.

И пусть Мелания особо не задумывалась о том, что сказать, а лишь произнесла, что ощущала, она невольно подумала, что в коем-то веке произнесла то, что другому человеку было бы неплохо услышать.

– Давай пройдемся немного по окрестной территории. И ты мне все скажешь, – спокойно сказал Баки.

Мелания сразу закивала и с воодушевлением поднялась с кровати, осматриваясь в поисках своих вещей.

– Одеваться надо идти к себе, думаю, – растерянно произнесла Мелания и посмотрела на Баки. Он снова был как будто в своих далеких мыслях. Снова с невидимым грузом. – Почему мне кажется, что тебе тоже есть, что мне рассказать? – серьезнее спросила Мелания.

– Давай поговорим на улице.

Хоть предложение должно было прозвучать вопросом, от этой задумки не осталось ничего. Мелания кивнула, уже привыкнув, что такое бывает. Что это та ситуация, когда надо закрыть рот и подождать. Пусть интуиция ей и подсказывала, что мысли Баки явно не из той категории, которую она бы предпочла услышать.

========== 20. ==========

Баки не нравилось абсолютно все: место, где он был, ситуация, в которой он оказался, новости, которые он слышал, мысли Мелании, которыми она поделилась.

Баки решил, что пора возвращать полный контроль над всем к себе. Что надо решать все проблемы по мере поступления, спокойно, хладнокровно. И начать со Стива, которого уже привезли.

Когда Баки вошел в его палату, увидел растерянный, непонимающий взгляд, то понял, что сейчас услышит. Знал, что обычно стояло за таким, много раз видел в зеркале, в своем отражении.

– Я ничего не помню, Бак.

Слова не удивили, лишь подтвердили догадку. Баки взглянул на Наташу, стоящую в стороне у окна, и сам прошел вперед, ближе. Стив сидел на койке спокойно, но это лишь на первый взгляд. Баки заметил напряженные плечи, сжатую челюсть. Стив был натянут, словно струна, наверняка тщетно перебирал последние воспоминания, стараясь воссоздать забытую картину.

Баки знал, что в этом нет смысла.

Баки знал, что Стив делал только хуже себе.

Баки знал и то, что в его словах смысла не будет, до всего, что он уже знал, Стив должен дойти сам.

– Все нормально, – одобряюще произнес Баки. – Может, это и не так плохо, – продолжил он.

Стив посмотрел на него, усмехнулся. Баки хотел сказать, что уж в таком вопросе в его словах можно не сомневаться, но промолчал. К чему лишние слова?

Стив был в порядке, Наташа была здесь, Мелания дала зацепку, но успокоиться все равно не выходило. Все нутро говорило, что расслабляться нельзя, особенно сейчас, особенно здесь. Теперь ему надо узнать про имена медсестер, а потом приступить к следующему шагу, но в дверь постучались, нарушив эту мысль.

Гость не дождался ответа. Открыл дверь. Вошел, стуча каблуками. Баки смотрел на лицо женщины, направляющей прямо к ним, и вспомнил выпуск новостей. Виктория Хэнд. В этом уж точно не было ничего хорошего.

– Добрый день. Виктория Хэнд – заместитель директора МОЛОТа, – представилась она, села на свободный стул. – Мы наблюдали за вами все это время. Можете не представляться, капитан Роджерс, мисс Романофф, сержант Барнс.

– И вы знаете, где я был все это время? – спросил Стив, полностью сосредоточившись на Виктории.

– Нет. Мы засекли вас уже в Штатах, – спокойно ответила Виктория. – Я здесь, чтобы предложить сотрудничество. Всем вам. Реорганизация – это само по себе дело тяжелое и неблагодарное, а если говорить про что-то вроде Щ.И.Т.а – то и вовсе сплошное наказание. Я предлагаю вам работу.