Текст книги "Гореть (СИ)"
Автор книги: Margaret_Owl
Соавторы: Валентина Титаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
– Юна, я люблю тебя, – его голос проникает в сознание вязким бредом. – Ты ведь знаешь это?
Разве так любят?
Его тяжёлое дыхание оглушает. Холодные руки заставляют дрожать. Мягкие губы приносят боль, напрочь опровергая все законы физики. Хриплый шёпот царапает сердце, разворачивая лицом к самому большому страху в её жизни, к Пак Чимину. Пальцы больно впиваются в кожу, проникая в душу и наводя там свои порядки. Но последний шаг к пропасти небытия и боли ещё не сделан, вселяя надежду на лучшее, пока дрожащие губы пытаются прошептать беззвучные мольбы. Бесполезные. Звук расстёгивающейся молнии разносится эхом по сознанию, которое сейчас медленно ускользает. Одинокая слеза катится по щеке.
Я люблю тебя.
Разве так любят?
– Юн! – эхом послышался молящий голос Юна, заставляя парня проснуться в холодном поту и резко сесть.
Сон. Это был просто сон.
Оглядываясь, Юнги пытался понять, где находится. Знакомые обои. Журнальный столик. Кресло напротив. Он дома. На диване в своей гостиной. Устало закрыв глаза рукой, некоторое время он неподвижно сидел, облокачиваясь о свою ногу и стараясь справиться с головной болью. Чем она вызвана? Алкоголь, резко ударивший в голову? Свет, бьющий сейчас в глаза? Встреча с прошлым? Или банальный недосып?
– Она плакала… – прошептал, всё ещё видя перед собой образ Юна из своего сна.
Юнги тряхнул головой, пытаясь прогнать навязчивые мысли. Вот какого хера он сейчас о ней думает? Она, небось, шикует где-то в спальном районе Инчхона. Спит спокойно в обнимку с Чимином, даже не думая о нём и не вспоминая.
Парень сжал руку в кулак. Вот почему он всегда терпел поражение, возвращаясь к началу? К тому времени когда они были детьми и ничего не могло разрушить их дружбу.
– Юн! – тихо звала девочка, кидая маленькие камешки в окно жилого дома, пока в нём не зажегся свет, а вскоре оттуда не выглянул мальчик.
– Юна? – удивился он. – Уже поздно! Что ты тут делаешь? – высовываясь из окна так, чтобы хорошо видеть подругу.
– Идем смотреть на светлячков? – восторженно попросила она.
Мальчик лишь улыбнулся в ответ при виде такого милого зрелища. Жестом он попросил подождать минуту. И, накинув на плечи куртку, вылез в окно, бесшумно приземляясь на носочки.
– Обещай больше не бродить одна ночью, – пригрозил он пальцем, беря девочку за руку и направляясь вперёд. – Это опасно, – продолжал бурчать, как старый дедушка.
– Ладно, – виновато протянула девочка. – Говорят, в этом году их много! – тоненьким голосочком продолжила она, поднимая свой взгляд на мальчика.
– Кого? – переспросил тот, задумавшись.
– Светлячков! – смеясь, воскликнула девочка. – Кого же еще?
– А, точно! – почесал затылок, неловко улыбаясь. – Давай, только недолго. Завтра у меня важный день, – гордо продолжил и загадочно улыбнулся.
– Что за день? Произойдет что-то хорошее? – спросила девочка и посмотрела на него своими большими глазами.
– Завтра мой первый день в музыкальной школе, – похвастался мальчик, смотря себе под ноги, чтобы не упасть.
– Здорово! А можно я буду ходить с тобой? – запрыгала Юна, хватая Юнги за руки и заставляя пошатнуться от такого сильного напора.
– Почему ты спрашиваешь меня? – хмыкает он. – Делай, что хочешь！ Но это не значит, что ты можешь делать что-то опасное! – предупредил, прищуриваясь. – Например, убегать из дома ночью.
Девочка послушно помахала головой, просто сияя от счастья. Почему-то ей очень захотелось научиться играть на чём-нибуть. К тому же, вместе с Юнги.
– О! Юн, смотри! – воскликнула девочка, указывая пальцем на светлячков всего в паре шагов от них. – Вау, красота какая!
Юнги не отрывал взгляда от милого личика своей новой подруги. Да, и правда красота. Мальчик лучезарно улыбался. Светлячки ли его так впечатлили? В голове всплывали фразы из личного дневника Юны, которые он хотел бы забыть, поскольку это неправильно. Но не мог.
«Мне нравится Юнги. Очень-очень нравится! Когда я вырасту, то стану красоткой. И мы обязательно поженимся. И будем счастливы!»
– Будем счастливы, – хмыкнул Юнги, возвращаясь в реальность из воспоминаний, которые теперь больно кололи в области сердца. – Как же！– будто смеясь над собой, без конца повторял эти слова.
Потому что не мог забыть.
Этой ночью Юна так и не смогла уснуть, чувствуя себя букашкой, которую раздавили. Свернувшись клубочком на своей постели, она чувствовала злость. На себя. За неспособность помешать. На Чимина. За бессознательность своих действий. Чимин превратил ее в куклу, которую поселил в шикарный дом, красиво одевал, баловал дорогими подарками. И пользовался ею, когда хотел. Каждый раз показывая, что она ничтожество, а он – король. Надолго ли? Когда-то Юна сможет выбраться из этого плена. И тогда… всё будет хорошо. Даже лучше, чем было до этого.
Я люблю тебя! Ты ведь знаешь это?
Любовь, которая оставляет раны на теле и глубоко внутри? Разве это любовь? Неужели такая любовь бывает? Как оказалось, да. Бывает. Когда любит только один человек и любой ценой хочет получить желаемое. Когда неважно, как сильно сопротивляться, запястья всё равно будут крепко держать. Когда страх перед потерей желаемого побуждает к жестокости. Когда человек превращается в зверя и без угрызений совести калечит не только тело, но и душу, где раны затягиваются гораздо дольше. Синяки сойдут, боль утихнет, а сердце ещё долго будет напоминать об этой ночи. И обо всех предыдущих. Помня всё слишком отчётливо.
Пусть Юна дрожит в его руках от страха. Пусть плачет. Ведь бояться одному, это так несправедливо. Несправедливо каждый раз видеть отвращение в любимых глазах. Видеть боль, но упрямо продолжать. Не мочь остановиться. Привыкнуть к этому настолько, что уже и не хотеть останавливаться. Такой была любовь Пак Чимина.
Юна всё ещё не могла поверить, что когда-то милый и правильный ребенок превратился в чудовище, способное подчинить физически и растоптать морально. Этого не должно было произойти.
– Что с нами случилось? – всхлипнула Юна в темноту пустой комнаты, куда уже проникали первые солнечные лучи. – Возможно, нужно прекратить мечтать? Но ведь это единственное, что у меня осталось…
Единственное, что осталось, пока мрак не поглотил сознание и мысли, разрешая некоторое время отдохнуть и проваливаясь в мир грёз.
========== Теперь всё на своих местах ==========
Комментарий к Теперь всё на своих местах
Доброго вечера всем!
Как Ваше настроение? Наше – отлично, потому что сами уже получили дозу и спешим порадовать ею и Вас.
Помните, что мы очень ждём Ваших отзывов, чтобы узнать Ваше мнение, предположения, пожелания.
Приятного прочтения^^
Джин следил взглядом за своей невестой, которая не переставала маячить перед ним. Она то останавливалась на минуту в немом упрёке, то вновь начинала расхаживать взад/вперёд, тяжело вздыхая и заламывая себе пальцы. Не выдержав, он встал со стула, на котором сидел, и подошёл к ней сзади, обнимая за талию и прислоняясь к её спине.
– Прекрати, – прошептал он, смыкая руки в замок и замечая, что девушка расслабилась немного, ощущая тепло его тела. – Ты просто накручиваешь себя.
– А вдруг что-то случилось? – обеспокоенно ответила она, позволяя себе прикрыть на мгновение глаза.
– Тогда позвони ей ещё раз, – посоветовал Джин. – Может, она просто не слышит?
И она правда не слышала. Не могла слышать телефон, так отчаянно звонивший в коридоре. Он одиноко лежал на полу. На экране виднелась трещина после неудачного столкновения с полом этой ночью. Телефон, ставший свидетелем падения в пропасть. Разряженный до предела, он выключается, сопровождая этот процесс лёгкой вибрацией.
– Она не отвечает, – Со А простонала, выбираясь из кольца рук своего парня. – Что мне делать?
– Я не знаю, – выдохнул он, потирая переносицу. – Давай, съездим к ней домой, чтобы ты убедилась, что всё в порядке.
Это было здравой мыслью. И, наверное, поэтому она согласилась, даже не раздумывая. Поцеловав Джина в щёчку, она побежала вверх по лестнице одеваться, на ходу собирая волосы в высокий хвост. Спустя несколько минут она уже была готова, захлопывая входную дверь.
– А! – воскликнула Со А, вспоминая что-то. – Заодно отдам ей приглашение на свадьбу, – пролепетала она, возвращаясь в дом и через секунду выбегая, держа в руках аккуратный конвертик.
Дорога до дома Юна заняла чуть более пятнадцати минут. Открыв дверцу, Со А выскочила из машины, даже не дождавшись Джина, который совсем не обиделся, отлично понимая, как это для неё важно. Парень прислонился к капоту, наблюдая издалека. Он видел, как девушка приблизилась к двери и постучала своим маленьким кулачком. Не получив ответа, она вновь, уже громче, ударила дверь, чувствуя нарастающее волнение.
Когда ручка повернулась и из-за двери показалась незнакомая девушка с очаровательной улыбкой. Джин выпрямился, внимательно изучая незнакомку. Когда девушки попрощались и Со А возвращалась к машине, он обеспокоенно спросил:
– Кто это?
– Горничная, – услышал он в ответ. – Она сказала, что хозяев сейчас нет дома, – Со А поджала губы от досады. – Но раз уж Юна со своим женихом, тогда все в порядке, верно? – спросила, ища поддержки в родном лице.
– Верно, – произнёс Джин, предлагая девушке сесть в машину. – Скорей всего, она телефон забыла дома, – обходя машину и садясь за руль, продолжал он. – Но Со А… – запнулся, неловко прочищая горло. – Ты говорила, что её жених в Китае, – напомнил о том, о чём сейчас лучше было не думать. – Сейчас только 11 утра. Когда бы он успел? – продолжил, заводя машину.
– О, дорогой, – вздохнула Со А, поворачиваясь к окну и задумчиво глядя на особняк. – Я только успокоилась, не начинай, – попросила она, чувствуя, как тревога окутывает душу. – Возможно, она поехала за ним в аэропорт, – предположила Со А, только чтобы опровергнуть слова парня.
– Прости, – виновато сказал Сокджин. – Уверен, так оно и есть, – нежно взял невесту за руку и поцеловал тыльную сторону ладони, успокаивая.
Чимин выглянул в окно, когда машина тронулась с места, подымая столб дорожной пыли. Горничная передала ему конверт, почтительно кланяясь, и поспешила вернуться к своим обязанностям. Он усмехнулся при виде пригласительного и поспешил нанести утренний визит своей невесте, которая, наверняка, с трепетом «ждала» его прихода.
Юна лежала на кровати, подогнув под себя ноги. Одеяло сбилось и неопрятно свисало с кровати. Девушка не шевелилась. Она вздрогнула, ощутив на себе чей-то взгляд, и поспешила прикрыть глаза. Пусть думает, что она спит.
– Держи, – швырнул он в девушку конверт. – Приглашение на свадьбу. Помнится, ты умоляла пойти с тобой, – протянул он, стремительно приближаясь.
Да, она действительно просила его об этом. Ради подруги. Чтобы та не волновалась. Чтобы не думала, что она скрывает своего жениха.
– Ты ведь знала, что там будет Юнги? – спросил слишком резко, хватая за запястье и заставляя развернуться и лицом к лицу встретиться со своим кошмаром.
Юна испуганно смотрела в пылающие от ярости глаза. На скулах ходили желваки, свидетельствуя о невыпущенном гневе. Только не на неё. Пусть он выпустит его не на неё. В таком состоянии Чимин был способен на более жестокие поступки, чем то, что произошло вчера. Юна знала это и поэтому боялась, что он сорвётся. Изобьёт её. Она не хочет, чтобы он снова касался её каким бы то ни было образом. Не хочет чувствовать себя беззащитной. Ненавидит это чувство.
– Я не знала, – почти шепотом ответила она, находя в себе силы только для того, чтобы ничего не делать. Не провоцировать его ещё больше, чем одним своим присутствием.
– Не знала, что твоя миленькая подружка невеста Сокджина? – язвительно прошипел он, сильнее стискивая её руку и даже не думая о том, чтобы рассчитывать силу. Он никогда не думал об этом. – Этого ты тоже не знала? Думаешь, я поверю в этот бред? – сцепив зубы, выплюнул, будто это было самым мерзким, что ему приходилось говорить.
– Чимин, прошу, – отчаянно хватая его за руку и чувствуя, что боль разливается по всему организму, отравляя сознание и путая мысли. – Я правда ничего не знала. Клянусь! – оправдывалась Юна, хотя вовсе не была виновата. Но она к этому уже привыкла.
Чимин отшвырнул её руку, взъерошивая свои волосы и начиная нервно расхаживать по комнате. Его дыхание было частым и рваным. Пухлые губы подрагивали от злости, становясь такими тонкими, что аж не верится. На шее проступали пульсирующие вены.
– Юна, – тихо позвал он. – Ты просила дать тебе время. И я дал тебе его, – то ли упрекал, то ли жаловался. – Отнесся с пониманием и даже взял на себя вину отсрочки нашей свадьбы, – выдохнул, зарываясь пятерней в густые светлые волосы. – А ведь ты знаешь, что наш брак был решен давным-давно, – стараясь выглядеть спокойным, продолжал Чимин. – Я терпеливо ждал, когда ты искренне улыбнешься мне. Когда научишься меня понимать, – с каждым словом тон его голоса становился всё выше и выше. – Но ты даже не пытаешься! – как-то отчаянно крикнул он и схватил стеклянную вазу, которой просто не посчастливилось попасть под горячую руку.
Юна тихо вскрикнула, в испуге закрывая лицо руками. Она не хотела слышать его голос. Потому что он всегда упрекал. Потому что не давал даже надежды на просветление, связывая по рукам и ногам без возможности выбраться. Не хотела слышать оглушающий звон бьющегося стекла где-то недалеко от неё. Замечая её состояние, граничащее с истерикой, Чимин всё равно продолжал говорить, подбираясь ближе, медленно, как пантера, выслеживающая свою жертву.
– Боишься? – ехидно спрашивает, подойдя так близко, что она могла почувствовать еле уловимый аромат его геля для бритья. – А ведь это ты меня таким сделала! Ты и твой дружок, забыла? – продолжает, хватая Юна за подбородок и заставляя смотреть в глаза, упиваясь страхом.
– Разве можно забыть, если ты все время напоминаешь? – выпалила она, неожиданно и для себя, и для парня.
Лицо Чимина перекосилось. Никогда не умевший контролировать свои эмоции, он не сдержался и ударил Юна по лицу, заставляя хрупкое тельце рухнуть обратно на кровать, прогнувшуюся по тяжестью её тела. Она чувствовала металлический привкус крови во рту. Сейчас было почти не больно. Щека горела, но пока чувствительность ещё не вернулась окончательно. Поэтому было обидно. Не больно. Потому что боль приходит спустя несколько минут, это Юна уже успела усвоить. Она слышала, как Чимин быстрыми шагами скрывается за дверью, хлопнувшей слишком громко, заставляя вздрогнуть. И наконец-то тишина. Спасительная. Долгожданная. Тишина.
На глаза наворачивались слезы обиды. Потому что Чимин был прав. Это была ее вина. Если бы ей дали ещё один шанс… Если бы только можно было вернуться в прошлое… И умереть. Просто умереть. Как делают это каждый день миллионы отчаявшихся. Она бы поступила так же, если бы могла. Чтобы никто не посмел упрекнуть. Чтобы никто не пострадал из-за неё… Она бы сделала это не задумываясь.
Маленькая девочка в припрыжку направлялась к дому Юнги. Она весело напевала знакомую песенку, которую успела выучить в музыкальной школе, и не могла дождаться следующих занятий. Ей очень нравилось там. Там, ей казалось, мир меняет свой цвет на более светлый.
– Интересно, Юн еще не ушел? – задумалась она, переступая лужу на дороге после вчерашнего дождя. – Почему он всегда так спешит?
Наконец, она добралась до нужного дома. Дорога заняла у неё даже меньше времени, чем она думала.
– Паршивец! – девочка вздрогнула, услышав чей-то вопль, и не смогла понять, откуда он доносится.
Поняв, наконец, что это из дома друга, она испугалась, прячась за угол и прижимаясь к стене спиной.
– Отец, это моя мечта, – пытался говорить мальчик. – Я буду ходить в музыкальную школу, – упрямо продолжал он, отлично зная, что не отделается парой синяков. Так было всегда.
– Смеешь мне перечить? – после чего последовал еще один удар. Более сильный.
Юнги упал на пол, тихо простонав. На глаза Юна наворачивались слезы. Она не видела того, что там происходило. Не видела изувеченного лица друга. Бешенного оскала на лице отца. Она только слышала удар за ударом и охрипший от боли голос. И сердце сжималось. И тело парализовало: ни шагу ступить.
– Отец, прошу тебя, – твёрдо, но болезненно умолял мальчик, не находя поддержки. – Позволь мне…
– Я концы с концами свожу, а ты решил тратить время на бестолковые занятия? – продолжал отец, возвышаясь над мальчиком. – Найди работу, щенок! И научись, наконец-то, быть благодарным.
И снова удар. Крики матери, которая старалась защитить сына. И безуспешные попытки мальчика защитить мать. Такая она, жизнь простых людей, которым вместо того, чтобы жить, приходится выживать.
Юна крепко прижимала ладошки к губам, чтобы не разрыдаться вслух, а по румяным некогда щекам не прекращая бежали соленые потоки. Она ведь ничего о нем не знала. Не знала, как он живет и что приходиться терпеть бедному мальчику. Не знала… Или не хотела знать, пряча глаза за розовыми очками, что было так свойственно её возрасту?
– Юн! – шептала дрожащими губами. – Мой милый Юн! Ты сильный, ты все выдержишь, – вытирая влажные щёки ладонями.
Юнги так и не узнал тогда, что она стала свидетелем этих событий. Не знал, как она переживала, когда его неделю не выпускали гулять, а потом и вовсе запретили посещать занятия по музыке, которые для ранимого мальчика всегда были некой отдушиной, неким светом среди беспросветной темноты.
Пощечина Чимина почему-то напомнила Юна о том дне, когда Юнги отчаянно боролся за свою мечту. Когда он стерпел столько унижений. Он был тогда еще совсем ребенком, у которого не было счастливого детства. Маленьким и беззащитным. Но он все выдержал. Выбрался из того беспросветного мрака, к которому привык, и засиял. Так ярко, как не сияет ни одна звезда.
Только он.
Мин Юнги.
Юна думала о том, что теперь всё на своих местах. Всё так, как должно быть. Каждый платит по своим счетам. Поэтому она сейчас здесь. Слабая и униженная. Она будет вечно гореть в своем собственном аду, а он… А он там, высоко в небе. Светит всем, кроме неё. Как самая яркая звезда, которой никогда не суждено упасть.
И пока она будет медленно сгорать, оставляя после себя пепел несбывшихся мечт, он будет продолжать гореть – вот его призвание.
========== Сложности восприятия ==========
Комментарий к Сложности восприятия
Мы очень стараемся в написании глав и расстраиваемся, когда не можем узнать Ваше мнение.
Спасибо за внимание, приятного прочтения и волшебных выходных ^^
Юнги лежал на диване в своей гостиной и не мог пошевелиться. Все-таки дикое похмелье давало о себе знать. А он уж было подумал, что всё обойдётся! После того сна он долго не мог справиться со своими мыслями. Да и сейчас тоже. Во рту пересохло, голова разрывалась от боли, а сердцебиение было таким частым, что создавалось впечатление, будто его дом трясется от землетрясения. И это чувство не из приятных, уж поверьте на слово.
– Как херово, – простонал Юнги, хватаясь за голову и закрывая глаза. – Сколько же я выпил? – с трудом поднимаясь и принимая сидячее положение, думал он. – Как я попал домой? Надеюсь, хоть ничего не натворил? – бурчал себе под нос, но вставать с постели не рисковал.
Он начал прочесывать свои карманы в поиске телефона, но, потерпев неудачу, раздраженно выругался, ударяя по дивану кулаком:
– Блять, где этот чертов телефон?
Склонив голову и подперев её согнутыми в локтях руками, даже не сразу заметил шум. И только когда послышался звук открывающейся двери, он выпрямился, бросая взгляд в сторону входа. Знакомые голоса медленно проникали в его сознание. И уже вскоре в поле его зрения оказались Намджун с Джином. Парни весело о чем-то болтали, и Юнги предположил, что предметом их насмешек стал именно он. Потому что знал их слишком хорошо. И не ошибся. Они действительно обсуждали его, даже не скрывая этого. Вот же засранцы!
– Я же говорил, – начал посмеиваться Намджун, указывая на злого и раздражённого Юнги. – Ты только посмотри на него!
Юнги сидел на диване, облокачиваясь локтями о свои ноги с поникшей от боли головой, периодически тяжело вздыхая. Его вид был очень жалким, что было совсем несвойственно его сильной натуре. Но, тем не менее, именно таким его друзья и ожидали увидеть.
– Боже, друг, – продолжал Джун. – Зачем ты так много пил? Не умеешь ведь совсем! – подходя ближе и укоризненно качая головой. – А я предупреждал, что пожалеешь об этом.
Юнги хотел что-то ответить, что-то колкое, но у него не было на это сил. Лимит исчерпан. Подключите зарядное устройство.
– Прекрати! – вмешался Джин, видя и отлично понимая состояние друга. – Не это ему сейчас нужно, а вот это… – со знающим видом произнёс, подымая пакет с пивом над головой, так, чтобы Юнги смог увидеть его.
Парни остановились прямо возле друга, и, постояв немного и не заметив с его стороны никакой реакции, сели рядом по обе стороны. Юнги услышал, как открылась баночка пива, негромко шипя, и дала ему надежду прожить немного дольше. Он даже поднял голову, смотря на друга.
– Вот, держи, – сказал Сокджин и протянул ему ледяную банку, видя воодушевление в глазах напротив.
Друзья с интересом наблюдали, как Юнги выхватил заветную баночку и приложил к губам, довольно простонав.
– Боже, больше никогда не буду пить! – прохрипел Юнги, вновь отпивая и удовлетворённо простонав.
– А это что, не считается, да? – смеялся Намджун, беззаботно откидываясь на спинку дивана и прикрывая рот ладонью.
– Да! – почти прикрикнул Юнги и бросил на друга уничтожающий взгляд. –Сейчас я просто принимаю лекарство… – спокойно закончил, вновь прикладывая баночку к губам.
– Это типа снова шутка была? –непонимающе обратился Намджун к Джину, на что тот только неопределённо пожал плечами.
– Что вчера было-то? – вдруг спросил Юнги, откладывая пиво подальше, на столик напротив дивана. – Как я попал домой? – нахмурившись, продолжил, поглядывая на друзей.
– А как ты думаешь? – начал говорить Намджун безразличным и даже немного раздражённым тоном. – Ты напился. Плакал. Ползал на коленях. Стал посмешищем у всего высшего общества, – он старался описать всё как можно красочнее. – Начал буянить и тебя вывела охрана. В общем, – выдохнул, опуская взгляд. – Испортил именины Сокджина…
– Что, блять? – неожиданно перебил его Юнги, разворачиваясь к собеседнику и не веря своим ушам. – Ты сейчас серьезно? – испугался он.
– Ты совсем ничего не помнишь? – спросил Джун, удивлённо приподнимая брови. – Странно… – задумчиво произнёс. – Как такое можно забыть?
Джин наблюдал за друзьями, усилиями стараясь не засмеяться. Перепуганные глаза Юнги и убедительное лицо Намджуна вызывали улыбку, которую он всеми силами старался скрыть. Но не сдержался. Звонкий смех разлетелся по просторному залу и две пары глаз обратили на него внимание.
– Юнги, он пошутил, – выпалил Джин, стараясь придушить новый приступ смеха от созерцания неопределённого выражения лица друга. – Нашел, кого слушать, – дружелюбно похлопывая по плечу.
– Ну вот… – поджал губы Намджун, обиженно отворачиваясь. – Все испортил! Он ведь почти поверил, – продолжал в шутку упрекать.
– Умереть хочешь? – со звериным оскалом сказал Юнги виновнику всей этой ситуации.
– Ты мне все время угрожаешь! – с наигранной обидой говорил Намджун, хлопая ресницами. – А между прочим, я тебя домой тащил. К счастью, ты код от двери не менял с того момента, как переехал в этот дом, – пробормотал, опуская голову и рассматривая свою обувь. – А то ночевал бы на улице.
– А зачем менять код? – устало спросил Юнги, потирая переносицу. – Это очень удобно. Особенно, когда напиваешься… – понимая, что друзья просто заботятся о нём.
– И когда есть такие хорошие друзья, – не забыл лишний раз напомнить Намджун, улыбаясь во все зубы.
После этого наступило неловкое молчание. Каждый думал о своём, потому что было, о чём думать. И Джину. И Юнги. И даже вечно беззаботному Намджуну. Потому что каждый имел за спиной проблемы. Иногда сложные, иногда полегче. Но они всегда были.
– Ты знал? – первым заговорил Юнги, вырывая друзей из размышлений и заставляя в непонимании уставиться на него. Но только на время. – Так ведь? – продолжил, неотрывно глядя на Джина.
Тот понял, о чем шла речь. Не мог не понять. Нетрудно было догадаться, глядя на раздражённого Юнги. Он становился таким, только когда вспоминал прошлое. Вспоминал Её.
– Нет, – честно ответил Сокджин, опуская взгляд и рассматривая свои пальцы. – Со А ничего не знает. Они познакомились совершенно случайно, – уверял друг, сам не понимая, почему сейчас оправдывается. – Я не хочу рассказывать Со А, что произошло.
– А зря, – хмыкнул Юнги, закатывая глаза. – Я сейчас не за себя переживаю. Плевать я хотел на Юна, – старался говорить максимально твердо и убедительно. – Просто не хочу, чтобы вы пострадали, – сказал он и взглянул на Джина тревожным взглядом.
На самом деле, Юнги не винил Джина ни в чём и даже понимал его искреннее желание защитить свою невесту от разочарований. Он сам бы, наверное, поступал также.
– Юнги, хватит оглядываться в прошлое, – проник в его мысли голос Намджуна. – То, что случилось, конечно, невозможно забыть, но надо идти вперёд. Жизнь на этом не заканчивается, -оживлённо говорил, искренне переживая за друзей. – Это просто девчачья дружба, – подытожил, надеясь, что смог убедить.
– Он прав, – сказал Джин, неловко потирая затылок. – Девчонки просто ходят по магазинам, салонам красоты и устраивают чаепития. Тебе не о чем волноваться, правда, – подбадривал друга Джин, пытаясь убедить в этом и себя. – Со А очень любит свою новую подругу и хорошо о ней отзывается. Может, – задумчиво произнёс. – Она изменилась?
Юнги промолчал в ответ. Ему было, что сказать, но он думал только о том, что тоже однажды полюбил свою подругу. Очень полюбил. Так, что подпустил слишком близко. Загорелся этой любовью так сильно, что не заметил, когда обжегся.
– Люди не меняются, друг, – с ноткой грусти сказал Юнги, вставая с дивана, а потом продолжил: – Но я попробую поверить в это…
Только ради друзей. Тех, что не предают.
Юна наконец-то нашла силы встать и привести себя в порядок. Спустив босые ноги на холодный пол, она позволила им мёрзнуть, наказывая себя за слабость. В следующий раз она обязательно даст отпор. Не позволит ему ломать то, что ещё не сломал. Она поспешила принять душ. Чувствуя, как холодные капли стекают по ногам вниз, сливаясь с остальной водой на полу воедино, она понимала, что ей никогда не удастся избавиться от этого кошмара. Как бы она не желала этого, как бы не мечтала, всё останется без изменений. Юна терла кожу так сильно, что та покраснела и горела, словно огонь. Но это чувство ей нравилось больше, чем понимание, что Чимин прикасался к ней. Хотелось содрать кожу, чтобы не чувствовать этого. Юна принялась тереть с новой силой, пока слёзы боли и обиды не выступили на глазах. Только здесь она могла дать им волю. Выпустить наружу всё, что накопилось. Хотелось смыть с себя всю ту грязь, в которой Чимин обвалял её. Унижение. Стыд. Обиду. Ей хотелось верить, что это поможет. Но не помогло. Никогда не помогало, можно было уже привыкнуть. Единственное, что оставалось, это принять. Юна вытерла запотевшее зеркало и посмотрела на своё отражение в нём. Измученная. Уставшая. Синяки под глазами сильно контрастировали с бледной кожей. На щеке виднелся красноватый след от руки Чимина. Юна хмыкнула про себя, понимая, что бессильна.
– Что ж, бывало и хуже, – говорила она своему отражению в зеркале, рассматривая припухшую губу.
Юна уже привыкла, что Чимину было плевать. Он никогда не заботился о её состоянии. Только позже, осознав свою ошибку, он просил прощения. Но такое не прощают, как он не понимает? Однажды Юна попыталась сказать ему об этом и пожалела. Она сомневается, что до того момента с ней происходило что-то ужаснее. Тогда ей начало казаться, что до этого её жизнь была Раем, а не Адом вовсе, как она ошибочно считала. Она считала, что хуже не бывает, но тогда он смог донести ей одну простую истину: всегда бывает хуже.
Юна накинула свой длинный шелковый халат с кружевными рукавами и отправилась на кухню за льдом, где ее встретила служанка. Её сочувствующий взгляд почти убивал.
– Госпожа, – ахнула девушка, глядя на свою хозяйку и растерянно опуская голову. Потому что тоже ничего не могла сделать.
– Добрый день, Буйон, – поздоровалась Юна, понимая, что её вид сейчас ужасал. – Будь добра, принеси лёд, – пыталась говорить Юна как можно спокойнее.
Молодая служанка мигом насыпала льда в полотенце и принесла хозяйке. Все работники дома знали, что у Чимина проблемы с контролем гнева, и жалели Юна. Она видела это в их переживающих лицах, заботе и желании подбодрить. Это было невыносимо – ощущать на себе жалостливые взгляды, понимать, что им тоже нелегко. Но приходилось делать вид, что все в порядке. Она делала так всегда. Получалось почти правдоподобно.
– Я слышала, – осторожно начала Буйон, неловко сминая край своего передничка. – У вас что-то разбилось в комнате? Я могу пойти прибрать, – предложила она, не зная, куда себя деть.
Юна лишь кивнула в ответ, провожая девушку взглядом. Оставшись в тишине, один на один со своими мыслями, она попыталась отвлечься от мыслей о том, что произошло ночью, и вспомнила, что вчера практически сбежала с именин Сокджина. Получилось некрасиво.
– Со А, наверное, расстроилась, что я не попрощалась даже, – думала Юна, вспоминая о приглашениях, которыми посмел упрекнуть её утром жених. – Нужно ей позвонить.
Вставая с места и направляясь в свою комнату за телефоном, она столкнулась на лестнице с Буйон, которая держала разбитый телефон в руке. Всё ясно. Даже телефон не выдержал того ужаса, что здесь творился вчера.
– Госпожа, ваш телефон, – начала девушка, показывая разбитую вещь. – Он разбился.
– Не страшно, – ответила Юна и достала с комода новый. Кажется, жизнь с Чимином научила её быть предусмотрительной.
Включая мобильный и набирая по памяти номер Со А, некоторое время она слышала лишь утомительные гудки, но в последний момент послышался голос подруги и от сердца отлегло.
– Алло, – произнесли на том конце. – Кто это?
– Со А, – протянула она, прислоняясь к стенке. – Это Юна, прости, мне вчера надо было срочно уехать, – виноватым тоном говорила она.
– Юна! – воскликнула подруга, оживляясь. – Я переживала за тебя. У тебя все хорошо? – в её голосе действительно слышалась тревога, и Юна стало не по себе.
– Да, – пролепетала, задумчиво потирая припухшую губу. – Что могло со мной случиться? – нервно хохотнула, боясь, что подруга раскусит её.
– Рада это слышать, – выждав момент, Со А продолжила. – Юна, я хотела спросить тебя… – она запнулась. – Ты будешь моей подружкой невесты?
